в IX – XVII вв. // Дни аспирантуры РГГУ: Материалы научной конференции. Материалы Круглых столов. Научные статьи. Переводы. Образовательные программы аспирантуры РГГУ. Вып. 5.-М.: РГГУ, 2011. С. 109-119.
Системный подход к обеспечению защиты информации формируется в России в XVIII веке, в период правления Петра I[1]. Однако условия для этого были подготовлены на протяжении многих веков. Структура системы защиты информации в дореволюционной России в XVIII – начале XX вв. во многом обусловлена особенностями формирования системы обеспечения национальной безопасности в Древней Руси и в период образования и укрепления Русского централизованного государства. Вместе с тем, период до XVIII в., связанный с формированием основ защиты информации в России, практически не изучен.
Формирование отдельных компонентов защиты информации в России осуществлялось в процессе присоединения новых территорий к русским землям, воинских походов Древней Руси, заключения мирных договоров с зарубежными державами, формирования системы государственной безопасности. Географические условия Древней Руси (развитая система рек, богатые лесные районы) способствовали быстрому росту государственности, развитию торговли, обогащению городского населения. Широко развивалась иноземная торговля. С другой стороны, эти же условия являлись благоприятными и для противников Руси, приводили к развитию конкуренции в сфере торговли, возникновению шпионажа.
Защита тайны являлась составной частью системы обеспечения безопасности государства. С середины IX века на территории Древней Руси формируется государственность. Укрепление национальной безопасности тесно связано с усилением великокняжеской власти. В 864 г. Рюриком осуществлена централизация управления государством, что способствовало усилению безопасности Древней Руси. Возвышение Киева в 882 и признание его столицей способствовали укреплению внутренней и внешней безопасности, укреплению государственной (великокняжеской) власти, улучшению государственного управления, повышению международного авторитета (западные державы имели столицы) Российского государства.
Первые дипломатические договоры Древней Руси с Византией (911, 944 гг.) дают представление о действующих уголовных законах России и по существу являются правовой базой, послужившей впоследствии созданию регламентов в сфере защиты информации. Так, договор князя Олега (911 г.) указывал на необходимость поддержания мира в целях обеспечения безопасности и благополучия государств, развития внешней торговли (русским купцам разрешалось свободно торговать в Греции, что послужило основой для возникновения частного предпринимательства в России), взаимной помощи в пограничных районах при стихийных бедствиях. Русские воины могли наниматься на службу в воинские части Греции, что послужило началом формирования системы коллективной военной безопасности[2].
В дополнение к нему договор, подписанный князем Игорем с Византией в 944 г., предусматривал взаимные промыслы в пограничных районах, что способствовало дальнейшему развитию предпринимательства, взаимную военную помощь в военных действиях против других стран[3]. Таким образом, продолжалось формирование системы коллективной военной безопасности. Этими законами руководствовалось первое купечество России. В X веке множество русских купцов жило в Константинополе (Царьграде) – столице Византийской империи. Широко развивалась взаимная торговля.
Важные сведения о системе обеспечения безопасности Древней Руси, составе разведывательных и контрразведывательных мероприятий можно почерпнуть из летописных источников, в частности, Ипатьевской и Лаврентьевской летописей, повествующих о походе князя Игоря Святославовича, монголо-татарском нашествии на Русь, где в погодных записях отражена многовековая военная история Руси, раздробленной и разъединенной феодальными усобицами на отдельные княжества. В Лаврентьевской летописи содержатся сведения о наличии у русских дружин во время походов князя Владимира Мономаха (1111 г.), князя Игоря (1185 г.) на половцев особых передовых сторожевых отрядов, предваряющих основное войско и выполняющих разведывательные и контрразведывательные функции, «за коеми целое войско оставалось в безопасности»[4]. Дружину князя составляли «опытные витязи и бояре, которые хранили его жизнь и служили примером для прочих». По существу это была своеобразная служба охраны царя, его телохранители, особо доверенные лица. О роли разведки в период татаро-монгольского нашествия упоминается и в Тверской летописи в повествовании о битве с Батыем великого князя Юрия Всеволодовича (1237 г.)[5].
