Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения. 5 страница

– Ну вообще‑то из клешней, – посмеялся Томас.

– Что‑то мне подсказывает, у меня все равно ничего путного не выйдет и я вся испачкаюсь. – Делия внимательно посмотрела на Саймона, и улыбка с ее лица мгновенно исчезла. – Что‑то случилось?

Как она еще может задавать такие вопросы? Как насчет того, что она нужна ему, причем так срочно, а вместо этого гуляет непонятно где и с кем! Ему надоело смотреть, как все кому не лень прикасаются к ней.

Саймон обнял Делию за плечи и повел ее вдоль берега. И когда их уже никто не мог услышать, произнес:

– Как быстро ты справилась со своей боязнью светских разговоров!

– Что? А, ты имеешь в виду Томаса и Луизу? Ну разве они не милые? Они так напоминают мне бабушку с дедушкой!

– А Джош их тебе тоже напоминает, я так полагаю?

– Не смеши. Кстати, мы совершенно неправильно расценили его приглашение осмотреть достопримечательности!

Саймон снял руку с ее плеча:

– Это действительно так?

– Оказалось, единственной причиной пригласить меня на небольшую экскурсию было стремление разговорить меня о тебе и о нашем агентстве. Он то же самое провернул с Карлом, помощником Роберто Монтойи.

Точно, только Карл не выглядел так привлекательно и соблазнительно…

– И ты поверила?

– Почему бы и нет? Какой ему смысл лгать? Кроме того, нам следовало увидеть, как он прост и открыт. Можно насквозь прочитать.

– Готов биться об заклад, так оно и есть! – ехидно заметил Саймон.

– И что это значит? – Делия хмуро сдвинула брови.

– Ничего.

Саймон чувствовал себя странно – как глупый, капризный ребенок.

– Я так и знала, ты потащишь меня поговорить наедине! И я даже знаю о чем. Мне не следует слишком много времени проводить с Джошем…

– Ого, значит, ты меня все‑таки слушаешь?

– Конечно.

– Ну что ж, если ты все же в состоянии оторваться сейчас от бурного осмотра местных достопримечательностей, то я бы хотел, чтобы ты сосредоточилась на том, зачем мы, собственно, здесь.

– Я и так сосредоточена. Томас и Луиза по счастливой случайности оказались самыми старыми и близкими друзьями Джима Бартлетта, и если уж хоть чье‑то мнение для него имеет значение, так это их.

– Понимаю. – Саймон остановился, уставившись на прибой. – И как же вышло, что ты познакомилась с ними?

– Джош познакомил нас.

Саймон нервно потеребил свой галстук.

Вчерашняя ревность взыграла с еще большей силой. Делия должна была быть рядом с ним, только с ним! Они прошли до самого конца частного пляжа. Стоя у кромки воды, он смотрел, как волна поцеловала босые ноги Делии, как пузырьки брызг мерцали на ее бледно‑розовой коже. Она что‑то рисовала пальцем ноги на песке, а набегающая волна тут же все стирала. Если бы все в жизни так же легко стиралось…

– Я подумала, если поближе с ними познакомлюсь, это только поможет нашему делу, – произнесла Делия тихо.

– Забудь, что я наговорил. – Саймон уже проклинал себя за то, что ей вновь приходится чувствовать себя виноватой.

– Без проблем. – Делия прочертила еще одну линию на песке. – Я это внесу в список.

– Список?

– Ну да. Тот, о котором я должна забыть за эти выходные.

Этот список наверняка уже длиной чуть ли не в метр.

Внимание Делии было обращено к прибою. Саймон отчаянно хотел взять ее за подбородок и повернуть прелестное личико к себе. Ему нужно увидеть ее глаза, потому что темный Атлантический океан был им плохой заменой.

– Ты ему нравишься, – услышал он собственный голос.

