Допустим, вспомнила, - на секунду посмотрев в потолок ответила Валя. 2 страница

Позвонила Кешина мама, сказала, что сыну надо скоро принимать таблетки, Олег успокоил, сказав, что они заканчивают.

Попив чаю с конфетами, Олег и Кеша стали одеваться.

- А когда высохнет моя картина? – спросил Кеша.

- Дня через три, - ответила Анна. – А вы не хотите ли сходить завтра в гончарную мастерскую? Сделать себе что-то на гончарном круге?

- Хочу! Хочу! – ответил за двоих Кеша, - Очень хочу! Я давно хотел сделать себе маленький горшочек для варенья!

- Да, мы хотим, но надо еще с Кешиной мамой согласовать.

- Спасибо Вам дядя Филипп! – сказал Кеша

- На здоровье Иннокентий! – ответил, улыбаясь, Филипп и пожал ему руку.

- Приходите завтра! Я договорюсь! Вам понравится! – сказала Анна и обняла сначала Кешу, а потом Олега.

Олег и Кеша вышли вместе во двор, потом на седьмую пешеходную линию, а оттуда быстро дошли до ресторанчика.

- Мама! Мама! Мне так понравилось! Я нарисовал настоящую картину, а завтра я хочу пойти лепить горшочек для варенья! Ты меня пустишь? – затараторил Кеша, едва войдя в уютное помещение ресторанчика.

Они все присели за столик, где сидела Кешина мама.

- Молодчина! Спасибо Вам Олег! Какой горшочек? О чем он? У Олега наверняка завтра совсем другие планы, он взрослый человек и не может развлекать тебя каждый день.

- Полина Сергеевна! Вы бы для начала у меня спросили о моих планах! Я найду время! Вы главное скажите, согласуется ли это с Вашими планами?

- А какие у нас планы? В хоспис надо будет в понедельник ехать. А завтра все равно выходной. Таблетки я ему дам. Так что, если у Вас вправду есть время – езжайте… Я так Вам признательна!

- Да нет! Это я Вам признателен! Я и сам картину сегодня написал! Мне очень понравилось. Так что благодаря Кеше – я открыл в себе новый талант. А завтра еще с удовольствием с глиной повожусь! Кстати, может, Вы к нам присоединитесь?

- Вы знаете, с удовольствием! Я всегда с восхищением смотрела на работу гончара, правда только по телевизору.

- Вот и отлично! А сейчас Кеша, наверное, хочет перекусить! Заказывай дружок!

Меню поднес Владимир.

- Вот смотрите. Для самых важных клиентов, то есть детишек у нас есть особые блюда…

Кеша, посоветовавшись с мамой заказал куриный бульон и рис с тушеной курицей, а Олег заказал солянку и свинину по-французски.

- Может пока в шашки? – спросил Владимир.

- А шахматы есть у Вас?- спросил Кеша.

- О! Приветствую юного шахматиста! Я тоже умею играть, но наверняка не так хорошо как ты!

- А Вы зря смеетесь! Он у нас замечательно играет! – с гордостью вставила свое слово Полина Сергеевна.

- Да Вы что? Похоже, что я смеюсь? В общем, шахматы у меня есть и я готов сразиться с тобой, если ты не против? Ставлю на свою победу вот эту игрушку! – Владимир достал откуда-то небольшую модельку танка.

- Годится! А я ставлю… - Кеша покопался в кармане куртки, - этот камень. Он красивый. Я его сам нашел! Годится?

- Все давай! Сейчас я отдам заказ на кухню и вернусь!

Владимир убежал за барную стойку и через пять минут вернулся с коробкой шахмат. Партия началась. Кеша стал очень сосредоточенным. Владимир, по-началу ходивший быстро и расслабленно, стал все больше времени тратить на обдумывание ходов. Олег и Кешина мама сидели, наблюдая за партией, не пророня ни слова: мама рядом с сыном, Олег – с Владимиром. Все болели за Кешу, даже Владимир, но было видно, что партия дается ему не просто. Через двадцать минут, при минимальных потерях, Кеша одержал победу. Владимир сидел с полминуты молча.