Основные подходы к формированию системы обеспечения национальной безопасности в этот период можно определить следующим образом:
1. Задачи разведки, контрразведки, защиты тайны решались единолично князем. Он не посвящал, как правило, своих приближенных в данные вопросы.
2. Защищались, как правило, сведения военного характера: истинные цели политики, намерения, планы; численность войска, мобилизационные возможности; расположение оборонительных сооружений и др.
3. Главным условием обеспечения безопасности государства считалось обеспечение личной безопасности князя (политика «страхования» князя). При внешней опасности, угрозах князь и его ближнее окружение перемещались в безопасное место. По установившейся к началу XIV в. традиции в случае внешней опасности «великие князи в городе не сиживали». Система безопасности, основанная на тесной взаимосвязи методов обеспечения личной безопасности государя и государства в целом, содержала в себе много стабильных элементов и позволила России поступательно укреплять экономическую и оборонную мощь и успешно противостоять внешним и внутренним угрозам.
4 Особенности градостроительства Древней Руси также способствовали укреплению и развитию системы национальной безопасности. Города строились как крепости - убежища. Такое построение городов как нельзя лучше отвечало потребностям государственной безопасности. Крупные города имели как бы двойников: сам город как крепость, где находилось жилище князя, и внешняя резиденция за пределами города, как правило, укрепленная гораздо лучше, чем сам город, и неизвестная неприятелю. Имелись удобные подходы для отступления в эту внешнюю крепость. Такие города называли «крепости - близнецы». В Киевской Руси таким двойником Киева был Вышегород (Вышеград). Это не два разных города, а город и его внешняя крепость, составляющие прочное и органическое единство[6]. В таком расположении городов уже можно увидеть формирование методов маскировки, легендирования, дезинформации, которые позднее широко использовались в процессе создания системы защиты информации. Прилегающая территория городов имела так называемую «засечную черту», которая представляла собой систему охраняемых соединенных укреплений (охраняемый периметр), состоявших из стен, рвов, валов, лесных засек и др.[7]
4. Во внешнеполитических отношениях (в основном с Византией) политика обеспечения безопасности государства предполагала стремление к заключению мира, военному союзу, поддержанию торговых отношений, поощрению взаимных промыслов, династических браков.
В 30-е гг. XI века, в период правления Ярослава Мудрого, создается первый письменный сборник законов под названием «Русская правда», в котором устанавливалась система судебных наказаний за различные виды преступлений (в основном, денежные штрафы); особое внимание уделялось охране частной собственности. Еще отсутствует четкая классификация преступлений, направленных против государственной власти и безопасности[8].
На рубеже XI – XII вв. в Киевской Руси уже имела место тайная переписка. Сохранились печати того периода с надписью «ДЬНЕСЛОВО», т.е. скрытое, тайное слово, которые использовали для защиты посланий князья Святополк Изяславич, Мстислав Владимирович и др.[9]
Для XII – XIII вв. характерно усиление тенденций личного, персонального руководства внешней и внутренней политикой, системой обеспечения безопасности со стороны князя. Особенно это проявилось в политике князя Александра Невского. Он лично разрабатывал военные, внешнеполитические мероприятия, не посвящал в свои планы бояр, воевод. Сформировалась традиция устной передачи защищаемых сведений доверенным лицам князя. В состав защищаемых включались сведения в области внешней политики, разведывательной и контрразведывательной деятельности, военные вопросы. Сохранение тайны обеспечивалось тщательным отбором лиц, приближенных к князю[10].
К важнейшим источникам, характеризующим систему обеспечения национальной безопасности России, относятся договорные грамоты великих князей московских, тверских, рязанских, суздальских, смоленских и прочих удельных князей. В грамотах отражаются вопросы государственного управления и обеспечения взаимной безопасности: «о бытии им в дружбе и союзе; о управлении каждому своими землями по учиненному Отцами их разделу; о взаимном вспоможении противу общих их неприятелей; о даче для Ордынского похода дани; о судах и расправах» и др.
