Добби предупреждает об опасности

Гарри чуть не ахнул от удивления, но удержался. На кровати сидел маленький человечек, ушами напоминавший летучую мышь, и таращил на него выпученные зелёные глаза величиной с теннисный мяч. Гарри сразу его узнал — это он утром следил за ним из кустов живой изгороди.

Человечек не сводил с него глаз, Гарри отвечал тем же.

— Позвольте взять ваши пальто, мистер и миссис Мейсон? — донёсся снизу почтительный голос Дадли.

Человечек соскользнул с кровати и низко поклонился, коснувшись ковра кончиком тонкого, длинного носа. Одет он был в старую наволочку с дырками для ручек и ножек.

— П-привет, — поперхнулся Гарри.

— Гарри Поттер! — пронзительным голосом воскликнул нежданный гость (дядя Вернон в гостиной наверняка услышал). — Добби так давно мечтал с вами познакомиться, сэр… Это такая честь…

— Б-благодарю вас, — кивнул Гарри.

Двигаясь вдоль стенки, он достиг письменного стола и опустился на стул рядом с просторной клеткой, где спала сейчас сова Букля. Гарри хотел было спросить незнакомца, кто он, но, подумав, что это неучтиво, спросил только его имя.

— Добби, сэр, — ответил человечек — Просто Добби. Добби-домовик, если угодно, домовой эльф.

— В самом деле? — В другой раз это известие немало удивило бы Гарри, но сейчас было не до того. — Видите ли, сегодня… э-э… не лучший день для знакомства с домовиком. Только, пожалуйста, не обижайтесь.

Снизу доносился фальшивый, на высоких нотах смех тётушки Петуньи. Добби-домовик понурил голову.

— Не подумайте, что знакомство с вами мне неприятно, — поспешил Гарри утешить эльфа. — Но не могли бы вы… объяснить мне… э-э… цель вашего посещения.

— Да, сэр. Конечно, сэр. Добби пришёл… это трудно выразить… Добби не знает, как начать…

— Садитесь, пожалуйста. — Гарри указал на кровать.

И тут, к его ужасу, домовик разразился громкими рыданиями.

— Садитесь! — голосил он. — Никогда… никогда ещё…

Разговор внизу явно застопорился.

— Простите, пожалуйста, — прошептал Гарри, — я не хотел вас обидеть.

— Какая обида! — задохнулся эльф. — Никогда ещё ни один волшебник не разговаривал с Добби как с равным, не приглашал сесть…

 

100% копия VIP-телефона Nokia 8800 Carbon Gold Скидка 50%! Успейте заказать! 6500.00 руб

СКИДКА 27% на популярную модель! Стильная Nokia 8800 Carbon Arte!

Командирские часы без права на ошибку! Колоссальная скидка... Высокий стиль и лучшие характеристики - это Breitling! 4990.00 руб

 

— Да тише вы, — взмолился Гарри и подтолкнул эльфа к кровати, стараясь сохранить самое доброе выражение лица.

Эльф взобрался на кровать, сел поудобнее — он походил сейчас на большую растрёпанную куклу — и начал нервно икать. Наконец он справился и со слезами, и с икотой и устремил на Гарри восхищённый взгляд огромных, блестевших, как изумруды, глаз.

— Вам, должно быть, редко встречались хорошо воспитанные волшебники. — Гарри пытался утешить эльфа.

Добби кивнул. И вдруг, прыгнув на подоконник, стал яростно биться головой об оконную раму.

— Гадкий Добби! — кричал он при этом. — Мерзкий, гадкий Добби!

— Пожалуйста, не надо, — полушёпотом попросил Гарри. — Что вы делаете?

Вскочив со стула, он опять водрузил эльфа на постель. Но тут, как назло, проснулась Букля, как-то особенно громко крикнула и бешено забила крыльями о решётку клетки.

— Добби обязан наказать себя, сэр, — произнёс домовик, у которого глаза от ударов стали немного косить. — Добби сказал плохое о своей семье, сэр…

— О своей семье?

— О своих хозяевах, сэр… Добби — домовый эльф, его участь до конца дней жить в одном доме, служить одной семье…

— А они знают, что вы сейчас здесь? — полюбопытствовал Гарри.

— Нет, сэр. Конечно нет! — воскликнул эльф, и его всего передёрнуло. — Добби придётся сурово наказать себя за это. Очень сурово, сэр. Прищемить уши печной дверцей. Если они когда-нибудь об этом узнают…

— А разве они не заметят, что вы подвергаете себя наказанию?

— Добби сомневается в этом, сэр. Добби всё время себя наказывает. Хозяева велят. Напоминают, что лишнее наказание не повредит…

— Почему же вы не бросите их? Не убежите?

— Эльф-домовик может стать свободным, только если хозяин даст ему вольную. А эта семья никогда не даст вольной… Добби будет служить ей, пока не умрёт.

— А я думал, хуже моей участи нет. И всего-то пожить здесь ещё месяц! — нахмурился Гарри. — Да маглы — ангелы по сравнению с вашей семьёй. А не может ли кто-нибудь помочь вам? Хотя бы я?

Сказав это, Гарри тут же раскаялся: из груди Добби вырвался вопль благодарности.

— Пожалуйста, — зашептал Гарри в отчаянии. — Пожалуйста, тише. Если Дурсли что-нибудь услышат, если узнают, что у них в доме эльф…

— Гарри Поттер сказал, не может ли он помочь Добби… Добби много слышал о вашем величии, но о вашей доброте Добби не ведал.

Кровь горячей волной залила щёки Гарри.

— Разговоры о моём величии просто чушь, — сказал он. — Я даже не самый лучший в классе у нас в Хогвартсе. Лучше всех учится Гермиона. У неё…

Гарри не мог продолжать: он вспомнил Гермиону, и у него кольнуло в груди.

— Гарри Поттер скромен и смиренен, — почтительно произнёс Добби, его круглые глаза так и сияли. — Гарри Поттер не хвастается победой над Тем-Кого-Нельзя-Называть.

— Над Волан-де-Мортом? — спросил Гарри. Добби зажал ладошками торчащие уши и взвыл:

— Не произносите это имя, сэр. Умоляю, не произносите!

— Простите, пожалуйста, — поспешил принести извинение Гарри. — Я знаю, многим оно не нравится. Мой друг Рон…

Он опять замолчал. И это имя причинило боль.

Добби подался вперёд. Глаза у него горели ярче автомобильных фар.

— Добби слыхал, — хрипло произнёс он, — что Гарри Поттер ещё раз встретился с Тёмным Лордом. Всего несколько недель назад… И Гарри Поттер опять спасся.

Гарри кивнул, и на выпученных глазах Добби навернулись слёзы.

— Ах, сэр, — выдохнул он и вытер лицо углом грязной наволочки. — Гарри Поттер благороден и смел! Он уже одержал столько побед! Но Добби пришёл, чтобы защитить его, предупредить об опасности. И пусть потом придётся защемить уши печной дверцей… Гарри Поттеру нельзя возвращаться в «Хогвартс».

В комнате воцарилось молчание, прерываемое рокотанием голоса дяди Вернона, бряцанием ножей и вилок, доносившимся снизу.

— По-по-почему? — Гарри от неожиданности стал заикаться. — Я должен ехать в школу. Учебный год начинается первого сентября. Я только и живу этой надеждой. Вы не представляете себе, что мне приходится здесь терпеть. Я здесь всем чужой. Моё место в вашем мире. В школе волшебников.

— Нет, нет, нет! — Добби так сильно замотал головой, что уши заколыхались. — Гарри Поттер должен оставаться там, где он в безопасности. Великий, несравненный Гарри Поттер — всеобщее достояние. В Хогвартсе Гарри Поттеру грозит страшная опасность!

— Какая опасность? — ещё больше удивился Гарри.

— Существует заговор. В Школе чародейства и волшебства в этом году будут твориться кошмарные вещи, — прошептал Добби и вдруг задрожал всем телом. — Добби проведал об этом уже давно, сэр, несколько месяцев назад. Гарри Поттер не имеет права ввергать себя в пучину бедствий. Он всем очень нужен, сэр!

— Какие ещё кошмарные вещи? — напрямик спросил Гарри. — Кто их затевает?

Добби издал странный сдавленный хрип и стал неистово биться головой об стену.

— Ну будет, будет. — Гарри схватил домовика за руку, пытаясь остановить истязание. — Я понимаю, вы не можете ничего сказать. Но почему вы предупреждаете меня? — И тут его пронзила внезапная мысль. — Постойте! Не связано ли это с Вол… простите, с Вы-Знаете-Кем? Если не можете, не отвечайте. — Но, увидев, что лоб Добби опять в опасном соседстве со стеной, поспешно прибавил: — Только кивните или покачайте головой.