- А ведь я раньше был мастером спорта! Ты где так научился, вундеркинд?

- Дома. Ко мне приходил один друг, который учил меня играть в шахматы, правда потом я и у него выигрывать стал и он перестал ходить. Конечно, ему-то двадцать лет было. Или он уехал просто. Не знаю. Наверное, уехал. Но вообще-то я всегда выигрываю. Я забираю танк?

- Да, конечно! Слушай и твой обед я в счет включать не буду! Это тебе подарок.

- Спасибо.

Принесли обед. Олег с Кешей с удовольствием поели.

- Кеша! Я горжусь, что у меня есть такой друг как ты!

- Угу, - буркнул в ответ Кеша, дожевывая курицу.

 

Попив все вместе чай по-домашнему с вишневым вареньем, они тепло попрощались с Владимиром, Олег рассчитался. Всей компанией они поехали к дому. На улице уже слегка стемнело. Город начал зажигать свои огни. Олег специально выбрал маршрут, чтобы как можно больше проехать мимо самых красивых мест в городе. Он видел, что Кеша внимательно смотрит в окно. Именно внимательно. Словно хотел все запомнить. Что творилось в душе мальчика, Олег не знал, но тоже начал по-возможности всматриваться в питерские красоты, немного провожать их взглядом. Он даже слегка снизил скорость, чтобы лучше все разглядеть.

Сейчас у него было такое же чувство, как в конце отпуска. Он про себя называл это «синдромом последнего дня отпуска». Он не раз ловил себя на мысли, что этот день всегда запоминается по одной причине – в нем ты все делаешь в последний раз и осознаешь это. Это твой последний завтрак. Хочется обязательно съесть все самое вкусное, потому, что завтра это уже будет не реально. По дороге на пляж идешь не спеша, пытаешься запомнить ее мельчайшие детали, сильнее слышишь стрекотание сверчков… На пляже не спеша оглядываешь все вокруг. Пытаешься запомнить лица случайных соседей. Медленно заходишь в море. Море. Вот оно какое! Ласковое, теплое и любящее всех без исключения, без ревности и без предпочтений. Сейчас хочется пропитаться им, чтобы каждая твоя клеточка запомнила это божественное ощущение. С каждой минутой чувствуешь это все острее и ярче. Потом обмываешься под душем и ложишься на лежак, стараясь примагнитить на себя все солнце, которое в ближайшие несколько месяцев будет так от тебя далеко. И вот ты лежишь на лежаке. Смотришь на море. Вот оно. Рядышком. Всего несколько шагов до него! Но это уже не шаги в пространстве! Ты уже понимаешь, что ты уже купался в последний раз и, как бы не было оно близко от тебя, оно уже невозможно далеко! Оно в прошлом! И даже, если сейчас ворвешься в него, поднимая кучу брызг, чтобы искупаться в последний-последний раз – это ничего не изменит. Все равно надо прощаться. И не имеет значения, сколько раз ты еще хочешь приехать сюда. Все равно! Сегодня ты в последний раз видишь это море! От этого на душе становится слегка тягостно, но в то же время ты понимаешь, что в этой ограниченности есть великий смысл. Он помогает оценить и запомнить, и насладиться, каждым мгновеньем. Никогда пища не бывает такой вкусной и желанной, солнце таким теплым, море таким ласковым, а близкий человек – таким любимым, как в последний день. В последний день отпуска… Может бог дал нам разум и осознание своей конечности лишь для того, чтобы каждый свой день мы могли прожить… как последний.

«Спасибо Кеша!» - подумал про себя Олег. Они уже почти подъехали к дому.

Олег проводил Кешу с мамой до квартиры и попрощался с ними. Было видно, что Кеша очень устал, но не проронил ни слова об этом, наверное, чтобы не испугать маму.

- Завтра утром я позвоню! Хорошего вам вечера!

