Консультант: Кажется, вы говорили мне о том, что Стив был вашим консультантом по магистерской диссертации? Стало быть, вы знакомы с ним уже давно?
Боб: Да, это так. Я знаком с профессором Морганом, то есть со Стивом, лет восемь. Он преподавал у нас на старших курсах и был моим научным руководителем, и сейчас уже два года я работаю в компании.
Консультант: Мне кажется, вам нравится работать со Стивом.
Боб: Разумеется. Правда, в последнее время я вижу его разве только на собраниях.
Консультант: Значит, он не является вашим непосредственным начальником?
Боб: Является, но чтобы я не тратил время своего начальника впустую, Стив делает, как считает лучше. Я встречаюсь со своим начальником не чаще одного раза в три недели, да и встречи наши длятся обычно меньше часа. Вот и все. Все остальное время я, что называется, предоставлен самому себе. Я пытался поговорить со Стивом, когда у меня возникли вопросы, но он теперь стал таким деловым, что с ним просто так не встретишься, вам необходимо договориться о встрече за несколько дней.
Консультант: Вы полагаете, что ваш начальник работает в той же манере со всеми своими подчиненными?
Боб: Честно говоря, жалуюсь на него не только я. С полгода тому назад ситуация настолько осложнилась, что мы созвали особое собрание. Он пообещал, что будет относиться к нашим нуждам и проблемам с большим вниманием, и в течение месяца исполнял свое обещание. Когда же мы начали работу над новым проектом, он вновь исчез. Таким образом, по сути, ничего не изменилось. Работа над проектом близится к завершению, и мне хотелось бы встретиться с ним и задать ему вполне определенные вопросы. Я посылал ему кое-какие наброски, но он переписывал их по-своему и возвращал их мне без каких-либо объяснений. Можно подумать, что он имеет дело с какими-то недоучками, какой бы подготовки у меня ни было. Я прикрываю его шею, выполняя этот проект, но иногда мне кажется, что он просто избегает общения со мной.
Крис Чен, ученый-исследователь
Консультант: Какими характеристиками должен обладать исследователь, работающий в вашей компании?
Крис: Прежде всего, он должен обладать достаточными техническими познаниями. Когда я беседую с выпускниками колледжей, желающими поступить к нам на работу, я всегда интересуюсь их средним баллом. Нам нужны отличники. Об уровне же образования ученых со стажем я сужу по их публикациям. Помимо прочего, ученый-исследователь должен иметь высокую внутреннюю мотивацию, не рассчитывать на вознаграждения и тому подобное Без этого нельзя. Если вы будете ждать похвал начальства, вам придется ждать долго. Порой мне кажется, что ученые-исследователи не получают необходимой поддержки от других штатных работников организации. Распоряжения то теряются, то отменяются. Руководителям кажется, что они могут получить больше от техников, чем от ученых, да и Стив уделяет им куда больше внимания. Говорят, что и зарплаты у этих ребят куда выше, поскольку в компании поддерживается справедливость вознаграждения, а они, де, наиболее ценны для компании. Все они когда-то были у него аспирантами, и он продолжает заботиться о них. Ну а мне тем временем приходится отказываться от публикации результатов своих работ, что поддержало бы мои карьерные ожидания. Я, мол, должен заниматься более насущными делами и помнить как о правах собственности, так и о необходимости сохранении государственной тайны. Но если кто-то из начальства работал со мной и хочет опубликовать результаты, им можно все!
Консультант: Невеселая вырисовывается картина.
Крис: Самое интересное, что моя работа здесь вообще ни при чем. Я рад и счастлив заниматься ею, ведь это самое современное дело. Однако при этом я не имею ни малейшего понятия об общих целях проекта. Я делаю часть проекта, и пока не пройду свою часть пути и не поговорю с другими, не узнаю окончательных результатов всего проекта. С одной стороны, ты являешься частью некой системы, а с другой стороны, эта система остается для тебя закрытой.
