Криволинейные бордюры (2.1.0) 19 страница

Как результат полного исчезновения орнаментальных тради­ций следует рассматривать фиксацию у иртышских хантов в пер­вой половине XX в. рубах, вышитых на русский манер. Покрои, орнаментальная композиция, техшгка вышивки и сами мотивы - все это являлось полным копированием рубах, имевших широкие хождение в пноэтнической среде на рубеже XIX—XX вв.

Вышитые узоры были показательны и для орнаментального творчества части восточных и северных хантов, а именно салым-ских, среднеобских и обских с казымским диалектом. Материалы, характеризующие эту область декоративного творчества у назван­ных групп, крайне малочисленны и создают фрагментарное впеча­тление об отражаемом ими предмете. Лишь экстраполяция этих материалов на южнохантыйскую вышивку упорядочивает их. Узорам восточных и северных хантов присущи те же четыре прие­ма вышивки: керем ханч, ханты ханч, руть ханч, севем ханч и ана­логичный набор элементов: декоративные уголки, ступенчатые ромбы и треугольники, стреловидные фигуры, геральдические сю­жеты из птиц и деревьев и др. Не оригинальны и символы сим­метрии, описывающие структуру мотивов: а • m: m, a: пг, а • а: tn, а • т. Не зафиксировано ни одного узора, который не имел бы либо полного совпадения, либо тождественности с соответствую­щими южнохантыйскимп образцами. Отрывочные сведения о пред­метной привязке и композиции вышитых орнаментов также согла­суются с данными по южным хантам, т. е. вышивка восточных п северных хантов не выходит за пределы южнохантыйских харак­теристик, но отражает их далеко не полностью, поскольку творче­ство южной группы намного богаче и разнообразнее. Искусство салымцов, среднеобских и обских хантов с казымским диалектом дошло до нас в виде расплывчатого слепка с южнохантынскон вышивки, по которому можно проследить кое-какие контуры прош-

2:2

лого, по всей полноты изображения не восстановить. Фактор наи­большей географической близости к южным хантам именно тех подразделений в восточных и северных группах, у которых зафик­сирована вышивка, может служить дополнительным аргументом в пользу тезиса о подчиненном положении их вышивки относительно южнохантыйской.

§ 5. Криволинейные бордюры: прерывистые мотивы (2.1.2), розетки (2.2.0), сетки (2.3.0), свободные композиции (2.4.0)

Восточная группа

Криволинейные формы в орнаментах восточных хантов пред­ставлены почти исключительно на берестяной утвари в технике выскабливания. На сегодняшний день ареал их бытования охва­тывает реки Васюган, Вах и Обь (александровские ханты). Боль­шинство криволинейных узоров подчинено правилам бордюрной юмпоновки мотивов. Слагаемыми восточнохантыйских криволи­нейных бордюров являются основополагающие геометрические шгуры, чье сочетание дает мотив. Речь, таким образом, идет о прерывистых бордюрах с криволинейными очертаниями. Для не­прерывных бордюров округленные формы не свойственны.

2.1.2. Бордюры: прерывистые мотивы

Способ их исследования тождествен тому, что применялся к соответствующим прямолинейным бордюрам, т. е. основывается на видах бордюрной симметрии и на визуально выделенных с уче­том симметрии элементах. Криволинейные бордюры при их нало­жении на виды симметрии оказались поделенными на семь групп с различной количественной представительностью.

2.1.2.1. Первая группа отражает вид симметрии a:m-m и отличается большим количеством входящих в нее узоров.

2.1.2.1.1. Явно лидирующее положение занимает здесь широ­коконтурный ромб, образующий орнаменты первой подгруп­пы. Заметны два направления в развитии ромбических узоров. Первое связано с усложнением конфигурации самого ромба за счет появления отростков" на его сторонах (рис. 18, 1—2]. Все раз­нообразие форм у подобных узоров достигается исключительно за счет усложнения отростков. Они принимают Г-образный вид, из Них возникает замысловатая по своим изгибам ломаная линия. Иногда фантазия мастерицы преображает отростки с неожиданные Формы, например скобообразные пли напоминающие домики. Внутреннее пространство ромба декорируется минимально: зубцы, черточки, звездчатые фигуры. Пространство между ромбами пп-

ганпзуетсп двояко: либо ромбы соединены друг с другом тонкой линией или через звездчатые фигуры, либо ромбы размещены в зонах-секциях, обладающих собственной декоративной отделкой в виде полос или цветочного фона. Между соединенными ромбами изредка вводятся дополнительные элементы, не отличающиеся сложностью форм. Придание ромбическим мотивам более замыс­ловатого вида путем развития внешних отростков прослеживается в криволинейных узорах на протяжении всего XX в. Ромбы с раз­двоенной вершиной и внутренними отростками представлены еди­ничными экземплярами и лишь в материалах начала века. Дан­ный прием отделки мотивов не характерен для орнаментального творчества восточных хантов, по крайней мере для рассматривае­мого периода.