- Всего хорошего, Олег! Спасибо! – прижав руку к груди, сказала Полина Сергеевна.

- Пока друг! – сказал Кеша, глядя в глаза Олегу.

 

Было еще шесть часов. Олег набрал домашний телефон мамы и сказал, что приедет. Она обрадовалась. По дороге Олег заехал в табачный магазинчик и купил Виктору трубку со всеми принадлежностями для нее, а также табак. Маме купил красивый домашний халат и жемчужные бусы и сережки с жемчугом. Жемчуг шел ее светло-серым глазам. Кроме того, он забежал в магазин и купил продукты, те, которые никогда не покупали мама с Виктором, экономя деньги.

Подарки всем понравились, хотя и мама и Виктор пытались журить его за то, что он потратил столько денег.

- Родные мои! Мне не жалко! Главное, чтобы здоровы вы были! Лучше на спиртном экономить, чем на хороших продуктах.

- Олеженька, ты же видишь. У нас все хорошо!

- Вижу, вижу! И очень этому рад! Вы даже не представляете как!

А потом все вместе пили чай и кофе с вкусным тортом. Мир и покой. Радость от осознания того, что любовь и искренность – единственный эффективный путь достучаться до заветных дверей в душу близких людей. И он нашел этот путь. Не было бы счастья…

Выехав домой Олег, набрал Анну и договорился на занятия по гончарному делу на одиннадцать утра. Потом перезвонил Полине Сергеевне и сказал, что заедет завтра в десять.

 

Портьеры и Шторы

 

«Ура! Еще один день!» - подумал Олег, открывая глаза. Было почти девять. Как раз есть время выпить чашечку чая с, купленными еще вчера, круассанами. «Сегодня должен вернуться Михаил. Очень хочется поделиться с ним последними событиями.»

Позавтракав Олег заехал за Кешей и его мамой и все вместе они отправились в Александро-Невскую лавру, где работал тот самый гончар по имени Андрей. Андрей встретил их у входа и проводил в одно из зданий комплекса, где жили и работали монахи. Андрей с женой приехали из Молдавии и жили здесь же при монастыре. Андрей выполнял заказы на изготовление церковной утвари и за это пользовался возможностью жить в монастыре.

Как и многие люди, приехавшие в Питер из других городов ближнего зарубежья, у Андрея был очень деятельный характер. Невысокого роста, с темными прямыми волосами и карими глазами, он производил впечатление очень энергичного и сильного человека. За очень короткий промежуток времени он наладил контакт и с Кешей и с Полиной Сергеевной и с Олегом. С шутками и прибаутками они добрались до гончарной мастерской.

В мастерской, как наверное и положено, все было покрыто слоем сероватой глиняной пыли. Повсюду лежали какие-то заготовки, инструменты, стояло оборудование, похожее на гигантскую мясорубку для уплотнения и усреднения, а также удаления воздуха из глины, огромная печь, в которой без труда поместился бы человек. В самом освещенном углу располагался гончарный круг. Как выяснилось все это оборудование Андрей сделал своими руками. Вот уж поистине «золотые руки». На столике неподалеку стояли и сохли глиняные игрушки, которые, как выяснилось делает его жена Эвелина.

- Ну, кто первый? – задорно спросил Андрей, протягивая фартук, заляпанный глиной.

Полина Сергеевна переглянулась с Кешей.

- Можно я сначала посмотрю, как Олег будет делать? – спросил Кеша.

- Олег! Вперед! К станку!

Олег забрался за гончарный круг.

- С чего начинать?

- А что хочешь слепить?

- Кружку для чая. Да побольше!

- Понятно! – Андрей отрезал проволокой кусок глины и дал его Олегу, - Прикрепляй к центру.

Олег аккуратно поставил глину в центр.

- И как ты собираешься с ней работать? Она же упадет?

Олег прижал ее посильнее к кругу.

- Ладно, показываю! – сказал Андрей, оторвал кусок глины от круга и с силой шлепнул его в центр круга, - Понятно? Попробуй сам! – он оторвал его обратно и подал Олегу.

