Рассказ «Севастополь в мае».

История создания «Севастопольских рассказов» Толстого

«Севастопольские рассказы» создавались Толстым по свежим следам событий. В Севастополе Толстой оказался впервые в самом конце 1854 г., через несколько месяцев после начала осады города англо-французскими войсками. В январе 1852 г. Толстой определился на военную службу, в артиллерию. В течение двух лет он служил на Кавказе, и эти годы – годы, связанные у него с сильными новыми впечатлениями и началом серьезной литературной работы,- оставили в нем лучшие воспоминания. В 1854 г., вскоре после того, как началась русско-турецкая война, Толстой подает прошение о переводе его в Дунайскую армию. Некоторое время он служит при штабе армии, в Кишиневе, совершает поездки по Молдавии, Валахии и Бессарабии, наблюдает осаду крепости Силистрия. В ноябре и декабре 1854 г. он несколько раз выезжает в осажденный Севастополь. Он выражает желание перевестись в крымскую армию, быть ближе к самым важным и решающим событиям, непосредственно принять в них участие.

Очень заметна в нем сильная потребность быть не наблюдателем, а прямым участником дела – эта потребность у него очень человеческая, патриотическая и, быть может, не менее того – писательская.

В марте 1855 г. часть, в которой служит Толстой, переводится в Севастополь, и Толстой оказывается на четвертом бастионе, на самом опасном месте в Севастополе. Он записывает в дневнике:

2 апреля – «Я живу в Севастополе. Потерь у нас уже до пяти тысяч, но держимся мы не только хорошо, но так, что защита эта должна очевидно доказать неприятелю (невозможность) когда бы то ни было взять Севастополь. Написал вечером две страницы „Севастополя”»;

3 - 7 апреля – «Третьего дня ночевал на 4-м бастионе. Изредка стреляет какой-то пароход по городу. Вчера ядро упало около мальчика и девочки, которые по улице играли в лошадки: они обнялись и упали вместе. Девочка – дочь матроски. Каждый день ходит на квартиру под ядра и бомбы…»;

12 апреля – «4-й бастион. Писал „Севастополь днем и ночью” и, кажется, недурно и надеюсь кончить его завтра. Какой славный дух у матросов!..»;

13 апреля - «Тот же 4-й бастион, который мне начинает очень нравиться, я пишу довольно много. Нынче окончил „Севастополь днем и ночью” и немного написал „Юности”. Постоянная прелесть опасности, наблюдения над солдатами, с которыми живу, моряками и самым образом войны так приятны, что мне не хочется уходить отсюда, тем более что хотелось бы быть при штурме, ежели он будет…».

Эти дневниковые записи Толстого – свидетельства весьма существенные и важные для понимания жизненной и художественной природы «Севастопольских рассказов». Да и не только их одних. То, о чем пишет Толстой в своих военных рассказах, он пишет не понаслышке, не со стороны, а как человек, сам все переживший и по собственному опыту все знающий. Этого не может не заметить, не почувствовать читатель его произведений. Отсюда то особенное доверие, которое мы, читатели, испытываем к Толстому.

Разумеется, как всякий художник, Толстой был наделен живым творческим воображением, творческой фантазией. Но его воображение и его фантазия могли работать лишь в строгих пределах реального. Для него самого реального. Он должен был все сам увидеть и испытать, прежде чем особенными художественными путями предоставить испытать это читателю. В этом не только своеобразие Толстого-писателя, за этим – его писательское убеждение, его художественная вера.

«Севастопольские рассказы» Толстого состоят из трех очерков: «Севастополь в декабре» (первоначальное название очерка «Севастополь днем и ночью»), «Севастополь в мае» и «Севастополь в августе». В литературном смысле очерки эти тесно связаны с неосуществленным замыслом Толстого издавать журнал для солдат. «В пашем артиллерийском штабе, - писал Толстой брату Сергею 20 ноября 1854 г.,- состоящем, как я, кажется, писал вам, из людей очень хороших и порядочных, родилась мысль издавать военный журнал… В журнале будут помещаться описания сражений, не такие сухие и лживые, как в других журналах…».