Добби медленно задвигал головой из стороны в сторону.

— Нет, сэр, это не Тот-Кого-Нельзя-Называть, — внятно, по слогам произнёс он. Но глаза его выпучились ещё сильнее.

Гарри видел — Добби явно старается навести его на какую-то мысль. И попробовал догадаться:

— Может, у него есть такой же коварный брат?

Добби сильнее замотал головой, а глаза его чуть не вылезли из орбит.

— Ну ладно. Только я представить себе не могу, кто ещё мог бы причинить мне зло в Хогвартсе. Ведь там же есть Дамблдор. Вы знаете, кто такой Дамблдор?

— Да, конечно, — кивнул Добби. — Альбус Дамблдор самый великий ректор в истории Хогвартса. Добби это знает. Добби слышал, что могуществом Дамблдор не уступал Тому-Кого-Нельзя-Называть, даже когда тот был в самой силе. Но, сэр, — перешёл Добби на энергичный шёпот, — есть враги, которых Дамблдор не может… враги, которых ни один уважающий себя волшебник…

И не успел Гарри глазом моргнуть, Добби соскочил с кровати, схватил настольную лампу и начал колотить себя по голове, сопровождая наказание душераздирающими криками.

Гости и хозяева внизу притихли. Гарри услыхал, как дядя Вернон затопал в коридоре, и у него бешено забилось сердце.

— Проказник Дадли, как видно, опять не выключил свой телевизор! — воскликнул дядя.

— Скорее в шкаф! — шепнул Гарри, схватил Добби, толкнул его туда, захлопнул дверцу и успел одним махом метнуться на кровать. В тот же миг ручка двери повернулась.

— Что… чёрт возьми… ты… тут… делаешь? — прохрипел дядя Вернон сквозь стиснутые зубы, приблизив пышущее злобой лицо вплотную к лицу Гарри. — Ты убил изюминку в моей замечательной шутке, «как японец играл в гольф». Ещё один звук, и ты пожалеешь, что родился на свет!

С этими словами он, тяжело ступая, убрался из комнаты Гарри.

Дрожа от страха, Гарри подошёл на цыпочках к шкафу и выпустил оттуда Добби.

— Видишь теперь, каково мне здесь? Понял, почему мне надо вернуться в Хогвартс? Это единственное на земле место, где у меня есть… по крайней мере я так думаю… у меня есть друзья.

— Друзья, которые не написали Гарри Поттеру ни одного письма?

— Наверное, они… просто… Подожди, — нахмурился Гарри. — А откуда ты знаешь, что мои друзья не писали мне писем?

— Гарри Поттер не должен сердиться на Добби. Добби так поступил с самыми лучшими намерениями… — сказал эльф, переминаясь с ноги на ногу.

— Ты воровал мои письма?

— Они у меня все здесь, сэр, — сообщил Добби, на всякий случай отскочив от Гарри подальше, и вынул из-за пазухи толстую пачку писем.

Гарри различил аккуратный почерк Гермионы, небрежную писанину Рона и даже каракули, которые наверняка были нацарапаны рукой лесничего Хагрида.

Добби, опасливо мигая, взирал из угла комнаты на Гарри.

— Добби надеялся… Пусть Гарри Поттер подумает, что его друзья забыли о нём… Может, Гарри Поттер и не захочет вернуться в школу, сэр…

Но Гарри не слушал. Он рванулся к Добби, протянув руку к письмам, но тот ловко увернулся.

— Гарри Поттер получит их, сэр, если даст Добби слово, что не вернётся в Хогвартс. Ах, сэр, вы не имеете права подвергать себя такой опасности! Обещайте Добби, что не поедете больше в школу.

— Ни за что! — отчеканил Гарри. — Немедленно отдайте письма моих друзей!

— Так знайте, сэр, — печально проговорил эльф, — Добби придётся прибегнуть к крайним мерам. Другого выхода нет.

И не успел Гарри опомниться, Добби выскочил из комнаты, толкнул дверь и кубарем скатился по лестнице.

Во рту у Гарри пересохло, сердце чуть не выскочило из грудной клетки. Он бросился вслед за домовиком, стараясь не производить шума. Перемахнул через шесть последних ступенек и неслышно, с ловкостью кошки приземлился на ковёр прихожей. Огляделся по сторонам: куда мог деваться Добби?

— Пожалуйста, расскажите Петунье ту смешную историю про американских сантехников, мистер Мейсон. Она умирает от любопытства, — донеслись из столовой слова дяди Вернона.

Гарри бегом бросился в кухню и обомлел.

Тётушкино чудо кулинарного искусства — огромный пудинг из взбитых сливок и засахаренных фиалок — парил под потолком. А на верху буфета в углу, съёжившись, сидел Добби.

— Не надо, — простонал Гарри, — они убьют меня…

— Гарри Поттер должен обещать, что он не вернётся в школу.

— Добби, умоляю…

— Обещайте, сэр.

— Не могу!

Добби с состраданием посмотрел на него.

— Тогда Добби придётся на это пойти. Ради вашего блага, сэр.

При этих его словах торт рухнул на пол с оглушительным грохотом. Клочья сливок заляпали окна и стены. А Добби, как будто щёлкнув невидимым хлыстом, исчез, словно его и не было.

В столовой раздался визг, в кухню ворвался дядя Вернон, и его глазам предстал Гарри, с ног до головы облепленный пудингом тётушки Петуньи.

Сначала показалось, что дяде Вернону удалось разрядить обстановку.

— Это всего только наш племянник… Он не в себе, знаете ли… Незнакомые люди очень его пугают… И приходится держать его наверху, — говорил он, провожая Мейсонов обратно в столовую.

Вернувшись, он сунул в руки Гарри швабру и пригрозил, вот только гости уйдут, избить его до полусмерти. Тётя Петунья полезла в морозильник за мороженым, а Гарри принялся наводить в кухне чистоту.

Возможно, дяде Вернону удалось бы заключить самую крупную в жизни сделку, но в тот вечер семейство поджидала ещё одна напасть.

Тётя Петунья стала обносить гостей коробкой с мятным шоколадом, как вдруг в открытое окно столовой влетела, шурша крыльями, огромная сова, уронила на голову миссис Мейсон письмо и вылетела обратно в темноту сада. Миссис Мейсон закричала дурным голосом, не хуже ирландского привидения, приносящего весть о близкой смерти, и выскочила вон из дома. После чего мистер Мейсон оставался в гостях ровно столько, сколько надо, чтобы сказать: жена его больше всего на свете боится птиц любого вида и цвета, а он вообще таких шуток не понимает.

Гарри стоял на кухне, сжимая в руках швабру, как будто ища в ней поддержку: дядя Вернон надвигался на него с сатанинским блеском в крошечных глазках.

— Читай! — злобно прошипел он, размахивая перед носом Гарри письмом, которое принесла сова. — Читай вслух!

Гарри взял письмо. Поздравления с днём рождения в нём не было. Вот что он прочитал:

«Дорогой мистер Поттер!

Мы получили донесение, что в месте Вашего проживания сегодня вечером в двадцать один час двенадцать минут было применено заклинание Левитации.

Как Вам известно, несовершеннолетним волшебникам не разрешено вне школы использовать приёмы чародейства. Ещё одна такая провинность, и Вас исключат из вышеупомянутой школы согласно Указу, предусматривающему разумное ограничение волшебства несовершеннолетних (1875 г., параграф С).

Также напоминаем, что любой акт волшебства, способный привлечь внимание не умеющего колдовать сообщества (простецы), является серьёзным нарушением закона согласно Статусу секретности Международной конфедерации колдунов и магов.

Счастливых каникул!

Искренне Ваша, Муфалда Хмелкирк Отдел злоупотребления магией Министерство магии».

Гарри кончил читать и сглотнул комок в горле.

— Ты почему не сказал нам, что тебе запрещено колдовать вне школы? — обрушился на Гарри дядя Вернон — в глазах у него плясали взбесившиеся светляки, так, во всяком случае, показалось Гарри. — Скажешь, что просто забыл… вылетело из головы…

Дядя Вернон навис над Гарри как огромный, оскалившийся бульдог.

— Ну вот что, у меня для тебя приятнейшее известие. С сегодняшнего дня ты будешь посажен под замок… И никогда больше не вернёшься в ту школу… никогда. А вздумаешь колдовать, они всё равно тебя выгонят!

И, захохотав, как помешанный, он потащил Гарри наверх в его комнату.

