Международно-правовые акты, регламентирующие уголовное судопроизводство

 

┌─────────────────────────────────────────────┐

│ Пакеты, конвенции, прочие │

│ соглашения о сотрудничестве │

│ в области развития и поощрения │

│ прав человека: │

├─────────────────────────────────────────────┤

│ а) Международные документы ООН │

│ б) Международные документы Совета Европы │

└─────────────────────────────────────────────┘

┌───────────────────────────────────────────┐

│ Международные соглашения │

│ о правовой помощи по уголовным делам: │

├───────────────────────────────────────────┤

│ а) Многосторонние соглашения │

│ б) Двусторонние договоры │

│ в) Обязательства на основе взаимности │

└───────────────────────────────────────────┘

┌────────────────────────────────────────────────────┐

│ Иные международные документы, имеющие │

│ значение для уголовного судопроизводства: │

├────────────────────────────────────────────────────┤

│ а) Соглашения о статусе военнослужащих за │

│ рубежом │

│ б) Договоры о торговом судоходстве │

│ в) Консульские конвенции и иные документы │

└────────────────────────────────────────────────────┘

 

8.2. Из числа международных документов, касающихся сферы уголовного судопроизводства (пактов, конвенций, прочих соглашений, регламентирующих сотрудничество государств в области развития и поощрения прав и свобод человека), следовало бы выделить прежде всего такие упомянутые в § 8 предыдущей главы учебника документы, как одобренные Генеральной Ассамблеей ООН:

Всеобщая декларация прав человека;

Международный пакт о гражданских и политических правах (с двумя факультативными протоколами, дополняющими его);

Конвенция против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения или наказания.

Значительную роль в регламентации российского уголовного судопроизводства призваны играть также ратифицированные в 1998 г. Россией в связи с вступлением в Совет Европы:

Конвенция о защите прав человека и основных свобод (с одиннадцатью протоколами, корректирующими и дополняющими ее);

Европейская конвенция по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения и наказания.

Названные документы ООН и Совета Европы послужили основой для Конвенции Содружества Независимых Государств о правах и основных свободах человека, которая ратифицирована Федеральным законом от 4 ноября 1995 г.*(37) и вступила в силу для Российской Федерации 11 августа 1998 г.*(38)

Все эти документы признаны Российской Федерацией обязательными для исполнения на ее территории всеми органами, в том числе правоохранительными, и соответствующими должностными лицами. Они содержат ряд общих положений, имеющих принципиальное значение для регламентации уголовного судопроизводства и оказавших существенное влияние на содержание многих новелл, включенных в УПК РФ, введенный в действие с 1 июля 2002 г. Известно немало случаев также непосредственного применения некоторых из них российскими судами при решении вопросов, возникающих по уголовным делам.

Рядом с перечисленными международными документами вполне могут быть упомянуты также одобренные в разное время Генеральной Ассамблеей ООН рекомендательные документы, в частности, Принципы международного сотрудничества в отношении обнаружения, ареста, выдачи и наказания лиц, виновных в военных преступлениях и преступлениях против человечества (1973 г.), Кодекс поведения должностных лиц по поддержанию правопорядка (1979 г.), Основные принципы независимости судей (1985 г.), Декларация основных принципов правосудия для жертв преступления и злоупотребления властью (1985 г.), Свод принципов защиты всех лиц, подвергающихся задержанию или заключению в какой бы то ни было форме (1988 г.), Примерный договор о выдаче (1990 г.), Примерный договор о взаимной помощи по уголовным делам (1990 г.), Примерный договор о передаче надзора за правонарушителями, которые были условно осуждены или условно освобождены (1990 г.), Примерный договор о передаче уголовного судопроизводства (1990 г.). Эти и подобные им документы не являются юридически обязательными, но их положения, по идее, следовало бы принимать во внимание при подготовке и принятии законодательных актов, а равно в процессе их толкования.

В связи с характеристикой международных документов по общим проблемам сотрудничества в области развития и поощрения прав человека необходимо иметь четкое представление о юридическом значении постановлений Европейского суда по правам человека.

