Легитимная и Июльская монархии во Франции.

Легитимная монархия. После поражения империи во Францию под защитой штыков союзных армий вернулись дворяне-эмигранты. Была реставрирована монархия Бурбонов. Роялисты захватили командные позиции в государственном аппарате и армии и требовали восстановления дореволюционного абсолютизма. Однако даже им вскоре стало ясно, что реставрировать прошлое в полной мере невозможно. Революция до основания разрушила устои старого порядка. Король Людовик XVIII был вынужден согласиться на введение конституционного правления. В 1814 г. оно было оформлено Хартией.

Хартия гарантировала неприкосновенность собственности: “Все виды собственности неприкосновенны. Закон не делает никакого различия между ними”. Обеспечивались все обязательства государства по отношению к его кредиторам.

В Хартии провозглашались, хотя и в весьма урезанном виде, некоторые политические свободы. Говорилось о равенстве всех перед законом, о личной свободе: “Никто не может быть подвергнут преследованию или задержанию иначе как в предусмотренном законом случае и в предписанной форме”. Впрочем, все это фактически осталось только на бумаге.

В стране восстанавливалась легитимная конституционная монархия (легитимная монархия в данной ситуации понималась как монархия, где вновь правила “законная” династия Бурбонов), причем прерогативы короля, особа которого объявлялась “священной и неприкосновенной”, значительно расширились по сравнению с тем, что фиксировала Конституция 1791 г. Королю вручалась вся полнота исполнительной власти. Он назначал на все должности в государственном аппарате, армии, полиции и суде. В области законодательства он имел право издания указов и законодательной инициативы. Законопроект, принятый парламентом, приобретал силу закона лишь после утверждения его королем. Законопроект, отвергнутый им, не мог быть представлен вторично в течение года той же сессии парламента. Парламент состоял из двух палат — палаты пэров и палаты депутатов. Королю принадлежало право пожалования титула пэра. Оно могло быть пожизненным или наследственным. Пэрами по праву рождения были члены королевской семьи и принцы крови.

Июльская монархия. Дворянская реакция достигла своего апогея в середине 20-х годов XIX в., когда на престол вступил Карл X. Руководящие посты в государстве полностью перешли в ее руки. Новый король, идя навстречу требованиям дворян возвратить земли, конфискованные в годы революции, утвердил закон о выплате вернувшимся эмигрантам денежного возмещения в размере около 1 млрд. франков. Вся тяжесть выплаты ложилась на плечи крестьянства. Кроме того, были приняты законы, существенно ущемлявшие интересы предпринимателей, введены суровые наказания за выступления против церкви, предоставлена свобода деятельности ордену иезуитов.

В июне 1830 г. правительство решило упразднить конституционный режим, установленный Хартией 1814 г. Были приняты четыре ордонанса: о роспуске палаты депутатов (последние выборы дали большинство в ней представителям умеренной либеральной оппозиции); об уменьшении вдвое числа депутатов в нижней палате (в списках лиц, имеющих право избирать и быть избранными в нижнюю палату, были оставлены лишь крупные земельные собственники); о введении дополнительной цензуры прессы; о запрещении собраний и манифестаций.

Ордонансы вызвали бурные протесты в стране. Постоянно нараставшее недовольство режимом вырвалось наружу. В июле 1830 г. парижане поднялись на вооруженное восстание. После ожесточенных боев столица оказалась в руках восставших, которых поддержала провинция. Карл X бежал. С легитимной монархией было покончено навсегда.

Плодами победы воспользовалась крупная, прежде всего финансовая, буржуазия. Ее ставленники сформировали Временное правительство, которое обеспечило провозглашение королем Луи-Филиппа Орлеанского (представителя младшей ветви Бурбонов), тесно связанного с крупнейшими банкирами страны.

Новый режим ознаменовал свое рождение конституцией, получившей известность как Хартия 1830 г. По форме и во многом по содержанию она воспроизводила Хартию 1814 г. Была лишь несколько расширена роль парламента. Законодательная инициатива вручалась обеим палатам и королю. Были несколько снижены возрастной и имущественный цензы, что привело к увеличению числа выборщиков (до 240 тыс.). Но важнейшие звенья государственного механизма и на этот раз не претерпели существенных изменений. “Отныне Францией править будем мы, банкиры”. Это замечание, сделанное одним из банкиров во время коронации Луи-Филиппа, верно определило сущность новой монархии.