Гуманитарный издательский центр ВЛАДОС», 1997 Все права защищены 1 страница

ХРЕСТОМАТИЯ

Но истории философии

ЗАПАДНАЯ ФИЛОСОФИЯ

Вторая половина XIX — начало XX века

XX век На пороге XXI века

Рекомендовано Министерством общего

и профессионального образования Российской Федерации

в качестве учебного пособия для студентов

высших учебных заведений

Москва

«Гуманитарный издательский центр ВЛАДОС» 1997

ББК

87.3 Х91

Авторский коллектив:

Н.С.Автономова, В.И.Баранова, М.Н.Грецкий, И.Н.Грифцова, М.М.Дорошенко, Н В.Киреева, В.Н.Князев, М С.Козлова, Е.А.Косолапова, А.Н.Кочетов, А.А.Ко-стикова, И.М.Кутасова, В.Л.Махлин, Н.М.Мамедов, Ю А.Муравьев, НАМинкина, В.Р.Скрипник, Г.В.Сорина

Ответ, редактор Л.А.Микешина Редактор-организатор И.М.Кутасова

Рецензенты:

д-р филос. наук, проф. Б.Т.Григорьян

д-р филос. наук, проф. Н.Г.Попова

Х91 Хрестоматия по истории философии (западная философия): Учеб. пособие для вузов. В 3 ч. Ч. 2. — М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС. - 1997. - 528 с. 18ВМ 5-691-00046-2.

Хрестоматия содержит фрагменты работ выдающихся мыслителей XIX в А Шопенгауэра, О Конта, С Кьеркегора, Ф Ницше, а также признанных классиков XX в от Э Гуссерля, М Вебера, Л Витгенштейна до М Хайдеггера, Ж -П Сартра, К Р Поппера Новейшие течения философской мысли на пороге XXI в представлены П Рикером, К -О Апелем, Ж Деррида, Р Рорти и другими известными философами Запада В целом учебное пособие, рассчитанное на студентов, аспирантов, преподавателей, включает извлечения из трудов философов Каждому автору предпослано краткое описание жизни и творчества

4306020900-62

X------------------ Без объявл.

К(03)-97

ББК 87.3

 

IЗВN 5-691-00046-2

Гуманитарный издательский центр ВЛАДОС», 1997 Все права защищены

 

 

ВВЕДЕНИЕ

Читателю предлагается хрестоматия по современной западной философии, в которой достаточно полно представлена философская мысль различных направлений XX века. Им предпосланы фрагменты работ таких выдающихся мыслителей в., как А.Шопенгауэр, С.Кьеркегор, Ф.Ницше, О.Конт. Идеи каждого из них оказали существенное влияние на будущий — в., послужили истоком крупнейших философских направлений, оказали влияние на общественное сознание и духовную культуру в целом. Это послужило главной причиной включения данных философов в хрестоматию, посвященную преимущественно XX в. Редакционная коллегия и составители ставили перед собой задачу дать возможность всем, кто интересуется современной западной философией, прочитать труды основных ее представителей в подлиннике, пусть во фрагментах, но «из первых рук». Эта задача носит не только учебный характер, но имеет более глубокую цель — преодолеть укоренившуюся в отечественной культуре последних десятилетий привычку судить, критиковать, хвалить или отвергать, не читая автора в подлиннике. Учитывались также и чисто практические моменты: приблизить, особенно к молодым читателям, философские тексты, обильно издающиеся сегодня, но требующие подготовки и навыка для правильного осмысления и понимания.

Составители надеются, что им в необходимой мере удалось решить основную часть поставленных задач. Кафедра благодарна известным ученым, историкам философии М.С.Козловой и Н.С.Автономовой, предоставившим собственные переводы фрагментов работ Л.Витгенштейна и Ж.Деррида; М.Н.Грецкому, подготовившему материалы по Ф.Ницше и Г.Башляру, в том числе в собственном переводе. Их поддержка, так же, как и участие в

ВВЕДЕНИЕ

работе н.а.минкиной и переводы Н.М.Смирновой, А.В.Костиковой, Е.А.Косолаповой, существенно обогатили палитру направлений и текстов. Значительную переводческую работу выполнили также доценты кафедры Ю.А.Муравьев и ВЛ.Махлин. Особую благодарность заслужила инженер Е.Ю.Кузнецова, создавшая макет-оригинал данной книги.

