Записи Капитана Джека Харкнесса 5 страница

Рука поманила вновь, и она подошла ближе к двери.

Что-то схватило её за плечо и затащило внутрь.

Девушка почувствовала неприятное ощущение чего-то очень плохого. За Серой Дверью было очень темно, поэтому она ничего не видела, но почувствовала неприятное чувство невероятной боли, когда хозяин руки вцепился ей в бок.

Имея в себе силы дотянуться до бейджа, Тина ввела код, пославший в голову облегчающий бальзам, и неприятное ощущение боли испарилось. Девушка предположила, что ей пришёл конец, и задалась вопросом, почему. Но, казалось, бессмысленно волноваться по этому поводу, поэтому она позволила вопросу остаться без ответа.

– Я в порядке, – сказала Тина. – Всё хорошо.

Последнее, что она увидела в отвратной тьме, было тремя скелетами, прислонёнными к стене, сидевшими «по-турецки», сложив руки на коленях. На их никуда не девшихся бейджах значилось: ПЕДРО, МАРИЯ и СЬЮЗИ. Это выглядело довольно комично.

Но затем хозяин руки сжал девушку ещё крепче, открыл огромный рот и откусил ей голову.

 

 

Неделя 2

Журнал Даса

 

На этой неделе я сделал открытие: мир не ограничивается Бромли. Я спросил Джека, могу ли я полетать на самолёте, и он с помощью Интернета и кредитки купил билеты. (Никогда не думал, что буду достаточно смел для полёта, но я видел, как по телевизору летали Уилл и Грейс, которых боги не лишили их жизней за их наглость. Это меня успокоило.)

Мы вызвали такси, чтобы добраться до аэропорта. Я думал, самолёты летают только возле Бромли, но поездка заняла много времени, и я понял, что Бромли – лишь малая часть мира. Есть множество других городов, таких, как: Нью-Йорк, Тонтон и Эр-Рияд. Я хотел слетать в мой любимый город, Баламори[18], который видел по телевизору, но Джек сказал, что это невозможно.

Во время поездки мы видели траву и деревья. Большую часть люди вырубили и разместили на них автодороги. По-видимому, многие считают, что это плохо, но я думаю, что это очень мудро и действительно очень поднимает настроение. Я сидел на заднем сидении и объедался чипсами. Джек оставил попытки помешать мне есть жирные штуковины. Я их ем не только ради удовольствия, но и потому, что знаю, что боги увидят изобилие этого времени и проклянут его, поэтому нужно кушать всё, пока есть возможность. Джек называет это суеверием. Он употребляет это слово каждый раз, когда не понимает чего-нибудь очевидного. Думает, что он намного умнее, чем есть на самом деле.

Аэропорт – многолюдное место. Мы долго ждали, а потом показали паспорта – другие удостоверяющие личность карточки, которыми здесь пользуются – женщине, и она впустила нас в самолёт. (Вместо паспорта Джек использовал волшебную пустую бумагу, которая сказала, что меня зовут Дас Димитру, и я из Румынии. Я сказал Джеку, что он ошибся: я просто Дас и пришёл из племени, но он не понял.)

В самолёте было удобно, я смотрел телевизор. Джек сказал, что фильм о Человеке-пауке – выдумка, но это слово трудно объяснить.

– Так, – говорит он, – сейчас мы летим на самолёте. Это правда?

– Разумеется, – отвечаю я.

– Что если бы я сказал, что мы бьёмся со слонами?

– Ты бы ошибся.

Он указал на телевизор и медленно произнёс:

– Выдумка – это придуманная правда. Человека-паука не существует, это актёр.

Ещё одно бессмысленное слово, «актёр».

– Не может быть придуманной правды, – говорю. – Вещи либо правдивы, либо придуманы. – Но не думаю, что я смог до него достучаться.

Через иллюминатор Джек показывал мне леса и заснеженные земли, спрашивал, скучаю ли я по своему дому, что очень раздражало, потому что я учился играть в компьютерную игру F-Zero, и мне даже понравилось.

Мы прилетели в Нью-Йорк и поехали на другом такси в отель, где жили несколько дней. Джек объяснил, что американцы пользуются другим видом денег, а потом мы пошли гулять и увидели гигантскую зелёную женщину из камня с мороженым в руке. Мы кушали в разных ресторанах, иногда приходилось использовать нож и вилку. Должен сказать, столовые приборы, наряду с носками – самые бессмысленные штуки, сотворённые людьми. Зачем тогда боги подарили нам руки?

В любом случае, в Нью-Йорке Джек оказался более популярен. Он завел дружбу со многими людьми.

Мы ходили смотреть на людей, играющих музыку. В большей степени как по телевизору: толпа народу, и сплошной электрический грохот. Сначала я разнервничался – вспомнил место, в котором оказался в первый раз в Бромли – но всё же танцевал с толпой и пил много пенящейся колы. Потом мы пошли туда, где было слышно только музыку, которая электрически делалась человеком с двумя черными дисками и специальной шапочкой на голове.

С нами стала танцевать человеческая девушка. Она казалась очень весёлой и сказала, что её зовут Стефани. Я спросил её, хочет ли она потанцевать с Джеком, но она ответила, что тот слишком хорош собой, а ей нравятся люди немного грубее, и у меня очень любопытное лицо. Внезапно я понял, что нравлюсь ей, и не знал, что делать. Побывав ещё и здесь, я могу объяснить разницу между разными людьми, но всё равно, их низкие голоса и то, что они постоянно спешат и прыгают, не очень привлекает. И у всех маленькие страшные носы. Поэтому я сказал Стефани, что я тот, кого она назовёт неандертальцем, и прилетел из прошлого на машине времени, но по какой-то причине это её оттолкнуло, и она поспешно ушла.

На следующий день у нас был самолёт в Лондон. Путешествие в Америку было весёлым, но мысль о Стефани не даёт мне о ней забыть. Через две недели Джек уедет, поэтому я должен завести друзей. И самому стать другом.