Записи Капитана Джека Харкнесса 4 страница

– Послушайте, надеюсь, Вы не станете возражать, но… я на пределе.

– Что? – удивился мужчина.

– Мне нужно в уборную. Она там? – указала Роза.

– Куда нужно? – недоумевал он.

– В уборную. Туалет.

Куилли вскочил на ноги и угрожающе двинулся к девушке:

– Вас не посылал Комитет, – медленно говорил он, качая головой. – Кто вы?

– Я лишь хочу сходить в уборную, – пробормотала Роза, попятившись к стене.

Мужчина, наконец, приблизился и рявкнул ей прямо в лицо:

– Дорогуша, «уборной» у нас уже тысячу лет не пользуются. Так из какого вы времени?

 

 

Неделя 1

Журнал Даса

 

Джек попросил меня пользоваться нашим компьютером и записывать мои мысли о первой неделе в городе Бромли. Он говорит, что так я быстрее научусь писать.

Вот чего я не мог понять пару дней, так это письмо. Оно означает, что свои мысли можно превращать в маленькие значки, чтобы не держать их в себе, говорить или петь. Когда я разобрался, я очень быстро научился понимать эти значки – это называется чтением. Мне в голову свалилась куча слов. Джек говорит, что всё дело в ТАРДИС, машине Доктора, которая проникает человеку в голову и помогает понимать разную речь, устную или письменную. Также он говорит, что это никакая не магия или промысел богов, что Доктор – совсем не бог, хотя очень умный. (По-моему, Джек ошибается, и Доктор, на самом деле, бог. Джек думает, что знает всё, но об этом времени он знает лишь немного больше, чем я. В конце концов, это не значит, что он полностью понимает жизнь.)

Джек очень доброжелателен к Ним (я должен называть Их людьми). У него очень приятная внешность, которая, кажется, нравится другим людям. В соседней квартире живет женщина, которая постоянно машет Джеку из окна и старается привлечь его внимание. Ещё приходил настройщик телевизора, который так же улыбался Джеку, а потом они ушли гулять.

Первое, что сделал Джек – постриг меня. Затем он вышел из квартиры и принёс мне шкуры. Сначала, я думал, что в футболке и штанах будет слишком холодно, но я забыл, что будущее намного теплее. У меня много футболок, штанов и штук для защиты ног, называемых обувью. Однако носить эти глупые носки я не стану. В них нет смысла.

Вскоре в своём новом доме я заметил самое странное. Вся охота совершается кланом охотников, которые приносят еду в магазины. У меня в племени каждый был либо охотником, либо добывал огонь, либо присматривал за детьми. Мы занимались только этим. У людей же много разных дел, им не нужно всё время думать об охоте и еде. Это значит, что порой они чувствуют какую-то скуку, которую не любят. Думаю, она очень расслабляет, поэтому им следует заткнуться и считать себя счастливыми.

В первую ночь Джек принёс еду из магазина, добыл на кухне невидимый огонь, и мы съели приготовленное мясо. Затем он подал десерт. Никогда его не забуду. Он дал мне крошащуюся штуку под названием Бэйквэлский пирог. Конечно, я принял подарок, но признался, что мне не понравился его внешний вид, однако Джек посоветовал хотя бы попробовать.

Откусив кусочек, я потерял сознание. Люди делают их, смешивая различные продукты. Обладая вкусом животного жира, ценными качествами зёрен и сладостью диких плодов, они намного лучше своих составляющих по отдельности. Не думаю, что они мне когда-нибудь надоедят. С ними я стал счастливее, чем когда-либо. Я заблуждался, считая, что будущего нужного бояться.

Придя в себя, я съел всё, в том числе и другие штуки, мини-роллы, и в знак благодарности обнял принёсшего их Джека. Он сказал, что не стоило съедать всё, ведь в магазинах их ещё предостаточно. Должно быть, подумал я, он ошибается, ведь такая щедрость была только у богов в их мире теней, но он ушёл и в доказательство принёс ещё. Я съел и их, но Джек предупредил, что в Бромли очень много жирных штуковин, и если я продолжу столько есть, то заболею.

