Идентификация ограничений модели мира

 

Во второй фазе психотерапии наиболее полезны различия Метамодели, предназначенные для идентификации границ модели, применяемой пациентом для организации своего текущего опыта. Конкретно в их число входят: Модальные операторы Семантическая неправильность Причина‑Следствие Чтение Мыслей Утраченный Перформатив

Когда пациент употребляет ПС, в состав которых входит модальный оператор возможности или необходимости, он в буквальном смысле задает пределы своей модели. Его коммуникация представляет собой прямую языковую репрезентацию той части его модели, в которой выборы неадекватны или просто отсутствуют. Обратим внимание на то, что Метамодельные вопросы‑вызовы, относящиеся к модальным операторам, – это просьба, обращенная к пациенту восстановить опущение более высокого уровня, эти вопросы основаны на допущении о наличии семантически неправильного процесса моделирования Причина‑Следствие. Например: Пациент: Я не мог уехать из дома.

Психотерапевт: А что случилось бы, если бы вы уехали из дома? или Психотерапевт: Что не позволяет вам уехать из дома?

В первой реакции психотерапевта по Метамодели утверждение пациента рассматривается в качестве причины чего‑либо, поэтому пациента просят конкретизировать, какое следствие возникает, если он сделает то, что, как он утверждает, сделать невозможно. Во втором случае утверждение пациента воспринимается как Следствие, и пациента просят конкретно указать, в чем причина этой предполагаемой невозможности. В обоих случаях утверждение воспринимается психотерапевтом как часть семантически неправильного отношения Причина‑Следствие (как Х или Y нижеследующей формы): Х причиняет Y

а от пациента требуется, чтобы он восстановил материал, опущенный при отображении Референтной Структуры в Глубинной Структуре. Таким образом, паттерны d и d‑[1 ]встречаются на этом более высоком уровне образования паттернов. В первой фазе d и d‑[1] – это процессы, происходящие между ГС и ПС. Здесь же, в фазе 2 процессы осуществляются между Референтной и Глубинной Структурами.

Ответ пациента на вопросы, поставленные по Метамодели и обращенные к модальным операторам, представляют собой, как правило, одну из форм семантической неправильности. Так как вопросы психотерапевта предлагают семантически неправильное отношение Причина‑Следствие, ответ пациента будет как минимум семантически неправилен именно в этом конкретном отношении. Кроме того, пациент может реагировать и другими формами семантической неправильности.

Чтение Мыслей

Я знаю, что моему отцу будет плохо, если я уеду из дома (дословно: …отец будет испытывать плохие чувства…будет чувствовать себя плохо (в эмоциональном отношении).

Утраченный Перформатив» Было бы неправильно уехать из дома. Уехать из дома было бы неправильно.

На этом уровне структуры Метамодельный вопрос‑вызов чтению мыслей – это: V'' Психотерапевт: Как конкретно вы знаете, что ваш отец…?

На первом уровне образования паттернов Метамодельный вопрос‑вызов на утраченный перформатив – это d[‑1], то есть операция, обратная опущению, которое осуществляется между ГС и ПС (поскольку языковая репрезентация опущения перформатива – это процесс, совершающийся между ГС и ПС). Если пациент произносит в ответ семантически неправильное утверждение Причина‑Следствие, вроде: My father's feeling bad stops me from leaving home

(Плохие чувства моего отца останавливают меня от отъезда из дома) или (от отъезда из дома меня останавливает то, что это вызовет плохие чувства у моего отца).

Тогда можно применить обычный Метамодельный вопрос‑вызов. Обратившись к пациенту с просьбой конкретизировать процесс, посредством которого осуществляется эта Причинно‑Следственная связь.

Для понимания глобальной стратегии важнее, однако, тот факт, что две основные формы семантической неправильности – Причина‑Следствие и Чтение Мыслей – это языковые репрезентации нечетких функций, которые в настоящий момент пациентом не контролируются. То есть появление модальных операторов и успешное применение процессов d ',r',v',n‑[1] на уровне 1 (между ГС и ПС) и на уровне 2 (между Референтной и Глубинной Структурами) сигнализирует психотерапевту, что пришло время переходить в третью фазу выбора методов оказания помощи пациенту в его изменении.

Выбор техники изменения

Теперь психотерапевт готов приступить к выбору техник для оказания помощи пациенту в его изменении. В двух первых фазах он установил, какие части модели пациента обеднены, а затем он выявил пределы модели пациента. Подвергая эти пределы сомнению, психотерапевт идентифицирует основной семантический неправильный процесс моделирования, участвующий в организации этой части модели пациента. Выбор и осуществление эффективной техники изменения – главная задача психотерапевта на этой фазе. Чтобы выбор оказался удачным, психотерапевт может построить так называемое мгновенное описание пациента. Под мгновенным описанием мы имеем в виду такое представление пациента, в котором содержится минимальный объем информации, необходимой психотерапевту, чтобы выбрать и осуществить эффективную технику изменения. Основываясь на собственном опыте, мы разработали «шестерку.» (six‑turple) – вектор с шестью позициями для информации. Каждая из этих шести позиций, или переменных, имеет различные возможные значения, входящие в область изменения переменно. Полный вектор представляет собой мгновенное описание пациента и содержит в себе информацию, достаточную для выбора и применения техники изменения. Представим этот вектор следующим образом: I,R,J,S,F,M где:

1 – переменная,, охватывающая входной канал, используемый пациентом для этой проблемы;

R – переменная, охватывающая ведущую Репрезентативную систему пациента для этой проблемы;

О – переменная, охватывающая выходной канал, используемый пациентом для этой проблемы;

S – переменная, охватывающая Сейтер‑категорию пациента, реализующаяся в условиях стресса в случае возникновения данной проблемы;

F – переменная, охватывающая тип семантической неправильности, используемой пациентом для данной проблемы;

М – наиболее часто встречающееся нарушение, касающееся различении Метамодели в случае данной проблемы.