В отдельных грамотах (например, грамоты 1341, 1362, 1368 гг.) определяются следующие подходы, отражающие уровень устанавливаемых требований к взаимной безопасности: взаимное признание суверенитета друг друга; согласованные действия против неприятеля, взаимная помощь в военных действиях; обмен разведывательной информацией[11].
В качестве одного из недостатков организации системы обеспечения безопасности России в данный период следует назвать сосредоточение всей полноты государственной власти в руках единолично князя, что приводило к ослаблению контрразведывательных функций государства. Летописные источники свидетельствуют о внезапности некоторых набегов на Москву (литовцев в 1368 г., Орды в 1408 г.). В Московском княжестве практически не существовало постоянной организации боеготовых войск, стянутых к определенному рубежу. Сбор московских войск осуществлялся по грамотам, рассылаемым князьям и наместникам. Подготовка к обороне осуществлялась под прикрытием сторожевого полка. Сторожевые отряды в войсках выполняли разведывательные и контрразведывательные функции и обеспечивали безопасность войска.
Князь Дмитрий Донской в 1374 г., в период возвышения Московского княжества, проводит реформу государственного аппарата. В результате реформы осуществлено укрепление государственного аппарата, роли великого князя, усиление политического значения боярства. Из числа бояр назначались наместники, ближайшие помощники, советники князя. Сохраняется традиция устных распоряжений и наказов. Бояре посвящались в важнейшие вопросы внешней и внутренней политики государства[12]. От них требовалось сохранение тайны
Важнейшим правовым документом, содержащим предпосылки для формирования нормативной базы защиты информации, являлся Судебник Ивана III (1497 г.). Современные авторы, говоря о его значении, отмечают, что издание данного документа являлось первой попыткой образования правового государства. Зарубежные дипломаты и путешественники, посещавшие Россию в XV-XVI вв., отмечали самобытность и преимущества русского права перед правом ряда ведущих европейских стран. Судебник 1497 г. изучали в Европе, он во многом служил примером для западных европейских государств[13]. В Судебнике 1497 г. впервые вводится понятие «лихих дел». К ним относились покушения на государственный строй, государственную власть, на жизнь государя (статьи 9, 10, 39)[14].
В период правления Ивана III в великокняжеской канцелярии появляется особый вид документов, отражающих важнейшую функцию государственного управления, связанную с обеспечением государственной безопасности – документы по руководству вооруженными силами. В XIV – начале XV вв. даже не составлялись росписи воевод по полкам, полки призывались к оружию не систематически, а только в случае военной опасности. Со второй половины XV века заранее составляются планы, маршруты движения войск, назначаются воеводы, определяются сроки проведения мероприятий, осуществляется контроль (великий князь получает донесения от воевод). В директивах, как правило, содержатся самые общие вопросы оперативного характера[15]. Сохраняется традиция устной передачи наиболее важной и защищаемой информации.
XVI – XVII вв. в России – период укрепления государственности, центральной власти, совершенствования государственного аппарата, формирования системы государственных учреждений. Образование и укрепление централизованного Русского государства способствовали совершенствованию системы национальной безопасности, ускорили формирование системы защиты информации на основе отдельных элементов и методов защиты, применявшихся в процессе укрепления великокняжеской власти на Руси.
Наряду с обеспечением безопасности государства возникает насущная потребность в защите официального делопроизводства, документов, которые образуются сначала в приказах, а позднее в коллегиях и министерствах дореволюционной России. В наиболее общем виде безопасность государства в изучаемый период рассматривалась как состояние защищенности государства от внешних и внутренних угроз, безопасность государственного аппарата и совокупности официальных документов.
