Глава 22. Отпущение грехов

Тяжело вздохнув, Минерва МакГонагалл откинулась на спинку стула и закрыла лицо руками. Сейчас она бы и не вспомнила, когда все стало таким сложным. Еще не так давно вся ситуация казалась предельно понятной – Северус Снейп показал наконец свое истинное лицо, убив Альбуса Дамблдора. Но затем все пошло наперекосяк. Гермиона Грейнджер озвучила неприятную правду – Орден Феникса нуждался в Снейпе как в сильном и умном маге. Она, Минерва, отвергла мысль девушки, крепко держась за надежду, что портрет Альбуса вот-вот оживет, у них снова будет лидер и все наладится. Но картина упрямо молчала, в отличии от Снейпа. Именно по его совету школа все еще работала, именно он нашел большинство крестражей. И вот теперь Орден покинул Гарри, из-за участников которого он чуть было не потерял одного из своих друзей. Кошачий рык вырвался из горла директрисы, стоило ей вспомнить рассказ Римуса о случившемся.

 

Прикрыв глаза, женщина не заметила зеленую вспышку, озарившую кабинет, а в следующее мгновение ей в горло уперлась волшебная палочка.

 

– Ты неплохо обставила комнаты, Минерва, – тихо произнес Снейп. – А теперь медленно опусти руку и передай мне палочку. И не пытайся демонстрировать знаменитое гриффиндорское геройство, я уже и так достаточно пробыл в компании представителей вашего факультета.

 

Минерва медленно подчинилась. Передавая мужчине палочку, она отметила, бросив быстрый взгляд на стены кабинета, что все портреты бывших директоров были заморожены.

 

– Благодарю, – сухо отрезал Снейп, убирая палочку МакГонагалл в один из карманов мантии. – Надеюсь на твое сотрудничество, Минерва. Не хотелось бы привязывать тебя к креслу, но, если понадобится, я это сделаю, – продолжил он скучающим тоном.

 

– Что ж, Северус, я признаю – сейчас ты победил. И мне бы очень хотелось узнать цель твоего визита.

 

Снейп ухмыльнулся, делая шаг из-за ее спины.

 

– Любопытство кошку сгубило, Минерва, – тихо прошептал он.

 

Губы волшебницы дрогнули, когда ее бывший ученик и коллега пересек комнату и остановился у портрета Дамблдора.

 

– Северус... – осторожно начала она, стоило ему постучать пальцем по углу рамы. – В Ордене ходили неприятные слухи о тебе и мисс Грейнджер, и я...

 

Замешкавшись на секунду, не зная, как лучше сформулировать фразу, женщина уже открыла было рот, чтобы продолжить, но слова так и застряли в горле – портрет Дамблдора потянулся и зевнул, открывая глаза.

 

– Северус, мой дорогой мальчик! – воскликнул он восхищенно. Голубые глаза пожилого волшебника блестели за стеклами очков-половинок. – Как я рад, что ты заглянул к нам!

 

– Альбус, – поприветствовал его Снейп, коротко кивнув бывшему директору.

 

Реакция же Минервы была куда более бурной. На глаза женщины навернулись слезы радости, вскочив, она подбежала к портрету и с любовью провела рукой по нарисованному лицу бывшего директора.

 

– Ну что ты, что ты, Минерва... Не стоит, – попытался успокоить ее растроганный маг. – Хочешь лимонную дольку? В ящике стола еще должны были остаться.

 

Снейп закатил глаза – этот спектакль окончательно вывел из себя и без того раздраженного зельевара. Быстро бросив Силенцио, он легким взмахом палочки вернул МакГонагалл на стул, привязывая ее к спинке магическими путами и, ухмыльнувшись ее оскорбленному виду, повернулся обратно к портрету старца.

 

– Я все понимаю, Северус, – начал Альбус мягко, прежде чем Снейп успел что-то сказать. – Я искренне сожалею.

 

– Вы сожалеете?! – опешил Снейп. – Как вы можете сожалеть?

 

– Я не слушал тебя. Ты не раз пытался сказать мне о Нерушимом Обете, данном матери Драко, столько, сколько мог, но я был слишком слеп, чтобы понять. Я не верил ни словам самого Драко, ни Гарри. Так что именно моя слепота и стала причиной моей смерти, а не ты, Северус, – закончил он мягко.

 

Снейп смотрел на него, потеряв дар речи, не в силах что-либо ответить. Он пришел сюда просить прощения. Пришел, чтобы покаяться в своем преступлении, не дававшем ему покоя, и такой ответ старого волшебника выбил его из колеи.

 

– Нет... – наконец выдавил он. – Нет, Альбус. Это сделал я. Я поднял палочку и произнес заклинание, это все моя...

 

– Успокойся, мой мальчик, – глаза Дамблдора были полны сочувствия. – Я знаю, что ты сделал. Знаю, что в тот момент ты достаточно ненавидел меня по моей же вине. Но я понимаю тебя, Северус. И сейчас, когда ты снова здесь, я хочу сказать – я прощаю тебя.

 

Снейп глубоко вдохнул, но сердце все так же предательски стучало в груди.

 

– Мне тоже нужно твое прощение, Северус. Прости, что я не слушал столько лет.Ты доверял мне, а я не относился с должным вниманием к твоим словам. Ты сможешь меня простить? – тихо спросил Дамблдор.

 

Легкая улыбка тронула уголки губ зельевара.

 

– Не беспокойтесь об этом, Альбус. Честно говоря, большинство моих претензий к вам поблекли, стоило мне вас убить.

 

Дамблдор радостно рассмеялся.

 

– О, мой дорогой мальчик! Как же я рад снова тебя видеть!

 

Все еще ухмыляясь, Снейп повернулся к Минерве и освободил волшебницу от невидимых пут. Преодолев расстояние, разделяющее их, МакГонагалл резко занесла руку и с силой ударила мага по лицу.

 

– Достаточно! – строго остановил ее Дамблдор. – Я простил его. Это тебя не касается.

 

– Вы не знаете, что он сделал с Гермионой Грейнджер, Альбус! – прошипела рассерженная кошка, сжимая кулаки.

 

Невыразимая печаль отразилась на лице седого волшебника. Тяжело вздохнув, он повернулся к Северусу.

 

– Кроме нее никого не было?

 

Снейп коротко кивнул.

 

– Она была... не против?

 

Он промолчал и отвернулся. Все было понятно и без слов. Прикрыв глаза на несколько секунд, Дамблдор продолжил:

 

– Чаша?