Ниже следует список шести переменных и связанных с ними областей изменения: I=V (визуальная), К (кинестетическая), А (аудиальная), D (дискретная) R = V (визуальная), К (кинестетическая), А (аудиальная),D (дискретная) О = V (визуальная), К (кинестетическая), А (аудиальная), D (дискретная) S •= 1 (плакате?), 2 (блаймер), 3 (сверх‑рассудочный), 4 (разбросанный)

F = СЕ (причина‑следствие), МР (чтение мыслей), LP (утраченный перформатив)

М = d (опущение), v (неконкретный глагол), г (отсутствие референтного индекса), п (номинализация) Рассмотрим, к примеру, следующее:

Майкл рассказывает психотерапевту, что не справляется с заданиями в колледже. Вначале он жалобным голосом заявляет, что «чувствует себя задавленным объемом работы». Школа разрушает в нем чувство уверенности в себе. «Я пытался жаловаться преподавателям на несовершенство образовательной системы, но они лишь снисходительно выслушивали меня. А я чувствую себя только хуже, когда стараюсь объяснить им, и это выражение сочувствия на лице, и то, как они огорчены за меня – мне просто тошно в животе».

Рассказывая о себе, Майкл жестикулировал: движение пальцем, как бы грозя ребенку, удары кулаком по ручке кресла.

Мгновенное описание Майкла можно было бы получить с помощью следующего процесса: I=V R=K Главный входной канал Ведущая репрезент. система S = 2 Главная Сейтер‑категория F‑CE Главная семантическая неправильность Визуальный Кинестетическая Блаймер Причина‑Следствие Он видел объем работы и выражение сочувствия и огорчения.

Чувствовал себя задавленным, чувствовал себя только хуже, тошнит в животе.

Грозящие движения пальцем, резкий тон голоса, жалобы преподавателям. Референтный индекс ответственности.

Работа вызывает в нем чувство подавленности. Преподаватели вызывают чувство тошноты. Школа разрушает в нем чувство уверенности в самом себе.

М •– N Главное нарушение по Метамодели О =• Д Главный выходной Номинали‑зация Дискретный

Школа, чувство уверенности в самом себе, совершенство системы образования. Выражение сочувствия, огорчения. Манера разговора – жалоба

Таким образом, получившееся в итоге главное уравнение, или мгновенное описание, можно было бы представить следующим образом: Майкл‑(V, К, Д, 2, СЕ, N) общая форма вектора: {I, R, О, S. F, М)

Возникает вопрос, как эта репрезентация может быть как полезным умением, так и инструментом для психотерапевта. Точнее говоря, какое множество условий способно помочь терапевту сформулировать стратегию эффективной психотерапии, или же в качестве комплекса условий, предсказывающих необходимость применения той или иной техники для получения определенного правильного результата психотерапии. Здесь понятие правильности становится бесценным инструментом.

Как вы, должно быть помните по частям II и III, для того, чтобы произошла интеграция, чтобы начался рост, необходимо правильно рассортировать полярности. Вы помните также, по разделу о нечетких функциях, что неправильные уравнения приводили к отсутствию выбора и, значит, к невозможности справиться с жизненными трудностями. Вышеприведенное уравнение Майкла (мгновенное описание) – неправильное. Визуальная информация репрезентирована кинестетически нечеткой функцией, которая причиняет ему боль, не позволяя получить от жизни то, чего ему хочется. Для того, чтобы, основываясь на этом описании, построить стратегию психотерапии, мы должны сначала очертить для себя ограничения, налагаемые требованиями правильности.

Ограничения, налагаемые требованиями психотерапевтической правильности

В данном разделе описываются формальные ограничения, налагаемые на правильную психотерапию. Однако мы не стремимся здесь ни к исчерпывающему, ни к сложному изложению. Мы понимаем, что большинство психотерапевтов не располагают солидной подготовкой в сложных разделах логики или теории групп, поэтому наше изложение будет достаточно низкого уровня сложности. В нем будут даны лишь наиболее существенные паттерны эффективной психотерапии. Хотя итогом наших усилий в данном случае является простейшая система формальной записи, адаптированная для психотерапии, мы полагаем, что она окажется для серьезных практиков хорошим инструментом, разработанным применительно к уровню, на котором они смогут понимать и применять ее в качестве инструмента для одновременного установления диагноза и лечения пациентов, которым они помогают обрести в жизни более богатый выбор.

Чтобы построить удобную систему формальной записи в психотерапии, мы, разумеется, должны уметь записывать инконгруэнтности и полярности, как мы это делали в разделе о нечетких функциях. Поэтому сейчас мы можем ввести в нашу систему двойные гнезда, каждое их которых репрезентирует особое множество пара‑сообщений. Мгновенное описание A (I, R, J, S, F, М) Мгновенное описание В (I, R, О, S, F, М) Это дает нам возможность построить два уровня ограничений на правильную психотерапию. Во‑первых, для взаимосвязи между 5членами одного множества, и во‑вторых, для взаимосвязи между множествами мгновенных описаний. Ниже представлены два множества необходимых условий правильности для правильного мгновенного психотерапевтического описания. Установив последнее, мы можем перейти к построению правил вывода, трансформирующих неправильные описания в правильные. Это дает в наше распоряжение не только эксплицитные стратегии психотерапии, но и удобный способ, позволяющий нам определить, когда задача психотерапии нами осуществлена и когда именно произошло изменение. Психотерапевт, применяющий этот инструмент, сумеет, наконец, избавиться от мучительного вопроса о том, удалось ли ему вообще что‑либо сделать, что, как мы знаем по опыту, тяжким бременем лежит на большинстве психотерапевтов, с которыми нам. приходилось встречаться. I. Мгновенное описание хорошо оформлено, когда:

(I, R, ‑, ‑, ‑, ‑) где i не равно j то есть, когда система, применяемая данным лицом для репрезентации собственного опыта, – это система, которая наиболее естественно связана с входным каналом, через который воспринята поступающая информация, например, в качестве входного канала и в качестве репрезентативной системы. Оно оформлено плохо, когда: (I, R, ‑, ‑, ‑, ‑) где i равно j

В сущности, в этом условии утверждается, что нечеткие функции правильными не считаются. Конкретно, например, любое описание, в котором визуальная информация репрезентирована одновременно кинестетически, – это неправильное описание.

