Песня Заснеженных Склонов

 

Поклон всем учителям!

В результате посещения Миларепой Снежной Горы Лапчи возросла его слава как покорителя злых демонов и духов. Все жители деревни Нья Нон стали его опекунами и предлагали ему услуги подношения. Среди них была женщина по имени Вурмо, искавшая глубокой верой учение Дхармы. У нее был юный сын по имени Джоупува, и она решила предложить его Миларепе в качестве слуги, когда мальчик подрастет. Жители деревни просили Миларепу задержаться, где он встретился с опекуньей Шиндормо. Джецюн побыл немного в деревне, но вскоре ощутил привязанность к мирской жизни. Он поспешил сообщить жителям, что желает вернуться на Снежную Гору Лапчи. «Почитаемый! Мы просим остаться на зиму в деревне и учить нас ради нас самих, а не других чувствующих существ. Ты можешь побеждать демонов зла в любое другое время. Весной же можешь отправиться в путь». Достопочтенный Дунба Шаджагуна, священнослужитель, и Шиндормо были особенно искренни в своих увещеваниях: «Зима на пороге, и тебя встретят многие трудности и тяготы на Снежной Горе. Пожалуйста, отложи свой уход на более позднее время».

Несмотря на их многократные просьбы, Миларепа был настроен на уход. Он ответил: «Я – сын династии Наропы. Я не боюсь тягот и бурь на Снежной Горе. Оставаться в деревне было бы для меня хуже смерти. И мой Учитель Марпа велел мне не отвлекаться на мирское и оставаться в одиночестве, следуя своему религиозному долгу».

Затем жители деревни приготовили ему провизию. Перед тем, как уйти, он обещал встретиться с теми, кто придет за наставлениями в практике Дхармы в течение зимы. Дунба Шаджагуна, Шиндормо и еще четверо, монахи и миряне, сопровождали Джецюна, неся напиток для церемонии прощания. Они пересекли холм и пришли на небольшое плато. Взяв с собой муку, рис, кусок мяса и кусок масла, Миларепа отправился один в Великую Пещеру Покоренных Демонов, где намеревался расположиться.

На обратном пути на дальней стороне горы шестеро учеников попали в ужасную бурю, настолько слепящую, что чуть было не сбились с пути. Им пришлось собрать все свои силы для сопротивления и добрались до деревни уже ночью.

Снегопад продолжался восемнадцать суток и прервал все коммуникации между Дрином и Нья Ноном на шесть месяцев. Все ученики Миларепы пришли к выводу, что их Гуру, очевидно, погиб и провели сакральное празднество в его память.

Когда наступил месяц Сага (конец марта – апрель), ученики пошли искать тело Миларепы, вооружившись топорами и другим инструментом. Недалеко от места, куда они шли, они остановились для отдыха. Вдали они увидели леопарда, поднимавшегося на скалу, зевая и потягиваясь. Они наблюдали за ним, пока тот не скрылся. Они предполагали, что леопард мог съесть Джецюна. «Возможно ли еще найти какие-либо остатки одежды или волос?» – робко переговаривались они. Сама мысль об этом заставила их горевать и впадать в агонию. Затем они заметили много отпечатков человеческих ног рядом со следами леопарда. Впоследствии эта тропа получила известность как «Тропа Леопарда». Приблизившись к Пещере Покоренных Демонов и услыхав пение Миларепы, спросили себя: «Возможно охотники снабдили Джецюна едой, или он сам воспользовался остатками добычи хищника и так выжил?» Когда они пришли в пещеру, Миларепа пожурил их: «Вы, неповоротливые, были на той стороне горы довольно давно. Почему так долго шли сюда? Еда уже давно готова и должно быть остыла. Поторопитесь, входите!» Ученики от радости плакали и весело плясали. Бросившись к Джецюну, они склонились перед ним. Миларепа сказал: «Сейчас время не для обсужденной, но для еды». Но прежде они долго приветствовали его поклонами и расспрашивали о здоровье. В пещере они обнаружили муку, которая еще не была израсходована до конца. Блюда из ячменя, риса и мяса стояли наготове. Дунба Шаджагуна воскликнул, обращаясь к Джецюну: «Да, это – время обеда для нас, но ты наверняка знал, что мы придем». «Когда я сидел на скале, увидел вас отдыхающими по ту сторону ущелья», – ответил Миларепа. «Мы видели там леопарда, но не тебя, – сказал Дунба. Шаджагуна. – Где ты был в то время?» «Я был леопард, – отвечал Миларепа. – Для йогина, который полностью освоил Прана-Ум, суть четырех элементов находится под абсолютным контролем. Он может принять любую телесную форму. Я показал вам свои оккультные способности только потому, что все вы – одаренные и продвинувшиеся ученики. Однако вы никогда никому не говорите об этом». Шиндормо сказала: «Джецюн, кажется, что твое тело и лицо излучают еще больше здоровья, чем в прошлом году. Тропы были засыпаны снегом и никто не мог принести тебе пищу. Кормили ли тебя божества, или ты нашел какое-либо животное, убитое хищником? В чем секрет?»

