Как де Келюс, де Люз, де Круазенуа, хоть он и уверяет, что они гораздо выше
его. Нет, больше мне уж не видать его у своих ног!"
Последние дни Жюльен в чистосердечном отчаянии не раз от всей души
Искренне превозносил перед ней блестящие достоинства этих молодых людей; он
Даже склонен был приукрашивать их. Это приукрашивание не ускользнуло от
внимания м-ль де Ла-Моль: оно удивило ее. Смятенная душа Жюльена, превознося
Своего соперника, осчастливленного любовью, стремилась разделить с ним его
Счастье.
Но эти столь искренние и столь необдуманные слова мгновенно изменили
Все. Матильда, убедившись, что она любима, сразу прониклась к нему полным
Презрением.
Они прогуливались вместе по саду, но едва он успел произнести эту
Нелепую фразу, как она тотчас же покинула его, и взгляд, который она бросила
На него, уходя, был полон самого уничтожающего презрения. Вечером, в
Гостиной, она ни разу не взглянула на него. На следующий день она не ощущала
В своем сердце ничего, кроме презрения, - ни малейшей склонности, которая до
Сих пор в течение целой недели влекла ее к дружескому общению с Жюльеном и
Доставляла ей такое удовольствие; ей даже и смотреть на него было неприятно.
Это дошло до того, что вскоре он стал внушать ей отвращение; нельзя даже и
Передать, какое безграничное презрение охватывало ее, когда он попадался ей
На глаза.
Жюльен ничего не понимал в том, что происходило в сердце Матильды, но
Его обостренное самолюбие сразу ощутило ее презрение. У него хватило
Здравого смысла показываться ей на глаза как можно реже, и он совсем
Перестал смотреть на нее.
Но для него это была смертная мука - лишить себя совсем ее общества. Он
чувствовал, что ему стало еще тяжелее переносить свое ужасное горе "Есть же
какойнибудь предел человеческому мужеству! - говорил он себе. - Этого нельзя
вынести". Он целыми днями просиживал в мансарде у маленького окошечка с
тщательно прикрытым решетчатым ставнем: отсюда ему по крайней мере можно
Было хоть изредка увидеть м-ль де Ла-Моль, когда она выходила в сад.
Что только делалось с ним, когда иной раз она появлялась после обеда в
Обществе г-на де Келюса, г-на де Люза или еще кого-нибудь из тех, кого она
называла ему, рассказывая о своих прежних сердечных увлечениях!
Жюльен никогда не представлял себе, что можно дойти до такого ужасного
Отчаяния; он готов был кричать; эта стойкая душа была истерзана вконец; в
Ней не осталось живого места.
Всякое усилие мысли, если оно не было связано с м-ль де Ла-Моль, стало
Ненавистно ему; он не в состоянии был написать самого простого письма.
- Да вы с ума сошли! - сказал ему однажды утром маркиз.
Жюльен, испугавшись, как бы кто не догадался о причине его состояния,
Сказал, что он болен, и ему поверили. На его счастье, маркиз за обедом начал
Подшучивать по поводу его будущего путешествия. Матильда поняла, что оно
Может затянуться надолго. Жюльен уже несколько дней избегал ее, а блестящие
Молодые люди, которые обладали всем, чего недоставало этому бледному,
Мрачному и когда-то любимому ею человеку, неспособны были вывести ее из
Задумчивости.
"Обыкновенная девушка, - говорила она себе, - стала бы искать себе
Избранника именно среди этих молодых людей, привлекающих к себе все взоры в
Гостиных; но человек с возвышенной душой как раз и отличается тем, что его
Мысль не следует по избитой тропе, проложенной посредственностью.
Если я стану подругой такого человека, как Жюльен, которому не хватает
Только состояния, - а оно есть у меня, - я буду постоянно привлекать к себе
Всеобщее внимание, жизнь моя не пройдет незамеченной. Я не только не буду
Испытывать вечного страха перед революцией, как мои кузины, которые так
Трепещут перед чернью, что не смеют прикрикнуть на кучера, который их плохо
Везет, - я, безусловно, буду играть какую-то роль, и крупную роль, ибо
