Церковь как субъект и объект веры.

Введение.

Церковь была основана Господом Иисусом Христом на Тайной вечере и создана в день Сошествия Святого Духа на апостолов. Несмотря на существование пророчеств о соединении людей в Царстве Христа, несмотря на весь опыт существования Ветхозаветной Церкви, созданная Христом Церковь была совершенно уникальным явлением, свойства ее подлежали дальнейшему богословскому уяснению и формулированию.

Начало этому положил Сам Господь, давая Свое обетование о создании Церкви: «ты — Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата адовы не одолеют ее» ¹. Господь произнес эти слова в ответ на исповедание Петра в Кесарии Филипповой. Греческий текст этого стиха гласит «έπί ταύτη τή πέτρα οίκοδομήσω μου τήν έκκλησίαν» ². Укажем на два важных аспекта греческого текста. Во-первых, глагол οίκοδομέω, переведенный как «созижду» («создам» в Синодальном переводе) буквально означает «строить дом». В Новом Завете он также употребляется иногда в значении «назидать». Ясно, что речь идет о том созидании, которое в посланиях ап. Павла названо «домостроительством» ³. И это домостроительство полагается «έπί ταύτη τή πέτρα» — именно «здесь», «на этом камне» как на основании. Таким образом, именно это исповедание Иисуса из Назарета Христом, Сыном Бога Живого стало камнем, на котором, как на основании, строится Дом Божий — Церковь Нового Завета.

В дальнейшем, когда чудо в день Пятидесятницы исполняет учеников «силою свыше», замысел Божий реализуется сначала в Иерусалиме, а затем и во множестве общин, рассеянных по всему миру. Опыт бытия этих общин, опыт самосознания новозаветной Церкви, эксплицитно выражается в ряде новозаветных книг, из которых, быть может, подробнее всего — в посланиях ап. Павла к Ефесянам, к Коринфянам и к Колоссянам.

В Послании к Ефесянам ап. Павел говорит о Церкви, что она «есть Тело Его, полнота Наполняющего все во всем» ⁴. Следовательно, Дом, который созидает Господь, явлен не просто как общество сонаследников Христа, но как тайна благодати Божией. То, что Церковь — полнота Наполняющего все во всем, напоминает слова о Христе в послании к Колоссянам: «в Нем обитала всякая полнота» ⁵. Таким образом, ключевым для новозаветной экклезиологии оказывается понятие Воплощения. Быть может, наиболее ярко это выражено в начале 2 в. свт. Игнатием Богоносцем: «все вы составляйте из себя как бы один храм Божий, как бы один жертвенник, как бы одного Иисуса Христа» ⁶. Продолжая эту мысль в 20 в., митр. Антоний Сурожский пишет: «Прежде всего, по слову апостола Павла, Церковь есть тело Христово. …Определение это связано не с понятием сочетания отдельных частей, которые впоследствии могут распасться, а с понятием Воплощения. Мы — тело Христово в самом реальном смысле, в смысле известного изречения: Церковь есть продолжение Воплощения. Каждый из нас — присутствие Христа в мире» ⁷.

Описывая далее это невиданное явление, эту новую форму присутствия и действия Божия в мире, ап. Павел также говорит об основных аспектах Церкви, которые затем будут сформулированы в Символе веры. В частности, он подробно говорит о единстве Тела Христова, члены Которого соединены Духом Святым: «…стараясь сохранять единство духа в союзе мира. Одно тело и один Дух, как вы и призваны к одной надежде вашего звания…» ⁸. Далее в той же 4 главе он указывает на ряд особенностей современной ему структуры Церкви, говоря о том, что Бог поставил в Ней разных лиц для несения различных служений, совершаемых, однако, в единстве Духа. Этот дар разнообразия служений, являющийся проявлением свойственного Церкви единства в многообразии, также является одним из важнейших выражений Божественного происхождения Церкви.

