Глава 6. Странности и горести английского двора 2 страница

- Ты думать, я ничего не понимать? – строго спросила она, глядя прямо в глаза леди Рочфорд. – И что ты доказать из вещей, ты сказала? Ты знать, о чём говорить?

- «Ты знать, о чём говорить?», - передразнила её Белл. – Сперва выучи английский язык.

- Да, научись сперва разговаривать с благородными дамами, ты, мусульманское отродье! – гневно выпалила графиня.

- Если ты благородная дама, почему поступать, как грязная свинья? – саркастически спросила у неё Нигяр.

- А ты меня манерам не учи. – прошипела Джейн. – на себя посмотри. Видимо, ты и в рассаднике распущенности не соответствовала каким-то нормам поведения, за что тебя изгнали из «Эдема», если его можно так назвать.

- Ты лучше следить за собой и за твой муж. Не удивительно, что он любить Марк Смиттон больше, чем тебя.

- Аааа, я поняла. Ты завидуешь мне потому, что я замужем. Непотребных девок из гарема вышвыривают, если султан не доволен ими в постели, а приличным людям такие жёны не нужны. Ты не смогла принести плотское удовольствие султану (а быть может, и султанше), поэтому ты здесь, неверная уродливая безграмотная безродная шлюха!

На голос Джейн уже прибежала Маргарет, но она не успела удержать Нигяр от поступка. Молодая османка замахнулась на графиню Рочфорд тряпкой и изо всех сил ударила её по лицу. Та пошатнулась и упала на пол. Лицо снохи королевы перекосило от злобы.

- Вот дрянь! – крикнула она, ухватив край подола юбки Нигяр – Ты за это заплатишь!

Она потянула её к себе. Османка пыталась освободиться, но сзади на неё налетела Белл Уилтон и повалила на Джейн. Две женщины удерживали Нигяр и с упоением таскали её за волосы, а она царапали им руки и брыкалась, стараясь вырваться.

- Шлюха! – гремело по всему коридору. – Османская шлюха!

В отчаянии Нигяр укусила Белл за запястье. Та вскрикнула и подскочила, рыдая от боли и от вида струящейся крови. Что касается Джейн Паркер, её бывшая калфа схватила за горло и начала нещадно хлестать по щекам. Через минуту обезумевшую женщину оттаскивали стражники.

- Мерзавка, как ты посмела напасть на супругу графа Рочфорда?! – бушевал капитан.

- Пустите меня! – орала Нигяр по-турецки, попутно выкрикивая в адрес Джейн и Белл проклятья.

- Запереть её в винном погребе, а о случившемся доложить королю. – приказал начальник стражей.

- В Тауэр её! – крикнула вслед Белл.

- Нет, лучше в Тайберн! – уточнила Паркер. – А оттуда – на виселицу!

Стражники крепко держали Нигяр под обе руки. Её волокли вниз, в тёмное и сырое помещение. Как ей было это знакомо.

- Я хочу видеть королева. – уверенно произнесла Нигяр, рассчитывая, что солдаты выполнять её просьбу.

- Ты увидишь королеву только с разрешения короля. – услышала она в ответ.

- Тогда я хочу видеть король.

- А Господа Бога увидеть не хочешь?

- Она его увидит, если так король решит.

- Но она же еретичка!

- Тогда увидит Дьявола в аду.

С этими словами стражники затолкали Нигяр в ту часть подвала, где хранились бочки с вином и закрыли дверь на замок. Очутившись в непроглядной темноте, молодая женщина попыталась ступать на ощупь, но постоянно на что-то натыкалась или об что-то ударялась. В конце концов, калфа решила, что лучше ей будет просто сесть на пол и ждать своей участи. Голова, шея и руки ужасно болели, кажется, из-под ногтей выбивались тонкие струйки крови.