Несколько раз Олег прицеливался и шлепал куском глины, но он постоянно скашивался то на одну, то на другую сторону от круга.

- Ладно! С первого раза ни у кого не выходит! – сказал Андрей и повторил процедуру прикрепления материала к станку.

- Что теперь? Крутить ногами круг?

- Обижаешь, мы в двадцать первом веке! Педальку жми! Ногой - только притормаживать!

Олег нажал на педаль и круг начал вращение.

- Смачивай руки в ведре и начинай! – скомандовал Андрей.

Олег так и сделал. Кусок глины под руками плясал из стороны в сторону.

- Что надо сделать с начала?

- Женскую грудь! – ответил улыбаясь Андрей, - В общем куполообразную форму делай.

Олег начал прижимать, обнимать ладонями кусок глины, стараясь собрать его в гладкий купол. Андрей помог слегка своими руками. Олег почувствовал насколько крепко, но, в то же время без напряжения держит свои руки мастер.

- Теперь найди центр и начинай формировать с него толщину дна и внутреннюю полость. – Андрей показал, в каком положении должны быть пальцы для того, чтобы выполнить эту задачу.

Олег плавно продавил пальцами ямку и начал ее расширять. Андрей периодически поправлял его руки или легонько помогал своими, но важно было не это. Важен был сам контакт с глиной. Ее тягучая земная энергия словно втягивала в себя все проблемы и заботы, все суетные мысли и остатки напряжения. Это медленное вращение вводило организм в состояние транса, а задача удержания центра изделия, приводила его в равновесие.

- Скорость вращения гончарного круга равна скорости пульса в спокойном состоянии, примерно шестьдесят оборотов в минуту, - словно прочитав мысли Олега, пояснил Андрей, - Многие говорят, что испытывают состояние внутреннего покоя, когда работают за кругом. А в другом состоянии – просто не получится. А еще, может быть дело в том, что глина – это остатки биологических организмов, точнее их жиров, которое образовалось миллионы лет до нашей эры. Говорят также, что ДНК, имеющееся в глине частично соответствует ДНК человека. Есть же религии, которые утверждают, что Бог слепил человека из глины.

На глазах совершалось чудо. Бесформенный комок глины с каждой минутой трансформировался и становился все более похожим на кружку, конечно не без помощи мастера.

- Андрей! Да ты почти все за меня делаешь! – опомнился Олег.

- Хорошо! Давай сам! – отреагировал Андрей.

Олег пытался вытянуть стенки кружки, но неловким движением надорвал ее. Тут же бесформенная масса жалостливо скособочилась на гончарном круге.

- Блин! – вырвалось у Олега.

- Ничего страшного. Останавливай круг.

Олег отпустил педаль. Круг остановился. Андрей смочил руки и вернул изделия на несколько стадий назад.

- Олег! Как ты думаешь, сколько нужно учиться, чтобы самостоятельно сделать кувшин? – прищурившись, спросил Андрей, возвращая изделию форму кружки.

- Месяц или два?

- Я учился на Украине у одного старого гончара. Он мне рассказывал, что раньше подмастерье три года должен был месить глину до того, как его допускали к гончарному станку. Вообще, для того, чтобы научиться делать изделия, нужно пропустить через свои руки КАМАЗ глины. Так что ты уж не расстраивайся, что не все сразу получается. Здесь нахрапом не бывает. Ну вот! Кружка почти готова! Снимай ее!

- Как? – Удивленно спросил Олег, - Она же сырая еще.

- Вот тебе проволочка. Просто натягиваешь ее и проводишь под кружкой, а потом, очень нежно и аккуратно снимаешь и ставишь вон-туда.

Олег бережно проделал всю процедуру и поставил свою будущую кружку на лист гипсокартона.

- А ручка?! – вдруг вспомнил Олег.

- На тебе кусочек глины. – Андрей дал ему небольшой комочек. - Сделай из него колбаску и забери с собой, высуши, потом положи на пять часов в духовку на самую большую температуру.

