Б. Основы мирового порядка

Подобно тому, как наблюдаемые факты, касающиеся физического происхождения его собственной страны, образуют основу спекуляций жителя Месопотамии о происхождении основных черт вселенной, так, по-видимому, и определенный объем знаний о происхождении его собственной политической организации управляют его спекуляциями, касающимися происхождения организации вселенной. Происхождение мирового порядка видится как продолжительный конфликт между двумя началами; силами, выражающими активность, и силами, выражающими бездействие. В этом конфликте первая победа над бездействием одерживается при помощи одной лишь власти; вторая, решающая победа — при помощи власти, сочетающейся с силой. Этот переход отражает, с одной стороны, историческое развитие от примитивной общественной организации, в которой для обеспечения согласованного действия общины имеется лишь обычай и власть, не поддержанная силою, к организации подлинного государства, в котором правитель располагает как властью, так и силой для обеспечения необходимых согласованных действий. С другой стороны, это отражает нормальную для организованного государства процедуру, ибо здесь достаточно-сначала применения одной лишь власти, тогда как к силе, к физическому принуждению, обращаются лишь тогда, когда. власти недостаточно, чтобы вызвать желаемое поведение.

Вернемся к «Энума элиш». С рождением богов из хаоса в мире возникло новое начало — движение, активность. Новые существа резко контрастируют с силами хаоса, выражающими покой и бездействие. В типично мифопоэтической манере этот идеальный конфликт активности и бездействия приобретает конкретную форму в многозначительной ситуации: боги собираются в общей пляске.

Собиралися вместе братья-боги,

Туда и сюда сновали, Тиамат они тормошили,

Чрево Тиамат они волновали

Плясом (в глубинах ее), там, где создано небо.

Не может оправиться с их гамом Алсу,

И Тиамат безмолвствует…

Но ненавистны ей их деянья,

Дурны их пути…

Конфликт налицо. Первая из сил хаоса, выступающая открыто против богов и их новых повадок, — это Апсу.

Тогда Апсу, созидатель — богов великих,

Кличет Мумму, слугу своего, так ему он молвит:

«Мумму, слуга мой, веселящий мне сердце^[13],

Давай-ка пойдем с тобою к Тиамат».

И они пошли, перед Тиамат воссели,

О богах, своих первенцах, совет держали.

Апсу начал свои речи.

Так он молвил светлой Тиамат:

«Их пути для меня ненавистны.

Мне днем нет покоя, я не сплю ночами.

Я их уничтожу, я пути их разрушу.

Снова мир воцарится, будем спать в покое».

Эта новость ошеломляет богов. Они бесцельно мечутся; затем успокаиваются и усаживаются в безмолвном отчаянии. Лишь один, мудрый Эа-Энки, на высоте положения.

Ho он сверхмудрый, хитроумный, искусный,

Эа, кто знает все сути, он познал их планы.

Он сотворил, он воздвиг перед собою

Очертания, форму вселенной^[14].

Заклинанье святое (могучее он сотворил хитроумно.

Он произнес его вслух и пустил его в воду (в Апсу).

Он дремоту излил, сном глубоким забылся Апсу.

Воды, над которыми Эа произносит свое заклинание, его «конфигурация вселенной» — это Апсу. Апсу склоняется перед магическим приказом и погружается в глубокий сон. Затем Эа отбирает у него его корону и окутывает себя принадлежащим Апсу плащом из огненных лучей. Он убивает Апсу и учреждает свое жилище над ним. Потом он берет в плен Мумму, продевает веревку через его нос и садится, держа его за конец этой уздечки.