 

– Найдена.

 

– Вы создали все... условия?

 

Получив еще один короткий кивок в ответ, Альбус посмотрел нарисованными глазами на Макгонагалл:

 

– Это было необходимо, Минерва.

 

Женщина молчала, открывая и закрывая рот в безмолвной ярости, а затем плотно сжала побелевшие губы. Снейп усмехнулся про себя, отмечая, как сейчас ее рот напоминал задницу ее анимагической формы.

 

– Думаю, пришло время посвятить меня в твои планы, Северус, – продолжил тем временем Дамблдор. – Расколдуй, пожалуйста, другие портреты – возможно, им тоже есть что сказать.

 

Снейп подчинился, взмахом палочки освобождая другие портреты директоров Хогвартса.

 

– Эти можно было оставить и так, – прошипел зельевар, глядя, как Эверард и Диппет заметались в своих рамах, призывая на помощь другие картины. Финеас Найджелус просто глумливо наблюдал за ними, прислонившись к краю рамы. – Мне удалось найти все крестражи, кроме одного, и, с помощью мисс Грейнджер, нейтрализовать их.

 

– Нейтрализовать? – удивилась МакГонагалл. – Почему ты их не уничтожил?

 

– Потому, Минерва, что я, в отличие от некоторых, уважаю историю этих предметов, – выплюнул Снейп, косо глядя на Дамблдора. – Нет необходимости уничтожать их, чтобы сделать их бесполезными для Темного Лорда. Нужно лишь удалить часть его души, хранящейся в них, что я и сделал.

 

– Значит, ты был прав и в этом, а я не поверил тебе, – печально закончил Альбус.

 

– Не хотите ли вы сказать, – протянул Найджелус, растягивая слова, – что кольцо Марволо можно было сохранить?

 

– Да, Финеас, – отрезал Дамблдор, бросив сердитый взгляд на слизеринца, – ты тоже был прав, я признаю.

 

Найджелус усмехнулся и кивнул Снейпу, предлагая ему продолжить.

 

– Тем не менее, есть проблема с последним крестражем, – голос Снейпа стал предельно серьезным. – Зелье, что мы с мисс Грейнджер создали, извлекает часть души Темного Лорда из предмета, в котором она запечатана. Но у последнего крестража есть своя собственная душа. И после ритуала она будет извлечена тоже, вместе с душой Волдеморта.

 

– Это всего лишь змея, – сердито бросила Минерва, все еще не желая прощать мужчину. – Еще и на редкость неприятная змея, так что...

 

– Будь это Нагайна, я бы уничтожил ее без колебаний, глупая гриффиндорка, – раздраженно отрезал Снейп.

 

– Но разве это не Нагайна, Северус? – удивился Дамблдор. – Волдеморт всегда держал ее как можно ближе к себе.

 

– Вы действительно такой дурак? – весело воскликнул бывший директор школы Диппет. – Подумать только, вы и сами верили в сказку, которой кормили годами молодого Поттера.

 

Дамблдор, как и другие портреты, нахмурился.

 

– Ах, до чего прекрасный сегодня день! – Диппет радостно рассмеялся. – Альбус Дамблдор понял наконец, что на свете есть что-то, о чем он не знает!

 

– Ну и что это тогда, как вы считаете? – с вызовом спросил Дамблдор.

 

– Это же очевидно, разве нет? – Диппет сиял, глядя на другие портреты. – Гарри Джеймс Поттер!

 

Какофония голосов заполнила кабинет, возмушенные реплики Минервы тонули в причитаниях и возбужденном шепоте бывших руководителей школы.

 

– Он прав, – коротко подтвердил Снейп слова Армандо Диппета. – Если быть более точным, – шрам Поттера является последним крестражем.

 

Минерва пораженно рухнула на спинку стула.

 

– О, Северус... – выдохнула женщина, с надеждой глядя на него. – Ты абсолютно уверен?

 

Снейп кивнул.

 

– Почему ты так решил? – в голосе Дамблдора скользило сомнение.

 

– Лили, – вздохнув, объяснил Северус. – Темный Лорд не планировал ее убивать. Вы можете не верить в это, Альбус, но даже он понимал силу материнской любви. Он знал, что убей он ее – это серьезно его ослабит. И после ее смерти осколок души Волдеморта поселился в теле Гарри Поттера – единственного живого человека поблизости.

 

– Откуда вам это известно? – поинтересовался директор Эверард, угрожающе взмахнув волшебной палочкой.

 

– Легилименция, – немного помедлив, ответил Снейп. Меньшее, чего он хотел, – это признаваться сейчас в том, что делал с ним Волдеморт, рассказывать, как ему удалось проникнуть в разум Темного Лорда в перереве между пытками и изнасилованиями. Только два человека на свете знали об этом, и один из них смотрел сейчас на него сверху вниз со слезами на глазах. К счастью, часто Альбус понимал все и без лишних слов.

 

– Северус... – отрывисто прошептал Дамблдор.

 

– Мне нужен кто-то более осведомленный в этом деле, нежели мисс Грейнджер, – продолжил Снейп, игнорируя сочувствие пожилого мага. – Необходимо найти Слизнорта.

 

– Я приведу его, – пробормотала Минерва, поспешно покидая кабинет.

 

Снейп нервно мерял шагами помещение под цепким взглядом Альбуса и перешептыванием других директоров, пока МакГонагалл не вернулась в сопровождении Горация Слизнорта. Последний выглядел совершенно растерянным.

 

– Минерва... Что все это... – волшебник пораженно оглядывался по сторонам, размахивая руками.

 

– Гораций, добро пожаловать, – лицо Дамблдора сияло. – Пожалуйста, садись.

 

– Альбус, – ахнул Слизнорт, опускаясь в кресло. – Что здесь происходит?

 

– Волдеморт, как обычно, – ответил седой волшебник серьезно. – Нам нужна твоя помощь, чтобы остановить его.

 

Снейп только хмыкнул, наблюдая за этой сценой. Способность Дамблдора молниеносно превращаться из заботливого старичка в строгого мага всегда его забавляла.

 

Пока Альбус объяснял полному волшебнику, что от него требуется, Северус пристально наблюдал за профессором Зелий. Чувство страха поползло по спине Снейпа, когда выражение ужаса на лице Слизнорта сменилось самодовольством.

 

– Что ты сделал? – прошипел Северус, прерывая речь Дамблдора.

 

Гораций напыщенно улыбнулся.

 

– Вы не первый, кто догадался о последнем крестраже. Более того, я уже создал зелье, способное отделить душу паразита без ущерба для душу субъекта, – довольно закончил он.

