Объявление о пожертвованиях (садака)

 

Суфизм: его последователи раздают милостыню на глазах у всего народа в мечети и требуют от молящихся читать за них ду’а в обмен на их милостыню.

Они посылают свои пожертвования в большие городские мечети и прикладывают к ним бумагу, на которой написано сумма жертвуемых денег и имя посылающего их. И имам-хатыб берет все эти бумаги, и в пятницу перед намазом, когда люди соберутся, зачитывает их публично, повышая голос и говоря: «Человек с таким-то именем, из деревни (или города) такой-то послал деньги в нашу мечеть в таком-то размере. Давайте же прочитаем ду’а за него». Они делают это, чтобы подстегнуть людей к посылке им денег, поскольку если человек будет знать, что его имя будет упомянуто в присутствии большого количества людей и они будут читать ду’а за него, душа его начинает жаждать того, чтобы люди услышали его имя и услышали о его пожертвованиях, и читали за него ду’а… Этим они отнимают много времени у людей, пришедших в мечеть, чтобы помолиться, почитать Коран, заняться поминанием Аллаха и призванием благословения на Пророка (да благословит его Аллах и приветствует). И они превратили это в успешное средство сбора пожертвований людей в пользу мечети.

Ахлю-с-Сунна: считают это действие показухой и стремлением прославиться, и уверены, что раздача милостыни скрыто лучше, чем совершение этого открыто. Сказал Всевышний: «Если вы раздаете милостыню открыто, то это прекрасно. Но если вы скрываете это и раздаете ее нищим, то это еще лучше для вас» (Корова, 271). И сказал Посланник Аллаха (да благословит его Аллах и приветствует): «Тайная милостыня тушит гнев Господа» [588].

И упомянул Пророк (да благословит его Аллах и приветствует) о том, что подающий милостыню тайно, так, что левая рука его не знает, что отдает правая, будет принадлежать к числу семи (групп), которые укроет Аллах в Своей тени в День, когда не будет иной тени, кроме Его тени. Сказал он (да благословит его Аллах и приветствует): «Семерых укроет Аллах в Своей тени в День, когда не будет иной тени, кроме Его тени: (Это) справедливый имам, юноша выросший на поклонении Аллаху, мужчина, сердце которого подвешено в мечети*, когда он выходит из нее, до тех пор, пока он не возвратится в нее, два человека, человека полюбившие друг друга ради Аллаха и встречающиеся на этом и расстающиеся на этом, и человек, который внезапно вспомнил об Аллахе и глаза его наполнились слезами, и человек, которого позвала женщина, обладающая высоким положением и красотой, но он сказал: “Поистине, я боюсь Аллаха, Господа Миров!”, и человек, подающий милостыню тайно, так, что его левая рука не знает о том, что подает правая» [589].

Что же касается объявления о пожертвованиях в мечети и упоминании их размера и имен жертвователей и требования от людей после этого чтения ду’а и траты их времени на это, то это – весьма отвратительное явление и дурное нововведение (бид’а), и дело, не соответствующие духу Ислама. И милостыня (садака) теряет при этом свое действительное значение. Это – дело, которого не делал ни Пророк (да благословит его Аллах и приветствует), ни сподвижники, ни заставшее их поколение (таби’ун), ни имамы после них, и если было бы в этом благо, они опередили бы нас в этом… А Аллах знает обо всем лучше.

 

92 – «Не слушайте слова «ваххабитов»!»

 

Суфизм: его представители говорят своим последователям: «Не слушайте слова «ваххабитов», не разговаривайте с ними и не вступайте с ними в спор, ибо, сколько бы вы ни старались, вы не сможете одолеть их и пересилить. Ибо они умелы в словах, красноречивы в споре, приобретают знания только ради вступления в спор и одержания верха над противником. Они говорят слова, девять десятых из которых – истина, а затем примешивают к ним ложь – так, что вы не чувствуете, и они кружат вам головы своими красивыми выражениями и цветистыми речами, и вы становитесь их жертвами, и они заманивают вас в свою религию… И не говорите с ним, но вложите пальцы в уши и завернитесь в свои одежды…»

Ахлю-с-Сунна: СубханаЛлах! Что правдивее слов Посланника Аллаха: «Вы обязательно последуете обычаям живших до вас – пядь за пядью, локоть за локтем. И даже если они пролезут в нору ящерицы, вы тоже полезете в нее…» [590].

Эти суфии сказали подобное тому, что сказали кяфиры-курейшиты: «Не слушайте этот Коран, а начинайте говорить вздор (опровергайте его любым способом или шумите во время его чтения)» (Разъяснены, 26). И они сделали то, что сделали народ Нуха, представители которого были кяфирами, о которых сказал Аллах, описывая их действия: «Каждый раз, когда я призывал их, чтобы Ты простил их, они затыкали пальцами уши и укрывались одеждами. Они упорствовали и надменно превозносились» (Нух, 7). Интересно, почему же они вложили пальцы в уши и завернулись в свои одежды? Ответ очевиден: чтобы их слуха не достигли слова Нуха и не оказали на них влияния.

Таков кяфир – он не уверен в себе и боится услышать истину. Такова религия суфиев – она стоит на непрочном фундаменте и внимание истине создает угрозу для нее. Таковы головы кяфиров и отвергающих истину – внимание истине создает для них угрозу головокружения.

Куда им до Ахлю-с-Сунна, которые ведут спор наилучшим образом, действуя согласно Словам Всевышнего: «Призывай на Путь Господа с мудростью и добрым увещеванием и веди спор с ними наилучшим образом» (Пчелы, 125). И куда им до Ахлю-с-Сунна, которые слушают то, что говорят, и следуют лучшему из этого, действуя в соответствии со Словами Всевышнего: «…которые прислушиваются к словам и следуют наилучшим из них» (Толпы, 18).

Что же касается Ахлю-с-Сунна, то они не боятся, вступать в спор с суфиями, поскольку они знают, что стоят на прочном фундаменте, и они не боятся, что кто-то вскружит им головы, поскольку они отлично знают свою религию. И они не боятся, что кто-то примешает к своим словам ложь, а они не почувствуют этого, потому что они изучают истину и ложь на основе Корана и Сунны, и знают истину и ложь при первом их появлении, и говорят на истину: «Истина», а на ложь: «Ложь».

Посмотрите, дорогой читатель, на эту огромную разницу между суфиями и Ахлю-с-Сунна, и посмотрите на огромную разницу между головами тех и этих. Все это потому, что Ахлю-с-Сунна стоят на фундаменте истины, который не колеблется, а суфизм стоит на хрупком фундаменте или же на лжи, которая не имеет под собой основы.

О Аллах, убереги нас от отклонений в нашей религии и Земной жизни!

 

93 – Хадисы о «ваххабизме»

 

Суфизм: его последователи приводят для подтверждения своих слов о «ваххабизме» и оправдания своей позиции по отношению к ним, высказывания, которые они приписывают Посланнику (да благословит его Аллах и приветствует) и называют хадисами, например: «Кто убил ваххабита, тот как будто убил шестьдесят кяфиров», или «Кто убьет ваххабита, тот войдет в Рай», или «Тот, кого убил ваххабит, войдет в Рай».

Однажды, в сезон хаджа, в Мине, я встретил одного дагестанца, аварца, из тех, кто враждебно относится к ваххабитам. Звали его ‘Али, он посвятил всю свою жизнь университетской деятельности и имел высокую ученую степень, думаю, он был профессором или имел образование, близкое к этой степени. И он сказал мне: «Разве не слышал ты, что сказал Посланник (да благословит его Аллах и приветствует) о том, что убивший «ваххабита», подобен убившему шестьдесят кяфиров?». Я сказал ему: «Что касается меня, то я никогда не слышал такого хадиса. Наверное, ты достиг такого уровня знания, что слышишь то, чего не говорил Посланник (да благословит его Аллах и приветствует)». Он не был человеком ученым или знающим арабский, и не читал на нем. Однако он вступил в ряды суфизма и стал его жертвой.