 

 

СОВРЕМЕННАЯ ЗАПАДНАЯ ФИЛОСОФИЯ

В данном томе хрестоматии по истории философии представлены отрывки из произведений самых известных современных западных философов, без знакомства с которыми невозможно сегодня стать широко образованным культурным человеком, научиться самостоятельно мыслить, сознательно выбирать жизненные ориентиры и моральные ценности. Основные направления и методы философствования современной мысли возникли или зародились в XIX веке. Титаны мысли того времени подвергли критике фундаментальные понятия классической европейской философии, понятия Истины, Разума, переосмыслили даже сам предмет и назначение философии как науки о наиболее общих законах природы и общества, и как орудия преобразования мира для блага человечества. Абстрактным общим категориям «метафизики» зачинатели современной философии противопоставили понятие единичного, непосредственно данного, очевидного. От общих законов объективного мира они перешли к рассмотрению «фактов», «жизни», феноменов сознания субъекта; от рационализма, завершившегося панлогизмом Гегеля к иррационализму, художественной, религиозной и мистической интуиции гения. Просветительской морали, требовавшей подчинения частных интересов общему благу, они противопоставили свободу, права и достоинство индивида.

Огюст Конт, основоположник позитивизма, отбросил «метафизическое» понимание законов науки как знания сущностных, причинных связей и предложил «позитивное знание» — связей между фактами, явлениями. Датский религиозный мыслитель С.Кьеркегор, предтеча экзистенциализма, отверг философию, которая говорила об объективных законах мира и благе

 

СОВРЕМЕННАЯ ЗАПАДНАЯ ФИЛОСОФИЯ

всего человечества, но ничего не могла сказать о смысле моей единственной, неповторимой жизни, данной мне на радость или на горе. Индивидуализм немецкого философа конца

XIX века Ф.Ницше оказал влияние на умонастроение целой эпохи европейской истории, которая производила «переоценку всех ценностей», отказывала в послушании как заповедям Христа, так и нормам просветительской морали, «тарантуловой морали Руссо, исполнителем которой был Робеспьер».

В XX веке в калейдоскопе самых разных течений философской мысли намечаются две главные ветви: первая — позитивистские школы, основным вопросом для которых были проблемы отличия научной теории от ненаучных концепций, от «мифов XX века», развития научного знания и т.п.; вторая — гуманитарно-антропологическая ветвь, основным вопросом выдвигает проблему смысла жизни человека, места человека в современном мире.

Неопозитивисты из «венского кружка» предложили для различения «осмысленных» высказываний от «бессмысленных» метод верификации, согласно которому высказывания, имеющие определенный смысл, могут быть верифицированы или подтверждены путем соотнесения с «непосредственно данными». В 20—30-е годы нашего столетия попытка отличить подлинно научные положения от разного рода теорий, «научно» обосновывавших право «высшей расы» на мировое господство или неизбежность мировой пролетарской революции, имела важное значение для интеллектуального противостояния националистическому угару, распространявшемуся в Европе, или тоталитаристскому искусу. Логический позитивизм Б.Рассела, а также лингвистическая философия Л.Витгенштейна в конечном итоге имели целью освободить умы людей от «замаскированной бессмыслицы» и побудить их к «самостоятельному мышлению».