С первого взгляда, возможно, не совсем ясно, что все это значит; однако это можно понять. Средство, примененное Эа для того, чтобы подавить Апсу, — это заклинание, это — могущественное слово, властный приказ. Ибо жители Месопотамии рассматривали власть как силу, внутренне присущую приказам, силу, которая обеспечивала их выполнение, вызывала их реализацию. Власть, сила приказов Эа, была достаточно большой, чтобы добиться осуществления ситуации, выраженной в приказе. Намек на природу этой ситуации мы получаем, исходя из того, что она названа «очертанием вселенной»; это — замысел, который теперь реализуется. Эа приказал, чтобы все было так, как оно есть теперь, и так оно и происходит. Апсу — пресные воды — погрузились в смертный сон, сковывающий их неподвижно под землей. Прямо над ними было учреждено жилище Эа — земля, покоящаяся на Апсу. Эа держит в своих руках уздечку пленного Мумму, быть может — если наша интерпретация этой трудной фигуры верна, — гряды облаков, низко стелющихся над землей. Однако, какими бы ни были детали интерпретации, существенно то, что эта первая великая победа богов над силами хаоса, победа сил активности, была одержана с помощью власти, а не с помощью физической силы. Она была выиграна благодаря власти, внутренне присущей приказу, благодаря магии, заключенной в заклинании. Существенно также, что она была выиграна мощью одного бога, действующего по своей собственной инициативе, а не соединенными усилиями всего сообщества богов. Миф развивается на примитивном уровне общественной организации, когда опасности, грозящей сообществу, дается отпор изолированным действием одной или нескольких могучих личностей, а не кооперацией общества как целого.

Вернемся к нашему сюжету. В жилище, созданном Эа из Апсу, рождается Мардук, подлинный герой мифа в том виде, в котором мы им располагаем; но в версиях, более близких к изначальной, речь здесь шла, несомненно, о рождении Энлиля. Текст описывает его:

Превосходен ростом, с сияющим взором,

С походкою мужа, он рожден был владыкой,

Взликовал, узрев его, отец его Эа,

Просиял, его сердце наполнилось счастьем.

Божью силу двойную ему он добавил.

Был он всех превыше, всего превосходней.

Его совершенство непостижимо, его превосходство неизмеримо,

Его облик ужасен для созерцанья —

Четыре глаза, четыре уха,

Он рот раскроет — изо рта его пламя.

Но в то время как Мардук вырастал среди богов, силы хаоса стали грозить новыми бедами. Они злобно бранят Тиамат:

Когда они Апсу, супруга твоего убивали,

Не пришла ты ему на помощь, ты сидела молча.

Наконец им удается вывести ее из терпения. Вскоре боги узнают, что все силы хаоса готовятся к битве с ними:

Замышляя во злобе планы, без устали днем и ночью

Они готовятся к битве, словно львы ярясь и таяся.

В Совете собравшись, обдумывали нападенье.

Матерь Хубур^[15] — та, что всё породила,

Грозное им подарила оружье — змей чудовищных сотворила.

С зубами острыми, с клыками свирепыми.

Тела их ядом вместо крови наполнила.

Драконов яростных одела ужасом,

Сияньем окутала, с богами сравнила их.

Кто посмеет взглянуть на них, тот погибнет от страха.

Коли тело воздымут свое, то назад уже не отступят.

Во главе своей грозной армии Тиамат поставила своего второго мужа, Кингу. Она наделила его полной властью и доверила ему таблички судеб, выражающие верховную власть над вселенной. Ее силы в боевом порядке выстраиваются, готовые напасть на богов. Первые сведения о том, что происходит, достигают всегда хорошо осведомленного Эа. Сначала — типичная примитивная реакция — он полностью ошеломлен. Проходит некоторое время, прежде чем он может собраться с духом и начать действовать.

Обо всем об этом услышал Эа.

Погрузился в молчанье, сидел безмолвно.

Но затем поразмыслил глубоко, улеглась сумятица в мыслях,

Он пошел к Аншару, к отцу своему породителю,

Он ему рассказал обо всем, что Тиамат замыслила.