В этом времени так много невероятного. Скука означает, что ты начинаешь думать о других делах, не только об охоте, ведь еда найдётся всегда. Мои мысли начали двигаться всё быстрее и быстрее, и у меня возникало много вопросов. Джек изо всех сил старался на них отвечать, но для него это оказалось слишком трудно и утомительно.

Он решил, что прежде чем я выйду в город, мне нужно посмотреть телевизор, который ответит на большинство вопросов. Телевизор – это машина, показывающая картинки того, чем занимаются разные племена людей. У каждого племени есть свой канал, которых несколько тысяч. Нажимая на кнопки и разглядывая различные племена, я выучил числа.

Существуют племена, которые поют и воспевают; племена, которые играют с различными шарами; племена, которые сражаются – люди до сих пор этим занимаются, идиоты – с помощью каких-то пистолетов. Моё любимое телевизионное племя – «Грейс Бразэрс»[12] с канала UK TV Gold. Они продают шкуры другим племенам, но у них не очень хорошо получается, и толпа в магазине (которую мы не видим) постоянно над ними смеётся, очень жестоко. Надеюсь, что скоро «Грейс Бразэрс» станут работать лучше, или у них закончатся деньги, и они умрут.

Джек говорит, я не понимаю юмор. Не знаю, о чём это он.

 

 

Записи Капитана Джека Харкнесса

 

Какому-нибудь антропологу всё же понравится эта штука, возможно, он даже за неё заплатит, так что я буду записывать прогресс с парнем, забытым временем.

Неважно, что думает Роза, ставить парня на ноги хоть и трудно, но в некотором роде весело. У нас, в Агентстве Времени, была такая шутка, что люди есть люди: можно прилететь в любой момент развития человечества, в любое место во Вселенной, и они будут заниматься тем же, совершать те же ошибки. И это правда. Со мной были рады совершить одну из таких ошибок и девушка в елизаветинском Лондоне, и тот прото-гуманоидный гибрид Глуби на свалке Тарсиуса в 39-м столетии.

Разумеется, Дас не совсем человек. Научившись читать, писать и считать благодаря ТАРДИС, он стал на них походить, но если это во внимание не принимать, его мозг развивается в совершенно другом направлении. Порой выглядит забавно, однако если он и дальше собирается здесь жить, есть манеры, которые ему стоит научиться копировать, даже если он не до конца их понимает.

Ладно, вот некоторые из них. Шутки, особенно пошлые, ирония, сарказм и, к моему сожалению, косвенные намёки. Большая проблема состоит в притворстве. По мнению Даса, всё, что сейчас происходит – правда. И люди никогда не лгут, а просто ошибаются. Порой посмотришь на него, задашься вопросом, почему же они вымерли, и всё становится ясно. Ложь – мощнейшее оружие в арсенале человечества.

От того, что он застрял в этом тупом веке, пользы мало. Времена между составлением полной карты Земли и первым великим выходом в космос захватывают дух неодинаково. Люди просто сидят дома, либо катаются на верблюдах в Тунисе, либо делают что-нибудь третье, называя это важным занятием. «У-у, совершим летом путешествие вокруг греческих островов, какое приключение!» – нет. Ничего удивительного, что Розе так нравятся путешествия. Здесь же фактор любопытства – нулевой. Люди полагают, что Марс необычный, таинственный и так далёк. Ха! Пройдёт два столетия, и прямо на вершине того Лица[13] можно будет получить ипотечный кредит за мешок картошки.

Я открыл для него телевидение. Печально известные эксперименты Безумного Короля Гари Киевского в 42-м столетии показали, что можно запереть двухгодовалого ребёнка в комнате с телевизором и едой, и к четырнадцати годам он станет либо полностью приспособленным к жизни в обществе, либо безумцем. Я решил, что Дас мог бы много узнать из телика.