Мгновенные описания, приведенные в левой колонке, неправильные, а в правой колонке – правильные:

(V, К, ‑, ‑, ‑, ‑) (А, К, ‑, ‑, ‑, ‑) (А,, ‑, ‑, ‑, ‑) (W, К, А, ‑, ‑, ‑)

(V, V, ‑. ‑, ‑, ‑). l»! А, –, ‑, ‑, ‑) (К, К, ‑, ‑, ‑, ‑) (Д,Д,‑,‑,‑,‑). 2. Мгновенное описание хорошо оформлено, когда: (‑,R,‑,S,‑,‑), где i в j имеют следующие парные значения:

Все другие парные значения считаются в психотерапии неправильными. 3. Мгновенное описание хорошо оформлено, когда:

(‑, ‑, О, S, ‑, ‑) где парные значения i и j не совпадают с нижеприведенными:

Отметим, что все прочие взаимоотношения не являются необходимым образом правильными – они могут быть неправильными по отношению к значениям других переменных в шестифакторном векторе. Например, парные значения переменных и создаваемые мгновенным описанием (‑, ‑1 «‑i ‑1 ‑)

правильны согласно нашему условию правильности 3. Однако, если значение параметра М есть, это мгновенное описание – неправильное. Другими словами, хотя пара К для параметров О и – является правильной, тройка (трехчлен) (‑, ‑, К, ‑, п) ~ неправильная.

Понятно, что тремя представленными выше условиями правильности для шестифакторного вектора условия правильности не исчерпываются. Мы предложили их вашему вниманию в качестве примера того, каким образом можно разработать полную модель множества неправильных мгновенных описаний. Условия правильности для пар мгновенных описаний

Ниже мы показываем на двух примерах, как выполняется перевод техник, описанных в данном томе в формальной записи, стремясь показать способ, позволяющий t)‑факторный вектор в качестве вспомогательного средства для организации опыта психотерапевта. Множества мгновенных описаний очень ценны при работе с полярностями в индивидуальной психотерапии, а также в контексте психотерапии семьи. В первом случае (индивидуальной психотерапии) б‑факторный вектор позволяет определить понятие конгруэнтности и неконгруэнтности. Мы определяем функцию Q для множеств значений параметров параметра Q таким образом, что: Q (Oi) = значение сообщения, поступающего по входному каналу Oi.

Имея функцию Q и мгновенное описание, инконгруэнтность можно определить, как такое положение, когда значение параметра О таково, что Q (Oi) не равно Q (0i), где «не равно» значит «противоречит чему‑либо» для одного и того же индивида записано более одного раза.

Другими словами, если у нас имеется репрезентация в виде 6‑факторного вектора для одного и того же индивида / rui l •1Г» (‑. ‑, [ Oi). ‑, ‑, ‑Л– или, что одно и то же: Q (Oi) * Q (Oi) (‑,‑,0i,‑,‑,‑) С' (‑,‑,0j,‑,‑,‑) С' где Q (Oi) ^ Q (Oj)

тогда индивид, обозначенный через Q, инконгруэнтен. Если О и О представлены одновременно, вышеприведенные репрезентации в виде 6‑факторного вектора позволяют установить симультанную, или одновременную инконгруэнтность. Подобный случай подробно рассматривался в

начале части II. Пациент предъявляет более одного сообщения, причем они не согласуются, не сочетаются друг с другом. Если вышеприведенные шестифакторные с репрезентации относятся к одному и тому же пациенту в два различных моменты времени психотерапевтического сеанса, речь идет о секвенциальной инконгруэнтности. Например, во второй фазе работы с инконгруэнтностью у пациента будет иметься выбор мгновенных описаний, удовлетворяющих следующему условию: Q (Oi) ^ Q (Oj), для всех i и j

На языке б‑факторного вектора конгруэнтность – это условие, имеющее место при: Q(Oi)=Q(Oj)=,…,Q(Ok)=»..Q(On), для одного и того же пациента, в один и тот же момент времени.

Мы можем обобщить этот процесс по отношению к другим параметрам и дать формальное описание момента, когда психотерапевт может считать фазу II работы над инконгруэнтностью законченной и уверенно переходить к следующей фазе III – фазе интеграции.

Пара (множество) мгновенных описаний правильна в смысле окончания фазы II работы над инконгруэнтностью, когда каждый из 6 векторов удовлетворяет вышеприведенным условиям правильности, и: (‑,R,0,S,‑,‑)C– (‑,R,0,S,‑,‑)C‑, где R к R и Q (Oj) * Q (0j') и Sk?s S– для всех i, j и k

Из этого условия правильности видно, что фаза работы с инконгруэнтностью закончена тогда, когда достигнуто максимальное разделение репрезентативных систем, выходных сообщений и Сейтер‑категорий.

В качестве второго примера рассмотрим технику проигрывания полярностей. Предположим, психотерапевт заметил, что пациент предъявляет ему инконгруэнтные сообщения. То есть предположим, что пациент предъявляет ему мгновенное описание: t‑.V,{°'oJ,‑,‑) где О (Oj) *Q(Oj).

Предположим далее, что психотерапевт установил, что согласуется с, выступающей в качестве значения переменной репрезентативной системы, а согласуется с I в качестве значений переменной и. Психотерапевт решает играть полярность, как описано в части II дайной книги. В разрабатываемой здесь формальной системе записи психотерапевт строит свое собственное мгновенное описание таким образом, чтобы оно было сильнее, напористее, чем мгновенное описание пациента. В данном конкретном случае у него есть выбор: (‑, К, О, I, ‑, ‑) или (‑, V, О, 2, ‑, ‑)

Так как пациент уже предъявляет психотерапевту мгновенное описание, которое ближе ко второму мгновенному описанию, приведенному выше, психотерапевта интересуют конкретные способы, с помощью которых пациент предъявит ему недоминирующую полярность. Поэтому психотерапевт начинает играть доминирующую полярность пациента, добиваясь тем самым перехода пациента в другую полярность. Таким образом, психотерапевт настраивает себя на то, чтобы предъявить пациенту опыт: (‑,V,0,2,‑,‑)

Реагируя на сдвиг, происшедший в психотерапевте, пациент переходит в недоминантную полярность на основе сообщения Q (О). Таким образом, психотерапевт получает представление об обоих полярностях пациента, с которыми ему предстоит работать, чтобы помочь пациенту осуществить нужные изменения, к которым тот сам стремится.

