Второй период. С ноября 1989 по 27 апреля 1990 года, когда Мирча Снегур при поддержке депутатов от НФМ и большей части аграриев становится главой вновь избранного ВС.

Политические процессы в Молдове в 1988 - 2003 гг.

 

Национальное возрождение 1988-1992

В отличие от 1917-1918 годов, в 1988-1990 годах в Молдове национальное движение было довольно массовым. Начавшись под лозунгами придания молдавскому языку статуса государственного, признания его идентичности румынскому и его перевода на латинскую графику, движение быстро, хотя и на короткое время, втянуло в свою орбиту широкие слои молдавской городской и сельской интеллигенции и студенчества.

Широкое участие в национальном движении интеллигенции – фактор настолько же "естественный", "нормальный", насколько и легко объяснимый. В годы советского правления в Молдавии проводилась политика ускоренного создания кадров национальной интеллигенции. Численность специалистов с высшим образованием, занятых в народном хозяйстве, с 1941 по 1987 год увеличилась с 5,4 тыс. до 206,5 тыс. человек. (1) Естественно, что такой колоссальный количественный рост не мог не сопровождаться снижением среднего качественного уровня специалистов. В одном только Союзе писателей Молдовы к концу 80-х годов состояло около 400 литераторов, и все они жили на доходы от издания своих произведений, что было возможно только вследствие мощного государственного финансирования издательской деятельности.

Молдавская интеллигенция воспитывалась в соответствии с концепцией "советских национальных кадров". Все это создавало у нее особую чувствительность к "национальной " проблеме.

Большинство молдавской интеллигенции "советизировалось" в той мере, в какой это требовалось для того, чтобы мирно существовать, встроившись в систему. Но как только система стала рушиться, перед этими людьми в полный рост встала проблема новой идентичности. Национализм оказался как нельзя кстати: он позволял забыть о "советском прошлом" и использовать свою национальную принадлежность в качестве основного достоинства.

Политический режим в Молдове в перестроечный и постперестроечный период может характеризоваться как попытка адаптации правящего класса, сложившегося еще в советский период, к изменившимся как внешним, так и внутренним условиям. Хотя на первичном (1987-1989 гг.) этапе очевидно, что решающими были внешние факторы. Во время следующего этапа (1989 -1990 гг.) был пройден путь от попыток удержать ситуацию под контролем до временного союза с радикальным антикоммунистическим национальным движением с целью своего самосохранения. Могут быть выделены следующие основные периоды.

Весна 1988 (создание Демократического движения, впоследствии ставшего основой Народного Фронта Молдовы (НФМ)) – ноябрь 1989 года (штурм МВД радикальными сторонниками НФМ, кризис руководства и замена Петром Лучинским Семена Гроссу на посту 1-го секретаря ЦК КПМ). Период характеризуется попыткой руководства Молдавии «удержать ситуацию».

На прошедших весной 1989 года выборах на Съезд Народных депутатов СССР, КПМ, в целом, удержала позиции, однако сторонникам оппозиции удается провести ряд депутатов. Летом же вместо оставшегося на постоянной работе в Москве Александра Мокану, одного из наиболее последовательных противников национальной оппозиции, на пост председателя ВС избирается Мирча Снегур, не очень известный до сих пор секретарь ЦК по вопросам АПК, сразу же заявивший о необходимости идти на широкий диалог с НФМ.

31 августа 1989 года ВС Молдавии принимает Закон о статусе молдавского языка и переходе на латинскую графику.

Второй период. С ноября 1989 по 27 апреля 1990 года, когда Мирча Снегур при поддержке депутатов от НФМ и большей части аграриев становится главой вновь избранного ВС.

Период характеризуется скрытым двоевластием и конкуренцией между Мирчей Снегуром и Петром Лучинским. Конкуренция между ними станет основным мотивом политического противостояния в Молдавии в первой половине 90-х. В течение этого периода Компартия еще сохраняет основные рычаги власти, однако, время уходит – на февраль-март назначены выборы в новый ВС. Для Лучинского совершенно очевидно, что это и есть час Х. Компартии отпущено время до выборов, а, значит, партия должна повести борьбу за депутатские мандаты. Однако, КПМ непопулярна, республика расколота по этническому признаку, а компартия «провисает» посередине. Лучинский избирает в принципе правильную тактику «подмораживания». Пользуясь определенным затишьем в Москве, Лучинский всячески тормозит введение в жизнь «Закона о языке», привозит из Москвы на место Председателя Совмина Петра Паскаря, выходца из Приднестровья, бывшего опального председателя Госплана Молдавии и одного из наиболее талантливых молдавских управленцев. В результате к началу выборной кампании Народный фронт теряет инициативу, Лучинскому удается установить контакт с лидерами организаций, представляющих интересы немолдавского населения (Интерблоком). Лидеры Интерблока (это в основном Кишинев, Бельцы, Левобережье и Гагаузия) обещают Лучинскому безусловную поддержку.