Но в его голове возникла вымышленная проблема. Я попытался объяснить разницу между новостями (которые, как считается, являются фактами, хотя в Англии XXI века это спорно) и мыльными операми. Но в ответ я получил лишь недоумевающий взгляд. По мнению Даса, и Рита Салливан из Вэзефилда, и Жак Ширак[14] настоящие. До него ещё не дошло, что жизнь здесь – полуцивилизованная, и если потеряешь работу, то тебя не изгонят в пустыню страдать от голода. Недавно по MTV показывали репортаж про паренька из группы, которого вышвырнул менеджер, так Дас умолял найти его и помочь. Про научную фантастику или что-то историческое я вообще молчу. Пришлось выключить сериалы «На краю Вселенной» и «Дедвуд» прежде, чем он смог понабраться ещё каких-нибудь сумасшедших идей.

Предстоит долгая работа, но я справлюсь. Удивлю Доктора и Розу. Через три недели Дас превратится в полноценного парня XXI века.

 

 

 

 

B

скоре после ухода Куилли и Розы Шанталь сказала Доктору:

– Вот Лин: и окрестности покажет, и комнату подберёт. А мне нужно составить несколько отчётов. – Она подняла огромную кипу листов, перевязанную зелёной лентой. – Знаете, довольно тяжкая статистика. Ску-ка.

Доктор ушёл в сопровождении Лин, которая была такой же высокой и красивой, как остальные женщины в городе. Когда они проходили под искусственным жёлтым светом, он успел заметить под её глазами круги от усталости.

Повелитель времени наслаждался своим незнанием всей ситуации, но в этих людях всё ещё оставалось что-то неразрешённое, от чего он чувствовал себя на шаг позади. Самым странным было их безразличие. Лишь Куилли вёл себя по отношению к нему и Розе как обычный человек. Все остальные, казалось, просто смирились с прибытием и выдуманной историей двух гостей, будто не были заинтересованы даже чуть-чуть. И Доктор решил проверить это безразличие, сказав, что он не тот, кем представился, и посмотреть на реакцию женщины.

– Так, Лин, – начал он. – Притворимся, что я ничего не знаю ни об Остерберге, ни о том, что здесь происходит.

Она всего лишь улыбнулась такой явке с повинной и совершенно без интереса спросила:

– Зачем?

– Ну, знаете, это замечательный способ убедиться, что я быстро во всём разберусь. Так что начинайте с самого начала…

– Разве Комитет вас не проинформировал?

– Да, естественно, – настаивал Доктор, – но что если забывчивый тип что-нибудь упустил?

Очень слабая тень тоски или раздражения пронеслась по лицу женщины:

– Всё объяснять? – спросила она с неохотой.

– Если не возражаете.

Лин ввела код на числовой панельке своего бейджа, и через мгновение на лице зажглась широкая, искренняя улыбка.

– Ну, не знаю! – начала она с энтузиазмом, внезапно забившим в ней ключом. – Идёмте, Доктор!

К его удивлению она взяла его за руку и почти вприпрыжку, словно маленькая девочка, понеслась по центральной улице, указывая на всё, что встречалось им на пути:

– Это Остерберг, наша маленькая исследовательская община. Её построили в наше время и послали в это. Здесь проживает сто человек – ну, теперь сто два, с Вами и Розой, Вашим боссом. Вы только что встречались с Шанталь Остерберг, в честь которой и назвали общину.

– Так она главная?

– Да, леди-босс. Её умственные способности увеличены до 810!

– Здорово, – попытался восхититься Доктор.

– Так что да, мы делаем всё, что она говорит. Шанталь была в команде, разработавшей двигатель времени. Это было первым достойным испытанием её ума. Она поняла, что использование двигателя позволит путешествовать в прошлое для исследований, и собрала команду зоо- и антропотехников. Из нас.