Ахлю-с-Сунна говорят: «Прибегаем к Аллаху от того, чтобы наговаривать ложь на Пророка (да благословит его Аллах и приветствует) и приписывать ему то, чего он не говорил. Поистине, мы боимся, что, сделав это, займем наше место в Огне. Ведь сказал Посланник (да благословит его Аллах и приветствует): «Кто сказал на меня ложь умышленно, пусть займет свое место в Огне» [591].

Как может Пророк (да благословит его Аллах и приветствует) говорить что-то о «ваххабизме», когда в то время еще не появилось слово «ваххабизм», которое к нам применяют? О нем не было никакого упоминания, кроме как в последние три века, после рождения Мухаммада ибн ‘Абду-ль-Ваххаба в 1115 году по хиджре и начала им своего призыва к таухиду и поклонению одному лишь Аллаху.

Таковы суфии – не гнушаются даже того, чтобы оболгать Пророка (да благословит его Аллах и приветствует), и придумывают ложные и присочиненные хадисы и распространяют их среди людей, чтобы ввести их в заблуждение. И это – одно из самых значительных различий между суфиями и Ахлю-с-Сунна. Суфии приводят и ложные и достоверные хадисы, и не заботятся о достоверности цепочки передатчиков (иснад) и текста хадиса (матн). И им не важно, из какой книги они его взяли, и какой имам его приводит. И их не волнует, назвал ли этот имам данный хадис достоверным или нет. А кто желает убедиться в том, пусть заглянет в написанные ими книги и распространяемые ими газеты, и он обнаружит, что все обстоит так, как я сказал. Ахлю-с-Сунна же, приводя хадисы, первым делом проверяют достоверность иснада и текста, и не принимают их, если в них есть дефекты и отклонения.

О Аллах! Не ослепляй наш разум, как ослепил ты разум суфиев!

 

94 – «Брак дозволения» (заваджу-т-тахлиль)

 

Суфизм: его последователи делают разведенных окончательным разводом жен дозволенными для их первых мужей незаконным путем, с помощью человека, которому платят за женитьбу на женщине и последующий развод с ней, чтобы первый муж мог вновь жениться на ней.

Если женщина была разведена троекратным разводом (то есть, когда муж сказал ей три раза, что она разведена, или она была разведена трижды путем какого-то действия) и ее первый муж пожелал вернуть ее себе, ему находят человека, которому платят деньги за то, чтобы он сделал ее дозволенной для него. Они договариваются с ним об этом (договор может быть и без денег, поскольку он в любом случае ничего не теряет). И они женят его на ней, чтобы он провел с ней одну ночь, с условием, что он даст ей развод в то же утро. В эту ночь он совокупляется с ней в соответствии со своими сексуальными способностями, а на утро приходят ее родственники или ее первый муж и забирают ее. Он дает ей развод и получает обещанную плату. Самое удивительное в этом браке, что «наемный» муж берет махр[592], а не дает его, то есть поступает противоположно тому, как должно все происходить в законном исламском браке.

Жил в Махачкале, столице Дагестана, один человек из аварской деревни Хуркан(?), звали его Мухаммад Нур-Мухаммад Хурканийский(?). Он был моим другом, я часто посещал его, и мы разговаривали часами. Он отлично знал арабский язык. Он принадлежал к реформаторскому направлению Мухаммад ‘Абдуху, муфтия Египта и Джамаля-д-дина аль-Афгани. И однажды он рассказал мне об одном аварце, которой до сих пор жив (мне не хотелось бы упоминать здесь его имя). Он сказал: «Поистине, я знаю человека, который заключал брак с тремя сотнями женщин ради того, чтобы сделать их дозволенными для первых мужей». А Аллах знает, на сколько правдивы его слова…

Ахлю-с-Сунна: считают брак с целью сделать женщину дозволенной для ее первого мужа недействительным, запретным и отвратительным делом, и Ислам с его возвышенностью и чистотой никак не может разрешать подобные браки.

На его запретность указывают хадисы и слова, переданные от сподвижников (да будет доволен ими Аллах). В хадисе-марфу’ от Ибн Мас’уда и Джабира говорится: «Проклял Аллах мухаллиля [593] и того, для кого от делает дозволенной (его бывшую жену)» [594].

И в хадисе-марфу’ от ‘Укбы ибн ‘Амра: «Сообщить ли вам о козле, взятом напрокат [595]?». Люди сказали: «Да, о, Посланник Аллаха». Он сказал: «Это мухаллиль. Проклят мухаллиль и тот, для кого он делает дозволенной (его бывшую жену)» [596].

И передает от Нафи’ от Ибн ‘Умара (да будет доволен ими Аллах), что один человек сказал ему: «Могу ли я жениться (на женщине) и сделать ее дозволенной для ее (бывшего) мужа, притом, что он не требовал от меня этого и не знает об этом?». Он сказал: «Нет, (дозволен) только брак с намерением оставить ее при себе, если она понравится тебе, или расстаться с ней, если она тебе не понравится». Он сказал: «Во время Посланника Аллаха (да благословит его Аллах и приветствует) мы считали это прелюбодеянием». И сказал: «Они не перестанут быть прелюбодеями, даже прожив вместе двадцать лет, если известно, что он хотел сделать ее дозволенной (для первого мужа)»[597].

Пришел один человек к Ибн ‘Аббасу и сказал: «Мой дядя дал своей жене троекратный развод. Можно ли (сделать так), чтобы (какой-то) мужчина сделал ее дозволенной для него?». Он сказал: «Кто обманывает Аллаха, того Он обманывает»[598]. Так показал Ибн ‘Аббас, что это – обман Аллаха и что это запрещено (харам).

Передают также, что ‘Умар ибн аль-Хаттаб пригрозил заключающим подобный брак: «Я (велю) побить камнями, каждого мухаллиля и того, для кого он сделал дозволенной (его жену), которых приведут ко мне». Его сына спросили об этом, и он сказал: «Оба они прелюбодеи»[599].

Отсюда мы видим, что «брак дозволения» считался отвратительным и ненавистным делом среди сподвижников. У суфиев же это любимое и единственное средство, к которому они прибегают, чтобы вернуть женщину ее первому мужу после троекратного развода. Они действуют согласно поверхностному смыслу аята: «Если он развелся с ней в третий раз, то ему не дозволено жениться на ней, пока она не выйдет замуж за другого» (Корова, 230). При этом они противоречат его действительному смыслу, так же, как противоречат и хадисам и словам сподвижников.

Да обезобразит их Аллах! Среди суфиев есть такие, кто сделал «брак дозволения» своей профессией. И да обезобразит Аллах козла, взятого напрокат, который продает свое достоинство и свою честь за одну ночь, которую он проводит у чужой для него женщины не дозволенным образом. И да обезобразит Аллах первого мужа, который готов отдать свою жену голой, чтобы она провела ночь с чужим мужчиной, а потом вернулась к нему, после того, как козел, взятый напрокат, сделал с ней свое дело, без того, чтобы она вышла замуж за другого, заключив законный брак, как этого требует Ислам.

О Аллах, убереги нас от порочности суфиев и низости их дел!