Дядя Вернон не бросал слов на ветер. На другое утро он позвал плотника, и тот за умеренную плату забрал деревянной решёткой окно в комнате Гарри. Потом своими руками прорезал внизу двери отверстие и навесил кошачью дверцу. Три раза в день пленнику давали немного еды, утром и вечером выводили в туалетную комнату. Всё остальное время суток Гарри Поттер был заперт у себя в комнате на ключ.

* * *

Так прошло три дня. Дурсли и не думали сменить гнев на милость. Он лежал на кровати и глядел сквозь зарешечённое окно, как медленно садится солнце. Что-то с ним теперь будет? Сердце в отчаянии сжималось — он не видел никакого выхода.

Что толку вызволять себя из заточения с помощью магии, ведь тогда его исключат из Хогвартса. Но и жизнь на Тисовой улице не сулила ничего хорошего. Дурсли узнали, что могут спокойно спать, никто ночью не обратит их в летучих мышей, и теперь у него нет против них оружия. Добби, возможно, и спас его от какой-то страшной опасности, грозившей ему в Хогвартсе. Но ведь здесь его ждёт просто голодная смерть.

Скрипнула кошачья дверца, и рука тёти Петуньи втолкнула в комнату миску с супом. У Гарри от голода уже давно сосало под ложечкой, он вскочил с постели и ринулся к миске. Суп был холодный как лёд, но он в несколько секунд ополовинил её. Затем подошёл к клетке Букли и вывалил в её плошку оставшееся овощное месиво. Сова распушила перья и презрительно глянула на Гарри.

— Нечего воротить клюв, — уныло проговорил Гарри, — это всё, что у нас есть.

Поставив пустую миску на пол рядом с кошачьей дверцей, Гарри опять лёг на постель. Есть хотелось ещё сильнее.

Допустим, он не умрёт в оставшиеся четыре недели. Хватятся ли его в Хогвартсе, если он первого сентября туда не вернётся? Пошлют ли кого-нибудь узнать, что с ним? Смогут ли уговорить семейство Дурслей отпустить его?

Комната погружалась во мрак. Измученный, голодный — в животе громко бурчало, — осаждаемый неразрешимыми вопросами, Гарри забылся тревожным сном.

* * *

Ему снилось, что его подарили зоопарку. Он сидит в клетке, на которой табличка: «Колдун несовершеннолетний». Люди глазеют на него сквозь прутья решётки, а он, ослабевший, с пустым желудком, лежит на соломенной подстилке. В толпе мелькнули уши и глаза Добби, он стал кричать ему, просить о помощи, но Добби только сказал:

— Гарри Поттер здесь в безопасности, сэр.

Потом появились Дурсли, и Дадли стал бить палкой по железным прутьям. Голова у Гарри раскалывалась от боли.

— Перестань, — взмолился он, — не мешай мне… Я очень хочу спать…

* * *

Гарри открыл глаза. В комнату лился лунный свет. Кто-то действительно глядел на него в зарешечённое окно: лицо в веснушках, рыжие волосы, длинный нос.

Ну конечно, это был его лучший друг Рон Уизли.

Глава 3

«Нора»

— Рон! — едва шевеля губами, произнёс Гарри.

Чуть не ползком добрался до окна и открыл его, чтобы легче было говорить.

— Рон, как ты здесь очутился? Что ты…

И тут он заметил, что Рон смотрит на него из старенького бирюзового цвета автомобиля, который висит в воздухе у самого окна. От изумления Гарри открыл рот, что очень развеселило близнецов Фреда и Джорджа, сидящих спереди.

— Привет, Гарри! — воскликнули они в один голос.

— Что происходит? — спросил Рон. — Почему ты не отвечал на письма? Я тебя чуть не десять раз приглашал погостить. А вчера приходит отец и говорит, что ты применил волшебство на глазах у маглов и получил официальный выговор…

— Это не я. А откуда он узнал?

— Он работает в Министерстве магии, — ответил Рон. — Ты ведь знаешь: колдовать за стенами школы запрещено.

— И это ты мне говоришь? — выразительно глядя на парящий автомобиль, сказал Гарри.

— Ну, это не в счёт. Мы его взяли ненадолго. Это папин автомобиль. Мы никаким волшебством не пользовались. Другое дело — колдовать на глазах простецов, у которых живёшь…

— Но я же сказал: это не я… Долго объяснять. Ты не мог бы рассказать в школе, что Дурсли меня заперли и сказали, что больше не пустят в Хогвартс. Никогда! А сам я выйти отсюда при помощи магии не могу. В Министерстве тогда скажут, что я за три дня учинил целых два незаконных колдовства.

— Успокойся, сам всё объяснишь, — сказал Рон. — Мы приехали за тобой. Последний месяц каникул проведёшь у нас.

— Но вы тоже не имеете права колдовать…

— А мы и не будем. — Рон кивнул в сторону старших братьев. — Ты не видишь, кого я с собой привёз?

— Привяжи эту верёвку к решётке, — приказал Фред, протягивая Гарри один её конец.

— Если Дурсли проснутся, мне несдобровать, — прошептал Гарри, привязывая верёвку к одному из прутьев решётки.

— А теперь отойди в сторону и перестань праздновать труса. — С этими словами Фред хорошенько газанул.

Гарри отошёл к клетке. Букля, словно почуяв тревогу хозяина, сидела не шелохнувшись. Машина рванулась вперёд, двигатель ревел всё сильней и сильней, решётка наконец поддалась и вся целиком с громким треском выскочила из оконной рамы. Машина взмыла, Гарри выглянул в окно и увидел решётку: она болталась метрах в полутора от земли. Тяжело дыша, Рон потащил её в машину. Гарри, замерев, прислушался: в спальне дяди Вернона и тёти Петуньи всё было тихо.

Решётка наконец была благополучно втянута в машину, и Фред задним ходом подплыл как можно ближе к окну.

— Прыгай, — скомандовал Рон.

— А как же мои школьные вещи — волшебная палочка, метла…

— Где они?

— В чулане под лестницей. А дверь комнаты заперта на ключ.

— Ну, это пустяки, — отозвался с переднего сиденья Джордж. — Отойди, Гарри, от окна.

Братья осторожно влезли в комнату.

«Мне бы надо самому сходить за вещами», — подумал Гарри, глядя, как Джордж, вынув из кармана шпильку, стал ковырять ею в замке.

— Многие волшебники считают, что учиться у маглов таким фокусам — пустое занятие, — сказал Фред. — Мы так не думаем. Кое-чему у них стоит учиться. Хотя, конечно, работать с быстротой молнии они не умеют.

В замке вдруг что-то щёлкнуло, и дверь распахнулась.

— Мы спустимся за твоим чемоданом, — прошептал Джордж, — а ты собери в комнате что тебе нужно и подавай Рону.

— Осторожнее, последняя ступенька скрипит, — предупредил тоже шёпотом Гарри.

И близнецов поглотила лестничная тьма.

Гарри забегал по комнате, собирая вещи и передавая их Рону в окно. Затем поспешил вниз помочь тащить чемодан. Из спальни послышался кашель дяди Вернона.

Запыхавшись, дотащили все вместе чемодан до двери и через всю комнату до окна. Фред нырнул в машину и вместе с Роном стал его тянуть, Гарри с Джорджем толкали из комнаты.

Сантиметр за сантиметром чемодан медленно втягивался внутрь машины. Дядя Вернон опять кашлянул.

— Ещё наляжем, — командовал Фред. — Раз-два, пошёл!

Гарри и Джордж налегли плечами, поднатужились, чемодан выскочил из окна и упал на заднее сиденье.

— Всё в порядке, — шепнул Джордж. — Лезь скорее!

Гарри уже вскочил на подоконник, как вдруг за спиной раздался громкий, протяжный крик, который был заглушён громовым голосом дяди Вернона:

— Опять эта чёртова сова!

— Я забыл Буклю, — в ужасе прошептал Гарри.

Он соскочил с подоконника и в ту же секунду на лестнице вспыхнул свет. Гарри схватил клетку с совой, метнулся к окну, сунул её в руки Джорджа, а сам вернулся к комоду, кое-что взять из ящика. В этот миг дядя Вернон ударил кулаками в дверь, думая, что она заперта. Дверь распахнулась. Дядя Вернон застыл на мгновение в дверном проёме, издав рёв разъярённого быка, прыжком подскочил к окну и успел-таки вцепиться в лодыжку Гарри.

Братья ухватили Гарри за руки и изо всех сил дёрнули в машину.

— Петунья! — загремел дядя Вернон. — Он убегает! ОН УБЕГАЕТ!

Братья дёрнули ещё раз, и нога Гарри выскользнула из рук дяди Вернона. Гарри влетел в машину и захлопнул дверцу.

— Жми на газ, Фред! — крикнул Рон, и машина на всей скорости помчалась вверх, держа курс на луну.