Второе направление в формировании ромбических узороп предполагает присутствие уголков, которые компонуются в прост­ранстве между основными фигурами (рис. 18, 3). Это направление просматривается в орнаментах 1960—70-х гг., и, видимо, этим объясняется отсутствие каких-либо устойчивых общих черт в ис­полнительной манере различных мастериц. Конфигурация ромбов и уголков бывает как простой, так и усложненной, у ромбов чаще за счет внешних отростков, у уголков — загнутых сторон. Декора­тивное развитие мотива происходит главным образом через его насыщение дополнительными элементами, набор которых зависит от индивидуального почерка мастерицы. Дополнительные элемен­ты выскабливаются во внутреннем пространстве ромбов и уголков и имеют вид кнехтообразных, вильчатых, звездчатых и иных фи­гур. Помимо набора основных фигур описанные бордюры сближа­ет слияние всех элементных составных узора в единую орнамен­тальную ленту, что особенно наглядно демонстрируют образцы с контурными соединительными перемычками. Зоны-секции чужды орнаментам из ромбов и уголков.

Несмотря на свой сравнительно поздний возраст, второе на­правление предстает в динамике с четко выраженной тенденцией — возрастание роли уголков в мотиве при ущемлении художест­венных нрав ромбов. Данная эволюция ромбических узоров харак­терна для творчества ваховских мастериц. В узоре появляются сдвоенные уголки, компоновка которых воспроизводит разомкну­тый ромб. Именно эти уголки и являются композиционной доми­нантой бордюра (рис. 18, •/). Замена ромба па ломаную линию заключает его декоративную деградацию (рис. 18, 5). Парные параллельные уголки— главные фигуры в бордюре — либо соеди­нены, либо разомкнуты. В последнем случае они обязательно име­ют зигзагообразные загибы у сторон. Уголки, помещаемые между ромбами, переходя в новую орнаментальную композицию, изме­няют срой облик: вершина раздваивается, на сторонах возникают

отростки. Контурные перемычки, соединяющие элементы, а также усикообразиая манера исполнения изгибов у орнаментальной ли­нии сближают ваковские узоры на бересте.

2.1.2.1.2. Вторая подгруппа криволинейных бордюров в своей основной массе хронологически связана с рубежом XIX— XX вв., а в наши дни ее проявление заметно ослаблено. По спосо­бу образования узора подгруппа занимает особое положение среди восточнохантыйских криволинейных орнаментов. В процессе орна-мснтащш декорируемая поверхность берестяной посуды разбива­лась па квадратно-прямоугольные зоны-секции, с каждой из кото­рых верхний слой бересты соскабливался таким образом, что фон' •принимал овальную конфигурацию. Вследствие преобладания, фоновых площадей над выскабливаемыми как узор воспринима­лись именно первые, т. е. темные части бересты. Такое цветовое соотношение позитива и негатива в орнаменте противоречит сов-

К

~~менным декоративным представлениям народа, согласно кото-ш узором являются выскабливаемые, т, е. светлые фигуры. Фоновые овалы располагались в зонах-секциях изолированно, в этом случае на их поверхности иногда выскабливались контур-ie ромбики в различных сочетаниях: попарно (раздельно или итно) и учетверенно (рис. 18, 6). Из всех приведенных вариан-в до наших дней дошел лишь последний, и то в виде не основ-ix, а окаймляющих бордюров. Тымские мастерицы переработали)жет из четыреховального, приспособив его к правилам хантый­ской узорной бересты. В результате, вероятно, и возник кнехтооб-размый мотив: светлый фон гармонично сомкнулся в розетчатую фигуру (рис. 18, 7). Однако помимо тымской бересты рубежа

*

.веков подобные узоры у восточных хантов не отмечены. Большее географическое и хронологическое распространение получила иная модификация узора из четырех овалов. Она встречается во второй половине XX в. как в прежнем, так и в переработанном в сторону усложнения виде (рис. 18, 8). На протяжении всего столетия са­мым представительным из орнаментов с овальным фоном является тот, в котором фон принимает форму четырехлепесткового цветка (рис. 18, 9). В отличие от всех предыдущих орнаментов данный обладает и четко выраженным узорным элементом—зубцом. Раз­мещение элемента вдоль сторон квадратной зоны-секции и дает цветочный фон. Причем следует отметить, что форма цветка стро­го канонизирована, а это предполагает такую же высокую степень композиционной устойчивости зубца.