В качестве второго примера рассмотрим, как 6‑вектор можно с пользой применить в психотерапии семьи. Одна из важнейших проверок, проводимых психотерапевтом в контексте работы с семьей, помогает ему установить, способны ли члены семьи обмениваться сообщениями, выражающими оценку друг друга (наличие обратной связи).

Пользуясь терминологией, разрабатываемой нами в данной главе, психотерапевт стремится к тому, чтобы гарантировать, что у членов семьи мгновенные описания таковы, что между входными и выходными каналами членов семьи имеются достаточно большие пересечения (наложения), позволяющие им передавать и получать эти оценочные сообщения (обратную связь).

Таким образом, один из способов использования психотерапевтом подхода, основанного на применении 6‑век‑тора, состоит в том, чтобы оценить с его помощью правильность всей семейной системы. Например, следующее множество мгновенных описаний описывает семейную систему, в которой невозможна коммуникация между членами 2 и 4, что представляет собой неправильное множество мгновенных описаний в аспекте коммуникативных возможностей семьи: (V,V,X,‑,‑,‑)C1 (К, К, Д,‑,‑,‑) С2 (А, К, К,‑,‑,‑) СЗ (У,К,Д,‑,‑,‑)С4

Обратите внимание на то, что в этой семейной системе член семьи С занимает с точки зрения коммуникации центральное положение. У каждого из других членов семьи в качестве главного выходного канала выступает дискретная выходная система (язык), а кроме того, так как у члена семьи СЗ в качестве основной выходной системы выступает кинестетическая система (К), он может общаться с членом семьи С2 кинестетически (например, прикосновениями), а с членами семьи С 1 и С4 с помощью движений тела (у С2 выходная система К), так как оба они обладают способностью видеть эти телесные сообщения (у них у обоих главной входной системой является визуальная).

ФУНКЦИИ СЛЕДУЮЩЕГО СОСТОЯНИЯ

Как уже говорилось в начале данной части, процесс изменения, происходящий в ходе психотерапии в наиболее общем виде, можно представить так: психотерапевт (состояние пациента) (состояние пациента)

Хотя это представление точное, для нас, практиков искусства психотерапии и изменения, он никакой ценности не представляет. Будучи слишком общим, оно ничего не дает нам для организации и ориентированна нашего поведения в психотерапевтическом контексте.

Говоря о таких понятиях, как модели мира, а также об опасностях, связанных с утратой Перформатива, мы постоянно подчеркиваем, что ценность любой репрезентации (математической, словесной и т.д.) должна соотноситься с ее употреблением. В нашем контексте главное – не то, точны ли, истинны ли построенные модели, важнее для нас то, полезны ли они в нашей работе с пациентами, которым мы хотим помочь обрести большую свободу выбора в тех областях своего поведения, в которых они бы хотели обладать более богатыми возможностями. Полезны ли они, как источник более богатых выборов для нас самих, стремящихся к эффективной и динамичной психотерапии.

Кроме того, как уже говорилось, чтобы применять функциональную систему записи с пользой для дела, необходимо, чтобы мы могли идентифицировать:

(1) множество связанных между собой (ассоциируемых) опытов (Область определения и область изменения).

(2) регулярности, характеризующие способ ассоциации этих множеств (функцию, правило соответствия, или правила ассоциации, связывающее эти множества между собой).

Одно из наиболее полезных понятий заимствовано нами из математики в той ее части, которая известна, как теория Автоматов, Теория Абстрактных Машин. Эта область математики тесно связана с современной лингвистической теорией. Нозм Хомский, основатель современной трансформационной лингвистики, разработал несколько фундаментальных доказательств теории автоматов. Понятие, которое мы собираемся ввести, неявно присутствует в том, что уже сказано в данной части – это понятие называется функцией следующего доказательства.

Функции следующего состояния – это, по сути, еще один способ описывать функцию. Говоря просто, если мы имеем некоторое состояние мира и некоторое действие, результатом этого явится некое другое состояние мира. Так и в случае уже введенной нами функциональной записи, система записи функции следующего состояния требует лишь, чтобы мы могли задать:

(а) множество переменных, которые адекватно, с точки зрения будущих целей применения модели, описывают исходное состояние мира (или ту часть мира, которую мы хотим моделировать) – Область Определения Функции – и множество переменных, которые адекватно описывают множество возможных итоговых состояний мира – ОБЛАСТЬ ИЗМЕНЕНИЯ ФУНКЦИИ.

(б) множество переменных, которые адекватно описывают множество актов, которые мы стремимся понять и модель которых строим – ФУНКЦИЮ или ПРАВИЛО АССОЦИАЦИИ, связывающие множества.

б‑факторный вектор, предложенный нами в данной работе, – это первое приближение к множеству переменных, которые послужат основой для адекватного описания формальной модели психотерапевтического изменения. К счастью, в качестве адекватного дескриптивного словаря как для области определения, так и для области изменения функций следующего состояния выступает то же самое множество переменных, которое доказало свою эффективность как в нашей психотерапевтической работе, так и в нашей работе по построению эксплицитных моделей мощных психотерапевтических ходов известных психотерапевтов Вирджинии Сейтер и Милтона Эриксона (см. Patterns of the Hipnotic Techniques of Milton H. Erichson M.D. Bondlerand Brinder, 1975) M.P.