- А потом?

- А я тем временем сделаю нормальную ручку и прикреплю.

- А почему не сейчас? – Олег засмеялся.

- Глина должна быть в полутвердом состоянии. Сейчас только форму испортим. Ну ладно! Следующим, наверное, будете Вы, молодой человек! – Андрей взял за руку Кешу.

- Да, только Вы помогайте мне, ладно?

- Ну ты-то и сам справишься! Я только рядом постою!

Кеша устроился на круге. Он едва доставал ногой до педали и очень старательно повторял все то, что говорил ему Андрей. Олег заметил, что Кеша снова высовывает язык, пытаясь сосредоточиться.

- Да, Кеша, ты уж если язык высовываешь, то помогай им хотя бы, смачивай свое изделие! – прокомментировал Андрей.

- Угу, - буркнул Кеша и спрятал язык. Его маленькие ручки старались изо всех сил. Минут через пятнадцать, к его радости на круге стоял небольшой горшочек для варенья. Он аккуратно срезал его и с радостью заметил, что ему-то ручка вовсе не нужна.

- А крышечку тебе сделать? – спросил Андрей.

- Да, пригодится, сделай… те, пожалуйста.

В помещение мастерской вошла Эвелина – худенькая женщина с серо-голубыми глазами. Она похвалила Кешу за его горшочек и начала показывать ему глиняные игрушки, рассказывая какой из школ принадлежит какая игрушка и что символизирует. «Это Каргопольская, это Опошнянская, это Калужская, а это моя – авторская».

- А можно я сделаю такую свинку? – спросил Кеша.

- Хорошо, давай, пока мама делает свой кувшин…

Полина Сергеевна уже устроилась на рабочем месте и внимательно постигала азы гончарных секретов. Было видно, что ей очень нравилось. Она сопровождала бурными восклицаниями каждый этап изготовления своего кувшина.

Олег курсировал между мальчиком и его мамой, разминая в руках кусочек глины, который дал ему Андрей. Он с удовольствием подметил, как увлечены они были этим процессом.

Олег обратил внимание, что их изделия получаются серого цвета, а готовые изделия стоят красного кирпичного.

- Это что разная глина? – спросил он, показывая на полуфабрикаты и готовые кувшины и горшочки.

- Ну в общем да, разная. Там сырая – тут обожженная. Но ваши произведения после обжига тоже станут красными, если конечно вы не попросите меня их покрасить в серый цвет. – Андрей лукаво улыбался. – Просто во время обжига кислород окисляет находящееся в этом сорте глины железо и получается такой цвет.

Вскоре закончила свой кувшин Кешина мама, сам Кеша уже пытался свистеть на вылепленном им поросенке, а колбаска Олега высохла от тепла рук и уже не мялась, а только крошилась.

Оставив свои изделия на сушку и обжиг, они договорились, что Олег заберет их на следующей неделе. Поблагодарили мастеров, они почувствовали, что сильно проголодались.

Идя по территории Лавры, они обнаружили, монастырскую столовую, которую нахваливал Андрей. С удовольствием поев там, поехали домой. Кеша с мамой были в приподнятом настроении. Он тоже был доволен. Договорились созвониться в понедельник насчет дальнейших планов.

 

Распрощавшись с друзьями Олег поехал в сторону Каменного острова. Как много событий прошло с тех пор, как Михаил уехал. Как много изменилось. «Интересно, допустит ли Михаил мое участие в путешествии с моим диагнозом, если он подтвердится. Не сказать о нем не могу. К тому же, вдруг он знает каких-нибудь врачей, которые смогут помочь…»

Припарковав машину возле дома Михаила, Олег подошел к домофону. С минуту он стоял, не нажимая кнопку. Не то, чтобы он чего-то боялся, просто думал, как ему рассказать и с чего начать…

- Долго будешь греть кнопку звонка? – послышался вдруг голос Михаила, через приоткрытую дверь.