2.1.2.2. Вторая группа криволинейных бордюров подчинена
I виду симметрии а: т. О непопулярности последнего в орнаментах
восточных хантов свидетельствует малая численность группы.
Основным ее представителем является окаймляющий зубчатый
Узор, изредка вершина зубца раздваивается (рис. 18, 10—11).
15. Заказ 2006. «Очерки культурогенеза народов Западной Сибири». 225

Некоторые мастерицы компонуют узоры из уголков с учетом лишь вертикальной плоскости симметрии (рис. 18, 12). Форма уголков при этом сходна с той, что присуща уголкам в ромбических узо­рах. Каждая из исполнительниц орнамента по-своему решает проблему перенесения знакомых фигур в иные композиционные рамки: встречается вертикальное удвоение уголков, обильное деко­рирование их ломаной линией, введение в узор различных допол­нительных элементов. Флажкообразнымн мотивами на криволи­нейном основании, встречающимися на костяных тромъеганскнх пряжках для оленьей упряжи, можно завершить обзор орнаментов второй группы.

2.1.2.3. Третья группа—- а • т— столь же мало заметна на
общем фоне восточнохантыйских криволинейных бордюров, как п
предыдущая. На рубеже веков выскабливались мотивы из зубца,
различное расположение которого в зонах-секциях вело к образо­
ванию нескольких вариантов узора (рис. 18, 13—14). Подобные
орнаменты близки мотивам с овальным фоном (2.1.2.1.2), как гю
своему хронологическому показателю, так и по стилистике: фоно­
вые части дают изображение целостной фигуры, которая воспри­
нимается глазом как узор. Присоединение к зубцу ромба, как на
рис. 18, 13, усиливало звучание выскабливаемых частей. Разнооб­
разят состав группы несколько узоров, явно происходящих от бор­
дюров' из уголков п ромбов и относящихся к 1960—70-м гг. (рис.
18, /5). Асимметричная трактовка параллельных уголков, иногда
сросшихся, преобразует композиционные характеристики мотива
и подводит его под иной вид —а • т.

2.1.2.4. На долю четвертой группы криволинейных бордюров

— a: m-a — приходится едва ли не треть от их общего числа. Именно первая и четвертая группы определяют облик восточно-хантыйских криволинейных орнаментов. Структурообразующим началом в данной группе служит зигзаг, а придание ему подчерк­нутой криволиненности -в некоторых узорах дает волнообразную форму. В чистом виде, т. е, не дополненные другими элементами, криволинейные формы зигзага редко фигурируют в восточнохан-тыйской орнаментике. Рука мастерицы легко и привычно заполня­ет различными элементами пространство между изгибами зигзага и волны. Часть из них глубоко и прочно укоренилась в декоратив­ных традициях народа, другая часть отражает индивидуальный художественный вкус мастерицы. Фантазия исполнительниц осо­бенно заметно разнообразит узоры александровской группы, здесь редко встречаются однородные орнаментальные образцы: волни­стая линия обильно снабжается отростками и компонуется с виль­чатыми, звездчатыми и иными фигурами. В зависимости от на.пол-

.нения зигзаговой структуры устойчивыми элементами можно ве­сти речь о трех подгруппах в составе четвертой группы.

