Аквинат разграничивал области философии и теологии: предметом первой являются «истины разума», а второй — «истины откровения». Философия находится в услужении у теологии и настолько же ниже её по значимости, насколько ограниченный человеческий разум ниже божественной премудрости. Теология — священное учение и наука, основывается на знании, которым обладает Бог и те, кто удостоен блаженства. Приобщение к божественному знанию достигается через откровения.
Теология может что-то позаимствовать у философских дисциплин, но не потому что испытывает в этом необходимость, а лишь ради большей доходчивости преподаваемых ею положений.
У Аристотеля выделялись четыре последовательных ступени истины: опыт (empeiria), искусство (techne), знание (episteme) и мудрость (sophia).
У Фомы Аквинского мудрость становится независимой от других ступеней высшим знанием о Боге. Она основывается на божественных откровениях.
Аквинат выделял три иерархически соподчиненных типа мудрости, каждая из которых наделена своим «светом истины»:
§ мудрость Благодати.
§ мудрость богословская — мудрость веры, использующая разум.
§ мудрость метафизическая — мудрость разума, постигающая сущность бытия.
Некоторые истины Откровения доступны для понимания разумом человека: например, что Бог существует, что Бог един. Другие — понять невозможно: например, божественное триединство, воскрешение во плоти.
На основе этого Фома Аквинский выводит необходимость различать теологию сверхъестественную, основанную на истинах Откровения, которые человек своими силами не способен понять, и теологию рациональную, основанную на «естественном свете разума» (познающую истину силой человеческого интеллекта).
Фома Аквинский выдвинул принцип: истины науки и истины веры не могут противоречить друг другу; между ними существует гармония. Мудрость — стремление постичь Бога, наука же — способствующее этому средство.
О бытии
Акт бытия, будучи актом актов и совершенством совершенств, пребывает внутри всякого «сущего» как его сокровенная глубина, как его подлинная действительность.
Каждой вещи существование несравненно более важно, чем её сущность. Единичная вещь существует не благодаря своей сущности, потому что сущность никак не имплицирует (подразумевает) существование, а благодаря сопричастности акту творения, то есть воле Бога.
Мир — совокупность субстанций, зависимых своим существованием от Бога. Только в Боге сущность и существование нераздельны и тождественны.
Фома Аквинский различал два вида существования:
§ существование самосущностное или безусловное.
§ существование случайное или зависимое.
Только Бог — подлинно, истинное бытие. Всё остальное существующее в мире обладает не подлинным бытием (даже ангелы, стоящие на высшей ступени в иерархии всех творений). Чем выше стоят «творения», на ступенях иерархии, тем большей автономией и самостоятельностью они обладают.
Бог творит не сущности, чтобы потом заставить их существовать, а существующие субъекты (основания), бытийствующие в соответствии со своей индивидуальной природой (сущностью).
О человеке и его душе
Индивидуальность человека — личностное единство души и тела.
Душа — животворящая сила человеческого организма; она нематериальна и самосущна; она — субстанция, обретающая свою полноту лишь в единстве с телом, благодаря ей телесность обретает значимость — становясь человеком. В единстве души и тела рождаются мысли, чувства и целеполагания. Душа человека бессмертна.
Фома Аквинский считал, что сила разумения души (то есть степень познания ею Бога) определяет красоту человеческого тела.
Конечная цель жизни человека — достижение блаженства, обретаемого в созерцании Бога в загробном мире.
По своему положению человек — промежуточное существо между тварями (животными) и ангелами. В ряду телесных созданий — он высшее существо, его отличает разумная душа и свободная воля. В силу последней человек ответствен за свои поступки. А корень его свободы — разум.