 

Заключение брака, свидетелями на котором являются ангелы

 

Суфизм: некоторые его представители без вали и двух свидетелей из числа людей, но как они утверждают, это происходит при свидетельстве ангелов. При этом они дают чрезвычайно маленький махр (пять рублей, например). Такой брак заключили некоторые из моих знакомых в Дагестане – при этом они признались, что сделали это с разрешения одного человека, обладающего знаниями, из села Ботлих. Сегодня я знаю имя человека, разрешившего этот брак, и имена тех, кто вступил в него. И если бы я пожелал, я мог бы упомянуть их, но один из братьев посоветовал мне не обнародовать имена совершивших это, сказав: «Поистине, обнародовав их имена, ты еще больше расширишь пропасть между тобой и ими, и увеличится антипатия. Может быть, они раскаются, и Аллах простит им, а твоя книга останется, и там упомянуты их имена, а они уже раскаялись».

Если же их спросят об этом их действии, идущим вразрез с Шариатом, они говорят: «Поистине, мы делаем это, опираясь на мазхаб имама Дауда аз-Захири». Воистину, какой сильный аргумент...

Ахлю-с-Сунна: считают, что этот вид брака, так же, как и упомянутый ранее, весьма отвратительным и порицаемым делом и восстанием против Сунны нашего Пророка Мухаммада (да благословит его Аллах и приветствует). Пророк (да благословит его Аллах и приветствует) умер, не оставив ни одного из дел, касающихся нашей религии, не разъясненным для нас, и если в нем заключено благо, он указал нам на это, а если в нем заключено зло, он предостерег нас от него. Как сказал он (да благословит его Аллах и приветствует): «Клянусь тем, в Чьей Длани душа моя, не было такого пророка, который не был бы обязан указывать своей Умме на то, (в чем) благо (для них), о котором он знал, и предостерегать их от (того, в чем заключается) зло для них, о котором он знал» [600].

И передает Абу Зарр (да помилует его Аллах): «Умер Посланник Аллаха (да благословит его Аллах и приветствует), и не (осталось даже) птицы, махающей крыльями, о которой он не сообщил нам то, что знал»[601].

Посланник Аллаха (да благословит его Аллах и приветствует) разъяснил нам все связанное с браком, на словах и на деле, и положил начало прекрасным обычаям для нас, и сам он был в них для нас прекрасным примером. Однако мы не находим подобного деянию этих ни в Коране, ни в Сунне, ни в словах и мазхабах имамов. И я не знаю, чтобы подобное было в мазхабе захиритов, и которому принадлежит Дауд, а если и есть, то на какое доказательство опирается. Давно известно и все ученые-имамы согласны во мнении, что постановление, которое пришло ясно и явно в Коране и Сунне – от него нельзя отходить в пользу какого бы то ни было мнения или чьего-то мазхаба, кем бы его основатель ни был. Не считается никакое мнение или мазхаб, противоречащий этому постановлению.

Мы также не слышали о том, чтобы в жизни Пророка (да благословит его Аллах и приветствует), сподвижников или имамов случалось такое, что кто-то из них женился на женщине при свидетельстве ангелов, за четверть дирхама и без вали. А если они этого не делали, то как может быть разрешено суфиям делать то, чего они не делали? Или к ним пришел новый Шариат? Или они обнаружили это в мистическом знании? Или они вычитали новое постановление на Хранимой Скрижали? Или же они удовлетворяют свои инстинкты, следуя за своими страстями, и пустили пыль в глаза простонародья, обманули их и добились с помощью этих цветистых речей дозволенности прелюбодеяний? Или они приравняли себя к Пророку (да благословит его Аллах и приветствует) и им разрешено то, что было особенностями Пророка (да благословит его Аллах и приветствует), как дарование женщиной себя Пророку (да благословит его Аллах и приветствует)?

В своих действиях они противоречат Словам Всевышнего: «Посему женитесь на них с разрешения их семей и давайте им вознаграждение достойным образом» (Женщины, 25). Они взяли их в жены без разрешения их родственников и не дали им достойного махра.

И они противоречат словам Пророка (да благословит его Аллах и приветствует), который сказал: «Нет брака без опекуна (вали) и двух справедливых свидетелей» [602].

Под двумя свидетелями в хадисе подразумевается два свидетеля из числа людей, а не ангелов. Эти же заключают брак без вали и без справедливых свидетелей, но при свидетельстве ангелов, как они утверждают. Да, ангелы непременно будут свидетельствовать в Судный День об их отвратительном деянии. А что касается того, чтобы они засвидетельствовали здесь, в этом мире, правильность заключения их брака, то этому не бывать. И сказал Пророк (да благословит его Аллах и приветствует): «Любая женщина, вступившая в брак без разрешения вали, - ее брак недействителен» [603].

Он также сказал: «Не выдает замуж женщина женщину, и не выдает женщина замуж саму себя. Поистине, это прелюбодейка выдает саму себя замуж» [604].

Одна из целей Шариата – объявление о заключении брака, и чтобы об этом узнало много людей. Сказал об этом Посланник Аллаха (да благословит его Аллах и приветствует): «Объявляйте о браке» [605]. Что же касается этих, то они поступили наперекор этому повелению и скрыли брак так, что о нем никто не знает, и избрали свидетелей не из людей, но из ангелов, зная, что ангелы не разбалтывают ничьих секретов. Они сделали это потому, что изначально не стремились к законному браку, но захотели удовлетворить свои инстинкты и свою животную страсть, прикрываясь мазхабом аз-Захири, который они посчитали самым доступным путем для этого.

Что же касается нас, Ахлю-с-Сунна, то мы заключаем браки таким образом, как узаконил это для нас Посланник Аллаха (да благословит его Аллах и приветствует) – с разрешения опекуна (вали) женщины и в присутствии двух справедливых свидетелей (из людей, не из ангелов), и даем женщине махр согласно обычаю, а не наименьшее, что можно считать деньгами, как это делают суфии. Затем мы объявляем о заключении брака, и не скрываем его, и устраиваем свадебный пир, на который приглашаем наших братьев по вере. И все это следуя примеру нашего Пророка Мухаммада (да благословит его Аллах и приветствует).

Такова разница между нами и суфиями, и такова религия у нас и у суфиев. Извлеките же для себя урок, о, обладающие разумом!...

 

96 – Прозвище «Хадж»

 

Суфизм: его последователи называют каждого совершившего хадж – «хадж», присоединяя это слово к его имени при каждом его упоминании. Более того, они не упоминают его имени без этой приставки. Они говорят: Ибрахим-хадж, Идрис-хадж, Ахмад-хадж и т.д. и считают это прозвище оказанием почета, и с помощью его отличают этого человека от того, кто хаджа не совершал.

Ахлю-с-Сунна: считают, что это действие – отвратительное нововведение (бид’а) и выделение совершившего хадж этим прозвищем среди людей, что является показухой и попыткой прославиться. Да и как это может не быть нововведением, когда Посланник (да благословит его Аллах и приветствует) совершил хадж, но не присвоил себе прозвище «хадж» и не приказывал никому применять это прозвище к совершившему хадж. Что же, он забыл? Или не знал о пользе и важности этого? Также и сподвижники, и выдающиеся имамы после них – все они совершали хадж, но никого из них не прозвали «хадж». А разве они не пример для нас? Разве их религия не религия для нас? А если это так, то почему мы противоречим им? И почему стараемся отличаться от них?

Также и привязывание ленты на головной убор – этого не делали наши праведные предки и, по мнению Ахлю-с-Сунна, это – нововведение (бид’а), показуха и желание прославиться. Они не совершают подобного, и не довольны тем, кто это делал.