Гарри не мог опомниться: неужели свободен! Он опустил окно, ночной воздух взъерошил волосы. Посмотрел вниз: крыши домов на Тисовой улице быстро уменьшались в размере. Дядя Вернон, тётя Петунья и Дадли остолбенело глядели из окна комнаты Гарри.

— Увидимся следующим летом! — махнул им на прощанье Гарри.

Братья Уизли смеялись и что-то громко кричали. А спасённый друг, откинувшись на спинку сиденья, первый раз за много дней улыбался во всё лицо.

— Выпусти Буклю, — сказал он Рону. — Пусть летит сзади. Столько дней просидеть взаперти!

Джордж протянул Рону шпильку, ещё минута — и счастливая Букля вылетела в окно и, как призрак, неслышно заскользила в воздухе рядом с машиной.

— Ну, рассказывай скорее, — потребовал нетерпеливо Рон. — Что с тобой произошло?

Гарри поведал им про посещение Добби, про его предупреждение и описал гибель кулинарного шедевра миссис Дурсли.

— Очень странно, — протянул Фредди.

— Непохоже на правду, — кивнул Джордж. — И он не сказал, кто замышляет это злодейство?

— Мне показалось, он не мог этого сказать, — попытался объяснить Гарри. — Откроет рот и тут же начинает биться головой об стену.

Фред с Джорджем обменялись взглядами.

— По-вашему, он всё выдумал? — спросил Гарри.

— Понимаешь, — начал Фред, — домовики умеют колдовать, но обычно не смеют без разрешения хозяев. Скорее всего, старина Добби был кем-то подослан к тебе, чтобы отвадить от школы. Вспомни, нет ли у тебя в Хогвартсе врага?

— Есть, — в один голос, не раздумывая, ответили Рон и Гарри.

— Драко Малфой, — пояснил Гарри. — Он меня ненавидит.

— Драко Малфой? — переспросил Джордж, обернувшись. — Сын Люциуса Малфоя?

— Думаю, да, — ответил Гарри. — Малфой редкая фамилия. А это важно?

— Я слышал, что про него говорил отец, — сказал Джордж. — Он был сообщник Сами-Знаете-Кого. Один из самых главных.

— А когда Сами-Знаете-Кто исчез, — продолжил Фред, вывернув голову чуть не на сто восемьдесят градусов, — Люциус Малфой принялся уверять всех, что ни к каким злодействам он не причастен. Но это он наврал. Отец говорит, он был ближайший помощник Сами-Знаете-Кого.

Гарри не раз слыхал подобные разговоры о семье Малфоев, так что слова друзей его ни капли не удивили. По сравнению с Драко Дадли был добрый и отзывчивый мальчик.

— Не знаю, есть ли у Малфоев собственный домовик… — пожал плечами Гарри.

— Кто бы ни были хозяева Добби, это наверняка старый чародейский род, причём очень богатый, — заметил Фред.

— Само собой… — отозвался Джордж. — Мама жалеет, что у нас нет домовика, семья большая, столько приходится гладить, а магией тут не поможешь. У нас есть только дряхлый упырь, живёт на чердаке. Да ещё гномы весь сад заполонили. Домовики обитают только в старинных особняках и замках. Переходят по наследству. В нашем доме эльф не заведётся.

Гарри летел молча. Судя по тому, что у Драко всё всегда было самое лучшее, его семья действительно купалась в волшебном золоте. Он живо вообразил, как Драко важно расхаживает по огромному особняку. Да, он вполне мог послать преданного слугу к Гарри, чтобы тот любой ценой предотвратил его появление в школе. Драко Малфой на такое способен. Выходит, он зря поверил Добби, принял его слова за правду.

— Так или иначе, но я рад, что мы прилетели за тобой, — сказал Рон. — Знаешь, как я беспокоился! Пишу тебе, пишу, и никакого ответа. Сначала подумал, что виновата Стрелка…

— А кто такая Стрелка?

— Наша почтовая сова, старая-престарая. Летит, летит с письмом и вдруг упадёт по дороге. Я попросил Гермеса…

— Кого, кого?

— Сову Перси. Мама с папой подарили ему, когда Перси назначили старостой, — пояснил с переднего сиденья Фред.

— Но Перси его не дал. Сказал, что Гермес нужен ему самому.

— Перси вообще ведёт себя странно этим летом, — нахмурился Джордж. — Без конца пишет кому-то письма, часами сидит, запершись у себя в комнате. Ну сколько можно надраивать до блеска значок старосты! Ты взял слишком далеко на запад, Фред, — спохватился он, указывая на компас, вделанный в щиток управления.

Фред поспешно вывернул руль влево.

— А твой отец знает, что вы взяли его машину? — спросил Гарри, догадываясь, какой услышит ответ.

— Н-нет, — промямлил Рон. — Он сегодня работает в ночь. Надеюсь, мы успеем поставить машину в гараж до того, как проснётся мама. Не дай бог, она заметит, что мы брали фордик.

— А что делает ваш отец в Министерстве магии?

— Работает в самом скучном отделе «Противозаконное использование изобретений маглов».

— Чего использование?

— Сейчас объясню. Например, у тебя есть вещь, которую сделали простецы. Ты её заколдовал, а она потом опять к ним попала — в дом или магазин. В прошлом году умерла старая ведьма, а у неё был чайный сервиз. Его продали на аукционе одной простачке. Она пригласила друзей на чашку чая. Так что там творилось! Отец потом несколько недель распутывал это дело с утра до ночи.

— Не можешь рассказать подробнее?

— Могу, конечно. Чайник как взбесился. Плевал вокруг себя крутым кипятком, а сахарные щипцы, представляешь, защемили нос одному гостю, и того отправили в больницу. Отец был вне себя. Их в отделе было всего двое: он и старый колдун по имени Перкин Уорбек. Здорово они тогда помучились! Применили даже заклинание Забвения.

— А как же автомобиль твоего отца?

— Это вообще отпад! — рассмеялся Фред. — Простецы столько напридумывали всяких штучек-дрючек, у отца от них крыша поехала. У нас их полон сарай! Принесёт, разберёт на кусочки, наложит заклинание и опять соберёт. Приди он с обыском к самому себе, пришлось бы самого себя арестовать. Мама ругается, а ему до лампочки.

— Вот и наше шоссе, — сказал Джордж, вглядываясь в редеющую тьму через ветровое стекло. — Ещё минут десять, и мы дома. Уже светает, кажется, будем вовремя.

Горизонт на востоке слабо заалел.

Фред начал снижение. Гарри различил внизу межи полей и купы деревьев.

— Мы почти над деревней Оттери-Сент-Кэчпоул, — сообщил Джордж. Земля быстро приближалась. Сквозь кроны деревьев уже просвечивал пунцовый краешек солнца.

— Садимся! — объявил Фред.

И машина, чуть подпрыгнув, коснулась колёсами земли. Они приземлились на крошечном заднем дворе рядом с покосившимся гаражом, и дом Рона впервые предстал глазам Гарри.

Похоже, изначально это был небольшой кирпичный свинарник, но потом к нему время от времени пристраивали и сверху и с боков всё новые комнаты, дом подрос на несколько этажей, но выглядел так неустойчиво, будто держался единственно силой волшебства. («Что вполне вероятно», — подумалось Гарри.) На красной черепичной крыше торчали вразнобой пять каминных труб. У входа на шесте, слегка скособочившись, висела надпись: «Нора». Сбоку крыльца рядом с огромной заржавленной кастрюлей красовалась груда резиновых сапог разных цветов и размеров. По двору ходили упитанные пеструшки и что-то клевали.

Вся компания высыпала из машины.

— Не бог весть что, — скромно сказал Рон.

— Здорово! — восторженно воскликнул Гарри, вспомнив чинную Тисовую улицу.

— Теперь наверх. Все по своим кроватям. Только очень, очень тихо! — скомандовал Фред. — Мама позовёт завтракать. Ты, Рон, побежишь вниз и радостно крикнешь: «Смотри, мама, кто ночью объявился!» Она обрадуется, и никто не заметит, что мы брали машину.

— Ладно, — согласился Рон. — Идём, Гарри, — позвал он. — Я на ходу с…

Поперхнувшись, Рон смолк и лицо его пошло зелёными пятнами: в окнах «Норы» горел свет, а от крыльца, разгоняя кур, к ним приближалась миссис Уизли. Это была маленькая полная женщина с добрейшим лицом, сейчас напоминающая саблезубого тигра.

Фред охнул.

— Господи, — вырвалось у Джорджа.

Миссис Уизли подошла к ним и остановилась, уперев руки в бока и переводя взгляд с одного виноватого лица на другое. На ней был фартук в цветочек, из кармана которого торчала волшебная палочка.

