И НТУИТИВНЫЙ ум – это немедленный перевод истины в умственные уровни, наполовину преобразованные излучающей сверхразумной субстанцией, перевод некоторого безграничного самознания, которое действует над умом в сверхсознательном духе. Этот дух мы начинаем осознавать как более великое я прямо над нами, в нас и вокруг нас, от которого наше теперешнее я, наша умственная, виталическая и физическая индивидуальность и природа есть незавершенная часть или частичное ответвление, или его низший и неадекватный символ, и по мере того, как интуитивный ум в нас растет, как все наше существо все более превращается в интуитивную субстанцию, мы чувствуем некоторое полупреобразование наших членов в природу этого более великого я и духа. Всякая наша мысль, воля, побуждение, чувство, даже, наконец, наши совсем внешние виталические и физические ощущения становятся все более и более прямыми передачами из духа и обретают другую, все более и более чистую, неволнуемую, мощную и светозарную природу. Это одна сторона изменения; другая состоит в том, что все, что еще принадлежит низшему существу, все, что пока кажется нам приходящим снаружи или пережитком действия нашей старой низшей индивидуальности, все это чувствует давление изменения и усиленно стремится измениться и преобразоваться в новую материю и природу. Более высокое сходит вниз и в значительной степени занимает место более низкого, но также и низшее изменяется, трансформируется в материал действия, становится частью субстанции более высокого существа.
Более высокий дух над умом появляется сначала как присутствие, свет, сила, источник, бесконечное, но все, что в нем для нас познаваемо – это бесконечная тождественность бытия, сознания, силы сознания, Ананды. Остальное приходит из этого познания, но не принимает определенной формы мысли, воли и чувства над нами в надумственном уровне, а пребывает только в интуитивном уме и на его уровне. Или мы чувствуем и разнообразно осознаем великую и бесконечного Пурушу, который и есть вечно живущая истина этого бытия и присутствия, великое и бесконечное знание, которое и есть сила этого света и сознания, великую и безграничную волю, которая и есть энергия этой силы сознания, великую и безбрежную любовь, которая и есть мощь этой Ананды. Однако, все эти силы известны нам только в какой-либо определенной форме, отдельно от подлинной реальности и глубокого результата их сущностного присутствия, поскольку они переведены в наше интуитивное умственное существо на его уровень и в пределах его границ. Однако, по мере того, как мы развиваемся и врастаем в более светлое и динамическое единение с тем духом или Пурушей, проявляется более великое действие знания и воли и духовного чувства, которое, кажется, организует себя над умом, и мы узнаем в этом подлинный сверхразум и подлинную природную игру бесконечного знания, воли и Ананды. Интуитивный ум тогда становится вторичным и низшим движением, сопровождающим эту более высокую силу, которая отвечает и соглашается со всеми ее освещениями и указаниями, передает их низшим членам, а когда они не достигают цели и не становятся немедленно очевидными, интуитивный ум часто пытается заменить, имитировать сверхразумное действие и выполнить насколько возможно работы сверхразумной природы. Он занимает фактически то же самое место и положение относительно этой более великой силы, какое занимал по отношению к интуитивному уму обычный интеллект на более ранней стадии Йоги.
Это двойное действие на двух уровнях нашего существа прежде всего усиливает интуитивный ум в качестве вторичного действия и помогает ему исключить вторжения и разрастания неведения или его пережитков и полнее преобразовать их. Это действие все более и более усиливает сам интуитивный ум в свете знания и в конце концов превращает его в подобие самого сверхразума, но, первоначально, в более ограниченном действии гносиса, где он принимает форму того, что мы могли бы называть светлым сверхумственным или святым разумом. Это тот святой разум, которым сверхразум в самом начале процесса сам может проявлять свое действие, а затем, когда он изменит ум в свое подобие, он опускается и занимает место обычного интеллекта и разума. Тем временем более высокая сверхразумная сила, намного более мощная, уже появившаяся наверху, начинает осуществлять верховное руководство божественным действием в существе. Святой разум обладает более ограниченным характером, хотя в нем нет умственных штампов и хотя он является действием прямой реализации истины и знания, он является силой, направленной для исполнения ряда целей, хотя и более светлых, но все еще до определенной степени аналогичных целям обычной человеческой воли и разума; именно в еще более великий сверхразум приходит прямое, вполне открытое и немедленное действие Ишвары в человеческом существе. Эти различия между интуитивным умом, святым разумом и еще более великим сверхразумом, включая и другие переходные уровни внутри этих градаций, должны быть сделаны, потому что в конечном счете они имеют огромную важность. Сначала ум принимает все, что приходит сверху без разделения, как достаточное духовное освещение и даже принимает начальные состояния просвещения за окончательные, но после он обнаруживает, что отдыхать в этих состояниях означало бы задерживаться лишь в частичном осознании, и что человек должен продолжать возвышение и расширение пока, по крайней мере, не будет достигнута определенная полнота божественной широты кругозора и завершенность роста.