Выборы проходят в достаточно спокойной обстановке, и каждая из сторон могла считать итоги выборов своей относительной удачей. Фронт и Интерблок получили примерно по трети депутатских мандатов из 380, оставшаяся треть оказалась у коммунистов (причем все баллотировавшиеся в ВС члены ЦК кроме Лучинского выборы проиграли) и аграриев, которые и по своему положению и менталитету должны были бы поддержать коммунистов. Однако, в критический момент (выборы председателя ВС) аграрии неожиданно поддержали Снегура. Можно указать три основных причины.

- В молдавских условиях (больше половины населения проживает в селах) аграрии чувствовали себя более чем самодостаточно. Это они победили в своих округах кандидатов от НФМ. Поэтому ни Снегур, ни собственно представители фронта никакого ужаса им не внушали. Все это в ситуации происходит в ситуации крайне низкого рейтинга коммунистов и полуразвала СССР.

- Приехавший из Таджикистана Лучинский с его совсем не аграрным менталитетом был и остался впоследствии «чужим» для молдавских аграриев. Затем, в 1996 году, это стало главной интригой президентских выборов. Снегур, при всей его дружбе с НФМ, был для большинства аграриев более своим и понятным.

- НФМ очень искусно сумел убедить часть аграриев, что Лучинский излишне связан с Интерблоком (что не соответствовало действительности, однако ввиду полного отсутствия у коммунистов инициативы представителям Интерблока приходилось даже вопреки желанию и политической целесообразности брать инициативу на себя). А это значит, что вместе с Лучинским к власти бы пришли «русские» и оставили бы «молдаван» опять без своей власти. Все это было, конечно, полным блефом. Однако, учитывая, что председатели колхозов не очень хорошо разбирались в политике, в той ситуации все сработало точно так, как и хотели лидеры НФМ. Таким образом, 27 апреля 1989 Мирча Снегур был избран председателем парламента. К власти в Молдове пришел Народный Фронт, хотя и с определенными оговорками. В интервью газете «Вечерний Кишинев» один из лидеров фронта Ион Цуркану, занявший пост секретаря ВС, прямо сказал: «Мы совершили революцию» (Вечерний Кишинев, 20 августа 1990 года.)

Как и во всем Советском Союзе, правящая элита в Советской Молдавии состояла из трех основных групп: партийно-государственной номенклатуры, хозяйственной номенклатуры, а также привилегированной творческой интеллигенции. Если представить взаимоотношения этих трех групп в виде графа, то мы обнаружим почти полное отсутствие связей между русскоязычной хозяйственной номенклатурой и румыноязычной творческой элитой, что при численном преобладании молдаван в первой группе естественным образом усиливало влияние творческой интеллигенции на партийно-государственных лидеров. В этом, между прочим, заложена еще одна возможная причина мятежа приднестровской хозяйственной элиты.

Начавшийся распад единого силового советского поля, в котором только и могла существовать вся эта система, заставил наиболее мобильную часть партийно-государственной номенклатуры искать более тесного союза с третьей группой, которая доказала свою способность, используя свое влияние на широкие слои молдавской городской и сельской интеллигенции, мобилизовывать массы. Логика реализации такого союза заставила эту часть руководства выбросить как балласт связи с умеренной частью аппарата, в том числе и молдавской.

В результате этой части бывшего республиканского руководства удалось утвердиться в качестве лидеров новой, независимой и суверенной Молдовы. Одновременно произошел распад второй группы и резкое повышение социального статуса отдельных представителей третьей при ее общей дезинтеграции.

Такова была технология прихода к власти в Молдове новых политических сил, знаменем которых за неимением альтернативы стал румынский национализм

Третий период. Победоносное шествие национальной революции в Молдове, окончившееся вооруженным конфликтом на Днестре, падением правительства, находившегося под контролем НФМ, и временным политическим разводом между НФМ и Мирчей Снегуром (лето 1992 года).

Очевидно, что режим НФМ, даже в момент наивысшего политического влияния (лето 1990 – зима 1990-91) не обладавший абсолютной поддержкой в обществе и не контролировавший устойчивое парламентское большинство, нуждался в «перманентной революции» как средстве обоснования своей легитимности. В качестве главного направления революции использовалась ускоренная насильственная румынизация всех сфер общественной жизни и, в первую очередь, замена всего государственного аппарата. Главным проводником данной линии выступал премьер-министр Мирча Друк.