Издание журнала не было одобрено царем. От журнала, однако, осталась у Толстого дорогая ему мысль противопоставить «сухим и лживым» описаниям войны живую правду о войне. Эта мысль и осуществлена была им в очерках, посвященных Севастополю.

Эта мысль открыто заявлена уже в первом очерке. В соответствии со своим внутренним заданием в очерке «Севастополь в декабре» Толстой показывает Севастополь и его мужественных защитников не в парадном, не в традиционно литературном их одеянии, а в их истинном виде. Он показывает войну в ее повседневности, в ее особенном быту. Нельзя сказать, что до Толстого никто так не показывал войну.

Цель внешней политики царя Николая I - вытеснение Турции из Европы. Император провозгласил Россию покровительницей православных народов (болгар, сербов), находящихся под властью султана. 21 июня 1853 года русские войска были введены в Дунайские княжества. 16 октября 1853 года Турция объявила России войну. Русская дипломатия не смогла предвидеть и предотвратить то, что на стороне Турции выступят Англия, Франция и Сардиния. Видеть Россию сильной в Европе не хотели никогда. В сентябре 1854 года войска коалиции высадились в Крыму. В октябре началась бомбардировка Севастополя. Героическая оборона длилась одиннадцать месяцев. Подписанный в марте 1856 года в Париже мирный договор воспринимался в России как поражение. Крымская война оказалась личной трагедией Николая I: 18 февраля 1855 года он умер.

В 1851 году Л. Н. Толстой отправляется на Кавказ вместе с братом Николаем Николаевичем, который служил офицером-артиллеристом в действующей армии.

Когда в 1853 году началась война России с объединенными военными силами Англии, Франции и Турции, Толстой подал прошение о переводе его в действующую армию, как он сам объяснял впоследствии, «из патриотизма». Его перевели в Дунайскую армию, а позднее в Крым, в Севастополь. «Храбрый артиллерийский офицер, способный сохранять спокойствие при любых обстоятельствах, даже грозящих мучительной смертью, не суетливый, но упорный» — таким был Л. Толстой, по свидетельству очевидцев, на 4-м бастионе, который считался самым опасным местом, обстреливаемым иногда до 10 дней подряд. В Севастополь Толстой прибыл в ноябре 1854г. и оставался здесь вплоть до конца осады. Он хотел издавать «Военный листок», чтобы содействовать улучшению дел в армии и противостоять лжи об этой войне. Чтобы иметь на издание журнала деньги, в 1854 году писатель продал на своз родительский дом в Ясной Поляне. Николай I издание журнала не разрешил. В мае 1855г. Толстой был назначен командиром горного дивизиона и принимал участие в битве при Черной речке. Он не бросил литературных занятий. Здесь и были написаны «Севастопольские рассказы».

В сентябре 1854 года армия союзников численностью более 60 тысяч человек высадилась в Крыму и начала наступление на Севастополь – главную русскую крепость на Черном море. Город был неуязвим с моря, но практически беззащитен с суши. После неудачи русских войск в сражении на реке Альме главнокомандующий князь А. С. Менщиков приказал армии отступить в глубь Крыма. Севастополь оказался уже тогда обреченным.

Адмиралы В. А. Корнилов, П. С. Нахимов, В. И. Истомин взяли на себя командование Севастополем. С 22 тыс. моряков и 2 тыс. орудий, снятых с судов, при поддержке населения они организовали оборону. Под ураганным огнем выдерживали осаду 120-тысячной армии неприятеля. Гарнизон и население города были мобилизованы на строительство укреплений, схему которых разработали военные офицеры под руководством Э. И. Тотлебена. Защитники города затопили у входа в бухту несколько судов и преградили доступ в нее вражескому флоту.

7 ноября 1854 года Толстой прибыл в Севастополь. Под сильным впечатлением увиденного он пишет письмо брату Сергею: «Дух в войсках выше всякого описания. Во времена древней Греции не столько геройства. Корнилов, объезжая войска, вместо: «Здорово, ребята!» - говорил: «Нужно умирать, ребята, умрете?» - и войска кричали: «Умрем, ваше превосходительство! Ура!..» и уже 22 тысячи исполнили это обещание. Рота моряков чуть не взбунтовалась за то, что их хотели сменить с батареи, на которой они простояли 30 дней под бомбами. Солдаты вырывают трубки из бомб. Женщины носят воду на бастионы для солдат…мне не удалось ни одного раза быть в деле, но я благодарю бога за то, что я видел этих людей и живу в это славное время».