Его комментарий сделал свое дело. Она обратила взор к нему, широко раскрыв голубые глаза:

– Прекрати. Я же сказала, Карла он тоже пригласил…

Похоже, одна она не понимала, что происходит. Конечно, Джош мог развлекать и Карла, но уж точно это не доставило ему такого же удовольствия, как прогулка с Делией на своем катере.

– Поверь, я знаю. Я могу сразу понять, заинтересован мужчина в женщине или нет.

– Ох, – только и смогла вымолвить Делия.

– А он тебе нравится?

– А я обязательно должна отвечать на этот вопрос?

Саймон смотрел в ее прекрасные голубые глаза. Наконец‑то он обрел то самое необходимое ему тепло в них. Прежде чем он осознал свое поведение, его пальцы убрали волосы с лица Делии. Ее кожа была влажной от морских брызг.

– Ты – моя помощница, – прошептал он.

– И что это значит?

– Это означает… – Сжимая пальцы в кулак, Саймон отвернулся. – Ничего…

Ему необходимо было отвлечься и немного подумать. Чуть дальше на пару метров от них пляж медленно переходил в густую зеленую траву. Он достиг этого места и сел. Делия последовала за ним.

– Что происходит? – спросила она. – Ты будто сам не свой!

Саймон чуть не рассмеялся от ее неожиданного заявления.

– Эти выходные меня совсем доконали, – ответил он. – Вся эта игра, которую затеял Бартлетт… Это уже слишком. Я устал.

– Устал? – Голос ее звучал удивленно.

Саймон Картрайт – всегда берущий от жизни все, победитель, лидер во всем – заявил ей о своей усталости! Пятнадцать лет назад в лодочном сарае он дал себе обещание быть сильным и держал его до сих пор, но никто не знал настоящего, другого Саймона.

Сняв солнцезащитные очки, он устало потер кончиками пальцев виски. Насколько все было проще, когда он был в Нью‑Йорке…

– Что было проще?

Он что, сказал это вслух? Саймон обернулся и замер, когда увидел явную тревогу на лице Делии. Ведь она за него и правда беспокоится! Его вдруг осенило: Делия – его единственный друг в этом мире, самый близкий человек.

– Изображать Саймона Картрайта, – ответил он.

– Я не понимаю…

– Это игра, Делия. Все это мое очарование, уверенность, лидерство – все это игра.

– Что ты такое говоришь? Может, ты имеешь в виду…

– Все это притворство, – перебил он ее. – Я всего лишь хороший актер. Шулер, который продает людям то, чего они хотят.

– Я тебе не верю, – покачала головой Делия. – Я ведь знаю тебя уже четыре года!

Про себя он горько рассмеялся, а вслух произнес:

– Никто не знает меня, Делия, меня настоящего. Тот человек исчез пятнадцать лет назад.

– А я бы хотела узнать…

Но Саймон не мог открыть ей всю правду, это бы разрушило между ними все, что случилось за эти выходные. Но как бы ему хотелось, чтобы хоть кто‑нибудь его понял!

– Саймон… – Делия взяла его руку в свою. – Кто ты такой?

 

* * *

 

Вот и все. Она задала вопрос, и теперь пути назад уже нет.

– Трус, – с болью признался Саймон. – Слабый, жалкий трус.

– Нет, – хрипло прошептала она.

– Мне очень жаль, Делия…

Она не могла понять, что происходит. Саймон хотел встать и уйти прочь, но она остановила его, еще крепче сжав его руку.

– Нет, – повторила она вновь. – Ты не можешь теперь просто так уйти, сказав такое. Как ты можешь так говорить? Что с тобой произошло?

Воспоминания о том дне мелькали перед глазами Саймона.

– Ты не захочешь это слушать…

– Прошу тебя, пожалуйста!

– Эй, вы двое! Омары готовы! Лучше бы вам поторопиться, иначе ничего не получите!

На этот раз Саймон был рад услышать громкий голос Джоша. Он надел очки. Пора снова надевать маску и продолжать играть другого, самоуверенного Саймона Картрайта.