С другой стороны, в преимущественно немолдавских регионах республики (Левобережье Днестра и Юг), населенных преимущественно гагаузами и болгарами, быстро росло недовольство политикой, проводимой в Кишиневе.

19 августа 1990 года Первый съезд депутатов всех уровней, избранных на территории компактного проживания гагаузов, проходивший в городе Комрат, заявил о «полной свободе и независимости гагаузского народа от государственной власти Республики Молдова». Тогда же была провозглашена Гагаузская республика.

2 сентября 1990 года. Второй съезд депутатов всех уровней Приднестровского региона, проходивший в Тирасполе, принял решение об образовании Приднестровской Молдавской Советской Социалистической Республики (ПМССР, с сентября 1991 года – ПМР).

Столкнувшись с этими вызовами, НФМ и правительство Мирчи Друка решили занять наиболее жесткую позицию, беря за основу прибалтийский вариант поведения по отношению к еще существовавшему союзному центру. Однако соотношение сил в Молдове существенно отличалось от соотношения сил в странах Балтии. В результате молдавские власти не нашли ничего другого как применить силу – сначала против Гагаузии (Приднестровье с большим количеством советских военных и вооружения казалось неприступной крепостью). В результате правительство Молдовы организовало сбор волонтеров и их поход на юг в надежде добиться легкой победы над «сепаратистами» и тем самым легитимировать свой режим. Однако они не учли реальное соотношение сил, в том числе возможности союзного центра и его готовность использовать даже войска союзного МВД и Болградской дивизии ВДВ с целью недопущения кровопролития.

Затем следует дубоссарское противостояние между молдавской полицией и приднестровскими патрулями за контроль над плотиной, которое привело к гибели 3-х невооруженных жителей Дубоссар в завязавшейся перестрелке. Все это имело крайне негативные последствия для имиджа молдавской власти. Она все больше лишается демократического и национально-освободительного ореола, повсеместно ее сравнивают с погромщиками. Для Мирчи Снегура подобное становится неприемлемым, отношения Снегур – Друк резко ухудшаются, и уже в феврале 1991 года Парламент принимает поправки, делающие президента главой правительства. А в мае Друк, потерявший к этому времени часть влияния и полномочий, отправляется в отставку. Премьер-министром становится более умеренный Валерий Муравский.

Это, однако, не меняет идеологии режима в целом. Следует жесткий запрет на проведение референдума о сохранении СССР, который, однако, все-таки проводится в Приднестровье, Гагаузии, Бельцах и частично, несмотря на угрозы и репрессии, в Кишиневе. В Молдавии продолжает ухудшаться социально-экономическая ситуация. Приднестровье полностью выходит из-под контроля. Именно в такой ситуации наступает август 1991 года и известные московские события. Еще 24 августа депутаты от НФМ предлагает близкому к ним спикеру Парламента Александру Мошану принять Декларацию о независимости. Мошану отвечает отказом, говоря, «что мы только после Украины». 27 августа подавляющим большинством голосов Парламент Молдовы принимает Декларацию о независимости. За этим, собственно говоря, ничего не следует. Независимость Молдовы никто не собирается признавать. Ситуация быстро ухудшается. Власть оказывается в тупике. Все больше сторонников у немедленного объединения с Румынией по принципу «лучше ужасный конец, чем ужас без конца». По слухам Снегур все больше склоняется именно к такому варианту. В качестве выхода из ситуации власть предлагает провести прямые президентские выборы, которые, естественно, оказываются безальтернативными. Кандидат один – Мирча Снегур. По иронии судьбы выборы назначаются на 8-ое декабря. Тогда еще никто не знает, что 1-го декабря в Беловежской Пуще Советский Союз прекратит свое существование.

Интересно, что в этот период НФМ и другие открытые сторонники присоединения к Румынии абсолютно спокойно относились к фактическому отделению Приднестровья, считая, что так будет проще присоединяться к Румынии.

Распад СССР де-юре фактически возвращает к жизни сформировавшуюся в Молдове властную группировку. Теперь уже нет никаких сомнений в том, что Молдову признают в качестве полноправного члена мирового сообщества, Снегур - законно избранный президент, приднестровский лидер Игорь Смирнов арестован и находится в заключении в Кишиневе. Собственно все так и есть, однако несколько сложнее на практике. «Вариант… независимая Молдова в ее нынешних официальных (международно-признанных) границах представляется мало реалистичным, просто потому, что… в нем не заинтересована ни одна влиятельная политическая сила» (В. Брутер, В. Солонарь «Молдова или Бессарабия?», НГ 20.11.91.)

