Причины и последствия поражения Красной Армии

Освобождение Красной Армией Западной Белоруссии, значительной части Западной Украины и части земель, населенных главным образом поляками, создавали у многих советских руководителей впечатление возможности новых, еще более блистательных побед. 17 июля, в день, когда правительство РСФСР согласилось пойти на переговоры с Польшей и остановить продвижение Красной Армии на линии Керзона, председатель Реввоенсовета республики Л. Д. Троцкий в своей директиве писал: «Преподать твердые оперативные указания командованию Западного и Юго-Западного фронтов в отношении дальнейшего непрерывного развития операции как до границы, намеченной Антантой, так и за пределами этой границы в случае, если бы силой обстоятельства мы оказались вынужденными перейти эту границу». Он призывал «принять меры к тому, чтобы всесторонне обеспечить наше быстрое и энергичное продвижение вперед на плечах отступающих польских белогвардейских войск».

Между тем продвижение в глубь Польши было чревато опасностями, которые игнорировали военные руководители РСФСР. Об этом Сталин предупреждал еще в своей статье, опубликованной в «Правде» 25-26 мая 1920 г.

В дальнейшем Сталин продолжал выступать против попыток развивать наступление в областях, населенных главным образом поляками. 24 июня он говорил корреспонденту УкрРОСТА: «Не надо забывать, что у поляков имеются резервы, которые уже подтянуты к Новгород-Волынскому и действия которых, несомненно, скажутся на днях». Он обращал внимание на то, что Польша опиралась на помощь многих западных стран: «Мы воюем не только с поляками, но и со всей Антантой, мобилизовавшей все черные силы Германии, Австрии, Румынии, снабжающей поляков всеми видами довольствия». Поэтому он считал, что «впереди еще будут бои, и бои жестокие».

Сталин считал «неуместным то бахвальство и вредное для дела самодовольство, которое оказалось у некоторых товарищей: одни из них не довольствуются успехами на фронте и кричат о «марше на Варшаву», другие, не довольствуясь обороной нашей Республики от вражеского нападения, горделиво заявляют, что они могут помириться лишь на «красной советской Варшаве».

В Польше была объявлена мобилизация всех возрастов и начался набор в армию добровольцев. В течение июля в польскую армию пришли 573 тысячи мобилизованных и 160 тысяч добровольцев. Правительство Польши предпринимало усилия для расширения своей социальной и политической поддержки. В середине июля был объявлен земельный закон об ограничении помещичьих имений и льготах крестьянским хозяйствам, а 24 июля было сформировано «рабоче-крестьянское» правительство Витоса-Дашинского с участием социалистов. 21 июля премьер-министр Великобритании Ллойд Джордж заявил, что «Франция и Англия могут предоставить все необходимое для организации польских сил».

Все эти события были проигнорированы военным руководством РСФСР. 22 июля главком С.С.Каменев издал директиву овладеть Варшавой 12 августа. За день до этого реввоенсовет Юго-Западного фронта, в состав которого входил Сталин, направил телеграмму с предложением перенести центр тяжести войск Юго-Западного фронта в пределы Галиции. Сначала Каменев утвердил это предложение, исходя из своего плана взять Варшаву силами Западного фронта, но затем, 2 августа Политбюро приняло решение объединить все войска Западного фронта и большую часть войск Юго-Западного фронта в единый фронт, наступающий на центральную часть Польши.

4 августа английский премьер-министр Ллойд Джордж потребовал прекращения наступления советских войск, угрожая возобновлением блокады и направлением британского флота к берегам России. Однако на заседании Политбюро 5 августа, на котором был рассмотрен британский ультиматум, это заявление английского премьера было проигнорировано, так как Троцкий заверил присутствовавших, что 16 августа Красная Армия возьмет Варшаву.

14 августа Троцкий подписал приказ, в котором говорилось: «Герои, на Варшаву! Герои! Вы нанесли атаковавшей нас белой Польше сокрушительный удар... Сейчас, как и в первый день войны, мы хотим мира. Но именно для этого нам необходимо отучить правительство польских банкротов играть с нами в прятки. Красные войска, вперед, герои, на Варшаву! Да здравствует победа!»

Пока шло наступление Красной Армии, не прекращались советские контакты с Варшавой с целью начать переговоры о мире. Еще 22 июля польское правительство объявило о своем согласии на такие переговоры. 1 августа его представители прибыли в Барановичи, но тут выяснилось, что они не имели полномочий для ведения переговоров. На самом деле польская сторона тянула с переговорами, так как рассчитывала нанести мощный удар по Красной Армии. 2 августа советские представители потребовали от польской стороны соответствующие полномочия и предложили начать переговоры в Минске 4 августа. Однако польские представители вернулись за линию фронта.