Делия смотрела, как он побрел обратно к гостям. Так вот что он имел в виду, когда говорил: он лишь актер. Он снова медленно приходил в себя, спина его распрямилась, лицо просияло. Привычный Саймон снова предстал перед ней.

«Жалкий трус».

Она уже слышала эту фразу. Вчера вечером в ресторанчике. Он сказал так про того самого подростка.

А сейчас он сказал: настоящий Саймон скрылся от всех пятнадцать лет назад, исчез. Это значит, что все произошло как раз в средней школе.

«Бедный, бедный Саймон. Что же они с тобой сделали?» – подумала Делия.

 

Глава 7

 

Теперь Делия поняла, насколько семейство Бартлетт любит вкусно поесть. Она не могла даже вспомнить, когда в последний раз видела такое количество еды на одной вечеринке. На столе было само изобилие: омары, приготовленные на пару моллюски, курица на гриле и великое разнообразие различных салатов.

– В этих маленьких клешнях находится самое сладкое и вкусное мясо, – сказал ей Томас. – Самое главное – не стесняться и просто высасывать из них мясо.

Делия посмотрела на восемь изогнутых маленьких клешней, торчащих из развороченного омара на тарелке, и похлопала себя по животу:

– Вряд ли я осилю еще хотя бы один кусочек.

– К десерту мы тоже очень серьезно относимся, – сказал Джош через ее плечо. – Надеюсь, у тебя есть еще немного места для него?

Делия слабо улыбнулась, заметив, как Саймон буравит взглядом младшего Бартлетта, который сел чересчур близко к ней.

– Я, пожалуй, соглашусь с Делией, – бросил он. – Угощения просто восхитительны!

– Вся эта поездка превосходна, – вмешался Роберто. – Вы оказались чрезвычайно гостеприимными хозяевами.

– Можете не сомневаться, – сказал Джим Бартлетт. – В любом случае, кто бы из вас ни выиграл контракт, он получит достаточно работы, чтобы сполна отплатить за мою щедрость и великодушие.

– Как точно сказано, – ответил Саймон.

Прежде Делия удивилась бы, как неожиданно к ним подошел ее босс, но разговор на пляже изменил буквально все. Теперь она анализировала почти каждое его движение. Хотя глаза Саймона были все еще скрыты за темными стеклами очков, на лице его не было того напряженного выражения. Он смеялся и шутил, общаясь с этими людьми как со своими старыми друзьями, вел себя очень непринужденно и легко.

Как человек может изобразить или сыграть такое поведение? С другой стороны, не она ли сама все эти годы лгала о своей собственной матери? И разве не она сегодня уподоблялась примеру Саймона? Как она сегодня наигранно смеялась с Томасом и Луизой…

Внезапно Делия почувствовала, что ей необходимо хотя бы немного перевести дух. Извинившись перед остальными гостями, она направилась к гостевому домику, чтобы освежить лицо прохладной водой. К сожалению, ей это не особенно помогло.

Она вернулась к бассейну как раз вовремя, и Джош направлялся ей навстречу.

– Эй! – окликнул он. – Отец увел твоего босса и Роберто прогуляться по пляжу. Я думаю, сейчас все и решится.

– Держишь меня в курсе дела? Спасибо.

– Не стоит благодарности. Все это в порядке вещей. Я думаю, отец выберет агентство Саймона, и совсем не удивлюсь проигрышу Роберто. Ты в порядке? Ты будто бы немного не в себе с тех пор, как мы вернулись с прогулки на катере.

Определенно она не так преуспела в сокрытии своих истинных эмоций, как преуспел в этом Саймон.

– Могу я задать тебе вопрос?

– Конечно, – ответил Джош. – Хотя если речь пойдет о выборе агентства, я могу лишь только высказать свое мнение. К сожалению, не я принимаю окончательное решение.