В государственных грамотах этого периода (в частности, документы 1531, 1532, 1537, 1547 гг.) появляются указания на необходимость сохранения тайны в делах, касающихся службы Государю: «…о неимении никакого сношения ни письменно, ни словесно с неприятелями Государевыми; и о сообщении Государю всего того, что только измена и коварство предпринять могут…»; «…о сообщении Государю всего того, что будет касаться до его пользы и вреда; и о неоткрытии никому Государевых советов и порученных от него дел»; «…о извещении Государя о всех разглашениях, касающихся до его прибытка или ущерба…» и др.[16] Таким образом, в грамотах предусматривается определенная система мер по сохранению тайны: сохранение тайны в делах, касающихся государственной службы; запрет переписки, устных сообщений с неприятелем и пр. (ограничение личных прав и свобод в связи с необходимостью сохранения тайны); донесение Царю о готовящейся измене, случаях разглашения тайны.
В XVI в. продолжается совершенствование правовой базы Российского государства. В период правления Ивана IV Грозного в 1550 г. принят новый Судебник. Судебник 1497 г. стал именоваться «княжеским», а 1550 г. – «царским». В Судебнике 1550 г. совершенствуется классификация состава преступлений, направленных против государственной власти и государственной безопасности («лихих дел»): статья 61 относила к преступникам лиц, виновных в государственной измене, оказывающих помощь противникам Российского государства; статьи 4 и 5 к преступлениям относили подделку официальных документов и неправильную запись сведений[17].
Особое место в истории Российского государства и формировании системы защиты информации занимает опричнина в период царствования царя Ивана IV Грозного. Об опричнине практически не сохранилось подлинных документов. В летописных источниках повествуется об этом кратко, не раскрывается существо данного учреждения. По мнению С.М. Соловьева и В.О. Ключевского, опричнина явилась сыскным учреждением, вышей полицией по делам государственной измены[18]. По существу, опричнину можно рассматривать как прообраз контрразведывательных органов, политической полиции. Ее цели заключались в предупреждении государственной измены, покушений на государственную власть, укреплении самодержавия. В период правления Ивана IV впервые появляется разделение государственного делопроизводства на дела, имеющие особую государственную важность (дела, изъятые из ведомства Боярской думы, с печатью «изъ двора» и дела, подчиненные Боярской думе в земщине, с печатью «изъ земскаго»), что явилось важной предпосылкой для создания впоследствии системы классификации служебных документов, установления состава грифов ограничения доступа к документам, разделения секретного и открытого делопроизводства. Первые классификационные группы защищаемых сведений, которые выделялись уже в этот период как особо важные и составляющие государственную тайну, включали сведения по военным вопросам и дипломатическую информацию.
В соответствии с Соборным уложением 1649 г. к наиболее опасным государственным преступлениям относились: измена государственным интересам; оказание содействия зарубежным государствам; попытки свержения законной власти; измена государю, заговоры против государя; сбор войска внутри государства с целью свержения законной власти; «злые умыслы» (глава 2, ст. 2, 3). К преступным деяниям также относились: подделка и фальсификация документов и грамот; подделка подписей; хищение печатей (глава 4, ст. 1, 2)[19].
Специальные органы защиты информации в России в рассматриваемый период отсутствовали. Однако отдельные приказы осуществляли достаточно четкие функции в данной области. К ним относились: Посольский, Разрядный приказы и Приказ тайных дел.
Первоначально в России функции секретной службы осуществлял Посольский приказ, созданный царем Иваном IV в 1549 г. Становление и развитие секретных служб первоначально в составе дипломатической службы является характерной особенностью не только России, но и других зарубежных стран. Все важнейшие решения по вопросам внешней политики принимал Царь по согласованию с Боярской Думой. Посольский приказ являлся исполнительным органом Царя и Боярской Думы. Приказ осуществлял разведывательные и контрразведывательные функции. Сбор разведывательной информации о противниках и союзниках России тайными и явными методами предписывался русским послам.