— Ну? — грозно вопросила она.

— Доброе утро, мамочка, — произнёс Джордж, как ему показалось весёлым, довольным голосом.

— Вы что, не понимаете, как я волновалась? — яростно прошептала миссис Уизли.

— Прости, мамуля, но мы должны… были… — Вся троица была выше матери чуть не на голову, но смертельно боялась её гнева.

— Пустые постели! Никакой записки! Исчезла машина! Могли попасть в дорожную аварию! Я чуть с ума не сошла от беспокойства! Вы ни о ком, кроме себя, не думаете! Такого я, сколько живу, не помню! Вот погодите, придёт отец. Старшие братья никогда ничего подобного не совершали, ни Билл, ни Чарли, ни Перси…

— …наш пай-мальчик, — закончил тираду Фред.

— НЕ ГРЕХ БЫ И ПЕРЕНЯТЬ У ПЕРСИ ХОТЬ ЧТО-НИБУДЬ! — воскликнула миссис Уизли, тыча пальцем в грудь Фреда. — Вы могли погибнуть, вас могли увидеть, отец из-за вас может потерять работу…

Гневу её, казалось, не будет конца. И, только охрипнув, она повернулась к Гарри, который попятился от неё в страхе.

— Милости просим, дорогой Гарри. Входи, сейчас будем завтракать, — приветливо улыбнулась хозяйка и с этими словами поспешила обратно в дом.

Бедный Гарри бросил на Рона вопросительный взгляд, тот ободряюще кивнул, и Гарри последовал за миссис Уизли.

Кухня была маленькая и довольно тесная. В середине стоял выскобленный деревянный стол в окружении стульев. Гарри сел на краешек ближайшего стула и огляделся. Ему ещё не доводилось бывать в домах волшебников.

На противоположной стене висели часы с одной стрелкой. Вместо цифр шли надписи: «Время чая», «Время кормить кур», «Опоздание» и тому подобное. На каминной доске стопки книг. Гарри прочитал на корешках: «Заколдуй себе сыр!», «Чары, применяемые при выпечке», «Как в одну секунду приготовить пир. Чудодейственная магия!». За мойкой на стене висело старенькое радио, которое вдруг заговорило. Гарри даже подумал, что ослышался. Диктор объявил:

«Час волшебников. Начинаем выступление известной певицы, ворожеи Селестины Уорлок».

Миссис Уизли суетилась у плиты, готовя завтрак: бросала на сковородку сосиски и между делом метала грозные взгляды на провинившихся сыновей, приговаривая:

— Не понимаю, о чём вы только думали… никогда бы не поверила… Тебя, мой мальчик, я ни в чём не виню, — заверила она Гарри, стряхнув ему на тарелку восемь сосисок. — Мы с Артуром очень о тебе беспокоились. Как раз вчера вечером решили ехать за тобой, если к пятнице не придёт ответ на последнее письмо Рона. Но ты сам подумай (миссис Уизли подкинула к сосискам глазунью из трёх яиц): лететь через полстраны на нелегальном автомобиле! Наверняка кто-нибудь заметил!

Затем она коснулась грязной посуды в мойке волшебной палочкой, и та стала сама себя мыть, легонько позвякивая.

— Была низкая облачность… — промямлил Фред.

— Во время еды не разговаривают. — Миссис Уйзли призвала сына к порядку.

— Они морили его голодом! — попытался переменить разговор Джордж.

— К тебе это тоже относится, — не успокаивалась мать. Но, намазывая Гарри хлеб маслом, выглядела уже не так грозно.

Неожиданно в кухню вторглось отвлекающее обстоятельство в виде рыжеволосой девочки, одетой в длинную ночную рубашку. Девочка тоненько вскрикнула и выбежала из кухни.

— Это Джинни, моя сестра, — шепнул Рон Гарри. — Она говорила о тебе всё лето.

— Да, говорила, — кивнул Фред. — Она ещё попросит у тебя автограф, — улыбнувшись, пошутил он. Но, встретив взгляд матери, опять уткнулся в тарелку. Никто больше не проронил ни слова. Молчали, пока тарелки не опустели, что произошло довольно быстро.

— Ох, как я устал, — сладко зевнул Джордж, положив на тарелку нож с вилкой. — Пойду-ка посплю…

— Нет, не пойдёшь, — оборвала его матушка. — Ты не спал всю ночь по собственной глупости. Ступай в сад, пора выдворить гномов. Они опять всё заполонили.

— Но мама…

— И вы оба пойдёте, — посмотрела она на Фреда с Роном и прибавила, обратившись к Гарри: — А ты, мой мальчик, ступай наверх, отдохни. Ты ведь не просил их лететь за тобой в этом несчастном автомобиле.

— Можно мне пойти с Роном? Хочу посмотреть, как выдворяют гномов. Я этого никогда не видел, — поспешил сказать Гарри, у которого сна не было ни в одном глазу.

— Ты очень добрый мальчик, Гарри, но выдворять гномов — скучная работа. Посмотрим, что об этом сказано у Локонса. — Миссис Уизли взяла с каминной полки увесистый том.

— Но мы знаем, как их выдворять, — запротестовал Джордж.

Гарри взглянул на обложку книги. На ней красивыми золотыми буквами было выведено: «Златопуст Локонс. Домашние вредители. Справочник». Здесь же красовалась и большая фотография автора: миловидное лицо, обрамлённое светлыми локонами, ярко-голубые глаза. По обычаю волшебной страны, лицо было живое, глаза весело, если не сказать нахально, подмигивали.

— Ах, он прекрасен! — воскликнула миссис Уизли. — А как знает свой предмет — домашних вредителей. Это замечательная книга…

— Мама его обожает, — громко прошептал Фред.

— Не говори глупостей, — сказала миссис Уизли, порозовев. — Ну ладно, если вы знаете лучше Локонса, как обезгномить сад, идите и работайте. И если хоть один гном останется, пеняйте на себя.

Зевая и ворча, братья поплелись в сад. Гарри пошёл за ними. Сад был большой и запущенный, какой, по мнению Гарри, и должен быть. Дурслям он, конечно бы, не понравился: слишком много сорняков, газон не подстрижен, но зато каменную ограду осеняли искривлённые узловатые ветви старых деревьев, на клумбах — незнакомые Гарри цветы, заросший зелёной ряской небольшой пруд полон лягушек. Через газон подошли к клумбе.

— У маглов тоже есть гномы, — сказал Рону Гарри.

— Разве это гномы! Я их видел, — нырнув с головой в куст пиона, проговорил Рон. — Маленькие, толстые, похожие на Санта-Клауса, в руке удочка…

Куст дёрнулся, послышался шум отчаянной схватки, и Рон выпрямился, держа что-то на весу в одной руке.

— Вот он — настоящий гном, — торжественно произнёс он.

— Крути меня! Крути! — верещало что-то, слегка напоминавшее человека.

На кого, на кого, а на Санта-Клауса этот гном решительно не походил. Он был маленький, как бы сшитый из кожи, большая, шишковатая, совершенно лысая голова — точь-в-точь крупная картофелина. Рон держал его на расстоянии вытянутой руки, а тот извивался, стараясь лягнуть Рона твёрдой, как кремень, ступнёй. Рон ловко перехватил его за лодыжки и перевернул вниз головой.

— Старайся делать то же самое, — сказал он Гарри и, высоко подняв гнома, начал размашисто его раскручивать («Крути меня!»), как лассо. Прочитав в лице Гарри ужас, Рон прибавил: — Ему это не повредит. Только голова закружится и он не сможет найти обратной дороги к себе в нору.

С этими словами Рон выпустил из руки лодыжки, гном пролетел метров пять и шмякнулся где-то за изгородью.

— Близковато! — оценил Фред. — Спорим, я доброшу своего вон до того пня.

Гарри очень скоро перестал жалеть бедных гномов. Своего первого гнома он решил перебросить через изгородь без раскрутки. Но тот, почуяв слабину новоявленного гонителя гномов, изловчился впиться острыми как бритва зубами в палец Гарри. Отодрать его оказалось не так-то просто.

— Славненький был гном, — заметил кто-то из братьев, — мог бы улететь метров на десять.

Скоро воздух наполнился тучей летящих гномов.

— Наши гномы глуповаты, — заметил Джордж, схватив сразу пятерых. — Услышат, что началось выдворение, так и лезут на поверхность. Нет, чтобы забиться поглубже в норы.

Скоро в поле столпилось десятка два изгнанников, и они длинной вереницей, ссутулив плечики, побрели прочь.

— Они вернутся, — сказал Рон, наблюдая, как гномы один за другим исчезают в зарослях живой изгороди на другом конце поля. — Им у нас нравится. Отец к ним так добр, говорит, что они забавные.