– На самом деле я хотела спросить о вашей школе. За тем ужином в ресторане твой отец припомнил какой‑то скандал…

– Ах, это! Да, некоторые из ребят спортивных команд взбунтовались. Ты хотела бы узнать почему? Там был один парень, Чип Амато, настоящая скотина. Ходили разные слухи о том, чем он заставлял заниматься детей в том лодочном сарайчике. Ужасными вещами. Я бы поделился с тобой, но такими вещами сложно делиться в подобной обстановке, если ты понимаешь, о чем я.

К сожалению, Делия отлично понимала.

– Звучит и вправду не очень приятно…

– Конечно, все это были только слухи, но, как говорится, нет дыма без огня…

– Но я не понимаю, разве никто не сообщил директору об этом, ну, или тренерам, к примеру?

Джош покачал головой:

– Ну, по крайней мере, не в то время, пока я там учился. Серьезно, сложно обвинять тех ребят за то, что они держали язык за зубами. Если некоторые из историй действительно правдивы, то мне было бы очень сложно признать, что это происходило на самом деле.

– Ну конечно, – пробормотала Делия.

Ужасные кусочки одного пазла стали выстраиваться в ее голове в одну общую картину. Бедный, бедный Саймон…

– Спасибо, хоть что‑то мне рассказал…

– Не за что. Честно сказать, я удивлен, почему ты спросила меня, а не Саймона.

– Я бы спросила его, но он… – Делия попыталась быстро придумать оправдание боссу. – Он изо всех сил старался произвести впечатление на твоего отца. Не хотела все испортить этими старыми школьными сплетнями…

– Очень благородно с твоей стороны. – Джош переминался с ноги на ногу, явно желая сменить тему. – Кстати, если уж вся эта игра с выбором агентства подошла к концу и теперь нет никаких преград, я подумал, почему бы нам с тобой не…

Голос Саймона отчетливо прозвучал в ее голове. Она вспомнила его слова о том, как Джош ею интересуется.

– Джош, ты правда отличный парень, но…

– Не нужно объяснений, – прервал он ее. – У меня было некое предчувствие, что ты скажешь что‑то в таком духе.

– К сожалению, твоя интуиция тебя не подвела.

– Знаешь, ты ужасная лгунья, – грустно улыбнулся он.

– Но я не вру. Мне правда жаль.

– В это я верю. Я имел в виду, ты солгала мне, сказав о том, что между тобой и Саймоном нет ничего личного. Я следил за тобой на пляже, – добавил он с ноткой грусти в голосе.

– Тогда почему… Вижу, твои навыки шпиона улучшились во второй половине дня.

Джош сверкнул улыбкой:

– Что я могу сказать? Практика творит чудеса.

 

Оставшуюся часть вечеринки Делия провела в размышлениях о том, что рассказал Джош об этом случае в школе. Многие факты говорили сами за себя. Чип Амато был членом команды по гребле, так же как и Саймон, причем в одно и то же время, если она правильно поняла. Что‑то случилось с Саймоном, оставив слишком глубокое впечатление.

Как только вечеринка была окончена, она пожелала Джошу доброй ночи и вернулась в гостевой домик. Она уже очень долго не проверяла телефон. На дисплее отображалась дюжина пропущенных вызовов от Хлои.

Хлоя и Кларисса также работали на Саймона, и именно поэтому она, Делия, не сможет поделиться с ними информацией о прошлом босса, это будет неправильно. Она просто не сможет рассказать подругам все, что случилось в эти выходные. В недоумении, не зная, что делать, она задумчиво крутила телефон в руках. Саймон все еще был на пляже с Роберто и Джимом, и она не хотела, чтобы он возвращался до тех пор, пока она не приведет свои мысли в порядок.

Интересно, который час в Канзасе?

Делия хотела уже было бросить трубку, когда мама наконец ответила.

– Прости, дорогая, – пролепетала она. – Мой телефон лежал на самом дне сумки, к тому же здесь очень плохо слышно.