2.1.2.4.1. Первая подгруппа хронологически тяготеет более к рубежу веков, чем к XX в., а ее географические границы охватывают Васю'ган и Бах. При всем разнообразии мотивов, на­полняющих подгруппу, их сближает элементная основа — зубец. К отличительным чертам орнаментов первой подгруппы принад­лежит и обязательное заключение мотива в треугольную зону-секцию, и замыкание фоновых частей,, приобретающих вид закон­ченных фигур. Различные варианты компоновки зубца -в зигзаго-во-треугольном пространстве создают несхожие¹ на первый взгляд мотивы. В орнаментальном творчестве наших дней не зафиксиро­ваны узоры, возникающие из зубца в основании треугольной зоны-секции, в то время как па рубеже веков подобные орнаменты отме­чены неоднократно. Чаще всего зубец был дополнен звездчатой [ фигурай, которая в наиболее замысловатых мотивах снабжалась кнехтообразными отростками (рис. 19; 7). Более устойчивым оказался вариант мотива из трех зубцов, вписанных в треугольник К дающих цветочный фон (рис. 19, 2). А вот совмещение сторон треугольного поля с зубчатой линией следует признать орнамен-Щгальной новацией, поскольку такие узоры отмечены лишь с 1930-х гг. (рис. 19, 3). Мотив из двух зубчатых линий с волнооб­разным фоном присутствует в берестяных узорах восточных хан-тов на протяжении всего столетия (рис. 19, 4). Однако по срав-s. неипю с рубежом веков его декоративная позиция утрачивается: во второй половине XX в. орнамент выполняет.роль только окай­мляющего бордюра, а в роли основного не выступает. Этот мотив представлен в орнаментах васюганско-ваховских и александров­ских хантов. причем у последних заметно его некоторое оживление за счет введения в бордюр между зубцами параллельных наклон­ных полос с перемычками.

2.1.2.4.2. Вторая подгруппа включает в себя бордюры из зигзага и уголков и является самой многочисленной. Конфигу­рация элементов здесь далеко не однородна, что позволяет вести речь о четырех вариантах мотивов в рамках подгруппы.

Первый вариант прослеживается у васюганско-ваховской и александровской групп на протяжении всего XX в. и имеет самую скромную конфигурацию: вершины зигзага и уголков заострены, стороны последних иногда слегка загнуты и тоже заострены. Эта манера заострения углов орнаментальной линии и придает бордю­рам криволинейность очертании. Зигзаг п уголки ширококонтурны, но соединены друг с другом контурными парными перемычками (рис. 19, 5). Бордюр предстает в виде сплошной орнаментальной •тенты, опоясывающей стенки берестяных сосудов.

Второй вариант характеризуется зигзагом с раздвоенной вер­шиной и декоративными уголками. На Бахе утвердилась устойчи­вая манера исполнения как уголков, так и зигзага. На рубеже веков первые имели раздвоенную вершину с кнехтообразной под­веской и двойной загиб сторон. От раздвоенной вершины зигзага отходили усики с зубчиками, которые соединялись друг с другом, образуя полуовал, и с окаймляющей бордюр линией. Фоновые ча­сти в изгибах зигзага оказывались, таким образом, замкнутыми узорной линией — принцип, свойственный для секционных орна­ментов на бересте (рис. 19, 6). Узоры, которые ваковские руко­дельницы выскабливали в конце 1960-х гг., почти не изменились по сравнению с описанными: у уголков на сторонах появляются отростки, кнехтообразный элемент соединяется с окаймляющей линией, а фоновые части в вершине зигзага дополняются зубцом. У александровских хантов сложилась своя интерпретация вари­анта. На бордюрах второй половины XX в. зигзаг часто уступает место волнистой линии с отростками, ее "вершина, однако,'оформ­ляется так же, как и у зигзага (рис. 19, 7). Уголки часто не име­ют загибов у сторон, вместо этого у последних появляются внут­ренние отростки; не раздвоены и вершины элементов. Особое свое­образие александровским узорам придают дополнительные эле­менты, заполняющие фон: звездчатые, в виде домиков, параллель­ных черточек, линии с отростками.

Третий вариант составляют узоры из параллельных уголков, г. зигзаг не проявляется здесь в качестве элемента. В конце XIX в. на Тыме встречались орнаменты, интересные тем, что соединяли в себе ленточное слияние мотивов и такую черту секционности, как оформление фона в виде законченных самостоятельных фигур! По­следнее привело к продлению сторон за вершины у внешних угол­ков. Орнаменты XX в. полностью освобождены от этой двойствен­ности, и компоновка мотивов в них превращает бордюр в единую узорную.полосу (рис. 19, 8). Обязательными элементами при ис­полнении подобных узоров являются раздвоенные вершины у угол­ков, загибы на концах их сторон и параллельные перемычки, сое­диняющие их в сплошную орнаментальную цепь.