Нигяр просидела в тёмноте до глубокого вечера. Она не могла ни о чём думать, кроме как о жгучей жажде справедливости. Однажды королева Анна спасла ей жизнь. Может быть, она сделает это ещё раз, ведь Джейн Паркер первая начала эту ссору?.. Да, как это привычно, ждать милости от королевской семьи. Это ожидание не было для Нигяр первым по счёту, но первым, при котором всё её нутро требовало справедливости, а разум был абсолютно уверен в том, что она ни в чём не виновата.

Замок на двери щёлкнул и в подвал вошёл капитан стражи с факелом в руке.

- Вставай. – приказал он. – Король решил, что твою участь определит королева.

Конвой сопроводил Нигяр в кабинет королевы. Османку чуть ли не швырнули туда, словно кусок мяса голодным львам в зверинце. Калфа отвесила реверанс королеве Анне, её брату, графу Рочфорду и отцу, графу Уилтширу. Нигяр стояла, опустив голову, и не смея прерывать тишину. Это сделал отец Анны.

- Признаюсь, я поражён, Ваше Величество. – заговорил он на удивление умиротворённым тоном. – Вам нужно было не в горничные определить эту женщину, а, скажем, в телохранители. Такая лучше любой собаки загрызёт и порвёт недоброжелателя, стоит только пальцем указать.

Джордж отвернулся и издал звуки, похожие на подавляемый смех. Томас Болейн был настроен говорить серьёзно, поэтому выходка сына ему, мягко говоря, не понравилась. Анна же сохраняла тотальное спокойствие.

- Ты находишь мои слова смешными, Джордж? – спросил граф Уилтшир у сына.

- Прости, отец, но ситуация действительно забавная. – смеясь, ответил тот. – Я три года пытался приручить Джейн, поставить её на место, указать ей, кто она есть. Три года! А эта женщина управилась менее, чем за десять минут! Да её не наказать нужно, а наградить.

Невольно Нигяр вспомнился похожий инцидент с участием Дайе Хатун Гюльшах Хатун. Тогда османка ещё состояла на службе в султанском гареме и пыталась защитить Дайе от издевательств Гюльшах. Тогда Валиде Султан не на шутку разгневалась и приказала выгнать из дворца свою самую преданную служанку, и не известно, чем бы это всё закончилось, если бы в дело не вмешалась Роксолана.

- Однако, служанка твоей сестры избила твою жену, а эта выходка может подорвать авторитет нашей семьи в глазах короля. – продолжал вещать сэр Томас. – Какое-то наказание эта женщина всё же должна понести.

- Отец! – прервала его Анна. – Король, мой супруг, поручил мне самой разобраться с этим делом, поэтому не вам определять, какое наказание понесёт моя служанка.

- Да, но ввиду того, что у леди Джейн опух глаз и разбита нижняя губа…

- Санкция будет адекватной. Плюс, учитывая повседневное поведение самой графини Рочфорд и степень её вины в разыгравшемся конфликте, я решила лишить леди Нигяр прибавки к жалованию за текущий месяц. Джейн Паркер же отлучена от двора на три месяца.

Услышав это, Нигяр ободрилась. Слова королевы словно преподнесли ей глоток свежего воздуха. Сорвавшись с места, османка подбежала к своей госпоже и поцеловала ей край платья.

- Спасибо, спасибо, Ваше Величество. – радостно промолвила она.

- Спасибо и от меня, милая сестрица. – шутливо добавил Джордж. – Я всегда знал, что ты – женщина мудрая.

- И это всё? – искренне недоумевая, спросил сэр Томас.

- Да. – коротко отозвалась Анна. – А сейчас возвращайся к себе и умойся. – сказала она повернувшись к Нигяр. – Должен прийти герцог Норфолк, мы будем обсуждать важные государственные дела. Ты будешь лишней.

Ещё раз поклонившись хозяйке, Нигяр поспешила к выходу. Она вышла из покоев и глубоко вздохнула. Анна Болейн, безусловно, приняла правильное решение относительно неё и Джейн Паркер. Теперь лишь бы поскорее дойти до комнаты для слуг и рухнуть на кровать – сегодняшнее происшествие вымотало Нигяр физически и морально.