 

– Это вы выяснили, что является последним крестражем? – недоверчиво хмыкнул Финеас.

 

– Не я, – нахмурился Гораций. – Но близкий друг Гарри Поттера. Очень близкий друг, если вы понимаете, о чем я, – профессор лукаво улыбнулся.

 

Мысли и наблюдения быстро сложились в цельную картину в голове Снейпа.

 

– Уизли, – протянул он, поворачиваясь к Минерве. – Сейчас же приведи сюда Джиневру Уизли!

 

– Хорошо, Северус, – просиял Гораций. – Она сейчасв моей личной лаборатории, работает над зельем, которое мы вместе создали. Это молодое поколение гриффиндорцев просто удивительное, знаешь ли! Сначала Гарри, которому передались способности его матери к Зельеварению, а теперь вот юная мисс Уизли. Она схватывает все просто на лету, скажу я тебе... – его голос затих, когда Снейп, взмахнув полами мантии, скрылся за дверью кабинета. Минерва торопливо последовала за ним.

 

– Что все это значит? – Слизнорт удивленно повернулся к портрету Дамблдора.

 

– О, Гораций, – вздохнул старец, – лучше тебе быстрее догнать их. Тогда, возможно, успеешь спасти что-то в своей лаборатории.

 

– Спасти?... Мерлин мой! – вскочив на удивление проворно для его габаритов, маг выбежал из кабинета, оставив Альбуса объяснять другим портретам двуличие Джиневры Уизли.

***

Северус и Минерва молча осматривали остатки того, что еще недавно было лабораторией Горация Слизнорта. Волшебники резко обернулись, вскинув палочки, заслышав приближающийся топот ног по коридору.

 

– Это Гораций, – вздохнула Минерва, убирая палочку в карман. – Его сопение я ни с чем не спутаю.

 

– Мерлин всемогущий! – профессор Зелий обреченно прислонился к дверному косяку. – Джиневра, безусловно, постаралась, уничтожая плоды наших трудов.

 

Снейп невозмутимо протянул руку и схватил Слизнорта за мантию, притягивая к себе, одновременно вытаскивая палочку из рукава и приставляя ее к толстой шее мага.

 

– Где запасной вариант зелья? – сейчас со Снейпом спорить было опасно, но Гораций, казалось, этого не понимал.

 

– Я не знаю, о чем ты говоришь! – испуганно пискнул Слизнорт. – Минерва, помоги мне!

 

– Ты всегда создаешь дополнительную порцию зелья, над которым работаешь со студентом, старый лгун, – Северус сильнее прижал палочку к шее профессора. – Затем ты саботируешь работу ученика, представляешь свой идеальный вариант зелья и заставляешь всех поверить, насколько ты гениален. Ты однажды пытался поступить так с Лили и она поймала тебя. Так где зелье, Гораций?

 

– В моих комнатах, – возразить Слизнорту было нечего.

 

Отшвырнув растерянного мужчину в сторону, Снейп стремительным шагом направился прочь из лаборатории. Дойдя до двери, он на секунду остановился и, обернувшись, коротко бросил Макгонагалл:

 

– Вызовите Орден. Возможно, они понадобятся.

 

– Что ты собираешься делать? – крикнула женщина вслед быстро удаляющемуся мужчине.

 

– Спасать Гарри Мерлин-бы-его-побрал Поттера. Снова.

 

Глава 23. Искупление

Вечер Гермионы Грейнджер обещал быть малоприятным – старое заброшенное кладбище, где находилась сейчас девушка, Люциус Малфой, мертвой хваткой вцепившийся в ее скрученные за спиной руки, неподвижный Гарри на сырой земле, избитый до бессознательного состояния Пожирателями смерти, страх и безнадежность. И Темный Лорд.

В нескольких шагах от Гермионы мертвыми глазами смотрели в пустоту Рон и Джинни – вверх, в ночное небо, вслед покинувшим их истерзанные Сектумсемпрой тела душам, а темная кровь брата и сестры сливалась с кладбищенской землей. Но, возможно, душа Джиневры Уизли погибла еще много лет назад, задолго до этого злополучного вечера.

– Зачем? – жалкий хрип вырвался из горла Гермионы. – Зачем было их убивать?

Она не поднимала головы, уставившись пустым взглядом в подол мантии Волдеморта. Посмотреть на него сейчас, на этого монстра, сотворившего такое с родными ей людьми, казалось невозможным.

– Зачем? – повторил удивленно Темный Лорд. – Разве для этих предателей крови мог быть иной исход? Они дали мне все, что от них требовалось, – шипящий голос тонул в ночной тишине. С безумным удовлетворением маг слизал капли крови Гарри со своих тонких бледных пальцев, а затем продолжил насмешливым тоном: – Бедная Джиневра... Такая сломленная отказом Поттера...

Лорд засмеялся жутким, победным смехом.

– Что?.. – прошептала Гермиона. – Я не понимаю...

– Как ты можешь понять? Ты, глупая гриффиндорская грязнокровка, – Лорд откровенно глумился над ошарашенной девушкой. – Неужели ты думаешь, что мой контроль над этой маленькой шлюхой закончился после уничтожения дневника? Никто не знал этого – ни Дамблдор, ни, конечно, твой любовник. Жалкие идиоты. Она всегда была в моей власти, все это время, преданно ожидая, пока я не нуждался в ней.

Люциус за спиной Гермионы слегка пошевелился, незаметно опуская руки с предплечий на запястья девушки.

– Она была моей самой полезной последовательницей, – продолжил Волдеморт, подходя к мертвым Уизли. – Большую часть времени, – поправил он себя, толкнув ногой голову Джинни. – И очень быстро передала мне своего брата. Как думаешь, для чего?

Маг резко развернулся и направился обратно к Гарри, который начал шевелиться, приходя в себя. Схватив парня за волосы, он рывком поднял его голову вверх, встретившись красными глазами с ошеломленым и растеряным взглядом Поттера.

– Для этого, – прошипел Лорд в избитое лицо Мальчика-который-выжил. – В обмен на жизнь этого бездарного куска дерьма.

Отпустив Гарри, он продолжил фальцетом, имитируя голос Джинни Уизли:

– О, Том, пожалуйста, не убивайте его! У меня есть зелье, которое освободит вашу душу и вернет ее вам, не причиняя боль ему, пожалуйста! Том, прошу вас, верните мне его! – он вновь засмеялся, а затем продолжил обычным тембром: – Идиотка! Позволить Гарри Поттеру жить – она принимала меня, Лорда Волдеморта, за дурака?

