Краткая история догмата о Святой Троице.

(для домашнего чтения)

В истории постепенного церковно-богословского раскрытия и определения триадологии, т.е. учения о Святой Троице, можно различить три периода.

1. Изложение догмата и раскрытие преимущественно учения об ипостасности Лиц при единстве Божества до появления арианства.

2. Определение учения о единосущии при ипостасности Лиц в борьбе с арианством и духо-борчеством.

3. Состояние триадологии в последующее время после окончательного определения ее на II Вселенском соборе.

П е р и о д п е р в ы й. С возникновением христианства богословская мысль начинает рабо-ту, черпая свое содержание из Священного Писания и Священного Предания. Уровень изучения первого был еще невысоким для того, чтобы осуществлять богословские построения: не существовало правильных приемов и методов толкования, экзегетика только зарождалась. Церковное Предание также не могло оградить богословов от ошибок и односторонности, поскольку символы и правила веры - в силу своей краткости - были недостаточны для руководства богословским умозрением.

Однако большинство верующих видели смысл своей жизни не в том, чтобы заниматься исследованием, изучением истин, возвещаемых Иисусом Христом, а в том, чтобы жить этими истинами, жить Христом, ибо Сам Спаситель говорил о Себе; "Я есть путь и истина и жизнь"(Ин.14,6). Поэтому первохристиане выражали свою веру и свое отношение к троичному догмату в том, что было связано с богослужебной жизнью и с их свидетельством миру о своей принадлежности к христианству. Так, они исповедовали Отца, и Сына, и Святого Духа в формуле крещения, в символах веры, в славословиях Святой Троицы, богослужебных песнопениях и муче-нических исповеданиях веры.

Но была и другая часть христиан. Прежние воззрения иудаизма, языческой мифологии и философии, господствовавшие в их умах, затрудняли восприятие христианского учения о Боге и препятствовали его правильному пониманию. Пытаясь постичь его, они избрали высшим крите-рием свои прежние воззрения и через их призму пропускали христианское учение; происходило внешнее смешение христианства с иудаизмом или языческой философией или с тем и другим вместе, и таким образом появлялись синкретические36 верования и учения, которые в христиан-стве рассматривались как заблуждения, лжеучения, ереси.

Так возникли первые ереси в древней Церкви: на почве иудео-христианства появилась ересь так называемых иудействующих, и в частности евионейство, а в связи с язычеством образо-вался гностицизм в христианской форме.

Евионейство, или эвионизм (евионей, или эвионит, - бедный или нищий физически или интеллектуально). Его приверженцы - эвиониты, воспитанные на букве строго монотеистическо-го закона Моисеева и цепко державшиеся за Ветхий Завет, не различали никаких Лиц в Боге. Ис-тину единства Божия они утверждали путем полного отрицания Учения о Святой Троице.

Гностицизм (греч. gnоsij - ведение). Находясь на позициях дуализма37, гностики считали, что, кроме Бога - доброго начала, существует независимая от Него материя - злое начало; они не соединяются между собой из-за своей природной противоположности и несовместимости. Бог, считали гностики, может соединиться с материей, т.е. воплотиться, только в том случае, если Он потеряет свою Божественную сущность. Если же Сын Божий воплотился, то Он не Бог. Поэтому гностики полагали, что воплотившийся Сын Божий это - не Бог, а эон38, который посредством эманации39 отделился от верховного Бога, подобно другим эонам, составляющим вместе плиро-му40, т.е. всю полноту Божества.

Монархианство41, или монархианизм, утверждало истину единства Божия - монархию, или единоначалие, Божества - и отрицало троичность в Боге42. По свидетельству Тертуллиана, монар-хиане говорили о себе: "Моnarhiam tenemus" - "Держимся монархии". Монархианство проявилось в двух видах, как: а) динамистическое, или евионейское, и как б) модалистическое, или патрипас-сианское.

