Естественное бардо этой жизни

 

Есть много способов излагать Дхарму – это зависит от контекста и слушателя. Основная причина объяснять Дхарму – это помощь практикующему действительно практиковать. Существует определенный метод изложения учений и для обычных практикующим и для медитирующих. Один из вариантов его называется "указующие наставления старушки"; в нем используются очень простые слова, а также жесты рук и выражения лица – но они указывают на самую суть вопроса.

По традиции, в Индии существовали определенные методы обучения. Сам Будда, например, учил в контексте "пяти совершенств"; он также использовал для обучения свои чудесные силы тела, речи и ума. Бодхисаттвы обучают путем шести парамит; шраваки и архаты – путем трех аспектов чистоты. В великом монастыре Наланда пандиты для обучения трактатам использовали метод, называемый "пять указаний изложения". В других монастырях, таких, как Викрамашила, пандиты традиционно учили в соответствии с тремя аспектами чистоты. В этой книге моя задача – учить максимально прямо, чтобы принести немедленную пользу сознанию читателя. Эта польза зависит не столько от красивых выражений и поэтических аналогий, сколько от прямого изложения того, что важно.

Первое из четырех бардо, объясняемых в "Зеркале-Напоминании" называется "бардо этой жизни"; в буквальном переводе с тибетского – "бардо рождения и последующей жизни".

Если говорить о перерождении, то по традиции можно родиться четырьмя способами: из лона матери, из яйца, от тепла и влаги и мгновенно. За немногими исключениями, все люди в этом мире рождаются из материнского лона. Бардо этой жизни продолжается от момента нашего рождения до той поры, пока мы не встретимся с болезнью одного из 404 существующих типов или с одним из 80 000 негативных влияний, которые являются причиной смерти. Период от рождения до встречи с обстоятельствами смерти определяет бардо этой жизни.

То, каким люди ощущают бардо этой жизни, и то, как они проводят в нем свое время, зависит от того, что и как каждый из них принимает за реальность. У всех нас разные идеи о том – каковы вещи, как мы их воспринимаем и кто такие "мы" – те, кто это воспринимает.

В буддизме существуют несколько уровней школ мысли. Из четырех философских школ буддизма каждая по-своему определяет две истины, субъект, объект и реальность. В соответствии с индивидуальной системой каждой из них, разные вещи воспринимаются как реальные и истинные. Каждая школа исследует точки зрения, уступающие ее собственной, находит и отвергает их недостатки, и затем устанавливает некие положения, которые для себя считает истинными. Поскольку все феномены нирваны, сансары и пути включаются в категории двух истин (истины относительной и истины абсолютной), различия между школами заключаются только в том, как именно они определяют две истины. Человек, не усвоивший философских взглядов, особо не думает о различиях между двумя уровнями истины. Но, как только мы начинаем изучать философию, мы начинаем чуть-чуть понимать что-то о реальной ситуации: о том, каковы вещи на самом деле (в отличии от того, какими они кажутся; от того, что для нас – явная реальность). В зависимости от уровня нашего понимания абсолютной истины, мы воспринимаем разные вещи и испытываем разные уровни постижения.

Давайте посмотрим, как ощущает бардо этой жизни человек высшего класса, с наиболее развитым сознанием. Человек, который проводит много времени изучая, обдумывая и практикуя единство двух истин, быстро продвигается по пути собирания двух накоплений. Это позволяет постижению наступить быстрее и этот человек скоро увидит вещи такими, какие они есть. Самые счастливые (я имею в виду людей самых высоких способностей) видят мир и его обитателей, как спонтанно совершенную мандалу. Что это значит? В соответствии с общими учениями Махаяны, все разумные существа имеют природу Будды (татхагатагарбху), и все пронизано природой трех кайй. В соответствии с системой Ваджраяны, все, что появляется и существует, обладает божественной природой, все звуки – мантра, и все, происходящее на уровне мысли, является проявлением изначальной пробужденности. Человек с высочайшим интеллектом сознает, что так оно и есть. Не то, чтобы он должен был создавать мандалу божеств, мантр и мудрости путем неких умственных построений или практики визуализации; напротив он сознает всеохватывающую чистоту. Постижение человека высшего типа – это просто сознавание вещей такими, какие они есть на самом деле.

Вот, например, Миларепа. Он сказал: "Когда простые люди видят меня, они чувствуют жалость; но когда меня видят просветленные мастера, их переполняет радость". Человек, который долгой практикой достиг высокого уровня постижения, может с виду ничем не отличаться от обычного человека, но сознание его такое же, как у Будд. Тселе Ринпоче описывает постигших существ, говоря: "мысли их проявляются как игра дхарматы, и все существующее – природа трех кайй". Миларепа постиг это. В Дзогчене это состояние постижения называется "всеохватывающей чистотой внешней видимости и бытия". Другой используемый термин – это "непрерывность мудрости индивидуального опыта".

Обычный человек от рождения до смерти постоянно находится во власти неведения, негативных тенденций, переживаний-заблуждений и фиксации на конкретном. Что это значит? Мы еще не родились, а уже льнем к своему "я". Мы прочно держимся за идею "Я есть", и эта привязанность создает фиксацию на конкретной реальности; фиксацию на том, что "я" – воспринимает, а весь остальной мир – это нечто воспринимаемое. Это становится цепной реакцией, влекущей человека жизнь за жизнью, рождение за рождением, через шесть миров сансары: через адские миры, миры голодных духов, животных, людей, богов и полубогов. Этот порочный круг длится бесконечно. Вот как бардо этой жизни воспринимается обычным человеком. Так мы и продолжаем существовать (благодаря силе кармы), пока не добиваемся освобождения путем практики.

Тселе утверждает, что "Обычные, невежественные люди... принимают нереальное за реальное и ожидают, что непостоянное будет постоянным". Можно много сказать по поводу этого утверждения. Большинство людей не обращает внимания ни на что, кроме внешне реального – того, что мы воспринимаем глазами, ушами, носом и языком. Поскольку мы пойманы в сети очевидной реальности, и не слишком задаемся вопросами о том, что же реально и истинно на самом деле, мы редко воспринимаем абсолютную истину. Наш кругозор ограничен тем, что внешне кажется реальным. Но, исследуя вещи с помощью своего разума и цитат из учений, анализируя воспринимаемые объекты и воспринимающее сознание, мы можем прийти к пониманию того, что все вещи лишены подлинного существования.

Основная разница между Буддами и разумными существами в том, что Будды сознавали, что мир явлений не возникает, не продолжается и не прекращается; разумные же существа верят, что все является надежным и реальным. Другая разница – в том, что Будды понимают, что вещи не существуют; разумные существа верят в их существование. Понимая две истины, мы понимаем природу и внешних воспринимаемых объектов, и внутреннего воспринимающего сознания. Мы понимаем, что все в мире лишено субстанции и не имеет истинного самосуществования. Нет вещей, которые существовали бы конкретно и независимо друг создателя, который создал их.

Короче говоря, внимательно исследуя вещи, мы можем обнаружить, что внешние феномены лишены истинного существования. Даже наш старый знакомый преступник – привязанность к "я", отчаянное цепляние за мысль "Я есть" – даже это не имеет никакого базиса. Мы можем достичь какого-то понимания природы вещей, но это понимание все равно остается теоретическим. Недостаточно просто лелеять идею о том, что все – включая нас самих пусто. Мы должны испытать это на себе, непосредственно это ощутить. А чтобы ощутить это, мы должны пойти к учителю, который пережил это сам и умеет просто находиться в естественном состоянии, не строя никаких ошибочных умственных конструкций; к человеку, который воспринимает вещи, как они есть – пустыми и не имеющими твердой реальности.