Такие постановления выносятся, как известно, по правилам, которые установлены в названной выше Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Эти же правила определяют вполне определенно и их юридическое значение.

Одно из относящихся к данному вопросу правил закреплено в ч. 1 ст. 46 Конвенции, где сказано: "Высокие Договаривающиеся Стороны обязуются исполнять окончательные постановления Суда по делам, в которых они являются сторонами (курсив мой. - К.Г.)". Другими словами, если постановление принимается по жалобе на незаконные действия, скажем, бельгийских властей, то оно, в принципе, не обязательно для соответствующих органов Германии, Польши или России.

Вместе с тем, постановления такого рода и некоторые иные виды решений Европейского суда по правам человека имеют значение не только как акты, в которых констатируются факты нарушений Конвенции и определяются юридические последствия этих нарушений для конкретных государств.

Решения Суда имеют также значение актов, содержащих обязательное толкование норм и принципов, содержащихся в Конвенции и Протоколах к ней. И только в этих пределах они являются юридически обязательными для всех присоединившихся к Конвенции государств, в том числе для России.

Именно такое значение решений Европейского суда по правам человека подтверждено в заявлении, зафиксированном в Федеральном законе "О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод" от 30 марта 1998 г.*(39) В его ст. 1 сказано: "Российская Федерация в соответствии со статьей 46 Конвенции признает ipso facto и без специального соглашения юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случаях предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после их вступления в действие в отношении Российской Федерации (курсив мой. - К.Г.)."

Оценка юридического значения постановлений и иных решений Европейского суда по правам человека как допустимых источников права, на которые можно ссылаться при решении уголовно-процессуальных вопросов, должна опираться также на предписания ч. 3 ст. 15 Конституции РФ. А они недвусмысленно говорят о том, что любые правовые акты, "содержащие нормы, затрагивающие права и обязанности человека и гражданина", могут применяться только тогда, когда они были опубликованы официально.

Применительно к международным договорам, а равно к рассматриваемым постановлениям Европейского суда по правам человека сказанное выше следовало бы дополнить: они должны именно так (официально) публиковаться как на своем "родном" языке, так и в переводе на русский язык, выполненном по правилам, которыми руководствуются при официальных переводах правовых документов.

Конкретно определены также порядок и источники опубликования - ст. 30 Федерального закона "О международных договорах" от 15 июля 1995 г.*(40) говорит, в частности, о том, что официальное опубликование должно осуществляться по представлению Министерства иностранных дел РФ в "Собрании законодательства Российской Федерации" и (или) "Бюллетене международных договоров".

Другими словами, каждый раз, когда речь заходит об определении возможности применения при производстве по уголовному делу какого-то правила, вытекающего из постановления Европейского суда по правам человека, обязательно следует принимать во внимание:

вынесено ли данное постановление по жалобе российского гражданина на противоправные действия государственных органов или должностных лиц Российской Федерации;

если оно не является таковым, то содержится ли в нем толкование конкретных предписаний Конвенции о защите прав человека и основных свобод;

было ли оно переведено на русский язык и опубликовано официально.

8.3. Самое непосредственное отношение к регламентации уголовного судопроизводства имеют международные соглашения о правовой помощи по уголовным делам.

В свое время соглашения (договоры) такого рода были заключены на двусторонней основе со всеми восточноевропейскими странами, входившими в т.н. социалистический лагерь, а также некоторыми другими. В наши дни круг стран, с которыми они заключены, стал значительно шире и продолжает постоянно расширяться. Общее их количество - более 40.

Из числа международных соглашений о правовой помощи, оказываемой при производстве по уголовным делам, следовало бы выделить особо Европейскую конвенцию о взаимной правовой помощи по уголовным делам, ратифицированную Федеральным законом от 25 октября 1999 г.*(41), и Европейскую конвенцию о выдаче, ратифицированную с оговорками и заявлениями принятым в тот же день Федеральным законом *(42). Эти многосторонние документы предусматривают обязательства в сфере уголовного судопроизводства практически всех стран, вошедших в Совет Европы. Ими руководствуются правоохранительные органы этих стран при сотрудничестве в ходе предварительного расследования, а иногда и судебного разбирательства уголовных дел (подробнее о процессуальных формах такого сотрудничества см. гл. 25 учебника).