«Здесь» могло значить только одно – бейсбольный стадион. Близнецы, братья Делии, играли в летней лиге, и поэтому мать, чтобы хоть как‑то принимать участие в жизни семьи, приходила смотреть каждую их игру. Из трубки был явственно слышен рев болельщиков.

Совсем неподходящий момент для таких разговоров…

– Я думала, ты еще в командировке, – продолжала мама. – Что‑то случилось?

– Нет, ничего не случилось. Все здорово. – Джош оказался прав, когда назвал ее ужасной лгуньей. – Я сейчас нахожусь в Кейп‑Коде, после вечеринки. – И Делия быстро рассказала маме о последних событиях.

– Ничего себе. Даже не верится, что ты видела акулу! Похоже, ты здорово проводишь время. Твой босс доволен тем, как идут дела?

– Я… я не знаю, – запнулась Делия. – Он держит свои мысли при себе.

– Все начальники так делают. Их можно понять, только когда им требуется помощь. – Возникла неловкая пауза. – Милая, у тебя все хорошо?

– Да, я просто устала, – убедила ее дочь. – Улыбаться весь день – нелегкое дело.

– Держись! Твой брат сегодня в ударе! – В трубке было слышно, как мама радостно что‑то кричит сыну. – Прости, – продолжила она, – они сегодня вытворяют что‑то невероятное!

– Ну что ж, тогда не буду тебе мешать наслаждаться зрелищем, – ответила Делия. – Я позвоню, когда вернусь в Нью‑Йорк.

Не успела она повесить трубку, как волна одиночества снова накрыла ее с головой. Не было никого, с кем она могла бы поделиться мыслями и переживаниями. Даже подругам Делия не может ничего рассказать. Скрывать все плохое вошло у нее в привычку. Единственным близким человеком стал для нее Саймон. По иронии судьбы у них оказалось много общего.

Положив телефон на столик рядом с кроватью, Делия потянулась на удобной мягкой кровати и закрыла глаза.

 

Должно быть, она задремала, потому что, когда открыла глаза, в комнате уже было темно, а за окном светила луна, красиво освещая ночной океан.

Кто‑то накрыл ее одеялом. Это был Саймон. Она с ужасом осознала, что он видел, как она спит. Двери в спальню были закрыты. Делия посмотрела на часы – проспала она всего пару часов.

Она услышала скрип половиц, закрылась входная дверь. В это время Саймон мог находиться только в одном месте. Через несколько секунд тихий всплеск воды в бассейне подтвердил ее догадку.

Живописные факелы на небольших столбиках до сих пор горели, бросая на воду бассейна загадочные тени и блики. Изнутри бассейн тоже освещался, и это придавало ему еще больше таинственности. В самом центре плыл Саймон. Он плыл не так агрессивно, как вчера, спокойнее и медленнее.

Саймон был слишком сосредоточен, чтобы заметить присутствие Делии, поэтому она просто стояла и ждала, пока он не завершит еще пару кругов. В конце концов он замедлил темп, коснулся стенки бассейна и остановился.

Делия услышала тихие всплески воды, когда он потянулся за полотенцем прямо из бассейна.

– Эй! – позвала она.

Саймон повернулся, но ничего ей не ответил. Делия подошла чуть ближе к нему.

– Не рановато ли для утренней тренировки? Все еще спят.

– Плавание помогает мне разгрузить голову…

– И как, помогло? – спросила она. – Теперь все в порядке?

– Не в этот раз. Надо было сделать еще пару кругов.

Делия сменила тему и с улыбкой произнесла:

– Спасибо за одеяло.

– Не за что.

Воздух между ними был словно наэлектризован. Саймон держался руками за бортик, и она видела его напряженные бицепсы, все в капельках воды.

Делия села на край бассейна и опустила ноги в прохладную воду.

– Тебя долго не было. Вы с Бартлеттом прошлись до конца пляжа и обратно?

– Нет, мы сидели втроем у костра. В основном говорил Роберто. Я решил, что лучше особо не болтать. Я был немного рассеян.