Таким образом, Л. Н. Толстой был непосредственным участником обороны, видел, как сражаются русские солдаты, как они умирают. О них Л. Н. Толстой пишет в очерке «Как умирают русские солдаты». В одном из рассказов мы читаем: «Надолго оставит в России великие следы эта эпопея Севастополя, которой героем был народ русский». И еще: «Герой, которого я люблю всеми силами души, которого старался воспроизвести во всей красоте его и который всегда был, есть и будет прекрасен – правда». Эти люди стали героями рассказов: «Севастополь в декабре месяце», 1854 год; «Севастополь в мае», 1855 год; «Севастополь в августе», 1855 год.

1. Рассказ: «Севастополь в декабре месяце»

В рассказе изображен момент некоторого ослабления и замедления военных действий между кровавой битвой под Инкерманом 5 ноября 1854 года и битвой под Евпаторией 17 февраля 1855 года. Сражение у Балаклавы 13 октября 1854 года сложилось в пользу русских. Сначала были сброшены с нескольких редутов турки, а затем под перекрестный огонь русской артиллерии попал элитный полк английской легкой кавалерии и был разгромлен. Но русское командование не использовало успех под Балаклавой. Через несколько дней произошло новое сражение, под Инкерманом. Оно началось удачными атаками русских войск против англичан. Одно время судьба сражения висела на волоске. Но на помощь англичанам вовремя пришли французы Сражение под Инкерманом закончилось поражением русских войск. Между тем успех в этом сражении заставил бы союзников снять осаду с Севастополя. Война приобрела затяжной характер.

В рассказе «Севастополь в декабре» Толстой передал свои первые впечатления. Рассказ впервые показал России осажденный город в его величии. Автор изображал войну без прикрас, без громких фраз, сопровождавших официальные известия о Севастополе на страницах журналов и газет. Он стремится дать полную панораму войны, осознавая, что «надолго оставит в России великие следы эта эпопея Севастополя, которой героем был народ русский...».

Работа с классом по содержанию рассказа «Севастополь в декабре месяце»

Рассказ является своеобразным «путеводителем» по осажденному городу. Это особенно подчеркивается формой личного местоимения «вы» в определении лица, от которого ведется рассказ. Это и повествователь, и читатель: «Вы подходите к пристани…», «Вы отчалили от берега...», «...вы видите будничных людей, спокойно занятых будничным делом». Повествование ведется так, что читатель как бы является очевидцем, участником событий, он как будто ощущает то же, что и защитники города.

Рассказывают, что императрица Александра Федоровна плакала, читая первый севастопольский очерк Толстого, а государь Николай I приказал «следить за жизнью молодого писателя и даже «перевести его с четвертой батареи в более безопасное место».

Писатель заметил множество деталей военного быта, многие из которых пришлись не по вкусу тогдашней петербургской цензуре. У боевого пехотного офицера на сапогах «стоптанные в разные стороны каблуки», старая шинель странного лиловатого цвета, в блиндаже грязная постель с ситцевым одеялом, а из узелка с «провизией», когда он отправляется на бастион, торчит «конец мыльного сыра и горлышко портерной бутылки с водкой». У армейского офицера не может быть чистых перчаток и новенькой шинели — в отличие от интендантских казнокрадов и штабных щеголей.

Будничная, внешне беспорядочная суета города, ставшего военным лагерем, переполненный лазарет, удары ядер, взрывы гранат, мучения раненых, кровь, грязь, смерть – вот та обстановка, в которой защитники Севастополя просто и честно, без лишних слов выполняли свой тяжелый труд. «Из-за креста, из-за названия, из угрозы не могут принять люди эти ужасные условия: должна быть другая, высокая побудительная причина,— говорил Толстой.— И эта причина есть чувство, редко проявляющееся, стыдливое в русском, но лежащее в глубине души каждого — любовь к родине».