Остановившись на углу, Лин склонилась над деревянным водяным колесом, соединённым с бочкой, и попила, предложив Доктору сделать то же самое, а затем продолжила:

– Она выбрала это время, чтобы мы могли изучить неандертальцев. Выяснить истинную причину вымирания. А ещё здесь много животных, и мы можем взглянуть на собственных человеческих предков. Однако это всего лишь проверка, всего лишь начало исследований, которыми нам предстоит заняться.

– Вот как? – сказал Доктор, стараясь не выдать беспокойство. – И какие у вас ещё планы? Разумеется, если бы я не знал.

– Путешествия во времена с куда большим количеством людей. У Шанталь много вопросов, на которые нет ответов. Что стало причиной обвала Европейского Союза? Кто и зачем убил Мудреца Торонто? Мы столько не знаем, пробелов так много. Мы даже можем попытаться вернуться в Цифровой век. Подумайте, чему может научиться Шанталь!

– Вы снова и снова всё сводите к Шанталь, – сказал Доктор, когда они снова пустились вскачь. – Разве проект не интересен Вам самой?

– Перед отъездом всем внедрили патчи интереса, – ответила Лин, – так что, конечно, я заинтересована и полна энтузиазма. Как и все.

– Это хорошо.

– Для Шанталь, – добавила женщина и, внезапно перестав прыгать, отдёрнула руку, пошатнулась и схватилась за голову.

– С Вами всё в порядке? – обеспокоился Доктор, не успев ответить на ремарку Лин.

Также внезапно она пришла в себя, улыбнулась и снова взялась за руку:

– Всё хорошо. Зайдём сюда, – как ни в чём не бывало, продолжила Лин и через небольшую дверь отвела спутника в очередной сарай, где за печатными машинками сидели рабочие, смотревшие в чёрно-белые экраны. – Установленные скрытые камеры помогают собирать информацию. Чтобы не беспокоить людей на поверхности, большую часть времени мы должны скрываться внизу. Шанталь говорит, если мы поднимемся и смешаемся с ними, эксперимент будет испорчен.

Один из экранов показывал тёмную монохромную картинку с неандертальцами, собравшимися у костра в центральной части леса.

– Это лагерь неандертальцев. У них там довольно оживлённо.

Затем она указала на другой экран, с изображением пещеры в склоне горы.

– А там живут ближайшие люди. Наверное, они сейчас спят. Иногда они спят до двух дня. По правде говоря, Доктор, они почти ничем не занимаются.

– Какой сюрприз, – пробормотал под нос Повелитель времени. – Вы были снаружи?

– Однажды. Я собирала образцы растений.

– И? – надавил Доктор, всё ещё желая увидеть реакцию. Хоть какую-нибудь.

– Отлично, – сказала Лин. – Я много нашла.

– Для Шанталь?

– Разумеется.

У Повелителя времени появилась догадка, которой требовалось подтверждение.

– Но были ли у Вас страсть, возбуждение? – нахмурился он. – Вы же не погибли, оказавшись в другом времени? Вы стали первыми, кто оставил след на земле, по которой вам не было суждено ходить.

– Это же просто работа, – пожала плечами женщина. – И я должна возвращаться. Шанталь хочет с нами выпить, нужно надеть новую блузку.

Она снова покачнулась и, чтобы не упасть, схватилась за стол.

– Лин, что не так? – поинтересовался Доктор, глядя, как женщина вводит очередную комбинацию цифр в бейдж.

– Всё хорошо, я в порядке. Буду работать и дальше, но мне уже не быть такой же великолепной.

– Вам следует расслабиться.

– Зачем мне это делать? – спросила Лин. – Прошу прощения, Доктор, но конец мне придёт в любом случае. – Она собралась с силами и двинулась к выходу. – Идёмте, там ещё есть на что посмотреть.

– Вам что? – остановил её Доктор. – Конец придёт? Вы хотели сказать – умрёте?