– Рон... – послышался с земли невнятный голос Гарри.

Волдеморт дернулся к парню, вновь хватая его за волосы и вынуждая смотреть себе в глаза.

– Он предал тебя, – прошипел он ликующе. – Так же, как и твоя маленькая подружка. Они оба предали тебя, и знаешь, ради чего? Ради обещания любви, – змееподобное лицо скривилось от отвращения. – Глупая девчонка хотела тебя, Гарри Поттер, а этот осквернитель чистоты крови хотел грязнокровку. Но не волнуйся – они оба получили достойное вознаграждение.

Гермиона опешила.

– Меня? – прошептала девушка чуть слышно.

Волдеморт выпустил Гарри и, развернувшись, ударил ее по лицу. Она ощутила металлический привкус крови во рту.

– Да, тебя, – ответил Лорд. – Было совсем не трудно убедить юного Уизли, что ты – именно то, что ему нужно. Всего лишь несколько ночных советов от моего верного слуги – и мальчик был готов.

Гермиона подняла голову и посмотрела прямо ему в глаза. В них плескалось неприкрытое ликование. Чувствуя напряжение девушки, Малфой сильнее прижал ее к себе, сжимая ее кулаки ледяными пальцами и удерживая от резких движений, которые могли стоить ей жизни прямо сейчас.

– Разве вы не знаете, о ком я говорю? – продолжил тем временем Волдеморт скучающим тоном, переводя взгляд с Гермионы на Гарри. Будучи увлеченным откровенным издевательством над связанными гриффиндорцами, маг не заметил волнения, на миг проскользнувшего на лице Люциуса. – Кто в Ордене Феникса мог бы предать всех вас, как вы думаете?

Гермиона в замешательстве покачала головой.

– А как насчет одного волшебника – униженного, оскорбленного, презираемого всеми вокруг? Волшебника, не способного даже сохранить работу из-за его истинной природы? Того, который знал, как защитить тебя, жалкая грязнокровка, но все равно не сделал этого? Вы все еще не догадываетесь, о ком я говорю? – Лорд довольно улыбнулся, видя, как к его собеседникам вместе с осознанием ужасной правды приходит страх.

– Нет, – выдохнул Гарри.

– Нет, – решительно повторила Гермиона. – Это не мог быть Римус.

Люциус тихо вздохнул, а его теплое дыхание на щеке девушки показалось ей чем-то ирреальным в этом кошмаре.

Пронзительный смех темного мага рассек тишину, гулом отдаваясь в голове Гермионы. Ее мутило, к горлу подступил ком – это было уже слишком. Не удостоив ее взглядом более, он развернулся и, перешагнув тела Рона и Джинни, неторопливо направился к своему трону. Все Пожиратели, за исключением Люциуса и Рудольфуса, который поднял Поттера с земли по приказу Хозяина и теперь удерживал его на весу под руки, упали на колени.

Устроившись на троне в черном облаке мантии, Лорд опустил руку, приглашая Нагайну подняться ему на плечи, но ничего не произошло. Маг метнул вниз возмущенный взгляд – змеи рядом не было.

– Нагайна, – раздраженное шипение пронеслось по кладбищу.

Несколько секунд растянулись в вечность, казалось, Пожиратели не смели даже вдохнуть, боясь навлечь на себя гнев Господина. Но змея не появилась.

Сжав подлокотники бледными пальцами, Волдеморт выплюнул что-то на парселтанге. И вновь ничего не призошло.

– Нагайна! – наконец крикнул в ярости Лорд. Гермиона ощутила, как вздрогнул Люциус, сердце девушки бешенно забилось – она чувствовала, что сейчас, вот сейчас и начнется самое страшное.

В следующее мгновение откуда-то из темноты появилась змея. Она плыла по воздуху в мутном облаке, а ее толстый хвост безвольно покачивался в такт движению. Еще через секунду к ногам Лорда с глухим звуком выкатилась ее голова.

– СНЕЙП! – в красных глазах Волдеморта горела ненависть. Взмахом руки избавившись от безжизненного змеиного тела, он вскочил со своего места, осматриваясь по сторонам в поисках врага. Пожиратели смерти еще больше вжались в землю, не рискуя даже повернуть головы. – Выйди и дерись со мной лицом к лицу, ты, трус!

К удивлению Гермионы, веревки, стягивающие ее запястья, вдруг растворились, а затем девушка ощутила, как в ее ладонь уткнулась рукоять волшебной палочки. Замерев на миг от удивления, гриффиндорка перевела взгляд на Гарри – Рудольфус снова толкнул парня на землю и сейчас сканировал территорию в поисках Снейпа вместе с остальными слугами Лорда. Последний скрылся в ночной мгле, настроенный убить предателя во что бы то ни стало. Он не видел, как в следующее мгновение вспышка зеленого света ударила в грудь Лестрейнджа, и мужчина больше не шевелился. Не слышал тихий насмешливый смех Северуса Снейпа, показавшегося из темноты.

– Никому не двигаться, – медленно произнес зельевар, проходя мимо оставшихся Пожирателей смерти, которые сейчас, при отсутствии Хозяина, казалось, расстерялись, не зная, позволено ли им убить предателя самим.

– Мисс Грейнджер, пожалуйста, продемонстрируйте моему дорогому другу, что я вернул вам палочку, – протянул Люциус из-за спины Гермионы. – Мне бы очень не хотелось получить Аваду.

Слегка пошатнувшись, девушка убрала руки из-за спины, вцепившись в рукоять волшебной палочки и оглядываясь по сторонам в попытке понять, что здесь происходит.

– Дорогому другу? – пискнула она, непонимающе смотря то на Люциуса, то на Северуса.

– Как видите, ход событий слегка изменился, – негромко ответил Малфой.

Где-то вдалеке Волдеморт сыпал проклятиями в темноту, не подозревая о предательстве еще одного слуги.

– Вы... Вы... Слизерин! – прошипела рассерженная девушка, очередной раз убеждаясь, что мир не делится лишь на черное и белое.

– Что ж, благодарю! Приятно слышать это от вас – знаете, я всегда старался соответствовать своему факультету, – заметил Люциус более веселым тоном.

Ответить мужчине девушка не успела – ход ее мыслей нарушил безумный крик Темного Лорда, видимо, уставшего от игры со Снейпом в кошки-мышки:

– НАЙТИ ЕГО! Найти его и привести ко мне!