В этот период уже сформировалась определенная нормативная база защиты тайны – инструкции («наказы») послам. Наказы составлялись для каждого посла применительно к конкретной стране. В них содержалась официальная правительственная концепция событий, подготовленная специально для распространения за рубежом. Наказы содержали определенную наказную формулу, например: «да пытати…», далее говорилось, о чем следует особо расспрашивать применительно к каждой стране. Известны и такие наказные формулы, относящиеся к сбору разведывательной информации: «… о всем пытати подлинно…», «… да кого будет пригоже … пытати собе тайно…», «… да проведати … тайно» и др.[20] Перед послами ставилась задача сохранения тайны.
С созданием приказа началось применение в государственных учреждениях шифрованной переписки. Первые шифры назывались «цифири», «цифры», «азбуки». Зашифрованное письмо называлось «затейным письмом». В Посольском приказе формируются методы организационной защиты информации, устанавливается режим секретности. Посольским приказом осуществлялся контроль и надзор за иностранными дипломатами, контроль всех действий иностранцев, охрана иностранных миссий, сопровождение иностранцев при выходах в город. Посторонние люди не могли обратиться к ним с частными вопросами[21].
В этот же период формируется политика тщательного отбора сотрудников, допускаемых к особо важным государственным сведениям. Во второй половине XVI в. все, кто поступал на службу в Посольский приказ, давали присягу, приводились «к вере» в том, что «с неприятелями их государскими тайно никакими письмами не ссылатися и мимо себя ни через кого писем не посылать и в Московском государстве с иноземцами о государственных делах…ни с кем не разговаривать, и во всем ему, великому государю и его государственным чадам служить и радить во всем правду»[22].
Защита тайны во внутриполитической области обеспечивалась Разрядным приказом, который осуществлял контрразведывательные функции особенно в пограничных районах, предупреждение государственной измены. Первые упоминания о нем встречаются в 1478 г., в официальных документах – с 1531 г. К основным функциям приказа относились: пограничная охрана; обеспечение безопасности городов; наблюдение за иностранцами, сбор сведений об их жизни, перлюстрация, при необходимости, их писем; выявление лиц, подозреваемых в государственной измене, проведение розыскных и следственных мероприятий по поимке шпионов; комплектование и учет личного состава армии; строительство укрепленных сооружений в пограничных областях; назначение наместников и воевод; учет личного состава государственного аппарата (приказ вел книги по всем служащим в государстве); надзор за чиновниками; аналитическая работа: анализ и обобщение информации, составление сводок о безопасности городов и др. На местах функции Разрядного приказа выполнялись порубежными воеводами, обязанности которых закреплялись в наказах[23].
Требования по обеспечению безопасности пограничных районов России излагались в специальных грамотах, направляемых из приказов на места. В грамотах указывались обязанности пограничных воевод по обеспечению безопасности городов и пресечению шпионажа.
Так, в грамотах из Городового приказа воеводам в город Резицу от 21 и 24 января 1578 г. повелевалось, чтобы «…город…крепили накрепко день и ночь безотступно…». Высокая бдительность требовалась для предупреждения «всяких измен» и пограничных конфликтов, носивших, как правило, разведывательный характер («для языков и добычи»)[24].
В этот период засекречивались целые области государства. Иностранцам был запрещен доступ в Сибирь, юго-восточные районы страны с целью сохранения в тайне условий торговли в этих районах.
С середины XVII в. функции по защите тайны стал осуществлять Приказ тайных дел, созданный в 1654 г., в период правления царя Алексея Михайловича. Первоначально он являлся личной канцелярией Царя, позволявшей ему обходиться без Боярской Думы при решении важных государственных вопросов.
Создание приказа явилось важным этапом в становлении органов защиты информации в России. По существу приказ являлся первой спецслужбой России: подчинялся непосредственно главе государства; не был зависим от Боярской Думы; имел значительные полномочия; осуществлял надведомственные функции, контроль деятельности других приказов. С созданием Приказа тайных дел Посольский приказ продолжает выполнять разведывательные функции, однако впервые осуществляется структурное разделение дипломатии и разведки[25].
К основным функциям приказа относились: тайный и явный контроль деятельности всех государственных учреждений, сбор сведений о работе приказов, должностных лиц, послов; разведывательная и контрразведывательная деятельность; охрана главы государства, его семьи, послов; ведение следствий по важным политическим делам.