Аншар также в глубоком смятении, и он бьет себя по голени и кусает свою губу в душевной тоске. Он не видит иного выхода, кроме как послать Эа против Тиамат. Он напоминает Эа о его победе над Апсу и Мумму и, по-видимому, советует использовать те же средства, что и в прошлый раз. Но на этот раз Эа не удается добиться успеха. Слово одиночки, даже могущественное слово Эа, не властно над Тиамат и ее воинством.

Тогда Аншар обращается к Ану и велит ему выступить. Ану вооружен властью даже большей, чем власть Эа, ибо ему говорят:

Если слово твое не захочет слушать,

Наше слово скажи ей, чтоб она (подчинилась.

Если над Тиамат не властен ни один отдельный бог, то против нее должен быть использован приказ всех богов, за которым стоит их соединенная власть. Но и это не помогает; Ану не в состоянии противостоять Тиамат; он возвращается к Аншару и просит избавить его от возложенного на него поручения. Неподкрепленная власть, даже наивысшая, которой располагают боги, недостаточна. Теперь для богов настал час величайшей опасности. Аншар, который до сих пор управлял действиями, замолкает.

В великом безмолвье Аншар уставился в землю,

Затем покачал головой, покивал Эа.

Ануннаки заняли места в Совете.

Губы поджали, безмолвны сидели.

Затем, наконец, вздымаясь во всем своем величии, Аншар предлагает сыну Эа, молодому Мардуку, «сила которого могуча», выступить на защиту своих отцов, богов. Эа согласен передать предложение Мардуку, который принимает его достаточно охотно, однако не без условия:

Если я вашим защитником стану,

Погублю Тиамат, спасу ваши жизни,

Собери Совет, возгласи мой возвышенный жребий,

Соберитесь все вместе в радости в Убшукинне^[16],

Да смогу я, подобно вам, словом уст моих вершить Судьбы.

Все, что я ни решу, да будет оно нерушимым,

Все, что я ни скажу, да будет оно неизменным.

Мардук — молодой бог. Он преисполнен силы, юной отваги, и он готовится к физическому поединку с полной уверенностью в себе. Однако ему, человеку молодому, не хватает влияния. Он требует власти наравне с той, которой обладают могущественнейшие старшие члены сообщества. Перед нами здесь новый и неслыханный союз сил: его требования предвосхищают грядущее государство с его сочетанием силы и власти в личности царя.

Итак, раздается призыв и боги сходятся в Убшукинне, во дворе собраний в Ниппуре. По прибытии они встречают родных и друзей, также съехавшихся для участия в сборище; все обнимаются. В крытом дворе боги усаживаются за пышную трапезу; вина и крепкие напитки вскоре приводят их в счастливое и беззаботное настроение, страхи и заботы исчезают, и собрание готово заняться более серьезными делами.

Языками причмокивая, на пиру они все воссели.

Они ели хлеб, вино они пили.

Сладкое питье разогнало их страхи.

Пели радостно, напитками наслаждаясь.

Беспечье их возрастало, светлели сердца их,

И Мардуку, их бойцу, они вручили Судьбы.

«Судьбы» — это полная власть, равная власти верховных богов. Собрание впервые наделяет Мардука почетным местом и затем наделяет его новыми формами могущества:

Они воздвигли ему престол Величья,

Пред отцами своими воссел он в Совете.

«Ты почтеннейший среди богов благородных!

Непревзойден твой приказ, а слово твое — Ану!

Мардук, ты несравнен среди богов благородных!

Твой приказ неизменен, а слово твое — Ану!

С этих дней непреложны да будут твои повеленья!

Все, что сказал ты, отныне верно, твое слово да не скажут всуе,

И никто средь богов твоих прав не преступит отныне».

То, чем собрание богов наделяет здесь Мардука, представляет собой самодержавие: сочетание власти со средствами принуждения; решающий голос в советах мирного времени; предводительство армией во время войны; полицейские полномочия для наказания злодеев.

Мы престол тебе дали, над всеми вещами господство,

Займи твое место в Совете, и да будет твое Слово — первым!

