Автор публикации: Есаков Г.А., канд. юрид. наук, ст. преп. кафедры уголовного права МГЮА 2 страница

В целом со всей уверенностью можно говорить о том, что уголовно-правовая доктрина (в широком смысле слова) является первоисточником уголовного права, поскольку ее теоретические положения представляют собой руководство для законодателя. Более того, фундаментальные доктринальные основы уголовного права находят свое выражение в виде принципов права и закрепляются в действующем законодательстве. Однако не только уголовно-правовую доктрину кон-

цептуального характера необходимо рассматривать в качестве источника права. Доктринальные положения, касающиеся отдельных институтов уголовного права, имеют неменьшее значение для правотворчества. Можно утверждать, что общетеоретические идеи, как правило, предопределяют «дух» уголовного права той или иной эпохи, а учения частного характера диктуют его «букву». К примеру, сравнительный анализ законодательства о наказании различных штатов показывает, что содержание тех или иных предписаний обусловлено господствующей правовой доктриной. Так, согласно теории «новой пенологии» (основанной на методах религиозного перевоспитания и морального возрождения личности) про-

должительность заключения должна во многом зависеть от самого преступника, от его желания исправиться. Суд

в приговоре устанавливает лишь нижний и верхний пределы срока лишения свободы (например, от 1 года до

99 лет), а реальный срок определяется тюремной администрацией. Практической реализацией этой доктрины явилось

создание системы «неопределенных приговоров», в соответствии с которой суд указывает минимальный и максимальный срок, а тюремная администрация, посчитав, что осужденный исправился, может условно-досрочно

освободить его. По мнению криминолога И. Анденеса,

идеал неопределенного приговора основан на анало-

гии с больницей, где пациента нужно держать столько,

сколько необходимо для его выздоровления, не больше

и не меньше. И точно так же как пребывание в больни-

це, продолжительность наказания должна определять-

ся не заранее, а на основе наблюдения за достигнутым

прогрессом6.

В УК многих штатов система «неопределенных приговоров» получила свое законодательное закрепление. Так, согласно §70.00 УК штата Нью-Йорк приговор к тюремному заключению за фелонию должен быть неопределенным. При этом суд назначает максимальный и минимальный срок.

В противовес теории «новой пенологии» выдвигалась концепция «справедливо заслуженного», согласно которой суд в приговоре должен точно определить срок заключения. Считается, что это послужит торжеству справедливости, поскольку лица, совершившие одинаковые преступления, понесут одинаковые наказания. Кроме того, исключается возможность произвола и злоупотреблений со стороны тюремной администрации.

Другая концепция «избирательного лишения возможности совершать преступления» базируется на идеях неоломброзианства о существовании потенциального преступника. Согласно этой концепции, суд при вынесении приговора должен, прежде всего, попытаться определить, насколько опасен этот преступник в будущем.

В случае его потенциальной опасности необходимо назначить более продолжительный срок тюремного заключения.

Последние две концепции также нашли свое законодательное закрепление. Так, §3553 Титула 18 Свода законов США предписывает, что суд должен выносить справедливый приговор, обеспечивая дальнейшую__

В уголовном праве Германии содержание доктрин имеет существенное своеобразие. Во многом оно обусловлено включением в категориальный аппарат юридической науки различных философских категорий. Это и отличает германскую доктрину от, например, американской уголовно-правовой теории, которая избегает отвлеченных понятий и целиком ориентирована на практику. Кроме того, германское уголовное право характеризуется наличием большого числа разноплановых учений по всем вопросам, что делает понимание сущности практически любого правового института неоднозначным. Нет единства даже в определении такого базового института, как «деяние». В частности, профессор А. Э. Жалинский пишет, что в уголовном праве ФРГ вы- деляют три основных направления в анализе деяния: казуальное учение о деянии, по которому деяние есть волевой акт, передающий движение, имеющее результаты; финальное, или финалистское, учение, по которому в мысленном предвосхищении результатов движение управляется так, чтобы достичь цели; социальное: определяемое волей человеческое деяние (действие или бездействие), имеющее социальную значимость. Профессор Хафт подчеркивает, что казуальное понимание наиболее подходяще для моделирования неосторожных преступлений, финалистское — умышленных и социальное — для совершенных путем бездействия, а поэтому имеет мало смысла считать ту или иную позицию единственно правильной. Впрочем, последняя все же господствует в литературе9.

