Психопатическая неискренность и ложь

Неискренность и ложь — обычные психопатические черты, и они явно связанны с дефицитом моральных ценностей и совести. Здесь есть две возможности. Первая: эти черты просто вытекают из отсутствия совести, чувства ответственности, которое заставляет быть правдивым или искренним; я считаю, что это мнение наиболее распространено. Но есть и другая возможность, и мне она кажется более похожей на истину: отсутствие совести и морали с одной стороны, и неискренность и ложь, с другой, независимо друг от друга связаны с одними и теми же психопатическими моделями функционирования. Эту точку зрения подтверждают интересные результаты психологических тестов. Психологи обнаружили, что тенденцию к фабрикации можно выявить с помощью проективного теста, несмотря на то, что тесты требуют лишь воображения, а не фактов. То есть в этих тестах нет необходимости «говорить правду», нет возможности солгать, и совесть никак не может быть задействована; но при этом возможно идентифицировать определенные формы мышления, характерные для людей, склонных ко лжи и неискренности. Тут возникает вопрос: какие специфические формы мышления характерны для психопатической фабрикации?

Сам по себе факт, что психопаты способны лгать и быть неискренними, не отличает их от остальных людей. И то, что они бывают неискренними чаще других, характеризует их лишь приблизительно, поскольку любой человек может оказаться в ситуации, где придется лгать и говорить неправду. Но психопата отличает то, что он врет легко и не задумываясь. Он то, что называется, «трепло».

Слово «трепло» описывает особую и, в некоторых аспектах, крайнюю форму импульсивного стиля мышления и поведения. То есть, мысль не является результатом обдумывания, это лишь впечатление или мимолетная идея, которая выражается без критического изучения. Он говорит то, «что приходит в голову». И па конкретный вопрос, и на чернильное пятно Роршаха он отвечает, что попало, в зависимости от прихоти или обстоятельств данного момента.

Именно из-за этого создается впечатление, что он «па самом деле» не думает то, что говорит, независимо от того, говорит он правду или пет. И, конечно же, через пять минут он не побоится сказать что-нибудь совершенно противоположное. У него отсутствует объективность, намерение и интерес к логическим связям, которые характерны для обычного человека, даже когда он имеет дело с воображаемыми материалами и отбрасывает привычные стандарты истины. Дело не в том, что у обычного человека есть мораль и совесть, а у психопата их нет; дело в интересе и в автоматической когнитивной тенденции. Болтливость и несамокритичные идеи и мышление психопата сами по себе не являются ложью и неискренностью, но они сужают и замутняют субъективную дистанцию между искренностью и неискренностью и создают основу для бездумной, характерной для психопата неискренности. Болтливость является критической чертой, по которой психолог с помощью проективного теста может выявить склонность ко лжи.

Но хотя болтливость позволяет понять легкость и бездумность такой неискренности, она по-прежнему не объясняет, какова цель этой неискренности с точки зрения самого психопата.

Например, пациент—психопат входит в кабинет психолога, где он должен пройти тест Роршаха. Он заявляет, что ему очень интересно пройти этот тест и он давно уже этим тестом интересовался. Его поведение явно неискренне, а его утверждение — скорее всего ложь; но что же в действительности заставляет его быть неискренним?

Как правило, ответ очень простой. Весьма вероятно, что его цель — произвести па психолога впечатление, разоружить его или что-нибудь еще в этом роде. Но безусловно такие мотивы присутствуют не только у психопатов; при подобных обстоятельствах эта цель очень распространена. Тогда чем же отличаются в этой ситуации точка зрения психопата и его цели? Ответ подсказывает другая черта его познания, характерная для импульсивного стиля.

В интересах и во внимании импульсивного человека, как правило, доминирует все, что относится конкретно к этому человеку в данный момент времени. У психопата это ограничение интересов принимает особую, крайнюю форму. Он постоянно «действует», он стремится к немедленной практической выгоде, и его внимание сосредоточено на тех аспектах ситуации, которые делают его цели достижимыми. Он настолько погружен в возможности и потребности каждой конкретной ситуации, что идея завоевать чье-то доверие, разоружить его или впечатлить, становится центральной и доминирующей целью, а не периферийной и случайной. Это не помогает, но оказывает влияние на общение психопата.

В нормальном общении всегда присутствует определенная отстраненность и объективный интерес к содержанию разговора. Например, вопрос «Когда ты пошел в школу?» можно задать в самых разных условиях, но предполагается, что в любых условиях мы получим один и тот же ответ (если, конечно, это они не какие—то экстраординарные). Конечно, мы не ожидаем совершенства и не удивляемся, когда невротик пытается, сам того не осознавая, использовать мнимое общение, чтобы произвести впечатление на свою аудиторию.³ Но мы все же ожидаем, что к содержанию общения будет выражен хоть какой-то уровень отстраненного интереса; фактически, отстраненность или объективность настолько неотъемлемы от нормального общения, что очень трудно понять, что произойдет, если они исчезнут.

У психопата же эгоцентрический интерес к конкретным обстоятельствам общения перевешивает отстраненный интерес к объективному содержанию. Попросту говоря, его больше интересует, какие возможности дает эта ситуация, а не то, что ему говорят. Он заинтересован (в том числе и сознательно), не в том, что он говорит, а в том, как это работает. И снова мы понимаем, что дело не в морали и совести, а в ограничениях и направлении интереса и внимания.

Эти две тенденции: с одной стороны, несамокритичная болтливость, интерес - а с другой стороны, осознание, которые направлены на конкретные, относящиеся к самой личности стороны общения, — работают вместе и создают бездумную неискренность психопата. Возможно ли, что в этом стиле деятельности мораль и совесть также имеются в наличии, но не могут проявиться? Скорее всего, мораль и совесть здесь почти не развиты, и ответ на этот вопрос не очень важен. Теперь можно понять, что большая часть «антисоциального» поведения психопатов не просто является следствием дефицита моральных ценностей и совести, но и обусловлена крайними формами различных черт импульсивного стиля эгоцентричной точкой зрения, отсутствием целей и ценностей, помимо сиюминутных; быстрыми действиями и отсутствием намерения.