- О, Михаил! Привет! Я так рад тебя видеть! – сказал Олег, поспешив в открывшуюся калитку – Ты что, поджидал меня?

- Неужели ты думаешь, что вход ко мне не оборудован видеокамерами? Если кто-то задерживается возле двери, больше чем пять секунд, срабатывает предупреждение, так что, застать врасплох меня трудно.

На этот раз Михаил был одет в спортивный костюм и футболку. Олег вошел вовнутрь, снял дубленку и ботинки.

- О, Олег! У тебя джинсы испачканы в чем-то сером! Может, сходишь сначала домой постираешь? – смеясь, спросил Михаил, приглашая его за собой.

- Нет уж, времени нет на лишние хлопоты! – ответил Олег. – К тому же это творческая грязь! Я сегодня осваивал гончарное искусство.

Они дошли до большого холла с камином, возле которого стояли два кресла, с накинутыми сверху волчьими шкурами. Остальная мебель была в колониальном стиле, короче говоря, что откуда – не важно, лишь бы смотрелось хорошо вместе. А смотрелось и вправду хорошо. Камин приятно потрескивал.

- Уж, случайно, не в Лавре ли? – спросил Михаил в продолжение темы.

- В Лавре! Ты меня не перестаешь удивлять! Ты что за мной следишь? – вполушутку спросил Олег, хотя такие мысли не могли не прийти в голову трезвомыслящего человека.

- Слежу, конечно! Я же отвечаю за тебя! – сказал Михаил, выдержав театральную паузу. Олег не знал шутит он или нет и пытался прочитать его по глазам.

- Не пытайся высверлить меня взглядом! Все очень просто! Андрей едва ли не единственный в городе гончар. По крайней мере, я других не знаю. Ты же знаешь мою тягу к творческим мероприятиям. Неужели я обошел бы мимо гончарное искусство! Вон, посмотри в угол.

В углу стояла глиняная ваза на кованом треножнике, в которой уютно поместилось фукусовое дерево.

- Вазу я лепил в Лавре, а треножник – сам знаешь. А тебя-то что вдруг потянуло на творческие подвиги?

- Это долгая история.

- Я специально запланировал время для разговора с тобой.

- Без чая не расскажу.

- Понял. Сейчас принесу.

Михаил вышел. Олег смотрел на огонь в камине. Уютно. Тепло. Тихо. Думать ни о чем не хотелось. Через пять минут пришел Михаил с Большим глиняным чайником.

- Это кстати тоже дело рук Андрея, - сказал Михаил, поставив чай на небольшой столик с мозаичной крышкой в марокканском стиле. После чего поставил на стол две стеклянные чашки из прозрачного стекла с пузырьками внутри стекла. – А это, еще предстоит тебе освоить. – Михаил присел на кресло рядом. - Ну, что, рассказывай, как твои дела?

Олег рассказал о том, как отреагировали сотрудники на то, что он пришел на работу в спортивном костюме и как изменился его подход к переговорам из-за этого, и как это повлияло на результат и привело к успеху в переговорах (спасибо ситуации с дырявым носком). Рассказал, как делегировал полномочия по управлению фирмой и освободил кучу времени для жизни. Михаил внимательно слушал. Иногда одобрительно кивал, иногда смеялся, порой что-то уточнял.

- Ты блестяще справился с заданием. Ты научился гибко реагировать на ситуацию. Ты научился вести себя уверенно независимо от того, как ты выглядишь, и что о тебе могут подумать. Ты научился быть свободным от работы и теперь у тебя есть время для путешествия. Поздравляю!

- Спасибо. Но есть один нюанс, который мне необходимо озвучить.

- Какой нюанс?

- Видишь ли, Михаил, я на радостях познакомился с девушкой, очень красивой девушкой. У нас возникла взаимная симпатия. В тот же вечер мы с ней переспали, а на следующее утро она сказала, что больна СПИДом…

- Она что специально заразила тебя? – с недоумением спросил Михаил.

