Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения. 7 страница

Саймон практически смял документ, слишком сильно сжимая в руках бумагу. Делия перешла на свою сторону стола, чтобы пометить нужные страницы. Ее кожа пахла пудрой – свежий и чистый запах…

– Что‑то случилось? – спросила она.

Кроме того, что она сводила его с ума, ровным счетом ничего.

Откинувшись на спинку кресла, Саймон продолжил:

– Директор по связям с общественностью мэрии очень впечатлена тем, как мы за такой короткий срок смогли все организовать. Скорее всего, в ближайшее время нам будут поступать все новые и новые благотворительные проекты.

– Это хорошо или плохо?

– Зависит от того, с какой стороны посмотреть. Если тебе по душе отбросить все коммерческие проекты и заняться этими бюрократами, то просто превосходно.

– Думаю, пора запастись обезболивающими, – сухо ответила Делия.

Зазвонил телефон. Прежде чем Саймон смог вымолвить хоть слово, Делия подняла трубку.

– Это Джим Бартлетт, – произнесла она, передавая телефон ему. – Говорит, у него для тебя хорошие новости.

Делии понадобилось усилие, чтобы передать ему телефон и коснуться его руки, но все же ей удалось это сделать. Эти мимолетные физические контакты с Саймоном сводили ее с ума. Как можно притворяться, будто между ними ничего нет?

Они отлично работали вместе. Даже чувствуя неловкость, оба ощущали естественную связь между собой. После занятий любовью с Саймоном у Делии открылись глаза – оказалось, они ладят и за пределами офиса. Теперь ей было больно представить, что это никогда больше не повторится…

А если Саймон думает иначе? К тому же он, похоже, и не собирался говорить с ней на эту щекотливую тему.

Саймон попрощался с Бартлеттом и, повесив трубку, произнес:

– Ну что ж, наконец можешь меня поздравить. Наше агентство было выбрано для проведения рекламной акции пивоварни Бартлеттов.

– Поздравляю! – Делия впервые за весь день искренне улыбнулась. Она была очень за него рада. – Я знала, ты произведешь на них впечатление.

Он посмотрел на нее долгим, благодарным взглядом, под которым она почти растаяла.

– Ты всегда в меня верила, не так ли?

– Я же видела, как ты работаешь.

– Ну да, перед моим очарованием сложно устоять.

Делия решила переменить тему. Она снова заулыбалась:

– Что‑то ты не похож на человека, который только что узнал такие потрясающие новости!

– Я очень устал. И в конце‑то концов, это просто очередная сделка, хоть и очень важная. Только не говори Бартлетту об этом.

– Буду нема как рыба. Ты собираешься сказать совету хорошие вести?

– Чуть позже. Сразу после того, как разделаемся с текущим проектом. Сейчас у меня нет на них времени.

– Заставляешь их ждать, потому что в последнюю секунду они свалили на нас этот проект? – снова улыбнулась Делия.

– Именно.

В какой‑то момент во время их разговора Саймон подался чуть вперед, и их тела практически соприкоснулись. Чуть меньше сантиметра оставалось между их руками. Он это тоже заметил и сразу убрал руку, принявшись разглаживать смятый документ.

Только теперь Делия поняла, как сильно он устал.

– Не обижайся, – произнесла она, – но выглядишь ты просто ужасно.

– Головные боли совсем меня доконали.

– За последние четыре дня у тебя слишком часто болела голова, – согласилась Делия.

Он посмотрел на нее, и она снова увидела выражение благодарности на его лице.

– Я должен перед тобой извиниться.

– За что?

– Я ругался на тебя за ту поездку на катере. А мнение Тома и Луизы сыграло чуть ли не самую главную роль в принятии решения, и это сильно облегчило мне работу.

– Ну, это всего лишь моя обязанность – упрощать тебе работу. Или ты об этом забыл?

– Я все помню, – ответил он. – Прекрасно помню и наш разговор в воскресенье утром. Я помню все, что произошло за эти выходные.

– Я тоже, – ответила Делия.

Последняя фраза вселила в нее надежду. Он ведь желает ее! Это же хоть что‑то должно означать?

К черту все! Ей надоело притворяться, будто чувства к нему не разрывают ее изнутри. Она должна выяснить, хочет ли он ее так же сильно, как она его?

 

Саймон старался не смотреть на нее. И когда Делия коснулась его щеки, он отвернулся.

