Омский государственный университет им. Ф.М. Достоевского

Появившиеся в XIX в. записки священников и купцов (например, «Два года в Се-Чуане, центральном Китае» аббата Люсьена Винерона (Lucien Vigneron)) были продолжены вполне научными исследованиями особенностей формирования китайской экономики и государства, такими как классическая работа Э. Балаза (E. Balazs) «Небесная бюрократия». В результате приходится иметь дело с самыми разными позициями, представляющими китайский «стиль управления» в принципиально разных ракурсах. Это могут быть отрывки столетней давности из текста путешественника («Путевой дневник философа» Г. Кайзерлинга (H. Keyserling)), личные впечатления автора и резюме его опыта ведения переговоров, комментарии обширных кусков из «Чжуан-цзы», «Ле-цзы»,

Конфуция или военного канона «Сунь-цзы», обсуждения современных теорий менеджмента, в том числе критический анализ китайских исследований. В. Малявин в своей книге «Китай управляемый. Старый добрый менеджмент» не стремится создать всеобщей «теории Китая», предполагая, что только постижение традиции «во всем ее многообразии» может помочь разобраться в сложившихся ситуациях. Западная система управления и организации традиционно отдает приоритет крупным формам производства (они открывают возможности экономии на размерах производства и совокупных издержках, повышая норму и массу прибыли), а китайский вариант исходит из преимуществ малых фирм. Согласно западному подходу, ключевая роль в обеспечении роста произ-водительности труда и рентабельности отводится совершенствованию систем управления и организации производства, опыта и квалификации менеджеров, а по китайской системе (на стадии ее генезиса) этот элемент не прослеживается. По западной концепции управления центральное место отводится обеспечению лояльности работника своей компании. Китайский опыт, в свою очередь, свидетельствует о прямо противоположном подходе. Западная система исходит из необходимости децентрализации управления, когда важные блоки функций делегируются менеджерам среднего и низшего звена, а также неуправленческому персоналу. Китайский вариант исходит из обратного подхода: чем важнее задача, тем меньше следует делегировать полномочия по ее реализации. Западные специалисты полагают, что в современных условиях раз в пять лет фирме следует обновлять руководство, особенно его верхний эшелон, чтобы вдохнуть новые идеи, выйти на новые горизонты. В практике китайского менеджмента практикуется прямо противоположный подход, согласно которому возраст рассматривается как символ мудрости и ума предпринимателя, стоящего во главе дела.

Таким образом, китайский менеджмент выступает как антипод западной концепции управления. Для того чтобы понять секреты успехов этой системы, обратимся к принципам подхода управления.

1. Принцип «исправления имен». В соответствии с этим принципом конфуцианской философии, процесс управления – это исправление «неправильного» хода вещей и явлений и установление «правильного».

2. Принцип «открывающихся врат», или цикличности. Он заключается в том, что реакция руководителя на событие должна соответствовать временном циклу. 3. Принцип гармонии. Суть этого принципа заключается в сохранении очень высокого уровня равновесия управляемой системы, что достигается благодаря способности руководителя реагировать на изменения до того, как они начали проявляться.

4. Принцип опосредованного воздействия. В Китае руководитель никогда не пытается решать проблему прямо в «лоб», но делает это, как правило, через изменение равновесия в системе.

5. Принцип «дальновидения». Этот принцип означает способность делать далеко идущие выводы на основе незначительных признаков.

6. Принцип нравственных оснований управления. В Китае большую роль в обществе играют нравственные законы. Китайский менеджмент как способ управления компаниями

7. Принцип соблюдения ритуалов и иерархии. Ритуал на Востоке является на протяжении

тысячелетий важным идеологическим инструментом власти. Роль ритуала связана с бытовавшими в общественном сознании представлениями о «правильном поведении».

8. Принцип индивидуального подхода. В Китае принято подбирать человека под конкретную задачу. Отбор претендентов каждый раз делается по тем качествам, которые требуются для выполнения данного задания.

9. Принцип личной ответственности. Принцип личной ответственности связан с использованием в управлении авторитета и личного примера.

10. Принцип семейственности. По китайским представлениям, в основе управления чем-

либо лежит принцип управления семьей.

11. Принцип адекватности наград и наказаний. У китайцев с глубокой древности созданы

и существуют по настоящее время четко прописанные и систематизированные уложения о поощрениях и наказаниях.

12. Принцип «точечного» воздействия на ситуацию – принцип воздействия на ключевые

«точки» ситуации с целью ее изменения с минимальными издержками, как материальными, так и моральными. Главная способность руководителя – это «видение» того, что «тьма вещей» между собой взаимосвязана. Это способность, которую развивает в себе настоящий руководитель, – способность выделять эти связи и понимать то, как они осуществляются. Принцип точечного воздействия на ситуацию предполагает умение находить узловые точки влияния на ситуацию в целом, а затем грамотно и предельно точно воздействовать на них. Несомненно, традиционные черты китайского управления и бизнеса в целом в настоящее время подвергаются испытанию.

Государственная доктрина управления в Китае уходит корнями в учение цзин цзи, понимаемое как взращивание жизни посредством творчества человека-мудреца, нацеленное на гармонизацию мира ради всего живого, и прежде всего народа. Сегодня сочетание «цзин цзи» означает скорее «экономику» или «политику», но можно понимать его шире – как деятельность правителя, т. е. управление. Тогда ключевыми понятиями

китайского подхода к менеджменту оказываются взращивание жизни, гармония и творчество, а китайский менеджмент можно кратко назвать «гармонизацией всего сущего с целью вспомоществования народу». Еще одна важнейшая черта китайской культуры, определяющая во многом китайский менеджмент, – это взгляд на мир и отношение ко

времени. Во-первых, китайцам свойственно целостное, холистическое восприятие действительности. Во-вторых, важнейшая черта китайского мироощущения – чувство времени, момента. Раз китайский мир «живет тысячью превращений» и в нем нет ничего неизменного, китаец должен уметь различать эти перемены, даже предвосхищать их, следовать им, но быть всегда впереди.

Неудивительно тогда, что китайские чиновники и бизнесмены сплошь и рядом трактуют законы, находя «непостоянное в постоянном» и гибко подстраиваясь под любые условия среды. «Мудрость полководца заключается в том, чтобы делать только то, что нельзя делать», – выводит Малявин естественный для китайской культуры парадокс. В том же ряду и еще один секрет успеха – несоответствие между внешней формой и содержанием, замечает автор и приводит древнюю поговорку: «Настоящий человек – тот, кто не показывает себя, а кто показывает себя – тот ненастоящий человек».

Умение выживать в условиях постоянного хаоса отличает китайское мировосприятие, и оно же является залогом стратегического успеха китайцев в мире победившего постмодерна. Но и на этой мысли автор не останавливается, призывая нас начать творить хаос своими руками, создавая условия для творчества, провоцируя рождение новых лидеров, способных прозревать семена перемен будущего и действовать сообразно, превращая хаос в гармонию.