Более того, нам нужно объединить свои собственные умозаключения с высказываниями просветленных мастеров и с устными наставлениями квалифицированного учителя. А квалифицированным является учитель, имеющий сострадание, понимание и собственный опыт. Получая устные наставления, мы должны обладать открытым сознанием, иметь преданность и веру, а также усердно и с умом применять эти учения. И уже путем личного переживания мы обнаружим то, что в общих учениях называется состоянием отсутствия "я", в системе Махамудры называется изначальной пробужденностью, а в Дзогчене – единой сферой Дхармакайи.

Давайте более внимательно рассмотрим заявление о том, что мы – как обычные люди – ожидаем, что непостоянное будет постоянным. У всех нас есть определенное грубое понимание непостоянства, но оно редко достигает тонкого уровня. Мы считаем что-то постоянным, пока оно не разрушается. Например, человек постоянен, пока он не умирает; чашка постоянна, пока она не разобьется. Это грубое понимание непостоянности. Начиная понимать тонкую непостоянность, мы сознаем, что все меняется каждое мгновение. Каждую микросекунду человек изменяется.

Можно, конечно, придать старению приятный ореол, говоря что дитя растет и взрослеет, но факт остается фактом – с самого момента рождения любой из нас с каждым днем стареет и приближается к смерти. То же относится к временам года, да и ко всем остальным вещам. Мы говорим: "Сейчас лето", и нам кажется, что, хотя лето и непостоянно, но оно непрерывно длится. И вдруг лето кончается и мы начинаем называть его "осень". На самом деле вещи изменяются каждое мгновение; даже самые тонкие частицы в твердой материи находятся в постоянном изменении. Ничто не остается стабильным. Это тонкое непостоянство.

Непостоянство – это факт, к которому нужно привыкнуть и никогда не забывать. Сделаем так, чтобы понимание непостоянства зрело в нашем сознании. Сделав так, мы станем менее привязаны к вещам этого мира; а наши способности понимать учения, воплощать их на практике и покоиться в равновесии медитации возрастут. Тренировка сознания в понимании непостоянства облегчает практику медитации. Говорится: "Если ты льнешь к этой жизни, ты – не практикующий".* Из-за того, что мы привязаны к вещам этой жизни и всегда чувствуем, что нам недостаточно того, что у нас есть, мы впустую тратим время, а жизнь наша медленно истекает.

* Эта цитата – первая из четырех строк учения, данного Сакье Пандиту в видении Манджушри. Остальные звучат так: "Если ты льнешь к сансарическому существованию, в тебе нет отрешения. Если ты льнешь к собственным интересам, в тебе нет бодхичитты. Если ты вообще льнешь к чему-либо, у тебя нет правильного взгляда".

У непостоянности есть четыре основных аспекта. Первый – это то, что все родившиеся рано или поздно умирают. Есть стопроцентная гарантия, что все, кто родился – умрут. Это само собой понятно; это просто вопрос времени.

Второе: те, кто вместе, рано или поздно будут разделены. Возьмем к примеру ежегодный семинар в моем монастыре в Непале. Это группа из 80-90 человек. Через несколько недель они разойдутся. Через несколько месяцев все уедут отсюда, а через несколько лет все будут жить в разных местах мира. Некоторые из них к этому времени умрут, а большинство остальных едва ли встретятся вновь. Через сто лет все они умрут; кого-то из них кремируют, кого-то похоронят. Через тысячу лет их имена и все следы их существования полностью исчезнут. Вот вам факт непостоянства.

Третье: все собранное рассеется или будет исчерпано. Как бы много богатств и материальных ценностей мы не собирали, рано или поздно все это будет исчерпано.

Четвертое: все построенное будет разрушено. Как бы прочен ни был материал, будь это сталь, железо или что бы то ни было, рано или поздно построенное распадется и разрушится.

Таковы четыре факта непостоянства. Так же, как огонь по своей природе горячий, а вода – мокрая, все феномены по своей природе непостоянны.

Мало того, что мы принимаем непостоянное за постоянное, мы еще путаем болезненное с приятным. Мы настойчиво создаем причины страдания и совершенно впустую тратим свои жизни, занимаясь тщетной, исходящей из самообмана и привязанности, деятельностью – восемью мирскими заботами (такими, как покорение врагов и защита друзей). Привязанность к своему эго, это наваждение, с которым мы родились – концепция истинно существующего "Я" – порождает беспокоящие эмоции гордости, ревности, агрессии и привязанности. Мы инстинктивно чувствуем, что наше мнение весьма важно. Из-за этой привычной тенденции мы не придаем большого значения тому, что говорят или чувствуют другие люди. Мы стараемся взять над ними верх всеми силами – словом, отношением и делом. Это называется "активностью подчинения врагов".

Есть много методов разделаться с врагами или людьми, которых мы не любим. Можно их физически убить. Можно подвести под них мину клеветой или критикой; можно пытаться настроить против них всех остальных. Можно злобно смотреть на них. Мы можем чувствовать раздражение, когда кому-то другому хорошо или у него все получается. Все это происходит от привязанности или агрессии в нашем сознании. Эти беспокоящие эмоции (происходящие из привязанности к эго) являются коренной причиной распрей между людьми, а – по большому счету – и между странами.

Человек, изощренный в политике, никогда прямо не нападает на оппозицию; он ведет закулисную борьбу, и заставляет других людей говорить то, чего сам никогда прямо не скажет. Встречаясь лицом к лицу со своими оппонентами, он будет жать им руки, улыбаться и говорить о дружбе и сотрудничестве, в то же самое время строя планы нанесения им ущерба. Существует много способов расправиться со своими врагами: прямо, тайно или обходным путем.

В любом случае, наше основное препятствие – это привязанность к своему "я"; тенденция считать то, что "я" хочет и чувствует – в высшей степени важным. Поскольку эта привязанность к "я" настойчиво держит наше сознание в прочных тисках, мы никогда не бываем по-настоящему удовлетворены. В какой бы ситуации мы ни оказывались, она никогда не бывает совершенной. Всегда чего-то не хватает, всегда хочется чего-то еще. А если мы получаем то, чего хотим, оказывается, что нам нужно вдвое больше. Если у нас есть доллар, нам нужно два; если мы получаем два доллара, оказывается, что нам нужно сотню или тысячу. Иногда даже этого мало. Нам нужно десять тысяч; сто тысяч – и так далее.

То же относится ко всему, чем мы владеем. Поначалу трудно достать то, чего душа просит; но, как только это сокровище стало нашим, его становится трудно сохранить. Оно может разбиться; может быть украдено; оно может сноситься. Далее, сложно приумножить то, что у нас уже есть. И, наконец, чем больше всего у нас есть, тем сильнее наше беспокойство. Бедные люди не боятся потерять то, чего у них и так нет. В старину люди беспокоились о скотине и слугах – о них нужно было заботиться и их кормить. Теперь мы больше беспокоимся о технических приспособлениях и домашних удобствах. Ведь всегда так раздражает, когда наши вещи ломаются и их приходиться чинить.

У нас, обычных людей, сознание полностью занято восемью мирскими заботами: привязанностью к удовольствию, похвале, хорошей репутации, материальным благам и отвращением к их противоположностям. Вдобавок к этому, мы волнуемся и испытываем боль, теряя то, что мы имеем, и не получая того, что мы хотим. Коротко говоря, большинство непрактикующих людей проводят жизнь, преследуя мирские цели, думая о себе, помогая своим друзьям и борясь с врагами. Они тратят бардо этой жизни, погрузившись в восемь мирских забот. Это очень печально.

Ночью, когда мы спим, мы находимся без сознания, подобно человеку, находящемуся под воздействием наркотиков или алкоголя. Если мы подходим к этому состоянию, не используя ключевые точки медитативной практики, мы мало чем отличаемся от дышащего трупа. Некоторые люди выпьют или примут наркотики и становятся крайне неприятными и несносными, хотя в трезвом виде они ведут себя достойно. Таким же образом, спящий выглядит очень тупым, и сложно признать в нем разумного человека, которым он бывает наяву.