– Саймон…

– Делия, прошу тебя…

Обхватив его за шею, она прижалась к нему. Одного взгляда в его глаза было достаточно, чтобы понять: он желал ее так же сильно.

Она подалась к нему и поцеловала. В ту же секунду руки Саймона обняли ее за талию. Она ощущала страсть в каждом его поцелуе, получала подтверждение его чувств от каждого прикосновения.

Саймон не стал тратить время на долгие прелюдии. Страстно лаская ее, он придвинул Делию ближе к столу. Она в нетерпении раздвинула бедра. Пути назад не было…

 

За закрытыми дверями своего кабинета Саймон опустился в большое кресло. Растрепанная Делия сидела на столе рядом с ним. Блаженное чувство покоя, которое он ощущал субботней ночью, сменилось ужасным чувством вины и ненависти к себе. Саймон снова овладел ею, хотя знал: он не сможет ей дать той уверенности и стабильности, которую она ищет.

– Графикам из художественного отдела, наверное, жутко интересно, где окончательный образец, – строгим тоном произнес он.

Делия тихонько всхлипнула и уткнулась носом в его шею:

– Кто из нас будет умницей на этот раз?

Явно не он. Саймон произнес:

– Мэр не станет долго ждать.

– Ты прав. – Слегка потянувшись, она выпрямилась.

От одного вида ее полурасстегнутой блузки Саймон был готов наброситься на нее снова.

– Сначала работа, затем удовольствия, – промурлыкала Делия и наклонилась, чтобы поцеловать его, но Саймон отстранился. – Что случилось?

– Это неправильно, – с трудом произнес он.

– Что – неправильно? Тебе не понравилось, что мы занялись этим прямо в твоем кабинете? Но ведь никто и предположить не мог, что…

– Что мы будем заниматься грязным сексом на моем столе?

– Все понятно. – Ее лицо помрачнело. – Тогда я лучше пойду и отправлю копии в художественный отдел.

Делия соскочила на пол, поправила одежду и растрепавшиеся волосы. Саймон чувствовал себя отвратительно – он снова заставил ее испытывать боль.

Он уже собирался извиниться, когда телефон на его столе звякнул, нарушая неловкую паузу.

– Это, наверное, художественный отдел. Ты должен ответить. Мы же не хотим заставлять их ждать.

Саймон схватил ее за запястье:

– Не уходи, только не так…

На том конце провода было слышно, как ругается сотрудник художественного отдела. Но все, что имело значение в данный момент, – это Делия.

Касаясь ее, Саймон снова почувствовал желание.

Как только он повесил трубку, Делия попыталась освободить запястье из его сильных рук:

– Ты можешь уже отпустить, не убегу.

Но он не хотел отпускать ее. Возможно, это его последний шанс еще раз к ней прикоснуться…

– Я не хочу, чтобы ты уходила с мыслями, будто поступила неправильно.

– Я и не собиралась так думать.

– Я имел в виду… не хочу, чтобы ты подумала, будто я жалею о том, что случилось только что.

– Забавно, но почему‑то после такой фразы я как раз и буду думать, что ты обо всем жалеешь!

– Пожалуйста, Делия! Ты должна знать: мои сожаления не имеют никакого отношения к тому, что произошло между нами сегодня и в выходные.

– Продолжай, – произнесла она, скрестив руки на груди.

Теперь самая сложная часть – объяснить все правильно. Он повернулся к окну. Не смотря ей в глаза, говорить было намного проще.

– Я думал, что приду в себя, как только вернусь из Бостона… Этот скандал… Прошло целых пятнадцать лет. Казалось, я почти стер тот случай из памяти. Но в Бостоне что‑то постоянно напоминало мне об этом.

– К примеру, тот случайный комментарий Джима за ужином в первый день?

– С него все началось. Я пытался хранить все в себе, пытался смыть воспоминания водой, как обычно делал раньше, но потом посмотрел в твои глаза на пирсе… Впервые за многие годы я почувствовал покой. Ты стала моим спасательным кругом, и я схватился за тебя.

– Рада, что смогла быть тебе полезной, – протянула Делия.

Вопреки здравому смыслу он оглянулся через плечо. Делия стояла там, где он оставил ее. Руки плотно сцеплены на груди, на лице каменная маска. Он едва не закричал от того, как за несколько мгновений из нежной и любящей женщины Делия превратилась в холодное, безжизненное изваяние.