Академик Е. Терле называл «Севастопольские рассказы» правдивым историческим документом, современники воспринимали их как «корреспонденции с театра военных действий». Печатались они в журнале «Современник».

Очерк - жанр литературы, который предполагает документальную достоверность.

Но все-таки свое произведение он назвал рассказами. Почему? Потому что он показал, что такое война в ее настоящем выражении, описал не только поступки героев, но показал отличие истинного героизма от ложного.

Вывод: Автор восхищается мужеством русских людей, защищающих свою Родину. Он убежден в «…невозможности поколебать, где бы то ни было силу русского народа». Но писатель не может удержаться от осуждения войны как таковой: вы «…увидите войну не в правильном, красивом и блестящем строе, с музыкой и барабанным боем,… а увидите войну в настоящем ее выражении – в крови, в страданиях, в смерти»

Но чем дальше затягивалась осада, тем очевиднее ощущал Толстой внутренний разлад и неподготовленность государства к войне. «…Больше, чем прежде убедился, - записывает он в своем дневнике, - что Россия или должна пасть или совершенно преобразоваться. Все идет навыворот... Грустное положение — и войска, и государства». Как истинный патриот, Толстой готовит записку царскому правительству, в которой пишет о катастрофическом положении в армии. Но вскоре писатель убеждается в бесполезности этой меры и решает рассказать правду о Севастополе всей общественности, используя форму художественного повествования. Так появляются еще два рассказа: «Севастополь в мае» и «Севастополь в августе 1855 года».

Рассказ «Севастополь в мае».

Весной опять начались бомбардировки города. После одной из них, особенно продолжительной и ожесточенной, союзники двинулись на штурм. Французам, атаковавшим Малахов курган, удалось выйти к нему с тыла и захватить несколько домов на Корабельной стороне. Перелом в ход сражения внесла отчаянная атака роты саперов, случайно оказавшихся рядом. Подоспевшими подкреплениями неприятель был выбит с окраин города. Англичане, шедшие на штурм Третьего бастиона, были остановлены в 400 м от цели.

Толстой рисует войну как безумие, заставляющее усомниться в разуме людей. Он судит о войне с нравственной точки зрения, показывает ее влияние на человеческую мораль Наполеон ради своего честолюбия губит миллионы, а какой-нибудь прапорщик Петрушков, этот «маленький Наполеон, маленький изверг, сейчас готов затеять сражение, убить человек сотню для того только, чтобы получить лишнюю звездочку или треть жалованья». Так в «Севастопольских рассказах» впервые в творчестве Толстого возникает «наполеоновская тема».

Толстой сосредоточивает внимание на лицах «аристократического» круга, показывая их тщеславие, которые обусловлены средой и воспитанием. Предметом анализа Толстого становятся противоречия побуждений и поступков, предрассудков и природной нравственности. Мы видим, что избалованный «аристократ» князь Гальцин оказывается способным испытать «ужасный стыд» за себя, вдруг ощутив собственную неправоту перед безмолвно выносящими свои страдания солдатами.

Восторгаясь героизмом солдат, Толстой основное внимание теперь уделяет выявлению несостоятельности аристократического офицерства и высших сфер военного руководства. Героизм солдат прост и обыкновенен: без позы и рисовки они обороняют свою землю, потому что не могут потерпеть иноземного насилия. Среди офицеров также есть храбрые, по-настоящему преданные родине люди. Но таких мало. Большая часть офицеров, в особенности аристократического происхождения, охвачена чувством тщеславия и самосохранения. Иные не прочь блеснуть храбростью. Но это показная бравада, объясняемая либо хвастливым молодечеством, либо желанием получить награду. Разоблачая показную смелость и ложный патриотизм офицерства, писатель использует излюбленный художественный метод «диалектики души».

Вывод: Толстой показывает правдивое изображение войны в крови и страданиях. Чтобы показать противоестественность войны, Толстой использует антитезу: мальчик и цветы в долине смерти. «И эти люди – христиане… не упадут с раскаянием вдруг на колени и со слезами радости и счастья и не обнимутся как братья? Нет! Белые тряпки спрятаны, и снова свистят орудия смерти и страданий, снова льется честная, невинная кровь и слышатся стоны и проклятия».