Очевидно, прозвище «хадж» появилось у наших отцов и дедов во времена, когда совершивших хадж было чрезвычайно мало из-за трудностей сопряженных с его совершением и нелегкой дорогой. И совершающий хадж становился известным среди людей, и на него указывали пальцем, так что, в конце концов, его начинали называть «хадж» и это превратилось в прозвище. А жившие после них обнаружили, что отцы их поступали так и стали подражать им, не зная причин этого. Так что в результате это стало для них важным делом, относящимся к религии и унаследованным от предков… Но в наше время хадж стал делом несложным, доступным для желающих совершить его. И в нашем распоряжении разнообразные транспортные средства, которых не было у наших отцов. В результате этого в наши дни число совершивших хадж среди мусульман стало превышать число тех, кто его не совершал, или близко к этому.

Если же кто-то скажет: «Присвоение прозвища «хадж» не относится к делам религии и поэтому не может являться нововведением (бид’а), но это просто хороший обычай, появившийся у наших предков, и мы лишь следуем по их пути и не противоречим им». Мы скажем им: «Самое малое, чего можно опасаться для носящего это прозвище, это показуха и желание приобрести известность. К тому же большое количество людей, совершивших хадж, может стать причиной трудности, удлинения слов и их умножения в речи и на письме, а это обезображивает речь и делает невозможным краткость в высказывании».

Далее, мы говорим: «Почему только совершившему хадж дается прозвище, когда существуют и другие великие дела, как намаз, закят и пост, а также Джихад. Почему же мы не произвели прозвища от каждого из них, и не говорим: Мухаммад-мусалли («совершающий намаз»), Ибрахим-музакки («Выплачивающий закят»), Ахмад-саим («соблюдающий пост») и Абду-р-Рахман-муджахид («принимающий участие в Джихаде») и т.д.?

Нет, мы не делаем ни того, ни другого, но ограничиваемся тем, что пришло от Пророка (да благословит его Аллах и приветствует), сподвижников и имамов, и мы ничего не добавляем к этому и не убавляем от него, в противоположность суфиям, которые добавляют в религию с одной стороны и убавляют с другой, так что, в конце концов, религия становится уже не религией. Просим Аллаха, чтобы Он уберег нас от подобного!

 

97 – Совершение полуденного намаза (зухр) после пятничного (джум’а)

 

Суфизм: его представители совершают намаз-зухр после джум’а под предлогом того, что количество молящихся было меньше сорока, или что молящиеся плохо читают «Фатиху» или не понимают ее смысла или не понимают смысла пятничной проповеди (хутба), или что в городе две мечети, и неизвестно, в какой из них намаз-джум’а совершается раньше. Или же они поступают так без аргументов, подражая своим предкам, поступавшим так, или просто из-за возникшего у них сомнения в правильности прочитанного ими пятничного намаза, следуя за своими страстями.

Ахлю-с-Сунна: считают совершение намаза-зухр после пятничного намаза нововведением (бид’а), поскольку Посланник Аллаха (да благословит его Аллах и приветствует) не поступал так и не приказывал нам поступать так. И мы должны либо совершать намаз-джум’а с исполнением необходимых условий, и не совершать намаз-зухр после него, либо совершать намаз-зухр, при отсутствии необходимых для совершения намаза-джум’а условий. Что же касается совершения намаза-джум’а и после него намаза-зухр, то есть объединения между ними под одним из вышеупомянутых предлогов, то этого Пророк (да благословит его Аллах и приветствует) никогда не делал. А что не соответствует его делу, то будет отвергнуто, как сказал Посланник Аллаха (да благословит его Аллах и приветствует): «Кто сделал дело, которое не соответствует нашему делу, оно будет отвергнуто» [606].

Относительно необходимых условий намаза-джум’а и обязательности наличия определенного числа молящихся существуют разногласия между учеными и долгие дискуссии, упоминанию которых здесь не место. И у аш-Шафи’и есть высказывание о том, что наличие сорока мужчин, проживающих в данном месте (не путешественников), на которых лежит обязанность совершать намаз-джум’а, является непременным условием его совершения. Кто желает действовать согласно этому высказыванию, должен совершать намаз-джум’а, если набралось сорок молящихся, а в противном случае им следует отказаться от совершения намаза-джум’а и совершить намаз-зухр, ограничившись им. Поскольку наличие сорока мужчин, исходя из этих слов, является непременным условием правильности совершения намаза-джум’а. А это означает, что намаз-джум’а является недействительным, если это условие не соблюдено. Зачем же тогда читать этот намаз, если необходимое условие не соблюдено? И какая польза в совершении намаза, который недействителен? Так же, как намаз без омовения (вуду’) является недействительным, так и намаз-джум’а – согласно версии о необходимости наличия сорока мужчин – не является действительным при их отсутствии. Что же касается суфиев, то они поступают согласно и тому и тому, «сшивая» их в одно и, таким образом, внося в религии нечто новое, о чем не знал ни Пророк (да благословит его Аллах и приветствует), ни сподвижники, ни имамы. Значит, совершение намаза-зухр после намаза-джум’а является нововведением (бид’а), если человек считает его сунной, и может стать куфром, если он считает, что это обязательно (фард) вместе с обязательностью намаза-джум’а, потому что Аллах возложил на нас в каждое из времен пятикратного намаза совершение только одного фарда. И это относится к информации о религии, известной всем, и кто добавит к этому и будет считать, что мы обязаны совершать шесть намазов-фард, или убавит от этого и будет считать, что на нас возложено всего четыре, тот является кяфиром.

Что же касается хорошего чтения «Фатиха», то оно обязательно во всех намазах в соответствии со способностью человека, и оно не является особенность намаза-джум’а. Что же касается того, на что молящейся не способен… На него не возлагается то, что выше его сил, поскольку Аллах не возлагает на душу ничего, кроме возможного для нее. И если молящейся выполнил то, на что способен, все его намазы будут считаться действительными, включая и намаз-джум’а. Если же он сомневается в действительности своего намаза-джум’а из-за того, что он плохо читает «Фатиху», то это же сомнение присутствует и при совершении им всех остальных намазов, не только намаза-джум’а.

Что же касается утверждения суфиев о том, что понимание смысла «Фатихи» и хутбы являются необходимым условием действительности намаза (джум’а и других), то такого не говорил никто из имамов.

 

Знание и поиски его

 

Суфизм: его последователи питают отвращение к знанию, то есть к шариатским знаниям, знанию Корана и хадисов, и отвращают людей от него, говоря, что оно отвлекает от Аллаха и является завесой, мешающей человеку «достигнуть Аллаха». Они также считают приобретение знания путем обучения слишком долгой дорогой, и сколько бы человек ни учился и чего бы ни достиг, его знание все равно останется неполным и несовершенным. Что же касается совершенного знания (согласно их утверждению), то это знание, которое получает человек через свое сердце путем мнимых откровений вали, мистических озарений, сновидений, встречи с умершими, аль-Хидром и Пророком (да благословит его Аллах и приветствует) наяву, заглядывания в Хранимую Скрижаль и общения с шейхом и служения ему. Все вышеперечисленное является источником «совершенного знания» у суфиев. Что же касается Корана, хадисов и изучения книг имамов и ученых, то это источники неполного и несовершенного знания.

Говорит Абу Йазид: «Настоящий ученый (‘алим) не тот, кто заучивает из книги, а забывая заученное, становится невеждой. Настоящий ученый – тот, кто получает знание от Своего Господа, когда пожелает, без заучивания и без уроков. И это – Божественное знание»[607].

Говорит ас-Сухраварди: «Аскеты, суфийские шейхи и приближенные, поскольку они почтены обязательным правом следования по Прямому Пути, одарены всем знанием, на которое указали предшественники»[608].

Говорит Абу Хамид аль-Газали: «Сердце имеет две двери: дверь, открытую в мир небесный, и это Хранимая Скрижаль и мир ангелов, и дверь, открытая в мир пяти органов чувств, связанных с миром владения и явного»[609].