4. Самостоятельные исследования в европейских национальных школах появляются в XVI в. в Голландии (Дамгудер, Маттей), в XVII в. — в Германии. Последняя заслуживает особого внимания. Основоположниками немецкой науки уголовного права обычно считают профессоров Карпцова (Practica поva imperialis Saxonica rerum criminalium) и Верлиха (Conclusiones prticticabiles).

XVIII в. ознаменовался возникновением в Германии догматического направления уголовного права, к представителям которого в то время относились Кох, Крес, Клейн и др.

Под влиянием идей французских просветителей появилась литература критического направления: например, в Германии работы Томазия, Глобинга, во Франции — Варвиле, Сервана, Бексона, в Италии — Беккариа*. Особо следует отметить работу последнего Die delitti delle репе ("Преступление и наказание"), написанную в 1764 г.

 

В основу "Преступления и наказания" — признанного кредо классической школы — Беккариа заложил идеи эпохи Просвещения. Принципиальные положения этого труда следующие. Нет преступления и наказания без указания о том в законе, граждане равны перед законом независимо от сословного положения; личности необходимо дать гарантии законного применения уголовной репрессии. Отсюда — требования четких конструкций уголовно-правовых норм и ограничения судебного толкования. Целью наказания должно быть не устрашение, а справедливое возмездие за преступление, а также общая и частная превенция. Уголовное право призвано стать гуманным, а жестокие наказания, в том числе смертная казнь, следует существенно ограничить.

Обратившись к истории развития национальных законодательств, несложно заметить, что именно принципы классической школы вошли в правовую ткань уголовных законов XIX—XX вв.

Однако работы Беккариа не исчерпывают классическое направление уголовного права. Они были лишь первым шагом.

Начало XIX в. ознаменовалось серьезными разработками классической школы, к основополагающим трудам которой в Германии относят Revision der Grundsatze und Grundbegriffe des positiven peinklichen Rechts (1800) А. Фейербаха, Uber den Tatbestand der Verbrechen (1805) и System des allgemeinen peinlichen Rechts (1795) Штюбеля.

Во второй половине XIX в. славу Германии принесли работы Биндинга, Кёстлина, Листа, Майера, Шютце и других видных немецких исследователей классической школы. Во Франции в то же время были написаны приобретшие затем известность работы Молинера, Ортолана, Росси, в Бельгии — Принса. В Англии к ярким представителям классической школы относят Блекстона, в России — Таганцева, Вульферта, Калмыкова, Кистяковского, Лохвицкого, Неклюдова, Сергеевского, Спасовича.

В целом в России в XIX в. влияние классической школы преобладало и сохранилось дольше, чем в Европе. Отчасти это объясняется происхождением российской науки уголовного права. Ее история началась с переводов европейской юридической литературы в эпоху правления Екатерины II. Популярные в то время идеи классической школы не могли не повлиять на взгляды российских исследователей XVIII — начала XIX в. Речь идет о профессорах Десницком, Цветаеве, Горюшкине (Московский университет), Неймане, Солнцеве (Казанский университет), Куницыне, Лодия (Петербургский университет). Несколько особняком в ряду чисто теоретических работ, написанных часто на основе зарубежного законодательства, стоят труды Горегляда и Гуляева, обратившихся к российскому законодательству. Лишь вторую половину XIX в. можно назвать временем расцвета собственно российской классической школы уголовного права. В конце XIX — начале XX в. многие отечественные исследователи, учитывая достижения социологической школы, все-таки оставались на позициях классического направления.

Итак, именно классическая школа была первой в истории доктрин уголовного права. Вклад классической школы в развитие мирового уголовного права несомненен. Впервые была разработана целостная концепция уголовного права, провозглашены его принципы и конституционные гарантии законности. Особое внимание уделялось тщательной разработке догматики и правовой формы, в том числе законодательной технике, четким формулировкам закона.

Однако позднее чисто догматическое исследование уголовного права перестало удовлетворять потребности общества. Социологические исследования, обращение к личности преступника вывели доктрину уголовного права за рамки классического направления.

Внимание к статистике преступности и к изучению типов преступника наблюдается в уголовном праве еще с первой половины XIX в. Однако возникновение антропологической школы как самостоятельного направления обычно связывают с изданием в 1876 г. книги Ч. Ломброзо L'homo delinquente ("Преступный человек") и последовавших за ней работ. Именно появление статистики преступности и ее обработка дали толчок исследованиям антропологической, а позднее и социологической школ, которые существенно отличаются от работ догматического направления.