Миларепа ответил: «Большую часть времени я находился в состоянии самадхи и, следовательно, не нуждался в пище. В дни праздников многие дакини предлагали мне пищу от своих тантрических праздничных сборищ. Время от времени я съедал немного сухой муки с кончика ложки, как это было вчера или несколько дней назад. В конце месяца Лошади мне привиделось, что все вы, мои ученики, окружили меня, и так обильно кормите и поите, что после этого я вовсе не чувствовал голода несколько дней. Кстати, чем вы тогда занимались?» Ученики поняли, что в это время они проводили сакральные празднества в память Джецюна после того, как они посчитали его погибшим. Миларепа объяснил: «Когда миряне делают благотворительные подношения, это, несомненно, полезно для их состояния Бардо. Однако все же лучше и несравнимо полезней осознание Бардо Здесь-и-Сейчас».

Ученики обратились к Миларепе с искренней просьбой спуститься в Нья Нон, но он отказался, говоря: «Я наслаждаюсь в высшей степени тем, что нахожусь здесь; мое самадхи также улучшается. Я хочу остаться. Возвращайтесь без меня!» Но ученики возразили: «Если благородный Джецюн не спустится сейчас к нам, то жители Нья Нона обвинят нас в том, что мы оставили тебя одного на пути к могиле. Нас будут бранить и проклинать». Вурмо закричала: «Если ты не пойдешь, мы или сами спустим тебя вниз, или сядем здесь и будем ждать смерти». Миларепа не устоял перед их просьбами и согласился пойти с ними.

Затем ученики сказали: «Может быть, дакини не нуждаются в тебе, но ученики твоей линии точно нуждаются. Разреши нам теперь показать богиням-дакини, как мы можем одолеть снег без снегоступов».

На следующее утро все вышли из пещеры и направились в Нья Нон. Шиндормо ушла вперед, чтобы принести жителям добрые вести о том, что Джецюн жив и возвращается к ним.

Около деревни они остановились на большой плоской площадке, на которой земледельцы обычно молотили зерно. Новость о его прибытии уже успела разнестись, и к Джецюну пошли мужчины и женщины, взрослые и дети, стар и млад. Не сводя с него глаз, они обнимали его и плача с большим чувством, справлялись о благополучии, почтительно приветствовали и кланялись ему. В ответ Миларепа, не снимая снегоступов и опершись подбородком на посох, запел:

 

«Вы и я – опекуны, опекуньи и старый Миларепа,

Под куполом этого неба благосклонного

Еще раз встретились перед тем, как расстаться с

нашими земными жизнями.

Я пою в ответ на ваши расспросы о моем благополучии.

Внимательно слушайте и вслушивайтесь в мою песнь!

В конце Года Тигра

И перед началом Года Зайца,

На шестой день времени Ва Джал,

Сильное чувство отречения выросло внутри меня.

К отдаленной Снежной Горе Лапчи

Пришел Миларепа, анахорет, придерживающийся одиночества.

Кажется земля и небо сговорились, и между ними

Ветер, рвущий кожу, был послан;

Хлынули потоки ливня и разошлись реки;

Черные облака, разметало по всем направлениям;

Солнце и луна были спрятаны за темнотой и

двадцать восемь созвездий застыли.

Млечный Путь был прибит гвоздями,

И восемь планет связаны железной цепью.

Небо обволок туман;

В тумане падал снег десять дней и ночей,

А потом еще и еще в течение восемнадцати дней и ночей.

Падали снежинки, крупные как шерстяные мешки,

Падали, как птицы летают в небе,

Падали, как вертящийся пчелиный рой.

Хлопья падали маленькие, как колеса веретена,

Падали крошечные, как семена фасоли,

Падали, как пучки ваты.

Снегопад превзошел все границы.

Снег покрыл всю гору и стал касаться неба даже,

Проваливаясь сквозь заросли и свисая с деревьев.

Черные горы стали белыми,

Все озера были заморожены.

Чистая вода застыла под скалами;

Мир стал плоской белой равниной;

Холмы и долины были выровнены.