Трудно для интеллекта понять все, что имеется в виду под этими сверхразумными различиями; умственные выражения, в которых эти различия могут быть представлены, недостаточны или неадекватны, эти различия могут быть поняты только после получения определенного видения или после определенных приближений в переживании. Несколько указаний – вот все, что в настоящее время будет полезно дать. И первым будет достаточно взять из думающего ума определенные ключи, ибо именно там обнаруживаются эти некоторые из ближайших ключей к сверхразумному действию. Мысль интуитивного ума действует целиком за счет четырех сил, создающих форму истины, это интуиция, внушающая свою идею, интуиция различающая, вдохновение, которое несет свое слово и еще что-то из своей более великой сущности, и откровение, которое формирует видение самого лица и тела реальности. Эти силы не тождественны некоторым похожим движениям обычного умственного интеллекта, которые кажутся аналогами и легко, но ошибочно принимаются за подлинную интуицию при нашей первоначальной неопытности. Внушающая интуиция не тождественна умственной проницательности быстрого интеллекта, интуитивное различение не тождественно быстрой оценка рассуждающего интеллекта; интуитивное вдохновение не тождественно вдохновленному действию одаренного воображением ума, как и интуитивное откровение – яркому свету чисто умственного глубокого понимания и опыта.
Было бы, возможно, правильно сказать, что эти вышеперечисленные проявления представляют собой умственные отражения более высоких движений, попытки обычного ума совершать то же самое или максимально близкие подражания функциям более высокой природы. Подлинные виды интуиции отличаются от этих эффективных, но недостаточных подделок по сущности их света, их действий, их метода познания. Интеллектуальные скорости зависят от пробужденности основного умственного неведения к умственным образам и представлениям истины, которые могут быть вполне действенными в их собственной сфере и для их собственной цели, но не являются необходимыми и из-за самой их природы ненадежны. Они зависят в своем появлении от предложений, подсказанных умственными и сенсорными данными или от накопления прошлого умственного знания. Они ищут истину, как вещь, находящуюся снаружи, как объект, который должен быть найден, рассмотрен, сохранен как приобретение, и когда он найдена, тщательно исследуют его поверхности, показатели и аспекты. Это исследование никогда не может дать совершенно полного и адекватного истине представления. Какими бы позитивными ни казались иногда эти умственные отражения, они в любой момент могут быть отставлены, отклонены и признаны несовместимыми с новым знанием.
Интуитивное знание, напротив, как бы ни было оно ограничено в своей области или в своем применении, внутри этой сферы надежно в немедленной, прочной и особенной самосуществующей несомненности. Оно может принять за начальную точку или скорее, за объект освещения и раскрытия в его подлинном значении, данные ума и чувства, и еще может возбудить ход прошлых мыслей и знания, направляя их к новым значениям и результатам, но оно зависит не от них, а от самого себя, и может вспыхнуть своим собственным светом, свободное от предыдущих предложений или данных; этот вид действия становится постепенно все более общим и присоединяет себя к другим, чтобы положить начало новым высотам и сферам знания. В любом случае всегда есть элемент самосуществующей истины и чувство абсолютности источника внушения, его происхождения от духовного знания через тождественность. Это – раскрытие знания тайного, но живущего в существе; это не приобретение, но нечто, что было всегда там и что можно обнаружить. Интуитивное знание видит истину изнутри и освещает этим внутренним видением все внешнее, оно также легко согласуется, если только мы интуитивно бдительны, с любой новой истиной, которая еще должна быть достигнута. Эти черты становятся более выраженными и интенсивными в возвышенных, собственно сверхразумных сферах; в интуитивном уме их не всегда можно узнать в их чистоте и полноте из-за примеси умственного вещества и его разрастания, но в святом разуме и более высоком сверхразумном действии они становятся свободными и абсолютными.
