VIII. Капитал и прибавочная стоимость 4 страница

тью турскими ливрами

Весь валовой продукт, стоимостью в пять миллиардов, находится, таким образом, в руках производительного класса, т. е. прежде всего фермеров, которые произвели его путем израс­ходования годового оборотного капитала в два миллиарда, соответствующего основному ка­питалу в десять миллиардов. Сельскохозяйственные продукты, жизненные средства, сырые материалы и т. д., которые требуются для возмещения оборотного капитала, стало быть, в

том числе и для поддержания жизни всех непосредственно занятых в земледелии лиц, изы-

* маются in natura* из совокупного урожая и расходуются для нового сельскохозяйственного

производства. Так как предполагаются, как уже было сказано выше, постоянные цены и про­стое воспроизводство в однажды установленном масштабе, то денежная стоимость этой за­ранее изымаемой из валового продукта части равна двум миллиардам ливров. Следователь­но, эта часть не вступает в общее обращение, ибо, как уже было замечено, из таблицы ис­ключено обращение, происходящее в пределах каждого отдельного класса, а не между раз­личными классами.

По возмещении оборотного капитала из валового продукта остается избыток в три милли­арда, из которых два заключаются в жизненных средствах, а один — в сырых материалах. Но рента, которую фермеры должны платить земельным собственникам, составляет только две трети этой суммы, равные двум миллиардам. Почему только эти два миллиарда фигурируют под рубрикой «чистого продукта», или «чистого дохода», мы скоро увидим.

Но кроме сельскохозяйственного «воспроизводства в целом», стоимостью в пять милли­ардов, из которых три миллиарда вступают в общее обращение, в руках фермеров находятся, — еще до начала движения, изображенного в таблице, — все «сбережения» [«pecule»] нации, два миллиарда наличных денег. С ними дело обстоит следующим образом.

Так как исходным пунктом таблицы является совокупный урожай, то он образует вместе с тем конечный пункт истекшего хозяйственного года, — скажем, 1758 года, — после которо­го начинается новый хозяйственный год. В течение этого нового,

— в натуральной форме. Ред.

___________________ «АНТИ-ДЮРИНГ». ОТДЕЛ II: ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЭКОНОМИЯ_______________ 258

1759 года та часть валового продукта, которая предназначена для обращения, распределяется путем целого ряда отдельных платежей, покупок и продаж среди двух других классов. Эти следующие друг за другом, раздробленные и растягивающиеся на целый год движения сум­мируются, однако, — как это безусловно необходимо было для таблицы, — в немногие ха­рактерные акты, каждый из которых охватывает целый год сразу. Таким образом, в конце

1758 года к классу фермеров притекают обратно те деньги, которые он уплатил землевла­
дельцам в качестве ренты за 1757 год (как это происходит, покажет сама таблица), а именно
— сумма в два миллиарда, так что класс фермеров может снова пустить ее в обращение в

1759 году. Так как эта сумма, по замечанию Кенэ, значительно больше той, какая для всего
обращения страны (Франции) требуется в реальной действительности, где платежи всегда
дробятся и производятся многократно, небольшими суммами, — то два миллиарда ливров,
находящиеся в руках фермеров, представляют всю сумму денег, обращающихся среди на­
ции.

Класс загребающих ренту земельных собственников в первую очередь выступает, как это при случае происходит еще и ныне, в роли получателя платежей. Согласно предположению Кенэ, земельные собственники в тесном смысле слова получают только четыре седьмых двухмиллиардной ренты, две же седьмых поступают правительству, а одна седьмая — полу­чателям церковной десятины. Во времена Кенэ церковь была самым крупным земельным собственником во Франции и получала сверх того десятину со всей прочей земельной собст­венности.

Оборотный капитал (avances annuelles), расходуемый «бесплодным» классом в продол­жение всего года, состоит из сырья, стоимостью в один миллиард, — только из сырья, ибо орудия, машины и т. д. относятся к числу изделий самого этого класса. Разнообразные роли, которые играют подобные изделия в промышленном производстве бесплодного класса, так же не принимаются в расчет таблицей, как не принимается в расчет товарное и денежное об­ращение, происходящее исключительно в пределах этого класса. Вознаграждение за тот труд, посредством которого бесплодный класс превращает сырье в промышленные товары, равняется стоимости жизненных средств, получаемых бесплодным классом частью непо­средственно от производительного класса, частью косвенным путем, через земельных собст­венников. Хотя бесплодный класс сам распадается на капиталистов и наемных рабочих, од­нако он, согласно основному

— ежегодные авансы. Ред.