Существенную роль в организации международного сотрудничества в сфере уголовного судопроизводства призвана играть и разработанная государствами - членами СНГ Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам. Она была одобрена двенадцатью государствами в г. Минске 22 января 1993 г. и вступила в силу 10 декабря 1994 г., а 28 марта 1997 г. - изменена и дополнена Протоколом, одобренным государствами - участниками Конвенции *(43). В ней имеется Раздел IV "Правовая помощь по уголовным делам", в котором установлены согласованные правила о выдаче лиц, совершивших преступления, уголовном преследовании по просьбе государств - участников Конвенции, о взаимном предоставлении информации, а также совершении некоторых других действий, связанных с производством по уголовным делам. Конвенция имеет большое практическое значение, о чем говорит хотя бы тот факт, что ежегодно российским следователям приходится выполнять по несколько тысяч т.н. международных следственных поручений, поступающих из стран СНГ*(44).

Сотрудничеству российских правоохранительных органов с соответствующими органами зарубежных стран в выявлении и раскрытии преступлений призвано способствовать также исполнение международных обязательств, принятых в связи с присоединением к Уставу Международной организации уголовной полиции - Интерпол (организация начала свою деятельность 13 июня 1956 г. - К.Г.). Этот документ довольно близок по своему содержанию к договорам о правовой помощи по уголовным делам. Для его реализации в системе российских органов внутренних дел образованы специальные подразделения - Национальное центральное бюро Интерпола, входящее в состав аппарата МВД РФ на правах его главного управления, а также соответствующие территориальные подразделения (филиалы)*(45).

Названные многосторонние соглашения, в которых решаются вопросы межгосударственного сотрудничества, возникающие при производстве по уголовным делам, не препятствуют заключению двусторонних соглашений подобного рода. Из числа сравнительно недавно заключенных таких соглашений можно было бы отметить, например, договоры с Канадой, США, Индией, Бразилией, Кубой, Республикой Корея, Испанией, КНР, Молдовой, Ираном, Азербайджаном, Грузией, Латвией, Литвой, Эстонией и др. В этих документах содержится более подробная регламентация вопросов уголовного судопроизводства по делам, затрагивающим интересы России и соответствующих государств.

Характеристика роли международного права в регламентации сотрудничества государств при производстве по уголовным делам будет неполной, если не учитывать и того, что в данной области довольно часто руководствуются не предписаниями конкретных, оформленных как положено международных документов (пактов, конвенций, договоров, протоколов, уставов международных организаций), а таким общепризнанным международно-правовым принципом, каким является принцип взаимности.

К этому способу регламентации межгосударственного сотрудничества обычно прибегают тогда, когда по каким-то причинам соответствующее соглашение не было оформлено конкретным международным документом. Готовность к сотрудничеству на основе данного принципа подтверждается исходящим от компетентного органа письменным обязательством, в котором указываются те следственные или судебные действия, которые могут быть осуществлены по запросам соответствующих государств или их органов (см. § 2 гл. 25 учебника). Исчерпывающий перечень таких российских органов дан в ч. 2 ст. 453 УПК, где упомянуты: Верховный Суд, МИД, Минюст, МВД, ФСБ, ФСКН, Генеральная прокуратура.

8.4. В третью группу международных документов, касающихся сферы уголовного судопроизводства, входят, как отмечено выше, иные международные документы, имеющие значение для уголовного судопроизводства. К ним относятся:

соглашения о статусе российских воинских формирований, находящихся на территории других государств;

договоры о торговом судоходстве;

консульские конвенции и иные международные соглашения, содержащие т.н. юрисдикционные нормы, т.е. нормы, определяющие пределы полномочий участвующих в сотрудничестве государств, в том числе их правоохранительных органов, при производстве по уголовным делам.

