В системе активно используемых источников уголовно-процессуального права сравнительно недавно (с 1991 г.) начали играть существенную роль и постановления Конституционного Суда РФ. Этому Суду не дано полномочие издавать какие-то нормативные акты, обязательные для организаций, должностных лиц и граждан. Однако такой вид принимаемых им решений, каким являются его постановления, может существенно влиять на содержание и юридическое значение законов, в том числе федеральных, и других нормативных актов.
Осуществляя конституционный контроль, Конституционный Суд РФ (по представлению государственного органа, названного в ст. 125 Конституции РФ, - либо, при определенных там же условиях, - по жалобе гражданина), как известно, вправе признать какой-то закон полностью или частично противоречащим Конституции РФ. Такое решение обязательно не только для правотворческих, но и для правоприменительных органов. Оно влечет за собой необходимость соответствующей корректировки законодательства и одновременно означает адресованный правоприменительным органам запрет применения признанных неконституционными актов в целом или их частей. По сути своей это своеобразный вид правотворчества, который в юридической литературе нередко называют негативным.
В сфере уголовного судопроизводства, как и в других сферах правоприменения, наряду с постановлениями Конституционного Суда РФ о конституционности или неконституционности конкретных законов либо иных правовых актов обязательны также его постановления, содержащие толкование положений Конституции РФ. Это относится прежде всего к постановлениям, толкующим конституционные предписания, которые имеют непосредственное значение для регламентации отношений, возникающих в связи с производством по уголовным делам.
До недавнего времени (до введения в действие с 1 июля 2002 г. нового УПК) процесс издания постановлений, касающихся непосредственно уголовно-процессуального законодательства, шел весьма активно, пожалуй, более активно, чем это делалось в отношении правовых актов, относящихся к другим отраслям законодательства, в том числе тех, которые призваны регламентировать жизненно важные экономические и политические права и свободы человека и гражданина. За сравнительно короткий период своей деятельности, начавшийся весной 1995 г. и окончившийся в день подписания Президентом РФ нового УПК - 18 декабря 2001 г., Конституционный Суд РФ издал около двух десятков постановлений (они составили почти одну треть от общего числа постановлений этого Суда), предназначенных для корректировки содержания и практики применения законодательства, призванного регламентировать производство по уголовным делам. Одновременно он издал и опубликовал почти 50 своих решений, оформленных в виде определений, многие из которых разъясняли ранее принятые им постановления. Вполне естественно, в тех условиях при производстве по уголовным делам нельзя было не считаться с решениями такого рода. Считался с ними и законодатель, который внес в действовавший тогда УПК РСФСР ряд существенных поправок.
Практически почти все предложенные в ранее принятых решениях Конституционного Суда РФ корректировки уголовно-процессуального законодательства стали составной частью введенного в действие УПК 2001 г. На этом их "активная жизнь" окончилась, поскольку они давали оценку конституционности конкретных норм УПК РСФСР, а не ныне действующего. Нормы нового УПК, даже те, которые вполне можно считать противоречащими Конституции РФ (а их в новом УПК предостаточно*(75). - К.Г.), должны быть проанализированы вновь Конституционным Судом РФ и получить соответствующую оценку в его постановлениях.
В связи с характеристикой роли решений Конституционного Суда РФ в регламентации уголовного судопроизводства, как и иных правовых институтов, следовало бы иметь в виду, что решениям такого рода давать окончательную оценку пока что рано. Анализ его практики показывает, что он, несмотря на то, что существует уже около 15 лет, находится еще в состоянии поисков своего места в судебной системе. Не все его решения могут быть приняты без комментариев.
В некоторых вынесенных в последние годы постановлениях и многих определениях Конституционного Суда РФ прослеживается почти не скрываемое его стремление поставить себя в особое положение по отношению к другим высшим судам страны, хотя по Конституции РФ предпочтение не отдается никакой высшей судебной инстанции - у каждой из них есть свое поле деятельности.
В соответствии со ст. 125-127 Конституции РФ этим инстанциям четко указано вполне определенное свое место в государственном механизме и судебной системе. Во всяком случае, Конституционному Суду РФ не предоставлено право давать разъяснения судам общей юрисдикции по вопросам практики применения закона при разрешении уголовных дел. Но он, вторгаясь в сферу основных полномочий Верховного Суда РФ, все чаще делает это в своих постановлениях и определениях, ссылаясь на некий "конституционно-правовой смысл" конкретных предписаний действующего УПК и требуя, чтобы они (эти предписания) соблюдались в соответствии с его истолкованием*(76).
Примечательно и то, что в последнее время Конституционный Суд РФ настойчиво и многократно в своих решениях выразил свое требование, обращенное ко всем, в том числе к судам общей юрисдикции, чтобы они неукоснительно исполняли не только итоговые решения, фиксируемые более или менее ясно в резолютивных частях его постановлений, но и излагаемые им, нередко крайне сложно и нечетко, "правовые позиции". А это уже претензия на роль никем не уполномоченного правотворческого органа. Такая тенденция нуждается в осторожных оценках. Ни Конституция РФ, ни иные законы не знают подобной разновидности обязательных к исполнению правовых предписаний. О "правовой позиции" Конституционного Суда РФ в законе об этом суде (см. ст. 73) упомянуто лишь в связи с определением порядка пересмотра им своих решений. И не более того.
