В построении новой общности выделяются две фазы. На первой человек учится жить по законам данной общности, принимает предъявляемые ему ожидания и старается им соответствовать. Партнера тоже не следует воспринимать статично, как величину заданную: ему предстоит принять в общность действительно другого во всей его индивидуальности и полноте, что невозможно сделать, не меняя себя и свои способы соединения с людьми. Этот этап принятия партнерами друг друга и новых обстоятельств своей совместности назван стадией принятия.
К концу стадии принятия индивид осваивает новые способы взаимодействия с партнером до такой степени, что обнаруживает способность самостоятельно, по собственной инициативе строить и налаживать данное взаимодействие, приглашая партнера вступить в этот тип общности.
Так, например, когда ребенок становится достаточно инициативным в поддержании и построении общности, когда его самостоятельность по построению совместного действия становится вполне очевидной, ответные действия взрослого оказываются все более избыточными относительно реальных возможностей ребенка. Взрослый начинает работать "на разрыв" этого, уже сложившегося типа совместности, ставя задачи "на вырост", из будущего, которое актуально присутствует в каждой общности, но еще не явлено ребенку.
В существующую общность взрослый "вбрасывает" ожидания и содержания более развитой ступени совместности. Доверчиво принимая эти ожидания и реализуя их в совместной деятельности со взрослым, ребенок во всей полноте открывает для себя принципиально новую предметность, которая пока еще и неподвластна его самостоятельной, отдельной деятельности. Кризис развития со-бытийной общности, таким образом, обнаруживается как разрыв между индивидуальной и совместной формами деятельности и сознания ("хочу быть, как ты, и не могу стать, как ты!"). Если на стадии принятия усилия ребенка и взрослого были согласованно направлены на общее дело - на созидание новой общности, то в момент кризиса образуются зазор, разрыв и разнонаправленность инициатив партнеров3.
Усилия взрослого направлены на смещение действенной основы общности на полюс ребенка, на выявление и фиксацию перед ним того "приращения" совместной жизни, которое может внести в нее только он сам, овладевающий собственной самостью. Иными словами, в кризисах развития взрослый ориентирует ребенка на поиск новых способов самоопределения; на освоение нового слоя своей самости (как новой для него предметности) и, соответственно, нового "оспособления", приводящего в соответствие его "хотения и умение".
И хотя усилия ребенка все так же направлены на сохранение совместного status quo, однако незаметно для себя и в этом смысле - свободно - он восстанавливает и осуществляет прежнюю систему отношений на новой предметности - им самим для себя открытой. Именно с восстановления совместности на новой, ребенком принятой предметности начинается посткризисная стадия развития общности - стадия освоения субъектом собственной отдельности и единичной самости внутри данной общности. Само-бытное проживание данной стадии, исчерпание ее даров и обращение их в свои новые потенции есть предпосылка и основа перехода на более высокий уровень развития собственной субъектности, но теперь уже в другом пространстве, в новой форме со-бытийной общности. Далее на схеме представлены характер и результаты действий участников общности на трех стадиях развития каждой ступени (см. схему 3). Левый эллипс очерчивает стадию принятия, правый стадию освоения, их пересечение задает границы кризиса развития.
Итак, процесс саморазвития как сущностная форма бытия человека начинается вместе с жизнью и разворачивается внутри нее; но человек долгие годы - нередко всю жизнь - может и не быть его субъектом, тем, кто инициирует и направляет этот процесс. Каждый из нас существенно влияет на ту человеческую общность, в которую включен, но подлинным субъектом саморазвития очень долго и слишком часто остается не индивид, а общность. Способность к саморазвитию является драгоценным даром, и боль самопознания, резко усиливающаяся при развитии этой способности, оставаясь болью, все-таки целительна:
Да, час Души, как час ножа,
Дитя, и нож сей благ.
М. Цветаева
В заключение несколько слов в разъяснение нашей методологической позиции при анализе проблем развития в психологии.
В последнее время очевидным образом происходит кардинальный пересмотр всего арсенала гуманитарных наук (психологии, философии, культурологии, педагогики и т.д.), обусловленный жестким требованием прагматизации научных знаний, функционирующих в сфере культуры. Становится понятным, что источник нового знания лежит не в исследовании того, что есть, не во внечеловеческих объектах, а прежде всего в реальном пространстве осмысления и проектирования того, что возможно и целесообразно в конкретной социокультурной ситуации.
Складывается принципиально новый тип научности и по характеру, и по способу обретения знаний: здесь знание одновременно и системно (так как полипредметно), и технологично (знаю - значит, знаю как), и субъектно (знаю Я! - "имярек").
Это не означает, что классический тип исследования уходит из арсенала нашей деятельности. Это значит, что оно становится лишь одним из средств анализа комплексных практических проблем; тех проблем, которые в принципе не имеют готовых решений. С общеметодологических позиций это означает также, что чисто объектное изучение любого социокультурного явления (а психологические явления все таковы) - как оно есть -бессмысленно без выяснения того, как оно стало таким, без выяснения его внутренних интенций и перспектив исторических изменений.
Именно поэтому принцип историзма, принцип развития, принцип проектирования и принцип практического преобразования в сфере человеческой реальности оказываются сегодня главными методологическими установками, главными способами выработки знания нового типа о закономерностях развития человеческой субъектности и его интегральной периодизации на всем интервале индивидуальной жизни.