Соглашения о статусе воинских формирований, находящихся за пределами России, в наши дни заключены с рядом государств т.н. ближнего зарубежья, где дислоцируются российские войска или иные военные структуры. В качестве примера могут быть названы соответствующие соглашения с Арменией, Молдовой, Казахстаном, Таджикистаном. В них обычно конкретизируются положения, связанные с подсудностью дел о преступлениях российских военнослужащих и некоторых других лиц (см. § 7 гл. 15 учебника).

Договоры о торговом судоходстве, консульские конвенции и иные международные соглашения в связи с характеристикой источников уголовно-процессуального права представляют интерес постольку, поскольку в них могут содержаться упомянутые юрисдикционные нормы.

Среди договоров о торговом судоходстве следовало бы выделить прежде всего многостороннюю Конвенцию о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности морского судоходства, от 1 марта 1992 г., вступившую в силу для России 2 августа 2001 г.*(46), в которой решены некоторые вопросы, связанные с совершением действий по пресечению и раскрытию преступлений.

Но наряду с этой Конвенцией существует значительное количество двусторонних международных соглашений, устанавливающих соответствующие юрисдикционные правила. В частности, ч. 2 и 3 ст. 16 Договора о торговом судоходстве между СССР и Соединенным Королевством Великобритании и Северной Ирландии (вступил в силу 27 апреля 1972 г.)*(47) предусматривают, что уголовная юрисдикция (к примеру, возможность производства уголовно-процессуальных действий) на борту торгового судна, находящегося "не в своем" порту, осуществляется, как правило, по просьбе или с согласия консульского должностного лица того из заключивших данный договор государств, которому принадлежит судно. Однако из этого общего правила возможны исключения, скажем, касающиеся случаев совершения тяжких преступлений. Для таких случаев предусмотрено, что если на борту находящегося в российском порту торгового судна под английским флагом будет совершено преступление, которое по английским законам считается тяжким, то российские компетентные органы вправе возбудить уголовное дело и производить необходимые следственные действия (задержание, допрос, обыск и т.д.) без согласия и (или) при отсутствии просьбы консульского должностного лица. Сходные юрисдикционные положения можно найти в договорах о торговом судоходстве и с другими государствами.

Но договоры такого рода могут предусматривать и существенно иные положения. Так, Соглашение между Правительством Российской Федерации и Правительством Соединенных Штатов Америки по морскому транспорту от 20 июня 2001 г.*(48) предусматривает весьма широкую формулировку. В его ст. 15 говорится: "Положения настоящего Соглашения не ограничивают право каждой Стороны принимать любые меры по защите интересов своей безопасности (курсив мой. - К.Г.)".

В соглашениях, заключенных с рядом государств в последние годы, употреблены формулировки, весьма сходные с той, которая дана в Соглашении между правительством Российской Федерации и Правительством Грузии о торговом судоходстве, вступившем в силу 6 мая 1998 г.*(49) В его ч. 2 ст. 11 сказано:

"2. Если член экипажа судна одной из Договаривающихся Сторон совершит правонарушение на борту судна во время пребывания судна во внутренних водах государства другой Договаривающейся Стороны, власти этой Договаривающейся Стороны не будут преследовать его по закону без согласия компетентного дипломатического или консульского должностного лица государства флага за исключением случаев:

a) если последствия правонарушения распространяются на территорию государства, в котором находится судно;

b) если правонарушение имеет такой характер, что им нарушается правопорядок в этом государстве или создается угроза его безопасности;

c) если правонарушение совершено против любого лица, не являющегося членом экипажа этого судна;

d) если привлечение является необходимым для пресечения незаконной торговли наркотическими средствами или психотропными веществами".