Человек отличается от животного мира наличием способности познания и, на основании этого, способностью совершать свободный осознанный выбор: именно интеллект и свободная (от какой-либо внешней необходимости) воля являются основаниями совершения подлинно человеческих действий (в отличие от действий, свойственных как человеку, так и животному), принадлежащих к сфере этического. Во взаимоотношении двух высших способностей человека — интеллекта и воли, преимущество принадлежит интеллекту (положение, вызвавшее полемику томистов и скотистов), поскольку воля с необходимостью следует интеллекту, представляющего для неё то или иное сущее, как благое; однако при совершении действия в конкретных обстоятельствах и при помощи определенных средств на первый план выходит волевое усилие (О зле, 6). Наряду с собственными усилиями человека для совершения благих действий требуется также божественная благодать, не устраняющая своеобразие человеческой природы, а совершенствующая её. Также божественное управление миром и предвидение всех (в том числе индивидуальных и случайных) событий не исключает свободы выбора: Бог, как наивысшая причина, допускает самостоятельные действия вторичных причин, в том числе и влекущие за собой негативные нравственные последствия, поскольку Бог в состоянии обращать ко благу зло, сотворенное самостоятельными агентами.
БЭКОН
Френсис Бэкон
Предложил в новом органоне что метод стал орудием.
Он предложил проект великого преобразования наук. Новая классификация, где учитывался опыт и классификация человека.
МАКИАВЕЛЛИ:
Мировоззрение и идеи
Исторически Макиавелли принято изображать тонким циником, считающим, что в основе политического поведения лежат выгода и сила, и что в политике следует опираться на силу, а не на мораль, которой можно и пренебречь при наличии благой цели.
В работах «Государь» и «Рассуждения на первую декаду Тита Ливия» Макиавелли рассматривает государство как политическое состояние общества: отношение властвующих и подвластных, наличие соответствующим образом устроенной, организованной политической власти, учреждений, законов.
Макиавелли называет политику «опытной наукой» [ источник не указан 1230 дней ], которая разъясняет прошлое, руководит настоящим и способна прогнозировать будущее.
Макиавелли один из немногих деятелей эпохи Возрождения, кто в своих работах затронул вопрос о роли личности правителя. Он считал, исходя из реалий современной ему Италии, страдавшей от феодальной раздробленности, что лучше сильный, пусть и лишенный угрызения совести, государь во главе единой страны, чем соперничающие удельные правители. Таким образом, Макиавелли поставил в философии и истории вопрос о соотношении моральных норм и политической целесообразности[1]
Автор идеи о всеобщей воинской обязанности — в трактате «О военном искусстве» призывал к переходу от наёмной к набираемой по призыву из граждан государства армии.
Макиавелли противопоставлял античную доблесть христианскому смирению. В последнем он видел зло, делающее мир слабым и отдающее его во власть не встречающим сопротивления негодяям.[
ТОМАС МОР:
«Утопия»
Основная статья: Утопия (книга)
Из всех литературных и политических произведений Мора наибольшее значение имеет «Утопия» (опубликована в 1516 году Дирком Мартенсом), причем эта книга сохранила своё значение для нашего времени — не только как талантливый роман, но и как гениальное по своему замыслу произведение социалистической мысли. Литературные источники «Утопии» — сочинения Платона («Государство», «Критий», «Тимей»), романы-путешествия XVI века, в частности «Четыре плавания» (фр. Quatuor Navigationes) Америго Веспуччи, и, до некоторой степени, произведения Чосера, Ленгленда и политические баллады. Из «Плаваний» Веспуччи взята завязка «Утопии» — встреча с Гитлодеем, его приключения. Мор создал первую стройную социалистическую систему, хотя и разработанную в духе утопического социализма.
Томас Мор назвал свой труд «Золотая книжечка, столь же полезная, сколь и забавная о наилучшем устройстве государства и о новом острове Утопия».
«Утопия» делится на две части, мало похожих по содержанию, но логически неотделимых друг от друга.