Между тем в тот день 14 августа, когда Троцкий опубликовал свой приказ, хорошо вооруженные западными державами польские войска нанесли сокрушительный контрудар по двум армиям Западного фронта. Его результатом стало окружение части советских войск, в ходе которого около 60 тысяч красноармейцев было взято в плен.
Имевший привычку сваливать ответственность за свои неудачи и поражения на кого угодно, но не на себя, Троцкий винил в «катастрофе под Варшавой» Сталина. В своих воспоминаниях он осуждал «поведение командования южной группы советских войск с направлением на Львов...

Главной политической фигурой в революционном военном совете этой группы был Сталин. Он хотел во что бы то ни стало войти во Львов, и в то время, как Смилга и Тухачевский войдут в Варшаву. Бывает у людей такая амбиция!»

Последователи Троцкого упорно доказывали и продолжают доказывать, будто поражение советских войск произошло из-за того, что Сталин помешал своевременной передаче 1-й Конной армии в распоряжение Западного фронта. При этом они умалчивали и умалчивают о том, что решение о новом направлении боевых действий 1-й Конной армии было принято слишком поздно. Только 11 августа главком С.С.Каменев отдал приказ о прекращении наступления 1-й Конной на Львов. Однако к этому времени 1-я Конная уже активно ввязалась в бои в районе Львова и Равы-Русской.

Даже если бы приказ был получен 11 августа и стал выполняться немедленно, трудно предположить, что 1-я Конная армия успела бы быть переброшена в район расположения слабой Мозырской группы Западного фронта (около 6,5 тыс. штыков и сабель) ко дню наступления 13 августа. В этом случае Конной армии пришлось бы преодолеть 200 километров своим ходом за пару дней и сразу же вступить в бой.

Скорее всего 1-я Конная не смогла бы прибыть в расположение Мозырской группы и к 17 августа, когда по этой группе был нанесен основной удар польских войск. Также не исключено, что следствием такой переброски явился бы разгром прославленной армии многочисленными, свежими и хорошо вооруженными польскими войсками.
Подлинные причины поражения советских войск под Варшавой изложил В.И.Ленин в своих докладах на IX партийной конференции (22-25 сентября 1920 г.) и X съезде РКП(б) (8-16 марта 1921 г.).

В докладе на IX партийной конференции Ленин подчеркивал, что ошибки, допущенные при наступлении на Варшаву, проистекали из переоценки революционной готовности рабочих и беднейших крестьян Польши, а также переоценки перевеса сил советских войск на главном направлении. На Х съезде РКП(б) В.ИЛенин заявил: «При нашем наступлении, слишкомбыстром

продвижении почти что до Варшавы, несомненно, была сделана ошибка». Он опять подчеркнул, что ошибка была «вызвана тем, что перевес наших сил был переоценен нами».

Военные работники, указывал Ленин на IX партийной конференции, могли бы подсказать ЦК, что сил для большого наступления не хватит и что правильнее было бы остановиться на этнической границе Польши, обеспечив этим верную победу. Критикуя главное командование, Ленин не снимал ответственности и с Центрального комитета, который рассматривал и утверждал эти планы.

Следствием поражения под Варшавой стал невыгодный Рижский мир 1921 г., в соответствии с которым Западная Украина и Западная Белоруссия оказались в пределах Польши.

Следствием же советско-польской войны стало немалое число жертв с той и с другой стороны. Михаил Мельтюхов писал: «К сожалению, до сих пор не ясны потери сторон в войне 1919-1920 гг. Общие потери Красной Армии в кампании 1920 г. оцениваются в 232 тысяч человек, а Войска Польского - в 184 246 человек».

Мельтухов особо остановился на судьбе советских пленных этой войны: «В 1919-1920 гг. польские войска взяли в плен более 146 тысяч красноармейцев, содержание которых в Польше было очень далеко от каких-либо гуманитарных стандартов.

Особым издевательствам подвергались коммунисты или заподозренные в принадлежности к ним, а пленные красноармейцы-немцы вообще расстреливались на месте. Но даже и простые пленные зачастую становились жертвами произвола польских военных властей. Широко было распространено ограбление пленных, издевательство над пленными женщинами. Видимо, подобное отношение к советским военнопленным явилось в значительной степени результатом многолетней пропаганды «вины» России перед Польшей. Все это привело к тому, что около 60 тысяч советских военнопленных умерли в польских лагерях. К 21 ноября 1921 г. из Польши вернулось 75 699 бывших военнопленных (932 отказались вернуться)».

Рассказал Михаил Мельтухов и о судьбе польских военнопленных. Как он указывал, таковых было 60 тысяч. Мельтухов подчеркивал, что «их содержание не преследовало цели уничтожить или унизить их. Наоборот, подавляющее большинство пленных рассматривалось как «братья по классу» и какие-либо репрессии в отношении них были немыслимы. Политическая работа в лагерях военнопленных преследовала цель развивать у них «классовое сознание». Конечно, нельзя отрицать, что в условиях боевых действий имели место отдельные эксцессы в отношении пленных, особенно офицеров, но советское командование стремилось пресекать их и наказывать виновных». Мельтухов также оговаривался, что «на содержании пленных в РСФСР, безусловно, сказывалась общая экономическая разруха».