Все, что было дальше, напоминало водоворот сумасшедшых событий, затянувший их в свой непредсказуемый вихрь – вспышки заклинаний, клубы земли, летящие в разные стороны, расколотые надгробные плиты, чьи-то срывающиеся голоса, хлопки аппарации Ордена Феникса...

– УБИТЬ ИХ ВСЕХ! – крик Волдеморта звенел в ушах, срывая с Гермионы оцепенение.

Финальная битва началась.

 

Гермиона, еще не отойдя от шока, присела возле бессознательного тела Гарри, прощупывая пульс парня, и с облегчением выдохнула – он был жив. Посылая в друга все исцеляющие заклинания, какие только могла сейчас вспомнить, она не заметила яркий луч проклятия Амикуса Кэрроу, полетевший в ее сторону. Пригнувшись в последний момент и уклонившись от струи зеленого пламени, она увидела, как Пожиратель врезался в могильное изваяние. Леденящий кровь хруст переломленного позвоночника – и мужчина сломанной куклой осел на землю, возведя к небу невидящие глаза. Она все еще дрожала, когда знакомая высокая фигура показалась из темноты и сильные руки сгребли девушку в охапку, прижимая к себе. Снейп судорожно ощупывал ее тело, проверяя, не ранена ли она, а она могла лишь уткнуться лицом в его мантию, забыв, как дышать.

– Я в порядке, – выдохнула Гермиона чуть позже, слега отстранившись от Северуса. – А он – нет, – короткий кивок в сторону Гарри. – Как он будет сражаться с Волдемортом?!

– А он и не будет, – просто ответил Снейп, исцеляя заклинанием порезы на ее лице.

Не сказав ничего больше, мужчина наклонился к парню и, слегка запрокинув его голову, влил в рот какое-то зелье.

– Что ты делаешь? – ахнула Гермиона, также склоняясь над другом.

– Уничтожаю последний крестраж Темного Лорда, – объяснил Снейп, пристально глядя на лоб Гарри.

– Нет! – испуганно крикнула девушка, вцепившись в Северуса. – Нет! Не убивай его! Должно быть какое-то другое...

– Не умрет твой Поттер, – раздраженно перебил ее зельевар, резко толкнув Гермиону на землю, за миг до того, как алая вспышка пролетела в сантиметре от головы девушки и расколола потемневшее от времени надгробие.

После его слов картинка в голове Гермионы начала складываться. Слегка приподнявшись над землей, она не отрывала взгляда от Гарри, пораженно наблюдая за изменениями на его лице. Шрам в виде молнии светлел на глазах, пока не исчез совсем. Снейп чуть приподнял его плечи, наклонив голову вперед, и Поттер закашлялся.

– Осторожно! – крикнул ей зельевар, и девушка едва успела отклониться в сторону, как изо рта Гарри вырвался плотный черный дым, растворяясь в вязком воздухе ночи. Парень пошевелился и, потирая лоб, открыл глаза.

– Что случилось? – спросил он сонно. Снейп вопрос проигнорировал.

– Возьми, – вместо этого сказал он Гермионе, вкладывая плюй-камень в ее ладонь. – Он перенесет вас в безопасное место. А я потом приду за вами.

Он поднялся на ноги, оставив растерянного Поттера сидеть на земле, и потянул девушку за руку вверх, привлекая к себе.

– Но... – попыталась возразить она, умолкая на полуслове. Снейп накрыл ее губы своми, целуя так, как никогда прежде. Не было в этом поцелуе страсти, нежности или любви. Только обреченность. И немое прощание. И она все поняла без слов.

– Иди, – приказал он хрипло. – Я должен знать, что вы в безопасности, – добавил он, опуская руку на ее живот. – Пожалуйста, Гермиона... Сделай это.

На секунду задержавшись, всматриваясь в ее лицо, стараясь, казалось, запомнить каждую мелкую деталь, Снейп развернулся и пошел прочь, в гущу битвы, чтобы делать то, что должен. А Гермиона все стояла и стояла, смотря ему вслед, пока знакомый силуэт не растворился во тьме. Она не могла его оставить.

– Он хочет, чтобы мы ушли, – повторила Грейнджер, глядя в темноту.

Вой оборотня рассек ночь, сливаясь с какофонией боя.

– Я не могу, – мягко сказал Гарри. – Ты ведь знаешь, это должен сделать я.

– Я знаю, – ответила девушка, поворачиваясь к другу. – Только вот они не знают.

Усталая улыбка появилась на лице парня.

– Может быть, нам стоит сказать им о пророчестве? – спросил он.

– Наверное, – Гермиона слабо улыбнулась в ответ.

Немного помолчав, Поттер опустился на землю рядом с телами Рона и Джинни.

– Это был Кричер, – сказал он, убирая волосы с веснушчатого лба друга. – Кричер убил их по приказу Волдеморта. Он был его слугой.

– Вот как... – выдавила Гермиона в ответ. Слова не шли, да и теперь это больше не имело значения. Вздохнув, девушка продолжила: – Этого бы не случилось, если бы Рон не... Если бы он...

– Я знаю, – прервал ее Гарри, понимая, что в произошедшем виновата не только она. Одержимость друга Гермионой была слишком давно, но ни девушка, ни сам Гарри не относились к этому достаточно серьезно, не думали о возможных последствиях.

Отбросив эти мысли, парень медленно поднялся, стряхивая кладбищенскую грязь, и аккуратно выглянул из-за полуразрушенного памятника – туда, где шла кровавая бойня.

– Я должен идти, – тихо произнес он, наклоняясь за палочкой Рона. – Пора положить этому конец.

Слезы текли по перемазанному лицу Гермионы, оставляя за собой светлые дорожки.

– Я понимаю, Гарри, – все, что она могла сказать.

– Ты знаешь... – он судорожно сглотнул, но ком в горле так и не исчез. – Я ведь был так уверен, что нас всегда будет трое. И мы пройдем через все это вместе... Втроем. До конца.

Гермиона подошла к нему и обняла за плечи, накрыв второй рукой ладонь Поттера со сжатой в ней волшебной палочкой их погибшего друга.

– Мы дойдем до конца, Гарри, – ее голос был полон горечи, но звучал на удивление твердо и решительно. – Втроем.

Плюй-камень, выпав из разжатой ладони девушки, утонул в грязи и темноте.