Четвертый вариант знаком ваховскнм женщинам, он не имеет аналогов среди орнаментов прошлого столетня и стилистически тесно связан с третьим. Его особенность —пары параллельных полос с загнутыми концами, расположение которых дает разомк­нутый зигзаг.

2.1.2.4.3. В третьей подгруппе бордюров зигзаговаи основа наполнена ломаной линией с овально-цветочным фоном. Зигзаговая структура здесь принимает те же декоративные формы, что и в предыдущей группе: зигзаг с раздвоенной вершиной и уси­ками-зубцами, зигзагообразно расположенные парные полосы с

 

I

перемычками и уголки с двойной вершиной (рис. 19, 9 — 10). Бор­дюры третьей подгруппы фиксируются у ваховских хантов с кон-2,1.2.5. Пятая группа, где из симметрических преобразований присутствует лишь параллельный перенос а, невелика и удивитель­но однообразна. Из ваховских узоров сюда относятся лишь те, что созданы парами параллельных наклонных полос с загнутыми кон­цами и перемычками {рис. 20, /). Орнаментальное поле между полосами заполнено причудливыми изломами ширококонтурной линии, фоновые части которой имеют овально-цветочное очерта­ние. У александровских хантов узоры пятой группы исключитель­но редки и состоят из наклонных полос с отростками либо из зиг­зага с.асимметрично оформленной вершиной в сочетании с замыс­ловатыми дополнительными элементами (рис. 20, 2]. Все мотивы, вошедшие в пятую группу, собраны в 1960—70-е гг.

2,1.2.6. В мотивах шестой группы, присутствует двойная ось вращения — а: 2. Подобные симметричные преобразования хорошо *•' прослеживаются на криволинейных бордюрах восточных хантов с рубежа веков. Хотя численный состав группы не так уж и велик, она не теряется среди криволинейных орнаментальных форм бла­годаря значительной устойчивости некоторых из ее мотивов.

2.1.2.6.1. Первая подгруппа включает в себя секционные
бордюры, созданные зубцом (рис. 20, 3 — 4). Расположение эле­
ментов в первом иллюстративном образце напоминает окаймляю­
щие бордюры из двойной зубчатой линии (2.1.2.4.1). Второй мотив

'••;_ интересен своей композицией; секционность здесь проникает в се­бя самою, и элемент, словно перепрыгивая из одной структурной ячейки в другую, на ходу подвергаясь вращению, создает очень динамичный узор. В обоих случаях фоновые части выглядят за­вершенными фигурами, и глаз при определении узора отдает пред­почтением им. Подобные бордюры выскабливались на бересте на рубеже веков и утрачены в современной орнаментальной традиции.

2.1.2.6.2. Вторая подгруппа связует собой орнаменталь­
ное искусство восточных хантов на протяжении всего XX в., лока­
лизуясь главным образом на Вахе (рис. 20, 5). Бордюры облада­
ют зигзаговой структурой, воплощенной в декоративном зигзаге,
уголках, параллельных полосах. Стилистика их решения тождест­
венна описанной, выше {2.1.2.4.2—3, 2.1.2.5). В треугольном прост­
ранстве между структурообразующими элементами помещается
сложно оформленная линия с овально-цветочным фоном.

У александровских хантов зафиксирован единственный экзем­пляр данной группы — бордюр из волнистой линии с асимметрич­ными отростками и множеством дополнительных элементов (рис, 20, 6).

2.1.2.7. Седьмая группа с симметрией а- а завершает ряд криволинейных бордюров. Ее небольшая количественная предста­вительность компенсируется устойчивостью форм и географией их бытования, охватывающей значительную часть восточнохантын-ской территории. Ядром, объединяющим группу, является орна­мент, который отмечен на рубеже веков и в 1970-ё гг. на Вахе, Югане, Оби. Сквозь времена и расстояния проходит одна и та же конфигурация мотива: зигзаг с присоединенным к нему зигзаго­образным отростком (рис. 20, 7). Точно такой же бордюр зафик­сирован и на чирке XVIII в. Из общей массы криволинейных ор­наментов описанные выделяются не только своими симметричес­кими характеристиками, но и тем, что связаны не с узорной бере­стой, а с узорной ровдугой, точнее с ровдужной обувью. Судя по материалам, опубликованным Т. Вахтер [Vahter Т., 1953], орна­мент в нижней части женской и мужской обуви из ровдуги имел одинаковые очертания. Исполнялся узор техникой раскраски с получением красно-коричневого цвета, а затем оконтуривался про­шивкой белого подшейного волоса оленя. Оконтуривание вело к появлению усикообразных окончаний в местах выпуклого излома орнаментальной линии, что придавало _ррисунку криволинейные очертания. Хронологическая устойчивость орнаментальной формы не означает ее застывшего состояния, и на рубеже веков часть ровдужной обуви декорировалась орнаментом, где отросток при­нимает вид сложной ломаной линии, зигзаг заменяется волной с зубцами на ее вершинах (рис. 20, 8). Замысловатость отростка подчас не позволяла так легко изменять его расположение в мо­тиве согласно правилам симметрии вида а • а, что вело к видоиз­менению отростка и отходу от строгих композиционных норм. На бересте описанные узоры встречались редко, не позднее начала XX в. и непременно со сложной конфигурацией отростка.