С выдающегося философа XX века К.Поппера начинается новый этап позитивистской философии. Он подверг критике принцип верификации, заметив, что из одних только положений, «проверенных опытом», логически невозможно вывести общую теорию. И если настаивать на строгом соблюдении процедуры верификации, то теория относительности Эйнштейна, например, должна остаться за рамками эмпирической науки. Этими методами уничтожается не только метафизика, но и теоретическое естествознание, ибо законы природы не более сводимы к утверждениям наблюдения, чем метафизические изречения. Вместо метода верификации в качестве критерия демар-

 

СОВРЕМЕННАЯ ЗАПАДНАЯ ФИЛОСОФИЯ

кации науки и ненауки Поппер предложил принцип фальсифици-руемости, то есть принципиальной опровергаемое предлагаемой теории. Действительно, теория, которая не может быть опровергнута никакими мыслимыми фактами или событиями, — это догматическая, следовательно, ненаучная теория. Выдающийся теоретик кардинально изменил направление философии науки, отбросив поиски прочной основы знания и занявшись проблемой роста научного знания. Шелеру принадлежит лавная роль в разработке логики социальных наук после второй мировой войны и в споре с неомарксистскими теориями «тотального бунта», направленного «против всей системы в целом» (Г.Маркузе). Глубокое сочувствие бессмысленным жерт-кам «фашистской и коммунистической веры в Неумолимые Законы Исторической Неизбежности» побудило его к критике «историцизма», теорий, претендующих на предвидение будущего всего человечества на основании «открытия» законов всемирной истории. «Утопическому рационализму», ставившему целью революционное изменение мира, Поппер противопоставил свой «критический рационализм», предлагающий «частичные», постепенные решения социальных проблем. Многочисленные постпозитивистские «философии науки» — все родом из «Логики научного открытия» Поппера. Критикуя его схему роста научного знания, они предлагали свои схемы развития науки: «структуру научных революций» (Т. Кун), «исследовательские программы» (И. Лакатос), «неявное знание» (М. Полани) и т.д. Старая философская проблема смысла жизни человека с новой остротой встала в Европе первой половины XX века. Первая мировая война привела к крушению жизнерадостной, оптимистической, просветительской идеологии. Ответ на вопрос — «стоит или не стоит жизнь того, чтобы ее прожить» — надо было дать людям, утратившим все надежды на благополучный исход дел на земле и веру в божью благодать. Экзистенциалисты (Ж.-П.Сартр, А.Камю и др.), опираясь на феноменологию Э.Гуссерля и «фундаментальную онтологию» М. Хайдеггера, по-новому поставили проблемы существования (экзистенции) и сущности человека, неподлинной морали и подлинного бытия человека, отчуждения и путей его преодоления, свободы и личной ответственности человека.,В дни бед и страданий, тревоги и страха, разрыва с религией отцов, утраты веры в идеалы и ценности демократического общества религиозный экзистенциализм предложил отчаявшемуся человеку «возвышение до Бога», выстраданную, выношенную, глубоко продуманную «фи-

 

СОВРЕМЕННАЯ ЗАПАДНАЯ ФИЛОСОФИЯ

лософскую веру» (К.Ясперс). Нерелигиозные философы отбросили

«прыжок к Богу» (А.Камю), решились до конца продумать логику

«абсолютного нигилизма», возложив на самого человека все тяжкое

бремя свободы и ответственности перед другими людьми.

К этому же роду философствования относится философская антропология. Ее основатель М.Шелер ставил целью своих размышлений о природе человека «постепенное освобождение» от традиционных религиозных и философских учений о сущности человека и создание «фундаментальной науки о сущности и сущностном строении человека, о его отношении к богатствам природы, а также к основе всех вещей».

Во время второй мировой войны и в послевоенный период происходит возрождение религиозных учений, которые обрели значение духовного сопротивления идеологиям, проповедывавшим культ силы, агрессии, революций и войн. Большим влиянием стали пользоваться те религиозные мыслители, которые стремились традиционную теологию соединить с жизненными потребностями людей и призывали их «к соучастию в страданиях Бога в обезбоженном мире» (Д.Бонхеффер).