Засунув руку в карман мантии, Гермиона извлекла оттуда пузырек с восстанавливающим зельем и протянула другу. Проглотив терпкую жидкость, Гарри наблюдал, как из другого кармана она достала еще два флакона со светлой, золотистой субстанцией. Он знал, что это. «Возможно, все не так плохо, как кажется», – мелькнуло в голове парня.

– Я решила, что нам может это понадобиться, – прокомментировала девушка, делая глоток. Гарри последовал ее примеру, и через миг слабо улыбнулся, чувствую, как начинает действовать Феликс Фелицис.

– Гермиона, а как насчет побочных эффектов? – вдруг спросил он, нахмурившись. – Ну, знаешь, после всех лечебных заклинаний и других зелий...

– Побочные эффекты? – она усмехнулась в ответ. – Ты имеешь ввиду возможное головокружение, безрассудство и чрезмерную самоуверенность? Похоже на нормальное состояние гриффиндорца, разве нет?

Гарри пораженно посмотрел на нее, а затем улыбнулся.

– Рон был прав – ты слишком много времени провела со Снейпом.

Гермоина рассмеялась и махнула рукой в сторону битвы.

– Мы еще вернемся к этому разговору, Поттер! Пойдем.

И они побежали в ад.

***

Засунув палочку в рот Яксли, Снейп, прищурившись, наблюдал, как мощная струя воды ударила в рот Пожирателя, неся не просто смерть, но еще и страшные муки. Агуаменти было неплохой платой за сломанные ребра и прочие проявления любезности со стороны его бывшего коллеги. С отвращением оттолкнув труп ногой, Северус поймал себя на мысли, что тратит слишком много времени на каждого в отдельности. Времени, которого и так было мало. Лучше убить их быстро, вернуться к Гермионе и проверить, в безопасности ли она. На помощь Поттера ей, в случае необходимости, он, конечно, не рассчитывал. Так что следующему Пожирателю, попавшемуся на его пути, повезло удостоиться лишь Авады Кедавры.

Заметив высокую шляпу Минервы впереди, Снейп выпустил взрывное заклятие, расчищая путь к пожилой волшебнице.

– Где дети? – она задыхалась, но все-таки смогла выстрелить Петрификусом в пару Пожирателей, собравшихся напасть на зельевара.

– Я отправил Поттера и мисс Грейнджер в безопасное место, – сообщил он отрывисто, попав в еще одного ублюдка за спиной МакГонагалл заклинанием Конъюнктивитус с его личными изменениями. Теперь оно безвозвратно растворяло глазные яблоки. Сейчас он ненавиделих их всех так сильно, что готов был убить голыми руками.

– А Уизли? Ты же не навредил им, правда? – спросила Минерва и дернулась – слабое Круцио проскользнуло сквозь ее защитный барьер.

Снейп восстановил защитные чары, бросив перед этим пару мощных Инсендио – запах горелого мяса в сочетании со зловонием крови и выпущеных кишок заполнил поле боя.

– Нет, – процедил он сквозь зубы, сдеживая боль от раны на бедре после чьего-то режущего проклятия.

Послав Энгоргио в шею еще одного нападавшего, он услышал хрипы задыхающегося от раздутого горла. Обернувшись на секунду, Снейп понял, что это был член Ордена Феникса. Быстро сняв проклятие, мужчина лишь досадливо хмыкнул – теперь на него охотится и Орден. Ничего нового.

– Так что, они в порядке? – крикнула МакГонагалл откуда-то справа – бой разделил их.

– Нет! – ответил он срывающимся голосом.

Отразив очередное проклятие и переместившись ближе к краю кладбища, он застыл, закипая от злости, смешанной с беспокойством – чертов Поттер и Гермиона, его Гермиона, стояли одни напротив Волдеморта, окруженного стаей оборотней, готовых броситься на своих жертв в любой момент. В неверии Снейп поднял глаза к небу, где тусклым светом блестел полумесяц. «Лорд сам обратил их», – понял мужчина. В следующий миг один из зверей с жутким рыком прыгнул на девушку. Снейп отреагировал мгновенно – смертельный луч настиг монстра за секунду до того, как острые клыки сомкнулись бы на горле Гермионы. Заметив новую угрозу, оборотни оскалились, собираясь напасть на него. Слепая паника захлестнула Северуса, но предпринять он ничего не успел – большой серый зверь выскочил из темноты и, перепрыгнув через Снейпа, бросился на себе подобных.

– Римус, – объяснил запыхавшийся Билл Уизли, пытаясь выровнять сбившееся дыхание. – Грюм помог ему трансформироваться.

Снейп коротко кивнул, собираясь найти Гермиону.

– Подожди! – крикнул Билл, схватив его за локоть. – Где Джинни и Рон?

– Мертвы, – сухо ответил Северус. – Отпусти, парень, сейчас не время!

Ошеломленный Билл молча разжал руку, провожая бывшего профессора Зелий пустым взглядом. Бросившись туда, где он последний раз видел Гермиону, Снейп встречал лишь сизые взлохмаченные шкуры. Собрав всю свою магическую силу, он вновь и вновь бросал в зверей заклинания, возвращая им человеческий облик, а подоспевший, но еще не отошедший от потрясения Уизли, с нечитаемым выраженим на лице отправлял в них смертельные вспышки, вложив в них всю боль и ярость от потери брата с сестрой.

Оставляя Билла с его невысказанной мукой, которая не сулила оставшимся оборотням долгой жизни, Северус побежал между склепами, ища глазами девушку. Боковым зрением он отметил, что Пожиратели смерти отступали под натиском Ордена, да и отступать было уже почти некому. Заметив вспышку света в одной из гробниц, Снейп бросился туда, подоспев как раз в тот момент, когда проклятие полетело в сторону Гермионы. Без какой-либо сознательной мысли он рванул вперед, заслоняя ее от струи белого пламени. Заклинание ударило ему в спину, между лопаток, и он, покачнувшись, упал на землю, увлекая девушку за собой. Ее карие глаза были последним, что он увидел, прежде чем все вокруг остановилось и тьма поглотила его.

***

Гарри Поттер не видел ничего этого.

Он смотрел, не отрываясь, на темного мага перед ним, а в его голове вновь и вновь крутились слова рокового пророчества: «...один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой...».

Подняв палочку, он направил ее на своего заклятого врага, чувствуя, как ненависть волной поднимается в его душе – к этому монстру, бессердечному чудовищу, отнявшему столько невинных жизней. Уже открыв рот, чтобы убить, Гарри вдруг понял, что Авада Кедавра будет слишком простой карой для Волдеморта.

– Интерфицио Амор*! – выкрикнул Поттер, и золотое сияние, вырвавшись из палочки, обвило Темного Лорда.