Динамистический43 монархианизм (греч. dunamik» monarc…a), или евионейский (пред-ставители: Феодот Кожевник, Артемон, Феодот Младший, банкир), получил свою окончательную научную обработку у Павла Самосатского (ум. ок. 272). Он учил, что существует один Бог, одна личность (њn prТswpon). Как личность Бог обладает вечным самосознанием, которое и есть Его Логос (как и каждая человеческая личность имеет ум), и в этом смысле Логос единосущен (РmooЪsioj) с Богом. Но этот Логос не самостоятельная Божественная личность, он не является ипостасным. Он существует внутри Бога как одна из Его нескольких сил и кроме имени Логос имеет иные встречающиеся в Писании имена, например Сын, Мудрость. Бог обладает и другими силами, называемыми Отцом и Духом Святым. Последние это только имена, и они не являются самостоятельными Божественными сущностями. Отсюда понятно, что воплощения Логоса в соб-ственном смысле быть не могло. Поэтому Иисус Христос есть простой человек, в котором Логос как вдохновляющая сила Божия обитал в большей степени, чем в пророках. Под воздействием этой силы - Логоса Христос учил, совершал чудеса, достиг наивысшей из возможных для челове-ка святости и стал Сыном Божиим, но в таком же несобственном смысле, в каком и другие люди называются сынами Божиими. Церковь отвергла термин РmooЪsioj в трактовке Павла Самосат-ского, как и само его учение, так как он смешивал термины "сущность" и "ипостась".

Модалистический монархианизн (греч. tropikѕ monarc…a45), или патрипассианский (представители: Праксей, Ноэт и Савеллий Птолемаидский). Сторонники его учили, что существует одна Божественная личность, Которая в самом строгом смысле есть Бог Отец. Самостоятельного бытия Сына, отличного от бытия Отца, нет. Сын - это тот же Бог Отец, только с другим именем. До Своего вочеловечения Он открывался в модусе, т.е. в облике нерожденного Отца, а когда пришло время родиться от Девы, то Он принял модус Сына не по человечеству, а по божеству, и ''Сам стал Своим собственным Сыном, а не Сыном другого". Во время Своей земной жизни Он объявлял всем, кто Его видел, что Он - Сын, но тем, кто мог это вместить, открывал, что Он - Отец. Отсюда еретики делали естественный вывод, что страдания Сына были страданиями Отца. "Рater natus, Pater passus est"("Наш Отец - Отец страдающий''), - говорил о них Тертуллиан. Учения о Святом Духе у них не было.

В новом, философском, виде модалистический монархианизм возродил на востоке быв-ший римский пресвитер Савеллий, который дополнил его учением о Святом Духе. Савеллий учил, что Бог есть абсолютное единство, нераздельная и сама в себе заключенная монада (греч. MonЈj). Эта монада есть живое, разумное существо, дух, обладающий полнотой содержания, ко-торый от вечности пребывал в состоянии бездействия, или "молчания". Как дух, монада не могла вечно оставаться в молчании; в ней существовала потребность выразиться вовне. И в какой-то момент она начала действовать и произнесла свое Слово, или Логос (греч. LТgoj). Логос это тот же самый Бог-Монада, но уже говорящий. И первым проявлением деятельности Логоса было творение мира. С появлением мира начался ряд новых действий и проявлений Божества в модусе Логоса, или Слова. По Савеллию, "Единица расширилась в Троицу" - в Отца, Сына к Святого Духа. В Ветхом Завете Логос, т.е. говорящий Бог, являлся как Законодатель - Бог Отец (Pat»r), в Новом Завете Он появлялся среди людей как Спаситель - Бог Сын (TiТj), а после вознесения явился как Освятитель - Бог Дух Святой (Pneаma). При наступлении конца мира модус Духа уничтожится, Логос прекратит Свои действия и, смолкнув, снова возвратится к первоначальному состоянию безмолвия, т.е. станет монадой. Таким образом, существует не Троица ипостасей, а троица Откровений. Савеллий не употреблял термин "ипостась", а пользовался словом prТswpon (лицо, личность), которое, однако, указывает не на самостоятельную личность, а на образ, лицо, личину, театральную маску. PrТswpa - это случайные формы бытия монады, зависящие от возникающих нужд.