В доме хлопнула входная дверь.

— Это отец! — воскликнул Джордж. — Вернулся с работы.

Гномы были забыты, и мальчишки через сад побежали к дому.

Мистер Уизли устало сидел в кухонном кресле, сняв очки и зажмурившись. Он был худощав, с большими залысинами, но и у него остатки волос ярко пылали рыжиной. На нём была зелёная мантия, потёртая и пропылённая от постоянных поездок.

— Какая выдалась ночь, — тихо сказал он, протянув руку за чайником. Мальчики уселись вокруг него. — Девять вызовов. Девять! Старик Наземникус Флетчер, стоило мне повернуться спиной, пытался подвергнуть меня проклятию…

Мистер Уизли отхлебнул хороший глоток чаю и вздохнул.

— Были интересные случаи, папа? — полюбопытствовал Фред.

— Всего несколько тающих ключей, да ещё кусачий котёл, — зевнув, ответил мистер Уизли. — Было одно пренеприятное вещество. Но оно не по нашему департаменту. И ещё обнаружились исключительно странные суслики, на допрос вызвали Прудсмерта. Слава богу, суслики в ведении Комитета по экспериментальной магии…

— Не понимаю, кому охота тратить время на тающие ключи? — спросил отца Джордж.

— Есть ещё любители побесить простецов, — вздохнул мистер Уизли. — Продадут простецу такой ключ, а ключ возьмёт и сойдёт на нет. Простец ищет его, ищет, а ключ как сквозь землю провалился. И виноватых нет. Маглы ведь не заявляют о пропаже, не хотят признать, что существуют тающие ключи. Говорят, что потеряли. Они что угодно стерпят, лишь бы не замечать магии, даже если она творится у них под носом. Чего только наши люди не заклинают, вы даже не можете себе вообразить.

— НАПРИМЕР, АВТОМОБИЛИ?!

Миссис Уизли вошла в кухню, держа в руке, как меч, длинную кочергу. Мистер Уизли широко раскрыл глаза и виновато выпучился на жену.

— К-какие автомобили, дорогая Молли?

— Да, Артур, автомобили. — Глаза у миссис Уизли сверкали. — Представь себе волшебника, который купил старенькую развалюху и сказал жене, что разберёт её на части единственно затем, чтобы понять устройство. А на самом деле применяет к ней чары летучести. И пожалуйста, на этом автомобиле можно лететь хоть на край света.

Мистер Уизли замигал и пустился в объяснения.

— Видишь ли, дорогая, ты сейчас поймёшь, что этот волшебник ни на йоту не нарушил закон. Хотя, конечно… э-э… было бы лучше, если бы он сказал жене правду… В законе существует оговорка… если волшебник не имел намерения летать, тот факт, что автомобиль приобрёл летучесть, не означает…

— Артур Уизли, ты сам сочинил этот закон, и, конечно, эту оговорку предусмотрительно вставил! — гремела миссис Уизли. — Чтобы безбоязненно баловаться у себя в сарае со всеми этими глупостями простецов! Так вот, к твоему сведению, сегодня утром к нам прилетел Гарри в том самом автомобиле, который для полётов не предназначался!

— Гарри? — ничего не понимая, проговорил мистер Уизли. — Какой Гарри?

Он оглядел кухню, увидел Гарри и подпрыгнул от изумления.

— Боже мой! — воскликнул он. — Да ведь это Гарри Поттер. Счастлив тебя видеть! Рон столько нам про тебя рассказывал…

— Сегодня ночью твои сыновья слетали в этом автомобиле на Тисовую улицу и привезли нашего друга. Что ты на это скажешь? — Голос миссис Уизли крепчал.

— Вы правда туда слетали? И вполне успешно? — с неподдельным восторгом спросил мистер Уизли. — Я… я… — осёкся он: из глаз миссис Уизли летели огненные стрелы. — Разумеется, мальчики, это очень, очень нехорошо…

Миссис Уизли стала раздуваться, как большая американская лягушка.

— Нам здесь больше нечего делать, — прошептал Рон Гарри. — Пойдём, я покажу тебе мою комнату.

Они быстренько покинули кухню, и по узкому коридору дошли до скособоченной лестницы, идущей наверх через весь дом. На третьей площадке дверь в комнату была открыта. Гарри поймал взглядом чьи-то огромные глаза, и дверь тотчас захлопнулась.

— Это Джинни, — пояснил Рон. — Она такая застенчивая, и это её очень мучает. А вообще-то дверь у неё всегда нараспашку.

Прошли ещё два пролёта и остановились у облупленной двери, на которой висела табличка: «Комната Рональда».

Рон открыл дверь, и Гарри очутился в небольшой комнате с низким, покатым потолком, который почти касался его макушки. Гарри на миг зажмурился, ему показалось, что он вступил в огненную печь. Всё в комнате пылало оттенками ярко-оранжевого: покрывало, стены, даже потолок. Приглядевшись, Гарри понял в чём дело: каждый сантиметр стареньких обоев был заклеен плакатами, на которых изображались одни и те же семь ведьм и колдунов в ярко-оранжевых плащах, в одной руке — метла, другой энергично машут приветствия.

— Твоя любимая команда? — спросил Гарри.

— «Пушки Педдл», — ответил Рон, махнув рукой на оранжевое покрывало, которое украшали две огромные чёрные буквы «П» и летящее пушечное ядро. — Девятое место в Лиге.

Школьные учебники лежали неровными стопками в углу комнаты, рядом комиксы, почти весь сериал «Патрик Пигс, Помешанный Простец». На подоконнике залитый солнцем аквариум, полный лягушачьей икры, на нём волшебная палочка. Рядом дремлет на солнце толстая серая крыса Короста.

Гарри переступил через самотасуюшую колоду карт и выглянул в небольшое оконце. Далеко внизу у зелёной изгороди со стороны поля столпились гномы, которые один за другим проникали обратно в сад Уизли. Он повернулся к Рону, тот, явно нервничая, ожидал приговора.

— Маловата, конечно, — сказал Рон. — Не то что твоя комната у Дурслей. И точно под закутком привидения-упыря. Он там на чердаке сидит и подвывает, да ещё барабанит по трубам.

— А по-моему, это самый прекрасный дом на свете, — улыбнувшись во всё лицо, сказал Гарри.

Уши у Рона порозовели.

Глава 4

«Флориш и Блоттс»

В «Норе» всё было иначе, чем на Тисовой улице. Семейство Дурслей обожало покой и порядок. Дом же Уизли являл собой сущий бедлам. В нём постоянно что-то заявляло о себе: шумело, стучало, падало. Взглянув на себя первый раз в зеркало, висевшее над камином, Гарри чуть не упал в обморок: зеркало вдруг заявило ему: «Заправь сейчас же рубаху в штаны, неряха!» На чердаке обитало привидение — упырь, которому иногда казалось, что жизнь в доме течёт слишком тихо и размеренно. И он принимался завывать, аккомпанируя себе ударами по водопроводным трубам. А в комнате близнецов постоянно что-то взрывалось.

Но больше, чем говорящее зеркало и воющее привидение, Гарри поразило то, как к нему относилось семейство. Миссис Уизли каждое утро выдавала ему пару свежих носков, и в каждую еду впихивала в него несколько добавок. Мистер Уизли за ужином усаживал Гарри рядом с собой и засыпал вопросами о жизни простецов. Особенно его волновали электрические приборы и работа почтовой службы.

— Ну и ну! — удивился он, услыхав от Гарри про телефон. — Сколько же всего они напридумывали! А что ещё им, бедным, остаётся делать без магии!

Спустя неделю после приезда в «Нору» Гарри получил письмо из Хогвартса. Стояло ясное солнечное утро. Мистер Уизли с женой и дочкой уже завтракали на кухне, вскоре спустились и Рон с Гарри. Увидев друзей, Джинни нечаянно смахнула со стола миску с кашей: при появлении Гарри у неё всё валилось из рук. В мгновение ока она шмыгнула за миской под стол и вылезла обратно красная, как рак. Сделав вид, что ничего не заметил, Гарри сел на своё место и взял из рук миссис Уизли тарелку, полную гренок.

— Мальчики, вам письма из школы. — С этими словами мистер Уизли вручил Гарри с Роном по конверту. Конверты были одинаковые, из жёлтого пергамента с адресом, выведенным зелёными чернилами. — Дамблдор уже знает, что ты у нас, ничего от этого человека не скроется.

Дверь отворилась, и на кухню вошли Фред с Джорджем, оба ещё в пижамах.

— Пришли, наконец. Это вам. — Мистер Уизли протянул и близнецам такие же конверты.