- Понимаешь, там такая история. В общем, ее изнасиловали в свое время, и она мстит мужчинам. Ненормальная. Но мстит, как бы со смыслом, как она говорит, что, мол, я сам согласился…

- А ты согласился? Я был лучшего о тебе мнения! – Михаил встал и подошел к окну. Было видно, что он расстроен.

- Миш! Да она говорила то же, что и лепечут все бабы! Типа, согласен ли я отдать свою жизнь за чашку кофе с ней, согласен ли исчезнуть! Хрень полная! Полная же хрень!

- Олег, - сказал Михаил, отвернувшись от окна, - если к тебе подойдет человек и спросит можно ли украсть твой кошелек, что ты ответишь?

- Да пошлю его подальше! Но это же не посторонний, человек. Мы же были уже знакомы! – Олег тоже встал, ему надоело выкручивать голову, так как Михаил стоял почти за его спиной.

- Хорошо Олег! Ты не кипятись! Допустим, я тебе говорю Олег, «можно я украду у тебя кошелек?», что ты мне ответишь?

- Подумаю, что шутишь!

- И… отдашь?

- Нет, конечно!

- Так какого хрена ты так разбрасываешься своей жизнью? Или тебе несколько тысяч рублей или долларов важнее собственной жизни? Я не понимаю! Объясни!

- Блин, но кто же знал, что это все серьезно! – Олег перешел на повышенный тон. В последние несколько дней он гасил в себе все эмоции связанные с этим событием, отвлекался на разные важные дела, но теперь… все вспыхнуло, как тлеющий без воздуха огонь, внезапно получивший поток кислорода.

- Олег, Олег… Олег! Ну как же ты? Что за детский сад? – Михаил махнул рукой и сжал губы, он пытался найти подходящие слова, - Мы же с тобой даже говорили об этом «мысль-слово-действие – прямая линия»! Разве я не говорил тебе, что это будет важно в путешествии? Разве не предупреждал, что это жизненно важно? Представь, что ты всю жизнь растил сад, а потом приходит человек с топором и спрашивает: «Можно я срублю это все?» И ты отвечаешь «Да!» Не важно, почему: тебе нравится его топор, одежда, или это девушка, или тебе кажется, что это шутка!

- Да я все это уже понял! Я уже тысячу раз прокручивал у себя эту ситуацию в голове! Я ненавижу себя за это! – сказал, с дрожью в голосе Олег и плюхнулся на кресло.

- Только что ты объяснил причину того, что ты сделал! – Михаил остановился и пристально посмотрел на Олега, - Ты ненавидишь себя! И уже не важно, за что! И пока ты так к себе относишься, твое подсознание, твой скрытый, самый глубинный контекст будет убивать тебя! В предстоящем путешествии, которое может таить в себе опасности для жизни, это сработает как программа самоуничтожения, и ты обязательно найдешь способ умереть!

- Уже нашел, - буркнул обреченно Олег. Он уже отвечал, не поворачивая головы, словно разговаривал с огнем в камине.

- Ну, подожди, мало ли что сказала эта девушка, как там ее…

- Валерия.

- … Валерия. Красивое имя. Но ведь ты должен был сдать анализы и успокоиться.

- Я сдал.

- И что?

- Что, что? Реакция на ВИЧ – положительная.

- Как положительная? – Михаил остановился как вкопанный.

Было слышно, что прекратилось поскрипывание дубового паркета. Только дрова в камине потрескивали, догорая. Спустя минуту Михаил подошел к креслу Олега.

- Завтра мы с тобой съездим в лабораторию Военно-Медицинской Академии и ты сдашь анализы повторно.

- Хорошо. Если положительный результат теста подтвердится… Если окажется, что я… болен, я смогу принять участие в путешествии?

Михаил снова сел в кресло и налил чаю себе и Олегу. Делая маленькие глоточки горячего чая, от которого поднималась струйка ароматного пара, со спины они были похожи на Шерлока Холмса и Доктора Ватсона, решающие загадку очередного убийства. Только в роли и убийцы и жертвы на этот раз выступал «Ватсон», и поэтому, загадка была очень сложной для «Холмса».

