Устранение Отто Штрассера было победой руководителя берлинской организации Геббельса также и над Грегором Штрассером. Одна из основ независимости Грегора Штрассера – издательство «Кампф» – была разрушена. Впрочем, ввиду неосторожности и ненадежности Геббельса за Штрассером был оставлен второй пост в партии после Гитлера: он остался во главе организационного руководства, причем временами в непосредственном соседстве с ним оказывался Геббельс, возглавлявший с 1929 г. партийную пропаганду. Однако более чем когда-либо прежде Штрассеру теперь стало ясно, что он является одним из лидеров «партии Гитлер» а, а не лидером национал-социалистского движения вообще. Впрочем, и при этом положении открывались весьма заманчивые перспективы для честолюбия. Штрассер мог стать со временем министром, тогда как Гитлеру нелегко было стать им, а с этого момента собственно наступило бы для Штрассера время его возвышения, он мог бы развернуться.
Вскоре после этого Геббельсу еще раз повезло. Пфеффер пал. Внешним поводом к этому явился мятеж штурмовых отрядов. В этой среде уход Отто Штрассера вызвал известный отклик; роптали не потому, что усомнились в подлинности социализма Гитлера, а против бюрократизирования партийного руководства, против зазнавшихся «бонз» в партии и их синекур. В этом отношении эти люди повторяли то, что писал Отто Штрассер. Некоторые руководители штурмовых отрядов были недовольны тем, что их не выставили кандидатами в рейхстаг; их подчиненные роптали против тяжелой неоплачиваемой работы во время избирательной кампании. В конце августа штурмовики открыто забастовали и не явились на охрану митинга в берлинском Дворце спорта. Пришлось вызвать охранные отряды в качестве «технической помощи». В отместку за это штурмовики заняли помещение берлинской организации, разгромили его и пригрозили весьма недружелюбным приемом Геббельсу, руководителю организации. Дело дошло даже до перестрелки с охранными отрядами. У Геббельса не хватало духа явиться к разгневанным штурмовикам. Гитлер должен был лично приехать в Берлин. С ним случился нервный припадок, но он поборол себя и заставил себя выступить перед штурмовиками. Он ездил из одной казармы в другую, проливал слезы и заклинал своих ребят не давать маху в решительный момент. Но лучше слез подействовали деньги. Гитлер обложил всех членов партии «налогом в пользу штурмовых отрядов» по 20 пфеннигов с человека, увеличил вдвое вступительный взнос в партию и отнял в пользу штурмовиков половину избирательных фондов у местных групп. Отныне штурмовики несли свою тяжелую службу не из одного идеализма. Таким образом, сделан был первый шаг по тому опасному пути, по которому пошло все дальнейшее развитие штурмовых отрядов: если не все они, то во всяком случае часть их превратилась впоследствии в настоящих ландскнехтов.
В регулярном войске мятеж карается смертью мятежников; начальнику же, который не сумел предотвратить мятеж, последний обычно стоит его эполет. Гитлер мог прибегнуть только ко второму средству: он воспользовался случаем удалить неудобного Пфеффера. Последний получил почетную отставку с пенсией и выражением благодарности и поселился в Мюнхене. Место его в качестве главного начальника штурмовых отрядов занял сам Гитлер. Таким образом, Гитлер окончательно стал самодержцем в партии, объединив в своих руках гражданскую и военную власти. Однако он не в силах был взяться на деле за нелегкую задачу управления штурмовыми отрядами; для этого надо было создать должность начальника штаба – назвать его начальником генерального штаба было еще неудобно. Одно время в кандидаты намечался Геринг; за его кандидатуру особенно выступал Геббельс. Однако Гитлер назначил не Геринга, а возвратившегося из Боливии Рема.