Главная ошибка монархианизма состояла в отрицании личности и вечного бытия Отца, Сына и Святого Духа, поэтому защитники откровенно-церковной истины, выступающие против монархианизма, особенно подробно раскрывали истину о действительном бытии и различии бо-жеских Лиц по их личным свойствам. Стремясь более ясно представить триипостасность Бога, некоторые из учителей, например Тертуллиан и Ипполит (западные), Ориген и Дионисий Алек-сандрийский (восточные), различали не только божеские Лица по их личным свойствам, но также допустили признание отличия сущности Отца от сущности Сына и Святого Духа, что привело их к субординационизму47, т.е. к учению о том, что Сын и Святой Дух подчинены Отцу.

Они признавали не только субординационизм по ипостаси, т.е. подчинение по личному бытию и личным отношениям, но также допустили его по существу между лицами Троицы. Суть их субординационизма состояла в том, что, признавая существо Сына и Св.Духа единоестествен-ным с существом Отца, они в то же время представляли его производным от Отца, зависим от Него и как бы меньшим существа Отца, хотя и находящимся в самом Его существе. И, как следст-вие, из этого вытекало, что божество, власть, всемогущество и другие совершенства Сын и Дух имеют от Отца, а не самобытно от Себя, и при этом Сын ниже Отца, а Дух - ниже и Сына. В этом учении, несмотря на признание единосущия, отчетливо видны погрешности против равносущия и равенства между лицами Святой Троицы.

Возникавшие в III в. триадологические заблуждения отдельных учителей не подорвали православия всей Церкви, свидетельством чего может служить “Изложение веры”(Символ) св.Григория Чудотворца.

Первые попытки выразить догмат о Святой Троице, осложнявшиеся отсутствием устояв-шейся терминологии, имели целью объяснить два положения: единство существа и различие трех Лиц в одном Боге. Апологеты были первыми, кто поставил эту задачу и кто решился для сохране-ния единства существа и различия Лиц в Боге применить теорию двойственного Слова. До творе-ния мира Второе лицо Св.Троицы есть LТgoj ™ndiЈqetoj - “Слово мыслимое, или непроизнесен-ное”, т.е. Слово имманентное, или внутреннее присущее Богу. При творении мира Отец произно-сит Слово, которое есть LТgoj proforikТj - “Слово произнесенное”, т.е. Слово проявленное, от-крывшееся в мире.

На западе центральной фигурой в развитии учения о Святой Троице был Тертуллиан. До-стоинство его системы заключалось не столько в полноте и совершенстве ее обработки, сколько в юридической точности и ясности языка, чем отличались вообще все сочинения Тертуллиана, ко-торый был хорошим юристом. Несмотря на недостатки учения, выразившиеся в сохранении суб-ординационизма и углублении понятия “двойственное слово”, большая заслуга мыслителя со-стоит в том, что он предвосхитил формулировки кафолической Церкви о лицах Св.Троицы, введя понятия persona (лицо), substantia (сущность), unitas in trinitate (единство в троице) и особенно unius substantiae (единой сущности) = РmooЪsioj (единосущный). Учение Тертуллиана о Св.Троице можно сформулировать так: каждое из трех Лиц есть Бог; все три - Бог; три различа-ются как Лица, но едины как субстанция.

На востоке младший современник Тертуллиана Ориген развивал учение о Святой Троице на философских основаниях, выступая как богослов-философ. Он брал философские понятия в полном объеме и применял их для уяснения вероучения. К основным недостаткам его учения от-носятся отсутствие ясности в вопросе о трех ипостасях при одной сущности, а также утвержде-ние, что только Отец есть истинный Бог - 'AutТqeoj в полном смысле, т.е. Самобог - Р QeТj, а Сын есть только Бог по причастию - QeТj (без члена Р), т.е. имя “Бог” для Сына не собственное, а нарицательное. К достоинствам систем Оригена нужно отнести введение им учения о вечном, непрерывно продолжающемся рождении Сына от Отца, которое исключает учение о двойствен-ном слове, а также предложенная им формулировка ”три ипостаси и одна Троица”, ставшая досто-янием церковного богословия.