Есть юрисдикционные нормы также в консульских конвенциях и иных международных соглашениях. Таких международных документов, предусматривающих обязательства Российской Федерации в различных сферах, в том числе в сфере, соприкасающейся с уголовным судопроизводством, тоже существует не один десяток. К их числу можно было бы отнести, например, заключенные сравнительно недавно:

Консульскую конвенцию между Российской Федерацией и Португальской Республикой, ратифицированную 22 июля 2002 г.*(50);

Консульскую конвенцию между Российской Федерацией и Республикой Болгарией, ратифицированную 26 февраля 1997 г. и вступившую в силу 18 апреля 1997 г.*(51);

Консульскую конвенцию между Российской Федерацией и Итальянской Республикой, ратифицированную 17 декабря 2001 г.*(52);

Соглашение между Правительством Российской Федерации и Межгосударственным банком об условиях пребывания Межгосударственного банка на территории Российской Федерации, ратифицированное 19 июля 1997 г. и вступившее в силу 1 августа 1997 г.*(53);

Соглашение между Правительством РФ и Организацией экономического сотрудничества и развития о привилегиях и иммунитетах Организации в Российской Федерации, ратифицированное 15 июля 1995 г. и вступившее в силу 18 сентября 1995 г.*(54);

Консульскую конвенцию между Российской Федерацией и Республикой Индией, ратифицированную 20 ноября 1999 г.*(55)

О содержащихся в документах такого рода международных обязательствах, касающихся производства по уголовным делам, можно получить представление, к примеру, по тому, что сказано в Конвенции, заключенной с Республикой Болгарией. В ней среди многих положений, которые обязательно должны при определенных условиях соблюдаться российскими правоохранительными органами в связи с производством по уголовным делам, предусмотрено, скажем, и такое:

"Компетентные органы страны пребывания уведомляют консульское учреждение незамедлительно, но не позднее трех суток, о том, что на территории консульского округа арестован, находится в заключении гражданин представляемого государства или что ему определена мера содержания под стражей, или задержан в иной форме" (ч. 1 ст. 50).

Коротко говоря, это означает, что, например, в случае задержания или ареста на территории России гражданина Болгарии, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного российским УК, болгарскому консульскому учреждению должно быть направлено соответствующее уведомление. Консульские конвенции с другими государствами могут предусматривать иные сроки и порядок уведомления.

В качестве примера своеобразного процессуального правила, которое должно соблюдаться при производстве по уголовным делам, может послужить также правило, сформулированное в ст. 46 Конвенции, заключенной с Республикой Польша*(56). В ее части 1 сказано: "В случае, если суды или другие органы государства пребывания намерены предпринять какие-либо принудительные действия, арестовать имущество или начать какое-либо расследование на борту судна представляемого государства, то компетентные органы государства пребывания должны уведомить об этом консульское должностное лицо. Такое уведомление делается до начала этих действий с тем, чтобы консульское должностное лицо или его представитель могли присутствовать при осуществлении таких действий...".

В российском УПК, как будет видно ниже (см. § 14 настоящей главы и § 2 и 5 гл. 8 учебника), приведенные и некоторые иные правила из консульских конвенций прямо не предусматриваются либо предусматриваются в существенно ином виде. Однако, несмотря на это, именно они должны неуклонно исполняться, поскольку в соответствии с упомянутой выше ч. 4 ст. 15 Конституции РФ международные договоры Российской Федерации наделены большей юридической силой, чем законы, в том числе УПК.

При характеристике роли и значения международных договоров Российской Федерации в регламентации уголовного судопроизводства нельзя упускать из виду весьма важное правило: пределы действия этих договоров прямо зависят от содержания тех законов, которыми они ратифицировались. В таких законах нередко содержатся заявления и (или) оговорки по поводу конкретных положений ратифицируемых договоров. И эти заявления и (или) оговорки обязательно должны соблюдаться при принятии решений в ходе производства по уголовным делам. Например, Федеральный закон "О ратификации Соглашения между Правительством Российской Федерации и Межгосударственным банком об условиях пребывания Межгосударственного банка на территории Российской Федерации" от 19 июля 1997 г.*(57), ратифицируя названное Соглашение, предусмотрел заявление: "Российская Федерация исходит из того понимания, что привилегии и иммунитеты, предоставленные Межгосударственному банку Российской Федерацией, не освобождают: должностных лиц Межгосударственного банка от уголовной ответственности в случае совершения ими преступлений, являющихся таковыми по законодательству Российской Федерации".