Когда в Европе стали побеждать тоталитарные режимы и распространяться массовые психозы национальной вражды, расизма, антисемитизма и классовой ненависти, страх одиночества и изоляции рождал в человеке готовность присоединиться к массе, укрыться в толпе, стать винтиком прочной государственной машины. Угроза массового безумия, утраты человеком своей неповторимой индивидуальности, деградации личности побуждает философов, психологов и психиатров обновить и развить науку З.Фрейда о роли бессознательного в поведении человека. В неофрейдизме было множество школ разной направленности, но самыми популярными в Европе и в Америке стали книги Э.Фромма. Основная цель его творчества состояла в том, чтобы понять причины «тоталитаристского бегства от свободы» и помочь современному человеку дорасти до реализации свободы, осуществления своих творческих способностей, своей неповторимой личности и единения с другими людьми на основе общности идеалов свободы, истины и мира.

В XX веке бурно развиваются гуманитарные науки. Во многих из них весьма успешно и плодотворно применяется метод обнаружения и описания структуры исследуемых объектов, — в первую очередь, в лингвистике, а также в литературоведении, этнографии, истории, искусстбоведении, эстетике, психологии

СОВРЕМЕННАЯ ЗАПАДНАЯ ФИЛОСОФИЯ

и социологии. К. Леви-Строс исследовал структуру систем родства, брака, обычаев и мифов в первобытных обществах. Сопоставляя «формы, в основном одинаковые для всех типов мышления, древнего и современного, первобытного и цивилизованного», ученому удалось открыть некоторые «общие законы» человеческого общества. Близок к структурализму другой выдающийся ученый М.Фуко, который распространил структурный метод на исследование истории науки, культуры и цивилизации различных общественных эпох, выявив в них вневременные скрытые общие основы знания и поведения людей. Л.Альтюсер попытался соединить структурализм с марксистским методом исследования. Во второй половине 60-х годов во Франции развернулась дискуссия, в которой структуралисты высокомерно отбросили философствования экзистенциалистов, феноменологов и персоналистов о человеке и его свободе как ненаучные разглагольствования. Последние же не преминули указать на ограниченность, убогость и недостаточность научных методов доследования для понимания человека, его места и назначения 40 мире.

Феномен понимания стал основной проблемой философской I Герменевтики — одного из ведущих направлений западной фи-.лософии второй половины XX века. Г.Г.Гадамер опирался на «герменевтику философов XIX века — Ф.Шлейермахера и В.Диль-тея, которые отвергли возможность познания «законов» истории и доказывали, что возможно только интуитивное постижение «исторического мира». Гадамер предложил концепцию понимания и правильного истолкования понятого не как специальную методологию исторических наук, а как опыт постижения истины, опыт самосознания человека через интуитивное постижение смысла исторического предания, философской традиции, опыта искусства.

На пороге XXI века в размышлениях западных философов |Как бы соединяются две тенденции, — с одной стороны, бунт 'Против традиционных философских систем, претендующих на статус науки, с другой стороны — стремление обрести цельное мировоззрение, говоря словами М.Хайдеггера, «тяга повсюду быть дома». Ж.Деррида, представитель французского постструктурализма, опираясь на структурный анализ, а также на анализ языка и психоанализ, предложил метод «деконструкции» — метод анализа текстов классической философии и критики основных понятий традиционной метафизики. В конце 70-х годов шумную известность во Франции приобрели «новые философы»

 

СОВРЕМЕННАЯ ЗАПАДНАЯ ФИЛОСОФИЯ

А-Глюксман, Б.А.Леви и другие. Бывшие активисты «молодежной революции» 1968 года выразили в своих книгах и публичных выступлениях глубокое разочарование в «революционных мифах», в марксизме — «опиуме для народа», во всех философских теориях, вынашивавших планы «разумного» преобразования общества и воспитания нового человека.

Конечно, понять современных западных философов нелегко, ведь для этого надо знать предшествовавшую многовековую традицию метафизики, освоить новые незнакомые понятия, термины, ходы рассуждений. Но мы надеемся, что студент (или аспирант) будет вознагражден за свои труды знанием духовного опыта преодоления философий, претендующих на обладание Истиной, противопоставляющих одни классы, нации и общественные системы другим, оправдывающих ненависть и насилие. В век термоядерного оружия и глобального экологического кризиса необходимо всем обрести истины и ценности, объединяющие людей, помогающие «построить в союзе со всеми людьми ковчег согласия» (А. Камю), сохранить природу и человека на планете Земля.