Помимо Ломброзо, к представителям антропологической школы можно отнести Ферри, Гарофало, Фиретти, Марро в Италии, Деберре, Ла Бона — во Франции, Бенедикта, Курела — в Германии. Однако в Германии, Франции, Англии стала традиционной критика антропологических исследований.

В России рассматриваемая теория поначалу вызвала заметный интерес, в основном у медиков и психиатров, но вскоре подверглась критике (Вульферт, Спасович, Анучин и др.). К сторонникам антропологической школы из известных юристов по существу можно отнести лишь Дриля, который посвятил этому направлению ряд статей и монографий в 80—90-х годах XIX в.

Часто суть антропологического учения сводится к учению Ломброзо о прирожденном преступнике. В соответствии с ним преступное поведение объясняется врожденными особенностями личности, которые определяются по характерным чертам внешности. Признав преступников неполноценными людьми, логично было прийти к выводу о невозможности их исправления методами уголовного права. Отсюда — превентивные меры, исключающие возможность совершения преступлений: смертная казнь, кастрация, пожизненное заключение, меры безопасности, применяемые в отношении потенциальных преступников. Это направление подверглось справедливой критике.

Однако учение о прирожденном преступнике составило лишь одну ветвь антропологической школы. Представители другого направления этой школы не признавали данного учения. Они (в первую очередь Варг) настаивали на применении натуралистического метода, основными приемами которого служат описание и классификация фактов. Признавая позитивизм достоинством этого направления, следует тем не менее отметить невозможность объяснения социальных фактов методами естествознания. Они пригодны лишь для описания явлений.

В частности, в духе антропологических воззрений находятся следующие положения современного уголовного права:

1. Наличие в законодательстве такой цели наказания как исправление лица, совершившего преступления.
2. Учет личности виновного в процессё назначения наказания.
3. Влияние рецидива на назначение наказания, выбор исправительного учреждения.
4. Наличие в тексте УК РФ 1996 года мер безопасности (институт принудительных мер медицинского характера, судимость).
5. Значимость заключений психиатров при принятии решений о продлении, изменении, отмене принудительных мер медицинского характера.
6. Возможность условного осуждения с возложением ряда обязанностей, снижающих потенциальную опасность лица для общества (обязанность трудоустроиться, пройти курс лечения и т.д.).
7. Возможность условно-досрочного освобождения, что противоречит идее классиков об определенности не только назначения, но и исполнения наказаний.

 

Между тем новое время предъявляло новые требования к уголовно-правовым теориям, и в конце XIX в. возникло социологическое направление уголовного права. Оно воспользовалось результатами уголовной статистики (полученными в наследство от антропологической школы), однако дало им новое теоретическое осмысление, что можно назвать, революционным переворотом в уголовном праве.

Наибольшим авторитетом среди сторонников социологического направления в XIX в. — начале XX в. пользовались Тард, Богнер — во Франции; Лист, Варг, Майер — в Германии; Фойницкий — в России. Некоторые представители других школ, например Ломброзо, Ферри, Принс, оставили интересные работы социологического характера.

Если догматики уголовного права (классическая школа) поставили во главу угла юридические понятия и их логическую систему, а антропологи абсолютизировали описание криминальных фактов, то социологи попытались примирить эти школы. Они признали преступление не чисто юридическим и не естественно-природным, а социальным, общественным явлением. Вместе с тем в отличие от сторонников антропологического направления социологи не противопоставляли свою доктрину положительному уголовному закону. При определении круга преступных явлений, входящих в предмет исследования, социологи ориентировались на уголовный закон и оперировали формальным методом. В процессе же самого исследования они применяли статистический метод, используя опыт обобщения фактов антропологической школы. Однако описание и классификация, проводимые социологами, не были отвлеченно-абстрактными, как у представителей антропологической школы. Социологические исследования имели четко определенную цель — совершенствование законодательства для борьбы с преступностью.

Характеризуя в целом достижения социологической школы, следует отметить, что ее представители внесли значительный вклад в изучение социальных основ уголовного права, причин преступности, личности преступника, целей наказания и превенции преступлений. Эти взгляды привели к пересмотру ряда базовых институтов классического уголовного права (например, вменяемости, наказания, повторности) и к появлению новых институтов (мер предупреждения и безопасности, уголовной юстиции для несовершеннолетних).