Внушающая интуиция, действующая на умственном уровне, внушает прямое и освещающее внутреннее представление о истине, идею, которая является ее подлинным образом и указателем, пока еще не полностью появившимся и видным, она скорее по природе есть яркое воспоминание некоторой истины, вспыхнувшее узнавание своего знания тайны Я. Это представление, но представление живое, не идеативный символ, это отражение, но отражение, которое освещено чем-то от истины подлинной субстанции. Интуитивное различение – это вторичное действие, ставящее эту идею истины на правильное место и в правильное отношение к другим идеям. И пока существует привычка умственного вмешательства и приращения, оно старается также отделить умственное от более высокого видения, низшее умственное вещество, вызывающее затруднения своей примесью, от чистой субстанции истины, старается размотать спутанный клубок неведения и знания, лжи и ошибки. Если интуиция по природе является памятью, светлым воспоминанием самосуществующей истины, то вдохновение по природе – это слышание истины, это немедленное восприятие самого голоса истины, оно быстро доносит слово, которое совершенно воплощает истину, и оно несет больше, чем свет идеи истины; здесь схвачен некоторый поток его внутренней реальности и живое наступающее движение его субстанции. Откровение по природе – это прямое видение, pratyaksa-drsti, оно делает очевидным для теперешнего видения вещь в себе, изображением которой является идея. Откровение выявляет сам дух, само бытие и саму реальность истины и делает ее частью сознания и опыта.
В текущем процессе развития сверхразумной природы, предполагая что он следует с правильной постепенностью, можно увидеть, что две низшие силы выходят первыми, хотя не обязательно они свободны ото всякого действия двух высших сил, и по мере того, как они возрастают и становятся обычным действием, они образуют некоторый вид низшего интуитивного гносиса. Сочетание двух сил вместе необходимо для его полноты. Если интуитивная способность различать действует сама по себе, то это создает некоторый вид решающего озарения, которое действует на представления и восприятия интеллекта и разворачивает их таким образом, что ум может отделить их истину от их ошибки. В конце концов, это создает вместо интеллектуального суждения просветленное интуитивное суждение, вид решающего гносиса; однако, вероятно, оно несовершенно в новом освещающем знании и недостаточно создавать только такое расширение истины, каким является естественное следствие отделения от ошибки. С другой стороны, если внушающая интуиция работает одна без этого различения, действительно имеет место постоянное поступление новых истин и новых озарений, но они легко окружаются и затемняются умственными приращениями, и связь или гармоническое развитие каждой из них затрудняются и разбиваются этим вмешательством. Нормализованная сила активного интуитивного восприятия создана, но нет полного и ясного ума интуитивного гносиса. Две силы вместе снимают недостатки единоличного действия друг друга и строят ум интуитивного восприятия и различения, который может делать работу мыслительного ума, и значительно более, чем работа этого спотыкающегося, ошибающегося ума, и делать это с большим светом, уверенностью и с силой более прямой и безошибочной способности восприятия идей.
Две более высокие силы таким же образом создают более высокий интуитивный гносис. Действуя как отдельные силы в уме, они также сами по себе недостаточны без действий напарника. Откровение может действительно преподнести реальность, представить тождественность вещи в себе и добавить что-то от великой силы к переживанию сознающего существа, но у него может не быть воплощенного слова, выявляющейся мысли, связного прослеживания всех отношений и следствий, и оно может остаться внутренним владением, не станет выраженным сообщением. Может быть присутствие истины, но не ее полное проявление. Вдохновение может дать слово истины, прорыв динамизма и движения, но это не будет полная истина, уверенная в своем воздействии, если не будет полного откровения всего, что оно в себе несет и ясно обозначает, если не будет откровения порядка всех ее связей и отношений. Вдохновенный интуитивный ум – это ум молний, вспышки которых освещают многое, что было темно, но свет нужно направить через определенные каналы и сделать постоянным и устойчивым потоком, который будет неослабной силой для ясного последовательного понимания. Более высокий гносис сам по себе в своих двух единичных силах был бы умом духовных ослепительных озарений, происходящих, главным образом, в своей собственной отдельной сфере, производящих свое, возможно незримое воздействие на внешний мир, но нуждающихся в связующем звене для более тесной и простой связи с обычными проявлениями ума, которые произведены низшим идеативным действием. Именно объединенное или даже сплавленное, приведенное к одному знаменателю действие четырех сил делает интуитивный гносис вполне и целиком снаряженным и оснащенным.
