В допетровский период были заложены основы и традиции отечественной философской мысли. В новое время она получила ускоренное развитие, испытала сильнейшее влияние западной философии, восприняла иные импульсы идейной напряженности. Резкий поворот всей жизни российского общества в результате петровских реформ породил, с одной стороны, во многом пренебрежительное отношение к древнерусскому наследию, с другой — преувеличенные ожидания от общения с Западом. Но в целом в новое время европейская мысль оказала благотворное влияние на русскую культуру.
Отечественная философия постепенно адаптировалась к европейской, воспринимая от нее, особенно немецкой и французской, а затем английской, немало ценных идей и концепций. Складываются направления, аналогичные западным, в России активно преподают и работают иностранцы, русские люди ездят учиться в Европу, отечественная мысль становится частью общеевропейского интеллектуального универсума. Вместе с тем добросовестное ученичество и старательное подражание, типичные для XVIII - начала XIX вв. и давшие повод говорить о позднем, вторичном, заимствованном характере русской философии вообще, не могли удовлетворить творческую самобытную мысль. Принимая западный опыт, ценя и усваивая его достижения, отечественная философия все более начинала испытывать потребность в своем, оригинальном, незаимствованном слове. Наряду с подражательными шеллингианством, кантианством, гегельянством возникали собственные, отражающие /неповторимый путь России течения — славянофильство, почвенничество, византинизм. Но западный опыт не был отброшен, произошла своеобразная его переплавка, сложился творческий синтез своего и чужого. И как Пушкин стал величайшим выразителем русского духа и европейской образованности в литературе, так Владимир Соловьев стал подобной вершиной русского духа в философии XIX в. Подобный сплав и синтез'привели впоследствии к появлению действительно великих отечественных мыслителей уровня о. Павла
Флоренского, о. Сергия Булгакова, Николая Бердяева и других представителей религиозно-философского ренессанса.
Как писал Ф. М. Достоевский, у нас две родины: Россия и Европа, они неслиянны и неразрывны, сосуществуя и дополняя друг друга, как сосуществовали и дополняли друг друга славянофилы и западники, бывшие двумя сторонами одной медали, двумя тенденциями одного процесса, двумя акцентировками единой внутренней сложной сути, которую невозможно выразить однозначно, одномерно и однолинейно. Проблема соотношения местного и привнесенного, автохтонного и трансплантированного, родного и общечеловеческого постоянно осмыслялась в отечественной истории, начиная со времен крещения Руси и активного внедрения чужой греческой веры. Ее острота видна в полемике православных с католиками и протестантами, грекофилов с латинистами, старообрядцев с никонианами. Но особенно страстными споры о судьбах России, ее культуре, вере, народе, о русской идее и русской миссии стали в новое время. Данная тематика остается по существу одной из важнейших и злободневных до сего дня (и будет таковой, очевидно, во все времена), играя роль напряженного импульса для развития отечественной мысли. Уравновешенный синтез отечественного и западного начал в российском обществе стал складываться с середины XIX в., до этого же времени шел процесс усиленного воздействия западноевропейской цивилизации. Особенно интенсивным и резким в сравнении с предшествовавшим периодом он был в первой половине XVIII в. Более того, произошел второй великий раскол традиционного общества, а именно — формирование прозападной элитарной дворянской верхушечной среды, по языку, образу жизни, ценностным ориентирам весьма далекой от основной массы населения. Многие дворяне подолгу, а то и вовсе не бывали в родных краях, проживая в Петербурге и за границей. Существуя рентой от своих владений, они презирали темную деревню. Совершенно иное отношение к родовым гнездам, той же деревне было у Л.Н. Толстого, И.С. Тургенева, Н.А. Некрасова и других, глубоко знавших жизнь народа деятелей культуры. Однако многообразную жизнь в России XVIII в. во всех слоях общества и в динамике развития нельзя представлять как деятельность лишь одной элиты. Для целостного и объемного рассмотрения важно хотя бы вкратце охарактеризовать основные течения мысли, оказавшие наиболее существенное влияние на русское миросозерцание "осьмнадцатого столетия" — куртуазного, своевольного, увлеченного блеском барокко и рококо..