– Это и есть самая основная проблема. С самого начала я знал, что поступаю неправильно, плохо. У меня не было никакого права позволить тебе мной увлечься. И дело не в тебе. Ты – живое напоминание о том, чего я не заслуживаю.

– Ты снова про тот случай в сарае… – вздохнула она.

– Я сейчас говорю о тебе, какая ты…

– Я не понимаю…

– Ты удивительная женщина, – сказал Саймон, и голос его был полон восхищения. – В воскресенье утром ты обрушилась на мою голову, словно тонна кирпичей, и я был этому только рад.

– Минуточку. В воскресенье утром? Ты ведь послал меня домой тогда! Я провела весь день, пытаясь понять, что произошло и почему ты вдруг так переменился.

– Это было ошибкой, – признался Саймон. – Тогда я еще не знал, как действовать.

– М‑м‑м, а ты не пробовал сначала хотя бы просто поговорить со мной? – с раздражением бросила Делия. – Ты бы просто мог высказать, что думаешь обо всем этом!

– Что я мог сказать? Я полагал, будет лучше дать нам обоим немного времени, чтобы все обдумать и найти нужные слова.

– Серьезно? Целые сутки ты мучил меня, и теперь, после того как мы любили друг друга, ты смог сказать лишь одно: все было неправильно!

– Мы не любили…

– Любили! – вскричала она. – Я любила!

Ее заявление поразило его.

– Делия, ради бога! Ты ведь веришь в родственные души и все эти истории про вторые половинки. Ты хочешь таких отношений, чтобы раз и навсегда… А я не могу дать тебе этого. Не могу быть чьей‑то второй половинкой…

Он видел, что его слова больно ранили ее в самое сердце, и молился только о том, чтобы она когда‑нибудь поняла: он делает это ради ее же блага.

– Та часть меня, которая была бы тебя достойна, не существует…

– О, с ума сойти, Саймон! Когда же ты поймешь – твое прошлое не имеет для меня никакого значения?

– Я сам – мое прошлое! – взревел он, сжав кулаки. – Разве ты не понимаешь? Когда эти сволочи… Когда я позволил им… Я убил настоящего Саймона Картрайта! Он перестал существовать, и все, что осталось, – это лишь некое существо, которое им притворяется. Ты занималась любовью с призраком, Делия. С очаровательным, но жалким, трусливым призраком.

– Черт бы тебя побрал! – выругалась Делия. Как он может так говорить? Ни одно из этих слов не несло и капли правды. – Ты не струсил тогда! Ты просто был напуганным подростком, ребенком!

Но он лишь покачал головой. Не глядя на его лицо, она уже знала: он не хочет слушать, что она говорит. Это еще больше распалило ее.

– Ты не имеешь права вот так обрывать наши отношения!

– Я просто хочу, чтобы ты получила то, чего достойна.

– Кто ты такой, чтобы решать, чего я достойна, а чего нет? Это только мой выбор. Понимаешь? Только я решаю, с кем мне быть, и только я решаю, какого Саймона Картрайта мне любить. Не ты, не те гнусные мерзавцы, которые поиздевались над тобой, а только я!

Делия была почти вне себя от злости и бессилия. Ну почему Саймон такой упрямый осел, который никак не может понять одну простую вещь: он намного выше того, что с ним случилось в тот злополучный день.

Лицо Саймона было холодным. Он протянул ей пачку документов и сказал:

– Отправь наконец это в художественный отдел. Они ждут.

Делия вышла из кабинета, громко хлопнув дверью.

 

Глава 10

 

Телефон Делии разрывался от звонков всю дорогу домой. Она не отвечала. У нее не было настроения болтать с Хлоей или Клариссой, а Саймон все равно ей не позвонит.

Она ненавидела его, и сердце ее бешено колотилось от злости к нему.

Телефон зазвонил снова.

– Да кто это? – ответила она наконец.

– Делия?

Вот кто ей сейчас нужен больше всего!

– Привет, мам.

– Что‑то случилось? У тебя расстроенный голос.

– Все просто замечательно. – Как обычно, попыталась изобразить бодрость Делия. – Я… – Не в этот раз. Она устала притворяться, будто все было замечательно, заботясь о том, как бы не расстроить маму. – На самом деле, мам, все так паршиво…

– Что случилось? Что‑то пошло не так во время командировки?