– Забавный архаизм, – захихикала женщина и пощекотала его под подбородком. – Знаете, что? Вы выражаетесь как Отказавшийся, да-да.

 

Роза решила рассказать правду. Куилли хотя бы вёл себя как человек, несмотря на то, что вторгался в её личное пространство.

– Начало XXI века… – пробормотал он задумчиво.

– Да, – подтвердила девушка. – Это хорошо или плохо? И не могли бы Вы не дышать мне в лицо?

– Путешественник во времени из XXI века… – сказал Куилли, сделав шаг назад, и умолк. Затем он поочерёдно показал на Розу и на стиральную машину. – Дитя моё… ты положила туда куртку. Зачем?

– Это стиральная машина, – ответила девушка.

– Стиральная машина… Значит, это не жертвоприношение богине Марии Видал[15], нет?

Роза покачала головой.

– С чего Вы взяли?

Мужчина небрежно отмахнулся.

– Это небольшая выборка из моей коллекции исторических артефактов. Я годами изучал их чертежи и возможные функции. Одеваюсь в традициях прошлого. И сюда привёз некоторые вещи, чтобы чувствовать себя как дома. Многие, думаю, из твоего времени. Должно быть, они намного прогрессивнее, чем я предполагал, раз у вас уже были путешествия во времени.

– Не у нас, – поправила девушка. – Только у меня.

– Изумительно! – выкрикнул Куилли. – Ну, думаю, я правильно понял. – Он заковылял к своей коллекции и ткнул в сторону дисков на стержне. – Итак, что это?

– CD, DVD, – объяснила Роза.

Мужчина нахмурился.

– Их проигрывают.

– Пожалуйста, объясни, – тряхнув головой, попросил он.

– На них бывает музыка или фильмы.

– На них? Так это не фишки для игр? Я думал, вы… – сняв диск, Куилли изобразил бросок. Он был совсем сбит с толку.

Роза покачала головой.

– Слушайте, мне действительно нужно идти. То есть, выйти. В уборную.

Мужчина вытащил из кармана упаковку пилюль в фольге и выдавил одну в руку девушке:

– Возьми. Она собирает и повторно использует продукты жизнедеятельности. Одна из тех немногих таблеток, которые я принимаю. Спасает от неприятных телесных потребностей, но не затуманивает разум.

Розе совсем не понравилось, как это звучит, и она уставилась на ладонь, тщательно обдумывая выбор.

– Давай, Роза, – произнёс знакомый голос с северным акцентом. – Туалетов здесь нет, поэтому либо это, либо ищи фонарный столб.

Прислонившись к косяку, в дверях стоял то ли недовольный, то ли обеспокоенный Доктор.

Девушка почти без труда проглотила безвкусную таблетку, и через секунду естественное желание испарилось.

– Боюсь предположить, что там сейчас произошло, – высказала мысль Роза и показала на Куилли: – В любом случае, прикрытие я провалила.

– Ничего страшного. Вряд ли кому-то будет это интересно, – вошёл в комнату Доктор. – А ещё, ты обрадуешься тому, что я, наконец, выяснил. Из какого они времени.

– Если бы я могла, то обмочилась бы от волнения, – широко улыбнулась девушка. – Ну, ладно, выкладывай.

Доктор тоже улыбнулся и важно кашлянул:

– Великое Истощение, примерно 436000 год н.э. Между Калликс Гровер и Синусоидой Шиллитар в созвездии Единорога произошло массивное космическое сражение. Попробуй произнести такое с набитым ртом. Ну, да ладно. Земля попала под перекрёстный огонь. Огромный риф магнитной энергии потерял цель, отклонился от курса на миллиарды километров и примерно со скоростью света врезался в Землю. Уничтожил каждый компьютер, каждый кусочек записанных данных. А к тому времени компьютеры были во всём: в тостерах, столах, траве, молекулах воздуха, даже в головах людей. Гигантская сеть нанотехнологий испытала невиданное потрясение и за секунду вышла из строя.