И.М.Кутасова

 

ФИЛОСОФИЯ — ВЕК XX

 

ВВОДНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ

Хрестоматия...», как и эта ее вводная часть, не может заменить и не заменяет собой учебник по истории новейшей западной философии: подборка текстов с краткими персональными пояснениями в основном биографического характера, не дает главного — представления об историко-философском процессе, то есть оставляет в тени суть дела, которую прояснить и должен был бы учебник. Это тем более важно иметь в виду, что речь идет о процессах, не оконченных и по сей день, так что зачастую именно школами, течениями и направлениями та или иная мыслительная ориентация представлена в гораздо большей мере, чем авторитетными именами. Но если перенести внимание на процесс философского развития, а не на отдельных представителей философии XX века, то в поле зрения неизбежно попадет немало авторов, которые в текстах хрестоматии либо вовсе не упоминаются, либо упоминаются вскользь. А между тем в приводимых отрывках почти всегда присутствует то явная, то скрытая полемика даже не с отдельными оппонентами, а с целой системой взглядов. Тут-то и нужно расставить точки над i, указав конкретные адресаты, которые, конечно, удобнее упоминать поименно.

Необходимость более подробного предисловия, чем в случае с другими частями хрестоматии, которые посвящены другим историческим периодам, очевидна — ведь до настоящего времени учебников, посвященных рассмотрению современного западного историко-философского процесса — философской истории XX столетия в целом — нет.

Философия первой половины века какое-то освещение у нас все-таки получила — пусть подчас искаженное. Вторая же половина столетия как бы вовсе отсутствует для изучающего за-

ФИЛОСОФИЯ - ВЕК XX

падную философию студента. А часто также и для преподавателя — ведь интерес к западной философии двадцатого столетия у нас до недавнего времени не так легко было удовлетворить: основная масса источников не переводилась, а западные издания чаще всего отправлялись прямиком в спецхран...

У философии XX века есть несколько бросающихся в глаза особенностей, отличающих ее от философии всех предшествующих эпох. Раньше всего заметна вот какая ее черта. Если в предшествующие эпохи ориентироваться в историко-философском процессе можно было без существенных утрат, не прибегая к сугубо процессуальным характеристикам развития философии, то в истекающем столетии такая ориентация не только затруднена, но зачастую и вовсе невозможна, если пренебречь такими процессуальными характеристиками. Отчасти это происходит потому, что временной промежуток, отделяющий нас от самых первых из числа «новейших» явлений философского развития, все еще микроскопически мал.

Вот почему в XIX веке даже если философы принадлежали той или иной школе, — все равно мы обычно знаем ее по великим именам. Немецкая классическая философия: Кант, Фихте, Шеллинг, Гегель, Фейербах...

Не то в XX веке: ныне очень часто самого мыслителя «понимают», только если к нему пристал ярлык — «лейбл» — школы или направления. История учит, что так будет не всегда: время произведет свой отбор. Но пока приходится считаться с этой реальностью. И потому прежде, чем перейти к непосредственным характеристикам философских событий XX века, следует усвоить ряд п онятий, которыми при этом придется пользоваться.

Современный цикл научных дисциплин, сделавших предметом исследования так или иначе науку (история науки, теория науки, логика научного познания, философия науки, социология науки, науковедение, наукометрия и др.), серьезно облегчили задачу рассмотрения специфики философского знания с точки зрения его внутренней структуры. И несмотря на то, что характеристики философского знания не укладываются в рамки описания научного познания (поскольку философия как форма общественного сознания не только имеет черты сходства с наукой, но, как известно, также и отлична от науки по целому ряду параметров), с определенными допущениями можно воспользоваться той концептуальной схемой, которая имеет хождение у специалистов в области «наукознания» — тем более,

ФИЛОСОФИЯ - ВЕК XX

 

что в философии соответствующие закономерности подчас находят даже более отчетливое проявление, чем где-либо.