П е р и о д в т о р о й раскрытия догмата о Св.Троице начался с появления арианства и македонианства. Характерным для этих лжеучений было введение различия между сущностями Лиц Троицы: ариане утверждали, что Сын был иной сущности, чем Отец, а македониане отстаивали наличие иносущия между Отцом и Духом. Поэтому в указанный период разрабатывалось преимущественно учение о единосущии Лиц Святой Троицы.

Основоположником арианства был Арий, пресвитер Александрийский, который придерживался строгого монархианизма с примесью гностико-дуалистических элементов в его воззрении на отношение Бога к миру. Арий учил, что один Отец есть Бог нерожденный; Сын получил свое бытие от Отца. Полагая, что Сын есть творение, Арий хотел отклонить гностические воззрения на рождение из существа Отца. Из соединения этих двух положений вытекает центральная мысль его доктрины: Сын произошел из ничего. Согласно Арию, до рождения Сына существовали только Бог и абсолютное ничто, из которого был создан мир. И если Сын не произошел ни из вечной материи (ее не было), ни из существа Отца, то Он получил бытие из ничего. Признавая Сына Богом усыновленным, т.е. что Он обожествлен только причастием благодати. Арий считал, что Отец и Сын есть существа чуждые и не подобные друг другу. Несколько основных положений учения Ария можно выразить таким образом.

1. Было некогда, когда не было Сына. Ибо иначе не было бы никакой монархии.

2. Сын произошел из ничего по воле Отца. Иначе это привело бы к гностическому делению или дроблению Божественного существа.

3. Сын есть одно из высших творений, т.е. не природный Сын Отца, а Сын по имени или усыновлению.

Арианство быстро распространялось и требовало от Церкви определенного его осмысле-ния и оценки. В 325 г. в Некее был созван I Вселенский собор, на котором было выработано общеобязательное для всей Церкви учение о Втором лице Святой Троицы: "Веруем... во единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия, единородного, рожденного от Отца, то есть из сущности Отца, Бога от Бога, Света от Света, Бога истинна от Бога истинна, рожденна, не сотворенна, единосущна Отцу (РmooЪsion tщ Patr…), Им же вся быша, яже на небеси и на земли". Все главные положения учения Ария были преданы анафеме, а сам он со своими единомышлен-никами был отлучен от Церкви.

После осуждения собором арианской ереси ее последователи разделились на несколько партий. Партия так называемых полуариан, или омиусиан (греч. РmoioЪsioj - подобосущный), во главе с Евсевием Никомидийским и Евсевием Кесарийским, отрицая учение Ария о тварности Сына и не признавая Сына единосущным Отцу, предлагала учение о "подобосущии" Сына Отцу, причем их "подобосущие" было весьма близко к "единосущию". Партия строгих ариан, или аномеев (ўnТmoioj - неподобный), учила, что Сын, будучи творением, имеет природу, от-личающуюся от природы Отца, поэтому Сын ни в чем не подобен (ўnТmoioj) Отцу. По имени главных выразителей и защитников этого учения - Аэция (антиохийского диакона) и Евномия (епископа Кизичского) - строгие ариане назывались еще аэцианами и евномианами.

Во время арианских споров и в связи с арианством появилась партия еретиков ''пневмато-махов"(греч. pneumatomЈcoi) - духоборцев, или македониан, по имени ее лидера полуарианина Македония, епископа Константинопольского, предложившего лжеучение о Святом Духе. Македо-ний учил, что Дух Святой есть творение (ktistХn) Сына. Он несравненно ниже Отца и Сына, по отношению к которым является только служебной тварью (diЈkonoj ka€ Щphrљthj) и не имеет с Ними одной славы и чести поклонения, и вообще Святой Дух не Бог и Его нельзя называть Богом. Это духовное существо, отличное и до определенной степени превосходящее ангелов.

Описанное лжеучение искажало веру Церкви, поэтому в 381 г. был созван в Константино-поле II Вселенский собор. Участники его внесли в краткий член Никейского символа о Святом Духе "Веруем... и во Святого Духа" следующие дополнения и пояснения: "Господа Животворяща-го (т.е. Св.Дух - не тварь), Иже от Отца исходящаго (т.е. Он произошел не через Сына), иже со Отцем и Сыном споклоняема и сславима (т.е. Он не служебное существо), глаголавшего пророки".