Первая часть произведения Мора — литературно-политический памфлет; здесь наиболее сильный момент — критика современных ему общественно-политических порядков: он бичует «кровавое» законодательство о рабочих, выступает против смертной казни и страстно нападает на королевский деспотизм и политику войн, остро высмеивает тунеядство и разврат духовенства. Но особенно резко нападает Мор на огораживания общинных земель (англ. enclosures), разорявшие крестьянство: «Овцы, — писал он, — поели людей». В первой части «Утопии» дана не только критика существующих порядков, но и программа реформ, напоминающая более ранние, умеренные проекты Мора; эта часть очевидно служила ширмой для второй, где он высказал в форме фантастической повести свои сокровенные мысли.
Во второй части снова сказываются гуманистические тенденции Мора. Во главе государства Мор ставил «мудрого» монарха, допуская для чёрных работ рабов; он много говорит о греческой философии, в частности о Платоне: сами герои «Утопии» — горячие приверженцы гуманизма. Но в описании социально-экономического строя своей вымышленной страны Мор даёт ключевые для понимания его позиции положения. Прежде всего в «Утопии» отменена частная собственность, уничтожена всякая эксплуатация. Взамен её устанавливается обобществлённое производство. Это большой шаг вперёд, так как у предыдущих социалистических писателей социализм носил потребительский характер. Труд является обязательным в «Утопии» для всех, причём земледелием занимаются поочерёдно все граждане до определённого возраста, сельское хозяйство ведётся артельно, но зато городское производство построено на семейно-ремесленном принципе — влияние недостаточно развитых экономических отношений в эпоху Мора. В «Утопии» господствует ручной труд, хотя он и продолжается только 6 часов в день и не изнурителен. Мор ничего не говорит о развитии техники. В связи с характером производства обмен в государстве Мора отсутствует, нет также и денег, они существуют только для торговых сношений с другими странами, причём торговля является государственной монополией. Распределение продуктов в «Утопии» ведётся по потребностям, без каких-либо твёрдых ограничений. Государственный строй утопийцев несмотря на наличие короля — полная демократия: все должности — выборные и могут быть заняты всеми, но, как и подобает гуманисту, Мор предоставляет интеллигенции руководящую роль. Женщины пользуются полным равноправием. Школа чужда схоластике, она построена на соединении теории и производственной практики.
Ко всем религиям в «Утопии» отношение терпимое, и запрещён только атеизм, за приверженность которому лишали права гражданства. В отношении к религии Мор занимает промежуточное положение между людьми религиозного и рационалистического миросозерцания, но в вопросах общества и государства он — чистый рационалист. Признавая, что существующее общество неразумно, Мор вместе с тем заявляет, что оно — заговор богатых против всех членов общества. Социализм Мора вполне отражает окружающую его обстановку, чаяния угнетённых масс города и деревни. В истории социалистических идей его система широко ставит вопрос об организации общественного производства, притом в общегосударственном масштабе. Новым этапом в развитии социализма она является ещё и потому, что в ней осознано значение государственной организации для построения социализма, но Мор не мог в своё время видеть перспективу бесклассового общества (в «Утопии» Мора рабство не отменено), осуществляющего принцип «от каждого по способностям, каждому по потребностям» без всякого участия государственной власти, ставшей излишней.
КАМПАНЕЛЛА
Город Солнца
Основная статья: Город Солнца
Население этого города-государства ведет «философскую жизнь в коммунизме», то есть имеет все общее, не исключая и жен. С уничтожением собственности уничтожаются в городе Солнца и многие пороки, исчезает всякое самолюбие и развивается любовь к общине. Управляется народ верховным первосвященником, которого называют Метафизиком и выбирают из числа мудрейших и ученейших граждан. В подмогу ему учрежден триумвират Могущества, Мудрости и Любви — совет трёх подчиненных Метафизику руководителей всей политической и общественной жизни страны. В заведовании Могущества находятся дела войны и мира, Мудрость руководит науками и просвещением, Любовь заботится о воспитании, о земледелии, о продовольствии, а также и о таком устройстве браков, при котором «дети рождались бы самые лучшие». Кампанелла находит странным, что люди так заботятся о приплоде лошадей и собак, вовсе не думая о «человеческом приплоде», и считает необходимым строгий выбор брачующихся, для совершенства поколения. В городе Солнца этим заведуют жрецы, точно определяющие, кто с кем обязан временно соединиться браком для производства детей, причём женщин полных соединяют с мужчинами худыми и т. п.