В коридоре стоял тот самый человек, который всегда улыбался османке сдержанной улыбкой и удостаивал её поклоном. Герцог Норфолк. Увидев, в каком состоянии находится служанка королевы, он подошёл к Нигяр и взял её за руку.

- Я слышал, что с вами случилось, леди. – сказал он. – Не волнуйтесь, виновные будут наказаны, об этом я позабочусь лично.

- Благодарю. – чуть слышно пролепетала та. Молодая женщина не знала, вырвать ли свою руку из ладони герцога, или оставить. В первом случае она рисковала проявить неуважение к высокопоставленной особе, дяде королевы, а во втором… Одному Аллаху ведомо, что на уме у этого человека. Однажды Нигяр позволила себе стать тайной возлюбленной крупного государственного деятеля Османской Империи. И, где она теперь? Эта история не должна повториться!

- Эти ссадины на лице… - вкрадчиво заметил герцог, - Они вас совсем не красят. И ещё у вас кровь застыла в уголке рта.

Вельможа заботливо протянул девушке белоснежный шёлковый платок. Та не решалась его взять. Нигяр решила, что лучше для неё будет поскорее уйти, и не задерживать этого человека.

- Королева ждать вас. – уверенно сказала она, словно ей поручили передать это герцогу Норфолку.

Быстрыми шагами, и не оборачиваясь назад, молодая османка направилась к комнате. Она не знала, отчего возникло такое ощущение, но её колени внезапно задрожали, дыхание участилось, а голова закружилась. Калфа остановилась и оперлась о стену. Неприятные ощущения должны были пройти сами собой, но они не желали отпускать женщину. Нигяр не могла сдвинуться с места.

- Что с вами? Вам плохо?

Этого голоса османка раньше не слышала, как и не видела той, кому он принадлежал. Блондинка в нежно – бежевом платье, примерно одного возраста с королевой, стояла около неё и сочувствующе смотрела. Вероятно, эта женщина собиралась предложить ей свою помощь.

- Позвать врача? – спросила она.

- Не надо, спасибо. – ответила Нигяр и прибавила – Я не видеть вас раньше. Кто вы?

- Меня зовут Джейн Сеймур, я служу королеве.

- Давно?

- Уже год.

- Странно, я вас раньше не видеть…

Блондинка ничего не ответила на это замечание. Она лишь осторожно взяла Нигяр под руку и повела по коридору.

- Где ваша комната? – спросила она сочувствующе.

- Через один пролёт и поворот налево.

- Вы говорите с акцентом, должно быть вы и есть та самая османка, про которую все говорят.

- Да, это я.

- А вы не очень-то похожи на ведьму.

Нигяр вместо ответа лишь покачала головой. Джейн не производила на неё никакого впечатления. Хорошо, что она хотя бы не побрезговала Оттоманской еретичкой и согласилась провести её до комнаты. Собственно, бывшая калфа была не в том настроении и состоянии, чтобы поддерживать беседу с новой знакомой, а Джейн не настаивала. На полпути к комнате их встретила Маргарет. Она ужаснулась, увидев Нигяр.

- Мисс Сеймур, где вы её нашли? – спросила она.

- В коридоре. Она там едва не упала. – ответила Джейн.

- Какой кошмар. – прошептала Маргарет. – Давайте её мне.

Она взвалила руку османки себе на плечо. Только так ей удалось довести Нигяр до комнаты. Сидевшая у окна Бесси мгновенно бросила своё рукоделие и подбежала к соседкам.

- О Боже, что с тобой сделали? Что решил король? А Паркер и Уилтон перепадёт? – засыпала она расспросами бывшую калфу.

- Бесси, ты разве не видишь, ей плохо? – возмутилась Маргарет.

- Нет, всё нормально. – отрывисто ответила Нигяр. – Король поручить решить моё дело королева, а она сделать вывод, что Паркер виновата больше. – С этими словами она улеглась на кровать прямо в платье. – А сейчас спокойной ночи.