Севастополь в августе».

В конце августа 1855 г. началась последняя, самая ожесточенная бомбардировка Севастополя. Это самый страшный месяц долгой осады, окончившейся падением Севастополя. 800 орудий беспрестанно громили город. Потери защитников составляли 2-3 тысячи человек в день. 27 августа начался общий штурм. После захвата господствующей высоты — Малахова кургана — дальнейшая оборона потеряла всякий смысл. Когда на Корабельную сторону приехал Горчаков, он увидел горы трупов на подступах к Малахову кургану, французское знамя на его вершине и дал приказ к отступлению. Защитники крепости оставили южную часть Севастополя, по понтонному мосту перейдя через бухту. Закончилась 349-дневная оборона.

Третий из «Севастопольских рассказов» — «Севастополь в августе 1855 года» — посвящен последнему периоду обороны. Снова перед читателем будничное и тем более страшное лицо войны, голодные солдаты и матросы, измученные нечеловеческой жизнью на бастионах офицеры. Из отдельных лиц, помыслов, судеб складывается образ героического города, израненного, разрушенного, но не сдавшегося: «Почти каждый солдат, взглянув с северной стороны на оставленный Севастополь, с невыразимой горечью в сердце вздыхал и грозился врагам». «На дне души каждого лежит та благородная искра, которая сделает из него героя; но искра эта устает гореть ярко, придет роковая минута, она вспыхнет пламенем и осветит великие дела».

В третьем рассказе Толстой показывает войну глазами новичка, потому что главным для него здесь является исследование души человека на войне перед опасностью. Заканчивается рассказ анализом душевного состояния солдат, вынужденных оставить после одиннадцатимесячной обороны Севастополь. Толстой и его товарищи, покидая Севастополь, плакали. Слезы боли и гнев, скорбь о погибших героях, проклятие войне, угроза захватчикам.

Последний севастопольский рассказ был дописан в Петербурге, куда Л. Н. Толстой приехал в конце 1855 года уже прославленным писателем. В июле 1855г. Толстой был награжден орденом Святой Анны 4-й степени с надписью «За храбрость», а в конце года – серебряной медалью «За защиту Севастополя». По окончании Крымской кампании получил бронзовую медаль «В память войны 1853 – 1856 годов».

Главным итогом войны было то, что Россия в целом устояла под ударами объединившихся против нее держав мира. Несмотря на серьезное военное поражение, она вышла из войны с минимальным уроном. Наиболее болезненным для России пунктом Парижского мира было положение, запрещавшее ей иметь военный флот и укрепления на Черном море.

Писатель, преклоняясь перед народом, его выносливостью, осуждает войну как средство решения спорных вопросов между государствами. Толстой отрицал захватнические войны как состояние, чуждое человеческой природе. Война, по его мнению, ожесточает человека, убивает в нем любовь к людям, без чего немыслима жизнь. Кроме того, война лишает человека способности наслаждаться окружающим миром, природой, так как он сосредоточен лишь на самом себе и желает одного — не быть убитым. Наконец, война извращает моральные представления людей. Словом, она «есть сумасшествие», и если «люди делают это сумасшествие, то они совсем не разумные создания, как у нас почему-то принято думать».

«Севастопольские рассказы» произвели большое впечатление на читателей и критиков. Н. Г. Чернышевский одним из первых откликнулся на произведения Толстого. В качестве важнейшей черты дарования Толстого Чернышевский выделял умение писателя воспроизводить человеческие переживания в их развитии. Это и определило, в конечном счете, глубину его психологического анализа. «Особенность таланта графа Толстого,— писал критик,— состоит в том, что он не ограничивается изображением результатов психического процесса: его интересует самый процесс,— и едва уловимые явления этой внутренней жизни, сменяющиеся 434 одно другим с чрезвычайною быстротой и неистощимым разнообразием, мастерски изображаются графом Толстым». Другая «сила, сообщающая его произведениям совершенно особенное достоинство», заключается, по мысли критика, в чистоте «нравственного чувства».