Да будет без промаха твое оружье, да поразит оно вражью силу!

Подари дыхание жизни тому, кто в тебя поверил,

Но бога, что злое замыслил, — погуби его душу.

Наделив Мардука властью, боги хотят убедиться, что он действительно приобрел ее, что его приказ теперь обладает тем магическим качеством, которое позволяет ему осуществиться. Они делают опыт:

Они положили меж собой одеянье,

Первородному Мардуку так они молвили:

«О владыка, чей жребий средь богов — наивысший!

Прикажи ли создать, прикажи ли разрушить — все будет верно.

Да исчезнет по Слову твоему одеянье!

Затем снова скажи — и пусть сотворится!»

Он сказал — и по Слову одеянье исчезло,

Он снова сказал — одеянье возникло.

Боги, отцы его, силу Слова увидя,

Ликовали и радовались: «Только Мардук — властитель!»

Тогда они передают ему символы самодержавия: скипетр, трон и царское облачение (?) и вооружают его для предстоящего конфликта. Оружие Мардука — это оружие бога грозы и грома, что понятно, когда мы вспомним, что сказание первоначально было сказанием о боге грозы Энлиле. В его распоряжении радуга, молнии и сеть, которую поддерживают за углы четыре ветра.

Он сделал лук — для сражения в битве,

Он стрелы приладил, тетиву укрепил он.

Булаву обхватил он своею десницей.

Лук и колчан на боку повесил,

Выпустил молнию перед собою,

Сверкающим пламенем наполнил тело.

Сеть он сделал — нутро уловить Тиамат.

Четыре ветра поставил — ничто из нее бы не вышло —

Южный, Северный, Западный и Восточный ветер —

Дар отца его Ану — он расставил по краям сети.

Сверх того, он вздувает семь ужасных бурь, поднимает свою палицу, что означает потоп, восходит на свою колесницу, «Непреоборимую Грозу» и скачет на битву с Тиамат со своей армией, а боги снуют вокруг него.

При приближении Мардука Кингу и вражеская армия теряют мужество и приходят в крайнее смятение; лишь Тиамат держится стойко и вызывает молодого бога на битву. Мардук принимает вызов, и битва начинается. Простирая свою мощную сеть, Мардук опутывает Тиамат петлями сети. Когда она разевает челюсти, чтобы проглотить его, он напускает на нее ветры, не позволяющие челюстям сомкнуться. Ветры раздувают ее тело, и Мардук пускает в ее разинутый рот стрелу, которая пронзает ее сердце и убивает ее. Когда ее воины видят Мардука, попирающего их мертвую заступницу, они пытаются обратиться в бегство, но попадаются в петли сети; он ломает их оружие и берет их в плен. Кингу также становится узником, и Мардук отбирает у него «таблички судеб».

Одержав, таким образом, полную победу, Мардук возвращается к телу Тиамат, размозжает ее череп своей палицей и перерезает ее артерии; ветры уносят ее кровь. Затем он разрезает ее тело на две части и поднимает одну из половин, чтобы образовать небо. Для того, чтобы воды из него не выливались, он ставит запоры и назначает стражей. Он тщательно измеряет сделанное таким образом небо, и подобно тому как Эа после своей победы над Апсу воздвиг свое жилище над телом своего мертвого противника, так и Мардук воздвигает свое жилище над той частью тела Тиамат, которую он превратил в небо. С помощью измерений он добивается того, что оно оказывается в точности напротив жилища Эа, образуя его симметричное дополнение.

