декабря 1999 года. Заявление Б.Н. Ельцина об уходе с поста президента. Начало нового этапа в развитии страны.

В конце концов, на исходе двадцатого века, Борис Ельцин покинул политическую сцену, передав президентское кресло новому лидеру страны Владимиру Путину, которому предстояло поднимать и строить страну заново, освобождая её от наследия прежней смутной эпохи. Как показали дальнейшие события, именно в нём Россия увидела свою единственную надежду на спасение, на обретение своего места в нашем противоречивом, бушующем современном мире.

И один урок истории надо усвоить окончательно: нельзя улучшить жизнь россиян, изменяя её по западным рецептам. Спасение для России в её исконных традициях и духовных ценностях. Заимствованные с Запада идеи, будь то марксизм или неолиберализм, как известно, никогда не доводили нашу страну до добра. Потому так созвучны нашей эпохе строки стихотворения одного из современников А.С. Пушкина − Н.М. Языкова «К не нашим». Оно как будто обращено в адрес нынешних политиков либерального толка, которые в своём преклонении перед западными идеалами и ценностями порой переходят последнюю черту, высказывая полное своё пренебрежение к русской истории и культуре, поступаясь в своих действиях национальными интересами страны.

«О, вы, которые хотите

Преобразить, испортить нас

И онемечить Русь! Внемлите

Простосердечный мой возглас!

Кто б ни был ты, одноплеменник

И брат мой: жалкий ли старик,

Её торжественный изменник,

Её надменный клеветник;

Иль ты, сладкоречивый книжник,

Оракул юношей-невежд,

Ты, легкомысленный сподвижник

Беспутных мыслей и надежд;

И ты, невинный и любезный,

Поклонник тёмных книг и слов,

Восприниматель достослёзный

Чужих суждений и грехов;

Вы, люд заносчивый и дерзкий,

Вы, опрометчивый оплот

Ученья школы богомерзкой,

Вы все – не русский вы народ!

Не любо вам святое дело

И слава нашей старины;

В вас не живёт, в вас помертвело

Родное чувство. Вы полны

Не той высокой и прекрасной

Любовью к родине, не тот

Огонь чистейший, пламень ясный

Вас поднимает: в вас живёт

Любовь не к истине и благу;

Народный глас – он божий глас –

Не он рождает в вас отвагу,

Он чужд, он странен, дик для вас.

Вам наши лучшие преданья

Смешно, бессмысленно звучат;

Могучих прадедов деянья

Вам ничего не говорят;

Их презирает гордость ваша.

Святыня древнего Кремля,

Надежда, сила, крепость наша –

Ничто вам! Русская земля

От вас не примет просвещенья,

Вы страшны ей: вы влюблены

В свои предательские мненья

И святотатственные сны!

Хулой и лестию своею

Не вам её преобразить,

Вы, не умеющие с нею

Ни жить, ни петь, ни говорить!

Умолкнет ваша злость пустая,

Замрёт неверный ваш язык:

Крепка, надёжна Русь святая,

И русский бог ещё велик!»

(Н.М. Языков. К не нашим // «Издревле сладостный союз. Антология поэзии пушкинской поры. – М.: Сов. Россия, 1984. – С. 187 − 189.)

А вот и современное художественное отражение этих тревожных мыслей в картине Ильи Глазунова «Проснись Россия!» Каждый сантиметр произведения Глазунова несет огромный смысл, идея картины столь остро звучит в наше время — в дни нового геноцида русского народа. На ремне полуобнаженного юноши известные слова Суворова, ставшие символом русской армии: "С нами Бог!". Художник не ограничивается в показе духовной жизни России образом Христа — он напоминает нам о древней славянской мифологии, показывая совершенно необычный в своем решении образ Перуна, именем которого клялись дружинники Рюрика. Мы видим и архангела Михаила, извечного борца с Сатаной, невольно вспоминаем Архангельский собор в Кремле, где похоронены русские цари и великие князья, создавшие нашу Великую Державу. Молодой воин с девушкой, одетой в военную форму, словно вырастают из растрескавшейся, будто напоенной кровью Земли. За ними сила русской небесной рати — святых угодников Божьих. Запоминаются лики Сергия Радонежского и Патриарха Гермогена. В атаку за Отечество идет в бой старик — ветеран Великой Отечественной войны. Очень кстати Глазунов использует образ командира, идущего в атаку на немцев в тяжкие времена 1941 года. А вот русская семья, выставленная на продажу... В левом углу — мертвецки пьяные бомжи вносят жуткий современный мотив в страстный призыв Ильи Глазунова: "Россия, проснись!"