Минут пять в кухне было тихо. Гарри и братья погрузились в чтение. В письме Гарри сообщалось, что первого сентября, как обычно, ему надо сесть на вокзале Кингс-Кросс в экспресс Лондон — Хогвартс, который и доставит его в школу. К письму прилагался список учебников для второго курса:

Учебник по волшебству, 2-й курс. Миранда Гуссокл

Встречи с вампирами. Златопуст Локонс

Духи на дорогах. Златопуст Локонс

Каникулы с каргой. Златопуст Локонс

Победа над привидением. Златопуст Локонс

Тропою троллей. Златопуст Локонс

Увеселение с упырями. Златопуст Локонс

Йоркширские йети. Златопуст Локонс

Фред отложил своё письмо и заглянул в список Гарри.

— Смотри-ка, и тебе нужны все книги Локонса! — воскликнул он. — Новый преподаватель защиты от тёмных искусств — точно поклонник Локонса. Спорим, что будет ведьма!

Но тут Фред перехватил взгляд матушки и принялся сосредоточенно намазывать на гренку апельсиновый джем.

— Комплект книг Локонса стоит немало. — Джордж искоса глянул на родителей. — Где возьмём столько денег?

— На чём-нибудь сэкономим, — неуверенно проговорила миссис Уизли, но вид у неё был явно озабоченный. — Школьную форму для Джинни можно купить в уценённом магазине.

— Ты, Джинни, в этом году идёшь в школу? — спросил Гарри.

Джинни опять вспыхнула, отчего её ярко-рыжие волосы стали ещё ярче, и тут же заехала локтем в маслёнку. К счастью, никто, кроме Гарри, этого не заметил: на кухню в эту минуту вошёл Перси. Он был уже одет, на безрукавке блестел значок старосты.

— Всем привет, — коротко бросил Перси. — Хороший сегодня день.

Сел на единственный свободный стул и тут же вскочил как ужаленный, держа что-то в руке.

«Наверное, щётка из перьев, сметать пыль», — подумал Гарри и вдруг заметил, что перья дышат.

— Стрелка! — воскликнул Рон, взял из рук Перси обмякшую птицу и извлёк из-под её крыла письмо. — Наконец-то! Это ответ Гермионы. Я ей написал, что мы едем спасать Гарри от Дурслей.

Рон понёс сову к двери во двор, за которой находился насест, и стал усаживать её. Но птица падала ему на руки, и он осторожно положил её на доску у мойки.

— Бедняжка, — вздохнул Рон, вскрыл конверт и принялся читать:

— «Здравствуй, Рон! Если Гарри у вас, передай ему привет. Полагаю, у вас всё хорошо, и надеюсь, вызволяя его, ты не совершил ничего запретного. Ведь и у тебя, и у него могут быть из-за этого неприятности. Я очень беспокоюсь о Гарри. Будь так добр, как сможешь, сообщи мне подробности. И пожалуйста, отправь с письмом другую сову. Боюсь, Стрелка ещё одного полёта не перенесёт. Я, конечно, очень много занимаюсь…»

Интересно, чем? — перебил себя Рон. — Ведь всё-таки каникулы! — и продолжил чтение:

— «В ближайшую среду мы едем за учебниками и новыми книгами для второго курса. Почему бы нам не встретиться в Косом переулке? Напиши, как у вас дела.

С любовью, Гермиона».

— Прекрасная мысль! — воскликнула миссис Уизли, вытирая стол. — Мы бы тоже могли завтра поехать и всё купить. А на сегодня какие у вас планы?

Гарри, Рон и Фред с Джорджем собирались играть в квиддич. На вершине холма была небольшая лужайка вроде выгона, принадлежащая семейству Уизли. Лужайку со всех сторон окружали деревья, пряча её от деревни внизу. Там они и тренировались, летая над лужайкой не очень высоко, чтобы маглы не заметили. Играли яблоками, не мячами. Залетит в деревню — никто ничего не заподозрит, яблоко — оно яблоко и есть! Упражнялись по очереди на резвой метле Гарри «Нимбус-2000». Старенькая «Комета» Рона порхала не быстрее бабочки.

Через пять минут ребята с мётлами на плечах поднялись на холм. Звали с собой Перси, но тот, как всегда, был занят. Гарри видел его только за обеденным столом. Всё остальное время он не выходил из своей комнаты.

— Знать бы, что у него на уме, — сдвинув брови, проговорил Фред. — Последнее время он так изменился. За день до твоего приезда, Гарри, он получил результаты экзаменов. Двенадцать С.О.В.! А он даже не повёл бровью.

— С.О.В. значит «суперотменное волшебство», — объяснил Джордж, заметив недоумённый взгляд Гарри. — И Билли так же учился. Не успеешь оглянуться, в семье будет ещё один головастик. Стыдно людям в глаза смотреть.

Билл — самый старший брат в семье Уизли. Он уже окончил Хогвартс и сейчас работал в отделении банка «Гринготтс» в Египте. Второй брат, окончив школу, изучал в Румынии драконов. Гарри ни того, ни другого никогда не видел.

— Уж не знаю, где мама с папой возьмут денег на все покупки, — немного помолчав, продолжал Джордж. — Каждому надо по пять книг Локонса. Да ещё Джинни идёт в первый класс, ей нужна мантия, волшебная палочка и ещё много чего.

Гарри молчал, чувствуя себя неловко. Родители оставили ему небольшое состояние, деньги хранились на его счету в лондонском «Гринготтсе». Правда, он эти деньги мог тратить только в волшебном мире. Сикли, галлеоны и кнаты в магазинах маглов не действуют. Об этих деньгах Гарри ничего не говорил Дурслям, боялся, что их ненависть к волшебникам не распространяется на волшебное золото.

* * *

В среду миссис Уизли разбудила ребят рано утром. Заглотив каждый с полдюжины бутербродов с беконом, мальчишки натянули куртки, а миссис Уизли сняла с каминной полки цветочный горшок и заглянула в него.

— Почти ничего не осталось, Артур, — вздохнула она. — Не забыть бы сегодня купить ещё… Гарри, ты у нас гость, иди первый.

Миссис Уизли протянула ему горшок.

Гарри растерянно взглянул на горшок, потом на хозяев, явно что-то от него ожидавших.

— А… а что надо сделать? — спросил он, заикаясь.

— Он никогда ещё не летал при помощи «летучего пороха», — сказал Рон. — Прости, Гарри, я совсем об этом забыл.

— Никогда? — изумился мистер Уизли. — А как же ты в прошлом году покупал школьные принадлежности? На чём добрался до Косого переулка?

— Приехал на метро.

— В самом деле? — с нескрываемым восторгом воскликнул мистер Уизли. — Я слыхал, там есть лестницы-чудесницы! Но как именно…

— Не сейчас, Артур. — Миссис Уизли явно не хотелось слушать лекцию об устройстве метрополитена. — «Летучий порох» куда быстрее. Но если ты никогда им не пользовался…

— Всё будет в порядке, мама, не волнуйся, — сказал Джордж, — мы пойдём первыми, а ты, Гарри, смотри.

Взяв из горшка щепотку пороха, Фред шагнул в камин и бросил его в огонь. Пламя вспыхнуло, загудело, изумрудно-зелёные языки взметнулись выше человеческого роста и увлекли с собой Фреда.

— Косой переулок, — крикнул Фред и исчез.

— Говорить надо чётко. И смотри не перепутай каминные решётки, — напутствовала Гарри миссис Уизли.

— Что не перепутай? — занервничал Гарри.

Тем временем руку в горшок сунул Джордж, пламя вновь загудело, и второй близнец скрылся в каминной трубе.

— Над нами и под нами много волшебных каминов — выходов на улицы, — продолжала объяснять миссис Уизли. — И чтобы не заблудиться, надо говорить чётко и ясно.

— Успокойся, Молли, он справится. — С этими словами мистер Уизли взял немножко пороху и пошёл к камину.

— Дорогой, а вдруг он потеряется? Что мы тогда скажем его дяде и тёте?

— Они долго горевать не будут, — заверил миссис Уизли Гарри. — Разве что Дадли лопнет со смеху, что я затерялся в дымоходе.

— Ну ладно. Пойдёшь вслед за Артуром, — решила миссис Уизли. — Вступишь в камин, сразу скажи, куда лететь.

— И руки по швам, — сказал Рон.

— И конечно, зажмурься, в трубе полно сажи.

— Стой смирно и ничего не бойся. Выходи, когда увидишь братьев. Не то тебя вынесет наружу не через тот камин.

Стараясь удержать в голове все эти наставления, Гарри взял щепотку пороха и подошёл к краю камина. Глубоко вздохнул и вступил в огонь. Пламя показалось ему приятным ветерком. Гарри открыл в изумлении рот, глотнул пепла и закашлялся.

