Особые средства защиты собственников

 

Кроме приведенных средств, предусмотренных для защиты квиритских и бонитарных собственников, в римском праве существовали и многие другие защитные средства, находящиеся в распоряжении собственников в случае, когда что-нибудь угрожало их правомочиям: 1) в случае нарушения или утраты владения, на основании правила "nоn debet, cui plus licet, quod minus est non licere" (259), собственники могли воспользоваться интердиктом, предусмотренным для защиты владельцев; 2) в случае ущерба, кражи или уничтожения вещи со стороны лица, не следующего установленной обязанности пассивности по отношению к праву собственности, собственники имели право употреблять целый ряд пенальных или деликтных исков; 3) против собственников, не соблюдающих предписания об ограничении права собственности (легальные сервитуты), как и против тех, кто злоупотреблял своими правами с целью нанести ущерб другим (malitis non est indulgendum), полномочные и подверженные угрозе собственники располагали: actio finium regundorum — иск об урегулировании отношений по поводу межи; actio aquae fluviae arcendae — иск о запрете изменения естественного течения вод; actio de glande legende — иск о подбирании плодов, упавших на соседний участок; operis novi nuntiato — требование о прекращении работ на соседнем участке, непосредственно наносящих ущерб имуществу; interdictum quod vi aut clam — интердикт о требовании запрета работ на участке истца, ведущихся против его воли; cautio damni infecti — требование о возмещении ущерба истцу при работах с опасными орудиями на чужой земле, как и многие другие иски и разнообразные правовые средства.

Прекращение права собственности

 

Право собственности как постоянное право не было связано с определенными сроками и условиями: однажды правильно установленное, оно длилось до тех пор, пока не прекращалось из-за природных событий, по воле собственника, решением соответствующих государственных органов или из-за каких-либо действий третьего лица. По естественным причинам право собственности погашалось, когда пропадал предмет собственности, в случае освобождения захваченных диких животных, как и в случае бегства раба за пределы римской территории. По воле собственника право собственности погашалось: при физическом уничтожении вещи, при включении вещи в res sacrae (in sacrum dedicere), при дереликции вещи, а также при передаче собственности другому лицу путем правовых актов транслятивного характера. По решению государственных органов право собственности погашалось в случае экспроприации, конфискации и преобразования предмета собственности в res extra patrimonium (национализация). Наконец, право собственности прекращалось деликтными или квазиделиктными действиями третьих лиц, в результате которых предмет уничтожался. Между тем, в таких случаях возникала ответственности деликвента по возмещению "omne damnum". Это право прекращалось действиями третьих лиц и том случае, если они вместе с venditio или с sectio bonarum продавали вещи инсольвентным должникам.

 

Глава пятая. ВЛАДЕНИЕ

Понятие и виды владения

 

Каждый собственник, на основании права собственности, обладал plenam in re potestatem, что подразумевало и физическое обладание собственной вещью и использование всего, что доставляло такое обладание. Между тем, применение права собственности не всегда было связано с физическим обладанием вещью и с ее непосредственным использованием. Многие собственники, временно или навсегда, отказывались от физического обладания вещью и от ее непосредственного использования, чтобы, используя право собственности, получать так называемые цивильные, или гражданские, плоды от вещи: они по собственной воле уступали физическое владение вещью лицам, которых обязывали давать определенное возмещение за это. Собственники не имели физического владения вещью ни в случае, когда отдавали вещь другим лицам на сохранение, ни когда отдавали ее в пользование без возмещения. Физического владения вещью не имели и собственники, потерявшие предмет собственности, и те, у которых он был отнят силой или взят тайком. Во всех перечисленных случаях, когда собственники были лишены физической власти над предметом собственности или по своей воле, или по стечению обстоятельств, или из-за противоправных действий третьих лиц, право собственности оставалось нерушимым: правовая власть собственника существовала и далее. Собственнику недоставало лишь физической власти над вещью, называемой possessio (владение, господство). Все лица, обладающие вещью, даже сам собственник, когда предмет собственности находился в его руках, назывались possessores (владельцы, держатели). (260)

Possessio (владение, господство) представляло физическую, или материальную, власть над вещью. Такую власть имело любое лицо, которое фактически могло употреблять и использовать вещь. (261) Владение не имело ничего общего с собственностью. (262) Собственник был лицом, устанавливающим высшую правовую власть над вещью, способом, предписанным правом, а держатель (владелец, possessor) — любым лицом, имеющим вещь в своих руках, без связи со способом ее приобретения. Держателями были и собственники, владеющие собственным предметом, и лица, которым собственники на длительное время или временно передали свой предмет, и лица, которые удерживали какой-либо предмет, считая его своей собственностью, а этого в действительности не было, и воры, т. е. лица, которым было известно, что они удерживают предмет противоправным или недозволенным способом. У всех них была физическая, или материальная власть над предметом, т. е. господство, или владение.