Вводя понятие мгновенного описания, мы отмечали, что каждый из шести переменных располагает небольшим числом возможных значений, так как число возможных значений невелико, 6‑векторы выступают в качестве чрезвычайно эффективной и мощной модели как в нашей собственной психотерапевтической работе, так и в нашей преподавательской работе на семинарах по подготовке психотерапевтов. Они дают возможность людям, готовящим себя к профессии психотерапевта таким способом организовать свой опыт в сложной среде безостановочного непосредственно психотерапевтического взаимодействия с пациентами, который позволит им помочь своим пациентам добиться быстрого, прочного удовлетворительного изменения. Теперь, применяя предложенную нами систему функциональной записи, мы можем конкретизировать максимальную общую репрезентацию изменения, происходящего в результате психотерапии следующим образом: f О, R, О, S, I‑F, М) С ‑«(I, R, О, S, I‑F, М) С

где перечисленные переменные 6‑векторы охватывают всю ранее определенную область изменения значений, и f – это функция следующего состояния и подстрочный знак С указывает, что 6‑вектор – это мгновенное состояние пациента.

Таким образом, на нашей модели искусство психотерапевтического изменения основано на изменениях в человеке, которые могут адекватно описываться средствами словаря шестифакторного вектора.

Множество шестифакторных векторов, которые могут иметь место в области изменения функции f, – это собственное подмножество множества всех логически возможных комбинаций значений переменных, входящих в б‑вектор. Другими словами, результат психотерапевтической встречи ограничен определенными векторами или мгновенными описаниями пациента. Это один из способов выражения мысли, что в психотерапии вовсе не всякое изменение считается успешным исходом, а скорее, только определенные его разновидности. Исполнение условий правильности 6‑вектора – это конкретный способ, позволяющий сформулировать ограничения, налагаемые на множество всех конкретных, всех возможных мгновенных описаний, чтобы установить среди них приемлемые исходы (или следующие состояния). Например, согласно нашей модели, следующее мгновенное описание пациента после психотерапевтического вмешательства неприемлемо и неправильно: (‑,‑,К,2,‑.‑)

Другими словами, пациент, который по данному мгновенному описанию оказывается блаймером с кинестетической выходной системой в рамках нашей модели, не считается правильным результатом психотерапевтической работы. Таким образом, предлагаемую нами модель, а также область изменения функции можно далее конкретизировать:

f (I. R, О, S, I‑F, М) ‑*• (Y), где Y – это множество приемлемых б‑векторов, задаваемое условиями правильности для мгновенных описаний.

Рассмотрим теперь область определенной функции. В традиционных медицинских и психотерапевтических моделях область определения психотерапевтической функции – это множество синдромов, паттернов, симптомов или основания диагноза. Если диагноз в психотерапии и обладает какой‑либо ценностью, то лишь постольку, поскольку в нем идентифицируются часто встречающиеся мгновенные описания пациентов, обращающихся за помощью, и в то же самое время определяется множество подходящих и эффективных маневров и способов со стороны вмешательства психотерапевта или доктора. Разрабатывая данную модель, мы имели в виду оба эти критерия. В настоящее время мы никак не ограничиваем область определения функции во множестве всех б‑векторов. Из 6‑векторов нет таких известных нам логических возможностей, которые бы не могли осуществиться. Мы уже говорили в различных местах данной книги, что имеются часто встречающиеся неправильные 6‑векторы. Одна из наиболее распространенных неправильных комбинаций, например, такова:

(I, R, ‑, ‑, С, Е, ‑), где i ^ j (то есть где пациент, которому принадлежит этот б‑вектор, имеет нечеткую функцию – опыт, поступающий к нему через один входной канал, он репрезентирует средствами репрезентативной системы, которая с этим каналом не связана).

Подсказанная нами мета‑тактика состоит в том, чтобы помочь пациенту разрушить нечеткую функцию, предоставив ему возможность выбирать между:

(li, Rj, ‑, ‑,‑, ‑) где i = j, и нечеткой функцией, написанной нами выше. Отметим, что в нашем последнем рассуждении мы нашли процесс задания множества психотерапевтических функций – класса, представленного в нашей нотации символом f. В качестве полного определения f должна выступать формализация эффективных психотерапевтических маневров и вмешательств, направленных на эффективное Психотерапевтическое изменение. Применяя понятие функции следующего состояния: f – есть множество функций, такое, что f(X) – Y, где

Х – это множество всех возможных 6‑векторов, Y – множество правильных б‑векторов. i Другими словами, f есть любое психотерапевтическое вмешательство, любое действие со стороны психотерапевта, результатом которого является мгновенное описание следующего состояния, которое удовлетворяет условиям

Правильности для б‑векторов. Вопросы‑вызовы, разработанные нами в Метамодели в первом томе «Структуры магии I», – это эксплицитный и адекватный набор психотерапевтических вмешательств на вербальном уровне. По поношению к множеству всех возможных вербальных высказываний пациента (Поверхностных Структур пациентов) они определяют любое соответствующее вербальное (Вмешательство со стороны психотерапевта. Эти вербальные вмешательства чисто формальны, то есть независимы от содержания. На уровне структуры 6‑вектора разработанная нами мета‑тактика работает так же, как вопросы‑вызовы Метамодели работают на вербальном уровне. Рассмотрим, например, множество мета‑тактик для работы с пациентом с инконгруэнтной коммуникацией. Предположим, что мгновенное описание пациента выглядит следующим образом: ^ (‑,К.‑,2.‑,‑)С

Задача психотерапевта состоит в том, чтобы рассортировать эту симультанную инконгруэнтность (одновременно обратив ее в секвенциальную (последовательную) конгруэнтность. Другими словами, преобразовать вышеприведенный 6‑вектор в пару 6‑векторов, каждый из которых правильный.