Социология науки в первую очередь скажет нам, что о существовании той или иной научной дисциплины можно вести речь в случае, когда есть определенной плотности сеть (наличие людей, занятых данным видом научной деятельности, учебных заведений, периодических изданий и т.д.). Узловыми пунктами такой сети с известной долей условности можно считать научные школы (учителя с учениками или группы ученых-единомышленников). Часть науки, характеризующаяся применением общих методов и принятием общих научных принципов не только внутри, но и за рамками научной школы может быть названа научным направлением. Когда тот или иной круг идей приобретает довольно широкое хождение, но при этом теряет жесткую связанность с представителями той или иной конкретной или основополагающей для направления школой, — такое познавательное явление часто называют течением. Когда же принадлежность научному направлению требует от участников каких-либо социальных акций (выражения солидарности или, напротив, противопоставления другим научным сообществам), такое явление характеризуют как движение. Существование школы, направления, течения, движения на протяжении длительного времени создает научную традицию. Принадлежность той или иной традиции, движение в русле традиции характеризует момент устойчивости в науке, когда движение получает некоторые константные характеристики. В этом случае можно говорить о научных позициях. Когда же в движении наблюдается некоторое общее уклонение от традиции, ощутимое изменение в традиции, но такое, при котором с традицией окончательно не порывают, — такую разновидность научной динамики характеризуют как поворот.

Если обратить внимание на более тонкие процессы в динамике научного познания, тогда не обойтись без данных исторической школы в науковедении и «философии науки» (само существование этой философской школы подчеркивает рефлексивную установку в науке — научную саморефлексию, обращенность научного знания на себя, что неизбежно ведет, как минимум, к соприкосновению с философией). Здесь уже многое зависит от аспекта, в котором рассматривается наука, от единицы анализа, с помощью которой рассматривается наука и т.д. Так, сторонники влиятельной теории или ряда теорий образуют научное сообщество, а разделяемые сообществом и не

 

ФИЛОСОФИЯ - ВЕК XX

обязательно осознаваемые предпосылки, позволяющие ставить и решать задачи определенного круга, называют парадигмами. Переход от одной парадигмы к другой называют научными революциями. Нередки в наши дни попытки укрупнить единицу анализа — и тогда предметом анализа становятся научные темы, имеющие в фундаменте некие не вполне определенные образования в качестве неявного знания и т.д.

Уже по этим фрагментарным наброскам современных представлений о научном и философском познании — о них еще в дальнейшем пойдет речь — легко видеть, что для описания процессуальной стороны этого познания привлекаются разного рода социальные характеристики его. В самом деле, течения, движения, направления существуют отнюдь не только в науке: все это характерные явления художественной, нравственной, политической, идеологической, религиозной жизни. Поэтому часто эти научные характеристики выступают как аналогии соответствующих явлений из других сфер, а иногда характеризуют познавательный процесс в философии чисто метафорически. Вот почему при рассмотрении современной историко-философской реальности так важно иметь в виду относительность различия самих этих течений, школ, направлений, а также соответствующих понятий. Подобно тому, как нельзя с абсолютной точностью обозначить различие между школой, течением, направлением или, скажем, определенной научной или, скажем, философской сектой (отклонение от господствующего течения, характеризующееся небольшим числом сторонников и особого рода замкнутостью), — точно так же невозможно указать момент, когда научная школа образует научное направление и т.д. Таким образом, резкие понятийные различения вводятся здесь по преимуществу в учебных целях, о чем следует помнить также и учащемуся, делающему первые шаги в постижении азов современной философской мысли.

ЧЕРТЫ ИСТОРИЧЕСКОГО ФОНА. ПЕРИОДИЗАЦИЯ НОВЕЙШЕЙ ФИЛОСОФИИ

Подобно всем другим современным духовным явлениям, развитие философской мысли на протяжении более чем столетия (от конца XIX до конца XX века) являет собой картину почти калейдоскопического разнообразия имен, течений, школ, направлений. Одно перечисление тех из них, которые в полной

ФИЛОСОФИЯ - ВЕК XX

мере заслуживают упоминания в учебном курсе, составило бы список длиной в добрую треть всего этого вступительного текста. Волнообразно накатывающие социальные настроения, тенденции гуманитарной мысли, да и просто потоки интеллектуальной моды, не раз сменявшейся за это время, делают почти невыполнимой задачу их более или менее объективного отражения во введении к текстам хрестоматии.