– О нет! Поездка была просто потрясающей! – ответила Делия. – Лучшие семьдесят два часа в моей жизни. Это все ты виновата! Ты и твои глупые истории о вторых половинках. Очень мило и романтично, только все это одна сплошная ложь!

Она растянулась во весь рост на диване и стала размышлять.

Было ли это справедливо с ее стороны – так говорить с мамой? Наверное, нет, но сейчас ей было все равно. Разговор Саймона буквально раздавил ее, и ей очень хотелось выговориться кому‑то.

На другом конце провода мать глубоко и тревожно вздохнула:

– Тебе полегчало?

– А ты бы хотела этого?

– Так вот что ты обо мне думаешь? Выходит, я не хочу слушать о твоих проблемах?

– «Я хочу лишь знать, что всем хорошо и все счастливы», – процитировала Делия. – Разве не это ты всегда говорила?

– Ну конечно, потому что я твоя мать! И если я увижу, что хотя бы один из моих детей страдает, это разобьет мне сердце!

– А что произойдет потом, все мы знаем…

Ее мать ахнула:

– О, Делия… Когда ваш отец умер, я…

– Я знаю! – рявкнула Делия в ответ.

Она слышала эти истории от матери уже тысячу раз. Но теперь злость постепенно сменялась чувством вины. Теперь мама снова уйдет в депрессию.

– Я хотела сказать… когда он умер, я не смогла достойно вынести потерю. Да, это было ужасно несправедливо и эгоистично с моей стороны. Вы, наши дети, были самым большим его достижением, а я не позаботилась о вас. Я подвела его. Но пойми, мне было так плохо без него!

Делия была поражена. Последнее, чего она не ожидала услышать от мамы, так это слова раскаяния.

– Нам тоже было очень плохо.

– Я знаю. И мне жаль… Вместо того чтобы вместе справиться с горем, вы должны были утешать меня. И теперь я очень жалею. Я не хотела, никогда не хотела, чтобы вы притворялись, будто у вас все хорошо, только чтобы лишний раз меня не расстраивать.

– А ты никогда не думала, как это странно? Я имею в виду, что у нас всегда все хорошо? – спросила Делия.

– Честно? Я просто горжусь тем, как вы со всем справлялись. Ну ладно, если совсем по‑честному, то мне даже нравилось, что у вас всегда только хорошие новости. Так намного проще жить.

– Я тоже всегда думала – врать намного проще. А теперь уже и не знаю… Все это притворство меня измотало.

Вопреки ожиданиям Делии, на этот раз мама не разрыдалась. Возможно, она наконец‑то поняла: в жизни не может быть все гладко и идеально. Как бы заставить и Саймона понять столь простую истину?

– Так, – продолжила беседу мама, – что там ты говорила про вторые половинки?

– Мне очень жаль, мам. Я не должна была обрушивать все это на тебя.

В конце концов, ведь мать не виновата, если мужчина, о котором мечтала ее дочь, вдруг решил, что он ей не подходит.

– Неужели ты правда считаешь, что все это глупые сказки для детей?

– Нет, – сдалась Делия. Как раз наоборот, она верила в это всем сердцем. Просто парадокс… – Но что делать, когда твоя вторая половинка боится быть с тобой?

– Ну, тогда он вовсе не твоя вторая половинка.

Как трудно с этим согласиться! Делия любила Саймона всем сердцем, больше всего на свете. Даже сегодня, когда он был такой злой, она все равно любила его.

– Я не могу представить свою жизнь с кем‑то другим, – призналась она маме. – И самое ужасное, я знаю: он испытывает то же самое. Но он отталкивает меня, говоря, что это ради моего же блага!

– Может быть, он и прав. Не всегда нам суждено быть с теми, кого мы любим…

– Не обижайся, мама, – проворчала Делия. – Но звучит это очень паршиво.

– Почему? Потому что я не говорю тебе того, чего тебе так хочется услышать?

– Он думает, я его совсем не знаю. Но ведь это не так! Когда я думаю, через что пришлось пройти Саймону…

– Секундочку. Саймон? Саймон Картрайт? Что это была за командировка такая, а?

– Самая обычная, – парировала Делия. – Да это и неважно. Саймон считает, он не достоин серьезных отношений. И кажется, ничто не сможет заставить его передумать.