Аль-Газали считает, что знания, полученные из первой двери, - это знания вали и пророков, а знания, полученные из второй двери, – это знания мудрецов и ученых.

Аш-Ши’рани упоминает о том, что он спросил аль-Хавваса: «Опираться ли мне на заимствованное (услышанное от людей)?». Он ответил: «Нет, но опирайся в своей душе на то, что откроет Аллах в тебе из знаний. Ибо, поистине, душа твоя ближе к тебе, чем тот, от кого ты заимствуешь… Опирается на заимствованное только тот, кто ищет заимствованного»[610].

И говорит аш-Ши’рани, что когда шейх Абу Мадйан(?) слышал, как кто-то из его товарищей говорит: «Мне сообщил об этом такой-то, сын такого-то», говорил: «Не кормите нас сушеным мясом!», то есть, не рассказывайте нам, иначе как о ваших новых мистических откровениях, которые Аллах открыл вашим сердцам, касающихся слов Всевышнего Аллаха или слов Его Посланника (да благословит его Аллах и приветствует). Ибо, поистине, Дарующий Божественное знание – Живой, не умирает, и (для знания этого) нет иного места во все времена, кроме сердца (достойных) мужчин»[611].

Говорит Джа’фар аль-Халиди: «Если бы суфии оставили меня, я пришел бы к вам с мировым ученым. Я отправился к ‘Аббасу ад-Даури (один из великих имамов и выдающихся ученых), когда был молодым, и записал одно его собрание. Когда я вышел от него, мне встретился один из знакомых суфиев. Он спросил: «Что это у тебя?». Я показал ему, и он сказал: «Горе тебе! Ты оставляешь знание хирок[612] и берешь знание бумаг!». После этого он порвал листы. И слова его вошли мне в сердце, и я не вернулся более к ‘Аббасу»[613].

Аз-Захаби комментирует эту историю, говоря: «Кто, кроме невежественного суфия, может порвать хадисы Пророка (да благословит его Аллах и приветствует) и побуждать к неизвестному делу, когда он больше всех нуждается в знании!».

Я говорю, комментируя эти слова аз-Захаби: «Аз-Захаби (да помилует его Аллах) еще легко отнесся к суфиям и мягко высказался о них, сказав: «Невежественный суфий, он больше всех нуждается в знании». На самом деле следовало бы сказать: «Кто, кроме еретика-лицемера, может порвать хадисы Пророка (да благословит его Аллах и приветствует)» и «А он больше всех нуждается в наказании, которое покажет ему звезды в полдень!». Как можно сказать о суфии, что он нуждается в знании, когда сам он вовсе не согласен с этим? Кто запретил ему приобретать знание? Разве не он сам отказывается от него и отвращает от него других? Это подобно словам: «Кяфир больше всех нуждается в имане».

Сказал Абу Са’ид аль-Кинди: «Я жил среди суфиев, и втайне изучал хадисы, так, что они не знали. И однажды у меня из рукава выпала чернильница, и один из суфиев сказал мне: «Прикрой свой срам!»[614].

И говорит Аль-Джиляни, обращаясь к одному из ищущих шариатские знания: «Эй, невежда, оставь тетрадь, которая в твоей руке, и сядь здесь, передо мной и внимательно слушай. Знания получаются из уст (достойных) людей, а не из тетрадей, получаются из мистического озарения, а не из статей, получаются от достигших фана’[615] и от других созданий через Истину (Аллаха) (Высок Он и Велик!)»[616].

Предает аш-Ши’рани от Наср ибн Ахмада ад-Даккак(?) его слова: «У мюрида три беды: женитьба, писание хадисов и общение со знающим Шариат»[617].

Я говорю: под знающим Шариат здесь подразумевается ученый Шариата, опирающийся на Коран и хадисы.

И рассказывает аш-Ши’рани об одном из известных суфиев, что его спросили, в чем заключается невоспитанность суфия по отношению к Всевышнему Аллаху в их делах. Он ответил: «Когда они опускаются от Истины к знанию»[618].

Я говорю: СубханаЛлах! Приобретение знаний – невоспитанность по отношению к Аллаху?!

Передают от аль-Джанида его слова: «Если ты встретил факыра (т.е. суфия), встреть его мягкостью, и не встречай его знаниями, ибо мягкость приручает его, а знания отпугивают»[619].

Говорит Абу Йазид аль-Бистами: «Более всех отделены от Аллаха трое: аскет – своим аскетизмом, поклоняющийся – своим поклонением, ученый – своим знанием»[620].

Я говорю, комментируя первое высказывание: значит, он как навозный жук – ему внушает отвращение все благое, но его влечет запах навоза.

Говорит аль-Джанид: «Я пожелал бы начинающему, чтобы он не увлекался этими тремя вещами, а иначе изменится его положение: зарабатывание на жизнь, изучение хадисов (т. е. приобретение шариатских знаний) и женитьба. И я пожелал бы для суфия, чтобы он не читал и не писал, потому что так полезнее для него»[621].

Я говорю: наверное, сообразительный и догадливый читатель уже понял, какую цель преследуют слова суфиев, отвращающие людей от приобретения знаний. Это разрушение Ислама до основания, так, чтобы от него ничего не осталось. Проанализируем, например, последнее высказывание аль-Джанида, в котором он отвращает начинающего суфия от зарабатывания на жизнь, изучения шариатских наук и женитьбы. Эти три вещи – основа цивилизации, ибо она опирается на имущество, знания и сильное потомство, и призыв к оставлению этих трех вещей – есть призыв к разрушению цивилизации и общества. На этот пример равняйте и остальные.

И, наконец, приношу читателю извинения за упоминание большого количества их высказываний и текстов притом, что мы стремимся не делать книгу слишком длинной. Это сделано для того, чтобы читатель понял, что мы не наговариваем на суфиев и не измышляем на них ложь. Более того, мы не упоминаем и сотой доли того, что они делают.

Ахлю-с-Сунна: придерживаются мнения, противоположного мнению суфиев, в вопросе знаний и их приобретения, и считают, что поиск знания относится к важнейшим обязанностям (ваджиб), без исполнения которых не будет завершенным дело религии и этого мира. Под знанием, обязательным для приобретения, понимается знание Корана, хадисов и других наук, связанных с ними, а также наук, на которые опирается материальная культура и сила общества. Все это и есть «знание бумаг», к которому с таким пренебрежением относятся суфии.

Аллах возвысил положение знания и ученых в нескольких аятах. Сказал Всевышний: «Скажи: «Неужели равны те, которые знают, и те, которые не знают?» (Толпы, 9). И сказал Он: «Аллах возвышает по степеням тех из вас, кто уверовал, и тех, кому даровано знание» (Препирающаяся, 11).

И поставил Всевышний Аллах свидетельство обладающих знанием в один ряд со Своим свидетельством и свидетельством ангелов. Сказал Всевышний: «Аллах засвидетельствовал, что нет божества, кроме Него, а также ангелы и обладающие знанием» (Семейство Имрана, 18).

И Аллах сказал, что боятся Его именно ученые. Сказал Всевышний: «Боятся Аллаха среди Его рабов только обладающие знанием» (Творец, 28). Он также ограничил число поминающих притчи, которые Он приводит людям, учеными. Сказал Всевышний: «Такие притчи Мы приводим людям, но разумеют их только обладающие знанием» (Паук, 43).

Многие хадисы также побуждают людей к приобретению знания, указывают на его важность и необходимость. Мы не станем упоминать их в целях сокращения объема книги. Это ясно, как солнце в полдень, и поиск знаний, обязательность этого и необходимость – вопрос очевидный и понятный, и в нем не возникает разногласий.

