Лекции.Орг


Поиск:




Категории:

Астрономия
Биология
География
Другие языки
Интернет
Информатика
История
Культура
Литература
Логика
Математика
Медицина
Механика
Охрана труда
Педагогика
Политика
Право
Психология
Религия
Риторика
Социология
Спорт
Строительство
Технология
Транспорт
Физика
Философия
Финансы
Химия
Экология
Экономика
Электроника

 


Понятие этноса и представление про суггестию Б. Поршнева.




 

Концепция Б. Ф. Поршнева - концепция суггестивного подхода к историческому анализу - обосновывает трактовку исторических событий и в целом исторического процесса как последовательной смены фаз «суггестия-контрсуггестия-контрконтрсуггестия». Идея о наличии междисциплинарных связей между историей и психологией не нова. Концепция Б. Ф. Поршнева представляет собой один из оригинальных ракурсов этой идеи и не раз становилась предметом научной полемики и оказывала влияние на развитие как исторической, так и психологической науки. Объяснения истории, основанные на психологическом механизме внушения, вызвали интерес в научной среде, но и большое удивление. Такие объяснения сложно было понять историкам. Эта концепция развивалась Поршневым в середине 1960-х годов, когда принятые схемы исторического анализа были принципиально иными. Психологи опасались внедрять столь четко выраженную психологическую идею в область, где, в это время еще нельзя было трактовать исторические закономерности иначе как в концептуальных рамках марксистско-ленинской теории общества. Своего рода пробой соединения двух линий анализа — исторической и психологической стала книга «История и психология», вышедшая в начале 1970-х годов под редакцией Б. Ф. Поршнева и Л. И. Анцыферовой. Без всяких сомнений, то была попытка закрепить позиции научной школы, основанной на союзе двух наук.

Суть позиции Б. Ф. Поршнева лучше всего изложена автором в его статье о сути суггестивного подхода к историческому анализу в названном сборнике. Она состоит в том, что суггестия, являясь клеточкой социальной психологии, в обыденной жизни не наблюдаема в ее чистом, изолированном виде. Поэтому, во-первых, к ней трудно подобраться исследователю и, во-вторых, трудно убедиться в ее значении для исторической деятельности человека. Но важным свидетельством в пользу разрабатываемого им подхода Поршнев считает то, что «суггестия более властна над группой людей, чем над одиночкой, а также, если она исходит от человека, как-то олицетворяющего группу, общество и т. п., или от непосредственных словесных воздействий группы людей (возгласы толпы, хор и т. п.)». С учетом этого обстоятельства Поршнев устанавливает значение суггестии для становления человека как общественного существа и утверждает, что «суггестия как таковая, в своем чистом виде, должна была некогда иметь автоматический, непреодолимый или, как говорят психологи и психиатры, роковой характер». Из этого следует, что психическая общность («мы») в идеале есть поле абсолютной веры, причем «полная суггестия, полное доверие, полное мы тождественны внелогичности (принципиальной неверифицируемости». Но (по аналогии с законом обратной индукции возбуждения и торможения) суггестия не получает абсолютной власти над человеком: суггестивное воздействие наталкивается на охранительные психические антидействия, и первый из таких феноменов — недоверие. Антитезой суггестии становится контрсуггестия. «Контрсуггестия и становится непосредственно психологическим механизмом осуществления всех и всяческих изменений в истории, порождаемых и не зовом биологической самообороны, а объективной жизнью общества, противоречиями и антагонизмом экономических и других отношений», — утверждает Поршнев и замечает, что рассматривает здесь не причины, приводившие людей в разных исторических условиях к срыву принуждающей силы слова, а сам психологический механизм негативной реакции на суггестию, который усиливался в ходе истории и посредством которого история менялась.

По Поршневу, суггестия не исчезает в ходе истории, по мере роста и усложнения контрсуггестии она приобретает другие формы. Но и сама контрсуггестия меняется: из простого отказа от послушания людским словам она превращается в ограничение послушания разными условиями. По ходу истории человеку все более важно не только то, от кого исходят указания, требующие повиновения. «Он хочет, чтобы слова ему были понятны не только в своей внушающей что-либо части, но и в мотивационной, то есть он спрашивает, почему и зачем, и только при выполнении этого условия включает обратно отключенный на время рубильник суггестии».

Теория Поршнева все же не отвечает на вопрос о том, почему одно и то же суггестивное воздействие вызывает разную реакцию, даже когда речь идет о внушениях, идущих в толпу или от толпы. Контрсуггестивный механизм недоверия также не вполне прояснен: проблема включения логики должна быть осмыслена с учетом достижений этнометодологии (Г. Гарфинкель и его последователи показали, что бытовая логика, здравый смысл имеют иную природу, нежели формальная логика). Понимание как необходимая часть контрсуггестивного ответа также различается и по своему механизму, и по результатам.

Тем не менее, концепция Поршнева обозначает перспективный путь соединения социально-психологического исследования с исследованием историческим, который может усилить свою эвристичность при его дополнении другими подходами к решению аналогичных исследовательских задач.

 





Поделиться с друзьями:


Дата добавления: 2016-12-05; Мы поможем в написании ваших работ!; просмотров: 356 | Нарушение авторских прав


Поиск на сайте:

Лучшие изречения:

Победа - это еще не все, все - это постоянное желание побеждать. © Винс Ломбарди
==> читать все изречения...

2342 - | 2177 -


© 2015-2025 lektsii.org - Контакты - Последнее добавление

Ген: 0.012 с.