Правильное развитие, допуская некоторое одновременное проявление четырех сил, все же сначала создало бы в достаточно широком размере низший внушающий и критический интуитивный ум, а затем образовало бы над ним вдохновенный и доступный откровению ум. Затем правильное развитие подняло бы две низшие силы до силы и поля вдохновения и превратило бы все действие в единую гармонию, производящую одновременно объединенное – а при более высокой интенсивности неразличимо слитое в один свет,– действие трех сил. И последним исполнилось бы подобное же слияние с силой откровения интуитивного гносиса. На самом деле, в человеческом уме чистый процесс развития, вероятно, всегда более или менее будет нарушен, спутан и превращен в своем ходе в нерегулярный, подверженный повторениям, неполным продвижениям, возвратам за чем-то невыполненным, не доведенным до конца или несовершенно выполненным, в процесс, обреченный на постоянные вмешательства и смешение существующих движений умственного полузнания, затрудненный препятствиями из-за умственного неведения. В конце, однако, может прийти время, когда процесс развития, поскольку он возможен в самом уме, может стать полной и чистой формой смягченного сверхразумного света, составленной из всех этих сил, ведущей или погружающей в свое собственное течение другие части человеческого существа. Это происходит в той точке развития, где интуитивный ум уже полностью сформирован в умственном существе и становится достаточно силен, чтобы доминировать, если еще не полностью заменить различные умственные действия, и далее делается возможным следующий шаг, поднятие центра и уровня действия над умом и преобладание сверхразумного рассудка.
Первый отличительный признак этого изменения – это полная перемена направления, поворот кругом, можно даже сказать, вверх дном всей жизнедеятельности. В настоящее время мы живем в уме и, главным образом, в физическом уме, но все же не целиком, как животные, вовлечены в физические, виталические и сенсорные работы. Напротив, мы достигли определенного умственного возвышения, с которого мы можем смотреть вниз на действия жизни, чувства и тела, обращаем более высокий умственный свет на них, размышляем, судим, используем нашу волю, чтобы видоизменить действие низшей природы. С другой стороны, мы смотрим с этого возвышения так же и вверх, обращаясь более или менее сознательно к чему-то над нами, и получаем оттуда прямо или через наше подсознательное или засознательное существо тайное сверхсознательное побуждение мысли, воли и других активных проявлений. Процесс этой связи завуалирован и затемнен, и люди обычно не осознают его за исключением некоторых высоко развитых натур; но когда мы продвигаемся в самознании, мы обнаруживаем, что всякая наша мысль и воля приходят сверху, хотя формируются в уме и там впервые становятся открыто активны. Если мы сбрасываем путы физического ума, который привязывает нас к мозговому инструменту и идентифицирует нас с телесным сознанием, если мы можем двигаться в чистом умственном сознании, это становится всегда ясным для восприятия.
Развитие интуитивного ума делает эту связь прямой, уже более не подсознательной и не затемненной; но мы еще живем умом, и ум еще смотрит вверх, и получает сверхразумное сообщение, и передает его другим членам. Работая так, он уже более не создает целиком свою собственную форму, поскольку мысль и воля нисходят на него, но все еще он видоизменяет, разбавляет и ограничивает их, налагает на них что-то из своего собственного метода. Все же он работает как получатель и передатчик мысли и воли, потому что, хотя и не создавая их иначе, как посредством тонких влияний, он запасает их или по крайней мере окружает их умственным веществом, дает им умственное оформление, опору и атмосферу. Когда же сверхразумный рассудок развивается, Пуруша восходит выше умственного подъема и теперь смотрит вниз на все действия ума, жизни, чувства, тела в совсем другом свете и окружении, смотрит полностью другим взглядом и понимает иначе, потому что он более не вовлечен в действие ума, смотрит со свободным и истинным знанием. Человек в настоящее время только частично высвободился из животной инволюции,– ибо его ум частично поднят, частично погружен в жизнь, чувства, тело и находится под их контролем,– и поэтому он не полностью свободен от умственных форм и ограничений. Но затем он поднимается к сверхразумной высоте, избавляется ото всякого контроля и управляет всей своей природой; сначала неотъемлемо и фундаментально это происходит только в его высочайшем сознании, поскольку всему остальному все еще предстоит быть преобразованным, но когда это сделано или, по мере того, как это делается, он становится свободным существом, господином своего ума, чувства, жизни и тела.