Ученые Исламской Уммы согласны в том, что единственным источником получения знания для мусульман является Коран и Сунна, и именно их оставил нам Пророк (да благословит его Аллах и приветствует) после своей смерти в качестве авторитетного источника, к которому нам следует обращаться по всем вопросам. Сказал он (да благословит его Аллах и приветствует): «Я оставил вам две вещи, если вы будете придерживаться их, вы никогда не впадете в заблуждение. Это – Книга Аллаха, и Сунна Его Пророка».

Исходя из этого, для утверждения чего-либо, касающегося религии или Сокровенного, необходимо доказательство (далиль) из Корана и хадисов или же утвержденные правила, основанные на Коране и Сунне.

Что же касается сновидений, озарений, внутреннего голоса, внезапных мыслей, тайных голосов, вдохновений и нашептываний души, то они могут быть верными и правдивыми, а могут быть ложными и ошибочными. Поэтому, они не могут служить доказательством (далиль) чего-либо из дел, касающихся религии или шариатских норм. И если они на что-то и указывают, то указание это является основанным на предположении, а не категорическим. Поэтому все ученые Ислама согласны в том, что на них нельзя полагаться, и они не являются доказательством или аргументов в пользу чего-либо. Даже если бы все жители земли увидели один и тот же сон в одну и ту же ночь, и все они указали на одно и то же, это не считалось бы доказательством, на которое опираются в подтверждении или отрицании чего-либо. Это мнение исламских ученых со времен Пророка (да благословит его Аллах и приветствует) и до наших дней. Поэтому мы обнаруживаем, что научные книги, написанные имамами и выдающимися учеными Уммы, не опираются ни на что, кроме доказательств из Корана и Сунны, и ничего в них не основано на сновидениях, озарениях, тайных голосах, случайных мыслях или внутреннем голосе, как это принято у суфийских шейхов.

Что же касается их утверждений о получении знаний через мнимое откровение и путем встречи с аль-Хидром или Пророком (да благословит его Аллах и приветствует) наяву, а также заглядывания в Хранимую Скрижаль или общения с суфийским шейхом и служения ему, то это чистая ложь и явное измышление. И мы уже разъяснили несостоятельность всех этих вещей и ложность утверждения о получении знаний через их посредство во многих главах этой книги.

Итак, суфийские источники получения знания, вроде мистических озарений, с точки зрения Шариата не имеют никакой ценности или значения, как и знания, основанные на них (если их вообще можно назвать знаниями) – их значимость не больше значимости их источников. Поэтому правильнее было бы назвать их невежеством и заблуждением, а не знанием и благоразумием.

Когда суфии пожелали отвратить людей от полезного знания и ввести их в невежество, и поняли, что если они скажут людям прямо: «Оставьте знание Корана и хадисов и перенимайте от нас наше невежество, небылицы и иллюзии», - люди прогонят их и не примут их слова. Тогда они прибегли к обману и разделили знание на явное (захир), которое они называют скорлупой, и сокрытое (батын), которое они называют ядром. При этом они преуменьшили значение явного знания и сделали его неполноценным и несовершенным, и возвысили положение сокрытого знания и сделали его совершенным. Коран, хадисы и связанные с ними науки они отнесли к явному знанию, и тех, кто занят их изучением, назвали учеными явного (захир). Они дают им и другие прозвища, в каждом из которых сквозит презрение и пренебрежение, - вроде: «простонародье», «слепые», «ученые чертежей», «люди страстей и желаний» и «противники» и т.д. А в качестве доказательства существования сокрытого знания они приводят историю аль-Хидра (мир ему), упомянутую в Коране. Они истолковали ее таким образом, чтобы это соотносилось с их капризами, и на эту удочку попались многие не обладающие особыми знаниями мусульмане. Они вообразили, что занятость совершенным знанием с самого начала лучше, чем занятость знанием неполноценным и несовершенным. И здесь они поступили так же, как и в случае с Джихадом, который они разделили на малый и великий, при этом Джихад как сражение с врагом-кяфиром, который оккупирует твою землю и твою родину и угрожает твоему имуществу и твоей религии, - это малый Джихад, а Джихад как борьба со своей душой (нафс), Шайтаном и страстями – это великий Джихад. Да обезобразит вас Аллах, о суфии, кто отвратительнее и ужаснее вас! Однако вы ничтожнее и слабее того, чтобы обмануть Ахлю-с-Сунна.

Поистине, призыв к оставлению явного знания (захир) и занятость сокрытым (батын) – это призыв к слабости, отсталости и упадку, и это призыв к мыслительному и интеллектуальному застою, и это призыв к тому, чтобы мусульманами стали распоряжаться их враги, и это призыв к суевериям, иллюзиям и небылицам. И это – клянусь Аллахом, призыв к оставлению Корана и Сунны и полному оставлению религии Пророка (да благословит его Аллах и приветствует).

Посмотрите, к чему пришли мусульмане, когда в их среде распространился суфизм: среди них распространилось невежество, они стали отсталыми, пришли в упадок, ослабли, стали ничтожными и покорными, и на них налетели народы, как налетают едящие на блюдо, и они превратились в сор, подобный сору, который несет поток, и стали ведомыми и взятыми на буксир после того, как были наставниками мира и руководителями народов. Поистине, это удручающее положение и горькая реальность.

Разве не стоит нам, мусульманам, после того, как мы попали в это унизительное положение, спросить: где же тот, кто читал с Хранимой Скрижали? И те, кто узнал тайны всего сущего и парили в воздухе и ходили по поверхности воды и разговаривали с камнями, растениями и рыбами на морском дне? Где те, которые тянули солнце и тащили корабли на своих яичках, и те, которые совершали земной поклон ангелы? Где тот, от чьего взгляда исцелялись больные и страдающие различными недугами, по слову которого оживали мертвые и от чьего приближения покрывались листьями и приносили плоды деревья и растения? Где тот, от плевка которого гаснет огонь Ада и тот, кто раскинул шатер у Трона? Где были Мухаммад Ярагский(?) и Джамалю-д-дин Фамукский(?), когда был убит имам Гази-Магомед в ущелье Кимр и когда был взят в плен имам Шамиль на горе Гуниб? Где был Кунта-хаджи, который до сих пор живет где-то за горой Каф, когда весь чеченский мусульманский народ по приказу деспота и тирана Сталина был депортирован в холодные районы на севере Казахстана и в Сибири в 1944 году? И где все остальные суфийские шейхи и вали с их величайшими способностями, не имеющими грани и могуществом, восходящим к Могуществу Аллаха? Где все они, когда Америка и Израиль забавляются с аль-Кудсом и арабским исламским миром?

Где был Са’ид-эфенди Чиркейский, заглядывающий в Хранимую Скрижаль и знавший тайны Вселенной, когда замышляли взрыв машину лучшего из его мюридов в пятницу двадцать первого сентября 1998 года, начальника религиозного управления Мухаммада Абубакарова? Почему он не предупредил его? И знает ли он сейчас имена исполнителей? И если он знал их, зачем было ему вызывать ‘Адиля Гариева(?), министра внутренних дел Дагестана и (?) начальника отделения милиции в Кызыл-юрте и подтверждать им необходимость поиска устроителей взрыва? Кто же ответит на все эти вопросы?