— Ко-косой переулок, — запнувшись, проговорил он.

Огненный вихрь завертел его волчком и понёс вверх. Свист пламени оглушительно бил по барабанным перепонкам.

Гарри боялся зажмурить глаза: вдруг пролетит мимо своей каминной решётки. От этого кружения зелёного вихря к горлу подступала тошнота. Ой! Что-то больно стукнуло по локтю, и Гарри ещё сильнее сжался. Вихрь продолжал вращать его, струи, овевавшие щёки, становились всё холоднее. Украдкой поглядывая сквозь очки, Гарри видел, как один за другим проносятся мимо расплывчатые пятна горящих каминов и примыкающие к ним части гостиных.

Стали давать о себе знать и съеденные бутерброды. Гарри зажмурился.

«Господи, когда же это кончится», — подумал он и в тот же миг ничком вывалился из камина на холодный пол какой-то комнаты. От удара стёкла очков жалобно звякнули. Прижимая к лицу треснувшие очки, слегка пошатываясь, Гарри поднялся на ноги. Голова кружилась, он весь был вымазан в саже, ни Фреда, ни Джорджа в комнате не было.

— Да где же это я? — прошептал Гарри, оглядывая большой, слабо освещённый зал.

Что это волшебная лавка, сомнений нет. Но в ней никаких школьных принадлежностей. В витрине под стеклом красовались сушёная рука, заляпанная кровью, колода карт и пристально смотревший хрустальный глаз. Со стен таращились зловещие маски. А на прилавке — кошмар! — разложены человеческие кости разных форм и размеров. С потолка свисают ржавые, заострённые инструменты для пыток. И самое неприятное — тёмная, узкая улочка, которую видно сквозь пыльное окно, — явно не Косой переулок.

Надо уносить отсюда ноги, и чем раньше, тем лучше. Ушибленный нос всё ещё саднил, но сейчас это пустяки. Гарри метнулся было к входной двери и на полпути замер. К магазину приближались двое. Один из них — человек, которого Гарри, перемазанный в саже, с треснувшими очками на носу, меньше всего хотел видеть. Это был злокозненный Драко Малфой собственной персоной.

По левую руку Гарри заметил большой чёрный шкаф и, недолго думая, шмыгнул туда. Потянул на себя дверцу, оставив щёлку, и в ту же секунду зазвенел звонок. Входная дверь отворилась, Драко вошёл в лавку, за ним следом… ну, конечно, его отец. То же бледное остроносое лицо, холодные серые глаза. Вылитый Драко!

— Руками ничего не трогай! — приказал мистер Малфой сыну, который уже потянулся к хрустальному глазу.

— Но ты ведь хотел купить мне подарок.

— Я тебе обещал скоростную метлу.

— На что она мне? Я же не играю за свою команду. В прошлом году Гарри Поттер купил себе метлу «Нимбус-2000». Получил особое разрешение от Дамблдора и стал играть за свой Гриффиндор: Как же, знаменитость! И всё из-за этого дурацкого шрама на лбу, — злился Драко, разглядывая шеренгу черепов на полке. — Все считают его умником. Ах, распрекрасный Поттер! Ах, какой шрам! Какая метла!

— Заладил своё! Ты мне уже сто раз это говорил, — рассердился мистер Малфой. — Напоминаю тебе: плохо относиться к Гарри Поттеру нельзя. Весь народ считает его героем. Ведь это из-за него не стало Тёмного Лорда.

За прилавком возник сутулый человечек с сальными, зализанными назад волосами.

— А-а, мистер Горбин…

— Добро пожаловать, мистер Малфой! Всегда рад видеть у себя вас и вашего сына. — Голос у хозяина лавки был такой же елейный, как и волосы. — Что желаете-с? У меня есть что показать. Только что получили товар, и цены умеренные!

— Сегодня я не покупаю, мистер Горбин, — важно произнёс Малфой-старший, — а продаю.

— Продаёте? — Улыбка сползла с лица Горбина.

— Вы, верно, слышали, Министерство объявило очередной рейд. А у меня дома… м-м… кое-что есть. И если ко мне придут, я могу оказаться в неловком положении.

С этими словами Малфой достал из сумки свиток пергамента и поднёс его к глазам лавочника.

— Неужели Министерство осмелится беспокоить вас, сэр? — возмутился Горбин и водрузил на нос пенсне.

Малфой скривил губы.

— Министерство уже начало под нас копать. Ходят слухи, готовится новый закон в защиту маглов. Не сомневаюсь, за этим стоит вшивый любитель простецов и редкий болван мистер Уизли. — Малфой затрясся от гнева. — Боюсь, кое-какие яды могут показаться…

— Конечно, конечно, сэр, — закивал головой Горбин. — Дайте подумать…

— Папа, ты не купишь мне вот это? — перебил хозяина лавки Драко, указывая на витрину с подушечкой, на которой покоилась сушёная рука.

— Рука Славы! — воскликнул Горбин. — Купите эту руку, вставьте в неё горящую свечу, и никто, кроме вас, не увидит её огня. Лучший друг воров и разбойников! Сэр, у вашего сына отличный вкус!

— Надеюсь, мой сын тянет на большее, чем вор или разбойник, — процедил мистер Малфой холодно.

— У меня и в мыслях не было обидеть вас, это ведь только к слову пришлось, — засуетился Горбин.

— Да, учится он не то чтобы очень. — Голос Малфоя стал ледяным. — Но это отнюдь не значит, что мозгов у него нет.

— Я в этом не виноват, — вскинул голову Драко. — У всех учителей есть любимчики. Хотя бы Гермиона Грэйнджер.

— И тебе не стыдно! — приструнил его отец. — Какая-то простачка учится лучше тебя по всем предметам!

Малфой-младший потупился. «Ага! — подумал Гарри. — Спесь-то и с тебя можно сбить!»

— Извечная история, — потёк елейный голос Горбина. — Волшебная кровь везде ценится меньше.

— К кому, к кому, а к моей семье это не относится, — сказал Малфой, раздувая ноздри.

— Разумеется, сэр. — Горбин отвесил низкий поклон.

— Тогда давайте вернёмся к списку. Я очень спешу, у меня сегодня много важных дел.

Хозяин и гость начали торг, а Драко пошёл ходить по лавке. Полюбовался петлёй, на которой повесили не одного преступника. Остановился у витрины с опаловым ожерельем.

— «По преданию, ожерелье отняло жизнь у девятнадцати простецов. Осторожно. Не трогать. Проклято», — злобно хихикая, прочитал он.

Шаги Драко приближались к шкафу, где сидел Гарри. Вот он совсем рядом, сейчас откроет дверцу. Сердце у Гарри ёкнуло.

— По рукам! — донёсся довольный голос мистера Малфоя из-за прилавка. — Драко, идём скорее!

Драко поспешил прочь. Гарри вытер рукавом лоб.

— До свидания, мистер Горбин. Завтра жду вас у себя в замке. Всего наилучшего.

Входная дверь захлопнулась, и елейность Горбина вмиг испарилась.

— И вам того же. Коль молва не лжёт, в списке нет и половины того, что спрятано у вас в замке.

Недовольно бормоча, Горбин скрылся в комнате за прилавком. Выждав минуту-другую (вдруг Горбин вернётся), Гарри выскользнул из шкафа и, минуя зловещие витрины, благополучно вышел из лавки. Поправив на носу сломанные очки, он огляделся: тёмная улица, тесно заставленная лавками, которые торгуют ужасающим товаром. «Горбин и Бэркес» — самая большая лавка, напротив неё витрина, заполненная — ну и гадость! — высушенными головами. Через две двери — большая клетка, кишащая гигантскими чёрными пауками.

Из тёмного прохода между двумя лавками за ним следили два колдуна довольно жалкого вида и о чём-то подозрительно перешёптывались. Опять поправив сползавшие очки, Гарри поспешил прочь. Как здесь омерзительно! Но Гарри не терял надежды выбраться отсюда в целости и сохранности.

Облупленная деревянная вывеска, косо висевшая на лавке ядовитых свеч, гласила: «Лютный переулок». Гарри это не помогло. О таком переулке он никогда не слышал. Видно, в камине он закашлялся от золы и произнёс название остановки не совсем внятно.

«Что же делать?» — подумал Гарри, стараясь сохранять спокойствие.

— Ты не заблудился, мой мальчик? — вернул его к действительности чей-то голос.

Гарри вздрогнул, поднял глаза. Перед ним стояла старая ведьма с подносом в руках, на котором высилась горка скорлупок. Да ведь это человечьи ногти! Старуха алчно смотрела на мальчика, скаля почерневшие зубы.

— Нет, спа