– Мне очень жаль, дорогая…

– Поговори со мной, – попросила Делия. Она снова ощутила себя десятилетней девочкой, которая хочет, чтобы ее обняли и приласкали. – Я накричала на тебя… Прости.

– Не стоит. Наверное, мне нужно было это услышать. К тому же никому не станет легче, если ты все время будешь держать все в себе.

– Но когда высказываешься напрямую, не очень‑то это помогает. Потому что я сказала Саймону некоторые вещи и все испортила еще больше.

– Разве я не рассказывала про Аманду Бейри? – со вздохом произнесла мать.

– Нет, никогда.

– Они с твоим отцом – одноклассники. Она была настоящей красавицей, и половина школы бегала за ней, включая и твоего отца. Примерно спустя месяц после того, как мы начали встречаться с ним, она проявила к нему интерес.

– И он отшил ее?

– Нет. Отец пришел ко мне тогда и признался: он не знает, что и делать. И я заявила ему: либо он полностью мой, либо мы расстаемся. В конце концов твой отец решил: девушка из его мальчишеских фантазий не стоит наших с ним чувств.

Да, ее родители были просто созданы друг для друга!

– Это потрясающая история, мам, только с Саймоном не все так просто.

– Может быть, но какой‑то смысл в этом есть. Я хочу сказать, в таком деле не может быть всяких но. Либо этот мужчина твой, либо нет. И если вы действительно созданы друг для друга, рано или поздно все равно будете вместе.

Было бы, конечно, здорово признать: после долгого разговора с мамой Делия почувствовала себя лучше. Но, положив трубку, Делия почувствовала, что она вот‑вот разрыдается. И во многом потому, что ее мать права. Либо она и Саймон были созданы друг для друга, либо нет. И Делия склонялась теперь больше ко второму варианту…

 

– Ты точно решила? – спросила ее Кларисса на следующее утро.

– Нет. – Делия была совсем не уверена, но другого выхода из этой ситуации нет.

– Может, дашь ему пару дней? Вдруг он еще передумает?

– Думаю, ему понадобится гораздо больше времени, – улыбнулась Делия.

Вчера ночью, лежа в постели, она поняла: единственный человек, который сможет переубедить Саймона, – он сам. Но сколько времени на это уйдет? Она не может позволить себе остаться в агентстве, чтобы это выяснить.

– Если останусь, то буду снова и снова повторять свои ошибки, – сказала она Клариссе.

– Я понимаю, но какой смысл уходить из агентства? Почему бы просто не перейти в другой отдел? «СМТ» – большая компания.

Которой управляет Саймон…

– Мы с ним все равно будем пересекаться, так или иначе. – Если Делия собирается идти вперед, то оглядываться нет смысла. Надо сжечь все мосты. – Лучше сразу все бросить.

– Без тебя здесь все будет уже не так, – с грустью произнесла Кларисса. – Кто будет помогать мне справляться с сумасшествием Хлои?

– Все будет хорошо. Я ведь не уезжаю обратно в Канзас. Плюс посмотри на это с более позитивной стороны! Теперь я безработная, и у меня появится больше времени для всяких хлопот подружки невесты, – подмигнула ей Делия.

– Ну, тогда согласна, – рассмеялась Кларисса и крепко обняла подругу. – Помни, мы всегда с тобой, что бы ни произошло…

Делия едва сдерживала слезы. Внешне она старалась держаться храбро и уверенно, но внутри была напугана. Мало того что она уходит от человека, которого любит, так теперь еще и останется без работы. Вероятность того, что она вообще все может потерять, слишком велика.

Она крепко обняла Клариссу в ответ:

– Спасибо.

 

* * *

 

Делия направилась по коридору в кабинет Саймона. В последний раз.

Дверь была приоткрыта. Саймон раскладывал что‑то на столе в ровную прямую линию.

– Нам надо поговорить, – сказала она, войдя в его кабинет не постучавшись.

Ну конечно, судьбе было угодно, чтобы сегодня, когда она видит Саймона в последний раз, он выглядел еще более красивым. На нем были светло‑серый костюм и легкая рубашка. Волосы слегка влажные, и это могло означать только одно: сегодня утром он был в бассейне.

Саймон поднял на нее глаза. Холодность в них так и не исчезла со вчерашнего вечера.

– Сейчас не самое подходящее время, – произнес он.

– Займу у тебя всего минуту. Ты мне должен после прошлой ночи, – добавила она, закрывая за собой дверь.