Последовавшая тишина стала слишком неловкой. А потом раздался всплеск, и Саймон сел рядом с Делией.

– Я должен извиниться перед тобой, – наконец произнес он. – Не нужно было сваливать свой груз на тебя. Я просто сильно устал и наговорил много глупостей. Я хочу, чтобы ты думала обо мне иначе.

«Слишком поздно», – хотела сказать она ему, но промолчала.

– Ты же пришла сюда не только для того, чтобы поблагодарить меня за одеяло? – спросил Саймон.

Делия могла бы и солгать. Она могла притвориться, что все вроде хорошо. Ведь именно так она делала на протяжении последних четырех лет.

– Хочешь знать правду? Я переживаю за тебя. Твое признание на пляже было слишком… жестким.

– Не таким уж жестким, переживу.

– Мы сейчас не говорим о какой‑то глупой шутке, Саймон. Ты назвал себя трусом, а это очень серьезное заявление.

– Правда не всегда бывает красивой.

– Нет, это не так! – Делия внимательно вгляделась в его мрачное лицо. – Вчера вечером, когда ты говорил про того мальчишку в кафе, ты на самом деле говорил о себе, я права? – Саймон не ответил, но по тому, как он напрягся, она сразу все поняла. – Я знаю о том скандале. Знаю про Чипа Амато.

Каждый сантиметр его тела был напряжен, а взгляд стал холодным и суровым.

– Кто рассказал тебе о нем?

– Я… – Делия неуклюжим жестом заправила прядь волос за ухо, пытаясь не разнервничаться. – Я спросила об этом… Джоша.

– Черт подери! – Саймон поднялся и пошел к соседним столикам.

– Он не сказал ничего конкретного, – продолжала Делия, последовав за ним. – Он сказал лишь, что ходили какие‑то слухи… Что бы там ни произошло…

– В любом случае это осталось в прошлом, – оборвал ее Саймон.

Осталось ли? Делия могла и не знать всех подробностей этой истории, но она не была дурой. Шрамы от произошедшего остались с ним навсегда. Она посмотрела на него, стоя в сиянии факелов. Несмотря на то что ночь выдалась очень теплой, Саймон весь дрожал и выглядел очень подавленным. Нехарактерная для Саймона слабость словно сдавила ей сердце. Она подошла к нему еще ближе.

– Что тогда произошло, Саймон?

– Не имеет значения.

– Я поняла, – сказала Делия. – Хочешь притвориться, будто ты в норме и все в порядке? Когда мой отец умер, мама в каком‑то смысле тоже скончалась. Только одна она осталась взрослым человеком у нас в доме. Она то плакала, часами лежа в постели, то ходила по дому как призрак, почти ни с кем не разговаривала. В течение многих месяцев я заботилась обо всем – воспитывала детей, вела хозяйство, оплачивала счета. И ужасно боялась: вдруг кто‑нибудь это заметит и нас отправят в интернат? Поэтому, когда учителя или знакомые спрашивали, как дела дома, мне приходилось врать и говорить: у нас все просто отлично. Когда маме стало лучше, я все равно продолжала улыбаться, будто ничего и не происходило особенного. Кто знает, от какой фразы ее помешательство могло бы вновь вернуться… Я понимаю, – продолжала она, – каково это – все время притворяться, ведя двойную жизнь, и чувствовать себя безумно одиноко.

Дрожащей рукой Делия потянулась к нему, чтобы прикоснуться. Но Саймон отвернулся и снова подошел к краю бассейна, уставившись в глубину.

– Знаешь, почему я так люблю плавать? – Пораженная тем, как быстро Саймон сменил тему, Делия промолчала. Он, казалось, и не понял, когда сам ответил на свой же вопрос: – Спокойствие. Когда я плыву, все остальное исчезает и слышится лишь мерный плеск воды. Это время, когда я действительно могу побыть самим собой.