Подняв его над землей на несколько футов, мерцающие нити, разделившись, заскользили в уши и рот неподвижного мага. Небесню завесу разрезали вспышки молний, но никто не сдвинулся с места, неотрывно следя за происходящим. Ночь, до этого наполненная звуками битвы, сменившимися гробовой тишиной, отозвалась тихой, пронзительной песней.

«Феникс», – понял Гарри. Последний раз он видел птицу на похоронах Дамблдора, после которых феникс исчез. И вот он вернулся.

Спикировав вниз, Фоукс подцепил когтями одну из золотистых нитей и потянул в сторону, туда, где за разрушенной могилой плакала Гермиона Грейнджер, сжимая в объятиях безжизненное тело Северуса Снейпа.

– Я клянусь, – осторожно подойдя ближе, Гарри услышал сбивчивый шепот подруги, – я отдам ребенка Малфоям, если ты сейчас же не очнешься, слышишь меня, чертов ублюдок!

Но Снейп не шевелился.

Не прекращая петь, феникс приземлился на грудь мужчины, легко оттолкнув голову девушки, и опустил ему в рот светящуюся нить, которая, будто по собственной воле, поскользнула в горло Северуса.

– Что это? – Гермиона, наконец, пришла в себя и непонимающе подняла голову.

Гарри не ответил, смотря на подругу с состраданием в глазах. За его спиной тело Волдеморта вдруг вспыхнуло сильнее, заливая кладбище желтым светом, а затем потухло и полетело на землю. Все было кончено.

– Ты сделал это, – тихо сказала девушка, посмотрев на друга.

– Наверное, – едва слышно ответил Гарри.

Не зная, что еще сказать, он опустился на колени рядом с Гермионой, привлекая ее к себе. Они сидели, обнявшись, плача о тех, кого потеряли в эту ночь.

Песня феникса оборвалась.

 

***

*Interficio Amor – убивать любовью.

 

Эпилог

2 сентября, двенадцать лет спустя

Нахмурившись, Гермиона Грейнджер еще раз пробежала глазами письмо в ее руках, прежде чем скомкать пергамент и бросить его в огонь. Задумчиво поглаживая живот, она размышляла о том, до чего же глупо спорить с кем-то, в ком настолько явно чувствовались слизеринские черты. И не важно, что Шляпа распределила ее на Пуффендуй.

Рассерженно хмыкнув, Гермиона послала упаковочное заклинание по квартире, все еще хмурясь, что ей все таки пришлось пойти на поводу у дочери и уступить ей. Но, хоть признаваться самой себе в этом и не хотелось, Сара была права – так действительно будет лучше для всех. На губах женщины скользнула задумчивая улыбка – ее не могло не радовать, что она не сдалась под напором Снейпа, а всего лишь заботилась о благополучии их ребенка. Ведь правда?

Протянув руку, она сняла одну из фотографий с каминной полки. На снимке они были вместе – сварливый мерзавец, собственнически обнимающий Гермиону, и счастливая Сара. Девочка весело смеялась, в то время как ее мать безрезультатно пыталась выпутаться из крепких объятий. Только по одному этому снимку становилось понятно, что Северус Снейп никогда не позволит ей исчезнуть из его жизни. Этот урок мисс Грейнджер усвоила давно, но все еще отказывалась принимать правду, каждый раз находя новые веские причины.

«Видимо, это достаточно весомый аргумент даже для меня», –усмехнулась про себя женщина, опуская ладонь на живот. И воспоминания ожили в ее памяти.

Слезы, боль, радость победы – все смешалось в эту роковую ночь. Гермиона сидела, положив голову на плечо Гарри, не в силах пошевелиться. В душе было пусто и горько. А потом сквозь надрывный плач Молли Уизли, потерявшей двоих детей, она услышала слабый, но уже недовольный голос Снейпа:

– Снимите с меня эту чертову курицу!

Отстраняясь от Поттера, все еще не веря, что ей не кажется, она обернулась и встретилась глазами с презрительным взглядом самого циничного мужчины на свете. Потревоженный феникс, размахивая крыльями, перебрался с его груди на плечо, еще больше выводя Снейпа из себя.

– Северус... – выдохнула девушка, бросаясь к нему и обнимая.

– Что касается тебя... – процедил он с презрением, хватая девушку за плечи и отталкивая от себя. – Я сказал тебе уходить. Как ты обошла Обет?

Гермиона улыбнулась, вспоминая реакцию Снейпа на ее рассказ о том, как вечно раздражающий зельевара Гарри снял его же чары.

Следующие несколько месяцев после Битвы она не раз мысленно благодарила друга за то, что ее связь с Северусом больше не действовала. Он превратился в настоящего диктатора, единолично принимая решения о ее будущем и не желая отпускать девушку от себя ни на шаг. А сколько раз они спорили о судьбе насчастного Фоукса? Птица, теперь поселившаяся у зельевара, почти привыкла откликаться на оскорбительное прозвище «глупая курица», что определенно забавляло Снейпа. Но вот соседствовать с Живоглотом феникс не мог – кот с завидной регулярностью ловил пернатого соперника по территории и затаскивал на самое высокое дерево, которое мог найти.

«Домашние животные действительно становятся похожими на своих владельцев», – размышляла Гермиона, вспоминая, сколько раз ей приходилось залечивать многочисленные царапины от когтей и клюва Фоукса на руках Гарри.

После рождения Сары Гермиона прожила с Северусом два месяца, пока не поняла, что больше не может. С тяжелым сердцем она собрала вещи и ушла, оставив ему ребенка. Это было нелегко для нее – с тех пор, как девочка родилась, Гермиона почти не отходила от нее, не спускала дочку с рук. Но жить с ним дальше было невыносимо, а он скорее убил бы ее, чем отдал ей ребенка – это она знала точно. Но остаться с ним и быть несчастной тоже не сделало бы Сару счастливой. И она ушла.

...На три часа, пока Снейп с совершенно невозмутимым видом, Сарой на руках и Глупой Курицей на плече не появился на Гриммо, 12, где она временно остановилась, требуя вспомнить о материнских обязанностях и немедленно накормить его дочь.

Тогда она вернулась, но потом они долго спорили и ругались, пока он, наконец, не уступил и согласился с тем, что всем будет проще, живи Гермиона отдельно. Он купил ей эту квартиру, установив, конечно, множество защитных чар и наладив каминную связь с его домом для себя и Сары.