В Первом послании к Корнфянам апостол Павел подробно говорит о внутреннем устроении церковной жизни. Для него это устроение вытекает из самой природы Церкви, из ее Богочеловеческих свойств. Большое внимание апостол уделяет внутреннему многообразию в Церкви, которое, однако, не только не препятствует единству, но, напротив, является его необходимым основанием. Об этом говорят великие слова о том, что «надлежит быть и разномыслиям между вами, дабы открылись между вами искусные» ⁹, сделавшие возможным существование и развитие догматического учения и богословия. Об этом же говорят слова о различии даров единого Духа и разнообразии церковных служений. Особое значение имеет то, что апостол утверждает в 1 Кор. 12:14-13:13, что объединяющим Церковь в Тело Христово фактором является не различие иерархических и неиерархических служений, необходимых для нормального функционирования церковного организма, но любовь, не зависящая ни от каких ситуативных деталей. Структура Церковного организма претерпела заметные изменения, дары Духа, как и предполагал апостол, могут прекратиться ¹⁰, однако все это не меняет природы Церкви, потому что никогда не перестает любовь, которая есть проявление Духа Божия в членах Церкви.

Именно об этой непрекращающейся любви говорит свт. Ириней Лионский как о вечном и неизменном свидетельстве Церкви: «…проповедь Церкви повсюду постоянна и пребывает неизменно и имеет свидетельство от пророков и апостолов и всех учеников в начальные времена, и в средние и в последние и во всем устроении Божием и Его твердом действовании относительно спасения человека, которое содержится в нашей вере; ее-то приняв от Церкви мы соблюдаем» ¹¹. Действование любви Духа Святого в Церкви, по мысли свт. Иринея, и определяет самую природу Церкви Нового Завета: «Ибо где Церковь, там и Дух Божий; и где Дух Божий, там Церковь и всякая благодать, а Дух есть истина» ¹².

Для уяснения свойств Церкви немаловажно также то, что апостол Павел говорит о порядке на богослужебных собраниях Церкви: при невозможности единообразного норматива богослужения, «все должно быть благопристойно и чинно» ¹³. Несколько выше апостол также говорит: «так бывает во всех церквах у святых» ¹⁴. Эти слова, с одной стороны, говорят о проявлении святости Церкви как Тела Христова в святости отдельных ее членов. Не менее важно, с другой стороны, что этими словами закладывается основа для единства духовного опыта разных Церквей, для обогащения духовной жизни каждой локальной Церкви опытом всей Церкви и для поверки первой последним. Наконец, эти мысли апостола до некоторой степени обосновывают существование в Православной Церкви единого, хотя и вариативного, богослужебного Устава. Несмотря на очевидный эволюционных характер Устава, его постояное и повсеместное развитие, он все же обеспечивает возможность жить в богослужении так, как «бывает во всех церквах у святых».

Именно это взаимопроникновение духовного опыта и самосознания отдельных церквей привело к формулированию в середине 1 тысячелетия того учения о Церкви, которое мы находим в Никео-Константинопольском символе веры.

Церковь как субъект и объект веры.

Упоминание Церкви в Символе веры носит не случайный характер. Будучи сообществом верных, соединенных тайной благодати Божией, Церковь, несомненно, является и субъектом, и объектом веры. Причина этого коренится в богочеловеческой природе Церкви. Не видимые проявления церковного бытия составляют ее существо, но, как писал о. Сергий Булгаков, «существо Церкви есть божественная жизнь, открывающаяся в тварной; совершающееся обожение твари силою боговоплощения и Пятидесятницы» ¹⁵.

Богочеловеческая природа Церкви — фундаментальная основа для ее самосознания. В отрыве от этой основы экклезиология становится лишь запутанной историей человеческих взаимоотношений. Поэтому, как пишет еп. Каллист Диоклийский, «всякое православное размышление о Церкви начинается с указания на особые отношения, существующие между Церковью и Богом. Три высказывания могут описать эти отношения: Церковь есть (1) Образ Святой Троицы, (2) Тело Христово, (3) продолжающаяся Пятидесятница. Православное учение о Церкви тринитарно, христологично и пневматологично» ¹⁶.