(И.С. Глазунов. Россия проснись. 1999)
ЗАКЛЮЧЕНИЕ.

В заключении хотелось бы отметить особую сложность преподавания именно советского периода русской истории. Всё по той причине, что исчезли прежние ориентиры в общественном сознании и были сняты все спорные темы в изучении исторического прошлого. Никто уже не диктовал историкам, что и как писать, о чем говорить во весь голос, а о чём лучше умолчать. Это и породило сумятицу в головах и многочисленные альтернативные точки зрения по ключевым проблемам советской истории.

Но если кому-то эти мысли покажутся слишком отвлеченными, а потому не способствующими решению главной задачи − показать меру ответственности советских историков за искажение фактов и событий прошлого, то можно предложить аудитории стихотворение Льва Ошанина, всё содержание которого пронизано требованием возвращения правды в исторические сочинения. Так поэт выразил своё отношение к начавшемуся в годы горбачёвской перестройки пересмотру подхода к преподаванию истории.

«Историки карты тасуют,

По знаку державной руки,

Они что угодно рисуют

И лепят свои ярлыки.

Помяв, покалечив изрядно

Покладистую старину,

Метнулись назад к Соловьеву.

К забытому Карамзину.

А с веком двадцатым − не сетуй −

Мы снова один на один −

О нем у Ключевского нету,

О нем промолчал Карамзин.

То Сталина богом объявим,

То сбросим к чертям с вышины.

То нагло поставим на страже

У самой кремлевской стены.

Наш путь был неровен и горек

Исчезли друзья и враги.

Верни нам былое, историк,

Но только, историк, не лги.

Бывал ты и груб и нахален.

И юность − год ловкой рукой –

Не ведала, был ли Бухарин

И кто он, Бухарин, такой.

Теперь он пророк и апостол.

Но в гуле иных голосов

Всё снова неясно, непросто –

Колеблются чаши весов.

В глазах от имён зарябило

Осмысливай смолкшие дни,

Но помни – что было, то было.

И как бы тебя не знобило,

Всю жёсткую правду верни».

(Молодой коммунист. – 1988. − № 10. – С. 77.)

(И.С. Глазунов. Мистерия ХХ века. 1999)

Всё это, конечно, не могло не внести смятение в умы и души наших современников. Но возникла другая опасность двоякого рода. Во-первых, в сознании части читателей и слушателей наше социалистическое прошлое предстаёт сплошной чёрной полосой, и теряется ощущение перспективы дальнейшего развития страны, порождается неверие в её возможность встать на путь нормального цивилизованного развития и стать составной частью нынешнего многополярного мира. Тот, кто работает в учебной аудитории, знает, как трудно преподавать социалистический период в жизни родной страны, повествуя, как порыв к свободе и равенству обернулся тотальной тиранией, а насилие из «повивальной бабки» нового более справедливого социального порядка превратилось в уникальное средство решения всех сложных вопросов общественной жизни.

Во-вторых, другая часть наших современников, после трудностей и противоречий нового «смутного времени» 1990-х годов ХХ века, уже с трудом воспринимает рассказ о страшном прошлом, стремится сохранить душевный комфорт, в прошлом найти выход из современных проблем и бед, одолевающих Россию. Они поневоле утратили чувство сопричастности к бедам минувшего поколения и действительно относятся к рассказам о прошлом, как к страшным сказкам и не более того. Но гораздо худшим для психологического состояния общества становится явление, когда отдельные наши сограждане, озабоченные нынешним незавидным состоянием страны, выпавшей из ряда великих держав, высоко оценивают достижения социалистической эпохи. В их историческом сознании, сформировавшемся под влиянием старых советских учебников, Россия в обличье СССР предстаёт мощной военно-промышленной державой и главным фактором мировой политики. Прошлый образ страны представляет собой резкий контраст нынешнему незавидному положению демократической России в 90-х годах XX века.

В современной ситуации, которую переживает наша страна, плохо и то и другое. Одинаково вредными для будущего нравственного возрождения российского общества представляется как забвение скорбных сторон исторического прошлого, так и попытки найти героев и великие свершения там, где результат был достигнут слишком большой ценой, ставящей под вопрос сам смысл построения нового общества.

Исходя из этого, преподавателям ещё в большей мере недостаёт одной информационной насыщенности занятий и стройного изложения учебного материала. Приходится использовать разнообразный арсенал средств воздействия на аудиторию. Таких, которые бы, с одной стороны, разбудили мыслительную активность студентов, а с другой, дали бы им мощный эмоциональный заряд.