Снег был такой, что даже злодеи не смели высунуть носа на улицу.

Дикие звери голодали и домашние создания также,

Заброшенные людьми в горах,

Деревья покрылись ледяной коркой, и голод поразил птиц,

Белые крысы и мыши спрятались под землей.

В этом разгуле стихии я оставался в полнейшем одиночестве.

Падающий снег в предновогодней метели

Давил на меня, одетого в бумагу, высоко на Снежной Горе,

А я давил на него, когда он оседал на меня,

Пока он не превращался в тающий.

Я победил свирепствующие ветры –

Подчиняя их тихому спокойствию.

Бумажная моя одежда была как пылающий факел.

Это была борьба жизни и смерти,

Так когда бьются великаны и сабли звенят.

Я, Йогин, обладающий знанием, одержал верх –

Я создал модель поведения для всех буддистов,

Пример для подражания для всех великих йогов.

Моя власть над Жизнетворной Теплотой и

Двумя Каналами была показана так.

Хорошо помню о четырех болезнях, вызываемых

неправильной медитацией,

И держался я работы внутренней,

И холодная и теплая праны стали сутью.

Вот почему свирепствующий ветер стал ручным

И буря, покоренная, потеряла свою силу;

Даже не смогла состязаться со мной армия дэвов.

Это сражение выиграл я, Йогин.

Преданный сын Дхармы в тигровой шкуре,

Я никогда не надевал верхнее платье из лисьего меха.

Сын великана, я никогда

Не бежал от разгневанного.

Сын льва – всех зверей царя –

Я вечно жил в снежных горах.

Осуществить задачу жизни – шутка для меня, не более.

Если вы верите тому, что говорит этот старик,

Внемлете пророчеству:

Учение линии наследования Кагью вырастет и

распространится далеко;

Тогда появится на Земле совершенные существа;

Слава Миларепы распространится по всему миру.

Вы, последователи, в память об этом человеке

Будете множиться с верой;

Слава и похвала нам

Будет слышаться и потом.

А что касается моего здоровья, то отвечу:

Я, Йогин Миларепа, в полном здравии поистине.

А как вы, дорогие опекуны? Хорошо ли всем вам и счастливо?»

 

Добрая песня Джецюна так воодушевила селян, что они стали танцевать и петь от радости, и Миларепа в веселом настроении, присоединился к ним. Большая каменная платформа, на которой танцевали, наполнилась отпечатками его ног и рук. Центр платформы просел, образовалось небольшое углубление с беспорядочными следами ног. Поэтому платформа ранее называвшаяся «Скала с белыми Шагами», получила название «Скала Снегоступов». Затем жители деревни проводили Миларепу в Нья Нон и служили ему и приносили подношения. Опекунья Лезебум сказала: «Почитаемый, ничто не может принести нам большую радость, чем узнать, что ты жив и благополучно вернулся в нашу деревню. Твой лик полнится светом, как никогда, и ты энергичен и вдохновлен. Потому ли это, что богини делали тебе подношения, когда ты был в уединении?» В ответ Миларепа запел:

 

«Дар благословения пожалован богинями-дакини.

Нектар самайи – богатая пища.

Органы чувств некормлены через беззаветную преданность.

Благие достижения накапливаются так моими учениками.

Непосредственный ум не имеет субстанции;

Это – пустота, мельче мельчайшего атома.

Когда и видящий и виденное устранены,

«Взгляд» понят правильно.

Что же до «Работы», то в Течении Света

Не найти ступеней.

Постоянство в Работе непоколебимо,

Когда аннулированы и действующий, и действие,

В Королевстве Света,

Где субъект и объект едины,

Я не вижу причин, так как все – Пустота.

Когда исчезнут действие и действующий,

Все поступки становятся правильными.

Конечные мысли разжижаются в Дхармадхату;

Восемь Мирских Ветров не приносят ни надежды, ни страха.

Когда исчезают предписания,

Дисциплина соблюдается наилучшим образом.

Через знание того, что Само-ум есть Дхармакайя –

Тело Будды абсолютное –

Через искреннее альтруистическое рвение

Исчезают дело и делающий.

Так торжествует славная Дхарма.

В ответ на вопрошание учеников

Эту добрую песнь старик поет!

Снегопад изолировал

Мой дом медитаций.

Богини дали мне пищу и средства к существованию.

Вода Снежной Горы была чистейшим источником.

Все делалось без усилий;

Нет нужды возделывать землю, если не требуется пища.

Мой склад полон запасами и приготовлениями.

