Вскоре после того, как я основал Фонд самооценки, чтобы вести некоммерческую деятельность в сфере образования и социального обеспечения, среди заключенных и иных групп риска, мой директор, Ларри Прайс, наткнулся на запрос предложений, выпущенный лос-анджелесским окружным Федеральным управлением просвещения. Оказалось, что более 84% тех, кого направляют на обучение по социальной программе профориентации и повышению благосостояния, бросают занятия после первого же дня. В округе понимали, что такая программа нужна, что она должна давать людям надежду и мотивацию на обучение профессии, на улучшение жизни для себя и семьи.
Мы знали, что можем разработать программу, отвечающую требованиям властей округа, но знали мы и то, что стандартной программе такого рода, как правило, не хватает часов общения и взаимопонимания, необходимых по нашим понятиям для результатов, на которые рассчитывали власти. Было совершенно ясно — в том виде, в каком власти эту программу себе представляют, работать она не будет.
Однако, горя желанием выиграть контракт на $730 000 и обеспечить наш Фонд столь необходимыми ему деньгами, мы тем не менее решились разработать всесторонние предложения и трудились над ними и докладом целый месяц. За день до подачи мы даже задержались заполночь, дорабатывая, допечатывая и сверяя множество экземпляров.
Должно быть, наши предложения понравились, поскольку в числе трех финалистов нас пригласили в администрацию округа для живого собеседования и окончательной презентации.
До сих пор помню, как мы стояли перед зданием администрации и я сказал Ларри: «Знаешь, я даже не уверен, хочу ли на самом деле выиграть этот конкурс. Наша-то программа, конечно, хороша, да только та структура, к которой стремятся они, вряд ли даст желаемые результаты. Думаю, нам следует сказать им правду. Ведь иначе откуда они узнают, какая в действительности необходима структура? Они-то ведь не эксперты по мотивации и представления не имеют, что нужно».
Мы опасались, как бы чиновники не заподозрили, что мы их критикуем или осуждаем, и не отдали бы контракт другим. То был огромный риск, особенно учитывая немалую сумму, выделяемую на программу. Но мы решили сказать правду.
Реакция окружных чиновников нас поразила. Выслушав нашу точку зрения, они без обиняков решили взять нас именно потому, что мы решились сказать правду. Проанализировав же наш доклад, они поняли, что мы — единственные, кто правильно понял и сложившуюся ситуацию, и их намерение добиться лучших результатов, и укрепились в своем решении.
Результаты же оказались настолько фантастическими, настолько превзошли все наши ожидания, что разработанную нами программу — GOALS (Цели) — взяли на вооружение и в других округах, причем в отделы не только социального обеспечения, но и жилищного, и градостроительства, а также «на пробу» в Сан-Квентин и несколько других тюрем.