- Погоди, тебе нужно обработать кровоподтёки. – возразила Маргарет.

- Завтра.

- Ты хотя бы разденься. – добавила Бесси.

- Всё хорошо.

Больше Нигяр не слышала, что ей говорят соседки. Она морально выдохлась за сегодня. Ей были совершенно необходимы несколько часов крепкого сна. Всё, что она не доделала, можно закончить завтра. А пока что всем добрых сновидений.

 

***

По саду султанского дворца бежала черноволосая девочка. На вид ей нельзя было дать больше девяти – десяти лет. По её одежде можно было подумать, что будучи столь юной, она уже является чьей-то служанкой, что было недалеко от истины. Только что закончились классы, и девчушка, довольная тем, что ей выпала возможность немного побегать и порезвиться на солнышке, вовсю использовала тот недолгий промежуток времени, который можно было потратить на себя. Девочка скрылась за цветущим кустом и затаилась. Она даже затаила дыхание, лишь бы не оказаться обнаруженной. Малышка осторожно выглядывала из-за куста, чтобы подстраховаться.

- Попалась! – раздалось с обратной стороны.

Рука опустилась на плечо Нигяр. Шестнадцатилетний евнух был единственным, с кем девочка могла поиграть в свободное от службы и учёбы время.

- Ты подглядывал! – воскликнула маленькая озорница.

- Ты что хочешь сказать, Нигяр? – возмутился подросток – Что я жульничал?

- Да, Сюмбюль, ты не умеешь играть честно! – ответила Нигяр.

- Ишь ты! Я тебя нашёл, и тут уж ничего не поделаешь, а ты не умеешь прятаться!

- Тогда давай ещё раз! Я покажу тебе, как я умею прятаться!

- Нет, девчонка. Из-за твоих выкрутасов сердится Дайе Хатун, а смотреть в глаза Василисе Хатун мне порой бывает стыдно до такой степени, что…

- Ладно, я поняла.

Нигяр уселась на траву и поджала под себя ноги. Возможность вволю набегаться выпадала довольно редко, и девочке не хотелось её упускать. Что касалось Сюмбюля, то он находил подобные занятия, по меньшей мере, глупыми. Но раз уж Дайе Хатун приказала ему приглядывать за девочкой, то приходилось составлять ей компанию. Евнух пристроился рядом со своей подопечной.

- Ты успеваешь на учёбе? – спросил он.

- Конечно. – ответила девочка. – А ещё бабушка учит меня всякой всячине, которую не преподают в классах. А ты многому научился?

- Вах, я вообще тебя столькому могу научить, что тебе и не снилось! Я столько знаю, столько умею! – гордо заявил Сюмбюль. – Учителя хвалят меня наперебой, и забери меня Шайтан, если я когда-нибудь не стану главным евнухом султанского гарема!

- А я стану главной калфой и ты будешь у меня в подчинении, хвастунишка.

- Иииии, ты сначала дорасти до меня и выучись. Чем тратить время попусту, лучше бы книжку почитала, ей богу.

В ответ на это Нигяр лишь откинулась назад и оперлась на руки. Тёплый летний день располагал к тому, чтобы провести его на улице, а не в душных помещениях дворца. Драгоценные минуты свободы могли закончится ещё раньше, стоило только Дайе Хатун вызвать Нигяр для выполнения поручений султанши или для помощи бабушке, жаль было их терять. Взгляд девочки упал на небольшой декоративный водоём.

- Сюмбюль Ага, пойдём купаться! – пропела Нигяр. – Вода в пруду, наверное, тёплая.

- Опомнись, Нигяр Хатун! – возразил юный евнух – Здесь не то, что простые рабы, как мы с тобой, здесь фаворитки шехзаде не купаются! Это ведь не баня, всё-таки. К тому же, ты не умеешь плавать, а я за тебя отвечаю перед Василисой Хатун!

- Ну, так научи меня! – потребовала девочка.

- Что ты! Я сам не умею, как я тебя научу?

