Нет, не тебя так пылко я люблю,
Не для меня красы твоей блистанье:
Люблю в тебе я прошлое страданье
И молодость погибшую мою.
Когда порой я на тебя смотрю,
В твои глаза вникая долгим взором:
Таинственным я занят разговором,
Но не с тобой я сердцем говорю.
Я говорю с подругой юных дней,
В твоих чертах ищу черты другие,
В устах живых уста давно немые,
В глазах огонь угаснувших очей.
РОДИНА
Люблю отчизну я, но странною любовью!
Не победит ее рассудок мой.
Ни слава, купленная кровью,
Ни полный гордого доверия покой,
5 Ни темной старины заветные преданья
Не шевелят во мне отрадного мечтанья.
Но я люблю — за что, не знаю сам —
Ее степей холодное молчанье,
Ее лесов безбрежных колыханье,
10 Разливы рек ее подобные морям;
Проселочным путем люблю скакать в телеге
И, взором медленным пронзая ночи тень,
Встречать по сторонам, вздыхая о ночлеге,
Дрожащие огни печальных деревень.
15 Люблю дымок спаленной жнивы,
В степи ночующий обоз,
И на холме средь желтой нивы
Чету белеющих берез.
С отрадой многим незнакомой
20 Я вижу полное гумно,
Избу, покрытую соломой,
С резными ставнями окно;
И в праздник, вечером росистым,
Смотреть до полночи готов
25 На пляску с топаньем и свистом
Под говор пьяных мужичков.
Сон
В полдневный жар в долине Дагестана
С свинцом в груди лежал недвижим я;
Глубокая еще дымилась рана,
По капле кровь точилася моя.
Лежал один я на песке долины;
Уступы скал теснилися кругом,
И солнце жгло их желтые вершины
И жгло меня - но спал я мертвым сном.
И снился мне сияющий огнями
Вечерний пир в родимой стороне.
Меж юных жен, увенчанных цветами,
Шел разговор веселый обо мне.
Но в разговор веселый не вступая,
Сидела там задумчиво одна,
И в грустный сон душа ее младая
Бог знает чем была погружена;
И снилась ей долина Дагестана;
Знакомый труп лежал в долине той;
В его груди, дымясь, чернела рана,
И кровь лилась хладеющей струей.
Пророк
С тех пор как вечный судияМне дал всеведенье пророка,В очах людей читаю яСтраницы злобы и порока. Провозглашать я стал любвиИ правды чистые ученья:В меня все ближние моиБросали бешено каменья. Посыпал пеплом я главу,Из городов бежал я нищий,И вот в пустыне я живу,Как птицы, даром божьей пищи; Завет предвечного храня,Мне тварь покорна там земная;И звезды слушают меня,Лучами радостно играя. Когда же через шумный градЯ пробираюсь торопливо,То старцы детям говорятС улыбкою самолюбивой: "Смотрите: вот пример для вас!Он горд был, не ужился с нами:Глупец, хотел уверить нас,Что бог гласит его устами! Смотрите ж, дети, на него:Как он угрюм, и худ, и бледен!Смотрите, как он наг и беден,Как презирают все его!" * * *
1-е января Как часто, пестрою толпою окружен,Когда передо мной, как будто бы сквозь сон, При шуме музыки и пляски,При диком шепоте затверженных речей,Мелькают образы бездушные людей, Приличьем стянутые маски, Когда касаются холодных рук моихС небрежной смелостью красавиц городских Давно бестрепетные руки,-Наружно погружась в их блеск и суету,Ласкаю я в душе старинную мечту, Погибших лет святые звуки. И если как-нибудь на миг удастся мнеЗабыться,- памятью к недавней старине Лечу я вольной, вольной птицей;И вижу я себя ребенком, и кругомРодные всё места: высокий барский дом И сад с разрушенной теплицей; Зеленой сетью трав подернут спящий пруд,А за прудом село дымится - и встают Вдали туманы над полями.В аллею темную вхожу я; сквозь кустыГлядит вечерний луч, и желтые листы Шумят под робкими шагами. И странная тоска теснит уж грудь мою;Я думаю об ней, я плачу и люблю, Люблю мечты моей созданьеС глазами, полными лазурного огня,С улыбкой розовой, как молодого дня За рощей первое сиянье. Так царства дивного всесильный господин -Я долгие часы просиживал один, И память их жива понынеПод бурей тягостных сомнений и страстей,Как свежий островок безвредно средь морей Цветет на влажной их пустыне. Когда ж, опомнившись, обман я узнаюИ шум толпы людской спугнет мечту мою, На праздник незванную гостью,О, как мне хочется смутить веселость ихИ дерзко бросить им в глаза железный стих, Облитый горечью и злостью!.. Выхожу один я на дорогу...
Выхожу один я на дорогу;
Сквозь туман кремнистый путь блестит;
Ночь тиха. Пустыня внемлет богу,
И звезда с звездою говорит.
В небесах торжественно и чудно!
Спит земля в сияньи голубом...
Что же мне так больно и так трудно?
Жду ль чего? жалею ли о чём?
Уж не жду от жизни ничего я,
И не жаль мне прошлого ничуть;
Я ищу свободы и покоя!
Я б хотел забыться и заснуть!
Но не тем холодным сном могилы...
Я б желал навеки так заснуть,
Чтоб в груди дремали жизни силы,
Чтоб дыша вздымалась тихо грудь;
Чтоб всю ночь, весь день мой слух лелея,
Про любовь мне сладкий голос пел,
Надо мной чтоб вечно зеленея
Тёмный дуб склонялся и шумел.
Афанасий Афанасьевич Фет
* * *
|