Незначительным дополнением к группе служат узоры, пост­роенные на зигзаге, но с иным элементным заполнением его изло­мов. У александровских хантов в роли асимметричного отростка выступают уголок или звездчатые фигуры (рис. 20, 9). Приведен­ный образец позволяет установить ту исходную основу, на которой сформировалась более замысловатая конфигурация бордюров шестой группы (рис. 20, 2, 6), Криволинейные контуры имеют у восточных хантов и некоторые мотивы, известные по прямолиней­ным орнаментам, например те, что изображены на рис. 8, 79. Выскабливание на бересте служит техническим показателем всех перечисленных узоров.

2.2.0. Розетки

Искусство образования своеобразных орнаментальных фигур за счет вращения мотивов представлено у восточных хантов в до­статочной мере.

2.2.0.1. Главенствующая роль здесь принадлежит первой груп­пе с видом симметрии 4 • т, которая, в свою очередь, состоит из трех подгрупп.

2.2.0.1.1. Основным элементом вращения в первой под­группе служит шнрококонтурный уголок с загнутыми концами. Стилистическое решение элемента, а значит, и облик мотива име­ют локальные варианты: ваховский и александровский. У первых мотив возникает из двух-трех параллельных уголков, соединенных контурными перемычками (рис. 21, 1). Концы сторон у элементов имеют двойной загиб. Иллюстративный образец назван «комко-вым орнаментом», а розетка из одинарных уголков — «головой ронжи». Следует отметить, что подобные розетки вкраплены в ор­наментальное творчество ваховских хантов не позднее первой четверти XX в. Указанные фигуры иногда размещались в зонах-секциях на стенках берестяных вместилищ и в этом случае высту­пали в роли бордюрных мотивов. Розетки александровских хантов хорошо прослеживаются по орнаментальным материалам второй половины столетия. Конфигурационное насыщение мотива проис­ходит здесь за счет использования фигурных перемычек между сторонами углов, а также путем размещения во внутреннем про­странстве угла различных дополнительных элементов: И-образных, крестовидных, кнехтовидных, контурных уголков, параллельных черточек (рис. 21, 2). Средством разнообразия основного элемента.служат отростки на его сторонах..Лишь один раз описанный узор помечен названием алнат — «лосиная голова». Розетки, 'подобные александровским, отмечены и на Васюгане.

2.2.0.1.2. Своеобразие второй подгруппы наиболее на­глядно воплощает- фигура ромба. Он находится в центральной части узора и задает тон дальнейшему развитию орнамента, кото­рое опять-таки не совпадает у васюганско-ваховских и александ­ровских мастериц. Наиболее отработанная схема розетки на Бахе состояла в создании параллельного декоративного окружения для центрального ромба, причем последний чаще имел раздвоенные вершины (рис. 21, 3}. Внешняя фигура либо воспроизводила фор­му внутренней, либо обладала более замысловатой конфигурацией в вершинах. Внутреннее пространство розетки иногда оформля­лось в виде крестообразной фигуры, образованной из зубцов. Для ромбов не существовало каких-либо декоративных ограничений, и мастерицы проявлял¹!! здесь свою фантазию, соединяя ромбы с не­традиционными формами, например с крестообразным фоном ро-

-231

зетки из уголков (рис. 21, 1) и ломаной линией с цветочным фоном".