.Применяя термины, введенные в этой части книги, где говорится об инконгруэнтности, психотерапевт должен рассортировать пара‑сообщения на две конгруэнтные полярности. В соответствующем месте мы приводили список мета‑тактик, позволяющих получать правильный сорт. Возьмем мета‑тактику i – режиссер театра и кино. Здесь психотерапевт применяет вербальные указания и кинестетические инструкции (придавая телу пациента более конгруэнтную позу). В данном случае значение – это множество вербальных и кинестетических входных сигналов, идущих от психотерапевта к пациенту. Другой способ психотерапевтического вмешательства – применить технику проигрывания полярностей (описанную в главе об инконгруэнтности). Имея дело с вышеприведенным 6‑вектором, психотерапевт может выбрать такой способ организации своих выходных каналов, которые по силе превосходят одну из полярностей, частично проявляемую пациентом и представленную в вышеприведенном б‑векторе. Например, психотерапевт может предъявить пациенту следующий б‑вектор:

(‑, V, ‑, 2, ‑, ‑) t, где t – психотерапевт. Результатом тою, что психотерапевт таким конкретным образом играет избранную полярность, является переход пациента в противоположную полярность, частично представленную в исходном 6‑вскторе: (‑, К,‑,!,‑,‑) С

Пользуясь предложенной нами системой записи функции следующего состояния, всю эту часть психотерапевтического вмешательства, в котором психотерапевт устанавливает и рассортировывает инконгруэнтные сообщения пациента, можно представить следующим образом: (‑, V,‑, 2,‑,‑) т. | (‑, К.‑, 2,‑,‑) С (‑* (‑,К,‑,1,‑.‑)

В этом переводе одной из техник психотерапевта в формальную систему записи иллюстрируется одно важное обстоятельство – а именно: что словарь, адекватный для описания множества психотерапевтических вмешательств, множества f, будет включать в себя словарь, выступающий в качестве словаря для области определения и области изменения множества функций f.

Полная формализация психотерапии для каждого члена множества логически возможных б‑векторов (то есть области определения функции) должна была бы задавать множество маневров или вмешательства (множество f) и конкретный результат, или следующее состояние пациента (ограниченное множество психотерапевтически правильных б‑векторов), являющегося результатом операции каждого из членов f, определенных в качестве подходящих для начального состояния, предъявляемого пациентом. Полная формализация психотерапевтического изменения – это такая область исследований, в которой должны участвовать психотерапевты в ходе своей текущей работы. Для того, чтобы полученная в итоге формальная модель была действительно полезна, она должна явиться итогом действительного опыта работы с процессом изменения людей в контексте психотерапевтической практики. Наша цель в данном разделе «Структуры магии II» заключалась в том, чтобы создать системы записи со словарем, способным помочь психотерапевтам организовать и сообщать свой опыт таким способом, который бы прямо помогал им совершенствоваться в своем психотерапевтическом мастерстве и помог бы в конечном итоге заработать полную формальную модель изменения, способную адекватным образом удовлетворить нужды людей, приходящих к ним, психотерапевтам, за помощью. В следующем разделе мы приводим пример эффективного психотерапевтического изменения, в ходе которого психотерапевт применяет несколько мета‑тактик, описанных нами выше, и осуществляет формализацию терапевтического сеанса с помощью системы формальной записи, представленной нами в данной книге. Надеемся, что это послужит руководством и первым шагом на пути к построению полной формальной модели психотерапевтического изменения.

Пример применения системы формальной записи в качестве инструмента психотерапии Ниже дано формальное представление части полного психотерапевтического сеанса. Цель его состоит в том, чтобы помочь вам адаптировать эту систему для собственной работы, будь то клиническая, исследовательская или теоретическая работа. Мы хотим показать, каким образом эту формальную систему записи можно использовать как инструмент, позволяющий поставить диагноз и одновременно дающий в руки психотерапевта стратегию, которой он руководствуется в ходе психотерапии, к какой бы психотерапевтической школе он не принадлежал, и которая помогает ему разработать эффективный план оказания помощи своим пациентам в изменении, приводящем к появлению у пациента желанных возможностей.

Том был направлен к нам для психотерапевтической работы и помощи чиновником управления по надзору за несовершеннолетними. Он – «малолетний преступник», отбывший срок в исправительном учреждении за избиение своей сестры и вообще любого, кто ему подвернется под руку, и с кем он может справиться. Странно то что по поводу своих действий он испытывает раскаяние, но продолжает воровать, драться, после чего просит прощения. К нам его привели наши друзья – психотерапевты, которые рады всякой возможности испытать нас на каком‑либо невозможном случае». Мы, однако, также отнеслись к этому, как к прекрасной возможности продемонстрировать друзьям ценность формальной системы записи (по поводу которой они просто фыркали) и в то же время, если сможем, помочь Тому. Мы спросили Тома, согласен ли он участвовать в публичном психотерапевтическом сеансе. Он согласился и вообще произвел впечатление человека, полного решимости справиться со своими «проблемами». В начале сеанса Том рассказал авторам о том, что, по его мнению, ему следовало изменить в себе– Пока он говорил, мы мелом на доске записали мгновенное описание 1.(У,К,Д,2.СЕ,‑)С

Установив, что это неправильное описание, один из нас обратил внимание присутствующих психотерапевтов на то, что переменные R и S имели значение К и 2 соответственно, а переменные I и R имели значения V и К соответственно, и сказал, что имеется выбор: либо применить обратную функцию, предполагающую постановку вопросов Метамодели, либо разрабатывать новые репрезентативные системы. Выбрано было второе решение – тактика функции следующего состояния, известная как проигрывание полярностей. Для этого он взял часть описания Тома и применил его по отношению к Тому в качестве следующего состояния.

2. (‑, ‑, Д, 2. ‑, ‑) t [(V, К, Д, 2, СЕ, ‑) С], где Д означает языковой входной канал психотерапевта, сигнал психотерапевта, применяющего визуальные предикаты. В результате этого его описание изменилось, приобретя вид: 3. (У,К.Д, I,MR,V) С

Теперь, имея два мгновенных описания, авторы объяснили, каким образом, основываясь на этих двух описаниях, можно делать выбор между прямым созданием новых репрезентативных систем (структур) и применением функций Мета‑модели. Можно было бы создать двойную связь. Имелось множество возможных решений, но наиболее очевидное состояло в том, чтобы рассортировать множество векторов на полярности, применяя для этой цели любую из описанных в данном томе методик. Мы решили использовать пространственную сортировку полярностей, так как ведущей репрезентативной системой у него была кинестетическая система, а в этих случаях особенно эффективна пространственная сортировка. Стулья были расположены друг напротив друга, согласно гештальт‑подходу, для проверки правильности сорта пара‑сообщений и максимального отделения полярностей друг от друга, принципы сортировки по Сейтер‑категориям и по предикатам, отражающим применение той или иной репрезентативной системы. В результате сортировки были получены две секвенциальные (последовательные) выраженные полярности: 0/,У,Д,2,СЕ,‑) и (У,К,Д,1,МР,‑), гдеО(Д) 0(Д)