Никео-Цареградский символ веры дает ясное и точное учение о Святой Троице: различаясь ипостасными особенностями, все три Лица Троицы - Отец, Сын, Святой Дух - единосущны, т.е. безусловно равнотождественны друг другу по существу. В дальнейшей истории Церкви можно видеть, как тринитарное учение раскрывалось великими учителями веры: Афанасием и Василием Великими, Григорием Нисским и Григорием Богословом на востоке и Иларием Пиктавийским на западе.

П е р и о д т р е т и й. Несмотря на то что II Вселенский собор отчетливо выразил учение о Святой Троице, возникновение тринитарных ересей не прекратилось. Так, в VI в. на востоке появляется так называемый тритеизм, или трибожие, а в VI-XII вв. - тетратеизм, или четыребожие. Тритеисты представляли Отца, Сына и Святого Духа в виде отдельных, особых Лиц, обладающих отдельными, особыми, божественными сущностями, наподобие каких-либо трех человеческих лиц, имеющих одинаковое, но не единое существо. Тетратеисты к трем Лицам добавляли еще одну, отдельно существующую от них божественную сущность, в которой все Лица участвуют, черпая из нее свое божество.

Вопрос о Filioque - исхождении Святого Духа и краткая история этого вопроса рассматривается далее в разделе о Его личных свойствах.

В XVI в. одновременно с реформацией в западном христианском мире появляется забытый антитринитаризм (от греч. ўnt… - против и лат. trinitas - троица), или унитаризм (от лат. unitas - единство), направленный на уничтожение веры в Святую Троицу. В антитринитарном движении XVI в. различают воззрения, несущие на себе печать мистицизма, систематиком которых высту-пил испанский врач Михаил Сервет (ум.1553), а также убеждения, основанные исключительно на началах рационализма48, которые представил Фауст Социн (ум. 1604) и по имени которого все его последователи назывались социнианами.

К учению антитринитариев относятся также триадологические воззрения арминиан, получивших свое название от имени профессора богословия в Лейденском университете Якова Арминия (ум. 1609), который, по сути, повторял древний субординационизм по существу между Лицами Святой Троицы..

ТРОИЧНАЯ ТЕРМИНОЛОГИЯ.

Великой проблемой IV в., преимущественно тринитарного, было выразить божественное единство и различие, одновременность в Боге монады и триады, т.е. единства и троичности. У отцов Церкви можно видеть подлинно творческое отношение к языку: используя философские термины или слова, заимствованные из повседневного языка, они так преобразовали их смысл, что сообщили им способность обозначать поразительную и новую реальность, которую открывает только христианство - реальность личности и в Боге, и в человеке, ибо человек сотворен по образу Бога. Были выработаны следующие богословские термины.

Усия (греч. Сus…a) - сущность. Чтобы выразить общую для Трех реальность, "разделяя между Тремя неделимое Божество", как говорит св. Григорий Богослов, святые отцы выбрали слово "усия". Это был философский термин, означавший "сущность", но вульгаризировавшийся; его стали употреблять, например, в значении "имущество", или "владение". В этом слове, родственном глаголу "быть", звучал онтологический отголосок, поэтому оно могло подчеркнуть онтологическое единство Божества. Св. Иоанн Дамаскин в своей "Диалектике" дает следующее определение термина "усия": «Субстанция (усия) есть самосущая вещь, не нуждающаяся для своего существования ни в чем другом».

Ипостась (греч. ШpТtasij) - лицо, личность. Не являясь философским термином, слово ШpТtasij обозначало на обычном языке то, что действительно существует, "существование" (от греческого глагола Шf…stamai). Св. Иоанн Дамаскин поясняет: "Слово «ипостась» имеет два значения: Иногда оно обозначает простое бытие. Согласно этому значению, субстанция (Сus…a) и ипостась - одно и то же. Поэтому некоторые из святых отцов говорили: «природы, или ипостаси». Иногда же термин «ипостась» обозначает бытие само по себе, бытие самостоятельное. Согласно этому значению, под ним разумеется индивид, отличающийся от других лишь численно, например: «Петр, Павел, какая-нибудь определенная лошадь»".