– Ты можешь теперь тоже быть самим собой, – сказала она. – Я не собираюсь тебя осуждать.

Он лишь скептически рассмеялся. Надежда услышать ответ угасала в сердце Делии. Глупо было думать, что вот сейчас он откроется перед ней.

«Если бы он только мог мне довериться», – подумала с грустью Делия.

– Я не боролся.

– Что? – Делия уже было повернулась, чтобы уйти, как вдруг услышала его осторожно произнесенную фразу.

– Я сказал, что не боролся. – Его взгляд был твердым, глаза блестели. – Они напали на меня в том лодочном сарае, и я должен был дать им отпор, но я не смог бороться.

– Они? – Значит, этот Чип был не один. – Сколько же их тогда…

– Разве это важно?

– Я хотела бы…

Он обернулся к ней:

– Разве ты не слышала, что я сказал? Я не боролся. Вместо этого я плакал. Они связали мне руки, и я просто делал то, что они велели. Как жалкий трус…

Делия прижала руку ко рту, чтобы не закричать. Слезы навернулись у нее на глаза.

– Тебе было всего пятнадцать, и ты был один! Вряд ли подросток смог бы…

– Не говори мне этого! – прошипел Саймон. – Я просто сдался без боя. И если это не говорит тебе о том, какой я человек, тогда не знаю, что сможет тебя убедить – я трус! – Саймон провел рукой по мокрым волосам.

Сколько раз она смотрела на это сильное лицо и чувствовала, как сердце ее замирает? Сегодня вечером Делия увидела другого человека. Того, кто был уязвим, у которого были свои слабости. И теперь ее сердце защемило, как никогда раньше. Ее чувство к нему изменилось, стало гораздо более сильным и глубоким.

Медленно Делия подошла к нему и, не говоря ни слова, обняла. Он весь напрягся и схватил ее за плечи, чтобы оттолкнуть, но Делия не отступила.

– Мне очень жаль, – прошептала она ему на ухо. – Мне так жаль…

Она услышала прерывистое дыхание Саймона, почувствовала его дрожь. Он притянул Делию еще ближе к себе, уткнувшись лицом в ее шею. Делия запустила пальцы в его волосы и покрыла висок нежными поцелуями. От одной мысли о несправедливости, которую пришлось пережить Саймону в детстве, она почувствовала, как на глаза ей снова навернулись слезы. Чтобы не плакать, Делия опустила веки.

Наконец дыхание его немного успокоилось. Он ослабил хватку и стал нежно гладить рукой по ее спине. Медленно Делия начала осознавать и кое‑что другое. Например, он прижимается к ней своим влажным, таким красивым телом… Не осознавая, что делает, Делия со стоном напрягла мышцы бедер.

Когда она открыла глаза, то увидела, что Саймон смотрит на нее сверху вниз горящими от желания глазами. Его руки медленно ласкали ее бедра, поднимаясь выше по животу, затем к груди, пока наконец не остановились на шее. Он будто бы ждал от Делии разрешения, и она приоткрыла губы в ожидании. Его поцелуй оказался настойчивым. Делия сжала руками его плечи. Четыре года она так мечтала об этом, и теперь каждая клеточка ее тела отвечала на его ласки. Саймон продолжал целовать ее. Когда они наконец оторвались друг от друга, их дыхание заглушило все остальные звуки.

– Делия, – страстно выдохнул он, – я хочу…

– Да, – ответила она, не дослушав его. Они оба этого желали. – Да.

 

Глава 8

 

– Очень жаль, что с твоей матерью приключилось такое, – произнес Саймон чуть позже, сидя в большом уютном кресле и любуясь видневшимся вдали океаном.

Делия, свернувшаяся комочком на его коленях, произнесла:

– И мне тоже. – Сколько раз она произносила эти слова? – Моя мама всегда говорила, что отец был ее недостающим пазлом, некой второй, очень важной половинкой.

– Ее чем?..