Те женщины, которые оказываются бесплодными, становятся общими женами. Столь же деспотически, но сообразно способностям каждого распределяются между жителями работы; похвальным считается участвовать во многих разнообразных работах. Вознаграждение за труд определяется начальниками, причём никто не может быть лишен необходимого. Продолжительность рабочего дня определяется в 4 часа и может быть ещё сокращена при дальнейших технических усовершенствованиях, которые Кампанелла прозревал в будущем: так, например, он предсказывал появление кораблей, которые будут двигаться без парусов и весел, при помощи внутреннего механизма. Религия жителей г. Солнца — это, по всей вероятности, религия самого Кампанеллы: деизм, религиозная метафизика, мистическое созерцание; всякие обряды и формы устранены. Таким, как город Солнца, Кампанелла желал видеть весь мир и предрекал в будущем «всемирное государство». Ему казалось, что Испания и испанский король призваны к этому мировому политическому господству, бок о бок с которым должно упрочиться мировое господство Римского Папы (мысль, разработанная им в сочинении «De Monarchia Messiae» и появляющаяся вновь в истории социализма в учении сенсимонистов).
См. R. von Mohl, «Geschichte u. Literatur der Staatwissenschaften» (I); Sudre, «Histoire du communisme»; Reyband, «Réformateurs ou socialistes modernes» (т. I); Villegardelle, «La cité du soleil» (1841; перевод, с вступительной статьей); Amabile, «Fra T. Campanella, la sua congiura, i suoi processi е la sua pazzia» (1882); статья проф. Лексиса в «Handwörterbuch der Staatswissenschaften».
[править]Философия
Мировоззрение Кампанеллы удивительным образом совмещает в себе все три главных направления новой философии — эмпирическое, рационалистическое и мистическое, которые в раздельном виде выступили у его младших современников Бэкона, Декарта и Якоба Бёме. (Бэкон родился несколько раньше Кампанеллы, но первое философское сочинение Кампанеллы («Lectiones physicae, logicae et animasticae») вышло в 1588 г., а первое произведение Бэкона только в 1605 г.).
Подобно Бэкону, Кампанелла задается «восстановлением наук» (instauratio scientiarum, ср. Instauratio magna Бэкона), то есть созданием новой универсальной науки на развалинах средневековой схоластики. Источниками истинной философии он признает внешний опыт, внутренний смысл и откровение. Исходная точка познания есть ощущение. Сохраняемые памятью и воспроизводимые воображением мозговые следы ощущений дают материал рассудку, который приводит их в порядок по логическим правилам и из частных данных посредством индукции делает общие выводы, создавая, таким образом, опыт — основание всякой «мирской» науки (ср. с Бэконом).
Однако основанное на ощущениях познание само по себе недостаточно и недостоверно:
§ недостаточно потому, что мы познаем в нём не предметы, каковы они на самом деле, а лишь их явления для нас, то есть способ их действия на наши чувства (ср. с Кантом);
§ недостоверно потому, что ощущения сами по себе не представляют никакого критерия истины даже в смысле чувственно-феноменальной реальности: во сне и в безумном бреду мы имеем яркие ощущения и представления, принимаемые за действительность, а затем отвергаемые как обман; ограничиваясь одними ощущениями, мы никогда не можем быть уверены, не находимся ли мы во сне или в бреду (ср. с Декартом).
Но если наши ощущения и весь основанный на них чувственный опыт не свидетельствует о действительном существовании данных в нём предметов, которые могут быть сновидениями или галлюцинациями, то и в таком случае (то есть даже в качестве заблуждения), он свидетельствует о действительном существовании заблуждающегося. Обманчивые ощущения и ложные мысли доказывают все-таки существование ощущающего и мыслящего (ср. с Декартовым cogito — ergo sum). Таким образом, непосредственно в собственной душе или во внутреннем чувстве мы находим достоверное познание о действительном бытии, опираясь на которое мы по аналогии заключаем и о бытии других существ (ср. с Шопенгауэром).