В противоположность им, мы видим, что к кяфирскому Западу и Востоку перешли знания от мусульман, и они достигли высокой ступени на поприще науки и научились перемещаться по воздуху, пускать ракеты, спускаться глубоко под воду, использовать атомную и электрическую энергию и летать вокруг земли неделями и месяцами, открывая планеты и галактики, и переносить различные изображения через континенты. Кяфирский Запад и Восток стал королем богатств, банков, и королем промышленности и производства во всем мире. Они – те, кто добывает нефть и навязывает свои законы мусульманам в их странах, как хотят. И они – те, кто определяет для мусульман, что можно им производить, а что нельзя. И они – те, кто налагает экономическую блокаду на любую исламскую страну при малейшем ослушании их насильственно внедренных законов. И они – те, кто угрожает исламскому миру своими мощными ударами, и богатство в их руках, и сила – в их руках, и казна в их руках, и СМИ в их руках, они распоряжаются ими, как хотят. Что же касается нас, мусульман, то мы ждем прибытия шейха Кунта-Хаджи из-за горы Каф или прихода Махди, и да поможет нам Аллах...

Кто-то может спросить: «А какое дело суфиям до знания и почему они считают необходимым отвратить людей от него? Ведь в нем нет секретов?», – мы говорим ему в ответ, прося содействия у Аллаха: «Поистине, весь суфизм есть порицаемое (мункар), и их убеждения порицаемы и их поклонение порицаемо, и деяния их порицаемы. А через знания становится явным порицаемое. И человек узнает порицаемое, и, видя его совершение, он выказывает неодобрение, а неодобрение – это камень преткновения для суфиев, который затрудняет их дорогу. И суфиям необходимо было остановить выражение неодобрения, а чтобы его остановить, нужно было устранить знания, при помощи которых распознается порицаемое. И они внушили людям отвращение к знанию, призвали их к оставлению его и назвали его потерей времени и даже завесой, закрывающей человеку путь к Аллаху. И обольстился этим, кто обольстился, а таких очень много, и избежал этого тот, кто избежал, а таких чрезвычайно мало». И Хвала Аллаху, Который уберег нас от того, чем испытаны были они.

Кто-то из суфиев или других людей может сказать: «Поистине, если мы посмотрим вокруг, мы обнаружим, что современное положение суфиев совершенно противоположно тому, что ты говоришь о них. Мы видим, что у них есть свои академии и университеты, мы видим, что их студенты изучают различные науки и соревнуются с вами. А когда они читают хутбы или выступают с речами и наставлениями, вы слышите, как они приводят аяты из Благородного Корана и хадисы Пророка (да благословит его Аллах и приветствует). Как же согласуется это с тем, о чем ты говоришь?». Я говорю ему в ответ: они делают это, во-первых, потому, что их суфизм в наше время ослаб и уже не способен влиять на умы людей без добавления к нему некоторого количества явного знания (захир). А во-вторых, они изучают явное знание не для того, чтобы действовать согласно ему, но для того, чтобы подчинить его своему суфизму и своему тарикату. Это явно видно во всех противоречиях Шариату, которые они совершают, и о которых мы упоминали в этой нашей книге. А если бы это было не так, то как же появилось столько различий между суфизмом и Ахлю-с-Сунна, учитывая, что это, в большинстве своем, различия между куфром и иманом?

Завершаем наш разговор на эту тему прекрасной фразой имама Абду-р-Рахмана ибн аль-Джаузи, которую приводит Мухаммад Фахр Шафака в своей книге «Ат-тасаввуф байна-ль-хакк ва-ль-хальк» («Суфизм между истиной и измышлением»):

«… Нет в мире ничего более почетного, чем знания. Да и как иначе, ведь оно – доказательство? И если он исчез, пришло заблуждение. И, поистине, к тайным козням Шайтана относится то, что он приукрашивает для души человека поклонение, чтобы отвлечь его от лучшего вида поклонения – знания. Он даже приукрасил группе живших до нас, чтобы они закопали свои книги и бросили их в море, и это передают многие. Я желаю придерживаться лучшего мнения о них… И потому говорю: «Наверное, там было что-то из их слов и мнений и они не захотели, чтобы это распространилось… Если же в них содержалось полезное и достоверное знание, распространение которого не приводит к опасным последствиям, то их сбрасывание в море есть ни что иное, как напрасное уничтожение имущества».

Обман Иблиса добрался и до общины суфиев, и они запретили своим ученикам носить чернильницы. Сказал Джа’фар аль-Халид: «Если бы суфии оставили меня, я пришел бы к вам с мировым устазом. Я сидел у Абу-ль-‘Аббаса ад-Даури, а после этого мне встретился один суфий и сказал: «Оставь знание бумаг и займись знанием хирок». И я увидел у одного суфия чернильницу, а другой суфий сказал ему: «Прикрой свой срам».

И сочинили они об аш-Шибли:

Если потребуют от меня знания бумаг

Я покажу им знания хирок.

И это – одна из тайных козней Иблиса, и это он внушил им это. Сделал он это и приукрасил для них по двум причинам. Во-первых, он хотел, чтобы они блуждали в потемках. А во-вторых, ежедневное приобретение знаний повышает уровень знаний человека, раскрывает ему то, что было сокрыто от него, увеличивает его иман и познания и показывает ему множество недостатков многих его поступков, когда он изучает жизненную программу Посланника (да благословит его Аллах и приветствует) и сподвижников. И Иблис захотел перекрыть эти дороги самым затаенным обманом и показать, что необходимы деяния, а не знание как таковое, и скрыл от тех, кого обманывал, что приобретение знаний и есть деяние, да еще какое!

Остерегайся же этого тайного обмана, ибо, поистине, знание – это величайшая основа и грандиозный свет, и переворачивание листов бывает порой лучше, чем пост, намаз, хадж и сражение. А сколько отвернувшихся от знания барахтаются в пучине страстей в своем поклонении и оставляют множество обязательного (фард) ради дополнительного (нафиля) и занимаются тем, что считают лучшим, чем обязательное. А если был бы у них факел, горящий светом знания, они вышли бы на верный путь. Поразмышляйте же над тем, что я сказал вам, и вы пойдете по Прямому Пути, если будет на то Воля Аллаха[622]...

Нет сомнения в том, что эти суфии, которые удерживают людей от приобретения знаний, несут огромную долю ответственности за отсталость мусульман и их упадок и установление врагами господства над ними, поскольку они предостерегли их от приобретения знаний и запретили им делать это[623].

Поистине, суфии Дагестана и Чечни сегодня всеми силами стараются удержать молодежь от путешествия в исламские страны и поступления в университеты и академии, где изучается правильная салафитская ‘акыда. Вместо этого они отправляют их в Дамаск, в университет Аби-н-Нур, которым руководят суфии, или в университет Аль-Азхар, в котором не уделяют внимания ‘акыде. И вместе с этим многие из тех, кого они послали туда, разрушили их мечты и вернулись назад, потому что им открылась истина, и они осознали фальшивость суфизма. И теперь они пребывают в растерянности: если послать их, потерпишь неудачу, если не послать, будешь пребывать в отсталости. О Аллах, добавь им растерянности, чтобы постигло их сумасшествие, и вырви детей их из рук их! Амин.

 

Брак

 

Суфизм: его представители считают вступление в брак делом, которое отдаляет от Аллаха, и оковами, отвлекающими от поклонения Всевышнему Аллаху. Они называют это удовольствием Жизни Ближней, которое противоречит той борьбе со страстями, которую они ведут, и отказу от удовольствий и наслаждений.

Ибрахим ибн Адхам говорил: «Кто привык к бедрам женщины, никогда не преуспеет»[624].

И сказал Абу Сулейман ад-Дарани: «Кто вступил в брак, тот склонился к этой жизни»[625].

