Классы, их активность, их соотношение

Развитие народного хозяйства в стране повело к улучшению материального положения прежде всего рабочего класса. Деклассирование рабочего класса осталось далеко позади. Восстановление и рост рабочего класса идут быстрым темпом. Вот цифры: на 1 апреля 1924 года, если считать всех рабочих, во всех видах промышленности, считая и мелкую, считая сезонных рабочих, считая сельскохозяйственных рабочих, по данным Наркомтруда, у нас было 5 500 тыс. рабочих, из них 1 млн. батраков и 760 тыс. безработных. На 1 октября 1925 года рабочих было уже 7 млн. с лишком, из них 1 200 тыс. батраков и 715 тыс. безработных. Рост рабочего класса несомненный.

Средняя месячная заработная плата рабочих в червонных рублях по всей промышленности на одного рабочего составляла в апреле 1925 года 35 рублей, или 62% к довоенной. На сентябрь 1925 года—50 рублей, или 88,5% к довоенной. Есть отдельные отрасли, которые перескочили через довоенный уровень. Средняя дневная реальная заработная плата в товарных рублях на одного рабочего составляла в апреле 1925 года— 0,88 рубля, в сентябре 1925 года—1 рубль 21 коп. Средняя выработка на один сработанный человеко-день в довоенных рублях составляла по всей промышленности на апрель 1924 года—4,18, а в 1925 году— 6,14, т. е. 85% к довоенному. Если взять соотношение между заработной платой и производительностью труда по месяцам, то выходит так, что они идут двумя рядами: растёт заработная плата, растёт и производительность труда. Но в июне и июле заработная плата поднимается, а производительность труда поднимается в меньшей степени, чем заработная плата. Это объясняется отпусками и тем, что на фабрики и заводы пришли новые слои рабочих — полукрестьяне.

Теперь относительно фондов зарплаты. Фонды зарплаты, по данным Наркомтруда (я имею в виду промышленность, не касаясь других отраслей), в 1923/24 году составляли 808 млн., в 1924/25 году— 1 200 млн. с лишком, в 1925/26 году предполагается 1 700 миллионов рублей.

Я не буду говорить, товарищи, на какие нужды идут фонды социального страхования, это известно всем. Позвольте назвать одну общую цифру, чтобы дать возможность ориентироваться в вопросе о том, сколько расходуется пролетарским государством на дело страхования рабочих. Общее число застрахованных в 1924/25 году 6700 тыс., в 1925/26 году предполагается 7 миллионов. Среднее отчисление с заработной платы в 1924/25 году—14,6%, в 1925/26 году предполагается 13,84% с заработной платы. Если выразить в валовой сумме, то в 1924/25 году было положено на это дело 422 миллиона, а в 1925/26 году предполагается 588 миллионов. Может быть, не лишним будет сообщить, что из того фонда, который был определён в прошлом году, сохранилась в кассах социального страхования некоторая сумма, равняющаяся 71 миллиону рублей.

По линии крестьянской поднятие продукции сельского хозяйства, естественно, не могло не отразиться на улучшении материального положения крестьянского населения. По данным наших планирующих органов выходит, что личное потребление крестьянского населения, процент роста этого потребления оказывается выше, чем процент роста потребления городского населения. Мужик стал есть лучше, и он гораздо большую долю оставляет у себя в своём производстве, на свое личное потребление, чем это имело место в прошлом году.

В чём выразилась помощь бедняцким хозяйствам, помощь пострадавшим от неурожая со стороны пролетарского государства? Наркомфин определяет, что финансовая помощь бедноте за 1924/25 год в ориентировочной цифре, не вполне точной, составляет 100— 105 миллионов рублей, из них налоговые и страховые льготы около 60 миллионов рублей, затем из фонда по борьбе с последствиями неурожая —24 миллиона рублей, по линии кредита — 12 миллионов рублей. Помощь пострадавшим от неурожая в 1924 году охватывает район с населением в 7 миллионов с лишним. Всего израсходовано по этой линии 108—110 миллионов рублей, ив них по государственному бюджету — 71 миллион и 38 миллионов из средств общественных организаций и банковских учреждений. Кроме того, образован 77-миллионный фонд на борьбу с засухой. В этом выразилась помощь пролетарского государства маломощным слоям крестьянства, помощь, конечно, недостаточная, но всё же такая, о которой стоит сказать два слова.

Улучшение материального положения рабочего класса и крестьянства, это—те основные предпосылки, без которых нельзя двинуться вперёд в области нашего строительства. Мы видим, что эти предпосылки уже имеются у нас налицо.

Несколько слов о подъёме активности масс. Основное в нашем внутреннем положении, то, что бьёт в глаза вот чего нельзя никак отвертеться,— состоит в том, что в связи с улучшением материального положения ^рабочих и крестьян поднялась их политическая активность, они стали более критически относиться к нашим недостаткам, более громко говорить о недочётах в нашей практике. Мы вступили в полосу оживления всех классов и всех социальных группировок. Оживился рабочий класс, оживилось крестьянство со всеми своими группировками, оживилась и новая буржуазия, её агенты в деревне (кулаки), её представители в интеллигенции. Этот факт послужил основой того поворота в нашей политике, выражением которого являются решения XIV партконференции. Политика оживления Советов, политика оживления кооперации, профсоюзов, уступки крестьянству в смысле уточнения вопросов об аренде и наёмном труде, материальная помощь бедноте, политика прочного союза с середняком, ликвидация остатков военного коммунизма,— вот в чём, главным образом, выразился новый курс партии в деревне. Что имелось у нас в деревне в конце прошлого года и в начале этого, вам это хорошо известно. Общее недовольство среди крестьян нарастало, а кое-где были попытки даже к восстаниям. Вот обстоятельства, определившие новый курс партии в деревне.

Таковы основы партийной политики в отношении крестьянства в период подъёма активности масс и оживления их организации, политики, рассчитанной на то, чтобы урегулировать отношения в деревне', поднять там авторитет пролетариата и его партии и обеспечить прочный союз пролетариата и бедноты со средним крестьянством.

Вы знаете, что эта политика целиком оправдала себя.