- Ну вот, а только что говорил «столько знаю, столько умею».

Нигяр обиженно сложила руки и отвернулась. Она разочаровалась в приятеле. Сюмбюль, чувствуя лёгкий укол от того, что испортил своей подопечной настроение, подвинулся к ней.

- Нигяр Хатун, пойдём, соберём цветочков, что ли. – предложил он.

- Нет, меня в тот раз чуть не наказали.

- А мы не будем рвать цветы под балконами. Мы пройдём чуть дальше.

Нигяр повернулась к Сюмбюлю.

- А ты в салки со мной поиграешь?

- Можно подумать, что кто-то другой с тобой поиграет. Разве есть во дворце другой такой неудачник, на шею которому повесят такую егозу, как ты?

- Ура!

Нигяр сорвалась с места и побежала по той же самой тропинке, которая привела её на это место. Счастливо улыбаясь, девочка неслась вдоль сада, и солнечные блики отражались в её развивающихся на ветру волосах. И это чудесное детское ощущение бесконечности, ощущение, что чёрные времена никогда не наступят.

 

Глава 8. Агония

Время шло, а в жизни Нигяр ничего не менялось. Королева сдержала слово, и отлучила Джейн Паркер и Белл Уилтон от двора, правда, через какое-то время они вернулись, но уже не рисковали распускать сплетен об османке, как, впрочем, и остальные обитатели Хэмптон – Корта. Инцидент с графиней Рочфорд изрядно всех напугал, так что загадочную гостью из Оттоманской Порты предпочитали даже не обсуждать.

Между тем, на глазах у Нигяр разыгрывалась настоящая трагедия. Генрих всё больше и больше отдалялся от Анны, и королева неимоверно страдала. Лишь один раз она видела их счастье и страсть – на приёме, организованном Анной, супруги танцевали вольту, разжигая огонь вокруг себя, и в тот момент никому бы не пришло в голову, что отношения между мужем и женой дали серьёзную трещину. На людях королева продолжала улыбаться, дарить фрейлинам небольшие подарки, раздавать щедрую милостыню нищим, словом, делала вид, будто ничего не происходит. Но весь двор гудел о том, что, возможно, король Генрих готовится к новому разводу, ведь Анна Болейн так и не родила ему долгожданного сына…

Вскоре по всей Англии прокатилась весть о смерти Екатерины Арагонской. Но даже после таких новостей Анна не могла чувствовать себя в безопасности. Она не засыпала по ночам и всё чаще требовала свиданий принцессой Елизаветой. Придворные дамы поговаривали, что молодая женщина сходит с ума. Но невозмутимость королевы являлась для неё щитом, укрытием от сплетен о ней, которыми и так кишела вся Англия.

Нигяр заметила, что королева имеет обыкновение вызывать её к себе после очередной ссоры с королём. Анна интересовалась успехами османки в изучении английского языка, литературы и философии, и, как обычно, подводила разговор к тому, чтобы служанка открыла ей тайну своего бегства из Османской Империи, но та мастерски уходила от ответа. Но на этот раз королева находилась в весьма приподнятом настроении, а о какой-либо размолвке с его величеством не могло идти и речи, так как Генрих VIII оживлённо беседовал со своими министрами в холле дворца, смеялся над шутками и шутил сам, в общем, радовался жизни, а это могло означать, что его устраивает всё происходящее.

- Вы звать меня, миледи? – спросила калфа, поклонившись.

- Да, Нигяр, проходи. – бодро ответила Анна Болейн.

Османка прошла в покои и остановилась около своей госпожи. Анна улыбалась, а фрейлины расчёсывали ей волосы и подпиливали ногти. Невооруженным взглядом было видно, что королева собирается на некое празднество, раз вплотную занималась внешним видом.

- Зайди к портным и забери у них платье, что я заказывала, - приказала королева, не переставая сиять от счастья, - сегодня хочу выглядеть сногсшибательно.

- Слушаюсь, Ваше Величество. – ответила служанка, и, немного подумав, добавила – А по какому поводу намечается торжество?