На что уходит большая часть нашего времени во сне? Мы реагируем на переживаемое либо с привязанностью, либо с отвращением или безразличием. Сны иногда бывают очень неприятными; бывают и просто кошмары, от которых мы пытаемся убежать. Таким образом состояния бардо сна и бардо медитации также включены в бардо этой жизни.

Тселе цитирует "Сутру Благородного Истока Драгоценных", в которой Будда говорит: "Из-за силы привязанности существ к ошибочному мышлению, их всех носит по этой (сансаре)". Под ошибочным мышлением здесь имеется в виду то, как мы воспринимаем мир – воспринимаем, не видя, что все нереально и лишено конкретной субстанции. Один из методов понять это – путем логики, называемой "рассуждения о взаимозависимости". Вникнув в эти рассуждения, мы понимаем, что вещи нереальны, что они существуют только в зависимости друг от друга. Без этого понимания наше мышление неверно и противоречит тому, как все обстоит на самом деле. Привязанность к такого рода неверному мышлению – да и вообще любые привязанности и антипатии вот причина того, что существ, как ветром, носит по шести мирам сансары.

Тот же – продолжает сутра – кто понимает равенство природы всех вещей, видит самосуществующего Татхагату, истинного Будду – достигнет высших качеств спокойствия, что означает, что он придет к постижению истинного положения вещей. Понимание и непонимание природы вещей – вот разница между Буддами и существами.

Итак, мы обсудили бардо этой жизни как для постигших людей, так и для тех, кто не постиг. Однако, недостаточно просто выслушать это описание. Нам нужно знать, что делать. Подумаем о своей жизни – что мы делали до теперешнего момента? Подумаем о будущем – что мы будем делать? Как наиболее разумно и осмысленно провести остаток нашей жизни? Тселе Ринпоче говорит, что можно использовать две точки отсчета: либо учения просветленного Будды, либо свой собственный разум. Не стоит слепо верить тому, что говорит кто-то другой, будь он даже самим Буддой; нужно лично исследовать учения. Только тогда мы сможем обнаружить правду того, какими вещи кажутся и каковы они есть на самом деле. Уверившись в этой правде, мы должны получить наставления от учителя и научиться применять его учения на практике.

В Тибетском Буддизме есть четыре разные школы; каждая со своими особыми качествами, каждая делает упор на своем. Говорят, что Школа Гелуг унаследовала учения Сутры, Школа Сакья унаследовала композицию, Школа Кагью – практику, а Школа Ньингма – Мантру, имея в виду учения Ваджраяны. Школа Гелуг (и до некоторой степени – Сакья) делает упор на обучение и размышления над учениями. Они считают очень важным добиться полного понимания буддистских учений, а особенно того, что называется "Пять Великих Трактатов". Они проводят огромное количество времени, изучая их. Ясно поняв эти учения, они переходят собственно к практике медитации. В традициях Кагью и Ньингма упор делается на несколько ином: они подчеркивают важность немедленного приложения тех учений, которые человек получает. Конечно, нужно изучать и обдумывать учения, но не слишком долго, так как жизнь коротка. Нужно достичь определенного интеллектуального понимания, но его нужно и применить практически. Применение учений к своей собственной жизни – вот главный пункт. Если человек не собирается становиться учителем – кем-то, кто будет приносить пользу всем существам по большому счету, – ему необязательно приобретать детальное интеллектуальное понимание всех учений.

"Зеркало-Напоминание" говорит, что (в соответствии с системой Ньингма) мы должны быть подобны ласточке, влетающей в гнездо. Перед тем, как влететь в него, ласточка сначала проверяет, на месте ли оно, все ли в безопасности. И, когда она убедится, что все в порядке, она влетает в гнездо прямо и без колебаний. Это относится к подходу школ Кагью и Ньингма. Мы должны быть достаточно убеждены в истинности основного положения – пустоте природы всех вещей. Чтобы добиться этого, нужно для начала найти квалифицированного учителя и учиться у него.

Принято говорить, что сначала нужно суметь проверить учителя; затем нужно уметь следовать за учителем; и, наконец, нужно суметь впитать в себя его понимание, его мудрость. Чтобы сделать так, необходимо сначала найти подлинного учителя. Найти шарлатана, слепо следовать за ним, получать извращенные учения и в итоге самому стать шарлатаном это было бы катастрофой. Важно найти квалифицированного учителя и правильным образом получить учения, а затем правильно их практиковать. Необходимо искренно следовать за учителем, делать ему приятное и избавиться от всякого обмана в мыслях, словах и поступках.

Должно также принять три свода обетов: Хинаянские обеты Личного Освобождения, Махаянскую тренировку следования путем бодхисаттвы, и самайи Ваджраяны. Что касается обетов Личного Освобождения, то высшей их ступенью является принятие полного монашества, менее строгим вариантом принятие послушания, и, наконец, для мирян – простое принятие прибежища. Более того, в соответствии с уровнем принятых нами обетов, следует соблюдать правила Хинаяны, Махаяны и Ваджраяны. Тселе замечает по поводу этих обетов: "Их следует соблюдать, не запятнывая ни малейшим намеком на какое-либо нарушение". Если обеты и самайи нарушаются, необходимо немедленно их поправлять.

"Изучая и обдумывая все этапы Сутры и Тантры без предвзятости, следует полностью отбросить любое пристрастие и привязанность к определенной школе мышления". Это значит, что занимаясь практикой Дхармы, нельзя думать: "Я – Гелугпа", "Я Кагьюпа" или "Мне не нравятся другие учения". Важно быть свободным от этого предубеждения. Учиться и изучать нужно непредвзято, потому что нам необходимо понять что есть что, как в буддистских, так и в небуддистских учениях. Поймите разные точки зрения, которым вас учат, и тогда вы сами будете знать, что верно, а что – нет. А не учась, как вы сможете отличить верное учение от неверного, истину от не истины? То же относится и к небуддистским философиям и школам: нужно хорошо их знать, чтобы понять – верны они или нет. Нельзя говорить, что все небуддистское – ошибочно. Было бы глупостью держаться такой точки зрения, хотя в буддизме и принято считать, что все 360 небуддистских школ философии неверно смотрят на вещи. Почему? Не потому, что они небуддистские, а потому, что, в конечном итоге, ни одна из этих систем не сможет выдержать испытания рассуждениями и логикой. Неправильный взгляд неправилен в том смысле, что он не соответствует природе вещей. Только по этой причине взгляды небуддистских школ называются неверными. Важно знать это. Избегайте сектантства.

Хорошим примером знающего человека, свободного от предвзятости, является теперешний Далайлама, который обучался и принимал учения у мастеров всех традиций – не только своей школы. В Тибете несектантскую традицию Риме распространяли Джамьян Кьенце Вангпо 1-ый и такие держатели линии, как Кьенце Чокьи Лодро. Теперешний (недавно почивший) Дильго Кьенце Ринпоче изучал все учения разных традиций; его уважают все школы, как несравненного мастера и в объяснении учений, и в практике. Его пример достоин подражания.

"Если человек сбивается с пути и попадает в сети привязанности к великой учености, он просто гоняется за пустыми словами, не понимая их действительного смысла. Поэтому следует принимать близко к сердцу и применять к себе все то, чему научился". Наше изучение Дхармы становится извращением, как только мы... уметь разъяснять этапы пути и все детали учений. В чем суть обучения? Суть в том, чтобы добиться некоторого понимания, которое может привести к непосредственному переживанию. Относиться к Дхарме, как к интеллектуальной теории – это тратить учения впустую.

Один из моих учителей, Куну-лама Тензин Гьяцо, был индийцем. Он родился в Химачал Прадеше и изучал санскрит и пали. В Сиккиме он начал изучать Путеводитель по жизни и смерти, буддистские науки, а потом отправился в Тибет, где учился в монастырях Сера и Дрепунг. Потом он отправился в Кхам. Он был весьма образованным, но одновременно очень гордым, и считал, что никто в Кхаме с ним не сравнится. Прибыв в монастырь Каток, он встретился с Каток Ситу Ринпоче, но не был особенно впечатлен. Он подумал: "Как такой невежественный лама может быть настоятелем этого огромного монастыря и иметь столько монахов? Что творится?"

Куну Ринпоче любил книги и хотел надолго задержаться в библиотеке этого монастыря для того, что называют "библиотечным ритритом". Это значит, что ученый запирается на какое-то время в библиотеке и читает все книги, выясняет, кем они написаны и т.п. Когда он попросил разрешения это сделать, Каток Ситу Ринпоче ответил: "Библиотека у нас не очень впечатляющая, но несколько хороших книг у нас все-таки есть. Чтобы все изучить, потребуется несколько лет. Тем не менее, вы, вероятно, сможете ознакомиться с большинством за пять- шесть месяцев".

В библиотеке Куну Ринпоче обнаружил много подлинных индийских манускриптов на санскрите и пали, написанных на пальмовых листьях, и нашел много книг, о которых никогда не слышал. Позже он рассказывал, что они были написаны на ужасном санскрите, но смысл сохранялся. Обсуждая это с Каток Ситу Ринпоче, он обнаружил, что Ринпоче, оказывается, прекрасно знает санскрит и хорошо знаком со всеми учениями, содержащимися в книгах. Тут в Куну Ринпоче начали зарождаться вера и преданность.

Если бы вы спросили кого-нибудь сегодня – к какой традиции принадлежал Куну Ринпоче, то из-за его несектантского подхода и всеобъемлющих знаний, ньингмапинцы сказали бы, что он Ньингма, так как получил много учений от учителей Ньингма; последователи Гелуг сказали бы, что он – Гелугпа, поскольку он следовал учениям Гелуг, получал их и давал их другим. Можно было бы задавать этот вопрос последователям почти каждой школы, и вы получали бы разные ответы, потому что Куну Ринпоче учился везде. Но, если бы вы спросили об этом у него самого, он сказал бы: "Я просто буддист. Я практикую единство Сутры и Тантры". Лучше всего – стараться быть таким, как он: учиться у всех школ и быть полностью непредвзятым. Но если вы этого не можете, тогда, во всяком случае, воздержитесь от нападок на другие школы.

У нас может не быть достаточного количества времени или способностей, чтобы целиком воспринять все учения Дхармы; поэтому стоит следовать тем учениям, которые мы получили, практиковать их и не критиковать остальные традиции. Одни лишь устные наставления нашего учителя воплощают суть всех учений и размышлений. Нужно безо всяких сомнений вложить эти устные наставления в свое сердце. Даже если мы получили всего четыре строки учения, нужно усвоить их и воплотить на практике. Иначе нет вообще смысла получать какие бы то ни было учения.

Будда дал много учений; к ним существует огромное количество комментариев. Если человек не обладает наивысшим усердием и способностями, невозможно изучить и понять их в полном объеме. Поэтому, самое важное – применить на практике устные наставления учителя, который обучает нас. Наш учитель может сконденсировать все учения в ту форму, которую мы сможем применить. И не останавливайтесь на получении учений; получив, вложите их в свое сердце.

Процесс понимания и избавления от сомнений напоминает процесс очищения золота; ненужное уходит, остается чистое золото. Получив учения и применив их на практике, мы достигаем некоторого понимания – но есть и сомнения. Чтобы увеличить степень понимания, все время спрашивайте учителя о том, чего вы не понимаете. Непрестанно практикуя и получая учения, мы добиваемся все более глубокого понимания, пока, в конце концов, не избавляемся от сомнений. Чтобы сделать воду пригодной для питья в таких местах, как Непал, мы долго кипятим ее, чтобы избавиться от всех микробов. В конце концов, мы получаем чистую питьевую воду. То же должно происходить с пониманием учений.

Если мы не расстаемся с мирскими заботами, мы тратим жизнь впустую. Иногда люди говорят: "У меня нет времени практиковать". Почему они так говорят? Потому что они слишком заняты приготовлениями к удобной жизни. Иногда у людей даже нет времени нормально есть и спать – настолько они заняты работой, подготовкой к чему-либо или борьбой за это. Мои учителя часто говорили: "Человеческая жизнь уходит на подготовку. Готовишься к будущему, а жизнь пролетает мимо. Еще не подготовился, а уже умираешь". Люди бегают за материальными вещами; покупают себе то, чем хотят обладать и наслаждаться. Но часто бывает так, что они умирают, не успев одеть всю свою одежду, потратить все свои деньги или насладиться всеми своими игрушками.

Тселе Ринпоче обращается к людям, считающим практику самой важной частью своей жизни. Существует три основных типа практикующих: те, кто пребывает в одиночестве в уединенных местах; те, кто принимает постриг и ведет монашескую жизнь; и те, кто пытается практиковать в контексте повседневной жизни. В былые времена в Тибете и Индии было бессчетное количество людей, сделавших практику самой важной частью своей жизни, и в итоге достигших постижения. Много, много людей – как течение большой реки – достигали просветления, расставшись с мирскими заботами и концентрируясь исключительно на практике. Наиболее известный из них – Джетсун Миларепа; человек, полностью непривязанный к мимолетным объектам мирских удовольствий. Если бы его пригласили, например, в пятизвездный отель, он не нашел бы там ничего для себя интересного и подумал бы: "Какая тщета! Как бессмысленно верить, что вся эта роскошь может принести какое-либо продолжительное удовольствие. Все это – полностью непостоянно". Может быть, он даже опечалился бы, видя тщетность всех подобных целей.

Большинство людей занято борьбой со своими врагами и защитой своих друзей. Они считают ложное – истинным и непостоянное – постоянным. Они отравлены пятью ядами. Испытывая восемьдесят четыре тысячи беспокоящих эмоций, они накапливают карму из-за своих привязанностей, гнева и заблуждений. Даже если они отправятся в уединенное место, они (может быть) побудут там несколько месяцев – или даже несколько лет – а потом откажутся от этой идеи. Может быть, причиной для их ухода в затворничество послужила усталость от мирской суеты. Может быть, у них умер кто-то из близких или они поссорились с женой (или мужем). В общем, случилось что-то, что заставило их почувствовать усталость от всего мирского; им захотелось заняться практикой Дхармы. Тем не менее, поскольку они не до конца обрезали все мирские связи и привязанности, через какое-то время они возвращаются к цивилизации и вновь живут среди людей. Они возвращаются к своим прежним привычкам. В этом нет ничего хорошего. Лучше целиком отсечь все привязанности.

Зачем уходить в уединенное место? В уединении рождается молчание, а из молчания приходит покой в мыслях. Только когда нас не тревожат мирские заботы, у нас появляется свободное время, чтобы стопроцентно сконцентрироваться на практике. Хорошо практиковать в чистом, тихом, уединенном месте. Многие великие практики говорили, что в чистом месте, с чистым воздухом и чистой водой, сознание становится ясным и легко добиться постижения. Такая обстановка способствует силе переживаний и более скорому достижению постижения, в то время как в гуще деловой активности прогресс значительно медленнее.

Часто говорят, что лучший практикующий – это тот, кто отрешился от мира и уединенно живет в горах. Будда покинул свое царство, как будто оно было кучей соломы или гнездом змей. Однако, в отличие от зверей и птиц (тоже живущих в уединенных местах) он напрягал свои ум, речь и тело в духовной практике. Поэтому, хотя и говорят, что лучшие практикующие оставили мирские заботы и живут в горном уединении, недостаточно просто физического пребывания в уединенном месте. Самое важное – настрой нашего сознания. Ведь с другой стороны, если мы можем практиковать в обычной бытовой ситуации, не поддаваясь возникающим беспокойным эмоциям, мы приблизимся к цели даже быстрее, чем в затворничестве. И все равно, в отрешении от мирских забот и материальных привязанностей есть огромная польза.

Нам довольно трудно вот так – взять и все оставить; но даже попытка практиковать в мирской ситуации уже приносит огромную пользу. В общем-то, человек большого интеллекта и усердия может практиковать в любой ситуации. Много зверей и птиц живут тоже в горных пещерах; в самом по себе факте физического уединения нет ничего особенного.

Ключевой момент всех учений – это понять единство пустоты и сострадания, называемое иногда "пустотой, в центре которой – сострадание". Как только вы осознаете этот важнейший момент, просветления можно достичь и без больших знаний. Но, не осознав этого единства, можно много учиться, уметь излагать все учения, писать много книг – и этого будет недостаточно для того, чтобы достичь просветления. По большому счету, всех этих действий недостаточно; человек продолжает скитаться в сансаре. Состояние Будды – это значит, что все недостатки исчерпаны и просветленные качества доведены до совершенства. Слово "Будда" не применяется к людям, которые просто собрали много информации. Это состояние достигается опытом медитации, а не только путем обучения и размышления.

У человека может возникнуть мысль: "А при чем здесь мудрость, вера и преданность, если всего-то навсего нужно постичь единство пустоты и сострадания?" На самом деле, все эти качества воплощены в этом единстве. Каким образом? Когда сознаешь неразделимость сострадания и пустоты, сострадательная пробужденность уже присутствует. Когда это понимаешь, преданность и вера становятся непоколебимы. Нет больше места для сомнений.

Сейчас, пока мы еще не полностью постигли, наша преданность учителю непрочна; она то увеличивается, то уменьшается. Когда учитель добр и говорит о нас что-то приятное, мы чувствуем огромную преданность. Но, как только он начинает нас критиковать, или говорит что-то, что нам не нравится, наша вера в него немедленно улетучивается. Мы чувствуем раздражение; отношение наше становится критическим и пренебрежительным. Мы можем даже рассердиться и начать спорить с учителем. Такова природа нашей шаткой веры. Почему это так? Потому, что мы по-настоящему не сознаем пустоту. Чем глубже наше понимание пустоты, тем больше доверия и преданности мы испытываем к постигшим существам и к Будде, Дхарме и Сангхе. Сейчас наше восприятие пустоты – это умственное построение, не более, чем идея; наши сострадание и преданность – тоже надуманы и сфабрикованы. Однако, в тот момент, когда мы начинаем сознавать "пустоту с состраданием в ее центре", все эти качества становятся подлинными. Так же, как вода мокра, а огонь горяч, истинное видение пустоты естественно проникнуто сочувствием.

Мы можем понять природу пустоты – но это еще не все: ни в коем случае нельзя умалять тот факт, что у благих и злых поступков есть последствия. Нужно твердо верить во взамозависимость причин и следствий. Нам необходимо постоянно тренироваться в совмещении правильного видения с поведением, соответствующим словам Победоносного. Одного только понимания правильного видения пустоты недостаточно; это всего лишь первый шаг. Мы должны продвигаться по пути и проходить все бхуми. Если в начале практики делается слишком сильный упор на видение пустоты, есть опасность интеллектуально убедить себя: "Все пусто. Нет ни причин, ни следствий. Действительность находится за пределами этих искусственных видимостей!". Если мы исходим из таких убеждений (не имея непосредственного опыта), мы можем забыть о важности того, как мы относимся к другим. И тогда наша практика искажается. Прибавьте к этому, что интеллектуальное убеждение может сопровождаться медитационными переживаниями, такими, как блаженство, ясность и "не-мысль"; человек может внезапно почувствовать себя вполне просветленным и решить, что весь путь уже пройден, что развивать в себе больше нечего. Такого сорта ложные убеждения становятся сильным препятствием для дальнейшего развития. Необходимо уважать закон причин и следствий.

Нужно знать разницу между положительными и отрицательными действиями, потому что все существует на относительном (искусственном) уровне. Мы на самом деле испытываем удовольствие и боль; у нас есть прошлые и будущие жизни; наши хорошие и плохие поступки приносят плоды. Все, через что мы проходим, на относительном уровне является для нас правдой. В то же время на абсолютном уровне все феномены (как субъекты, так и объекты) являются исключительно природой "таковости"; они не имеют отношения к представлениям о возникновении, существовании и прекращении. Такова истина на абсолютном уровне; но относительный уровень тоже истинен. Поэтому, хотя все вещи и возникают взаимозависимо, но, пока мы еще не полностью просветлены, нам следует внимательно относиться к хорошим и плохим поступкам и собирать концептуальные накопления заслуги и неконцептуальные накопления мудрости. Мы делаем это, избегая отрицательных действий (особенно – десяти неблагих дел), и совершая положительные, т.е. десять благих дел. Почему? Так же, как ребенок – еще не взрослый, а росток – еще не цветок, интеллектуальное понимание Воззрения еще не равно просветлению. Это интеллектуальное понимание – семя, которое со временем станет настоящим цветком, но пока еще не созрело. Чтобы растение выросло, нужно сочетание различных условий: само семя, плодородная почва, влага, свет, тепло, пространство и удобрение. Должно пройти время. Когда сходятся все эти условия, растению не остается ничего другого, кроме как расти. Но, если хоть одного условия нет, у растения не хватит сил вырасти.

Пока растение не выросло, необходимо тщательно за ним присматривать. Может пойти град или подуть сильный ветер; может быть слишком влажно или слишком сухо. Человек, знающий толк в земледелии, сумеет предохранить росток от этих вредных условий. Иногда это довольно сложно. Самое существенное для роста – это место, где посажено семя. Почва должна быть надежной, без эрозии, не колеблющейся. Для таких практикующих, как мы, это значит, что нужно начинать с качеств твердости и постоянности. Нам необходима также влага сострадания и теплота преданности. Когда соблюдены все эти условия, цветок пустоты не сможет не расцвести. Это – жизненно важно.

Разные религии по-разному определяют добро и зло. В соответствии с буддизмом, мы создаем себе положительную и отрицательную карму мыслями, словами и делами. Как избежать отрицательной и принять положительную – формулируется в соответствии со следующими уровнями учений: моральные положения Хинаянских обетов Личного Освобождения; Махаянская тренировка бодхисаттвы и Ваджраянские самайи "держателя знаний".

Основанием всех обетов является отказ от десяти недобрых дел. Во-первых – дурных дел, совершаемых телом (убийство, присвоение того, что не было дано, и неправильное сексуальное поведение). Противоположностью убийству будет спасение жизней других существ; противоположность воровству – щедрость; противоположность неправильному сексуальному поведению – достойная и нормальная жизнь. В том, чтобы избегать негативного и держаться позитивного, есть большая заслуга. Существуют четыре недобрых дела, совершаемых посредством речи. За один-единственный день мы способны совершить все четыре: ложь; слова, настраивающие людей друг против друга; резкости; пустая болтовня. Незаметно для себя можно чуть-чуть повернуть слово, и оно превращается в ложь. Передавая какую-либо информацию, очень просто добавить что- то, совершенно не относящееся к делу, что может обеспокоить других людей. А уж сказать что-то резкое, что заставит людей хуже относиться друг к другу – вообще обычное дело. Будьте осторожны со словами. Любая попытка избежать дурных высказываний приносит большую заслугу.

Наиболее разрушительны негативные действия ума: недоброжелательность; жадность и завистливость; неверная точка зрения. Все религии сходятся в том, что недоброжелательность и жадность – дурны. Жадность – это желать того, что принадлежит другим. Когда мы видим радость, богатство или заслуги других людей, в нас может возникнуть неприятное чувство. Противоположность жадности – это радоваться тому, что есть у других. Недоброжелательность – это, в конечном счете, намерение сделать другим плохо. Этому можно противодействовать, если попытаться выработать в себе намерение приносить другим пользу. Определить, что есть неверная точка зрения – немного сложнее. То, что буддисты считают неверной точкой зрения, может считаться правильным в других религиях. Это – тонкий вопрос; давайте потратим немного времени на исследование того, что же такое – неверная точка зрения, считающаяся десятым отрицательным делом.

Что в действительности означает "неверная точка зрения"? Это значит – неправильно понимать четыре благородные истины. Когда изучаешь и понимаешь четыре благородные истины, ошибочные взгляды автоматически исчезают. Эти истины не выше нашего понимания. Любой, кто задумывается о них, может легко их понять. Не обязательно быть философом и изучить бесчисленное количество книг для того, чтобы осознать четыре благородные истины: страдание, его причины, его прекращение и путь к его прекращению.

Первая благородная истина в том, чтобы посмотреть на всех живых существ и понять, что они испытывают боль и страдание. Вторая благородная истина – искать причину страданий и несчастья всех существ и обнаружить, что эта причина – беспокоящие эмоции и вытекающие из них действия, называемые кармой. Третья благородная истина – это факт того, что, избегая причин, создающих страдание, достигаешь счастья. В буддистской терминологии это прекращение причин страдания называется просветлением (состоянием архата или Будды). Четвертая благородная истина – это путь к достижению просветления. Согласитесь, что невозможно мгновенно попасть на крышу прямо с первого этажа; для этого нужно подняться по ступеням лестницы. Это очевидно: чтобы куда-то попасть, нужно предпринять определенные шаги. Буддисты называют это "следовать путем к просветлению". Если мы понимаем четыре благородные истины, нас начинает заботить закон причины и следствия, что, в свою очередь, побуждает нас заняться практикой Дхармы.

Следует тренироваться в том, чтобы иметь правильный взгляд и – одновременно – вести себя в соответствии словам Победоносного, полностью просветленного Будды Шакьямуни. Некоторые считают, что правильное видение менее важно – важнее всего поведение. Но считать, что поведение важнее правильного взгляда – не самый быстрый путь. Это то же самое, что быть слепым с сильным телом. Когда идешь быстро, но вслепую, едва ли сможешь придти туда, куда ты хочешь. С другой стороны, имея и глаз знания, и сильное тело, быстро достигнешь цели.

Сейчас мы находимся в бардо этой жизни, в периоде между рождением и смертью. Долго ли это будет продолжаться? Неизвестно; нет гарантированного срока жизни. Большая часть нашей жизни уже позади. Мы уже взрослые, а прожить более 60-70 лет нам вряд ли удастся. Поэтому стоит начинать считать дни.

Как только исчерпывается привязанность к "я", все дуалистические переживания и заблуждения перестают существовать; нет больше необходимости проходить через остальные бардо. Однако, пока мы еще цепляемся за свое "я", за идею независимой самости, у нас всегда есть представление о "других" (как о чем-то отличном от нас), о "них", о "том" – и наши заблуждения углубляются.

Наиболее важное бардо – это бардо этой жизни. Все, что произойдет позже, зависит от этой жизни. Самое важное, чего мы можем достигнуть в жизни это освобождение, просветление. Если мы не можем этого достичь, стоит пройти хоть полпути; в самом крайнем случае, стоит хотя бы встать на путь, потому что в этом случае у нас будет больше шансов освободиться во время смерти.

Во время бардо дхарматы и бардо становления у нас появляется дополнительная возможность освободиться. Это похоже на завершение футбольного матча, когда остается пять минут до конца. Мы еще можем успеть забить гол. Но истечет последняя секунда и этого шанса не будет. Так и в жизни.

Стоит осторожнее тратить время, оставшееся нам в бардо этой жизни. Часто люди спрашивают: "Что мне следует делать в бардо? Как практиковать в посмертном состоянии? "Бардо дхарматы" звучит особенно многообещающе!" Накапливать эти учения, не применяя их в этой жизни – совершенно бессмысленно. Именно сейчас овладеть (хотя бы до какой-то степени) своим сознанием, именно сейчас добиться определенной стабильности в практике вот необходимое условие для того, чтобы достичь освобождения в момент смерти. Если у нас нет никакого практического опыта в этой жизни, то вероятность достичь освобождения в бардо дхарматы – а особенно в бардо становления – крайне мала. Тселе Нацок Рандол подчеркивает, что все, происходящее после смерти (т.е. три последующие бардо), целиком зависит от того, что мы делали в этой жизни. Если мы уже достигли в своей практике наилучших результатов, то можно не беспокоиться о прохождении дальнейших бардо. При наличии некоторого опыта у нас есть большой шанс освободиться в момент смерти или в последующих бардо. Поэтому бардо этой жизни, наша теперешняя ситуация, определяет абсолютно все.

Людям свойственно планировать свою практику Дхармы; особенно они любят мечтать о том, как уйдут в долгое затворничество. Мы представляем себе, как будет выглядеть хижина для затвора, ее форму и местоположение; мы определяем, когда начнем затворничество – через год или два, или ровно через три года. Планировать легко; осуществить эти планы оказывается сложнее. Поэтому реалистичнее заняться практикой Дхармы сегодня, прямо сейчас, а не завтра и не через год. Практикуйте сейчас, в какой бы ситуации вы ни находились. А не то, пока вы строите планы, ваша жизнь может подойти к концу. Не занимайтесь долгосрочным планированием.

Есть пословица: "Дхарма принадлежит усердным". Ведь, честно говоря, нам никто и никогда не мешает практиковать. Все в наших собственных руках. Можно заниматься практикой Дхармы в любой момент даже во время еды или в туалете. А если мы все планируем да планируем, а до практики руки так и не доходят, однажды неожиданно становится слишком поздно. Когда приходит время смерти, человек, интересовавшийся практикой Дхармы, но так ею и не занявшийся, очень жалеет об этом. Некоторые, оказавшись на смертном одре, от сожаления даже бьют себя кулаками в грудь.

Падмасамбхава сказал однажды: "Те, кто думал, что у них впереди много времени, очень заняты в момент смерти. Тут они начинают чувствовать большое сожаление, но, похоже, уже слишком поздно". Это означает, что бессмысленно сожалеть, когда стало слишком поздно. Поэтому стоит развивать в себе способность достичь просветления в бардо прямо с этого момента.

Многие считают, что бардо – это что-то, что будет потом. Они думают, что название "бардо" относится только к интенсивным и пугающим переживаниям после смерти. На самом деле, мы уже в бардо. Тренируйтесь в практике Дхармы сейчас. Крайне важно – учиться, размышлять, медитировать и добиваться прямого переживания. Особенно тренируйтесь в сознавании и узнавании пустоты.

Буддистские учения, распространившиеся в Тибете, известны под названием Восьми Великих Колесниц Практической Линии; каждая из них применяет практики в системе, являющейся единством Сутры и Тантры. До наших дней сохранились четыре школы: Кагью, Ньингма, Сакья и Гелуг; они живут и процветают.

Самые существенные практики медитации – это Мадхьямика, Махамудра и Дзогчен. Следует применять существенные учения, пока еще не поздно. Тселе Ринпоче говорит, что, после получения устных наставлений, какую бы практику Дхармы не выбрал человек, он вошел в дверь в соответствии со своей кармой и потенциалом. В силу этого, наша практика должна привести нашу сущность к зрелости и освобождению. Это означает, что мы должны практиковать то, учения о чем мы получили: не важно, Хинаяна это, Махаяна или Ваджраяна на учениях, полученных вами, и применяйте их к самим себе.

ПРАКТИКА ДХАРМЫ

 

В предыдущей главе было выделено три пункта: как распознать бардо этой жизни; каким это бардо кажется обычным заблуждающимся людям, которые не слишком много занимались практикой; и как результаты и польза от духовной практики в бардо этой жизни ощущаются людьми, которые осуществляют Путь методами обучения, размышления и медитации. В этом контексте я кратко упомянул о том, как практиковать в бардо этой жизни. Объясню эти инструкции более подробно.

Чтобы достичь освобождения в этой жизни, используя практику Ваджраяны, необходимы три вещи: посвящения, способствующие (духовному) созреванию (человека); освобождающие наставления; и вспомогательные текстовые передачи. Текстовая передача здесь означает разрешение использовать определенный текст, получаемое, когда держатель линии читает этот текст вслух.

Что касается посвящений, способствующих созреванию, Тселе Ринпоче бранит как учителей, так и практикующих своего времени. Сначала он описывает учителей: "Посвящения – в том виде, в котором большинство мастеров теперешнего темного времени выполняют этот ритуал, – редко соответствуют тантрам и традициям праотцов Видьядхар". Существуют хорошие, посредственные и плохие мастера. Тселе Ринпоче говорит, что плохие мастера дают посвящения только из соображений личной выгоды ради богатства, репутации, престижа и т.п. Далее, ученики, просящие посвящений, очень часто хотят получить их исключительно в мирских целях. Они надеются получить защиту от временных напастей, вроде болезни и демонических препятствий; или же чтобы добиться общественного положения, дружбы, богатства или долгой жизни. Многие получают посвящения только ради престижа – чтобы считаться членами особого класса практикующих. Они могут наряжаться в особую одежду, носить четки или надевать высокие шапки, но фактически они не ставят перед собой цели действительно применить эти учения. Некоторые посещают церемонии посвящения, чтобы найти себе пару; некоторые приходят просто посмотреть – кто учитель, как он выглядит, сколько народу пришло, во что они одеты и т.д. Некоторые приходят просто поразвлечься, как будто посвящение – это театральное представление. От таких мотиваций не слишком много пользы.

У нас должна быть правильная мотивация – веруя всем сердцем, мы должны стремиться к освобождению от сансары и достижению состояния всеведующего Будды, чтобы привести к созреванию несозревших и освободить неосвобожденных. Учения и посвящения стоит посещать для того, чтобы быстро достичь просветления и принести пользу другим. Это должно быть нашим единственным намерением.

Чтобы произошло настоящее посвящение и передача, необходимо, чтобы и учитель, и ученик имели определенную квалификацию. Ученики должны обладать определенными качествами, чтобы быть достойными принять учения. Они должны быть искренними – недостаточно просто делать вид, что ты достоин. Ученик должен иметь подлинную веру и преданность. Соответственно, учитель должен сознать все существующее – мир и существа в нем – как мандалу божества.

Передача означает, что что-то передается от учителя к ученику; передается не что-то физическое или конкретное – передается нечто гораздо более тонкое. Это подобно тому, как соприкасаются две свечи: если одна уже горит, то вторая загорается от прикосновения к пламени первой. Чтобы быть достойными принять учения, мы должны быть как свеча, готовая загореться, а не как свеча с подмоченным или хилым фитильком. Должны присутствовать все условия, способствующие передаче. И когда все эти условия имеются во время посвящения, передача происходит автоматически.

В чем действительная цель посвящения? При посвящении в уме ученика происходит некоторое осознание. Если же проникновения в суть не произошло и никакая, хотя бы малая, толика понимания не зародилась в уме ученика, остается только благословение от участия в церемонии посвящения. Благо такого типа может устранить только препятствия, связанные с нашими сиюминутными обстоятельствами. В действительности, посвящение дается для проникновения в суть.

До тех пор, пока не происходит хотя бы некоторого сознавания, ритуал – не более, чем детская игра. Тибетские дети ставят разные вещи друг другу на голову и играют в посвящения; взрослые смотрят на это и видят, что это игра и нелепо воспринимать ее всерьез. Подобно этому, церемония посвящения, в которой и учитель, и ученик не чужды обмана и пародии, очевидно – не самое эффективное средство созревания сознания человека.

Четыре посвящения знакомят нас с четырьмя уровнями постижения. Обычно они даются последовательно, на протяжении нескольких лет. Некоторым людям, однако, не обязательно получать четыре посвящения по отдельности, так как они способны единовременно осуществить понимание, к которому приводят посвящения. Так было, например, с королем Индрабодхи, который является примером "понимания и освобождения, происходящих одновременно".

Первое посвящение называется посвящением вазы. Во время получения посвящения вазы мы должны осознать, что внешняя видимость неотделима от пустоты. Это значит – осознать, что все предстающее перед нашими глазами, все, что мы испытываем в жизни – нереально и иллюзорно. Получая второе тайное – посвящение, мы должны до некоторой степени осознать единство ясности и пустоты. Третье посвящение, посвящение мудрости, дается с помощью духовного супруга (супруги), или кармамудры; здесь мы сознаем единство блаженства и пустоты. При четвертом посвящении – посвящении драгоценного слова, мы должны полностью слиться с единой сферой дхармакайи; с тем, что подразумевается под словами Дзогчен и Махамудра – с естественным состоянием, в котором все явления сансары и нирваны – все, что появляется и существует находится вне возникновения-продолжения-прекращения.

По традиции следует подготовить безукоризненное святилище, где будут находиться различные символы просветленного тела, ума и речи, используемые при посвящении. Однако, когда встречаются подготовленный ученик и совершенный учитель, наличие правильных церемониальных предметов не является самым существенным. Когда к нашей голове прикасаются ритуальным предметом, мы обычно думаем: "Вот, я получаю посвящение". Если же нам не стукнут чем-то по голове, мы думаем: "Я что-то упустил. Я не полностью получил это посвящение". Бывает и так; но истинная передача взгляда Махамудры или Дзогчена не зависит от того, прикоснулись чем-то к нашей голове или нет. Есть нечто более важное. Что же это?

Начнем с того, что весь смысл получения посвящения – это достижение прозрения, по традиции называемого "осознание мудрости, которая является природой посвящения". Пока это прозрение не зародилось в нас; пока не возникло какое-то понимание – посвящение в действительности еще не получено. Можно получить миллион посвящений, а самого главного даже и не коснуться.

По традиции, во время церемонии посвящения мастер сидит на высоком, покрытом парчой троне, очень изысканно одетый. Ученики должны умыться и надеть свои лучшие наряды и украшения. Они входят, делают простирания и подношения. Часто даже возникает затор: поток подношений движется в одну сторону, поток ритуальных предметов – в другую. Церемония продолжается; ученики прикасаются к постижению реальности. Я не хочу сказать, что в этом стиле проведения посвящений есть что-то неправильное. Но если мы упускаем главное – осознание прозрения, которое должно произойти во время этой замысловатой церемонии – тогда она становится всего-навсего театральным представлением. Главное – это достичь прозрения; осознать мудрость, являющуюся природой посвящения. Церемония может выглядеть величественно или очень просто – это далеко не самое важное. Если она должна быть замысловатой, чтобы подтолкнуть учеников к прозрению – отлично; но не это – главное. Есть масса историй о великих сиддхах прошлого, таких, как Тилопа и Наропа, Марпа и Миларепа, которые получали посвящения нетрадиционными путями. Стоит прочитать об этом в переводах рассказов об их жизни.

Одна из моих любимых историй – это история о Наропе и его учителе Тилопе. Ко времени встречи с Тилопой, Наропа был уже великим ученым. Он очень много учился и приобрел обширные познания, но чувствовал, что его понимание Махамудры является только интеллектуальным и ему не хватает прямого переживания. Он снова и снова умолял Тилопу: "Пожалуйста, дай мне передачу. Пожалуйста, дай мне указующие инструкции; дай мне посвящение Махамудры". Тилопа же его полностью игнорировал. Он не обращал на Наропу никакого внимания. Прямо скажем, он ужасно с ним обращался и устроил ему крайне тяжелую жизнь. Несколько раз он вовлекал Наропу в ситуации, где тот бывал избит другими людьми. И однажды Тилопа снял свою сандалию и неожиданно ударил ею Наропу по лицу. На какой-то момент Наропа был оглушен, но когда он пришел в себя, его постижение оказалась равным постижению Тилопы. Эта история подтверждает то, что передача не зависит от сложной церемонии, включающей в себя простирания, молитвы, мандалу на алтаре и так далее. Похожие истории есть в традиции Ньингма. Когда Шри Симха давал передачу Вайрочане, он сделал это более приятным образом. Он не бил Вайрочану сандалией; он дал ему яблоко. Говорят, что Вайрочана получил полное посвящение Дзогчен, известное как "выражение сознавания" просто через этот жест давания яблока.