– Хорошо, – пожал он плечами. – Говори. Это все равно не изменит моего решения.

– Если бы я знала, что изменит, то напомнила бы: несколько человек против одного – это нечестный бой, не говоря уже о возрасте.

Даже стоя на другом конце комнаты, Делия увидела, как на скулах заходили желваки.

– Если ты закончила…

– Я ухожу, – сказала она.

Ну вот и все!

Возникла пауза.

Саймон лишь равнодушно смотрел в свой ноутбук.

– Ну, если ты так уверена… – произнес он наконец.

Он даже не пытался ее остановить. Последняя надежда Делии растаяла. Может быть, мама оказалась права? Может быть, они не созданы друг для друга и он – лишь очередное испытание на пути к безграничному счастью, что ждет ее впереди?

Но Делия отказывалась в это верить.

Лишь в одном она была точно уверена. Она не уйдет без признания, не сказав ему самого важного. Только не в этот раз.

– Я люблю тебя, Саймон, – чуть слышно, но уверенно произнесла она.

 

Саймон сразу же встал из‑за стола и подошел к окну, повернувшись к Делии спиной:

– Я не стою такого признания.

– Теперь уже слишком поздно. Мои чувства не изменятся. Ты можешь сказать мне, будто недостоин меня, можешь повернуться ко мне спиной, можешь проплыть хоть миллион кругов в бассейне, чтобы забыть все это, но ничего не изменит моих чувств к тебе. Я всегда любила тебя, люблю и буду любить. Поверь мне, я хотела бы, очень хотела быть такой, как ты, но я не могу просто взять и забыть то, что случилось в этот уик‑энд. То, что случилось с нами двумя. И еще кое‑что… – Делия медленно подходила к Саймону. Он должен смотреть на нее, когда она скажет следующие слова. – То, что произошло с тобой пятнадцать лет назад, не имеет для меня никакого значения. Во всяком случае, именно это почему‑то заставило меня полюбить тебя еще сильнее.

– Ты не можешь, – пробормотал он.

Голос его был едва слышен. В глазах читалось сожаление, но на лице по‑прежнему была маска холодности.

– И все же я люблю. Ты говоришь, что надломлен внутри, что ты всего лишь актер, трус, который прячется за маской очарования. Может быть, это правда, но это не имеет значения для меня. Я все еще люблю тебя. Всего тебя. Но я ненавижу тебя за то, что ты думаешь, будто не достоин моей любви, потому что это не так! Ты достоин меня – каждой моей клеточки, каждого моего сантиметра. И я очень надеюсь, что когда‑нибудь ты это поймешь.

И снова тишина в ответ…

– Но до тех пор, пока ты этого не поймешь, я не могу быть с тобой. Я безумно люблю тебя. Но твоей подстилкой быть не хочу.

– Я бы никогда… – И тут он оборвал фразу. Саймон знал: до тех пор, пока не признает их любовь, он будет причинять ей боль. Не специально, но будет. – Мне очень жаль…

– Я тоже очень сожалею. Сожалею о многом.

Делия действительно сожалела: ну почему он так просто позволяет ей уйти? Почему не видит правды?

У нее возникло огромное желание коснуться его щеки в последний раз, но она сдерживала себя. Прикосновения сделают расставание еще более болезненным. Она и так вытерпела слишком много…

– До свидания, Саймон. Если ты вдруг все поймешь, то прошу тебя, дай мне знать. – Она медленно направилась к выходу из кабинета, но потом остановилась, чтобы высказать свою последнюю мысль: – Ты называешь себя трусом, потому что тогда не смог дать им отпор. Но отказ от борьбы, когда ты в меньшинстве, – это вовсе не трусость, это самосохранение. Но ты до сих пор не живешь полной и радостной жизнью из‑за воспоминаний о тех подонках… Если хочешь знать мое мнение, то как раз это и есть самая настоящая трусость!

С этими словами она вышла из кабинета и закрыла за собой дверь.

 

Саймон ждал. Он надеялся, что Делия сейчас вернется, но дверь оставалась закрытой.

В груди у него все сжималось от боли. Он хотел вскочить, побежать за ней, умолять ее остаться, но так и не смог сдвинуться с места. Может, и к лучшему, что она ушла? Если бы Делия осталась с ним, то он бы только причинил ей новые страдания. Теперь она сможет найти достойного человека и построить с ним счастье. И этот человек будет любить ее так сильно, как она того заслуживает.