- О, ничего особенного, простая семейная вечеринка. – Анна демонстративно положила руку на живот. – К тому же у меня есть прекрасная новость для Генриха…

Нигяр поняла всё верно – королева была беременна. Наверное, именно это волнующее событие и стало поводом для вечеринки. В последнее время королевская чета совсем не ладила между собой, однако перспектива появления на свет ребёнка, сына, должна была подарить этим людям лучик надежды на светлое совместное будущее.

- Поздравляю, Ваше Величество. – промолвила бывшая калфа.

В ответ Анна учтиво поклонилась и жестом разрешила Нигяр выйти. Та не стала задерживаться, и отправилась исполнять королевское поручение. Встретившись в коридоре с Бесси, османка не спешила делиться с ней столь прекрасной новостью, однако отметила, что королева сегодня находится в прекрасном расположении духа.

- Очень хочется верить, что в отношениях их величеств наступает светлая полоса. – промолвила Бесси. – Быть может, король скоро забросит свою фаворитку и вернётся к законной супруге и матери принцессы Елизаветы.

- Иншалла, Бесси. – ответила Нигяр.

- Да и как этот мышонок Сеймур может соперничать с такой роскошной женщиной, как Анна Болейн?

- Кто – кто, прости? – с удивлением спросила османка.

- Джейн Сеймур. Ты, наверное, не знаешь её. Такая светленькая, неприметная, её братья недавно объявились при дворе.

- А по-моему, я её видеть один раз.

- Ну, может быть. В общем, если бы не братья Сеймуры, особенно сэр Эдвард, вряд ли бы эта Джейн оказалась в услужении королевы и в постели короля.

Нигяр нечего было добавить на сей счёт. Она забрала у портных шикарное жёлтое платье, которое просила королева Анна, приготовила новых кукол в подарок принцессе Елизавете, а позже занялась уборкой монарший покоев. При этом молодая женщина не переставала думать о том, что ей сказала соседка. Король Генрих никогда не был примерным мужем, но на женщин у него всё же имелся вкус. А Джейн… она ничем не привлекала османку. Да и если бы у Нигяр были могущественные братья в Стамбуле, была бы она сейчас женой какого – нибудь влиятельного бея или паши.

На следующий день в саду королевского дворца действительно была организована вечеринка. В числе приглашённых был весь высший свет – герцоги, маркизы, графы. Формально поводом для торжества была новая победа на дипломатическом фронте, однако некоторые догадывались, что причиной веселья королевской четы является беременность Анны. Королева шутила, смеялась, пела песни, а король сиял от счастья, обнимая дочь Елизавету.

Помимо моды на арселе, новые покрои платьев, вольту и массивные ожерелья, Анна Болейн ввела в обиход французский обычай, когда во время праздника на открытом воздухе прислуга подносит гостям всевозможные небольшие угощения. По личной просьбе королевы, Нигяр таскала тяжёлый поднос с орехами в меду от одного гостя к другому. На её счастье, во всеобщей суматохе никто особо не обращал внимания на её происхождение, специфический говор и нелепый внешний вид – английский чепец гейбл совершенно не красил молодую женщину, а наоборот, визуально увеличивал её возраст. Хорошо, что гости расхватывали угощение, иначе бы османке не поздоровалось, если бы она запуталась в подоле и рухнула на землю вместе с подносом.

Вышагивая от одного графа или маркиза к другому, Нигяр постепенно дошла до королевы. Анна находилась в прекрасном расположении духа. Рядом с ней стояли её отец и дядя – граф Уилтшир и герцог Норфолк.Нигяр осторожно подошла к ним и учтиво поклонилась, протягивая поднос с угощением.

- А, это ты, Нигяр! – радостно воскликнула королева. – А мы с герцогом и графом как раз говорили об Оттоманской Империи. Не могла ли бы ты помочь нам?

- Слушаюсь, госпожа.

- Расскажи нам, душечка, о Роксолане. Какая она?