Приднестровье и не думает капитулировать, Гагаузия не идет на уступки, радикалы поджимают со всех сторон. Снегур нервничает и никак не может правильно оценить сложившуюся ситуацию. Именно в этот момент на первый план выходят политические авантюристы, такие как Анатол Плугару – министр безопасности и Ион Косташ – министр обороны, которые обещают Снегуру восстановление территориальной целостности Молдовы в кратчайшие сроки путем молниеносной военной операции. Снегур колеблется, но в конце концов уступает. В Бендерах, единственном крупном правобережном населенном пункте, примкнувшем к Приднестровью, неспокойно уже давно. В молдавских пригородах Бендер постоянно происходят стычки между молдавской полицией и приднестровскими силами самообороны. У Приднестровья еще нет регулярных вооруженных сил, их формирование только начинается. Командиром 14-ой армии назначается генерал Александр Лебедь, у него сразу же складываются довольно прохладные отношения с руководством ПМР.

В сложившейся ситуации Плугару и Косташ решают пойти на риск и захватить Бендеры, используя регулярные вооруженные силы и вооруженную полицию Молдовы. Им удается захватить Бендеры, депутаты Парламента Молдовы, приехавшие накануне в качестве наблюдателей, прячутся в подвалах, но на штурм Горсовета молдавская сторона идти не решается. А уже на следующий день в конфликт вмешивается генерал Лебедь и 14-ая армия, отбрасывающая молдавские войска из Бендер, разрушающая созданные для наступления плацдармы. Конфликт закончен, стороны разведены. До сих пор неизвестно количество погибших с обеих сторон. Создаются миротворческие силы, трехсторонняя Контрольная комиссия, но политические последствия конфликта необратимы.

Плугару и Косташ с позором изгоняются в отставку. Сформировавшееся ситуативно из аграриев и представителей Интерблока большинство требует отставки Правительства перед Парламентом (новой конституции еще нет, поэтому процедура отставки правительства непонятна). Снегур, лишившись всякой действенной опоры среди депутатов, вынужден идти на союз с аграриями, которые уже осознали себя в качестве главной политической силы в стране.

Правительство Муравского отправляется в отставку, На смену ему приходит вице-премьер по вопросам АПК Андрей Сангели, фаворит аграриев. У него появляются два заместителя, представляющие немолдавское население республики – бывший вице-мэр Кишинева Валентин Кунев и бывший председатель Сынжерейского райисполкома Николай Олейник. Национальная революция в Молдове объявляется законченной. Такое впечатление, что все ужасаются произошедшим.Но исправить уже ничего нельзя. Приднестровье окончательно уходит и фактически находится под протекторатом 14-ой армии.

Новое большинство меняет близкого к фронту председателя Парламента Александру Мошану на Петра Лучинского, который срочно возвращается из Москвы. Аграрии и «интера» начинают все громче требовать роспуска Парламента, в котором «продолжают деструктивную деятельность фронтистские депутаты» и проведения внеочередных выборов по партийным спискам.

Вместе с тем состояние в обществе продолжало оставаться сложным. Совершенно очевидно, что молдавское общественное мнение восприняло итоги противостояния на Днестре как национальное унижение. На некоторое время в обществе вновь усилились антирусские и антироссийские настроения. В то же время власть уже сделала свой выбор. Аграрии, создавшие Аграрно-демократическую партию Молдовы (АДПМ), попытались как можно скорее забыть ужасы 1990-1992 годов и в качестве «естественной правящей силы» ввести Молдову в сообщество цивилизованных демократических стран.

В то же время слишком многое уже было утрачено.

Выводы

События 1988-1992 годов оказались третьим в течение ХХ века историческим переломом в Бессарабии (Молдове). По аналогии (но не полностью) с прибалтийскими странами Молдова пыталась получить независимость в 1918, что закончилось румынской оккупацией. В качестве приложения к пакту Молотова – Риббентропа в 1940 Бессарабия была возвращена Советскому Союзу. Большая часть исторической области вошла в состав вновь образованной Молдавской ССР. Наконец, после распада СССР в 1991 году Молдова провозгласила независимость и была признана независимым государством, не контролируя значительную часть своей территории.

1. Одна из главных причин столь драматичного перехода Молдовы к независимости – это отсутствие в республике политических традиций самоуправления и реальной политической элиты. В результате власть оказывалась в руках случайных, совершенно не подготовленных к этому людей, преследовавших узкие и ограниченные во времени цели.