– Они пробовали её перезагрузить? – поинтересовалась Роза.

Доктор кивнул:

– Народ информационных технологий сделал всё возможное. Но стало только хуже. Начались бесчинства, чума, голод, война. Столько всего было утеряно. Население планеты вырезало само себя. Прошло десять тысяч лет, прежде чем они снова объединились. Новое Средневековье, из которого вышло большинство этих простаков. Побочным действие рифового удара стало отсутствие компьютеров, отсутствие большинства цифровых устройств, проработавших тысячелетия. Им пришлось вернуться к другой технологии. Аналоговой.

Куилли схватился за карандаш и бумагу и пытался записать:

– Вы говорите слишком быстро. Раскрываете величайшие тайны человечества. Мне нужно их записать!

– Слышала? Записать. Бумага, книги. – Доктор подошёл к дискам, снял один со стержня и посмотрел на лейбл. – Всё цифровое было утеряно на тысячи лет. Даже Coldplay[16].

– Нет худа… – начала Роза, но в голову ей пришла другая мысль. – Они же путешествуют во времени – не такие уж и тупицы.

– При помощи бесперспективных аналоговых генераторов разломов. Которые даже хуже, чем обычные генераторы. И они даже не попытались соорудить что-нибудь лучше, умнее. Вся их позиция – «этого достаточно». – Доктор вытащил из кармана бейдж. На нём не было имени, только мини-клавиатура. – Из-за этих штук. Стащил одну из них по пути сюда.

Не поспевающий за рассказчиком карандаш сломался, и Куилли выкрикнул:

– Пожалуйста, сбавьте скорость!

– Я никогда не сбавляю скорость, – ответил Доктор. – Фундаментальными науками стали биология и химия. Учёные могли делать с телом что угодно, потому что изучили его от и до. Что угодно могли делать в нём. Вероятно, даже разбирали на части и собирали обратно. Но в теле есть мозг. Фармакология. Без компьютеров, должно быть, потребовались целые столетия исследований, но им удалось составить схему мозга с невероятной точностью. Поэтому они знали – до мельчайших подробностей – как в мозгу человека, этом невероятном механизме, работают химические трансмиттеры.

Помахав устройством с клавиатурой, Доктор передал его спутнице. На обратной стороне бейджа были две маленькие подкладки и небольшой треугольник.

– Здесь содержится лишь незначительная часть обширной фармакопеи[17] химических элементов. Цепляешь на грудь, – продемонстрировал Доктор, – и если чувствуешь грусть, панику, страх или что-то похожее, не проблема! Чтобы заблокировать эти неприятные эмоции, нужно послать особый химический сигнал. И ты в порядке. Всё в полном порядке, великолепно, «то, что надо».

Девушка не могла понять, злится Доктор или просто под впечатлением.

– Снаружи женщина, – продолжал он, – которая умрёт через три недели. Роза, ей на это наплевать.

– Это удивительно, – попытался привлечь внимание Куилли, меняя карандаш. – Но Вы не могли бы вернуться к «каждому кусочку записанных данных»? Как это пишется? И что значит «цифровой»? Нам известно о Цифровом веке, но все печатные материалы по нему были утеряны.

– И они нашли способ избавить людей от туалетов, – проигнорировала его Роза.

– Свифту бы понравилось, – сказал Доктор. – Человеческая раса, с её умом и сообразительностью, наконец-то стала свободной от оков уборных. Да, разбираясь в генах, они могут контролировать все функции тела. Превратили себя в красавцев, вывели из строя старение, включили гены, которые вылечивают почти всё, а для поддержания здоровья регулярно обновляются. В конечном счёте, они всё равно умирают, но с такими лекарствами – разве им есть до этого дело? Горе и печаль выкипели, теперь это старые безумные слова.