Наблюдение своего собственного ума – и все вещи видны.

Сидение в невысоком месте – и достижение королевского трона.

Совершенство достигается через благословение Гуру.

Щедрость отплачивается практикой Дхармы.

Последователи и опекуны здесь собрались,

Оказывают свои услуги с верой

Будьте счастливы все и веселы».

 

Дунба Шаджагуна поклонился Миларепе со словами: «Воистину чудесно и приятно узнать, что такой обильный снег не причинил Джецюну вреда, и мы, твои ученики, имели возможность благополучно вернуться с тобой в деревню. Что за радость, все ученики смогли увидеть своего Гуру! Мы будем глубоко благодарны и счастливы, если ты подаришь нам проповедь Дхармы в связи с твоими медитационными упражнениями этой зимой, пусть это будет нам твой «подарок-по-прибытии».

В ответ на просьбу Шаджагуны и в качестве подарка-по-прибытии ученикам из Нья-Нона Миларепа спел песню «Шесть Сущностей Опыта Медитации»:

 

«Поклон моему Учителю с тремя совершенствами!

Сегодня вечером, по просьбе

Моего ученика Шаджагуны и опекуна Дормоса,

Я, Миларепа, говорю, что испытал во время медитирования,

Я, живущий постоянно в отдаленных твердынях.

Чистое стремление сделало это собрание возможным.

Чистое следование Дхарме объединило меня и моих опекунов.

Сыновья мои! То, что вы просили, я,

Отец, приношу как подарок-по-прибытии.

Я отрекаюсь от мира и оплакиваю его.

Я, Миларепа, пришел на Снежную Гору Лапчи,

Чтобы поселиться в Пещере Покоренных Демонов.

Целых шесть месяцев нарастали опыты по медитации.

Сейчас я вам расскажу их так в песне о Шести Сущностях.

Первыми идут Шесть Иносказаний Внешнего Проявления;

Вторыми – Шесть Внутренних Нарушений Дисциплины,

С которыми каждый должен строго считаться;

Третьими – Шесть Веревок, связывающих нас в Сансаре;

Шестыми – Шесть Блаженных Опытов Медитации.

Если кто не проведет эту песню в память,

То никакого влияния не будет на сознание.

Учтите поэтому внимательно мои объяснения.

Если есть преграды,

То нельзя это назвать пространством;

Если есть числа,

Это нельзя назвать звездами.

Нельзя сказать: «Это гора»,

Если она движется и трясется.

Это не может быть океаном,

Если оно растет или сжимается.

Нельзя назвать пловцом того,

Кому нужен мост.

Это не радуга,

Если ее можно схватить.

Это – Шесть Внешних Иносказаний.

Границы определенного

Ограничивают понимание.

Дремота и рассеянность –

Не медитация.

Принятие и отвержение –

Не акты воли.

Непрерывный поток мыслей –

Не Йога.

Если есть восток и запад

– Это не мудрость;

Если есть рождение и смерть

– Это не Будда.

Это – Шесть Внутренних Ошибок.

Обитатели ада угнетены ненавистью,

Голодные духи – нищетой;

Звери – слепотой.

Люди ограничены похотью,

Завистью – асуры,

И дэвы на небесах – гордостью.

Эти Шесть Пут – препятствия к Освобождению.

Изначальная природная мудрость

Есть исконная область глубины.

Нет «внешнего» и «внутреннего» в области осведомленности;

Нет яркости и темноты в области интуиции;

Вездесуща и всеобъемлюща область Дхармы;

Нет мутации и модуляции в области Тиг Ле;

Нет прерывания в области опыта.

Это – Шесть Непоколебимых Государств Сущности.

Блаженство вздымается, когда задействована

Жизнетворная Теплота.

Когда воздух из двух боковых нади течет

В центральный канал,

Когда Ум-Бодхи проистекает сверху,

Когда происходит очищение внизу,

Когда белое и красное встречаются в середине

И охватывает радость ощущения целостного тела,

То это – Шесть Блаженных Опытов Йоги.

Чтобы сделать вам приятное, мои сыновья и последователи,

Я пою эту песню Шести Сущностей

О моих опытах зимой во время медитации.

Пусть все на этом достойным восторга собрании

Смогут испить небесный нектар моей песни.

Пусть каждый будет весел и полон радости.

Пусть исполнятся ваши чистые желания.

Это – глупая песня, спетая этим стариком;

Не преуменьшайте его, этот подарок в Дхарме.

Но с сердцами радостными шагайте большими шагами вперед

По пути Благословенной Доктрины!»