Внутреннее чувство, свидетельствуя о нашем существовании, вместе с тем открывает нам и основные определения или способы всякого бытия. Мы чувствуем себя: 1) как силу, или мощь, 2) как мысль, или знание и 3) как волю, или любовь. Эти три положительные определения бытия в различной степени свойственны всему существующему, и ими исчерпывается все внутреннее содержание бытия. Впрочем, как в нас самих, так и в существах внешнего мира, бытие соединено с небытием, или ничтожеством, поскольку каждое данное существо есть это и не есть другое, есть здесь и не есть там, есть теперь и не есть после или прежде. Этот отрицательный момент распространяется и на внутреннее содержание, или качество, всякого бытия в его трёх основных формах; ибо мы имеем не силу только, но и немощь, не только знаем, но и находимся в неведении, не только любим, но и ненавидим. Но если в опыте мы видим только смешение бытия с небытием, то наш ум относится отрицательно к такому смешению и утверждает идею вполне положительного бытия, или абсолютного существа, в котором сила есть только всемогущество, знание есть только всеведение, или премудрость, воля — только совершенная любовь. Эта идея о Божестве, которую мы не могли извлечь ни из внешнего, ни из внутреннего опыта, есть внушение, или откровение, самого Божества (ср. с Декартом).
Из идеи Бога выводится затем дальнейшее содержание философии. Все вещи, поскольку в них есть положительное бытие в виде силы, знания и любви, происходят прямо из Божества в трёх его соответственных определениях; отрицательная же сторона всего существующего, или примесь небытия в виде немощи, неведения и злобы, допускается Божеством как условие для полнейшего проявления его положительных качеств. По отношению к хаотической множественности смешанного бытия эти три качества проявляются в мире как три зиждительные влияния (influxus): 1) как абсолютная необходимость (necessitas), которой все одинаково подчинено, 2) как высшая судьба, или рок (fatum), которым все вещи и события определенным образом связаны между собой, и 3) как всемирная гармония, которой все согласуется, или приводится к внутреннему единству.
При своей внешней феноменальной раздельности все вещи по внутреннему существу своему, или метафизически, причастны единству Божию, а через него находятся в неразрывном тайном общении друг с другом. Эта «симпатическая» связь вещей, или естественнаямагия, предполагает в основе всего творения единую мировую душу — универсальное орудие Божие в создании и управлении мира. Посредствующими натурфилософскими категориями между мировой душой и данным миром явлений служили у Кампанеллы пространство, теплота, притяжение и отталкивание. В мире природном метафизическое общение существ с Богом и между собой проявляется бессознательно, или инстинктивно; человек в религии сознательно и свободно стремится к соединению с Божеством. Этому восходящему движению человека соответствует нисхождение к нему Божества, завершаемое воплощением божественной Премудрости в Христе.
Приложение религиозно-мистической точки зрения к человечеству как общественному целому ещё в юности привело Кампанеллу к его теократическому коммунизму (см. выше).
Кампанелла не был достаточно оценен как представитель философии Нового времени, потому что его идеи с разных сторон претили людям самых различных направлений. Одних отпугивало его учение о причастности всего существующего Богу, что могло казаться прямопантеизмом; других отталкивал его коммунизм, третьим были неприятны его религиозные верования и теократические идеалы. Помимо своего философского значения, Кампанелла был «передовым бойцом» современной ему положительной науки и твердо защищал Галилея, на что после него не осмелился Декарт.