2. Итоги и последствия «Учредительных» выборов 1990 года оказались различными. Формально молдавская советская номенклатура плюс еще более советский Интерблок уверенно выиграли выборы. Последствия оказались иными. Не имея ясных целей и находясь в подавленном состоянии, вызванном событиями в Союзе, умеренные были вынуждены (по крайней мере, на время) уступить власть радикально настроенному НФМ, целью которого в действительности было скорейшее объединение с Румынией и разрушение молдавской государственности.

3. Радикальная этническая политика НФМ фактически привела к сецессии Приднестровья, а затем и к гражданскому конфликту. Одновременно в течение 1988-1992 годов из республики эмигрировала большая часть еврейского и значительная часть русского населения. После Бендерского конфликта летом 1992 года Молдова потеряла всякие политические связи с Приднестровьем.

4. Вместе с тем именно в этот период были заложены основы многопартийности, свободы слова и других гражданских свобод, свойственных демократическим государствам. Были приняты нормативные акты, разрешающие переход к рыночной экономике, начата приватизация.

5. Идея демократического перехода полностью исходит извне. Все местное специфическое, что в нее добавляется, носит излишне радикальный, а моментами и откровенно деструктивный характер. В целом, процесс демократического перехода носит структурный характер, во многом аналогичный подобным процессам в «новых западных регионах России».

6. Вследствие всех событий 1988 –1992 годов Молдова приобрела независимость, утратила контроль над частью территории, лишилась значительной части экономического потенциала и не смогла сформулировать ничего, даже отдаленно напоминающего национальную (государственную) идею. Начав с идеи объединения с Румынией, молдавские национал-демократы продолжили идеей второго румынского государства. Аграрии после прихода к власти попытались вспомнить об идее альтернативного румынскому молдавского государства, но так и не смогли дойти до идеи гражданского общества, государства все народов Молдовы.

Так выглядела политическая Молдова перед объявленными в конце 1993 года и назначенными на 24 февраля 1994 года первыми в истории независимой Молдовы парламентскими выборами.

Парламентские выборы 1994 года

Откат элит, стабильность избирателей

Главным следствием политической «релаксации» в Молдове (конец 1992 – 1993 гг.) стало массовое дробление национальных и национал-демократических сил в Парламенте. Еще летом 1992 года они представляли собой единый и весьма влиятельный монолит, а к концу 1994 года фракций уже было 4 (собственно НФМ, который поменял название на Христианско-демократический НФ (ХДНФ), Конгресс крестьян и интеллигенции (КИК), Демократическая партия и Демократическая партия труда). Каждая из партий со своими амбициями, претензиями на лидерство, и, главное, желанием возложить ответственность за случившееся на остальных.

Вместе с тем ситуация в обществе продолжала оставаться крайне сложной. По данным независимой социологической службы «Опиния» (бывший филиал ВЦИОМа в Молдове) («НМ», 17 марта 1993 г.) 48 % опрошенных считали, что наступивший год будет более тревожным, 10 % - более спокойным,

33 % полагали, что год будут хуже, 10 % - что лучше, 53 % ожидали ухудшения межэтнических отношений, 50 % - социального взрыва, 41 % - повторного гражданского конфликта, 19 % - объединения с Румынией. Причем среди последних были как сторонники, так и категорические противники объединения.

31 % из тех, кто собирался участвовать в выборах, не знал за кого проголосует, а лидерами выступали ХДНФ – 12 %, ассоциация женщин - 9,5 %, Аграрно-демократическая партия - 8,5 %, экологическая партия - 7 %, Движение за равноправие «Унитатя – Единство» (бывшее интердвижение - 6,8 %). Остальные не преодолевали барьер в 4 %.

Данные опроса нуждаются в серьезной коррекции, ввиду большего количества неопределившихся, но лидерство ХДНФ весьма симптоматично. На момент опроса КИК еще не был создан, и голоса двух крупнейших партий не разделились, но совершенно очевидно, что значительная часть избирателей-молдаван мечтала и надеялась на реванш.

В течение года ситуация в элите несколько меняется. Аграрники при поддержке президента и премьера заметно усилились. Постепенно АДПМ брала под контроль основные структуры исполнительной власти, однако в Парламенте ситуация не менялась. Учитывая, что более 60 депутатов, представлявших приднестровские избирательные округа, прекратили свое участие в Парламенте, находить большинство в 191 голос по важным вопросам было все труднее и труднее. Национальные силы воспринимали Парламент как последний бастион. Им, в частности, удавалось блокировать ратификацию договора СНГ до осени 1993, и даже во время ратификации аграриям и Интерблоку пришлось пойти на ряд уступок, чтобы получить недостающие голоса. Поэтому аграрники (АДПМ) принимают принципиальное решение о роспуске Парламента и о проведении досрочных парламентских выборов 27 февраля 1994 года.

Решение о проведении выборов аграрники принимали самостоятельно, без согласования с другими политическими партиями, и в этом, на наш взгляд, заключалась серьезная политическая ошибка, имевшая далеко идущие полследствия.

Во-первых, выборы в такой ситуации сводились только к двум целям – собственно легитимизации власти АДПМ и окончательному устранению конкурентов с поля принятия решений. Однако сама АДПМ вовсе не была подготовлена к подобному успеху, не имела ни сколь-нибудь продвинутой идеологии, ни кадров, способных управлять в совершенно изменившихся условиях, ни даже концепции развития собственного государства, кроме самых общих принципов – примем новую Конституцию и будем интегрироваться и на Запад, и на Восток (причем одновременно).

Во-вторых, лидеры АДПМ даже не попытались оговорить с руководством Приднестровья формат участия избирателей Левобережья в выборах 1994 года. Более того, специально было оговорено, что в виде исключения выборы проводятся по единому общенациональному округу, а для Приднестровья места не резервируются. Все это позволило руководству ПМР абсолютно легитимно обосновать свой отказ от участия в парламентских выборах, и юридически продвинуло раскол Молдовы на следующую ступень. При этом руководство АДПМ игнорировало все предостережения и рекомендации по этому поводу. Подобная ситуация сложилась и в отношениях с Гагаузией. В самый последний момент, уже после официального создания избирательных участков и комиссий, руководство самопровозглашенной Гагаузской республики удалось уговорить на участие в выборах под обещание предоставить автономию в кратчайшие сроки.

Все это значительно снижает тот положительный эффект, который мог бы следовать из первых в истории независимой Молдовы свободных и многопартийных выборов. В то же время выборы действительно привели к началу новой политической эры.

Итоги народного волеизъявления оказались вполне предсказуемыми. Более того, они вполне коррелируют с развернутыми в общенациональный округ результатами выборов 1990 года. Согласно данным ЦИК Молдовы убедительную победу одержала АДПМ – 43,2 %. На втором месте оказался блок Социалистической партии Молдовы (СПМ) и Движения за равноправие «Унитатя – Единство» (Соцединство) – фактически наследник Интерблока 1990 года – 22,0 %. 4-х % барьер смогли преодолеть КИК – 9,2 % и ХДНФ – 7,5 %.

Однако если брать суммарное количество голосов за партии, представляющие тот или иной фланг, то картина несколько отличается. Интерблок (Соцединство) потерял около 10 % голосов – часть ушла к АДПМ, часть (большая) осталась в Приднестровье, которое в выборах не участвовало.

Национальные силы потеряли, но, в сущности, немного. В 1990 году у них было не более 30 %, сейчас около 25 %. Однако внутренние разногласия и крах идеологии не позволили им воплотить те самые 25 % во что-то существенное. Впрочем, этот нереализованный потенциал еще сыграет свою роль через два года на первых и единственных в Молдове президентских выборах.

Главным триумфатором стала АДПМ, как консолидированная партия молдавской элиты и чиновничества, собрав все остальные голоса и отражая при этом определенные ожидания и надежды молдавского села. В результате у АДПМ оказалось 56 мандатов, Соцединства – 28, КИК – 11, ХДНФ – 9.

Аграрники получили абсолютное, но не конституционное большинство, что было необходимо, учитывая, что принятие новой конституции было в повестке дня на первом месте. ХДНФ в качестве союзника отпадал категорически, более мягкий КИК тоже, тем более что 67 (56+11) мандатов все равно оказывалось недостаточно. Поэтому единственным, тем более что партии в целом сотрудничали последние полтора года в предыдущем парламенте, возможным союзником аграриев оказывалось Соцединство.

Здесь начинаются неожиданности. АДПМ категорически отказалось заключать с Соцединством какое-либо соглашение, заявив, что «мы будем управлять самостоятельно». Соцединству не были предложены ни министерские, ни даже какие-либо другие посты в правительстве на основании того, что у представителей блока «нет подходящих кандидатур». В то же время своих кандидатур в действительности нет у АДПМ. Они вынуждены либо оставлять тех, кто уже есть, либо соглашаться с кандидатурами, предлагаемыми Снегуром, Сангели, Лучинским, и подбираемых далеко не всегда по деловому признаку. В итоге лидер АДПМ и вице-председатель Парламента Дмитрий Моцпан заявляет, что «это не правительство АДПМ».

Затем аграрники категорически отказывают Соцединству в придании официального статуса русскому языку. В принимаемой конституции и с большим трудом они соглашаются на сохранение «Закона о языках 1989 года», где статус русского языка все-таки прописан. Тем не менее, Соцединство соглашается с предложенным компромиссом и голосует за новую Конституцию. В результате Молдова из президентской становится парламентско-президентской республикой, где премьер-министр высшее должностное лицо, Гагаузия получает автономию. Все это, без сомнения, становится главным достижением Молдовы на пути демократии за 10 лет независимости. 1994 год до сих пор остается одним из самых удачных в истории Молдовы. Казалось, что ситуация в экономике стабилизировалась, установились хорошие отношения и с Западом и с Россией.

Выборы 1994 года способствовали консолидации демократии в Молдове, несмотря на то, что «лидеры молдавской революции» 1990-1992 потерпели серьезное поражение, и, поэтому, итоги выборов можно представить как разочарование или откат. В действительности легитимация власти в Молдове привела к существенному эффекту, как внутриполитическому, так и внешнеполитическому. Евроструктуры говорят о Молдове, как лидере демократических и реформаторских процессов в СНГ. Кажется, что все основные проблемы решены, и теперь Молдова быстро пойдет по пути развития и углубления демократии и экономических реформ.

Местные выборы 1995 как зеркало будущих проблем.

Однако уже в 1995 появились серьезные проблемы. На местных выборах все еще прошло по инерции спокойно, не считая трех деталей, которые так и не стали сигналом для аграрников.

На сцене вновь появились коммунисты, которым разрешено было вновь зарегистрироваться после трех лет запрета. Появление коммунистов нельзя назвать триумфальным, но 14-15 % в пересчете на общереспубликанский формат они набрали, составив в 3-4 районах серьезную конкуренцию АДПМ. Коммунисты, в основном, работали на русскоязычном электоральном поле, отбирая голоса у Соцединства. Однако было заметно, что АДПМ почему-то легче идут на контакт с коммунистами, чем с Соцединством. И это вызывало вопросы.

В Кишиневе из-за странной формулы, предписывающей необходимость 50 % явки, выборы были признаны несостоявшимися. В результате совет так и не был сформирован, а мэр не был избран. На выборах уверенно победили Соцединство и Альянс Демократических сил (АДР), объединивший все национал-демократические партии кроме ХДНФ, который отказался от участия в выборах. Обе партии получили более 30 % голосов, 16 % у коммунистов и только 11 % у АДПМ. В список АДПМ входило все городское начальство во главе с и.о. мэра Серафимом Урекяном, назначенным президентом Снегуром за год до этого сразу после парламентских выборов.

Однако, АДПМ так и не нашло в себе сил отдать партнерам из «русскоязычного» блока победу в столице, и уже на следующий год аграрникам пришлось сильно об этом пожалеть. Лидеры Соцединства, лояльно настроенные по отношению к АДПМ, предпочли историю замять

Объединение всех национал-демократических партий в АДР, и достаточно успешный результат АДР на выборах (более 20 % по республике) свидетельствовали, что правый фланг восстанавливается после 1992 года и имеет существенный потенциал. А значит необходимы время и личность, чтобы все это использовать.

РАСКОЛ

Расколу молдавской властной элиты в 1995 году предшествовали студенческие волнения, которые фактически были организованы ХДНФ и АДР. Причем собственно лидеры партий, не желая подставляться, формально дистанцировались от участия в событиях, нагнетая напряжение из-за кулис.

Дальнейшее выглядело весьма просто. Президент Снегур, выступая как миротворец, развернул свои взгляды на 180 градусов и выступил с резкой критикой экономического курса правительства. Одновременно Снегур затронул болезненную тему и предложил поменять название официального языка Республики Молдова на румынский, что было главным требованием забастовщиков. Разумеется, это не могло не вызвать ответной реакции со стороны антирумынски настроенных лидеров АДПМ. Правда, сначала это было скорее недоумение; им казалось, что все вскоре встанет на свое место. Однако президент вышел из АДПМ, создал свою партию (Партию возрождения и согласия Молдовы - ПВСМ), в которую перешли 10 из 56 (после этого АДПМ потеряла абсолютное большинство в Парламенте, и казалось, должна еще более сблизиться с Соцединством) членов аграрной фракции. Для лидеров АДПМ стало ясно, что это всё уже очень серьёзно и аграрная партия отреагировала как всегда предельно жестко, но не достаточно убедительно. Был проведен внеочередной съезд партии, где отступник Снегур подвергся резкому осуждению и был обвинен во всех возможных грехах. Вчерашние соратники стали непримиримыми врагами. Стороны начали готовиться к будущим схваткам.

Вышеописанное представляет собой стандартную схему событий весны-лета 1995 года, которая соответствует и тому, что писали об этом газеты. Однако это только поверхностный взгляд на события, имеющие гораздо более глубокие корни.

После принятия конституции президент по инерции сохранял если не полномочия, то влияние. АДПМ в течение 1994 года не располагала еще полнотой власти, и в исполнительной вертикали сохранялись главы районных и городских администраций, назначенные лично президентом. Правда уже в течение 1994 года правительство добилось от президента замены многих предисполкомов на своих людей, но этого еще было недостаточно. Приближались местные выборы. Выполняя ранее поставленную задачу, руководство АДПМ четко выполнило задачу на максимально полный контроль над всеми районами. Зная, как проходили предварительные переговоры АДПМ с потенциальными партнерами, можно констатировать, что руководство аграрной партии заняло очень жесткий курс, отказавшись идти на какие-либо взаимные договоренности перед выборами. Используя имеющиеся у них административные возможности, АДПМ включила в свои списки весь административный актив всех районов (за исключением Комрата - центра Гагаузии).

После этого АДПМ принялась устанавливать свои порядки во всех районах, меняя местные власти по собственному выбору. Это крайне обидело самолюбивого Снегура. В полной мере это проявилось в Единцах. Отказ АДПМ поддержать личного друга Снегура Дмитрия Пунтю на пост председателя райисполкома стал последней каплей в конфликте вчерашних союзников. С другой стороны, пользуясь несовершенством закона о выборах, президент получил право назначать местную администрацию в тех населенных пунктах, где выборы были признаны несостоявшимися (Кишинев, Кагул, Сороки и т.д.). И здесь уже своим правом воспользовался Снегур, вообще ни с кем не согласовывая свои назначения.

Таким образом, к моменту "студенческого кризиса" обе стороны были недовольны друг другом и морально готовы к разрыву. Президент понял, что все более становится церемониальной фигурой, а АДПМ уже спокойно могла обходиться без президента, который им только мешал.

Для АДПМ выход из партии Снегура и его сторонников оказался серьезной кадровой потерей. Кроме того, у партии власти возник серьезный крен влево. Председатели колхозов, которых теперь ничто не сдерживало, фактически превратили АДПМ в партию своей корпорации, которая с лета 1995 года по лето 1996 года успешно занималась выбиванием бюджетных денег для своих экономических структур.

Снегур оказался при этом в не менее сложном положении. Демонстративный выход из АДПМ поставил его вне наиболее влиятельной на то время аграрной экономической элиты. Кроме этого, волею обстоятельств и сам того не желая, Снегур полностью оказался в правой части политического спектра. Причем ситуация была настолько неопределенна, что необходимый, казалось бы сдвиг к центру, приводил к потере необходимой поддержки со стороны националистических партий, а продолжение дрейфа вправо (что и произошло в действительности) обернулось потерей "умеренных" голосов.

Более того, союз с ХДНФ, оказавшийся логическим завершением политического выбора, имел крайне противоречивые последствия. С одной стороны, он принес Снегуру много дополнительных голосов «национального электората» и работающую организацию, с другой - сильно напугал всех остальных, особенно национальные меньшинства. Для подавляющего большинства немолдаван сам факт союза Снегура с ХДНФ стал главным аргументом, почему они должны голосовать против действовавшего президента.

Для "раскручивания" своего политического образа Снегур выбрал путь постоянных атак на парламент и правительство, обвиняя их во всех проблемах страны и постоянно угрожая конституционными действиями. Эти угрозы поддерживали политический союз Сангели и Лучинского, которые обязаны были держаться вместе, несмотря на личное соперничество за право быть выдвинутым в президенты от АДПМ. Им удавалось синхронно отражать постоянные атаки Снегура, и в значительной степени благодаря этому союзу страну удалось довести до демократических выборов без катаклизмов. Само по себе это уже было победой демократии.

На наш взгляд, события в Молдове с июня 1995 по сентябрь 1996 года дают основания предположить, что созданные демократические институты пока не означают, что в Молдове поступательно развивается демократия.

Кроме того, именно в этот период заметно снижается влияние внешних факторов. Процесс демократизации из структурного превращается в процедурный. Активно начинается процесс блокирования различных, иногда разнонаправленных, политических сил, создаются случайные коалиции с расчетом на удачу. Уже во время выдвижения кандидатов в президенты Молдовы осенью 1996 года политическая структуризация общества рушится, процессы частично выходят из-под контроля.