К достижениям социологической школы следует также отнести теоретически обоснованное воплощение в уголовной политике дифференцированного подхода к "случайным" и "привычным", преступникам. К "случайным" преступникам должны применяться гуманные, минимально необходимые для исправления санкции, в том числе условное осуждение и освобождение; им следует оказывать помощь в ресоциализации. В отношении же "привычных" преступников та же цель наказания — частная превенция —- может быть достигнута более жесткими мерами.

Идеи социологической школы повлияли на создание, уголовных законов, кодексов и реформы уголовного права ряда стран после второй мировой войны.

Типичным примером кодекса, построенного на идеях социологической школы, является УК Швеции 1962 г. Помимо собственно уголовных наказаний (тюремное заключение и штраф) выделяют исправительные меры (условное осуждение, условное освобождение, выдача под специальное поручительство). Причем тяжесть преступления учитывается лишь при назначении собственно наказания, а исправительные меры избираются с учетом прежде всего данных о личности преступника. Система санкций УК Швеции весьма либеральна, за большинство преступлений предусмотрены не строгие санкции. Смертная казнь отменена с 1972 г.

Несомненно, "большая реформа уголовного права" Германии проходила под знаменами социологической школы, на которых были написаны девизы "двухколейности" уголовного права (т.е. применения наряду с наказанием мер социальной защиты и профилактики), гуманизации наказания, роста возможности условного осуждения и освобождения, расширения участия общественности в превенции преступлений и исполнении наказаний.

Социологический подход оказал значительное влияние на современное уголовное право. В частности:

1. Признак общественной опасности в определении преступления отражает взгляды социологов на его природу.
2. Социологами были разработаны основы теории криминализации.
3. Наказание рассматривается как инструмент социального контроля, процессы пенализации увязываются не только с опасностью совершенного преступления, но и с тем, как наказательная политика влияет на общество.
4. Концепция стигмы оказала влияние на практику гуманизации ответственности несовершеннолетних и формирование ювенального уголовного права с его идеей отказа от наказания как основного способа воздействия на несовершеннолетних делинквентов.
5. Особенности поведения жертв в механизме индивидуального преступного поведения нашли отражение в уголовном законодательстве при конструировании как привилегированных (ст. 107, ст. 108 УК РФ), так и квалифицированных составов (беспомощное состояние, беременность, несовершеннолетие потерпевшего). Интересы потерпевшего начали учитываться и при решении вопросов уголовной ответственности (деятельное раскаяние, примирение с потерпевшим, согласие лица на поставление в опасность заражения ВИЧ).
6. В духе концепций «живого права» находится практика толкования уголовного закона в правоприменительной деятельности (идея толкования резко негативно оценивалась классиками уголовного права).

 

В середине XX в. в социологической школе сформировалось направление "социальной защиты", было основано одноименное международное общество.

В теории социальной защиты можно выделить два направления. Яркий представитель одного из них, Ф. Граматика, предложил упразднить классическое уголовное право, заменив его некарательной системой ресоциализации, отказавшись от следующих понятий: преступление, вина, наказание, субъект преступления, вменяемость. Вместо них было сформулировано понятие опасного состояния личности. Предполагалось, что государство не имеет права наказывать преступников, а должно устранять их антисоциальность, опасность для общества путем мер безопасности: лечебных и превентивных мер. Ресоциализация преступников признавалась единственной целью уголовной политики. Данное направление социальной защиты не встретило поддержки большинства ученых и практиков. Объективно оно отказывается от всех прогрессивных принципов уголовного права, выработанных еще в рамках классической школы: законность, равенство граждан перед законом и др.

Другое направление, названное "новой социальной защитой", возглавляет М. Ансель. Его работа "Новая социальная защита (гуманистическое движение в уголовной политике)" — признанное кредо данного движения. М. Ансель считает, что идея социальной защиты должна не отменять классического уголовного права, а стать его составной частью. Он предлагает интегрировать некоторые институты социальной защиты (например, меры безопасности) в уголовное право. При этом не отвергаются принципы законности и наказания как реакция государства на преступление. Однако наряду с карательными мерами должны осуществляться лечение и воспитание преступников. Основная цель воздействия на преступника и заключается в его ресоциализации, т.е. в возвращении к нормальной жизни, создании условии, при которых это лицо не стало бы более нарушать уголовный закон. При этом особенно значимую роль играет индивидуализация наказания и мер безопасности, а именно максимальный учет особенностей личности преступника при выборе конкретной меры воздействия.