– Они больше не люди, – пыталась совладать с открытием Роза. – Это ужасно.

– Это отличительная черта.

– Слишком уж отличительная. Взгляни на них, они как роботы. Каков смысл в таком существовании?

– Ладно, – Доктор скрестил на груди руки и слегка наклонил голову. – Тебе больно, мучительно больно… придя домой, что ты сделаешь?

– Приму лекарства, – ответила Роза. – Но это ведь не то же самое.

– Или оплакиваешь кого-то, боль продлится долгие годы, и ты уже никогда не станешь прежней. Вдруг тебе предлагают быстрое избавление, – Доктор посмотрел ей в глаза. Он не злился, просто был заинтересован в попытке объяснить ситуацию, поставив Розу на их место. – Скажи, ты бы не взяла?

– А ты бы взял? – съязвила она, но так и не смогла разобраться в реакции Доктора.

– Я отказался! – сочным голосом нарушил тишину Куилли.

– Уже поняли, – сказала Роза.

– Я, Т. П. Куилли, один из последних Отказавшихся, – он с гордостью произносил каждое слово, – все человеческие качества которого остались невредимыми. Я смеюсь – ха-ха-ха! Плачу! Чувствую! Знаю цену горькой иронии! Скучаю и злюсь! – Он шутливо ударил Розу по плечу: – Я даже, как ты выразилась, в «туалет» ходил. Дважды!

– И у Вас очень громкий, раздражающий голос, – отметила девушка. – Не говоря уж о том, что Вы посягаете на моё личное пространство.

– Оскорбления! – воскликнул мужчина. – Не слышал их с тех пор, как умерла Элайна…

– Вы отказались глотать таблетки? – спросила Роза.

Куилли принял театральную позу. Всё, что он делал или говорил, выглядело слишком утрированным. Но на фоне остальных, похожих на зомби, удивительным это не казалось, ведь не с чем взаимодействовать, не с кем разделить эмоции. Частичкой сердца Роза почувствовала к мужчине симпатию.

– Двадцать лет назад я присоединился к Отказавшимся, – сказал он. – Их число уже тогда сокращалось. Мы собирались друг у друга и пытались постепенно прекратить использование таблеток. Многие сдавались. Но мы с Элайной, оба студенты, были преданы идее. Она изучала оставшиеся книги из времени перед Цифровым веком, а я был зоотехником, делал заметки о повадках животных: радости прыгающего кенгуру, естественности собачьей дружбы, раздутости кошачьего высокомерия. – Куилли вздохнул. – Элайна разъясняла книжные истории о том, что в наше время уже не заботит людей, рассказывала, как раньше неприятные эмоции помогали не потерять вкус к жизни.

– Парочка романтиков, – одобрил Доктор. – Фантастика.

– Именно! – гаркнул Куилли. – И мы вместе пустились в наше романтическое путешествие. Прошло много месяцев, прежде чем мы осознали и привыкли к сверкающему великолепию неприятных чувств. Стыд, вожделение, жестокость, зависть! – Он сердито посмотрел на Розу. – Страсть…

– Эй, поумерьте-ка пыл, – окрикнул Доктор.

– Страх, злость, возмущение. У которого столько оттенков – гневное, неприкрытое, возмущение, когда знаешь, что виноват…

– Пожалуйста, успокойтесь, – вполголоса попросила девушка.

– Простите. Вы даже не представляете, что это значит для меня, – произнёс прерывавшимся от волнения голосом мужчина и театрально пустил слезу. – О, дорогая Роза. Иди сюда! – Куилли грубо схватил и обнял девушку. – И Вы, Доктор! – Он притянул удивлённого рассказчика вселенских тайн к себе, и крепко прижал головы обоих.

Встретившись взглядами, Доктор и Роза рассмеялись полнейшему безумию происходящего.

– Вы не знаете, на что были похожи все эти годы! – выкрикнул Куилли. – Хотя, конечно, знаете! Наконец-то у меня есть, кого чувствовать!

