— Геронда, как Вы считаете, в нашу эпоху, когда в мир вошло столько греха, не является ли духовническое служение подчас нелегким?
— Да, является. Поэтому хорошо, если вначале духовник старается исправить самые тяжкие грехи кающихся — чтобы создания Божии освободились от многого греха и лучше поддавались [духовному руководству]. Духовник должен обращаться с кающимися снисходительно, но одновременно ему надо найти к руководимому им человеку такой подход, чтобы тот осознал свои грехи и попросил у Бога прощения. Необходимо, чтобы духовник напоминал человеку, который пришел к нему на исповедь, что тот нуждается в покаянии, в изменении жизни — для того чтобы приять милость Божию. Кроме этого, будет немало пользы, если духовник станет с любовью говорить приходящим к нему людям о великой любви Божией — так, чтобы в них самих заработало любочестие, чтобы они почувствовали свои ошибки и отказались от своих дурных привычек.
Пока духовник не приобретет достаточно опыта, ему лучше помогать людям в более легких случаях. Ведь какой-то "трудный" кающийся, постоянно устраивая своему духовнику "диверсии", может мешать его духовному преуспеянию и забирать у него все время. Если молодой духовник невнимателен, то, имея доброе расположение [помочь человеку], он будет всегда придавать излишнее значение сценам, которые тот будет устраивать, без пользы тратить на такого человека силы и страдать. Приобретя опят, духовник будет знать, когда нужно обращать на что-то внимание, а когда можно пропустить что-то мимо ушей. Вот, к примеру, и я, открывая присланные мне письма, пробегаю их одним взглядом и, если в письме есть что-то серьезное, обращаю на это более пристальное внимание. Ведь часто лукавый [убивает наше время] отвлекает на малозначащие вещи. Есть такие люди, которые могут сказать тебе: "Подожди две минутки, не закрывай дверь, я скажу тебе кое-что быстро, даже заходить не буду" — и после этого держат тебя на пороге целый час. Вот ты и стоишь, вспотевший, на пороге возле открытой двери, тебя продувает сквозняк, ты начинаешь дрожать, а этот человек как ни в чем не бывало рассказывает тебе разные [пустые] истории. Да разве это от Бога? Потом, заболев, ты не можешь молиться ни за мир, ни за себя самого и приходишь в негодность на несколько дней. И когда к тебе приходит человек, испытывающий действительную нужду, ты уже не можешь ему помочь.
Кроме этого, [духовнику надо иметь в виду и то, что] людей, имеющих какую-то серьезную проблему, недостаточно просто выслушать и, увидев, что они действительно страдают, сказать им: "Выпей таблеточку аспирина".
"Я задержу тебя всего на одну минутку, потому что меня ждет машина", — говорят некоторые и внезапно рассказывают тебе о какой-то очень серьезной проблеме. Это все равно что человеку, больному раком, просить врача: "Прооперируй меня побыстрее, потому что я на самолет опаздываю!" Каждая болезнь требует определенного времени, чтобы обратить внимание на то, с чего она началась, какие у больного симптомы и тому подобное. Серьезный вопрос нельзя решать на скорую руку. Как-то на Светлой Седмице мы шли по Святой Горе Крестным ходом. Как только мы стали подниматься в горку, один послушник подошел ко мне и стал просить, чтобы я рассказал ему об умной молитве. Он столько раз приходил раньше ко мне в каливу и никогда не спрашивал об этом, а здесь, на подъеме, на него, видите ли, нашло вдохновение. Но вопросы тонкие и серьезные ни на ходу, ни на подъеме в горку не обсуждаются.