Здесь стоит снова прервать ненадолго наш рассказ, чтобы спросить, что все это означает? В основе битвы Мардука или Энлиля с Тиамат, битвы ветра и воды, вероятно, лежит древняя интерпретация весенних разливов. Каждую весну вода затопляет Месопотамскую долину и мир возвращается в первобытный водный хаос, пока ветры не одолеют воды, не высушат их и не восстановят сушу. Остатки этого представления можно усмотреть из той детали, что ветры уносят кровь Тиамат. Но такие древние представления давно стали средствами космологических спекуляций. Мы уже упоминали о существовании взгляда, по которому небо и земля были двумя большими дисками, отложенными илом в водном хаосе и разъединенными ветром, так что нынешняя вселенная представляет собой нечто вроде раздутого мешка, окруженного водами сверху и снизу. Эта спекуляция оставила ясные следы в шумерских мифах и в списках Ан-Анум. Здесь, в «Энума элиш», мы имеем дело с вариантом этого мифа: ветры раздувают и убивают Тиамат, первобытное море. Половина ее — нынешнее море — осталась здесь, внизу. Из другой половины образовано небо, к которому приделаны запоры, с тем чтобы вода не могла вытечь, иначе как изредка, когда часть ее выпадает в виде дождя.

Таким образом, используя мифологический материал, «Энума элиш» двояко объясняет сотворение неба. Во-первых, небо возникает в лице бога Ану, чье имя означает небо и который сам есть бог неба, затем опять-таки небо создается богом ветра из половины тела моря.

В тот период, однако, когда акцент уже переместился с визуальных аспектов великих компонентов вселенной на силы, действовавшие, как казалось, внутри этих компонентов и через них, Ану в качестве силы, которая кроется за небом, воспринимался уже достаточно отличным от самого неба, чтобы это противоречие было не столь резким.

Таким же значимым, как и прямая космологическая идентификация лиц, действующих в этих событиях, является и отношение, которое эти события имеют к установлению космического порядка. Под давлением острого кризиса, угрозы войны, общество, организованное более или менее примитивно, развилось в государство.

Оценивая это достижение в современных, и конечно субъективных, терминах, мы могли бы сказать, что силы движения и активности, боги, одержали полную и окончательную победу над силами покоя и косности. Чтобы совершить это, им пришлось проявить себя в крайней степени. И они нашли форму, метод организации, которая позволила им пустить в ход все, что у них имелось. Подобно тому, как активные силы общества интегрируются в форме государства и способны, таким образом, преодолеть вечно грозящие тенденции к хаосу и косности, точно так же и активные силы месопотамской вселенной через эту же самую форму, государство, преодолевают и побеждают силы хаоса, бездействия и косности. Однако как бы то ни было, ясно одно: кризис вынудил богов к созданию государства типа примитивной демократии. Все главные вопросы решаются на общем собрании, где подтверждаются декреты, формулируются планы и выносятся приговоры. Богам приписываются должности, самые важные из которых отходят пятидесяти старшим богам, среди которых находятся семеро, чье мнение является решающим. В добавление к этому законодательному и судебному собранию теперь, однако, появляется исполнительная власть — молодой царь, власть которого равна власти самых влиятельных членов собрания; он предводительствует армией во время войны, он наказывает злодеев в мирное время и он в согласии с собранием вообще проявляет активность в вопросах внутренней организации.

Именно к задачам внутренней организации обращается Мардук после своей победы. Первой задачей было создание календаря — всегдашняя забота правителя Месопотамии. На небе, сделанном им, он помещает созвездия, для того чтобы определить по их восходу и заходу год, месяцы и дни. Местоположение планеты Юпитер было установлено для того, чтобы знать «обязанности» дней в их появляющейся череде:

Свои обязанности дабы знали,

Никто бы не сбился, с пути бы не уклонился.

Он также поместил на небе две полосы, известные как «пути» Энлиля и Эа. На обеих сторонах неба, там, где солнце появляется утром и скрывается вечером, Мардук сделал ворота и снабдил их крепкими запорами. Посредине неба он укрепил зенит, заставил сиять месяц и дал ему его распорядок.

Луне повелел он вставать, ночь ей доверил.

Сделал ее созданием тьмы — дабы мерить время,

Одарил короной на каждый месяц.

