Понимание предназначения философии. Аристотель очень высоко ценил философию как вид интеллектуальной деятельности и четко выделял её из всей сферы знания (см.: Хрестоматия по философии. Книга 1. Античность МИТХТ. М. 2008.). Причем он различал «первую философию», которую в I-м в. до н.э. систематизатор его учения Андроник Родосский назвал «метафизикой» (испорченное греческое «мета та физика» – «то, что следует после физики») и «вторую философию», под которой он имел в виду собственную физику. Предметом «первой философии» является не природа, а то, что существует в ней и сверх нее. Таким предметом должно быть «сущее». Оно шире природы, которая для Аристотеля лишь один из родов сущего. И философия, в отличие от физики, должна исследовать нематериальные, сверчувственные, неподвижные и вечные сущности, разумеется, сперва показав их наличие: «необходимо исследовать, существуют ли одни только чувственно воспринимаемые сущности или также другие помимо них, и [если также другие], то имеются ли такие сущности только одного вида или их несколько родов… а также математические предметы как промежуточные между эйдосами и чувственно воспринимаемыми вещами существует ли помимо чувственно воспринимаемых сущностей какая-нибудь неподвижная и вечная или нет и что же она такое, если существует».
Учение о бытии. Материя и форма. Центральным в философии Аристотеля является учение о материи и форме. В отличие от Платона, Аристотель считал, что подлинным бытием обладает не общее, не идея, не число, а конкретная единичная вещь. Это, так сказать, сущность первого порядка. Вид, к которому принадлежит единичная вещь, – это сущность второго порядка, род – сущность третьего порядка и т.д. Только такая вещь может быть субстанцией (от лат. «субстанциа», буквально «то, что лежит в основе»), то есть чем-то самобытным, существующем в самом себе, а в мышлении способным выступать в качестве субъекта суждения, но не его свойства (атрибута) или отношений между субъектами.
Всякая единичная вещь представляет собой сочетание материи и формы. Материя – это то, из чего возникает вещь, материал («субстрат»), из которого она состоит. Однако к одной лишь материи вещь не сводится. Чтобы стать вещью, материя должна принять форму; без формы материя остается вещью только в возможности, но не в действительности. «…Материя есть в возможности, потому что может приобрести форму, а когда она есть в действительности, у неё уже есть форма» (Хрестоматия, С. 62). Форма, суть бытия и первая сущность в «Метафизике» являются синонимами: «Формой я называю суть бытия каждой вещи и первую сущность» – подчеркивал Аристотель. Но сама по себе форма не может стать вещью в её единичном бытии, форма без материи в плане познания – понятие о вещи, а в плане бытия – суть вещи. Сама по себе форма есть нечто общее; а чтобы стать единичным бытием, она должна соединиться с материей. Соединение материи с формой представляет собой реализацию возможного, возникновение реально существующей конкретной вещи.
Понятия материи и формы у Аристотеля не абсолютны, а взаимообусловлены. То, что является материей в одном отношении, в другом может быть формой. В качестве примера единства материи и формы Аристотель приводит бронзовую статую. Материей для статуи в данном случае служит бронза. Но ведь глыба бронзы, из которой отлита статуя, тоже была единичной, актуально существующей вещью, следовательно, представляла собой некоторое единство материи и формы, некий «вид». Материей по отношению к этому виду служат четыре элемента («стихии», «буквы») – огонь, вода, земля, воздух, из сочетания которых в определенных пропорциях получается вещество, обозначаемое как бронза. Но и эти четыре элемента не лишены формы – каждый характеризуется некоторой комбинацией качеств и, следовательно, опять-таки может рассматриваться как «вид». Лишь первичная материя (prote hyle), которой нельзя приписать никаких качеств, абсолютно бесформенна и не является видом. Она не может выступать как единичная вещь, она – чистая возможность.
Понятия души и мышления. Во взглядах на данные феномены Аристотель также разошелся с Платоном. По Аристотелю, душой может обладать только естественное живое тело – растение, животное и человек. Скажем, топор души не имеет. Душа – это осуществление (Аристотель использует термин «энтелехия») возможности жизни: «…душа необходимо есть сущность в смысле формы естественного тела, обладающего в возможности жизнью. Сущность же [как форма] есть энтелехия; стало быть, душа есть энтелехия такого тела… душа есть первая энтелехия естественного тела, обладающего в возможности жизнью». Душа в понимании Аристотеля является, так сказать, спутницей жизни, её наличие свидетельствует о завершенности тела, осуществленности возможности жизни.
В отличие от Платона, Аристотель настаивает на неразрывной связи души и тела. Душа без тела существовать не может (Хрестоматия, С. 63). Он различает три вида души: растительную, животную и разумную. Первым видом души обладает растительный мир, а признаками такой души является способность к питанию. Чтобы быть животным, достаточно к функциям растительной души добавить чувство осязания (ощущение): «животное впервые появляется благодаря ощущению». Наконец разумная душа, означающая способность к рассуждению и размышлению, это – достояние человека. Разумеется, в каждой из высших душ присутствуют и свойства низших.