"Новая социальная защита" провозгласила своей целью гуманизацию и рационализацию уголовного законодательства при сохранении гарантий личности и законности применения мер уголовного воздействия.

Идеи "новой социальной защиты" воплощены в уголовных законах многих стран.

Итак, современная наука уголовного права включает как вопросы догматики, так и уголовной политики, сочетая достижения классической и социологической школ. Меры предупреждения и социальной защиты не исключают, а дополняют наказание. Общая превенция остается целью наказания, но приоритет имеет превенция частная.

20-21.

В уголовном праве Англии и США единое определение понятия преступления не выработано (английское законодательство общего понятия преступления вообще не знает) и единой системы признаков последнего не существует. Кроме того, те признаки преступления, которые сформулированы в различных источниках, трактуются по-разному. Вместе с этим, в целом, понятие преступления в доктрине англо-американского уголовного права предполагает наличие двух основных конститутивных элементов: a) "aktus reus" (преступное деяние) — материальный элемент, который характеризует объективную сторону преступления; б) "mens rea" (виновное состояние ума) — элемент, характеризующий субъективную сторону. Для англо-американского уголовного права учение об этих элементах преступления является фундаментальным и играет в нем роль, аналогичную составу преступления в других правовых системах (как, например, в Германии и Украине) [24; С. 65, 84]. Однако, можно заметить, что

 

в приведенном определении понятия преступления субъект преступного деяния как необходимый элемент не выделен, хотя "mens rea" трактуется весьма широко — в него включается состояние не только интеллекта и воли, но и эмоций. Таким образом, очевидно, что в характеристику субъективной стороны понятия преступления входят и некоторые, характеризующие лицо, подлежащее уголовной ответственности, элементы. Но, так как субъектами преступного деяния по уголовному праву США и уголовному праву Англии могут быть как юридические, так и физические лица, очевидно, что только к последним могут относиться всевозможные определения "mens rea".

США: Преступное деяние. Понятие и признаки преступного деяния. В американской юридической науке существуют множество теорий, определяющих понятия преступления. Классической считается дефиниция профессора П. Таппена: «Преступление – это намеренное действие или бездействие, нарушающее нормы уголовного права, совершенное при отсутствии обстоятельств, освобождающих от ответственности или наказания, и наказуемое государством».

Таким образом, признаками преступного деяния являются противоправность и наказуемость деяния. Причем противоправность определяется как нарушение любой нормы действующего законодательства и не сводится лишь к нарушению предписаний УК, а наказуемость, как результат осуждения судом, а не угроза применения наказания.

К общеуголовным преступлениям относятся деяния, включенные в индекс преступности: тяжкое и простое убийство, тяжкое нападение, изнасилование, ограбление, белглэри, кража, поджог, которые в любой местности в своей совокупности выражают сущность проблемы преступности и учитываются по статистической отчетности ФБР. Все они относятся к категории серьезных преступлений по своей природе либо распространенности.

Остановимся на кратком анализе составов преступных деяний, которые не значатся в российском уголовном законодательстве или определены в нем по иному. Титул 18 Свода законов США предусматривает ответственность за убийство двух категорий: тяжкое и простое. Тяжким убийством считается неправомерное лишение жизни человека со злым предумышлением. Тяжкое убийство, совершенное путем отравления, из засады или другое умышленное, заранее обдуманное злостное или предумышленное убийство, либо убийство, осуществленное, при совершении или попытки совершения поджога, изнасилования, берглэри или ограбления либо осуществление по задуманному плану незаконно и злостно лишить жизни любого другого человека, помимо убитого, считается тяжким убийством первой степени (п. а § 1111). Простым убийством считается неправомерное лишение жизни человека без злого умысла. Оно бывает двух видов: умышленное – совершенное при внезапной ссоре или в состоянии сильного душевного волнения и неумышленное – при совершении противозаконного действия, не являющегося фелонией, или при совершении незаконным образом или без должного внимания и осторожности законного действия, которое может привести к смерти (п. а § 1112).

Следует обратить внимание, что убийство, осуществленное при попытке или совершении других преступлений (поджог, изнасилование, белглэри или ограбление) относится к тяжкому, а при совершении любого противозаконного действия, в том числе и не умышленного, не являющегося фелонией, квалифицируется как простое убийство. В УК двенадцати штатов (Северная Каролина и др.) лишение жизни в результате дорожно-транспортного происшествия по причине управления транспортным средством в нетрезвом виде рассматривается как тяжкое убийство первой степени, влекущее применение смертной казни.