«В начале месяца, как взойдешь над землею,

Сияньем рогов твоей короны шесть дней да отмеришь!

В день седьмой появись в половине короны!

Полным месяцем встань перед ликом солнца.

....................

Но когда во глуби небес взойдет над тобою солнце,

Уменьши свое сиянье, убавляй его рост».

Далее в тексте следуют еще более подробные предписания.

Многие дальнейшие новшества, введенные энергичным молодым правителем, утрачены в обширной лакуне, прерывающей текст в этом месте. Когда текст снова становится читаемым, Мардук — по-видимому в ответ на просьбу богов — занят планами избавления богов ото всех обременительных мелких забот и разбивки богов на две большие группы:

Я свяжу жилы, я плоть укреплю костями,

Я люллю создам, я его назову «человеком».

Воистину я сотворю человека, люллю.

Бремя богов на него возложу я,

Дабы они вздохнули свободно.

Божьи пути изменю и улучшу,

Разделю их на группы,

Дам им отличья.

«Разделю» — значит разобью на две группы. Следуя предложению своего отца Эа, Мардук затем созывает богов на собрание; здесь он просит их теперь, когда они выступают в качестве судилища, установить, кто же был ответствен за нападение, кто натравил Тиамат. И собрание обвиняет Кингу. И вот Кингу связан и казнен, и из его крови под руководством Эа создается человечество.

Связали они его, повлекли его к Эа,

Вину объявили ему, ему перерезали жилы.

На крови его замешали они человека.

Божье бремя Эа дал человеку,

Богам от бремени дал свободу.

Исключительное искусство, с которым выделан человек, вызывает восхищение нашего поэта.

Непостижимо это деянье для разума человеков,

По искусному замыслу Мардука сотворил это Эа.

Затем Мардук разделил богов и передал их Ану, чтобы они следовали его указаниям. Три сотни он поместил на небе для выполнения сторожевых обязанностей, а тремстам другим были даны земные задачи. Таким образом, божественные силы стали организованны и получили соответствующие задания по всей вселенной.

Боги поистине благодарны Мардуку за его старания. Для того, чтобы выразить ему свою благодарность, они берутся в последний раз за работу и строят ему город и храм с троном, под балдахинами которого боги размещаются, когда они сходятся там на собрание. Первое собрание созывается по случаю посвящения храма. Как обычно, сначала боги садятся пировать. Затем обсуждаются и решаются государственные вопросы, а когда с текущими делами покончено, Ану поднимается, чтобы утвердить Мардука царем. Он определяет навечно статут оружия Мардука, его лука; он определяет статут его трона; наконец, он призывает собравшихся богов определить и утвердить статут самого Мардука, его функции во вселенной, перечисляя пятьдесят его имен, каждое выражающее один из его аспектов, каждое определяющее одну из его функций. Каталогом этих имен поэма и кончается. Эти имена подытоживают, что есть Мардук и что он означает: окончательную победу над хаосом и установление упорядоченной, организованной вселенной, космического государства месопотамян.

В «Энума элиш» мы достигли той фазы месопотамской цивилизации, в которой древний взгляд на мир, сформулировавший подсознательную, интуитивно воспринимаемую основу для всех индивидуальных спекуляций, начинает становиться темой сознательного исследования. В то время как древние мифы отвечали на вопросы, касающиеся происхождения, порядка и оценки деталей, «Энума элиш» отвечает на вопросы, касающиеся фундаментальных основ. Этот миф касается возникновения и порядка вселенной как целого. Он имеет дело, однако, лишь с происхождением и порядком, но не с оценкой. Фундаментальный вопрос об оценке связан со справедливостью мирового порядка. Этот вопрос действительно был поднят, но не в мифологическом плане. Полученные ответы составляют содержание главы 7, посвященной «добронравной жизни». Вначале, однако, мы должны рассмотреть, как отражается взгляд жителей Месопотамии на мировой порядок в общественной и политической жизни. Мы обратимся к функции государства.