Итак до выработки троичной терминологии, оба понятия служили почти синонимами и оба относились к сфере бытия: oЩs…a (усия) обозначает субстанцию индивидуальную, хотя и может обозначать сущность, общую для некоторых индивидов; ШpТstasij (ипостась) - существо-вание вообще, но может также прилагаться к субстанциям индивидуальным. Блаж.Феодорит Кир-ский делает следующее уточнение: "Для Мирской философии нет никакой разницы между «уси-ей» и «ипостасью». Ибо «усия» обозначает то, что есть, а «ипостась» - то, что существует. Но, по учению святых отцов, между «усией» и «ипостасью» имеется та же разница, как между общим и частным"53. Гениальность святых отцов заключалась здесь в том, что они пользовались обоими синонимами, чтобы различать в Боге то, что является общим, - усию - субстанцию, или сущность, и то, что является частным, - ипостась, или лицо. Таким образом, сообщив каждому из этих тер-минов отдельное значение, отцы могли укоренить личность о бытии и персонализировать онто-логию.

Омоусиос (греч. РmooЪsioj) - единосущный, тождественный по сущности, со-сущностный. Это слово, так же как и слово oЩs…a - сущность, родственно глаголу e„m… - быть. И РmooЪsioj, и oЩs…a подчеркивали тождественность, но РmooЪsioj вводило нечто безмерно новое, поскольку выражаемая им тождественность сущности соединяла два различных лица, не поглощая их в этом единстве.

КОММЕНТАРИЙ:

Символ веры призывает христиан верить, т.е. иметь живую уверенность в бытии трех лиц в едином Божестве. Это значит, что Отца, Сына и Святого Духа необходимо признавать не как три свойства, или силы, или явления и действия одного и того же Божества, а как отличающиеся друг от друга три Его лица. Каждое лицо имеет свою особую самостоятельность и свои особые личные свойства, которые выделяют его среди прочих, не позволяя смешиваться с другими лицами.

Может, однако, возникнуть вопрос: приложимо ли понятие числа к Богу и не подчиняется ли таким образом Божество одному из внешних определений, одной из категорий, свойственных человеческому мышлению, а именно категории числа "три"? Св.Василий Великий отвечает на это возражение: "Мы не ведем счет, переходя от одного до множественности путем прибавления, говоря один, два, три, или первый, второй, третий, «ибо Я первый и Я последний и кроме Меня нет Бога»(Ис.44, 6). Никогда до сего дня не говорили: «второй Бог», но, поклоняясь Богу от Бога, исповедуя различие ипостасей, без разделения природы на множественность, мы остаемся при единоначалии". Иными словами, здесь речь идет не о материальном числе, служащем для счета и ни в коей мере не приложимом к области духовной, в которой нет количественного возраста-ния. В частности, когда это число относится к нераздельно соединенным Божественным ипостасям, совокупность которых (“сумма”, если выражаться не совсем подходящим языком) всегда равна только единице (3=1), число “три” не является количеством, как это обычно понимают: тройственное число обозначает в Божестве неизреченный Его порядок.

И другой важный вопрос: как правильно понимать ипостась, личность, лицо Пресвятой Троицы. Проводя сравнение человеческой личности с Божественной, св. Иоанн Дамаскин выявляет особенности последней: “Человеческие личности, или ипостаси, разъединены и не существует одна в другой”, тогда как “в Святой Троице, наоборот... Ипостаси находятся одна в другой”. Дело личностей человеческих различно в отличие от лиц Божественных, ибо “Три”, имея одну природу, имеют и одну волю, одну силу, одно действие. Лица “соединяются, не сливаясь, но совокупно друг со другом сопребывая и друг друга проникая без всякого смешения и слияния, и так, что не существует один вне другого или не разделяются в сущности согласно Ариеву разделению. Ибо, чтобы сказать кратко, Божество нераздельно в разделенном, подобно тому как в трех солнцах, тесно друг ко другу примыкающих и никаким расстоянием не разделяемых, - одно и смешение света, и слияние... Ибо каждая (ипостась) едина есть с другой не менее, как с самой собою".