Один из таких приёмов активизации учебного процесса вновь видится в более широком использовании произведений художественной литературы, в первую очередь, поэтических образов. Ведь поэзия издревле относилась к высшим проявлениям человеческого духа.

Однако если ограничиться только целью эмоционального воздействия на аудиторию, то использование отрывков из стихотворных произведений нельзя будет признать полностью оправданным. Чего-чего, а эмоций при изучении трагических страниц советской истории вполне хватает. В таком случае поэтический образ стал бы только красочной иллюстрацией учебного материала и не более того.

А смысл использования новых средств воздействия на учебную аудиторию в том, что стихотворение само по себе тоже своеобразный памятник эпохи, несущий определенный заряд информации. Поэтому ее правомерно использовать в качестве подспорья при изучении сложных учебных вопросов. Тем более, что некоторые художественные произведения содержат столь глубокие детали о противоречиях прошедшей эпохи, что иногда делает излишним их пространное комментирование.

Именно эта сторона опыта по использованию поэтических образов, как одного из средств более глубокого усвоения существа учебных проблем, являлась главной целью данного методического пособия.

Что хотелось бы ещё отметить, обращаясь к конкретным примерам использования поэтических образов в процессе преподавания отечественной истории, так это то, что настоящая литература в своих оценках сложных явлений прошлого иногда значительно опережала официальную советскую и постсоветскую историографию.

Ведь литература в силу индивидуального характера творчества была менее подвержена грубому политическому диктату. Даже в самых тяжелейших условиях тоталитарного режима в ней имелась отдушина для самовыражения личности, для воспроизводства гуманистических и свободолюбивых идей. Тем более возрастает значение высокого эмоционального поэтического слова о нашем прошлом в тот противоречивый период, который ныне переживает наша страна, решая неимоверной сложности задачу: остаться на избранном пути демократического развития при возвращении к традиционным основам российской жизни. Здесь возрастает значение исторического знания. Ведь только поняв до конца своё прошлое, можно наметить перспективы дальнейшего развития. Это требует колоссальных усилий и историков, и поэтов, чтобы в сознании наших сограждан истории России не предстала каким-то хаотическим нагромождением исторических фактов, а будила мысль и учила извлекать уроки из прошлого. Поэтому при завершении нашего повествования об отечественной истории рекомендуем обратиться к иронической поэме Леонида Сергеева «Кратчайший курс истории государства Российского», идею которой ему навеяла картина знаменитого русского художника Ильи Глазунова. Эта небольшая поэма и воспоминание о нашем курсе Российской истории, и повод для более детального осмысления сути произошедших в нашем отечестве исторических событий. И даже − как предварительный иллюстративный материал для подготовки к работе над практическими заданиями по истории своей родины, которые тоже изложены в поэтической форме. Но в ещё большей мере оба эти произведения − и поэма и художественное полотно − наглядно показывают, какой хаос творится в нашем историческом сознании. Выходит, требуется своя нить Ариадны для историков, чтобы вывести историческую память на ясный и прямой путь.

«Может, быль, а может, небыль…

Кто-то был, а кто-то не был −

Нечего тужить!

Жили-были – не тужили,

А тужили – тоже жили,

Дальше будем жить…

Эта странная картина –

Разных судеб паутина –

Нас связала воедино

В исторический сюжет.

В глубине картинной рамы

И комедии, и драмы

Составляют панораму

Пролетевших мимо лет.

Профиль вещего Олега,

Что обидел печенегов

Так, что ныне печенегов

Не найти и днём с огнём…

Красно-солнышко Владимир,

Публицист известный Пимен

С изумлёнными родными

Залезают в водоём.

Чингизхан с Батыем-ханом

Под Мамаевым курганом

Мечут стрелы неустанно,

Чтоб Царицин захватить.

Александр, он же Невский,

Взяв трофейный меч немецкий

Приглашает по-соседски

Всех на озеро сходить…

Иоанн, простите, Грозный

Над сыночком стонет слёзно,

Вызвал «Скорую», но поздно:

Стукнул очень хорошо.

Петр Первый, Катерина,

Катеринина малина,

Гений из простолюдинов,

Что пешком в Москву пришёл.

Знаменитый граф Суворов

Пугачева лупит, вора,

Павел Первый пляшет споро

С Аракчеевым канкан,

Александр, он же Первый,

Корсиканец – парень скверный,

Лошадей пустил в консервы

Для российских партизан.

Александр Сергеич Пушкин

После давешней пирушки

Молит няню: «Где же кружка?

Сердцу будет веселей!»