Нигяр затопталась на месте. Что желали услышать эти господа? Правду? Но если молодая женщина начнёт сейчас рассказывать правду о своей бывшей хозяйке, ей придётся назвать подлинную причину своего пребывания в Англии. Да и относительно недавние трагические события, которые произошли с ней в Стамбуле, произошли не без участия могущественной султанши. Выбирая ответ, который устроил бы королеву, Нигяр заметила, что сэр Томас Болейн лишь делает вид, что ему интересна тема, поднятая дочерью, а сэр Томас Говард больше интересуется не самой Хюррем Султан, а её бывшей служанкой. На щеках калфы выступил лёгкий багрянец.

- Я… я не знать, что сказать. – выдавила из себя Нигяр.

- Разве ты не была её фрейлиной? – удивлённо спросила Анна.

- Я служить, но не быть с неё близко. Она красивая, умная, щедрая, много заниматься милосердные дела для женщины, дети и бедные…

- Я слышал, она пришла к власти почти точно так же, как и моя племянница, не так ли? – вставил свою реплику герцог.

- Да, это так. – ответила Нигяр скороговоркой, стараясь не смотреть вельможе в глаза.

- Кроме того факта, что она нарожала султану Сулейману целую армию сыновей. – язвительно вставил Болейн.

- Отец! – укоризненно обратилась к нему Анна. – Лично мне интересно узнать как можно больше о выдающейся женщине Востока. Много ли вы знаете женщин тех краёв, о которых бы говорили в Европе?

В ответ на это сэр Томас жестом указал на то, что впредь будет молчать. Герцог Норфолк внимательно осматривал внешний вид Нигяр.

- Быть может, сама Роксолана – большая модница и, безусловно, красавица, и поэтому должна ревновать своих служанок, если местный бог неверных не обделил их приятным внешним видом. – произнёс он. – Надо сказать, что леди Нигяр совсем не идёт гейбл. Лучше его снять.

- Действительно. – согласилась королева, с удовольствием уплетая орехи. – Нигяр, сними чепец. Ни к чему тебе прятать прекрасное лицо.

Просьба была довольно необычной, но Нигяр не могла отказать. Она попыталась снять чепец одной рукой, а другой удержать поднос, но видя, что молодой женщине тяжело, Томас Говард сам снял с неё головной убор. Шелковые черные волосы заструились по спине османки. В нынешнем виде она производила более лучшее впечатление, нежели в тяжёлом гейбле.

- И почему такую красавицу никто не полюбил на родине? – задумчиво спросил герцог. Отец Анны отвернулся и тихо засмеялся.

Эти слова смутили калфу. Она ещё раз поклонилась и обратилась к королеве.

- Ваше Величество, не желать ещё что-нибудь?

- Да, принеси ещё орешков.

Османка поспешила выполнить поручение. По пути она вспоминала, как смотрел на неё герцог, как будто он был готов сорвать с неё всю одежду. А ещё как провёл рукой по её волосам… О, небеса, неужели он потребует её к себе в постель? А королева, скорее всего, возражать не будет, в конце концов, он её дядя, а для своего родственника она сделает всё, что угодно. Молодая женщина сделала вывод, что надо бы попросить Анну Болейн, чтобы уговорила своего дядю не приставать к несчастной османской изгнаннице.

Шагая по коридору, Нигяр услышала тихий стон в отдаленном конце. Решив, что кому-то плохо и нужна помощь, она пошла в сторону, откуда доносился звук. Стоны становились слышны всё лучше и лучше, и вскоре калфа поняла, что кому-то вовсе не плохо, а как раз наоборот… За углом его величество король Генрих совершал адьюльтер с Джейн Сеймур…

Увидев это, Нигяр мгновенно скрылась за стеной. Щёки её запылали от стыда. Зная, что с ней могут сделать за то, что она застала короля в столь деликатной ситуации, османка быстро засеменила в сторону. Похоже, король и его любовница не сильно беспокоились по поводу того, что их могут застать. Но даже если бы и застали, кто рискнёт упрекнуть в чём-нибудь монарха?