Кроме собственника, имеющего право владеть вещью на основании права собственности, все другие держатели вещи обладали ею или на основании какой-либо правовой сделки, заключенной с собственником, или на основании мнимо правомерной сделки, или на основании некоего противоправного действия, которое не оправдывало владение вещью. В связи с перечисленными отличиями между отдельными держателями вещи в римском праве различалось несколько видов владений:

о) Лица, которые свое владение вещью основывали на сделке с собственником, обладали физической (фактической или материальной) властью над вещью; они обладали corpus, или телом вещи. Они властвовали над вещью, признавая, что не являются собственниками вещи: они властвовали от чужого имени и обладали волей к владению. Такие держатели именовались естественными владельцами, или detentores, а их господство признавалось как possessio naturales, или естественное господство (detentio).

Лица, которые владение вещью основывали не на сделке с собственником, но лишь на каком-нибудь правомерном транслятивном акте с несобственником или на каком-либо противоправном действии, тоже обладали физической властью над предметом владения (corpus). Кроме того, такие держатели обладали волей к владению вещью: animus rem sibi habendi. Держание, в котором держатели обладали физической властью над предметом (corpus) и выраженным намерением удерживать предмет у себя (animus rem sibi habendi), именовалось цивильным, или интердиктным, держанием (possessio civis или possessio ad interdictae).

Основное отличие между детенцией, или естественным держанием и цивильным, или интердиктным, держанием состояло в защите держателя. Лица, владеющие от чужого имени, не обладали никакой особой правовой защитой, кроме защиты, которую могли требовать от собственника. Напротив, держатели вещи, владеющие ею от своего имени, не могли требовать защиты у собственника, но зато отношения, связанные с владением, были защищены особыми правовыми средствами, именуемыми интердиктами. Такие держатели имели право защиты и от собственника, если он пытался передать владение кому-нибудь другому.

Так же, как держатели вещи от своего имени, интердиктами были защищены и некоторые держатели вещи от чужого имени (cum animo alieno nomine possidendi). Это было необходимо из-за некоторых особых свойств их полномочий. Такими исключениями были случаи держания на основании долгосрочного договора аренды земли, на основании договора о pignis, precarium и секвестора; как и на основании usufructus-a. Упомянутый особый вид держания, по Савиньи, обозначался как случай так называемого производного владения (abgeleiteter Besitz). Согласно этому, производное владение представляло собой переходный вид владения и находилось между чистым держанием и цивильным или интердиктным держанием.

б) В связи с фактами, предшествующими установлению владения со стороны цивильных, или интердиктных держателей, это владение делилось на так называемое possessio justa (possessio поп vitiosa) и на possessio injusta (possessio vitiosa) т. е. на формально правильное и формально неправильное держание.

Possessio justa существовало тогда, когда держатель вещи не получил предмет владения неправильным, или вициозным (порочным), способом, т. е. не получил предмет clam, vi или precario: тайком, насильно или путем уступки предмета во временное пользование со стороны самого собственника. Иными словами, possessio justa существовало в случае, когда держатель вещи мог сослаться на какую-либо правовую причину (titulus), которая при обычной сделке имела бы следствием установление права собственности, и что в данном случае это следствие не обладало каким-либо недостатком (вещь была куплена и принята у собственника, был захвачен предмет, не являющийся res derelicta или res nullus, вещь была получена формально неправильным способом).

Possessio injusta (possessio vitiosa) являлось держанием, которое держатель установил вициозным (порочным) способом (vi, clam, precario), т. е. которое держатель установил, употребив при этом силу, взяв чужую вещь тайком или избежав реституции.

в) Possessio justa делилось на два вида: possessio bonae fidei, или добросовестное владение, и possesio malae fidei, или недобросовестное владение. Possessio bonae fidei существовало тогда, когда держатель вещи в момент установления держания не был и даже не мог быть осведомлен, что титул на приобретенную вещь неправомерен, так как содержит недостатки, из-за которых не может служить основанием передачи собственности. Напротив, possessio malae fidei существовала, когда держатель вещи уже в момент приобретения ее знал причину, из-за которой не мог получить право собственности (был осведомлен, что получил вещь, не являющуюся derelicta или nullus). (263) Лишь цивильный держатель, являющийся possessor justus и possessor bonae fidei, обладал квалифицированным держанием, или possessio ad usucapionem, т. е. находился в положении, при котором мог приобрести право собственности путем давности приобретения.