_____________________________ ГЛ. X: ИЗ «КРИТИЧЕСКОЙ ИСТОРИИ»________________________ 259

воззрению Кенэ, находится как один совокупный класс в наемном услужении у производи­тельного класса и земельных собственников. Вся промышленная продукция, а следователь­но, и все ее обращение, распределяющееся на следующий за урожаем год, тоже суммируется в одно целое. Предполагается поэтому, что в начале изображаемого в таблице движения продукт годового товарного производства бесплодного класса находится полностью в его руках, — предполагается, следовательно, что весь его оборотный капитал, т. е. сырой мате­риал стоимостью в один миллиард, превращен в товары стоимостью в два миллиарда, из ко­торых половина представляет цену жизненных средств, потребленных в период этого пре­вращения. Здесь можно было бы возразить: но ведь бесплодный класс потребляет для своих собственных домашних нужд также и промышленные изделия, — где же они- фигурируют, раз весь продукт бесплодного класса переходит путем обращения к другим классам? На это мы получаем ответ: бесплодный класс не только потребляет сам часть своих собственных товаров, но старается еще удержать у себя сверх того возможно большее количество их. Он продает поэтому пускаемые им в обращение товары выше действительной стоимости и дол­жен это делать, так как мы учитываем эти товары по совокупной стоимости производства всех их, вместе взятых. Это обстоятельство не вносит, однако, никаких изменений в положе­ния таблицы, ибо остальные два класса могут получить промышленные товары, только упла­тив стоимость их совокупного производства.

Итак, мы знаем теперь экономическое положение трех различных классов в начале дви­жения, изображаемого таблицей.

Производительный класс, возместив в натуре свой оборотный капитал, располагает еще валовым сельскохозяйственным продуктом стоимостью в три миллиарда и двумя миллиар­дами денег. Класс земельных собственников фигурирует пока еще только со своим притяза­нием на ренту в два миллиарда, которую он должен получить от производительного класса. Бесплодный класс располагает на два миллиарда промышленными товарами. Обращение, совершающееся только между двумя из этих трех классов, именуется у физиократов непол­ным; обращение, совершающееся между всеми тремя классами, называется полным.

Теперь перейдем к самой экономической таблице.

Первое (неполное) обращение. Фермеры платят земельным собственникам деньгами при­читающуюся им ренту в два миллиарда ливров, ничего не получая взамен. На один из этих миллиардов земельные собственники покупают жизненные

___________________ «АНТИ-ДЮРИНГ». ОТДЕЛ II: ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЭКОНОМИЯ_______________ 260

средства у фермеров, к которым притекает, таким образом, обратно половина денег, израс­ходованных ими на уплату ренты.

В своем «Анализе Экономической таблицы» Кенэ не говорит больше ни о государстве, получающем две седьмых, ни о церкви, получающей одну седьмую земельной ренты, так как их общественные роли общеизвестны. Относительно земельных собственников в тесном смысле слова он замечает, что их расходы, куда входят также расходы всей их челяди, по крайней мере в большей своей части представляют собой бесплодные расходы, за исключе­нием той небольшой доли, которая затрачивается на «поддержание и улучшение их имений и на поднятие культуры последних». Но настоящая функция земельных собственников, со­гласно «естественному праву», и заключается, по мнению Кенэ, именно «в заботе о хорошем управлении и в производстве затрат на поддержание их вотчин»187, или, как это разъясняется дальше, в avances foncieres, т. е. в затратах для подготовки почвы и снабжения ферм всем не­обходимым инвентарем, что позволяет фермеру употреблять весь свой капитал исключи­тельно на ведение действительного сельскохозяйственного производства.

Второе (полное) обращение. На второй миллиард денег, который находится еще в их ру­ках, земельные собственники покупают промышленные товары у бесплодного класса, а этот последний при помощи вырученных таким путем денег приобретает у фермеров жизненные средства на такую же сумму.

Третье (неполное) обращение. Фермеры покупают у бесплодного класса на один милли­ард денег соответствующее количество промышленных товаров; значительная часть этих то­варов состоит из земледельческих орудий и других необходимых для сельского хозяйства средств производства, Бесплодный класс возвращает фермерам те же деньги, покупая на один миллиард сырье для возмещения своего собственного оборотного капитала. Таким об­разом, к фермерам вернулись обратно израсходованные ими на уплату ренты два миллиарда денег, и расчет готов. Этим разрешается также великая загадка: «что же происходит в хозяй­ственном кругообороте с чистым продуктом, присвоенным в качестве ренты?».

Мы видели выше, что в самом начале процесса в руках производительного класса имеется избыток в три миллиарда. Из него были уплачены земельным собственникам, как чистый продукт в виде ренты, только два миллиарда. Третий миллиард избытка образует процент на весь основной капитал фермеров, следовательно на десять миллиардов — десять процентов. Этот

_____________________________ ГЛ. X: ИЗ «КРИТИЧЕСКОЙ ИСТОРИИ»________________________ 261

процент они получают, — заметим это, — не из обращения: он находится в их руках in na­tura, и они только реализуют его при посредстве обращения, превращая его этим путем в промышленные товары равной стоимости.