Второй признак изменения состоит в том, что формирование мысли и воли может теперь происходить целиком на сверхразумном уровне, и, следовательно, там закладывается начало полностью светлой и действенной воли и знания. Свет и сила в начале, возможно, не бывают полными, потому что сверхразумный рассудок – это только первичное выражение сверхразума, и потому, что ум и другие члены еще должны быть изменены в форму сверхразумной природы. Ум, истина, уже более не действует как видимый начинатель, выразитель или судья мысли, воли и всего прочего, но он все еще действует как передающий канал и, следовательно, в определенной степени, как получатель, становится затрудняющим ограничителем в передаче той силы и света, которые приходят сверху. Есть коренное и несоизмеримое различие между сверхразумным сознанием, в котором Пуруша теперь находится, думает и проявляет волю, и умственным, виталическим и физическим сознанием, через которое он должен приводить в исполнение этот свет и знание. Он живет и видит с совершенным сознанием, но он должен еще в своем низшем я сделать это сознание полностью практически применимым и эффективно работающим. Иначе Пуруша может действовать только с большей или меньшей духовной результативностью через внутреннюю связь с другими на духовном уровне и на более высоком умственном уровне, который легче всего подвергается воздействию высшего сознания, но воздействие это ослаблено и замедлено ниже расположенными уровнями и недостатком интегрального движения существа. Это может быть исправлено только сверхразумом, который завладевает и пронизывает собой умственное, виталическое и физическое сознание, трансформируя их, так сказать, в формы сверхразумной природы. Это осуществляется намного легче, если произошло то Йогическое приготовление инструментов низшей природы, о которых Я уже говорил; иначе останется много трудностей при избавлении от разногласия и несоразмерности между идеальным сверхразумным сознанием и умственными передающими инструментами, включая канал ума, сердце, чувства, нервное и физическое существо. Сверхразумный рассудок может сделать первую и довольно значительную часть, хотя и не всю работу этого преобразования.
Сверхразумный рассудок по своей природной сути является духовным, прямым, самоосвещающим, самодействующим интеллектом и волей, не умственным, manasa buddhi, но сверхразумным, vijnana buddhi. Он действует через те же четыре силы, что и интуитивный ум, но в нем эти силы активны в своей первоначальной полноте, они не видоизменены умственным веществом интеллекта, не заняты главным образом освещением ума, но работают в их собственной, присущей им манере и для их собственной природной цели. И различие характера этих четырех сил здесь едва ли узнается, ни одна из них не выступает как отдельная сила, но каждая постоянно присутствует в трех других и неотъемлемо определяет их собственное установление сфер и связей их знания. Есть три градации возвышения в этом разуме, первая, на которой действие того, что мы можем называть сверхразумной интуицией, придает форму и преобладающий характер его работе, на следующей высоте действует стремительное сверхразумное вдохновение, и на третьей высоте щедрое сверхразумное откровение ведет и полностью определяет собой характер всего действия; и каждая из этих высот приближает нас к средоточию сущности, поднимает к еще более высокому свету, способности и кругозору истины-воли и истины-знания.