Действия зарубежных послов, тщательно контролировались сотрудниками приказа. Перед зарубежными послами в России ставились задачи сбора информации разведывательного характера о стране пребывания. Например, шведские резиденты (дипломатическое представительство Швеции было открыто в Москве в конце 20-х гг. XVII в.) осуществляли наблюдение за развитием событий в России и дипломатической активностью других государств в российской столице (особое внимание уделялось Речи Посполитой и Дании); сбор сведений о торговле с Западной Европой и Персией и др. Шведское правительство рекомендовало своим резидентам не скупиться на вербовку информаторов на территории России, которые должны были поставлять достоверные сведения разведывательного характера[26]. Россия и Швеция, имея общие границы и общие интересы в Прибалтике, неоднократно были как противниками, так и союзниками в военной и дипломатической сферах. Шведские государственные деятели и дипломаты проявляли в данный период повышенный интерес к военной организации и военному делу в России. Так, в состав шведского посольства в Москве в 50-е – 60-е гг. XVII в. входил артиллерийский инженер-капитан Эрик Пальмквист, выполнявший функции военного атташе. Им были составлены «Несколько замечаний о России, ее дорогах, укреплениях и границах», которые касались, прежде всего, организации военного дела, содержали 16 географических карт и планов, в том числе план Москвы, ограниченный пределами Земляного города с указанием основных объектов и ворот (12 наименований)[27].
К числу функций Приказа тайных дел относились выявление и пресечение деятельности разведок иностранных государств на территории России и российских подданных, оказывающим им содействие. Представитель Приказа тайных дел назначался в каждое посольство России за рубежом[28] с целью осуществления разведывательной и контрразведывательной деятельности.
В Приказе тайных дел сформировались определенные требования к ведению секретного делопроизводства. Секретные поручения, как правило, передавались устно. Письменные секретные документы передавались лично адресату, который после ознакомления с содержанием возвращал текст курьеру. О выполнении секретного поручения докладывалось государю устно или в письменной форме. В последнем случае запрещалось раскрывать в тексте доклада существо секретного вопроса. Если документ не удавалось передавать адресату, то он возвращался в приказ в нераспечатанном виде. Особо важные секретные документы передавались не обычной почтой, а непосредственно служащими Приказа тайных дел.
В деятельности приказа широко применялось шифрование переписки. Термин «затейное письмо» заменяется с середины XVI в. термином «закрытое письмо». По-прежнему, шифрование применяется, в основном, в дипломатической переписке с зарубежными представительствами России. Ключ к расшифровке, как правило, заучивался наизусть.
Важное внимание уделялось подбору персонала. Он осуществлялся особенно тщательно, отбирались только наиболее проверенные, способные сотрудники, положительно зарекомендовавшие себя работники других приказов. В целях защиты тайны сотрудникам приказа предписывалось скрывать истинное место работы[29].
К служащим, исполняющим функции по защите тайны, относились приказные дьяки, подьячие, толмачи, стрельцы, порубежные воеводы. Для предупреждения шпионажа использовались «изветы» (сообщения местных жителей), что поощрялось государственными органами в целях защиты тайны[30].
Таким образом, формированию системы защиты тайны и организации работы с документами ограниченного доступа в дореволюционной России предшествовал длительный многовековой период укрепления государственности, центральной власти, системы национальной безопасности. Постепенно складывались подходы к обеспечению тщательной охраны служебной информации, установлению режима секретности, разработке особой политики управления персоналом, предусматривающей систему проверки сотрудников, допускаемых к защищаемым сведениям, и контроля за их деятельностью, формированию системы органов защиты информации.
[1]См.: Еремеева В.И. Организация защиты информации в России в XVIII веке: традиции и преемственность // Делопроизводство. 2006. № 1. С. 87-91.
[2] Карамзин Н.М. История государства Российского. Т. 1.- М.: Наука, 1989.- С.95, 107, 116.
[3] Там же.