«Это к лучшему», – снова повторил он про себя.

Да пошло все к черту!

От злости Саймон схватил первый попавшийся под руку предмет и швырнул в дверь. Степлер разлетелся на части.

 

Глава 11

 

Саймон вставал из‑за своего рабочего стола уже третий раз за день – нужного документа снова не оказалось в системе.

– Анна! – взревел он, не стараясь быть особенно вежливым. – Почему мне опять приходится кричать? Как всегда, пропал нужный файл!

Он подошел к двери, и его новая помощница чуть не врезалась в него.

– Я н‑н‑не знаю, – заикалась девушка. – Я загрузила новую версию сегодня утром, как вы просили.

Саймон вздохнул:

– В следующий раз не забудь, пожалуйста, кликнуть мышкой два раза на значок «Сохранить документ», хорошо?

– Простите, я сейчас же все сделаю.

– Уж будь так добра, – буркнул он. – Я буду ждать.

«М‑да, ждать придется очень долго», – подумал про себя Саймон, заметив кучу документов, сваленных в кучу у нее на столе.

– Кстати! – крикнула девушка ему вдогонку. – Вирджиния, вроде бы ее так зовут… Вирджиния, вице‑президент отдела маркетинга компании мистера Бартлетта, хотела назначить вам встречу, чтобы обсудить некоторые вопросы.

– И ты все сделала, надеюсь?

Глаза Анны снова расширились.

– Хм, вы как раз говорили по телефону. Я хотела узнать, кто еще должен быть включен в список…

Саймон с безнадежным видом вздохнул во второй раз, и это заставило ассистентку нервничать еще больше. Делия бы уже сама со всем справилась… Он тут же напомнил себе: Анна новенькая и все еще привыкает к его повадкам. И она не была Делией, в конце концов.

– Запланируй встречу, основываясь на ее собственном расписании. Мы потом сообщим, кто еще должен будет присутствовать. И загрузи уже наконец этот чертов файл!

– А что мне следует сделать в первую очередь?

– Оба дела сразу, ведь ты у нас Юлий Цезарь!

Он направился обратно к себе в кабинет, размышляя о том, сколько ему еще придется тут пробыть. Не то чтобы он жаловался на тяжесть работы, но… Все же контракт с Бартлеттом сейчас их самая важная задача. К тому же из‑за большой загруженности в агентстве вместо увольнений пришлось расширять кадры. Совет директоров недовольно бурлил, а его отец и вправду им гордился.

Забавно, но каждый раз, когда отец действительно им гордился, Саймон чувствовал себя подавленным. Конечно, в последние дни агентство преуспело – больше чем когда‑либо. Но сам Саймон чувствовал себя неважно. День за днем он изо всех сил пытался не сорваться, держать себя в руках. Неспособность его новой ассистентки понимать его с полуслова только еще больше ухудшала положение.

Делия могла читать его мысли. С самого начала у нее была эта поразительная способность предугадывать его распоряжения и нужды. Он был потрясен до глубины души, когда узнал, что она звонила Джиму Бартлетту, чтобы сообщить: она больше не работает в «СМТ». С другой стороны, он ни капли не удивился такому жесту.

– Должен признаться, – сказал Бартлетт тогда, после ее звонка, – я с нетерпением ожидал, что Делия тоже будет в команде. У вас двоих была отличная связь, некое взаимопонимание с полуслова. Но я уверен, твоя новая помощница тоже станет отличным, надежным сотрудником.

Саймон хотел ответить: «Никто не сможет заменить Делию», но ничего не сказал. И все‑таки Делия была лучшей.

Он безумно скучал по ней. Каждый день в течение последних двух недель она повсюду мерещилась ему. Проходя мимо стройных рядов столов в его офисе, он все время видел Делию. Слышал ее смех. Даже во время утреннего плавания мог поклясться: он видел ее черный купальник на краю бассейна.

Саймон постоянно продолжал убеждать сам себя: отпустить Делию было правильным решением. Но ее последние слова то и дело крутились у него в голове.

Выйдя из своего кабинета, он внезапно остановился. Ну конечно! Хлоя Абрамс стояла рядом с одной из девушек из бухгалтерии.

Сделав вид, будто у него все отлично, он подошел к ней, мило улыбаясь: