Модернизация правозащитных отношений

 

Требования справедливости и равенства, представляя собой квинтэссенцию идеи права как меры свободы, задают фундаментальные юридические параметры социальной жизни и одновременно конкретизируются в Конституции, законах и других нормативных правовых актах, а также в судебных актах и иных правоприменительных решениях. Последовательная реализация этих требований в социальных отношениях и поведении людей является необходимым условием верховенства права как важнейшей конституционной характеристики реального юридического состояния общества и государства <1>.

--------------------------------

<1> См.: Зорькин В.Д. Современный мир, право и Конституция. М., 2010. С. 92 - 93.

 

Одновременно равенство и справедливость лежат в основе сбалансированности таких начал конституционной организации общества и государства, как власть, свобода, собственность, в том числе в их соотношении с законом, политикой, социальными целями обеспечения достойной жизни. В свою очередь, это позволяет рассматривать категории равенства, справедливости, свободы в качестве ценностной основы политико-правового режима, складывающегося в обществе и государстве на основе верховенства права и прямого действия Конституции и приобретающего характеристики судебного конституционализма. Можно даже утверждать, что справедливость, равенство и свобода являются в этом смысле некой правовой (метаюридической) квинтэссенцией судебного конституционализма, так как именно эти категории воплощают в себе основополагающие ценностные начала доктринально-нормативных решений Конституционного Суда РФ.

Актуальность такого своего рода итогового анализа проблем судебного конституционализма сквозь призму равенства и свободы вызвана и тем обстоятельством, что, как справедливо отмечает В.Д. Зорькин, глобальный финансово-экономический кризис обнажил несостоятельность классической либеральной доктрины права как формального равенства - в виде равенства между деянием и воздаянием перед единой для всех нормой свободы. Последовательные же правовые преобразования предполагают создание системных предпосылок для того, чтобы утвердить верховенство права, чтобы Россия, наконец, "взяла правовой барьер", т.е. полностью состоялась как правовое и одновременно социально-правовое государство <1>. На достижение этих целей сориентирована и модернизация всей системы социальных, правовых отношений личности - как человека и гражданина, политической и экономической личности, частного и публичного лица - со своим обществом и государством, со всеми другими публичными и частными субъектами права. Соответственно, модернизация российской государственности посредством последовательной реализации конституционных принципов развития демократического правового государства предопределяет в качестве одной из ключевых проблему выполнения государством конституционных обязанностей по признанию, соблюдению и защите прав и свобод человека и гражданина.

--------------------------------

<1> Там же. С. 274 - 275.

 

Анализ практики Конституционного Суда РФ в области защиты прав человека позволяет не только оценить состояние и перспективы усиления судебной защиты прав граждан, но и предложить с учетом сформулированных Конституционным Судом правовых позиций некоторые новые концептуальные подходы к пониманию природы прав человека и их защиты в посттоталитарном обществе, признавшем в качестве основополагающих для своего развития конституционные ценности демократического социального правового государства.

В теории и практике современного российского конституционализма (который основан на признании общедемократических ценностей правового государства, рыночной экономики) пока лишь формируется новая концепция защиты прав и свобод человека и гражданина, в особенности социальных и экономических. Речь идет, конечно, не о формально-юридических декларациях на высшем правовом (конституционном) уровне об этих правах. Если иметь в виду объем, пределы конституционного регулирования социальной сферы и реализуемых в ней прав человека, с этим у нас как раз все в порядке. Новая же концепция защиты прав граждан России должна воплощать в себе сплав теории и практики, отражать единство нормативной модели конституционных прав и практики, в том числе судебной, их защиты и реализации. И на этом уровне пока отсутствует единый концептуальный подход ко всей системе прав и свобод.

В конечном счете речь идет о выборе между двумя концепциями социальных прав: а) классической либеральной концепцией социальных прав, предполагающей минимальное участие государства в социальном вспомоществовании, исключающей юридически зафиксированные в конституции социальные обязанности государства перед гражданином и делающей основной упор на задачах защиты человеческого достоинства при возможном осуществлении государственных, а также (в большей мере) негосударственных, коммерческих социальных программ <1>; б) концепцией социально ориентированной свободы граждан в социальном правовом государстве.

--------------------------------

<1> Подробнее об этом см.: Шайо А. Гарантии социальной защиты в посткоммунистических государствах // Конституционное право: восточноевропейское обозрение. 2001. N 4 (37). С. 5 - 6.

 

Конституция России, весьма либеральная с точки зрения общефилософских, мировоззренческих подходов к решению фундаментальных проблем политической власти, рыночной экономики, положения личности в обществе и государстве, в то же время безоговорочно закрепляет нормативно-правовую модель социально ориентированной свободы. Достаточно отметить тот факт, что уже в ч. 1 ст. 7 Конституции РФ, содержащей формулу социального государства, присутствует указание на "свободное развитие человека" как сущностную характеристику, важнейшую цель социального государства. Между тем свобода - главная доминанта правового, но не социального государства. Для социального государства такой доминантой являются идеи справедливости и равенства. Не случайно для большинства современных конституций традиционным является подход, в рамках которого природа социального государства определяется посредством категорий справедливости, равенства (ст. 1 Конституции Испании), национальной солидарности (ст. 2 Конституции Турецкой Республики), гуманизма и т.п.

Есть основание полагать, что конституционная модель социального государства, закрепленная в Конституции РФ, содержит некий внутренний резерв для преодоления противоречий между принципами социального государства, с одной стороны, и правового государства - с другой, на основе баланса соответствующих конституционных ценностей. В поиске такого баланса незаменима роль Конституционного Суда. Показательно, что в Постановлении Конституционного Суда РФ от 19 июня 2002 г. N 11-П "О проверке конституционности ряда положений Закона РФ "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС" (в ред. от 24 ноября 1995 г. и от 12 февраля 2001 г.) и положений ряда других законодательных актов, относящихся к социальной защите граждан, пострадавших вследствие Чернобыльской катастрофы, конституционная обязанность государства по возмещению вреда здоровью выводится из природы Российской Федерации и как социального, и как правового государства со ссылкой на ст. ст. 1, 2 и 7 Конституции РФ (п. 2 мотивировочной части Постановления) <1>. Более того, в этом же Постановлении принцип справедливости выводится из норм ст. ст. 1 и 7 Конституции РФ наряду с принципом равенства (ст. 19).

--------------------------------

<1> ВКС РФ. 2002. N 5. С. 68.

 

Сформулированные в решениях Конституционного Суда РФ правовые позиции в правозащитной сфере в совокупности составляют нормативную основу концепции конституционных прав и свобод, в силу своей конституционной обусловленности требующей создания эффективного механизма ее реализации, который предполагает совместные усилия органов и должностных лиц всех ветвей государственной власти. Данная концепция, ядром которой является встраивание индивидуальной инициативы в социальную солидарность при восполнении публичной властью естественных (объективно обусловленных) препятствий для эффективного правопользования, задает гуманистические рамки и цель процессу модернизации государства, замыкает его на интересы всех членов общества, создавая тем самым условия как для правового, так и для социально-экономического прогресса.

В основе конституционной концепции прав человека лежит представление о личности как о свободном и равном субъекте общественных отношений, что определяет ключевую роль принципов равенства и свободы для установления и реализации как самого правового положения человека в обществе и государстве, так и общественно-государственного устройства в целом.

Проблема равенства и свободы имеет универсальный характер для современной системы конституционализма. Будучи не только общеправовым принципом нормирования общественных отношений, но и инструментально-прикладной категорией конституционного правосудия, равенство может рассматриваться также в качестве конституционного критерия оценки правового регулирования не только прав и свобод человека и гражданина, но и всей системы законодательства, равно как и всей правоприменительной практики. В этом плане равенство и свобода имеют аксиологическое значение не только для нормоконтрольной деятельности; это важнейшие элементы единой нормативно-ценностной системы современного демократического общества, социокультурной цивилизационной системы <1>. Это определяется тем, что принцип равенства характеризует качественный уровень развития всей системы политических, экономических, социальных отношений. В этом проявляется универсальное аксиологическое значение данной категории, нормативные характеристики которой реализуются в тесном единстве, в том числе коллизионном, с такими смежными конституционными категориями, как свобода, справедливость, достоинство личности.

--------------------------------

<1> См.: Лукашева Е.А. Человек, право, цивилизации: нормативно-ценностное измерение. М., 2009. С. 11 - 37.

 

6.1. Равенство и свобода в их соотношении:

конституционно-правовая и нравственно-этическая оценки

 

При всем различии в оценках конкретного содержания этих категорий на уровне философских, конституционно-правовых, мировоззренческих систем современности нет сомнения в том, что это базовые общедемократические ценности современной цивилизации и ее правовых систем, что подтверждается в том числе в практике конституционного правосудия.

Какими бы ни были господствующие в обществе и государстве политико-идеологические взгляды и оценки соответствующих категорий, их аксиологические оценки в конечном счете сводятся к проблеме поиска оптимального соотношения между требованиями свободы и равенства. При этом как в западной, так и в господствовавшей до недавнего времени у нас политической и правовой науке устоявшимся было мнение о том, что в основе антиномии равенства и свободы лежат классово-политические, идеологические критерии оценки данных категорий. В обобщенном плане это выглядит следующим образом: равенство - это плебейский идеал толпы, народа, и при конфликте равенства со свободой предпочтение, безусловно, должно отдаваться равенству. Анализируя эти идеи, которые в последующем получили идеологическое обоснование в социалистических учениях, А. Токвиль отмечал, что трудящиеся массы "жаждут равенства в свободе, и, если она им недоступна, они хотят равенства хотя бы в рабстве. Они вынесут бедность, порабощение, разгул варварства, но не потерпят аристократии" <1>.

--------------------------------

<1> Токвиль А. Демократия в Америке. М., 1992. С. 373.

 

В отличие от этой точки зрения либеральная философия права исходит из безусловного приоритета свободы личности перед идеей равенства, без чего невозможно, по мнению сторонников такого подхода, ни развитие рыночной экономики, ни существование политических свобод. "Общество, которое ставит равенство (в смысле равенства результатов) выше свободы, в результате утратит и равенство, и свободу, - считает один из видных идеологов современного либерализма М. Фридман. -...В противоположность этому, общество, которое ставит свободу превыше всего, обретет - даже не ставя перед собой эту задачу - и большую свободу, и большее равенство" <1>.

--------------------------------

<1> Фридман М. Свобода, равенство и эгалитаризм // Фридман М., Хайек Ф. О свободе. Минск, 1990. С. 99.

 

6.1.1. Социокультурные и национально-исторические основы

разрешения антиномии "равенство - свобода"

 

Конечно, нельзя игнорировать политико-идеологическую основу антиномии равенства и свободы и, соответственно, различных подходов к правовому, законодательному решению данной проблемы. Но не меньшее значение имеют в этом плане национально-исторические, культурологические особенности и, следовательно, типологические характеристики того или иного общества и государства, их экономических, политико-правовых систем.

При всем многообразии современных подходов к решению проблемы соотношения равенства и свободы следует признать, что в мире практически отсутствуют правовые системы более или менее высокого уровня развития, где соответствующие базовые демократические ценности сосуществовали бы в режиме равновеликих нравственно-этических и юридических величин. В каждой национальной правовой и социально-экономической системе имеются в этом плане свои приоритеты, вытекающие в конечном счете из культурных и исторических традиций общества, геополитических особенностей его развития. И всякие попытки "подправить", скорректировать исторический путь развития правовой системы общества обречены на неудачу, если они не будут соответствовать национальным традициям, в том числе касающимся особенностей соотношения равенства и свободы.

Не является исключением в этом отношении и Россия, которая всегда имела свою самобытную шкалу демократических ценностей.

Специфическими для России всегда были приоритеты коллективизма перед индивидуализмом, равенства перед свободой, что, в свою очередь, в наибольшей степени соответствовало традиционным нравственно-этическим православным ценностям российского общества, на основе которых во многом обеспечивалось сочетание принципа самоценности личности и ее свободы с принципом эгалитарной коллективности.

Эгалитарно-коллективистский подход к правовым институтам политической и экономической демократии в России исторически был связан с особенностями развития отношений собственности, с коллективизмом крестьянской общины и общинным землевладением. Анализируя эту ситуацию, Н.А. Бердяев объяснял ее тем, что "в России рецепция идей демократии произошла на почве позитивистической и материалистической настроенности и сознания и была оторвана от идеалистической идеи прав человека и гражданина". Уже поэтому "пафос социального равенства всегда подавлял у нас пафос свободы личности" <1>.

--------------------------------

<1> Бердяев Н.А. Судьба России. Опыты по психологии войны и национальности. М., 1990. С. 196.

 

Важно вместе с тем иметь в виду, что недооценка в этих специфичных условиях российской действительности правовой автономии личности и индивидуализма отнюдь не означала недооценки самой личности. Как справедливо отмечал тот же Н.А. Бердяев, "в русском народе сочетается принцип личности с принципом общинности" <1>. Но осознание этих идей на правовом уровне происходит лишь в пореформенный период, когда в России появляется наряду с философией правового позитивизма новый для того времени социологический подход к праву как к средству социальной интеграции и социальных изменений. Для его представителей в лице С.А. Муромцева, П.И. Новгородцева, Б.А. Кистяковского права и свободы личности должны были стать не второстепенной, но главной целью общественного развития. Эти теоретики возлагали надежды не столько на традиционные для России моральные ценности (коллективизма, общинного равенства и т.п.), но прежде всего на "либерализм правового государства", основанного на народном суверенитете, в котором во главу угла будут поставлены личность, права человека и равенство всех перед законом.

--------------------------------

<1> Бердяев Н.А. Истоки и смысл русского коммунизма // Соч. М., 1994. С. 279.

 

Российская национально-специфическая основа проблем равенства распространяется не только на вопросы соотношения равенства и свободы, но и на содержательные характеристики понятия равенства. Социально-политической жизни и правовой системе России никогда не был присущ формально-юридический подход к пониманию равенства, который в соответствии с либеральными традициями западных демократий сводится к равенству граждан перед законом. Имея глубокую социально-экономическую основу национально-специфических форм развития отношений собственности и коллективизма, идеи равенства в России всегда (в том числе в досоветскую эпоху) понимались более широко, чем чисто правовая, формально-юридическая проблема. Более того, во многом традиционный для российского менталитета правовой нигилизм <1> нередко выхолащивал именно правовые, юридические аспекты этой проблемы, акцентируя основное внимание на ее социально-экономических аспектах. Поэтому идея равенства всех граждан перед законом фактически никогда не была в России господствующим правовым принципом.

--------------------------------

<1> См., например, Матузов Н.И. Правовой нигилизм в свете российского менталитета // Матузов Н.И. Актуальные проблемы теории права. Саратов, 2003. С. 141 - 186.

 

Это явилось благодатной почвой для распространения в России в последующем коммунистических идей равенства и попыток их практической реализации. В основе этих идей лежала вера в возможность достижения социального (фактического) равенства граждан безотносительно к правовым средствам защиты и обеспечения свободы личности, т.е. независимо от уровня гарантирования юридического равенства граждан. И это было вполне закономерно, так как в условиях тоталитарной государственности положение человека в обществе определялось не горизонтальными отношениями равенства всех перед законом, а вертикальными отношениями власти - подчинения.

 

6.1.2. Сочетание равенства и свободы -

основа базовых ценностей

современного российского конституционализма

 

В современных условиях политических и экономических преобразований весьма востребованы новые концептуальные подходы к социально-экономическим и правовым аспектам проблемы равенства в ее соотношении со свободой. В основе их анализа должна лежать национально-историческая основа российского уклада жизни в единстве с традиционными для нас духовными ценностями, которые нисколько не противоречат фундаментальным демократическим ценностям конституционализма.

Принципиальная основа соотношения равенства и свободы как базовых ценностей новой российской демократии должна находиться не в плоскости приоритетов одной из них, а в достижении баланса, их оптимального сочетания. Свобода не только не противоположна равенству (а именно правовому равенству), но, напротив, воплощена в этом равенстве. Свобода и равенство неотделимы друг от друга и взаимно предполагают друг друга <1>. В таком единстве - залог реального обеспечения прав и свобод личности, с одной стороны, и условие успешного развития на новой основе национальных институтов демократии - с другой.

--------------------------------

<1> См.: Нерсесянц В.С. Право - математика свободы. М., 1996. С. 15. Этим подходам к соотношению равенства и свободы, пожалуй, в наибольшей степени отвечает либертарная концепция права. См.: Лапаева В.В. Либертарная концепция права В.С. Нерсесянца: научное своеобразие и практическое значение // Философия права в России: история и современность: Материалы Третьих философско-правовых чтений памяти акад. В.С. Нерсесянца. М., 2009. С. 208 - 219; Она же. Правовой принцип формального равенства // Российское право. 2008. N 2; Варламова Н.В. Принцип формального равенства как основание диалектического снятия противоположности метафизических и позитивистских интерпретаций права // Право и общество в эпоху перемен. М., 2008.

 

Решение соответствующих проблем предполагает уяснение самой природы, содержательных характеристик категории равноправия в его конституционно-правовых аспектах проявления и формах реализации в системе современного конституционализма, в том числе в соотношении с категорией справедливости.

Признание конституционного принципа равноправия граждан в теории и практике современного конституционализма имеет глубокую и сложную историю, понимание которой позволяет глубже уяснить социальное и нормативно-правовое содержание данного принципа, гарантии и способы его реализации в условиях формирования гражданского общества на основе принципов социальной справедливости, свободы и самоуправления населения.

Уже в Древней Греции сформировались представления о равенстве как о критерии справедливого отношения общества и государства к своим членам. Не случайно на Западе Древнюю Грецию называют "классической страной идеи равенства". Однако античные, а затем и более поздние представления о равенстве были совершенно отличны от современного понимания равноправия. Даже формально это было еще не всеобщее, абсолютное, а относительное равенство; именно в этом качестве оно получало законодательное закрепление путем провозглашения равенства только свободных граждан-мужчин (так называемое аристократическое рабовладельческое равенство) либо равенства представителей отдельных сословий, социально-классовых, партийно-государственных бюрократических групп (разновидности сословно-иерархического, классово-политического и иных форм проявления относительного равенства).

В этот период общепризнанным было положение о том, что для неравных в социальном отношении равный правовой масштаб неприменим: равное стало бы неравным, если бы не соблюдалась надлежащая мера <1>. Поэтому неравенство социального положения влечет неравенство и в правовой жизни, что исключает, естественно, какие бы то ни было формы проявления демократии и самоуправления населения. Человечество должно было пройти сложный исторический путь длиной в тысячелетия, прежде чем из первоначального представления об относительном равенстве был сделан вывод о равноправии в государстве и обществе.

--------------------------------

<1> См.: Нерсесянц В.С. Политические учения Древней Греции. М., 1979. С. 157, 209.

 

Впервые идея всеобщего равноправия и упразднения сословных привилегий получает теоретическое обоснование у идеологов буржуазно-демократических революций и в последующем находит практическое (формально-юридическое) закрепление в качестве важнейшего принципа нового (буржуазного) конституционного строя. Именно с констатации "той самоочевидной истины, что все люди созданы равными", начиналась и Декларация независимости США 1776 г., открывшая эпоху современного конституционализма.

Выдающуюся роль в формировании современных конституционных идей равноправия сыграла естественно-правовая теория. Ее представителями были обоснованы два основополагающих начала, составившие в последующем основные конституционные принципы режима равноправия граждан, равно, кстати, как и требований народного самоуправления. Это, во-первых, суверенность народа как источника всей полноты власти в правовом государстве и, во-вторых, признание естественных прав человека как общесоциальной категории, отражающей объективно необходимые каждому человеку как биосоциальному существу возможности пользоваться элементарными благами. Именно народный суверенитет и естественные права человека обеспечивают, как отмечал в свое время основоположник буржуазного эгалитаризма Ж.-Ж. Руссо, такую форму общественного устройства, которая, не разрывая сложившихся уз общения, гарантирует свободу и равенство всех членов общества. С установлением верховенства народа-суверена все граждане одинаково подчинены его власти, но вместе с тем они и одинаково господствуют, обладают равными правами участвовать в осуществлении этой власти.

Поэтому суверенная власть народа, не ущемляя естественных прав человека, способна обеспечить полное равноправие граждан <1> и, добавим, реальное самоуправление населения. Соответствующие идеи естественного равенства граждан сохраняют свою актуальность и сегодня. Фактическое отношение к ним, уровень воплощения этих идей на законодательном уровне и в правоприменительной практике являются, пожалуй, наиболее яркими показателями реального демократизма того или иного общества и государства. Не случайно Всеобщая декларация прав человека в первой же статье торжественно провозглашает, что "все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах".

--------------------------------

<1> См.: Руссо Ж.-Ж. Об общественном договоре. М., 1938. С. 25 - 37.

 

Вместе с тем общедемократические идеи равенства и справедливости получают конкретное юридическое наполнение в конституциях и правовых системах государств по-разному и, как правило, в условиях острых социальных противоречий и конфликтов.

 

6.1.3. Преодоление несправедливого неравенства -

проблема конституционной безопасности

 

В ряду внутренних угроз демократическим завоеваниям России проблемы бедности, социального расслоения, неоправданного неравенства и, как следствие, проявлений социальной нестабильности обретают в современных условиях особую остроту и актуальность.

Социологические данные позволяют говорить о весьма тревожной тенденции последних лет, связанной с заметным изменением оценок в массовом общественном сознании не только справедливости существующих различий в доходах, но и самих принципов социально-экономической политики, что ведет к дальнейшему увеличению разрыва между наиболее богатыми и наиболее бедными группами населения (если до кризиса средние доходы наиболее нуждающихся были ниже средних доходов высокообеспеченных примерно в 21 раз, то за год кризиса этот разрыв вырос до 23 раз) <1>. Очевидно, что социальная острота этой проблемы имеет прямое отношение к конституционному обеспечению прав и свобод граждан России, несет реальную угрозу безопасности личности, общества и государства.

--------------------------------

<1> См.: Бобков В. Рубли запоздалые // Российская газета. 2010. 11 янв.

 

При этом "безопасность" - категория конституционная. В основе ее нормативно-правового содержания лежит понятие национальных интересов, которые представляют собой своего рода интегральную основу выражения и достижения баланса между высшими интересами личности, общества и государства. По самой своей природе и аксиологическим характеристикам соответствующие интересы имеют конституционное значение; сферой их проявления являются важнейшие экономические, политические, социальные отношения, которые попадают в сферу конституционного регулирования.

В этом плане бедность - проблема не только социально-экономическая, но и правовая, в том числе конституционная. Во-первых, в основе конституционно значимых аспектов проблемы бедности лежит ее понимание как особого вида социального риска и, как следствие, социальных конфликтов; причем это отражение не только индивидуальных рисков, но и рисков для крупных социальных групп, а в конечном счете - для общества и государства в целом. Во-вторых, для понимания конституционных аспектов данной проблемы важно учитывать, что бедность неминуемо сопровождается унижением человеческого достоинства, поражает не только социальные, но и политические и личные права и свободы <1>. В-третьих, бедность неизбежно порождает социальную рознь, нападки на успешных, имеющих высокие доходы людей.

--------------------------------

<1> Не случайно по одному из рассмотренных Конституционным Судом РФ дел заявительница прямо указывала в своей жалобе, что ее пенсия, размер которой ниже прожиточного минимума, унижает человеческое достоинство, лишает ее права на жизнь и, таким образом, соответствующая норма пенсионного законодательства противоречит ст. ст. 20, 21 Конституции РФ (см.: Определение Конституционного Суда РФ от 15 февраля 2005 г. N 17-О).

 

Все это, безусловно, способно породить социальную нестабильность, вызвать социальное и политическое напряжение в обществе, что предполагает необходимость решения задач, в том числе конституционно-правового характера. В их ряду первоочередными являются по крайней мере следующие: а) обеспечение для граждан при их "вхождении" в рыночные отношения равенства стартовых позиций, основными показателями чего являются равная возможность получения образования для детей и молодежи, равные возможности их роста и развития, формирования свободной личности; б) равные возможности в реализации конституционных прав и свобод, включая свободу предпринимательской и иной экономической деятельности; в) равенство перед законом всех граждан РФ в судебной и иных сферах правозащитной деятельности.

Одним словом, в основе конституционного императива борьбы с бедностью, гарантирования социальных прав граждан лежат конституционные ценности равенства, справедливости, человеческого достоинства. Данные ценности выступают в этом случае по крайней мере в следующих качествах: во-первых, как основополагающие принципы социальной защиты граждан, обеспечения социальных прав; во-вторых, как нормативно-правовой "наполнитель" конституционного статуса личности, имея в виду, что, с одной стороны, они присутствуют в нормативном содержании практически каждого права и свободы, а с другой - сами могут рассматриваться как относительно самостоятельный элемент конституционного статуса, субъективные правомочия человека и гражданина; в-третьих, как критерий конституционного измерения социального законодательства, критерий оценки Конституционным Судом отраслевых норм и институтов социальной защиты на соответствие требованиям Конституции; наконец, в-четвертых, как средство конституциализации отраслевых социальных норм, институтов и в конечном счете правового статуса человека и гражданина в социальной сфере. Именно в этих категориях - равенства, справедливости, человеческого достоинства - воплощаются основополагающие конституционные ценности, оказывающие решающее влияние на саму природу социальных прав. Материальной основой соответствующего аксиологического наполнения данной группы прав являются сами социальные отношения, которые представляют собой не просто разновидность общественных отношений, существующих наряду с другими (экономическими, политическими), а являются интегральной характеристикой всей системы отношений, определяющих положение человека в обществе и характеризующихся прежде всего достигнутым уровнем социальной справедливости и равенства - как структурного (стратификационного), так и дистрибутивного (индивидуализированного) с точки зрения возможностей пользования основными, жизненно необходимыми социальными благами.

Это находит отражение на конституционно-правовом уровне и активно реализуется в деятельности Конституционного Суда РФ. Практически в каждом рассматриваемом Конституционным Судом деле приходится в той или иной мере сталкиваться с проблемами справедливости и равенства. Об этом наглядно свидетельствует, например, перечень решений, принятых Судом только в 2001 - 2010 гг. (по состоянию на 1 апреля 2010 г.): вывод о соответствии обжалуемых положений нормативных правовых актов требованиям ст. 19 Конституции РФ напрямую был сделан в 257 решениях (25 постановлениях и 232 определениях), а более 80 постановлений и определений Конституционного Суда, принятых за тот же период, содержат вывод о тех или иных аспектах несоответствия обжалуемых норм конституционным требованиям равенства. В свою очередь, конституционная категория "справедливость" (прямо закреплена в преамбуле Конституции РФ) в течение указанного времени была использована Конституционным Судом РФ при выработке 531 решения (100 постановлений и 431 определения).

При этом анализ соответствующих решений Конституционного Суда РФ позволяет не только оценить состояние гарантирования равенства прав и свобод граждан России, но и предложить с учетом сформированных Конституционным Судом правовых позиций некоторые новые концептуальные подходы к проблемам достоинства личности, социальной справедливости и равенства, к пониманию природы конституционного института социальной защиты граждан в постсоциалистическом обществе, признавшем в качестве основополагающих для своего развития конституционные ценности не только демократического правового, но и социального государства.

 

6.2. Конституционная концепция равенства и справедливости

как интегральной основы достоинства личности

 

6.2.1. Достоинство личности - универсальный критерий

конституционной правозащиты

 

Важнейшей конституционной характеристикой правового статуса личности является признание человеческого достоинства в качестве универсальной, абсолютной ценности; в силу Конституции РФ ничто не может быть основанием для ее умаления (ч. 1 ст. 21, ч. 3 ст. 56). По смыслу взаимосвязанных положений ст. ст. 2, 18, ч. 1 ст. 20, ч. 1 ст. 21 и ч. 3 ст. 56 Конституции РФ достоинство личности выступает необходимым и неотъемлемым атрибутивным свойством человека как биосоциального существа, конституирующим его в качестве полноправного и равноправного субъекта социальной жизнедеятельности, мера самооценки которого определяет содержание и объем его притязаний к обществу и государству и одновременно - характер и пределы социально-правовой регуляции поведения индивида.

В этом плане вполне закономерен (конституционно обоснован) сформулированный в одном из решений Конституционного Суда РФ подход к пониманию достоинства личности как основы всех прав и свобод человека, необходимого условия их существования и соблюдения <1>. Отсюда ясно, что в конституционно-правовом смысле категория "достоинство личности", опосредуя взаимоотношения между индивидом, с одной стороны, и обществом и государством - с другой, через требования равной меры свободы и равной меры ответственности (в широком их значении) выступает концентрированным субъективно-личностным выражением конституционных требований равенства и справедливости и в этом качестве оказывает нормативное воздействие на всю систему правового регулирования и правоприменительной практики, задает параметры и критерии индивидуального и коллективного правопользования.

--------------------------------

<1> См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 15 января 1999 г. N 1-П // СЗ РФ. 1999. N 4. Ст. 602.

 

Примечательно, что такая логико-смысловая цепочка, характеризующая конституционно-правовой генезис достоинства личности, прослеживается и в практике Конституционного Суда РФ, который исходит из того, что конституционные гарантии охраны государством достоинства личности основываются на принципе справедливости <1>. При этом достоинство личности определяет более конкретные требования, обращенные к государству, адресуя нормативное содержание принципов равенства и справедливости всему комплексу конституционных прав и свобод человека и гражданина и каждому из них в отдельности.

--------------------------------

<1> См., например, Постановление Конституционного Суда РФ от 17 июля 2002 г. N 13-П // СЗ РФ. 2002. N 31. Ст. 3160; Постановление Конституционного Суда РФ от 11 мая 2005 г. N 5-П // СЗ РФ. 2005. N 22. Ст. 2194.

 

Попутно заметим, что конституционная формула охраны достоинства личности не должна вводить в заблуждение относительно признания государством достоинства только в отношении конкретной, отдельно взятой личности; по смыслу действующего конституционного регулирования достоинство пронизывает все уровни социально-правовой жизнедеятельности индивидов, коллективов, публично-территориальных образований, органов публичной власти, проявляясь в различных формах и аспектах, выявление, научная и нормативно-правовая разработка которых требуют внимания. Вместе с тем уже сейчас можно констатировать, что определенные (пока еще только в первом приближении) подходы к данной проблематике складываются в практике Конституционного Суда РФ. Так, Конституционный Суд РФ неоднократно обращал внимание на необходимость поддержания доверия к действиям публичной власти при изменении правового регулирования социальных отношений. Такое доверие, как представляется, выступает своеобразным проявлением конституционной ответственности государства, с одной стороны, и социально-политическим подтверждением достоинства народа-суверена - с другой <1>.

--------------------------------

<1> См., например, Постановление Конституционного Суда РФ от 15 мая 2006 г. N 5-П // СЗ РФ. 2006. N 22. Ст. 2375; Постановление Конституционного Суда РФ от 22 марта 2007 г. N 4-П // СЗ РФ. 2007. N 14. Ст. 1742; Постановление Конституционного Суда РФ от 5 апреля 2007 г. N 5-П // СЗ РФ. 2007. N 15. Ст. 1820; Определение Конституционного Суда РФ от 7 октября 2005 г. N 385-О // СЗ РФ. 2006. N 3. Ст. 339; Определение Конституционного Суда РФ от 20 октября 2005 г. N 392-О // Архив Конституционного Суда РФ. 2005; Определение Конституционного Суда РФ от 2 февраля 2006 г. N 56-О // Архив Конституционного Суда РФ. 2006.

 

Постижение конституционной природы принципа человеческого достоинства с необходимостью предполагает анализ требований справедливости, равенства, свободы в качестве универсальных ценностных характеристик современного конституционализма.

Речь идет о том, что равенство и справедливость не только заключают в себе важнейшие характеристики социального и правового положения человека и гражданина, но и являются также качественными показателями зрелости конституционного строя, всей системы общественных отношений. В связи с этим особого внимания заслуживает проблема воплощения демократических ценностей равенства, справедливости и свободы в системе конституционного регулирования не только политических, но и прежде всего экономических и социальных основ конституционного строя России. Конституцией РФ провозглашено построение правового, демократического (ст. 1) и социального государства (ст. 7), хотя оптимальный баланс между этими конституционными ценностями пока не найден.

Это объясняется не только несовершенством нашего законодательства и правоприменительной практики, но и объективными внутренними противоречиями между принципами правового государства (свобода и равноправие граждан), с одной стороны, и социального государства (справедливость и социальное равенство) - с другой. Известны различные исторические модели конституционного развития и разрешения соответствующих противоречий. В теории и практике современного российского конституционализма пока лишь формируются концептуальные подходы к решению соответствующих проблем (которые в советский период развития нашего общества в такой плоскости не стояли и являются для нас относительно новыми).

В связи с этим обращает на себя внимание также сформулированная и неоднократно подтвержденная Конституционным Судом РФ правовая позиция о недопустимости произвольного отказа государства от ранее принятых на себя публично-правовых обязательств перед населением, что, как это вытекает из соответствующих решений Конституционного Суда РФ, является кумулятивным эффектом действия принципов правового и социального государства <1>. Вместе с тем в ряде случаев, производя оценку конституционности правового регулирования той или иной сферы общественных отношений с точки зрения его соответствия принципу равенства, Конституционный Суд РФ указывал на необходимость соблюдения вытекающих из Конституции РФ требований недискриминации, недопустимости введения несправедливых, необоснованных различий <2>, т.е. применял конституционные принципы равенства и справедливости в системной взаимосвязи, в едином нормативном комплексе, при образовании которого формируются новые конституционные императивы (в частности, недопустимости введения несправедливых различий).

--------------------------------

<1> См., например, Определения Конституционного Суда РФ: от 30 сентября 2004 г. N 308-О // ВКС РФ. 2005. N 2; от 22 апреля 2005 г. N 206-О // Архив Конституционного Суда РФ. 2005; от 5 июля 2005 г. N 246-О // СЗ РФ. 2005. N 33. Ст. 3493; от 1 декабря 2005 г. N 462-О // СЗ РФ. 2006. N 6. Ст. 733.

<2> См., например, Постановление Конституционного Суда РФ от 23 декабря 1999 г. N 18-П // СЗ РФ. 2000. N 3. Ст. 353; Определение Конституционного Суда РФ от 7 февраля 2002 г. N 13-О // СЗ РФ. 2002. N 11. Ст. 1092.

 

В этом плане обоснование конституционной концепции социальной справедливости и равенства как интегральной основы достоинства личности предполагает необходимость уяснения многих недостаточно исследованных дискуссионных вопросов, среди которых можно выделить такие, как: характер конституционного регулирования отношений равенства и справедливости; особенности юридической природы соответствующих конституционных норм, механизм их конкретизации в отраслевом законодательстве; основные формы и способы нормативного закрепления соответствующих принципов, их соотношение с целями и задачами социальной политики; юридическая природа института достоинства личности с точки зрения возможности его определения в качестве конституционного права, конституционного принципа или некой особой конституционной гарантии; наполнение и объем нормативного (конституционного) содержания достоинства личности, в том числе в плане позитивных притязаний индивида к обществу и государству и обязанностей последних в данных правоотношениях; возможности прямого применения конституционных норм о достоинстве личности, справедливости и равенстве и, соответственно, пределы судебной защиты соответствующих конституционных ценностей; юридическая сила корреспондирующих с ними материально-финансовых обязательств государства перед гражданами и в связи с этим - содержит ли Конституция достаточные для законодательной и исполнительной власти нормативы, в частности в социальной сфере, которыми мог бы и должен руководствоваться Конституционный Суд при осуществлении конституционного контроля за соблюдением конституционных требований равенства и справедливости; возможные пределы усмотрения конституционного правосудия при оценке с позиций равенства и справедливости "финансовоемких" нормативных правовых актов в области социальной защиты граждан, например, в какой мере и каким образом Конституционный Суд должен учитывать при разрешении конкретных дел о конституционности норм социального законодательства материально-финансовые ресурсы государства? Допустима ли квалификация материально-финансовых возможностей государства в качестве некой меры обязанностей государства перед своими гражданами в рамках требований справедливости?

И это далеко не исчерпывающий перечень вопросов, требующих исследования в рамках обозначенной темы. В их ряду представляется важным обратить внимание прежде всего на аспекты, имеющие общеметодологическое значение для понимания конституционных проблем достоинства личности, справедливости и равенства и осуществления конституционного контроля в данной сфере.

 

6.2.2. Нормативно-правовой потенциал и основные уровни

конституционного регулирования принципов равенства

и справедливости

 

Высокий уровень регулятивного потенциала конституционных начал равенства и справедливости обусловлен тем обстоятельством, что в их нормативно-правовом содержании органично сочетаются, переплетаются эти требования с требованиями свободы. В данном аспекте конституционный принцип равноправия граждан должен рассматриваться как "равенство в свободе", или как мера свободы, одинаково применяемая к каждому. Регулятивный потенциал равноправия в этом случае реализуется в следующей логической цепочке: свобода (в социальном и правовом смыслах) - право (как мера свободы) - равноправие (равная мера по отношению к каждому).

Высокий уровень нормативного потенциала равноправия обусловлен и тем обстоятельством, что идея равноправия несет в себе элементы справедливости. Очевидно, что справедливость обеспечивается прежде всего тем, что мера свободы должна быть равной по отношению к каждому. В этом случае требование равноправия не только не противоречит, но как бы является частью принципа социального государства <1>. Социальная политика государства предполагает социальную защиту человека, сглаживание фактического неравенства людей путем перераспределения доходов между населением через налогообложение, дотации из государственного бюджета, социальные программы, что призвано способствовать установлению социальной справедливости и преодолению несправедливых форм проявления неравенства. Задача Российской Федерации в качестве социального государства и состоит в том, чтобы обеспечить всем достойную жизнь независимо от каких-либо различий и одновременно - на основе строгого соблюдения принципа равенства всех перед законом.

--------------------------------

<1> Следует согласиться с позицией В.И. Крусса, полагающего, что даже доктринальная абсолютизация принципа формального равенства не препятствует обоснованию допустимости социальных ограничений, а равно иных относящихся к правопользованию требований, которые в ином случае неизбежно превращались бы в дискриминационные. См.: Крусс В.И. Дискриминация и дифференцированный подход к обладателям конституционных прав и свобод // Государство и право. 2005. N 12. С. 32.

 

Регулятивный потенциал равенства и справедливости имеет глубинные исторические, социокультурные предпосылки, что вызывает необходимость их анализа в соотношении с категориями добра и зла, морали и нравственности. Справедливость - одновременно и правовой принцип, и нравственно-этическая категория. В совокупности с принципом свободы и требованиями равенства она представляет собой действенный социальный фактор, нормирующий, упорядочивающий социальную жизнь. В этом случае речь идет, если иметь в виду не формально-юридические, а социальные отношения, о преодолении не только несправедливого неравенства, но и сохраняющихся в некоторых сферах социальной жизни форм несправедливого равенства (уравниловки), которые в одинаковой мере не имеют ничего общего с подлинным режимом равноправия, основанным на конституционном императиве социальных прав, справедливости и уважения человеческого достоинства.

Говоря о содержании, уровнях и пределах конституционного регулирования соответствующих отношений, следует учитывать, что Конституция РФ позволяет выявить достаточно сложные системно-иерархические связи нескольких уровней конституционных институтов справедливости и равенства. В совокупности они составляют нормативно-правовую основу практической деятельности Конституционного Суда РФ по осуществлению конституционного контроля в данной сфере.

К ним относятся, во-первых, институты конституционного строя. Принципы равенства и справедливости пронизывают практически все содержание гл. 1 Конституции, получают закрепление на различных уровнях, в том числе на уровне народовластия (ст. 3), социального государства (ст. 7), форм собственности (ст. 8), общественных объединений (ст. 13). Нельзя недооценивать, как свидетельствует в том числе и опыт конституционного правосудия, также прямое текстовое закрепление категории справедливости в преамбуле Конституции. Несмотря на имеющиеся в научной юридической литературе различные оценки юридической природы преамбулы Конституции, очевидно, что преамбула - не "введение" в Конституцию, а составная часть ее текста и в этом качестве, безусловно, имеет юридическое значение. Содержащееся в преамбуле положение о "вере в добро и справедливость" является своего рода методологическим ключом к пониманию всех других структурных частей (глав и отдельных статей) Конституции, дает не только нравственно-этические, но и политико-юридические, т.е. обязательные для законодателя и всех правоприменителей, ориентиры для толкования, выявления глубинного нормативного смысла Конституции и отдельных ее статей. Так, например, Конституционный Суд РФ, признав не соответствующим Конституции РФ положение ч. 2 ст. 29 Федерального закона "О банках и банковской деятельности" об изменении банком в одностороннем порядке процентной ставки по срочным вкладам граждан, мотивировал свое решение, в частности, тем, что данное положение вводит ограничение конституционных прав, предусмотренных в ст. ст. 34 и 35 Конституции РФ, без определения в федеральном законе оснований, обусловливающих возможность такого изменения, в результате чего создается неравенство, недопустимое с точки зрения требования справедливости, закрепленного в преамбуле Конституции РФ (абз. 2 п. 5 мотивировочной части) <1>.

--------------------------------

<1> См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 23 февраля 1999 г. N 4-П.

 

Во-вторых, конституционные принципы социальной справедливости и равенства в полном соответствии с общепризнанными международно-правовыми актами (ч. 4 ст. 15 Конституции РФ) реализуются в институтах конституционного статуса человека и гражданина. На первом месте в Конституции РФ стоят институты равноправия в различных формах проявления (ст. 19); далее - основные права и свободы человека и гражданина, каждое из которых, равно как и их конституционные гарантии, содержит конституционно-правовую "частичку" требований равенства и справедливости. Терминологически это выражено в формулировках "равные обязанности" (ч. 2 ст. 6), "равным образом" (ст. 8), "равны перед законом" (ч. 4 ст. 13, ч. 2 ст. 14), "равные возможности" (ст. 19), "равный доступ" (ч. 4 ст. 32), "равное право и обязанность" (ч. 2 ст. 38), "каждому гарантируется" (ч. 1 ст. 39, ч. 1 ст. 44), "каждый имеет право" (ч. 1 ст. 40, ч. 1 ст. 41 и др.), "никто не может" (ч. 1 ст. 47, ч. 1 ст. 50), "никто не обязан" (ч. 1 ст. 51), "наравне" (ч. 3 ст. 62) и т.д.

В-третьих, компетенционные нормы, в том числе связанные с разграничением полномочий между различными уровнями власти по регулированию и защите прав и свобод.

Таким образом, конституционные требования равенства и справедливости являются универсальными, находят многоуровневое закрепление, что предопределяет весьма широкие для Конституционного Суда возможности их использования в качестве критерия оценки оспариваемых в Суде норм социального законодательства.

 

6.2.3. Конституционный Суд РФ как интерпретатор институтов

достоинства личности, равенства и справедливости

 

Интерпретация норм и институтов отраслевого законодательства посредством конституционных принципов достоинства личности, справедливости и равенства имеет практическое, правоприменительное значение. Посредством именно конституционного правосудия конституционные положения наиболее общего характера (существующие в виде принципов, основ и т.п.) как бы трансформируются в специфические нормативно-правовые требования социальной защиты граждан.

Не случайно Конституционный Суд РФ при рассмотрении конкретных дел часто опирается на институты конституционного строя и другие положения общего характера. Речь идет о принципах социального государства, достоинства личности, справедливости, равноправия, юридической безопасности, гарантированности государством прав и свобод человека и гражданина. Эти положения, закрепленные в Конституции или вытекающие из ее норм и институтов, обладают, как было прямо указано в одном из Постановлений Конституционного Суда РФ, высшей степенью нормативной обобщенности, предопределяют содержание конституционных прав человека, отраслевых прав граждан, носят универсальный характер и в связи с этим оказывают регулирующее воздействие на все сферы общественных отношений. Общеобязательность таких принципов состоит как в приоритетности перед иными правовыми установлениями, так и в распространении их действия на все субъекты права <1>.

--------------------------------

<1> См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 27 января 1993 г. N 1-П.

 

Вместе с тем Конституция РФ содержит лишь общие установки относительно принципов равенства и справедливости; отраслевое законодательство (включающее огромный массив федеральных и региональных законов), развивая эти установки, создает конкретные механизмы реализации соответствующих конституционных принципов. Роль же Конституционного Суда РФ в этом случае состоит в том, чтобы гарантировать правовое согласование и разграничение социально-политических интересов, формировать разумный правовой баланс между социальной защищенностью, воплощением чего являются требования справедливости, и личной свободой, поддержкой нуждающихся и экономической эффективностью, обеспечением социального мира и созданием условий для динамичного развития.

В рамках именно таких подходов становится возможной не только реализация конституционной концепции социальной справедливости и равноправия в режиме конституционного правосудия, но и дальнейшее развитие данной концепции на основе выработанных Конституционным Судом правовых позиций по соответствующим проблемам.

При этом соответствующие конституционные нормы и институты, отражающие требования равенства и справедливости, имеют достаточно определенное аксиологическое значение в качестве нормативной основы разрешения правотворческих и правоприменительных проблем социальной защиты, рыночных преобразований, плюралистической демократии, прав и свобод граждан. С учетом этих обстоятельств определяются сами возможности конституционного контроля в данной сфере, равно как и цели, задачи, на решение которых должен ориентироваться Конституционный Суд.

Конституционный Суд РФ оказывает весьма активное влияние на законотворческую и правоприменительную практику, способствует разрешению противоречий между требованиями социальной справедливости, равенства и экономической свободы личности.

Решения Конституционного Суда РФ, в которых находит подтверждение тот факт, что требования равенства являются важнейшим критерием конституционности норм действующего законодательства, имеют особое значение для уяснения самой природы данного конституционного принципа.

Практически в каждом рассматриваемом Конституционным Судом деле приходится в той или иной мере сталкиваться с проблемами справедливости и равенства. Это наглядно демонстрирует, как уже отмечалось, и статистика решений, принятых Судом. Вместе с тем анализ решений Конституционного Суда РФ по соответствующим вопросам позволяет не только оценить состояние гарантирования равенства прав и свобод граждан России, но и предложить с учетом сформированных Конституционным Судом правовых позиций некоторые новые концептуальные подходы к проблемам социальной справедливости и равенства.

И здесь становится важной проблема финансовой безопасности <1>, защиты, как сформулировано в одном из решений Конституционного Суда, "экономического суверенитета и экономической безопасности Российской Федерации" <2>. Чрезвычайно актуальна в этом плане также проблема равенства как критерия оценки конституционности так называемых финансовоемких правовых норм в соотношении с принципом экономической обоснованности того или иного объема предоставляемых обжалуемым законом материальных благ или возлагаемых на гражданина обременений, связанных, например, с уплатой налога, их оценка в системной взаимосвязи с принципами равенства и соразмерности <3> и т.п.

--------------------------------

<1> См.: Алимурзаев Г.Н. Финансовая безопасность личности и ее обеспечение в условиях современной России: постановка проблемы // Права человека и конституционная безопасность / Отв. ред. Н.С. Бондарь. Ростов н/Д, 2002. С. 18 - 25.

<2> См.: Определение Конституционного Суда РФ от 8 июня 2000 г. N 118-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы ООО "Твин Холдинг Интернешнл" на нарушение конституционных прав и свобод применением положений ст. ст. 31 и 126 Таможенного кодекса РФ" // ВКС РФ. 2001. N 2.

<3> См.: Крохина Ю.А. Принцип экономической обоснованности налога в правовых позициях Конституционного Суда РФ // Налоговое право в решениях Конституционного Суда Российской Федерации 2003 г. / Под ред. С.Г. Пепеляева. М., 2004. С. 28 - 37.

 

Очевидно, что в основе этих подходов лежит понимание того обстоятельства, что принцип равенства как критерий конституционности включает в себя не только формально-юридические, нормативно-правовые начала, но и финансово-экономические, социальные, политические и иные элементы.

Это, в свою очередь, ставит проблему соотношения социальных и формально-юридических начал в конституционном требовании равноправия.

 

6.3. Социальные и юридические начала режима равноправия

 

Анализируя проблемы равенства граждан РФ на нынешнем уровне его конституционного закрепления, следует отметить, что Конституция РФ 1993 г. учитывает сложносистемный, комплексный характер данного института. В основе конституционного анализа достигнутого уровня равенства и, соответственно, имманентно присущих любой социальной системе форм проявления неравенства лежат социально-политические, экономические, правовые и иные характеристики самого общества, степень его демократизма, зрелости реальных общественных отношений, определяющих положение человека и гражданина в обществе и государстве.

До недавнего времени в нашей юридической науке этим вопросам не уделялось должного внимания. В основном это было связано с особенностями господствовавших на протяжении длительного времени политико-идеологических подходов и наших национально-исторических традиций, заключавшихся, как уже отмечалось, в недооценке правовых, формально-юридических аспектов проблемы равенства.

 

6.3.1. Равноправие - категория социально-правовая

 

В литературе высказываются различные подходы к пониманию нормативного содержания равноправия граждан, его соотношению со смежными понятиями и категориями, к формам реализации данного конституционного принципа и т.д. <1>. В каждом из предлагаемых подходов имеются свои достоинства.

--------------------------------

<1> См., например, Комкова Г.Н. Конституционный принцип равенства прав и свобод человека в России. Саратов, 2002; Крусс В.И. Теория конституционного правопользования. М., 2007; Жамсуев Ц.Б. Понятие и правовая сущность конституционного принципа равноправия // Право и политика. 2010. N 6. С. 150 - 156; Права человека: итоги века, тенденции, перспективы / Под общ. ред. Е.А. Лукашевой. М., 2002.

 

Но вряд ли можно согласиться с пониманием равноправия лишь с формально-юридических позиций, в частности как одного из проявлений правового равенства, которое проявляется как равенство перед законом или существует наряду с последним как самостоятельный правовой институт. Для такого подхода существовали формальные основания, связанные, с одной стороны, со спецификой закрепления (не во всем удачного) данного принципа в ранее действовавших советских Конституциях, а с другой стороны, с господствовавшими представлениями о равенстве, равноправии как категориях, основанных на противопоставлении их социальных (фактических) и правовых (формально-юридических) начал. Новое понимание соответствующих проблем, освобожденное от политико-идеологических догм, а также нынешний характер конституционного регулирования соответствующих вопросов таковы, что они позволяют рассматривать равноправие граждан более широко, как своего рода режим взаимоотношений человека и гражданина с обществом и государством, который характеризуется и социальными аспектами (достигнутым уровнем социального равенства), и нормативно-правовым содержанием (достигнутым уровнем правового равенства).

Поэтому режим равноправия - это категория социально-правовая, которая адекватно выражается не только на уровне правовых явлений, но прежде всего в реально существующих и получающих последующее правовое закрепление фактических общественных отношениях. Само же конституционное регулирование соответствующих отношений может быть охарактеризовано как полиструктурное и многоплановое, что обеспечивается правовым воздействием на них не одним, а, как будет показано далее, достаточно широким комплексом конституционных институтов равноправия.

Равноправие граждан воплощается во всей системе общественных отношений, характеризующих положение человека и гражданина в обществе и государстве. Однако основу этих отношений, предопределяющих основные параметры достигнутого уровня равенства граждан, составляют социальные отношения (в узком смысле слова), суть которых состоит в том, что они представляют собой не просто один из видов общественных отношений, существующих наряду с экономическими и политическими, а некий итог взаимодействия, результат социализации всей системы отношений. В них проявляются совокупные качества и экономических, и политических, и социально-культурных отношений, а их конституционное закрепление происходит в рамках концепции социального государства (ст. 7 Конституции РФ), которая служит, с одной стороны, своего рода итоговым конституционно-правовым показателем "социальной зрелости" рыночной экономики и правового государства и конституционным выражением ценностей справедливости, достойной жизни, свободного развития человека как программного вектора (конституционного императива) дальнейшего развития всех сфер государственной и общественной жизни и, соответственно, социального и правового положения личности - с другой.

Достигнутый же "итог" заключается в фиксации в рамках социальных отношений объективно достигнутой степени равенства и справедливости, реального положения граждан в обществе во всем многообразии его проявления. В таком понимании социальных отношений категория социального равенства предстает как проявление социального аспекта режима равноправия и имеет уже не распределительный характер (когда достигнутый уровень равенства выводится исключительно из распределительных отношений и сводится в конечном счете к уравниловке), а предстает как ценностная величина, отнесенная ко всей совокупности экономических, социально-культурных, политических отношений, включая их правовую форму, и ко всем возможным уровням социального положения личности, в том числе к местным поселениям и, соответственно, к системе местного самоуправления.

Всеобъемлющий, универсальный характер института равноправия позволяет выделить две основные структурные плоскости, в рамках которых характеризуется достигнутый уровень социального и правового равенства, режима равноправия граждан: а) горизонтальную, характеризующую его содержание с учетом сфер общественной жизни, и прежде всего отношений собственности, сферы производства и распределения, социально-культурной, политической сфер; б) вертикальную, отражающую содержание достигнутого уровня равенства с учетом того, на каком уровне социальных отношений определяется положение личности (общества в целом, социальной группы (страты), местного сообщества, семьи и т.п.).

Вертикальная плоскость позволяет выявить, с одной стороны, высокую степень равенства граждан на высшем (конституционном) уровне их положения во взаимоотношениях с обществом и государством в целом, а с другой стороны, социальные различия, проявления неравенства, связанные с неодинаковыми условиями реализации прав и свобод граждан как членов социально-демографической, профессиональной и иных социальных групп. Одновременно в рамках данного подхода становится возможным раскрыть и территориальный, включая муниципально-правовой, срез отношений равенства (неравенства) граждан.

Исходя из этого социально-правовой режим равноправия может быть определен как