Традиционная космология Кореи

В корейской народной религиозной традиции, как и в китайской, смешаны буддизм и конфуцианство, даосизм и элементы анимизма. Космическая иерархия также соответствует модели нашей базовой космологии.

Корейцы считают, что у человека три души. Одна остается с мертвым телом в могиле. Вторая переходит на специальную дощечку со словами поклонения предкам, которая хранится в доме родных покойного. А третья уходит в другой мир (Clark. 1932. P. 113).

Космическая иерархия состоит из богов неба и земли, богов гор и холмов, богов‑драконов и божеств, охраняющих определенные территории. Некоторые божества с высших ступеней принадлежат к буддийскому пантеону. Ниже находятся различные божества, охраняющие дом, включая духов кухни и разных предметов мебели. Некоторые духи могут принимать форму животных, другие могут вселяться в юных девушек и наделяют их способностью изгонять демонов. Есть и злые духи, которые вредят людям. Сюда относятся те, которые заставляют тигров нападать на людей, и те, которые убивают путников или женщин, занятых работой ит.д. (Bishop. 1898. P. 421). Любое несчастье, которое только можно придумать, вызывается каким‑либо определенным злым духом.

Путешественница Люси Бишоп писала о таком многообразии духов (Bishop. 1898. P. 404): «Они живут в камине, в хлеву, в гостиной, в кухне – они на каждой полке и в каждой банке. Они огромной толпой следуют за человеком, который отправляется в дорогу, сзади него, танцуют впереди, сбоку, летают над головой, кричат о нем из земли, из воды, из воздуха. Их тысячи миллиардов».

Приверженцы традиционной религии Кореи особенно боятся призраков умерших людей, которые приносят больше всего вреда осенью и зимой. Чтобы умилостивить их, корейцы приносят им в жертву пищу. Юнгхил Канг (Kang. 1931. P. 107), вспоминая о жизни в Корее, писал: «Всем тем, кто кружится вокруг деревьев, с которых они когда‑то упали и разбились; или тем, кто утонул и оставил душу в воде; тем, кто умер от голода или насилия, – разве не будет настоящим милосердием предложить им пищу,особенно сейчас, когда их сердца тревожны, а будущее темно?» Из всех призраков души утонувших людей считаются особо опасными. Чарльз Аллен Кларк (Clark. 1932. P. 203) писал в работе «Religions of Old Korea»: «Говорят, что они мучаются, летая над водой до тех пор, пока не завлекут какого‑нибудь несчастного на свое место. Тогда они могут выбраться на сушу. Они кружатся над местом своей смерти, пытаясь завлечь туда людей, оказавшихся поблизости. Их очень боятся лодочники».

Злые духи – забота мудангов, или изгоняющих демонов. Мудангами могут быть мужчины и женщины из низших социальных слоев. Д. Роберт Мус (Moose. 1911. Pp. 191–192) писал о женщине‑муданге: «Она утверждает, что напрямую общается со злыми духами и может задобрить их и убедить покинуть тело, в которое они вселились и заставляют страдать его тело или ум. Религиозность у людей столь сильно развита, что даже представители самых высших классов с прекрасным образованием идут к мудангам, когда с ними случается беда».

Также демонов могут изгонять пансу. Пансу всегда мужчины, они могут быть из любого социального класса, но работа у них обычно самая простая и тяжелая, как у мудангов. Мус (Moose. 1911. P. 192) отмечал: «Пансу всегда слепые и управляют духами не с помощью уговоров, а силой. Они предсказывают судьбу и говорят, что могут изгнать злых духов из больных людей. Они часто прогоняют духов с помощью физической силы, о чем говорит множество свидетельств о наличии у них специальных палок. Я часто видел целые связки таких палок, они почти такие же толстые, как метла, примерно двух футов в длину, и на одном конце разбиты вдребезги из‑за того, что пансу со всей силы колотят несчастных, попавшихся им под руку духов. Иногда злого духа сажают в бутылку и закупоривают пробкой из персикового дерева, а потом отдают мудангу, чтобы тот унес и похоронил его».

Помимо такого многообразия богов и духов, в космологии Кореи есть и верховное существо, Хананим. Гомер Б. Гульберт писал (Hulbert. 1906. P. 404): «Слово Хананим состоит из слова „небо“ и „хозяин“ и является корейским аналогом китайского „Повелитель небес“. Все корейцы считают это существо Верховным Управляющим вселенной. Он полностью отделен от различных духов и демонов, которые населяют природу». Миссионеры‑протестанты использовали имя Хананим, чтобы рассказать о христианском Боге. Католики используют китайское слово Чжун‑жу (или Чжунчжон), которое означает то же самое (Hulbert. 1906. Pp. 404–405).

Как гласят местные легенды, Чжунчжон однажды заглянул в маленькую коробочку и нашел там много писем, во многих был следующий текст: «Совершенные Небеса управляют всеми остальными тридцатью шестью небесами, их внутренними помещениями, внутренними двориками, освещенными частями с восточной и западной сторон, глубинами и высотами, четырьмя областями и шестью местами; и служащими йоса и их департаментами. Все это нужно, чтобы управлять пятью громами и тремя царствами. Чжунчжон, безгранично великая сущность, лично наблюдает за всем. Ему даже не нужно использовать все эти силы» (Clark. 1932. P. 277).

Д. Роберт Мус в работе «Village Life in Korea» (Moose. 1911. P. 191) пишет о Хананиме (Чжунчжоне): «Странно, но самый великий дух менее всего удостоен внимания людей. Возможно, это происходит потому, что его считают хорошим, а религия Кореи основана не на любви, а на страхе. Не стоит беспокоить хороших духов, раз они все равно не причинят вреда; а вот злых нужно умиротворять. Во времена сильной засухи по специальному приказу короля в жертву Хананиму приносят баранов. В Корее нет храмов в его честь кроме тех алтарей, на которых приносили жертвы. Поэтому нельзя сказать, что деревенская религия каким‑то образом касалась великого духа Хананима».

Уильям Эллиот Гриффис (Griffis. 1882. P. 301) различал несколько видов драконов в корейской космологии. Первый вид – небесные драконы, которые следили за дворцами богов на небесах. Драконы второго вида находились ниже небес, но выше уровня земли, управляя такими природными силами, как вода и ветер. Третьи – земные драконы – направляли течение рек и водных потоков. И четвертый вид драконов наблюдал за скрытыми в земле ископаемыми и сокровищами. Эти виды драконов отражают деление космоса на духовный мир, мир высших существ, отвечающих за природные силы, земной мир и подземный. О последнем виде Гриффис (Griffis. 1882. P. 301) говорит: «Глубокая вера в дракона является одной из главных причин, почему копи в Чо‑сен почти не разрабатываются. Драконы, которые преследуют вторгшихся в их владения или сражаются друг с другом за сокровища и священные кристаллы, – излюбленный мотив всех видов народного творчества, идущий из Китая».