Учение об истине. Аристотель является создателем классической, так называемой корреспондентной теории истины. Истина, согласно Аристотелю, состоит в соответствии мысли действительности: «Что же касается сущего в смысле истинного и не-сущего в смысле ложного, то оно зависит от связывания и разъединения, а истинное и ложное вместе от разграничения членов противоречия, а именно: истинно утверждение относительно того, что на деле связано, и отрицание того, что на деле разъединено, а ложно то, что противоречит этому разъединению…Ведь ложное и истинное не находятся в вещах, так чтобы благо, например, было истинным, а зло непременно ложным, а имеются в рассуждающей мысли» (Хрестоматия, С. 65).
Телеология. Для объяснения процессов движения, изменения и развития, происходящих в мире, Аристотель вводит четыре класса причин: материальные, формальные, действующие и целевые: «Все … причины подпадают под четыре совершенно очевидных вида. Звуки речи у слогов, материал изделий, огонь, земля и все такого рода элементы тел, части целого, предпосылки для вывода – все они причины этих вещей в значении того, из чего эти вещи состоят; причем одни из них суть причины как субстрата (например, части), другие – как суть бытия вещи (таковы целое, связь и форма). С другой стороны, семя, врачеватель, советчик и вообще то, что действует, – все это причины в смысле того, откуда начало изменения или покоя. А остальные суть причины в смысле цели и блага для другого, ибо "то, ради чего" должно быть наилучшим и целью для другого, причем нет никакой разницы, идет ли речь о подлинном благе или о кажущемся благе». Таким образом, причиной того, что из бронзы возникла статуя, является, во-первых, сама бронза (материальная причина), во-вторых, деятельность ваятеля (действующая причина), в-третьих, та форма, которую приобрела бронза в результате деятельности ваятеля (формальная причина), и, в-четвертых, та цель, которую ставил перед собой ваятель (целевая причина или «ради чего», как обычно говорил Аристотель). Аристотелевское учение о конечной, целевой причине получило название телеологии (от греч. «телеос» – цель).
Физика, космология, биология. Аристотель оставил в наследство потомкам физику, которая просуществовала чуть менее дух тысячелетий и была опровергнута только в начале XVI века знаменитым итальянским ученым Г. Галилеем. Правда, слово «физика» понималось им шире, чем это принято сейчас, включало и биологию, так что оно было синонимом современного понятия «природоведение». В основе физики лежал принцип, что сила является причиной движения тел (о свойстве инерции Аристотель и не подозревал). Далее, он отказался от демокритовского пустого пространства и заполнил пространство «эфиром» – сплошной средой, не обладающей тяжестью и другими физическими свойствами. В физике Аристотеля всякое тело обладает естественной, присущей ему от природы формой движения. Для земных тел таким естественным движением является движение по прямой к центру космоса (то есть к центру Земли), если они тяжелые (как земля, вода и сложные тела, в состав которых они входят), либо от центра к периферии, если они легкие (огонь, воздух и т.п.). В надлунном же, небесном мире естественным является вечное равномерное круговое движение. Насильственное движение земных тел осуществляется под действием силы.
Древние греки предполагали, что Земля имеет шарообразную форму (вспомним этимологию слова «антиподы» – люди, ходящие по отношению к нам вверх ногами на противоположной стороне земного шара), и Аристотель впервые в истории попытался измерить диаметр Земли, получив результат, в два раза превышающий его действительное значение. Надлунный мир, как и у Платона, у Аристотеля является неподвижным и неизменным вечным миром.
Большой вклад внес Аристотель в формирование биологии как науки. В своих биологических сочинениях он описал 495 видов различных живых существ, в том числе 160 видов птиц, 120 видов рыб, 60 видов млекопитающих и столько же видов насекомых. Существование некоторых видов живых существ, описанных Аристотелем, было подтверждено только в начале 19 ст. известным натуралистом Ж. Кювье.
Логика. Аристотель является создателем логики как науки о правильном мышлении. (Правда, сам он называл её «Аналитикой», а название «Логика» она получила в середине XI века). Его первая логическая работа «О софистических опровержениях» была посвящена борьбе с уловками софистов – странствовавших по Греции учителей-надомников, дававших уроки детям богатых, но не слишком образованных греков, и морочивших им голову с помощью намеренных логических ошибок (софизмов) с целью выманить за уроки побольше денег. Аристотель проанализировал наиболее распространенные уловки софистов, указав, на каких ошибках они основаны, а позднее в работах «Первая аналитика» и «Вторая аналитика» создал теорию правильного дедуктивного рассуждения (так называемую силлогистику). Только в середине XIX столетия были заложены основы современной, символической логики, не опирающейся на аристотелевские принципы.