- Олег! Если диагноз подтвердится, это не будет причиной для того, чтобы отказать тебе в путешествии. Здесь вопрос в другом. Я не могу отвечать за твою жизнь в путешествии, пока ты не начнешь отвечать за нее сам. Ты не начнешь отвечать за свою жизнь, пока не полюбишь себя. Ты не полюбишь себя, пока не простишь себя за все. Я не знаю, за что ты должен себя простить. Скажу больше, я даже не хочу этого знать. Я не жду от тебя откровений на эту тему, но я смогу тебе помочь, если ты доверишься самому себе, своим ощущениям и воспоминаниям и сделаешь без вопросов и обсуждений то, что я скажу. Если ты помнишь, ответ находится всегда сам, но находится только в конце пути. Для того, чтобы понять зачем тебе был нужен этот путь, тебе просто нужно пройти его полностью. Это как с бомжом, спортивным костюмом. Сначала все твое нутро протестует против этого, тебе кажется это мерзким, нелогичным, ненужным, издевательством и, если ты на этом останавливаешься, оно таким и останется, но если ты проходишь этот путь до конца, ты навсегда становишься другим и попутно решаешь очень много вопросов, которые раньше тебе казались неразрешимыми.

- Да, я помню это и доверяю тебе.

- Тогда возьми с собой свою тетрадку и пойдем со мной.

За тетрадкой Олегу пришлось сбегать в машину. В последнее время он постоянно таскал ее с собой и записывал свои новые ощущения и свой новый опыт. Когда Олег вернулся, Михаил повел его по коридору в дальнюю часть дома. Коридор закончился лестницей, ведущей вниз, в цокольное помещение. В одной части цоколя находилась баня, в другой части Олег еще не был. Коридор, ведущий в нее, был отделан природным камнем. На стенах висели бра виде факелов. Михаил прошел в конец коридора, где открыл дверь, сразу за которой оказалась штора из темно-красного бархата. Откинув штору, Михаил и Олег вошли в помещение, в котором медленно зажегся приглушенный свет. Его хватило, чтобы увидеть, что это помещение домашнего кинотеатра, мест на пятьдесят. Удобные кресла, выстроенные в виде амфитеатра, смотрели на небольшую сцену и экран. Олег сел в кресло первого ряда.

- Скажи Олег, у тебя есть музыка, какая-нибудь группа, которая проходит через все твою сознательную жизнь?

- Да, пожалуй, есть, «Depeche Mode», - ответил Олег.

- Что ж, это тоже кое-что объясняет. Сейчас я поставлю тебе ее, чтобы ты сконцентрировался на своем прошлом. Тебе нужно будет мысленно идти в обратном направлении. Я включу экран, на котором будет идти в расфокусированном виде какой-нибудь фильм. Не пытайся вглядываться в экран, это бесполезно, ты там ничего не увидишь. Главный фильм будет происходить у тебя внутри. Это будет фильм о твоей собственной жизни, но он будет развиваться в обратном направлении, от настоящего в прошлое. По ходу всего фильма тебе нужно будет говорить только две фразы «я виню себя за то, что…» и «я обвиняю тебя в том, что…». Просто записывай все в свою тетрадь. Когда закончишь, приходи, я буду в каминном зале.

Михаил вышел из помещения. Через минуту свет проектора ударил в экран, а из динамиков послышалась песня «Walking in My Shoes».

Олег мысленно повторял перевод слов песни. Он не переводил текст по ходу, он этого не умел, просто знал наизусть:

 

«Я рассказал бы вам о том,

Через что я прошел.

О боли, что овладевала мной,

Но этим я смутил бы даже Бога.

О бесчисленных тварях, что возлежали предо мной,

О запретных плодах, что я отведал,

Но, представляю, как бы заколотилось ваше сердце…

 

А сейчас я не ожидаю абсолютного прощения