У александровских хантов розетка возникает путем продления вершин ромба и их соединения друг с другом через полосу "с отро­стком (рис. 21, 4). Каждая из исполнительниц орнамента, напол­няя описанную композицию, разнообразит ее по-своему: продлен­ная вершина ромба оформляется в виде развилки или звездчатой фигуры, отросток у соединительной полосы имеет простую или скобообразную конфигурацию; вводятся или опускаются перемыч­ки между^элементами; варьируют дополнительные элементы. Сер­дцевина ромба декорируется минимально. В случае ее заполнения косым крестом, как на иллюстрации, ромб именуется итытывас — «окошки». Чаще, однако, в центре розетки размещается звездчатая фигура. Для александровских узоров характерно довольно широ­кое внедрение звездчатых фигур в качестве мотива или основного элемента, иногда они вводятся в зоны-секции бордюров, но обычно исполняют функцию розеток. В последнем случае встречается их учетверенное изображение.

2.2.0.1.3. Третья п од г р у п п а— сборная и немногочислен­ная. Сюда вошли васюганскне костяные крепнлки для _ сухожиль­ных нитей с различным декоративным оформлением (рис. 21, 5), а также единичные розетки с вильчатым мотивом и мотивом из зубчатого элемента. Металлические отливки для накосных укра­шений чаще всего представлены двумя параллельными входящими друг в друга окружностями. От внутренней окружности к внешней отходят четыре луча, простых или с утолщениями на концах, что преобразует их в звездчатую фигуру. Такие подвесные украшения попадают под вид симметрии 4 • га.

2.2.0.2. Вторая группа криволинейных розеток с симметрией 2 • m менее популярна у восточнохантыйских мастериц, чем пер­вая. Об этом свидетельствует как ее меньшая численность, так п более разнородный состав мотивов.

2.2.0.2.1. Лишь для первой подгруппы возможно опреде­ление универсального канона — узора из уголков, которые деко­ративно равнозначны лишь попарно. При этом наибольшее сход­ство обнаруживается у ваховских экземпляров начала XX в. (рис. 21, 6} и александровских второй его половины (рис. 21, 7). Неко­торое своеобразие, проявляющееся при оформлении загибов на сторонах уголков, всецело компенсируется композиционным и эле­ментным сходством. На синхронно-хронологическом срезе 1960-х гг. • преобладают различия, обусловленные орнаментальной динамикой на Вахе. Отход ваховских мастериц от устоявшегося стереотипа состоит в активном внедрении ломаной линии с цветочным фоном. Разрастаясь и охватывая основную часть декоративной поверхно­сти, эта линия приглушает эстетическое звучание собственно угол-

ков. К этому следует добавить, что розетки из парных уголков в вазовских материалах встречаются чаще на рубеже веков, чем в более близкие к нам времена.

2.2.0.2.2. Б т о. рая подгруппа — сборная, и здесь удается лишь определить основные тенденции, реализуемые в индивиду­альном орнаментальном творчестве. Александровские исполнитель­ницы приспосабливают к правилам розетки мотивы, хорошо зна­комые им но бордюрам, прежде всего.'ромбическим (рис. 21, 8). Мастерицы с Баха создают узоры, в основу которых кладут тот же ромб, но окружают его замысловатыми хитросплетениями узорной линии (рис. 21, 9). У тех и других встречаются узоры, происхож­дение которых становится понятным лишь при сопоставлении их с восточнохантыйскими стилизованными изображениями, вернее с

I декоративно переосмысленными формами последних.

2.2.0.3. Третья группа криволинейных розеток с симметрией / • п отмечена среди восточнохантыйских узоров не позднее нача­ла XX в. Основная масса орнаментов бытовала на ровдужных ру-

1. кавицах и исполнялась в технике раскраски с оконтуриванием

I белым оленьим волосом. Узор наносился на палец и тыльную сто­рону рукавиц. Несмотря на разную степень замысловатости орна-

| ментов, ясно прослеживается связь между ними, и розетка на пальце предстает как более лаконичный образец розетки, по-

f мещенной на тыльной стороне рукавицы (рис. 22, 1). В основе

jf сходства лежит единая композиционная и элементная база — S-образная фигура с отростками, причем сходная конфигурация последних прослеживается на Средней Оби, Вахе, Балыке. Отрос­ток в вершине принимает вид ромба, чему на усложненном орна­менте соответствует развилка с отростками или без них; нижний отросток у обеих розеток предстает как художественно оформлен­ная развилка; боковые отростки на упрощенных вариантах узоров лишь намечены, а на декоративно насыщенных они превращаются в сложные ломаные линии. У розетки, изображенной на рис. 22, 1