[4] Храбрые русичи: «Слово о полку Игореве». Воинские повести. Былины. Исторические песни Древней Руси.- М.: Московский рабочий, 1986.- С. 85, 88, 110.
[5] Там же.
[6] Долманьон И. Политика личной безопасности и военной защиты великих русских князей в Средневековье.- Будапешт, 1990.- С. 152-157, 165, 173.
[7] Алексеев М. Военная разведка России от Рюрика до Николая II. Книга 1.-М.: Издат. дом «Русская разведка», 1998.-С. 17.
[8] Юшков С.В. Русская правда. Происхождение, источники, ее значение.- М., 1950.- С.10-30.
[9] Бабаш А.В., Шанкин Г.П. История криптографии. Ч. 1.-М.: Гелиос АРВ, 2002.- С.207.
[10] Алексеев М. Указ. соч. - С. 10-11.
[11] Собрание государственных грамот и договоров, хранящихся в Государственной коллегии иностранных дел (далее - СГГД). В 5-ти ч. Ч. 1.-М.: Въ тип. Н.С. Всеволожского, 1813. - С. 31, 44,46, 55.
[12] Алексеев Ю.Г. У кормила Российского государства: Очерк развития аппарата управления XIV XV вв.-СПб.: Изд-во С.-Петербургского университета, 1998.- С. 16, 18, 20.
[13] Сапрыков В.Н. Судебник 1497 года в истории России и Европы // Отечественные архивы.- 1998.- № 1.- С.4 – 8.
[14] Судебники Русского государства.- Горький, 1939.- С. 16, 20.
[15] Алексеев Ю. Г. Указ. соч.- С. 31, 80, 91-92.
[16] СГГД. Ч.1.-С. 439, 443, 448, 451, 454.
[17] Судебники Русского государства.- С. 24, 35-36, 54-55.
[18] Ключевский В. Краткое пособие по русской истории. Изд-е пятое.- М., 1906.- С.95; Платонов С.Ф. К истории опричнины XVI века. – Спб, 1897.- С.4, 15.
[19] Полный свод законов Российской империи.-Т.1.-Спб, 1830.- С.4-7.
[20] Рогожин Н.М. Наказы русским послам XVI в. как исторический источник // Исследование по источниковедению истории России.- М.: Ин-т Российской истории РАН, 1993.- С. 48, 50, 61, 65.
[21] Очерки истории российской внешней разведки. В 6-ти тт. Т. 1: От древнейших времен до 1917 года.- М.: Международные отношения, 1995.- С. 59, 226-227.
[22] Белокуров С.А. О Посольском приказе. - М., 1906.- С. 80.
[23] Белая книга российских спецслужб.- М.: Информ.-издат. агентство «Обозреватель», 1996.- С. 8-9; Памятники истории Восточной Европы. Источники XV - XVII вв. Сост. И. Граля, Н.Ф. Флоря, Ю.М. Эскин / Под ред. И. Грали. Т. 3. Документы Ливонской войны (подлинное делопроизводство приказов и воевод) 1571-1580 гг. – М. – Варшава.: «Археографический центр», 1998.- С.54, 65-66, 83-84.
[24] Памятники истории Восточной Европы… - С.12, 17, 24, 54, 65-66, 83-84.
[25] Очерки истории российской внешней разведки. Т. 1.- С. 59, 226-227.
[26] Иванов К.В. Дипломатическое представительство Швеции в Москве в XVII в. // Шведы в Москве: Материалы российско-шведской научной конференции. Москва, 1-2 июня 2000 года./ Отв. Редактор Т.А. Тоштендаль-Салычева.-М.: РГГУ, 2002.- С. 39-40.
[27] Шокарев С.Ю. Средневековая Москва в описаниях шведских путешественников// Шведы в Москве: Материалы российско-шведской научной конференции… - С. 35-36.
[28] Алексеев М. Указ. соч. – С. 25.
[29] Очерки истории российской внешней разведки. Т. 1.- С. 59, 226-227.
[30] Белая книга российских спецслужб...- С. 8 – 11.