 

Шиндормо воскликнула: «Джецюн! Любимейший! Ты – как Будды прошлого, настоящего и будущего. Возможность служить тебе и учиться от тебя – редкое преимущество. Не имеющие веры в тебя – право, глупее животных». Миларепа отвечал: «Возможно, это не так уж важно для человека, иметь веру в меня. Это – ничего, как бы то ни было. Но если ты имеешь драгоценное тело человека и родился в том времени и месте, где господствует буддистская религия, то, в самом деле, очень глупо не практиковать Дхарму»:

 

«У ног Переводчика Марпы я распластался!

И пою вам, мои праведные опекуны.

Как глупо грешить безрассудством,

Когда чистая Дхарма простирается над нами.

Как глупо проводить жизнь без смысла, когда

Драгоценное человеческое тело – такой редкий дар.

Как смешно жаться в похожих на тюрьму городах и оставаться там.

Как достойны осмеяния стычки и ссоры с вашими

женами и родственниками,

Которые – лишь гости ваши.

Как бестолково расточать славные и нежные слова,

Которые ничто иное, как пустое эхо во сне.

Как неумно игнорировать свою жизнь, борясь с врагами.

Которые ничто иное, как хрупкие цветы.

Как глупо истязать себя, умирая мыслями о семье,

Которая привязывает к дворцу Майи.

Как тупо дрожать над собственностью и деньгами,

Которые – долг, предоставленный другими на время.

Как смешно украшать и лелеять тело,

Которое – посудина, полная грязи.

Как глупо напрягать нервы ради богатства и вещей

И пренебрегать нектарами внутренних учений!

В толпе глупцов умный и разбирающийся

Должен практиковать Дхарму, как я».

 

Собравшиеся люди сказали Миларепе: «Мы глубоко благодарны тебе за твой песни мудрости. Но мы никогда не сможем сравниться с тобой в трудолюбии и интеллекте. Мы лишь можем постараться избежать тех глупостей, которые ты показал. Единственное наше желание – счастье твоего продолжительного присутствия, когда живущий может оказать тебе служение и получить наставления от тебя, а мертвый также может быть спасен через твою мудрость».

Миларепа отвечал: «Во исполнении указания моего гуру, я медитировал на Снежной Горе Лапчи. Я могу немного побыть здесь, но ни в коем случае не столько, сколько вы, миряне. Результатом этого будет замена доброжелательности неуважением, останься я среди вас». И он запел:

 

«Поклон Марпе Переводчику!

Здесь собрались все мои опекуны и опекуньи,

Дети неизменной веры, и молят меня с искренностью неподдельной.

Если кто-то пребывает слишком долго с друзьями,

Они все устают от него;

Житие в такой близости ведет к неприязни и ненависти.

Это – человеческое: ждать и требовать сверх меры,

Когда кто-то живет слишком долго в компании

Воинственность в натуре человеческой ведет к

нарушенным принципам.

Плохая компания разрушает добрые дела;

Честные слова приносят зло, если сказаны в толпе;

Споры о том, кто прав, кто виноват, лишь умножит число врагов.

Тяготение к сектантскому фанатизму и догме

Делает человека злонамеренным и еще более греховным.

Обязательность реагирования на подношения верных

Всегда вызывает дурные мысли;

Подношения мирян – низки и недостойны.

Компанейство само по себе вызывает презрение.

От презрения происходит ненависть и отвращение.

Чем больше домов ты имеешь, тем больше страдаешь в смертный час.

Эти страдания и оплакивания поистине невыносимы.

Особенно для йога, живущего в уединении,

Я, Миларепа, направляюсь в мирный приют

отшельника, дабы жить одному.

Верные опекуны, ваши успехи по накоплению заслуг удивительны.

Мои опекуны и опекуньи, это – хорошо,

Делать подношения и служить вашему Гуру.

Я подтверждаю желание увидеть вас вскоре

И видеть вас много раз».

 

Все опекуны сказали Миларепе: «Мы никогда не устанем слышать твои наставления и проповедования. Может быть, ты устал от нас. И как бы горячо мы не убеждали тебя остаться здесь, знаем, что это тщетно. Мы лишь надеемся, что ты будешь время от времени навещать нас, спускаясь с Лапчи».

Затем селяне предложили Миларепе много съестного и всякой всячины, но он не взял ничего. Все были воодушевлены преклонением и оказывали ему глубокое уважение. В настроении большого восхищения и счастья, селяне сильно укрепились в своей непоколебимой вере в Джецюна. Это – Песня Заснеженных Склонов.