И зажила своей жизнью. Изменения не были радикальными – она все так же регулярно виделась со Снейпом и дочерью, но скандалов стало значительно меньше. Она занялась ученичеством у Мастера Нумерологии, пока со временем не стала Мастером сама. Научные исследования и новые открытия поглотили девушку с головой, не оставляя времени на личную жизнь. Конечно, иногда она пыталась ходить на свидания. Но, когда после одного из них Снейп явился к парню домой, в своей любимой манере «убеждая» несчастного оставить ее в покое, она сдалась. Или же это было после другого случая – тогда особо наглый экземпляр, по мнению Снейпа, рискнувший сходить с ней на второе свидание, был найден утром в мусорном баке, не в состоянии вспомнить, что произошло. Потом они с Северусом бурно ругались, и он поставил ей условие – никого, кроме него. То ли было что-то в его глазах в этот момент, то ли она просто устала от его выходок, но Гермиона согласилась.

И сейчас она, тридцатилетняя женщина, наконец решилась не только жить с этим сварливым, невыносимым магом, разменявшим шестой десяток, но даже снова стать матерью. Тогда, двенадцать лет назад, когда он силой взял то, что хотел, она действительно ненавидела его. Все казалось прозрачным и понятным. Но теперь все иначе, она сама стала другой, так что в запутанных чувствах к Снейпу не помогал разобраться даже хваленый рациональный склад ума мисс Грейнджер.

Пламя камина вспыхнуло золотым светом, прервав размышления Гермионы, обещая скорое появления Гарри Поттера. Гермиона улыбнулась, подумав о том, что если бы Северус запатентовал это заклинание, они бы могли вообще не работать еще долго – большинство волшебников жаловались на неожиданные визиты по каминной сети.

Улыбка женщины стала шире, когда Гарри, отряхивая с одежды пепел, шагнул в комнату, на ходу надевая очки – после первого неудачного путешествия через камин он всегда снимал их заранее.

– Привет, Гермиона, – сказал он, сжимая подругу в объятиях.

– Не так сильно, – засмеялась Гермиона, защитным жестом обнимая живот.

– Прости, – улыбнулся он, отступая на шаг. – Это наконец случилось! Луна беременна!

– Ох, Гарри, – ахнула женщина. – Это так замечательно! Я очень рада за вас! Когда она родит?

Поттер, хмурясь, осмотрел комнату.

– Что происходит? – спросил он, игнорируя ее вопрос.

– Я переезжаю, – просто ответила она, и последний ящик, закрывшись, пропал из виду.

– И куда ты переезжаешь? – Гарри взял ее за руку, все еще хмурясь.

Гермиона вздохнула. Их со Снейпом взаимная неприязнь не только не сошла на нет после Битвы, но еще и разгорелась с новой силой. Когда выяснилось, что силы и любви Гарри для убийства Темного Лорда не хватило бы, если бы не Фоукс, связавший Волдеморта со Снейпом магической нитью, и не чувства Снейпа к Лили, оставшиеся где-то в глубинах памяти, отвращение Северуса к парню заиграло новыми красками. Ни один из них не мог смириться с тем, что они действительно нуждались друг в друге для победы над Лордом, а Гермионе оставалось лишь радоваться, что эти факты всплыли не сразу после боя, а только спустя три года. Ибо кто знает, хватило ли бы Снейпу слов портрета Дамблдора для оправдательного приговора, откажись Гарри свидетельствовать в его защиту. Главное, что Северус был свободен и его не постигла участь казненной Беллатрисы или Люциуса под домашним арестом, лишенного всех денег.

– Я возвращаюсь домой, Гарри, – мягко ответила Гермиона. – Думаю, время пришло.

– Сейчас? – спросил он недоверчиво. – Но Сара уехала в Хогвартс вчера – что тебе там делать?

– Зато там есть тот, кому я нужна больше всего, – произнесла Гермиона, думая, как лучше объяснить другу свое решение. – Он совсем один, Гарри, да и я... я...

Она замолчала, сцепив руки на животе, не зная, что говорить дальше. Но Поттер уже понял все без слов. Он молчал, наблюдая за этим жестом, который еще утром видел в исполнении Луны.

– Я не верю, – выдавил Гарри, прищурившись. – Как ты могла снова позволить ему вернуться в твою жизнь, Гермиона?!

– Ну хватит уже, Гарри! – отрезала волшебница. – Все совсем не так.

– Не так?! – Поттер уже закипал от злости. – Он снова заставил тебя, да? Просто скажи мне, и я...

– Нет! – крикнула Гермиона, но затем, глубоко вдохнув, продолжила уже спокойным тоном: – Теперь все иначе. Гарри, я...

Простая истина, которую она настойчиво отгоняла столько лет, словно назойливую муху, казалась сейчас облегчением.

– Я люблю его, – три слова, но как много они значат в жизни. – И, наверное, всегда любила. Просто не была готова.

– А сейчас, значит, готова? – Гарри не мог этого понять, определенно, нет. – Почему именно сейчас? Хочешь сказать, это не потому, что он снова обманул тебя и ты опять беременна?

– Он не обманывал меня, – Гермиона покачала головой. – Не в этот раз. Знаешь, я ведь даже еще не сказала ему. Я перестала пить зелье сама, он не просил меня об этом. Поверь мне – он не такой плохой, как ты думаешь. Иногда он даже может быть очень...

– Не хочу ничего об этом слышать! – воскликул Поттер с притворным ужасом, для убедительности зажав уши руками. – Ни-че-го!

Смеясь, Грейнджер легко толкнула друга в плечо, с облегчением понимая, что обстановка разрядилась.

– Правда, Гермиона, ты уверена? – продолжил Гарри серьезным тоном. Как бы там ни было, но использовать подругу он не мог позволить никому. – Ты же знаешь – он думает только о себе. Он не любит тебя, он просто...

– Нет, – решительно прервала его она, набирая горсть летучего пороха в ладонь. – Ты ошибаешься, Гарри. Он любит меня – я знаю это.

– Он хоть раз это сказал? – Поттер покачал головой, тоже подходя к камину. – Снейп когда-либо говорил тебе «я тебя люблю»?

Гермиона замолчала, задумчиво склонив голову набок.

– Нет, – призналась она, бросив порох в огонь. – Но Северус бы не назвал это любовью.

– Что тогда, раз не любовь? – Гарри взял ее за локоть, заглядывая в глаза.

Гермиона улыбнулась и шагнула в пламя, а ответ волшебницы расстворился в столпе зеленых искр:

– Искупление.

 

Конец