Она повернула голову к нему и не удержалась, чтобы еще раз не поцеловать.

– Недостающим пазлом, самым важным элементом. Это как будто у тебя есть все кусочки картинки, но не хватает лишь одного, чтобы она была полной, завершенной. Отец был для нее как раз таким элементом.

– Теперь понял.

– В любом случае, – продолжила Делия, опустив голову к нему на плечо, – я думаю, его смерть оставила в ее сердце слишком огромную рану, которая теперь никогда не затянется.

Грудь Саймона пронзила острая боль. Делии пришлось вынести все это в таком юном возрасте! На протяжении четырех лет он видел в Делии лишь компетентного и надежного работника. Теперь он знал, откуда исходила ее надежность и уверенность в себе. Ей просто пришлось с самого детства стать такой. А сколько в ней было сокрыто страсти, о которой он раньше и вовсе не подозревал! Оставалось только надеяться, что ее мать ценит и гордится такой сильной дочерью.

– Но ведь ей сейчас уже лучше, не так ли? – спросил Саймон.

– Лучше. Не на все сто процентов, конечно, но лучше, – произнесла Делия, тихо зевая и еще теснее прижимаясь к нему. – Хотя мне кажется, когда теряешь навсегда свою половинку, то уже никогда не сможешь полностью оправиться после такой потери.

– Не знаю. Я никогда не терял свою вторую половинку. – Саймон в принципе никогда не верил в понятие «вторых половинок». После всех его печальных расставаний с девушками он сомневался, найдется ли она для него когда‑нибудь…

– Я тоже. Но, как утверждает моя мама, у каждого есть своя вторая половинка. Ее просто нужно найти, – медленно проговорила Делия, уже засыпая.

Саймон решил перенести ее на кровать и укрыть одеялом.

– Засыпай, а я о тебе позабочусь, – прошептал он, нежно ее обнимая.

Их разговор оставил у него странное ощущение. Впервые за долгий период он снова почувствовал покой.

Где‑то ближе к рассвету Саймон снова почувствовал желание. Запах Делии, приятный аромат ее кожи и волос, даже тихий звук, который она издавала во время сна, – все приводило его в восторг, похожий на эйфорию от принятия сильнодействующего наркотика. Само ощущение Делии, лежащей рядом, придавало Саймону некую силу и уверенность в себе.

 

– Делия?

Ее не было в комнате. Перевернувшись на спину, Саймон уставился в белый потолок. Может быть, она ушла в гостиную, чтобы попытаться уснуть? Нужно ли пойти ее поискать или он будет выглядеть слишком жалко?

Смятение охватило его. Наверное, это из‑за сильного возбуждения, которое он почувствовал. Он не привык к тому, что девушки нет в его постели, когда он желает ее заполучить.

С другой стороны, у него появилось время, чтобы немного побыть наедине с самим собой. По крайней мере, он сумел избежать этих жутких женских допросов. Боже, да кто знает, что Делия вообще может о нем подумать!

Он закрыл глаза в попытке представить себе спокойные воды бесконечного Атлантического океана, но почему‑то вместо него в памяти всплыли ее прекрасные голубые глаза… Самое лучшее сейчас – это начать все заново. Притвориться, будто он вообще не упоминал о случае в лодочном сарае. Ведь притворяться он умеет лучше всего.

Дверь открылась, и вошла Делия с двумя чашками кофе. Саймон молча наблюдал, как она поставила одну на столик рядом с кроватью, и затем пожелал ей доброго утра.

– О! – ахнула она от неожиданности и чуть не расплескала кофе. – Ты уже проснулся?

– А ты уже оделась?

Делия была одета в строгие черные брюки и белую блузку. Можно было подумать, что они уже находятся в офисе.

– Гм, ну да, – сказала Делия, привычно заправив прядь за ухо. – Не думаю, что Бартлетт был бы рад увидеть меня разгуливающей в ночной рубашке. Или в том измятом сарафане с прошлой ночи.