В первую очередь, Церковь являет свою богочеловеческую природу в том, что она объединяет своих членов не так, как любые человеческие организации. Не общее подчинение единым правилам, не общее устремление к единым целям, но общий источник жизни — вот основание церковного единства. Поэтому «Церковь в целом есть икона Бога-Троицы, воспроизводящая на земле тайну (таинство) единства в различии» ¹⁷. Основание этому факту о. Сергий Булгаков видел в Воплощении Сына Божьего: «Так как Господь не просто приблизился к человеку, но и отождествился с ним, Сам став человеком, то Церковь есть Тело Христово, как единство жизни с Ним, Ему послушной и Ему подвластной» ¹⁸.

Как богочеловеческий организм, как форма присутствия Бога среди людей Церковь является объектом веры. Ее основные свойства, перечисленные в Символе, не являются эмпирическим выводом из человеческого наблюдения, но познаются только внутренним опытом веры, потому что принадлежат, по словам о. Сергия Булгакова, не временному, но вечном миру: «По учению Отцов Церкви, вечная жизнь… начинается уже здесь, в этой временной жизни, и эта вечность во времени и есть касание божественной жизни в Церкви… В этом смысле Церковь в самом существовании своем есть предмет веры, познается верою…» ¹⁹.

Одновременно Церковь является субъектом веры, тем организмом, жизнь которого поддерживается опытом встречи с Богом. Для многих современных православных богословов именно евхаристический характер Церкви является ее наиболее точным определением. Так, Х. Яннарас пишет: «Церковь есть трапеза, акт вкушения пищи и питья. Еда и питье составляют основу человеческого существования, тот способ, каким человек приобщается к жизни. … Для Церкви вкушение пищи — не способ продлить земное существование, но возможность реализовать жизнь как приношение Богу и общение с Ним» ²⁰.

Говоря о Евхаристии, свт. Игнатий Богоносец пишет: «только та евхаристия должна почитаться истинною, которая совершается епископом… Где будет епископ, там должен быть и народ, так же, как где Иисус Христос, там и кафолическая Церковь» ²¹. Таким образом, святитель соединяет Евхаристию и Церковь через служение епископа. Перефразируя, быть может, эти слова, прот. Н. Афанасьев говорит: «Где Евхаристическое собрание, там Церковь, и где Церковь, там и Евхаристическое собрание» ²².

Полнота общения со Христом в Евхаристии является, таким образом, тем главным делом веры, которое наполняет смыслом все бытие Церкви. В Евхаристии Церковь в полной мере является тем живым организмом, который верит Христу. Но, более того, опыт веры и жизни Церкви в Евхаристии — основа ее свидетельства и ее учения. «Наше учение согласно с евхаристией, и евхаристия в свою очередь подтверждает учение наше» ²³, пишет свт. Ириней Лионский. Поэтому Церковь с самого начала, с проповеди апостолов, является не только объектом и субъектом веры, но и вероучительным авторитетом.

Вероучительный авторитет Церкви не связан с существованием какого-то непогрешимого властного начала, но коренится в реальности Богобщения: «Согласно традиции единой христианской Церкви и ее исторического продолжения в Православии, истина веры не может быть отождествлена с «непогрешимыми» институтами и структурами власти, не потеряв при этом самой своей сущности… Традиция единой Церкви и Православия воспринимает истину веры как событие Евхаристии: преображение индивидуального выживания в жизнь, которая есть разделенный всеми дар любви и самоотдачи» ²⁴.

Опыт веры Церкви позволяет формулировать главные ее свойства и уяснять их смысл: «Церковь называется единою, святою, соборною (кафолическою и вселенскою), апостольскою; потому что она едина и свята, потому что она принадлежит всему миру, а не какой-нибудь местности; потому что ею святятся все человечество и вся земля, а не какой-нибудь народ или одна страна; потому что сущность ее состоит в согласии и единстве духа и жизни всех ее членов, по всей земле, признающих ее; потому, наконец, что в писании и учении апостольском содержится вся полнота ее веры, ее упований и ее любви» ²⁵. Рассмотрим теперь по отдельности сформулированные в Символе веры свойства Церкви.