Дело, однако, осложняется тем, что ведь далеко не всегда ясно, что именно следовало бы отнести к современности: кое-что в нашем философском сознании атавистично, безнадежно устарело, кое-чему из того, что пока незаметно, суждена долгая жизнь и за пределами нашего века, а что-то можно уже в наши дни отнести к вечному и непреходящему.

Есть, однако, ряд бросающихся в глаза черт, которые определяют собой специфику, «живую душу» культуры нашего времени и позволяют безошибочно отнести определенные проявления философской мысли к современности. Именно эти черты, которые при всем разнообразии составляют своего рода динамическое единство, следует обозначить здесь в первую очередь.

Две мировые войны, дотоле невиданное противостояние двух мировых социальных систем, сопряженное в дальнейшем с «холодной войной», не раз ставившей мир на грань ядерной катастрофы, выход на социальную арену стран третьем мира, крах мировой «системы социализма», появление экологических и других глобальных проблем — все это не могло долго оставаться не осмысленным, не включенным в философское сознание эпохи, не могло не оставить на нем глубоких следов.

Остро реагируя на все перипетии политической и идеологической борьбы, философская мысль Запада в XX веке нередко подчинялась логике противостояния идеологий: с блеском «сокрушала» построения «коммунистических идеологов», предлагала экзистенциалистскую линию поведения в «пограничной ситуации» сопротивления фашизму, выстраивала направленную против экзистенциализма структуралистскую идеологию, многообразно реагировала на студенческие бунты «мая-68» во Франции, участвовала в разработке новых вариантов консерватизма, правых идеологий, стояла у кормила постмодернистского движения...

Вместе с тем философскому развитию была всегда присуща имманентная логика, которая в XX веке выразилась прежде всего в переосмыслении и обновлении богатой философской традиции европейского Нового времени и более отдаленных эпох и

ФИЛОСОФИЯ - ВЕК XX

иных континентов. Идейной, художественной, научной и нравственной жизни в нашем столетии в целом оказалась присуща эта опора на традицию уже не в архаическом ее понимании (в смысле первобытного традиционного общества), но на «вторичную» традицию — традицию цивилизации. Вторичное возникновение в духовной жизни явлений предшествующих эпох не в качестве прямого «возрождения», заимствования, а в качестве материала для собственной идейной или образной модернизирующей проработки — неотъемлемый признак всей культуры XX века.

С той же мерой условности, что и в предыдущих случаях, можно разбить двадцатый век на три приблизительно равные части — «трети». Первая треть — до начала 30-х годов; вторая от начала 30-х годов до конца пятидесятых — середины 60-х годов; третья треть — с конца 60-х годов по настоящий момент. Естественно, самое последнее время охарактеризовать труднее всего. В философии можно выделить теорию-лидер каждой «трети».

Содержание первой трети — переход от «второго» позитивизма к «третьему»; укрепление сциентизма. Содержание второй — яркий взлет аналитической философии (неопозитивизма); одновременно как реакция — поворот к иррационализму, теологии, мистике. В философской динамике последней трети выделяются три момента. Во-первых, разнообразные поиски новой рациональности, расцвет философии науки и трех ее «поворотов» — это исторический, социологический, лингвистический повороты.

Во-вторых, в это время воспряла феноменология (М.Мерло-Понти, П.Рикёр), из которой некогда вырос экзистенциализм, сначала немецкий (К.Ясперс, М.Хайдеггер), а затем и французский (Г.Марсель, Ж.-П.Сартр, А.Камю), а также новейшие варианты философской герменевтики — Г.-Г.Гадамер, отчасти постструктуралистский «деконструктивист» Ж.Деррида.

В-третьих, на волне релятивизации, деидеологизации познания и детеоретизации науки расцвел типично американский «плод» — популярный современный вариант прагматизма, отстаиваемого Р.Рорти.