Работа сверхразумного рассудка покрывает и превосходит все, что сделано умственным рассудком, но он начинает с другого конца и имеет соответствующий процесс прохождения. Сущностные истины Я и духа, первоосновы вещей не являются для духовного разума абстрактными идеями или тонкими бестелесными переживаниями, до которых он добирается, перепрыгивая через ограничения, это для него постоянная реальность и природный фон всякой его способности восприятия и формирования идеи и опыта. Он не достигает, подобно уму, но раскрывает прямо как главные и всеобщие, так и частичные истины бытия и сознания, духовного и другого чувства, Ананды, силы и действия,– реальность, феномен и символ, действительность, возможность и случайность, то, что определено и то, что определяет,– и все это он раскрывает с самоосвещающей очевидностью. Он формулирует и приводит в порядок связи между мыслями, связи внутри сил и внутри действий, устраивает правильное соотношение между ними и доводит их до убедительной, ясной и понятной гармонии. Он включает в себя данные органов чувств, но придает им другое значение в свете того, что стоит за ними, но обращается с ними только как с самыми внешними указателями, поскольку внутренняя истина известна более великому чувству, которым он уже владеет. И он не зависит только от них даже в их собственной сфере действия внешних объектов и не ограничен пределом их возможности. У него есть свое собственное духовное чувство и ощущение; он принимает и соотносит с ним также и данные шестого чувства, внутреннего умственного чувства. И он принимает также озарения, живые символы и образы, привычные для душевного переживания, и устанавливает также и их связь с истинами Я и духа.
Духовный разум принимается также за эмоции и психические ощущения, устанавливает их отношения с их духовными эквивалентами и придает им значение возвышенного сознания и Ананды, от которой они происходят, видоизменением которой в низшей природе они являются, и он исправляет их искажения. Он берется подобным же образом за движения виталического существа и сознания, соотносит их с духовными движениями и придает им значения духовной жизни Я и его силы Тапаса. Он овладевает физическим сознанием, освобождает его от его темноты и Тамаса инерции и превращает его в отзывчивый, восприимчивый и чувствительный инструмент сверхразумного света, силы и Ананды. Он веден работу с жизнью, действием и знанием, как и с умственной волей и рассудком, но не начинает от материи, жизни и чувства и их данных, не соотносится с ними через представление истины более высоких вещей, но он начинает, напротив, от истины Я и духа и устанавливает с этим связь через прямой духовный опыт, принимая весь другой опыт, по мере того, как он формирует и практически осуществляет внешние проявления ума и души, жизни, чувства и материи. Он управляет намного более обширным регионом, чем обычный воплощенный ум, затворенный в тюрьме физических чувств, а также и большим, чем зона чистого ума, даже когда тот свободен в своих собственных владениях и действует с помощью душевного ума и внутренних чувств. И у него есть та сила, которой умственная воля и рассудок не обладают, поскольку у них нет верного самоопределения, и они не могут устанавливать и побуждать первоначально предопределенных явлений, это сила преобразования всего существа во всех его частях в гармоничный инструмент и проявление духа.
В то же самое время духовный разум действует главным образом через представляющую идею и волю в духе, хотя более великая и более сущностная истина является его постоянным источником, поддержкой и арбитром. Он, следовательно, есть сила света Ишвары, но не собственно сама сила его непосредственного присутствия в бытии; он есть его surya-sakti, а не вся его atma-sakti или para sva prakrtih, которая работает в духовном разуме. Сама непосредственная сила начинает свое прямое действие в более великом сверхразуме, и он поднимает все, что было прежде реализовано в теле, жизни, уме и в интуитивном существе, и все, что было реализовано посредством духовного разума; и он формирует все, что было создано, все, что было собрано, обращено в вещество опыта, сделано частью сознания, индивидуальности и природы работой умственного существа, в полнейшую гармонию с высокой бесконечностью и вселенской жизнью духа. Ум может иметь прикосновение бесконечного и вселенского, может отразить и даже потерять себя в них, но сверхразум один может дать возможность индивидууму быть полностью единым в действии со вселенским и трансцендентным Духом.