Белглэри не имеет аналогов в других правовых системах и представляет собой незаконное проникновение в помещение с намерением совершить там любое преступление. К обстоятельствам, отягчающим ответственность за белглэри, относятся: вооруженность исполнителя, причинение телесных повреждений, применение опасного оружия или угроза его применения, проникновение в жилое помещение ночью и др. Под помещением понимается любое здание, строение, сухопутное транспортное средство либо судно, используемые для ночлега или ведения там дел.

Кража представляет собой не только тайное, но и явное похищение чужого имущества. В качестве предмета кражи рассматриваются не только деньги, движимое или недвижимое имущество, но и любое вещество или вещь, имеющая стоимость. Способы совершения краж: взятие, при помощи уловок или обмана, путем растраты, овладения утерянным имуществом, путем выписки негодных чеков, путем вымогательства, внушения потерпевшему страха. Виды кражи: кража имущества, услуг, торговых секретов. Отягчающие обстоятельства: в крупном размере (более 250 дол.), путем вымогательства, кража секретных научных материалов, кредитных карт, оружия, автомототранспортных средств.

Ограбление – насильственное хищение с применением или угрозой немедленного применения физической силы. Отягчающие обстоятельства: причинение телесного вреда потерпевшему, совершение преступления группой лиц, вооруженность смертоносным оружием, а равно – применение такого оружия.

«Беловоротничковая преступность» – должностные преступления, а также преступления, совершаемые в промышленных корпорациях, торговых фирмах и в области политики. Разновидность – корпоративная преступность: промышленный шпионаж, отказ соблюдать правила конкуренции, производство некачественных товаров, нарушение правил охраны труда, загрязнение воды и воздуха, получение субсидий обманным путем и др.

Взяточничество – случаи, когда кто-либо, являясь членом Конгресса, служащим или должностным лицом, просит, требует, получает или соглашается получить, помимо предусмотренной законом платы за исполнение своих официальных обязанностей, вознаграждение за услуги, оказанные или которые будут оказаны лично им или другим лицом. В число федеральных должностных преступлений включаются и действия служащих банков, которые могут причинить ущерб федеральной банковской системе.

Злоупотребление должностным положением осуществляются в формах: незаконного распределения государственных доходов, незаконных сделок с государственным имуществом, разглашения торговых секретов США, спекуляции акциями или товарами, связанными со страхованием сельскохозяйственной продукции, и др.

Налоговые преступления – деяния по уклонению от уплаты налогов, сокрытию доходов, нарушению сроков и порядка уплаты налогов и др.

К посягательствам на демократические основы относятся: запугивание, подкуп избирателей, прямое или косвенное обещание работы, вознаграждения или выгодного контракта.

Преступлениями против порядка осуществления законотворческого процесса являются: незаконное оказание влияния на членов конгресса посредством денежных взносов, нарушение правил регистрации лоббистов, сокрытие фактов расходования средств лоббистов.

Организованная преступность представляет собой сложное криминально-социальное образование, состоящее из определенной совокупности противоправных деяний (главным из которых является рэкет): а) тяжкого убийства, похищения людей, азартных игр, поджога, ограбления, взяточничества, вымогательства, незаконного обращения с наркотиками; б) подкупа в области спорта, фальшивомонетничества, кражи грузов, растраты средств из пенсионных фондов и фондов социального обеспечения, воспрепятствования уголовному расследованию, торговли контрабандными сигаретами, перевозки краденого имущества, торговли белыми рабами; в) ограничения платежей и ссуд, предоставляемых трудовым организациям, присвоении средств из фондов профсоюзов; г) преступлений, связанных с банкротством и торговлей ценными бумагами.

Запрещенная деятельность: получение дохода от рэкета; приобретение на доходы, полученные от рэкета, предприятия или управление им; получение незаконного долга; контроль над предприятием, занятым в межштатной и внешней торговле; создание помех для торговли или коммерческой деятельности посредством угроз или насилия. Занятие незаконным делом, связанным с: азартными играми, спиртными напитками (в случае неуплаты федерального акцизного налога), наркотическими и специальными веществами (находящимися под контролем в соответствии с Законом о специальных веществах), проституцией.