Декабристы, сонный Герцен,

Пьёт Мусоргский водку с перцем,

Пишет Глинка рашен скерцо,

А Чайковский лебедей.

Портретист Христа Иванов,

Неродившийся Ульянов,

Неродившийся Романов

(Но не тот, что был в ЦК…).

Групповой портрет дворянства,

Групповой портрет крестьянства,

Ликование и пьянство,

И конец крепостникам.

Станиславский кроет МхАТОМ,

Режет Сеченов, анатом,

Идёт к Репину в Пенаты

Чехов Павлович Антон…

Косоглазие не в моде,

Под волну «Варяг» уходит,

Возмущение в народе.

Воскресенье. Поп Гапон.

Первый опыт неудачен.

Кайзер. Царь. В Разливе дача.

Гришу невский лёд не спрячет,

Отречение царя.

Кто вверху – уже не может,

А внизу желанье гложет,

Вместо лиц повсюду рожи…

Здравствуй, ре – во – лю – ция!

«Поидоша брат на брата»…

Железняк-матрос с гранатой,

Маяковского плакаты

И портреты Колчака.

Во дворце сидит Ульянов,

На штыке сидит Романов.

Пушки – форте, музы – пьяно,

И ночей не спит ЧК.

Торжествующая злоба –

На коня садится Коба.

Повсеместно чидаоба

Начинает бить лапту.

Косяком враги народа,

Первый план – в четыре года.

Братство, Равенство, Свобода –

Красной строчкой по холсту…

«Ваффе» Киев разбомбило.

Мясо фронта, жилы тыла.

Кровь: Будённый. Ворошилов,

Мясорубка под Орлом.

Маршал Жуков. Наступленье.

Левитан. Конец мученьям!

И победа. Не уменьем,

А огромнейшим числом.

Сталин отдал Богу душу –

Всё валите на Лаврушу!

Затыкайте крепче уши:

Ходят танки у Кремля.

Съезд Двадцатый. Развенчанье.

Всенародное кричанье.

Всенародное гулянье

В кукурузные поля.

Лысый туфлей бьёт по тумбе.

Килотонная на Кубе.

Первомай – знамёна, трубы,

Третьим залпом сбит «У-2».

Возвратившийся Гагарин,

Окуджава популярен.

Вроде оттепель в разгаре,

Но уже едва-едва…

Шепелявый бровеносец

Пуда два медалей носит.

Но всё просит, просит, просит,

Чтоб за бой и чтоб за труд…

Бьём китайцев на границе.

За флажками Солженицин,

А в глубинку из столицы

Академика везут.

В Праге время по-московски,

За глухим забором Бродский,

Надрывается Высоцкий:

«Нет, ребята, всё не так!»

Демократия в сортире,

Брови в маршальском мундире.

Всюду лозунги о мире –

Над Кабулом красный флаг.

Похоронный марш Шопена.

На трибуне перемена.

И ещё одна замена –

И опять звучит Шопен.

Началось лихое время.

Кто из бывших? Сразу в темя!

Молодое волчье племя

Из всё тех же старых стен.

Коммунисты, демократы,

Христиане, технократы,

Сокращенцы аппарата –

Вся страна сошла с ума…

Президентство Горбачёва,

Твёрдолобость Лигачёва,

Павлов в образе Рыжкова

И 600 секунд дерма…

Что же было? Что же будет?

Кто осудит? Кто рассудит?

Кто запомнит? Кто забудет?

Кто какой оставит след?

Эта странная картина –

Разных судеб паутина –

Нас связала воедино

В исторический сюжет…»

И мы вместе с читателем остановимся на этой далеко не оптимистической картине нашей исторической драмы, подводящей беглый итог тысячелетней истории России.

(И.С. Глазунов. Вечная Россия (Сто веков). 1988)

Этапное полотно в творчестве художника как по замыслу и композиции, так и по количеству представленных на нём государственных и политических деятелей, полководцев, деятелей науки и культуры России разных эпох^[1]. Как пишет О. Платонов в биографии художника, это полотно И. Глазунов посвятил 1000-летию Крещения Руси, хотя временные рамки событий, изображенных им, не ограничивались десятью веками, а вели в глубь тысячелетий, к корням происхождения русской цивилизации. Художник представил историю вечной России в виде нескончаемого народного шествия, крестного хода, берущего начало от Софии Константинопольской и Киевской, храма Покрова на Нерли, древних стен Московского Кремля, в начале которого ярко выделяются образы православных святых, государственных и общественных деятелей, полководцев, писателей, художников, учёных, композиторов, создававших, возвышавших и защищавших Россию.