Закончив сортировку полярностей на две четко отделенные одна от другой полярности, мы объяснили присутствующим ряд возможностей, возникающих на переходе к третьей фазе работы с полярностями, – фазе интеграции. Здесь обе полярности должны быть отражены в одну и ту же репрезентативную систему. Разумеется, это можно осуществить несколькими способами в нескольких репрезентативных системах. Однако, какая бы техника не применялась, формальные характеристики функции следующего состояния, которую следует применить, чтобы обеспечить это отображение, остаются одними и теми же. Сама формальная запись этой функции способна подсказать ряд различных подходов. Например, так как: (‑.V.‑.‑,‑,‑) и (‑, К,‑,‑,‑.‑),

мы могли бы отобрать для работы в третьей фазе неиспользованную репрезентативную систему. В данном случае мы уделили некоторое время на то, чтобы дать обозрение происходящего процесса, и показали наблюдателям некоторые стратегии выбора техники, которая лучше других подходит для отображения полярностей в репрезентативную систему, в которой между ними будет установлен контакт, и для перевода пациента в мета‑позицию. Мы рассуждали в общих чертах так, что, поскольку ведущей репрезентативной системой Тома является кинестетическая система (К), а его способность к восприятию визуальной информации развита плохо, постольку отображение V создает определенные трудности. Отображение в К выполнить было бы легко. Однако выбор другой репрезентативной системы обеспечил бы развитие у Тома нового способа репрезентации опыта. Мы считаем, что если входной канал не перекрыт полностью, то информация, поступающая по этому каналу, репрезентируется в связанной с ним системе (associated), пусть даже' она никак не связана ни с полярностями, ни с проблемами, над которыми мы непосредственно в данной ситуации работаем.

Так как наиболее правильная функция в психотерапии – это функция, в результате которой появляется конгруэнтное мгновенное описание или вектор, мы предложили испытать так называемую сложную интеграцию (интеграцию, которая не ограничивается тем, что решает проблему, связанную с одним паттерном неправильного взаимодействия, а открывает перед пациентом множество каналов роста и потенциала). Мы применяем с этой целью простую стратегию: отобразить полярности Тома в К, одновременно через Д и А, в результате чего появляется одновременная репрезентация, то есть мета‑позиция. Одновременная репрезентация в К может вызывать довольно неприятные чувства. Если вы сами вижу‑чувствуете или слышу‑чувствуете, то могли заметить это, наблюдая, как бранятся между собой в ходе психотерапевтического сеанса муж и жена. В целях драматического доказательства (Прим. перев.: здесь авторы играют на двойном значений слова dramatic в англ. языке: 1 – драматический – имеющий отношение к театру, 2 – драматический – обладающий большой силой убедительности). (Мы оба в душе комедианты и понимаем, что лишь драматические доказательства способны подвинуть клиницистов на преодоление трудностей, связанных с усвоением новых техник и новых способов подхода к психотерапии), каждый из нас решил сыграть одну из полярностей Тома, как если бы мы были частями его самого. Причем, сделать это одновременно а с большим напором, чем тот, на который способен он сам. Спокойным тоном мы объяснили ему следующее:

Психотерапевт: Том, ты понимаешь, что в тебе живут две такие части: одна из них сидит на этом стуле, она злится, кричит и вопит. Она хочет, чтобы ты умел постоять за самого себя, не позволяя другим помыкать тобой. Она видит, как с ‑гобой происходят разные вещи, ей эти вещи не нравятся, она говорит тебе, чтобы ты дрался, не был размазней, маменьким сынком… Ведь так? Том: Да.

Психотерапевт: Есть в тебе и другая часть, вот та, которая иногда боится, чувствует, что людей обижать плохо, дурно говорить им всякие гадости и оскорблять их. Она просит тебя извиниться, быть хорошим, чтобы люди тебя любили, верно?

Том: Да, у меня есть обе части, и они дерутся друг с другом, ведут себя, как я, когда сидел на этих двух стульях, только все это у меня в голове, пока у меня, наконец, не кончается терпение. Тогда я делаю что‑нибудь не то, и снова у меня неприятности. Причем, я с самого начала знаю, как следует себя вести, и мне так и говорят: ты же знаешь, как себя вести. Но я никак не могу справиться с этим вот (указывает на стул блаймер‑полярность) – и бац! Тут появляется этот (указывает на стул плакатер‑полярности) и говорит мне: «Извинись», обзывается (обратите внимание на сдвиг в употреблении предикатов), и все думают, что у меня с головой что‑то не в порядке.

Психотерапевт: Все у тебя с головой в порядке, Том, и я думаю, что нам удастся помочь тебе в этом деле, если ты сумеешь выдержать нечто необычное, немножко страшное, Джон будет играть твою часть, которая сердится, а я – ту, которая приказывает тебе извиниться и быть хорошим мальчиком. Будешь играть с нами? Обещаешь остаться с нами до конца? Том: Конечно, если вы думаете, это поможет. Психотерапевт: Хорошо.

Оба автора без предупреждения, застав Тома врасплох, начали ругаться, как это делал сам Том, когда его полярности были сначала пространственно, а затем и в прочих отношениях максимально рассортированы в правильную пару векторов. Том (‑,‑,Д,2,СЕ,У)Джон (‑, ‑, Дк, MR, V) Ричард

Авторы гипертрофировали этот процесс, оба они одновременно требовали от Тома, чтобы он слушал их, уступал их требованиям, не обращая внимания на другого.

Суть происходящего состояла в том, что Том оказывался в мета‑позиции, в которой он воспринимал одновременно обе свои полярности через каждый входной канал, соответствующей полярности и через связанную с этим каналом репрезентативную систему.

Теперь контакт между полярностями и мета‑позицией был обеспечен. Результатом этого явилась реакция сообщения – чисто аудиального – поступающего по соответствующему выходному каналу: пронзительный вопль и дискретное: «Да заткнитесь, вы!» На следующем этапе предстояло осуществить окончательную перекодировку и интеграцию.