От увиденного у Нигяр задрожали руки. Когда она подносила королеве полюбившиеся той орехи, выглядела столь бледной, что цвет кожи начал контрастировать с цветом волос. Решив, что её служанка заболела, Анна отпустила калфу с праздника и разрешила ей вернуться в комнату для прислуги.

С тех самых пор, когда молодая османка воочию убедилась, что разговоры о романе короля с Джейн Сеймур – не пустые досужие сплетни, напряжение в августейшем семействе всё нарастало и нарастало. Нет, конечно, Генрих не появлялся на публике откровенно с новой пассией, но дело медленно, но верно катилось к этому. По двору поползли разговоры о том, что скоро правлению Анны Болейн придёт конец, тем более, что братья Сеймуры становились всё ближе и ближе к Его Величеств, а как известно, новая метла метёт по-новому…

В один из ненастных дней Нигяр и Маргарет возились с чисткой гобеленов, заказанных для королевы. Дело протекало в тишине, намного зловещей, чем ставший привычным шум.

- Я до сих пор не придти внутрь себя. – не выдержав, нарушила тишину калфа. – Что будет с девушки, если король развестись с королева?

- Что обычно бывает, когда меняется хозяйка в доме? – ответила Маргарет. – Отсюда нам три пути: либо домой к родителям, либо замуж, либо в монастырь. Чтобы фрейлина осталась служить новой королеве, на то должна выразить свою волю последняя.

- Вот как… Значит, я вернуться в Оттоманская Порта?

Маргарет посмотрела на соседку, как на дурочку.

- На твоём месте я не была бы так уверена. – сказала она.

- Почему?

- Там тебя никто не ждёт. Раз уж тебя один раз выслали с османских берегов, значит, султан Сулейман и Хюррем Султан решили, что прекрасно обойдутся без тебя. Принимать христианство ты в упор не желаешь, значит, монастырь тебе не грозит, но и о замужестве можешь не мечтать – иноверка не пара даже самому бедному крестьянину, не говоря уже о мало – майски уважающем себя дворянине. Остаётся тебе только проследовать в ссылку за королевой, если вдруг, не приведи Господь, грянет развод. Или…

- Или что?

- Или тебя обвинят в ереси и сожгут на костре, как колдунью.

От этих слов у Нигяр похолодело на душе. Маргарет говорила так серьёзно, что бывшая калфа ни за что бы не усомнилась в правдивости этих слов. Насколько она успела заметить, король Генрих, когда был чем-то огорчён, видел врагов даже там, где их не было, а с подачи фаворитов мог отправить ни в чём не повинного человека на смерть, даже не моргнув глазом. Ей оставалось только молиться.

- Да послать ваш бог здоровый сын королева Анна. – улыбаясь уголками губ произнесла Нигяр.

- Аминь.

Внезапно откуда-то сверху раздались душераздирающие крики. Кричала женщина, возможно, от неожиданно поразившего её приступа боли в сердце. Ещё через несколько секунд стало ясно, что кричит не кто либо, а именно Анна Болейн. Недолго думая, Маргарет и Нигяр сорвались с места. Приятельницы выскочили в коридор и побежали наверх. Навстречу им стрелой неслась Джейн Сеймур, красная, как сваренный рак. Фрейлина проигнорировала вопрос Маргарет, о том, что произошло, что дало повод Нигяр прийти к выводу, что причиной срыва королевы стала именно Джейн. Кроме Нигяр и Маргарет у кабинета короля столпилась куча фрейлин и горничных, которых стражники не пустили внутрь. Через несколько минут к ним вышел сам король, встревоженный и запыхавшийся.

- Врача к королеве! – проревел он. – Живо!

На полу лежала Анна и корчилась от боли. Она хваталась за живот и орала не своим голосом. Казалось, в женщину вселилась нечистая сила…

- Отойдите, не мешайте! – звучал командный голос королевского врача.