НИКОЛАЙ КУЗИНСКИЙ
Философия и теология
Николай Кузанский внёс вклад в развитие представлений, прокладывавших дорогу натурфилософии и пантеистическим тенденциям XVI в. В отличие от современных ему итальянских гуманистов, он обращался в разработке философских вопросов не столько к этике, сколько, подобно схоластам, к проблемам мироустройства. Традиционно понимая Бога как творца, «форму всех форм», немецкий мыслитель широко использовал математические уподобления и диалектическое учение о совпадении противоположностей, чтобы по-новому осветить соотнесение Бога и природы. Николай Кузанский их сближает. Подчёркивая бесконечность Бога, он характеризует его как «абсолютный максимум», в то же время, отмечая, что любые определения его ограничены. Мир трактуется, как некое «развёртывание» Бога. Суть своих взглядов, пантеистическая тенденция которых опирается на широчайшие философские основы от Платона и неоплатонизма до мистики средневековья, Николай Кузанский выразил в формуле «Бог во всём и всё в Боге». Много внимания он уделяет и проблеме места человека в мире. Изображая все явления природы взаимосвязанными, он видит в человеке «малый космос», намечает его особую центральную роль в сотворённом мире и способность охватывать его силой мысли.
БРУНО
В философских работах Бруно содержатся как логические рассуждения, так и мистические элементы. Большое влияние на Бруно имели атомистические представления поэмы Лукреция О природе вещей, идеи Платона, сочинениеНиколая Кузанского Об учёном незнании. Среди других влияний можно упомянуть Альберта Великого, Фому Аквинского, Аверроэса, Дунса Скота, Бернардино Телезио, Ибн Гебироля, Давида Динанского.
В своих произведениях Бруно часто обращался к имени Гермеса Трисмегиста. Представление о Бруно как о герметике и «ренессансном маге» содержится в работе Фрэнсис Йейтс Джордано Бруно и герметическая традиция, впервые опубликованной в 1964 году. В более поздних исследованиях этот тезис подвергался критике[7], хотя определённое влияние герметизма на Бруно не отрицается.
В философии Бруно идеи неоплатонизма (в особенности представления о едином начале и мировой душе как движущем принципе Вселенной, которые привели Бруно к гилозоизму) перекрещивались с сильным влиянием воззренийантичных материалистов и пифагорейцев. У Николая Кузанского Бруно почерпнул идею «отрицательной теологии», исходящей из невозможности положительного определения Бога. Это дало ему возможность противопоставитьсхоластическому аристотелизму свою пантеистическую натурфилософию. Бруно считал, что целью философии является познание не сверхприродного Бога, а природы, являющейся «богом в вещах».
Основной единицей бытия является монада, в деятельности которой сливаются телесное и духовное, объект и субъект. Высшая субстанция есть «монада монад», или Бог; как целое она проявляется во всём единичном — «всё во всём». Эти идеи Бруно оказали определённое влияние на развитие философии Нового времени: идея единой субстанции в её отношении к единичным вещам разрабатывалась Спинозой, идея монады — Лейбницем, идея единства сущего и «совпадения противоположностей» — в диалектике Шеллинга и Гегеля.
Джордано Бруно ввел принцип относительности (бесконечности миров).
Если миров бесконечное множество, то абсолютного центра не существует. Любая точка в пространстве – относительна. Раз нет абсолютного центра – нет Бога, как абсолюта этого мира.
Философия нового времени
17-18 века.
1)проблема метода (философия обозначилась как гносеология)
2)новое понимание субстанции
Ревизия аристотелевских.
3)проблема перехода из естественного состояния в гражданское.
1)проблема методов
Новая евро философия дает 2 модели решения:
1)сенсуалистическая
2)рационалистическая
Метод – это способ разрешения какой либо задачи. Для бэккона (фрэнсиса) метод был – арганом. (кирка, которой откалывалась порода в скале).
Метод был орудием труда ученого.
А понятие метод ввел декарт.
Как сенсуалисты интерпретировали проблему метода.
Это философское направление, которое рассматривает ощущение, как источник познания о мире. Это значит, что предметом науки может быть только то, что эмпирически доступно для опыта.