Здесь только одно всегда и постоянно присутствует, то, в чем человек вырос и в чем он живет всегда, это – бесконечное бытие и все, что в нем бытует, видится, ощущается, познается, существует как единственная субстанция единого бытия; это – бесконечное сознание, и все, что сознает, действует и двигается в нем, видится, ощущается, воспринимается, познается, существует как самопереживание и энергия единого бытия; это – бесконечная Ананда, и все, что в ней чувствует и ощущает, ощущается, видится, чувствуется, познается, воспринимается и переживается как форма единой Ананды. Все кроме есть только проявление и обстоятельство этой единой истины нашего существования. Нет более просто познающего или знающего, но есть само состояние Я во всем и всего в Я, Бога во всех и всего в Боге, и все видится как Бог, и это состояние теперь не является отдельным фактом, предложенным отражающему одухотворенному уму, но удержано, вмещено и пережито интегральным, всегда присутствующим, всегда активным осознанием в сверхразумной природе. Здесь есть мысль, и воля, и ощущение, и всякое проявление, принадлежащее нашей природе, но все преображено и поднято в более высокое сознание. Всякая мысль здесь видится и переживается как светящаяся плоть субстанции, светоносное движение силы, светозарная волна Ананды бытия; это не идея в пустой атмосфере ума, но мысль, пережитая в реальности и как свет реальности бесконечного бытия. Воля и побуждение подобным же образом пережиты как реальная сила и субстанция Сат, Чит, Ананды Ишвары. Всякое одухотворенное ощущение и чувство пережиты как чистые формы сознания и Ананды. Само физическое существо пережито как сознающая форма, и виталическое существо – как излияние силы и обладание жизнью духа.
Действие сверхразума в развитии должно проявлять и организовывать это высочайшее сознание так, чтобы существовать и работать более не только в бесконечных высотах, имея некоторые ограниченные, завуалированные или сниженные и деформированные проявления в отдельном существе и природе, но действовать мощно и полно в индивидууме как сознающее и самопознающее духовное бытие, живая и действующая сила бесконечного и вселенского духа. О характере этого действия, насколько это возможно выразить, будет сообщено более подробно впоследствии, когда мы начнем говорить о Брахманическом сознании и видении. В следующих главах мы будем рассматривать из этого только то, что касается мысли, воли, психики и других переживаний в индивидуальной природе. В данном случае необходимо сказать, что в сфере мысли и воли также имеет место тройное действие. Духовный разум поднят и расширен в более великое представляющее действие, которое формулирует для нас главным образом реальности существования Я в нас и вокруг нас. Затем есть более великое объяснительное действие сверхразумного знания, еще большего размаха, которое менее настаивает на реальностях, и которое раскрывает еще более великие возможности во времени, в пространстве и вне их. И наконец, есть высочайшее знание через отождествление, которое является входом в сущностное самоосознание, во всеведение и всемогущество Ишвары.
Не следует, однако, предполагать, что эти сверхналоженные стадии закрыты друг от друга в переживании. Я разместил их в правильном порядке восходящего развития для лучшего понимания в интеллектуальном изложении. Но Бесконечное даже в обычном уме прорывается через свою собственную вуаль и через свои собственные разделительные линии опускания и восхождения, и часто дает сообщение о себе тем или иным способом. И пока еще мы пребываем в интуитивном уме, сообщения с более высоких уровней приходят к нам и открываются нерегулярно, затем образуют, по мере того, как мы подрастаем, чаще повторяемое и упорядоченное действие над интуитивным умом. Эти предчувствия становятся все более широкими и частыми к тому моменту, когда мы входим на сверхразумный уровень. Вселенское и бесконечное сознание всегда может окружить и захватить ум, и тогда, если это делается с определенной непрерывностью, быстротой или постоянством, ум может наиболее легко преобразоваться в интуитивный ум, а тот в свою очередь в сверхразумное движение. Только по мере того, как мы поднимаемся, мы ближе и полнее входим в бесконечное сознание, и оно все полнее становится нашим собственным я и природой. То же самое и на другой, низшей стороне существования, которое, как могло бы показаться, станет тогда не только низшим, но и совсем чуждым для нас; даже когда мы живем в сверхразумном существовании, а вся природа уже сформирована в его форму, даже тогда нет нужды отрезать себя от знания и чувства тех, кто живет в обычной природе. Ниже стоящему и более ограниченному трудно понимать и чувствовать более высокого, но более высокий и менее ограниченный может всегда, если он пожелает, понять и отождествить себя с более низкой природой. Верховный Ишвара тоже не стоит в стороне от нас; он знает, живет в нас, отождествляется со всем, и все же он не подчинен реакциям, не ограничен в своем знании, силе и Ананде пределами ума, жизни и физического существования во Вселенной.