Авторы начали настойчиво требовать от Тома, чтобы он контролировал их в качестве своих частей, грозя, что иначе они возобновят одновременную игру обеих полярностей, добиваясь от него, чтобы он выслушивал каждого из них и, заняв господствующее место, контролирующее положение, опосредовал коммуникацию между ними, чтобы признавал ресурсы каждого из них, чтобы сам строил жизнеспособную структуру, в которой у каждой части будет свобода самовыражения, признавая тем самым, что они обе необходимы ему для равновесия.

Таким образом, превратив их из источника своих.невзгод в ресурсы, позволяющие ему дальше жить, справляясь со своими трудностями (Прим. перев.: Обратите внимание на форму слов source (источник) и resource (ресурс), оба слова произвольны, заимствованы из французского языка и произвольны от латинского слова surgere – подниматься. В слове resource префикс re указывает на повторное действие. Таким образом, resource неявно имеет смысл «источник нового подъема, вставания на ноги»). После вербальной перекодировки каждой части авторы перешли к интеграции, которая проходила в кинестетической системе Тома. Для этого его попросили взять от каждого из нас определенные способности в каждую руку, затем осторожно сплести кисти своих рук друг с другом и сделать так, чтобы взятые способности разошлись по всему телу, глазам и т.д. Разумеется перекодировка происходит не снаружи, в руках пациента, однако данный кинестетический акт сопровождается в нейрологическом аспекте построенной новой карты для территории, для которой раньше существовало две противоречивые карты. Полученные в итоге векторы представляют собой набор мгновенных направлений, выборов Тома: (V, V, Д, 2, СЕ,‑) С (К, К, К, I, MR, ‑) С (А,Д,Д,‑,‑,‑) С

Хотя это мгновенное описание не совсем правильное, тем не менее изменения, происшедшие в Томе за один сеанс, довольно существенные. Они были очевидны присутствующим на сеансе. Он послужил адекватным примером того, как система формальной записи помогает прояснить, что именно происходит в процессе психотерапии, выступая в то же время в качестве ориентира, помогающего психотерапевту строить свои собственные техники и стратегии оказания помощи своим пациентам в процессе их изменения.

ЭПИЛОГ

В двух томах «Структуры магии» мы попытались в три мере, в которой нам позволяют наши познания и умения, показать некоторые из множества паттернов, свойственных психотерапевтам, какой бы школе они не принадлежали. Мы никоим образом не намеревались пустить в жизнь новую школу психотерапии. Мы хотели вместо этого положить начало новому способу обсуждения психотерапии, чтобы сходство и подобие различных школ, по‑разному подходящих к тому, чтобы изменения стали понятны всем. Наше намерение заключалось не в том, чтобы показать, что какой‑либо конкретный подход к психотерапии так или иначе более эффективен по сравнению с любым другим подходом, а в том, чтобы показать, что вес формы психотерапии помогают пациентам измениться. Поэтому вопрос отныне не в том, какой подход наилучший, а в том, как получается, что могут работать вес подходы, несмотря на то, что они кажутся такими разными.

Ответ, предложенный нами в этих двух томах, в основе своей прост. Все техники каждой из форм психотерапии представляют собой техники, оказывающие влияние на процессы репрезентации, представления, создания моделей мира у пациента. В той мере, в какой эти техники вызывают изменения в том, как пациент моделирует мир, они эффективны в качестве помощи в изменении. При изменении у пациента модели мира, изменяется его восприятие, а значит, и поведение. Процессы, благодаря которым происходит обеднение модели мира того или иного человека, совпадают с процессами, с помощью которых эту модель можно сделать более богатой, – это процессы опущения, искажения и генерализации. Все формы психотерапии, все техники различных форм психотерапии – фактически все учение – можно понять в терминах процессов репрезентации, или представления.

Нам всегда казалось странным то, что в техниках психотерапии настолько точно отражается расстройство психики, встречающееся у постоянных обитателей психиатрических заведений. Техника возрастной регрессии, техника диссоциации, например, техника сортировки, описанная нами во второй части данного тома, техники гештальт‑терапии, проективные техники психотерапии искусством…лист может продолжаться до бесконечности. Представляя в различных сочетаниях компоненты различных психотерапий, по сути дела, выступая в роли психотерапевта, мы применяем формальные паттерны, характерные для психотического и шизофренического поведения, чтобы помочь нашим пациентам расти и изменяться так, чтобы это делало их жизнь более богатой.

Все это наводит на мысль, что Рональд Леин прав, когда он описывает шизофрению как естественный процесс изменения. Роль психотерапевта больше напоминает роль проводника, который использует естественные процессы, уже постоянно работающие в людях. Мы обнаружили в нашем опыте, что поведение психотиков и шизофреников отличается чрезвычайно высокой степенью повторяемости – создастся впечатление, как если бы они застряли в одном паттерне, который им суждено прогонять раз за разом.

Нередко нам приходила мысль о том, что, возможно, они живут в повторяющемся сне, который вынуждены смотреть вновь и вновь, отыскивая разрешение какого‑то незавершенного паттерна.

Нам приходила мысль о том, что так называемые «психические больные» люди представляют собой всего лишь гипертрофированный пример того, как проходит жизнь большинства людей, что и упрятали их – убрали с глаз долой – потому, что они являются символом однообразной, лишенной движения и цвета жизни, в которой живут большинство нормальных людей. В определенном смысле цель движения, направленного на раскрытие потенциала, человеческого потенциала, состояла именно в том, чтобы предоставить психологию в распоряжение всех, чтобы всем можно было быть более счастливыми и творческими людьми, Фриц Перлз однажды заметил: «Человек живет в состоянии пониженной жизненности. Хотя в общем он не испытывает глубокого страдания, ему мало известно о подлинно творческой жизни».

Помня все это, мы хотим, чтобы вы думали о «Структуре магии» так, как думаем мы сами: мы представляем ее себе не только в качестве книги об изменении личности, но как первую книгу о творческой и порождающей личности.

Наконец, мы хотели бы напомнить вам, тем. кто прочитал обе книги «Структуры магии», что это всего лишь способ рассуждения о ней.