Без этого процента фермер, этот главный агент земледелия, не авансировал бы ему своего основного капитала. Уже с этой точки зрения присвоение фермером той доли сельскохозяй­ственного прибавочного дохода, которая представляет процент, является, по мысли физио­кратов, столь же необходимым условием воспроизводства, как и сам фермерский класс; и эту составную часть нельзя, следовательно, причислять к категории национального «чистого продукта», или «чистого дохода»; последний характеризуется именно тем, что он может быть потреблен, нисколько не считаясь с непосредственными нуждами национального вос­производства. Между тем указанный миллиардный фонд служит, согласно Кенэ, большей частью для необходимого в течение года ремонта и частичных обновлений основного капи­тала, далее — как резервный фонд против несчастных случаев, наконец, в меру возможно­сти, — для увеличения основного и оборотного капитала, равно как для улучшения почвы и расширения обрабатываемых земель.

Весь процесс, конечно, «довольно прост». В обращение были брошены: фермерами — два миллиарда деньгами для уплаты ренты и на три миллиарда продуктов, из них две трети — жизненные средства и одна треть — сырье; бесплодным классом — промышленные товары на два миллиарда. Из жизненных средств стоимостью в два миллиарда одна половина по­требляется классом земельных собственников со всеми его придатками, другая бесплодным классом в оплату его труда. Сырье на один миллиард возмещает оборотный капитал того же класса. Из находящихся в обращении промышленных товаров на сумму в два миллиарда од­на половина достается земельным собственникам, другая — фермерам, для которых она яв­ляется лишь превращенной формой процента на их основной капитал, — процента, получае­мого ими непосредственно из сельскохозяйственного воспроизводства. Деньги же, которые фермер пустил в обращение, уплатив ренту, притекают к нему обратно благодаря продаже его продуктов, и, таким образом, тот же кругооборот может быть проделан вновь в следую­щем хозяйственном году.

А теперь пусть читатель восхищается «действительно критическим» изложением г-на Дюринга, столь бесконечно превосходящим «традиционное легковесное изложение». После того как он пять раз подряд с таинственным видом указывал нам на

___________________ «АНТИ-ДЮРИНГ». ОТДЕЛ II: ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЭКОНОМИЯ_______________ 262

сомнения, возбуждаемые тем, что Кенэ оперирует в таблице одними денежными стоимостя­ми, — что вдобавок оказалось неправдой, — он приходит в конце концов к выводу, что стоит ему задать вопрос, «что же происходит в народнохозяйственном кругообороте с чистым продуктом, присвоенным в качестве ренты», и «для экономической таблицы возможны лишь доходящая до мистицизма путаница и произвол». Мы видели, что таблица, — это столь же простое, сколько и гениальное для своего времени изображение годового процесса воспро­изводства, опосредствуемого обращением, — очень точно отвечает на вопрос, что происхо­дит с этим чистым продуктом в народнохозяйственном кругообороте. Таким образом, «мис­тицизм» вместе с «путаницей и произволом» остаются опять-таки исключительно достояни­ем г-на Дюринга как «сомнительнейшая сторона» и единственный «чистый продукт» его фи­зиократических исследований.

С исторической ролью физиократов г-н Дюринг знаком не лучше, чем с их теорией.

«Вместе с Тюрго», — поучает он, — «физиократия пришла во Франции и практически, и теоретически к своему концу».

То, что Мирабо по своим экономическим воззрениям был по существу физиократом; то, что он был первым авторитетом по экономическим вопросам в Учредительном собрании 1789 года; то, что это собрание в своих экономических реформах перевело значительную часть физиократических положений из теории в практику и, в частности, обложило высоким налогом земельную ренту, этот чистый продукт, который «без даваемой взамен этого рабо­ты» присваивают землевладельцы, — все это не существует для «некоего» Дюринга. —

Подобно тому как г-н Дюринг, одним размашистым росчерком пера зачеркнув период с 1691 по 1752 г., устранил с пути всех предшественников Юма, — так он другим росчерком пера устранил сэра Джемса Стюарта, занимающего место между Юмом и Адамом Смитом. О его большом сочинении, которое, не говоря уже о его значении для истории науки, прочно обогатило область политической экономии188, мы не находим в «предприятии» г-на Дюринга ни единого звука. Зато г-н Дюринг награждает Стюарта самым крепким бранным словом, какое только имеется в его лексиконе, — он говорит, что Стюарт был во времена Адама Смита «профессором». К сожалению, это подозрение — чистая выдумка. В действительно­сти Стюарт был крупным шотландским землевладельцем. Будучи изгнан из Великобритании за предполагаемое участие в заговоре