– Полагаю, он имел в виду «с кем чувствовать», – сказал Доктор.

– Надеюсь, он имел в виду «с кем чувствовать», – подняв брови, произнесла Роза.

 

Без интереса клевавшая ленч Шанталь услышала свист воздуха. Смахнув с руки крошки, она вскрыла канцелярским ножом выпавший из трубы конверт и прочитала написанное идеально чётким, каллиграфическим почерком послание: «ШАНТАЛЬ – Я сейчас вернусь. По-прежнему голодный. Можешь что-нибудь сообразить? Твой Икс-01.»

Женщина убрала письмо в нагрудный карман и направилась к столам своих прекрасных подопечных с кукольными лицами. Загадочно сверкнув глазами, Шанталь приняла решение:

– Тина.

– Да, Шанталь? – подняла голову бойкая молодая девушка.

Женщина подманила к себе кивком работницу.

– Тина, не могла бы ты быть столь любезна и пройтись до Серой Двери? Постучишь, а когда дверь откроется, зайдёшь внутрь. Всё просто.

– Конечно, Шанталь, – улыбнулась девушка и вышла.

Женщина вернулась на рабочее место и взяла со стола оставшуюся половинку хлеба. Почти надкусив корочку, она увидела, как девушка в нерешительности стоит у выхода и смотрит на неё с недоумением.

– Да, Тина?

– Шанталь, – девушка подошла к ней, – последние три человека, которые заглядывали для тебя за Серую Дверь…

– Сьюзи, Мария и Педро, да? – оживлённо спросила женщина. – Что с ними?

– Я не видела их уже несколько дней, – неуверенно произнесла Тина. – Их не было вчера на вечеринке, например.

– Уверена, что были, – настаивала Шанталь. – Разве не помнишь? Сьюзи напилась в стельку, а Педро с Марией танцевали как парочка идиотов. Мы хорошо провели время.

Тина попыталась вспомнить. Она была уверена, что Педро, Марии и Сьюзи там не было, но Шанталь ведь очень умная, с её-то увеличенными до 810 умственными способностями. Должно быть, ей видней.

Поэтому девушка сказала: «Ладно» и направилась к Серой Двери.

 

Серая Дверь располагалась в одной из стен пещеры и, согласно названию, была большой серой металлической дверью. Близлежащие хижины и сараи Остерберга были отвернуты от неё, а подвесной свет светил в противоположную сторону. Вокруг не было ни души.

Быстро подойдя к двери, Тина постучала. Она не имела ни малейшего представления, что могло там находиться. Ей было всё равно. Единственное, что интересовало её в проекте – печать, интерес к которой вызывал установленный патч. Девушка на мгновение задумалась, почему же Шанталь попросила именно её, ведь она ничего об этом не знала. Но возникшая мысль ни к чему не привела, она просто растворилась в глубине сознания, словно быстрое летнее облачко в ясном небе.

На стук никто не ответил.

– Здравствуйте, – оживлённо позвала девушка. – Это Тина!

Механизм Серой Двери щёлкнул. Тина вспомнила, что дома всё опасное было заперто за металлическими дверями с электрошоком, чтобы люди не ходили туда. Но и эта мысль, не показавшаяся ей слишком важной, исчезла где-то в затуманенном ненастоящей удовлетворённостью разумемтуманенноё шком существеннойотолько печать, на которую была настроена.

Серая Дверь лишь слегка приоткрылась.

– Ау? – позвала Тина. – Вообще-то, мне не слишком понятно, зачем меня сюда прислали.

Из-за двери показалась слизистая семипалая рука серого цвета и поманила к себе.

У девушки возникло неприятное ощущение. Сердце забилось быстрее, а руки и ноги онемели. Зная, что это чувство неприятное, и она никогда его не испытывала, Тина ввела универсальный код на всеобщее расслабление и немедленно почувствовала облегчение.