Существует история встречи Гампопы с Миларепой. Миларепа был йогом, а Гампопа был монахом, соблюдавшим монашеские заповеди. Когда они встретились в первый раз, Миларепа заставил Гампопу выпить чанг из чаши, сделанной из черепа. Гампопа колебался, думая: "Я монах. Если я выпью алкоголь, я нарушу свои обеты. На меня смотрят люди. Что они подумают? Что они потом скажут обо мне?" Но Миларепа настаивал: "Пей! Пей!" Без дальнейших колебаний Гампопа выпил чанг до дна и в тот же момент достиг сильнейшего прозрения. Таким образом, как легко заметить, нет никаких фиксированных правил того, как квалифицированный учитель должен давать посвящение подготовленному ученику. Посвящение не зависит от вазы, касающейся нашей макушки, или благословения каким-либо особым символом просветленных тела, речи или ума.

Есть другая история о Пэлтруле Ринпоче, учения которого вы, может быть, читали. Он был очень ученым и постоянно практиковал. Но люди не знали, что он великий практик, потому что его часто видели спящим. Он, казалось, вообще никогда ничего не делал, был весьма эксцентричным и часто вел себя нешаблонно, а порою просто скандально. Хотя он и был полностью постигшим, но часто инкогнито приходил на учения других мастеров и садился в самый конец помещения. Большую часть времени он сидел, прислонившись к стене, или лежа, с открытыми глазами и ртом. А часто выходил на улицу, ложился на землю, смотрел в небо и ничего не делал.

Однажды он посетил монастырь Дзогчен Гомпа в восточном Тибете; в этом монастыре жил один ученый кхенпо, который еще не испытал глубокой уверенности в истинном Видении. Кхенпо попросил Пэлтрула Ринпоче дать ему указующие инструкции. Но его настойчивые просьбы были встречены притворным невежеством Пэлтрула Ринпоче. Много раз кхенпо просил: "Пожалуйста, дайте мне посвящения. Пожалуйста, дайте мне учения!" Но Пэлтрул Ринпоче говорил лишь: "Да, да. Посмотрим". Потом ложился на землю и смотрел в небо. Кхенпо подумал: "Я считаю его своим учителем и хочу получить учения. Может быть, мне стоит делать то же, что и он". Так что в конце дня он тоже вышел из монастыря, лег и начал смотреть в небо – с открытыми глазами, открытым ртом, раскинув руки и ноги и полностью расслабившись. Тогда Пэлтрул Ринпоче сказал: "Эй, кхенпо! Что ты видишь?" Кхенпо сказал: "Я вижу небо". Пэлтрул сказал: "Да, да". Через какое-то время Пэлтрул Ринпоче спросил: "Что ты видишь в небе?" Кхенпо ответил: "Я вижу луну".

Пэлтрул Ринпоче сказал: "Да, очень хорошо". Через несколько минут Пэлтрул Ринпоче спросил: "Ты слышишь, как лают собаки в монастыре Дзогчен?" Кхенпо сказал: "Да, и собак слышу". Этого обмена несколькими фразами оказалось достаточно – кхен по получил полную передачу Видения. Впоследствии он достиг очень высокого постижения.*

* Подробнее об этой истории рассказано в книге "Сознание Будды" Тулку Тондрупа Ринпоче (Snow Lion Publications, Ithaca, NY, 1989). Тулку Тондруп приводит собственные слова кхенпо: "В этот момент я достиг внутренней уверенности (в постижении). Я освободился от оков "это есть" и "этого нет". Я осознал безначальную мудрость, союз пустоты и изначально присущего сознавания. Я был введен в постижение этого его благословением". Как сказал Сараха: "Тот, в чье сердце вошли слова учителя, созерцает истину, как драгоценный камень на своей ладони". Тулку Тондруп продолжает: "Впоследствии, когда слова (Палтрула Ринпоче) были исследованы (интеллектуально), в них не оказалось ничего особенного; он лишь сказал, что сознаваемое зрением и слухом – часть изначально присущего нам сознавания. Однако, нужно давать себе отчет в том, что введение (в Дзогчен) – или указующее наставление – произошло (через эти слова) из-за передачи благословения, постижения смысла Сути Сердца".

Получив надлежащим образом посвящения, способствующие созреванию, следует также получить освобождающие наставления. Они включают в себя учения о "Четырех Мыслях, Меняющих Отношение К Жизни" – общие наставления о том, как отвернуться от сансары. За ними следуют инструкции о специальных внутренних предварительных практиках. И, наконец, мы получаем инструкции по практике стадии порождений и стадии завершения.

Четыре Мысли, Меняющие Отношение К Жизни абсолютно необходимы каждому практикующему. Если мы не сознаем бессмысленности сансары, то по-прежнему будем увлечены прелестью ее обманчивых переживаний. Не устав от сансары, мы не сможем заниматься подлинной практикой. Мы должны отвернуться от сансарических целей, приняв близко к сердцу Четыре Мысли, Меняющие Отношение К Жизни: размышляя о драгоценности человеческого тела; о непостоянстве и смерти; о причине и следствии кармических действий и недостатках существования в сансаре.

Первая из Четырех Мыслей – размышления о важности драгоценного человеческого тела – подчеркивает трудность обретения человеческого тела. Человеческое тело – лучшая возможная подмога для практики Дхармы. Невероятно трудно добиться рождения в теле человека и, поэтому, оно драгоценно. Просто получить человеческое тело – этого еще недостаточно; тело непостоянно и хватает его ненадолго. За рождением непременно следует смерть. Сейчас мы лелеем свое тело – кормим его лучшей едой и украшаем его хорошей одеждой. Однако, когда энергии, поддерживающие это тело, иссякнут, оно будет об явлено мертвым, начнет дурно пахнуть и станет всем омерзительно. Никто не захочет дотрагиваться до нашего мертвого тела; от него избавятся при первой же возможности.

Истинная правда – это тело когда-нибудь умрет. Размышляя над непостоянством и смертью, мы постепенно теряем уверенность, что будем жить очень долго, и чувствуем немедленную потребность практиковать. В результате, мы перестаем строить планы на далекое будущее и пытаемся эффективно использовать свое время сейчас.

А что же с кармой? Когда мы умираем, мы перестаем дышать, тело наше выбрасывается, а имущество попадает к другим людям. Все, что у нас остается – это кармические результаты наших прошлых поступков. Что есть причина и следствие кармы? Каковы результаты наших хороших и дурных поступков? Мы должны это изучить. Поняв связь между причинами и следствиями кармических действий – позитивных и негативных поступков – мы перестанем совершать ошибки в своей практике Дхармы. Это называется – использовать закон причин и следствий.

Куда отправится наше сознание после смерти? В каком из шести миров мы переродимся? До тех пор, пока мы скованы привычными моделями омраченного состояния ума, в каком бы из шести несовершенных миров сансары мы ни рождались, мы никогда не выйдем за пределы страдания. Существа трех нижних миров – обитатели адов, голодные духи и животные – испытывают только страдания и муки. Даже высшие миры богов, полубогов и людей лишены совершенного счастья. Существенно то, что, пока мы зациклены на дуализме и своем "я", пока льнем к идее независимой самости – мы всегда будем вовлечены в переживания-заблуждения; а они де