И сказал аль-Джанид, глава одной из суфийских общин (как говорят): «Я пожелал бы для начинающего, чтобы он не занимал свое сердце этими тремя вещами, а иначе изменится его положение: зарабатыванием на жизнь, изучением хадисов (т. е. приобретением шариатских знаний) и женитьбой. И я пожелал бы для суфия, чтобы он не читал и не писал, потому что так полезнее для его сердца»[626].

Сказали Башару ибн аль-Харису: «Поистине, люди говорят о тебе». Он спросил: «И что же они говорят?». Ему ответили: «Они говорят, что ты оставил Сунну (т.е. вступление в брак)». Он сказал: «Скажи им, что его отвлекает фард от сунны»[627].

И сказали одному из суфиев: «Женись». Он ответил: «Поистине, в том, чтобы дать развод своей душе, я нуждаюсь больше, чем в том, чтобы жениться»[628].

Некоторые суфии не ограничиваются отказом от женитьбы, но многие из них по своему невежеству (как сказал имам ибн аль-Джаузи) оскопляют себя, утверждая, что делают это из-за стыда перед Всевышним Аллахом. И это верх глупости, поскольку Всевышний Аллах возвеличил мужчину над женщиной, наделив его этим органом, который Он сделал причиной размножения.

А тот, кто оскопляет себя, словно говорит: «Правильно совсем наоборот». К тому же то, что они отрезали сам орган, не изгнало из их душ влечение, а значит, они не добились желаемого[629].

Ахлю-с-Сунна: считают брак системой, которую предопределила Мудрость Аллаха, для сохранения человеческого вида и размножения. А также Сунной Посланника Аллаха (да благословит его Аллах и приветствует) и необходимым и незаменимым делом для опускания взора и защиты от совершения прелюбодеяния.

Сказал Всевышний: «О люди! Бойтесь вашего Господа, Который сотворил вас из одного человека, сотворил из него пару ему и расселил много мужчин и женщин, произошедших от них обоих. Бойтесь Аллаха, Именем Которого вы просите друг друга, и бойтесь разрывать родственные связи. Воистину, Аллах наблюдает за вами» (Женщины, 1).

И сказал Он: «Кто не обладает достатком, чтобы жениться на верующих целомудренных женщинах, пусть женится на верующих девушках из числа невольниц, которыми овладели ваши десницы. Аллаху лучше знать о вашей вере. Все вы – друг от друга. Посему женитесь на них с разрешения их семей и давайте им вознаграждение достойным образом, если они являются целомудренными, а не распутницами или имеющими приятелей» (Женщины, 25).

И сказал Он: «Если вы боитесь, что не будете справедливы к сиротам, то женитесь на других женщинах, которые нравятся вам: на двух, трех, четырех. Если же вы боитесь, что не будете одинаково справедливы к ним, то довольствуйтесь одной или невольницами, которыми овладели ваши десницы» (Женщины, 3).

И сказал Он: «Среди Его знамений – то, что Он сотворил из вас самих жен для вас, чтобы вы находили в них успокоение, и установил между вами любовь и милосердие. Воистину, в этом – знамения для людей размышляющих» (Румы, 21).

Более того, сотворение человека началось с сотворения супругов – Адама и Хаввы. Таков обычай Аллаха, так как же суфии хотят изменить его?

И если мы обратимся к высказываниям Пророка (да благословит его Аллах и приветствует), касающимся брака, мы обнаружим, что он побуждает нас к нему и запрещает нам отказываться от него. Сказал он: «О, молодые люди! Кто из вас может содержать семью, пусть женится, ибо это опускает взор и оберегает половые органы (от запретного). А кто не может, пусть постится, ибо это уменьшает влечение» [630].

Он также запретил ‘Усману ибн Маз’уну оставить своих жен и жить в безбрачии в ущелье, сказав: «О ‘Усман мне не было приказано (соблюдать) монашество, так что же, ты отходишь от моей Сунны?» [631].

И сказал он (да благословит его Аллах и приветствует), побуждая к браку: «Если раб (Аллаха) женился, то он уже получил половину религии. Пусть же он боится Аллаха в (том, что касается), второй половины» [632].

И сказал он: «В этом мире есть свои наслаждения, и лучшее, что можно приобрести в нем – благочестивая жена» [633].

И вступление в брак было желанным делом среди сподвижников – лучших созданий после пророков. И как только кто-то из них давал развод женщине, и кончалась ее ‘идда[634], на ней тут же женился другой, и как только появлялась среди них вдова и кончалась ее ‘идда, на ней тут же женился кто-то другой – не проходило и несколько дней. Так поступали сподвижники, а вовсе не так, как говорят суфии.

Ибн Мас’уд говорил: «Даже если бы от моей жизни осталось всего десять дней, в конце которых я умру, я пожелал бы жениться и не встречать Всевышнего Аллаха холостым».

Рассказывают об одном благочестивом человеке, что ему предлагали жениться, но он какое-то время отказывался. А однажды он пробудился после сна и сказал: «Жените меня!». Когда же его спросили о причине этого, он ответил: «Я увидел во сне, будто наступил Судный День и я стоял среди остальных творений и испытывал такую жажду, что горло мое готово было разорваться. Так же и остальные творения испытывали сильнейшую жажду от жары, солнца и мук. И пока мы стояли так, я увидел в общей массе детей. На них были платки из света, а в руках их – серебряные кувшины и золотые чаши. Они поили одного за другим, проходя между стоящими, охватывая большинство людей. И я протянул руку к одному из них и сказал: «Напои меня хоть глотком, ибо жажда измучила меня!». Он ответил: «Среди нас нет твоего сына, а мы поим своих отцов». Я спросил: «Кто вы?». Они ответили: «Мы – умершие дети мусульман»[635].

Активное вступление в брак является причиной появления на свет большого количества детей и потомков, что необходимо для увеличения Уммы Мухаммада (да благословит его Аллах и приветствует). Сказал об этом Посланник Аллаха (да благословит его Аллах и приветствует): «Женитесь на любвеобильных и плодовитых. Поистине, я превзойду вашей численностью (другие) общины» [636].

Как относятся суфии к этому повелению? Или оно их не достигло? А как оно может их не достигнуть, когда от их шейхов не укрывается ничего ни в небе, ни на земле? Или же они разрушают Ислам кирпичик за кирпичиком и устраняют из него сунну за сунной, чтобы, в конце концов, полностью лишить людей Ислама?

Поистине, любой призыв к безбрачию под предлогом предания себя Аллаху, - это призыв к устранению мудрого закона Аллаха, который Он одобрил для своих рабов. И это христианский призыв, с которым боролся Ислам, и его опасность для общества очевидна, как и то, что он приводит к подавлению инстинктов, которые заложены в человеке не для их подавления. И людей одолевает вожделение, разврат распространяется повсеместно, уменьшается потомство, ослабевает Умма, происходит колебание человеческих чувств и Умма превращается в легкую жертву для врага. А это именно то, чего желают суфии Исламу и мусульманам.

Из этого и из других проявления суфийской морали, их обычаев, обрядов и убеждений мы видим, что все в суфизме есть опора для разрушения Ислама изнутри, и это понимает лишь тот, кто обладает знаниями, хорошо понимает религию, знает секреты суфиев, их мерзости и их цели.

Кто-то из суфиев может возразить, говоря: «Мы в суфизме очень давно и не замечаем, чтобы кто-то из нас отказался от вступления в брак и уклонился от него. И твои слова о нас – ложь». Я говорю: вы не отказываетесь от вступления в брак и не уклоняетесь от него потому, что вы не соблюдаете положения вашего тариката. А если бы вы их соблюдали, вы были бы обязаны не жениться, потому что об этом говорится в ваших признанных книгах, и это передается со слов ваших шейхов и выдающихся личностей, которые являются предметом почитания, уважения и обожествления у вас.