Содержание владения

 

Содержание естественного владения (детенции), которое имел держатель на основании соглашения с собственником, выражалось в правовом акте, предшествующем установлению владения. Держатели могли быть полномочны использовать вещь собственника, или собирать ее плоды, или собирать и употреблять плоды. Кроме того, в отдельных случаях, держатели могли быть обязаны лишь сохранять вещь, а плоды собирать в пользу собственника вещи. Иногда держатели должны были сохранять вещь и употреблять ее плоды в пользу целой группы людей, в которую входили и собственник, и держатель.

Владельцы bona fide имели право собирать плоды вещи и расходовать их для своей пользы. Как вознаграждение "pro cultura et сurа" они получали в собственность плоды в момент сепарации и так было до периода постклассического права, когда уже должны были возместить собственнику все плоды, не использованные до момента litis contestatio (fructus extentes). С этого же времени они получали плоды в собственность в момент их консумации, или расходования (fructus consumpti). Кроме того, possessores bonae fidei, по условиям приобретения вещи давностью ее владения, могли получать и собственность на предмет владения.

Владельцы mala fide не обладали ни одним правомочием, которым обладали владельцы bonae fidei. Однако, они не были лишены всех прав: по praescriptio longissimi tempores постклассического времени, когда не требовалось "justum intium possessionis", они могли противостоять rei vivdicatio собственника и удерживать владение чужой вещью. Важнейшим правом держателей mala fide, общим с держателями bona fide, было право требовать защиты своего владения от лиц, не являющихся собственниками, даже от самого собственника, если последний пытался отнять владение неправильным способом. Иными словами, держатели mala fide были защищены от всех лиц, кроме самого собственника, который, путем rei vindicatio, требовал свою вещь.

Защита владения

 

Интердиктные, или цивильные, владельцы были защищены специальными правовыми средствами, называющимися interdicta, или интердикты. Интердикты были краткими и категоричными приказами, издаваемыми римскими магистратами, прежде всего, преторами, по просьбе заинтересованных лиц, и состояли из приказа какому-либо гражданину, совершившему некий проступок. Интердикты были предусмотрены как средство защиты владения и делились на два вида: интердикты, служащие для защиты владения прежнего владельца, или interdicta retinendae possessionis, и интердикты, предназначенные для повторного установления владения в интересах владельца, который противоправно был лишен владения, или interdicta recuperandae possessionis.

а) Владелец, которому препятствовали в его владении и которому грозила опасность утратить это владение, если речь шла о владении недвижимыми вещами (земля, строения), имел право требовать защиты при помощи interdictum retinendae possessionis, называемой "uti possidetis" (264) по первым словам приказа соответствующего органа. На основании просьбы владельца, соответствующий орган приказывал нарушителю прекратить насилие: vim fieri veto — таким образом, обеспечивал безопасность владения держателю. Такая безопасность предоставлялась владельцу вещи только в том случае, если он не получил владение вещью вышеозначенным путем в отношении обеспокоившего его лица: uti eas aedes, quibus ab altero possidetis. (265) Если нарушитель спокойствия не подчинялся приказу, то принуждался к покорности при помощи missiones in possessionem и преторской стипуляции. Если же этим лицом был собственник, то он мог приобрести владение предметом путем rei vindicatio или путем actio Publiciana.

Когда речь шла о препятствовании владению движимыми вещами, владелец имел в своем распоряжении так называемый interdictum utrubi, который входил в interdicta retinendae possessionis. Этого интердикта мог добиваться владелец, владеющий предметом большую часть года, в котором был издан интердикт: utrubi vestrum hic homo, quo de agitur nec vi nec clam nec precario ab altero fuit, apud quem majore parte huiusce anni fuit, quominus is eum ducat, vim fieri veto. (266)

Согласно этому, interdictum utrubi гласил не в пользу последнего владельца, а в пользу владельца, у которого предмет находился большую часть времени в течение последнего календарного года. Этот интердикт обуславливался следующим: он имел силу лишь в случае, когда лицо, владеющее предметом большую часть последнего календарного года, получило это владение не вициозным или порочным по отношению к обеспокоившему его лицу путем. В постклассическом праве и Interdictum uti possidetis, и interdictum utrubi uti possidetis, и interdictum utrubi гласили в пользу последнего владельца вещи. (267)

б) Владельцы, у которых было отнято владение вещью, могли применять, в основном, различные интердикты recuperandae possesionis.

Interdictum unde vi применяли лица, у которых владение было отнято силой. В древнее время interdictum unde vi мог успешно применяться лишь лицами, у которых владение было отнято силой оружия (vi armata), а в классическое время и в случаях отнятия предмета путем так называемой обычной силы (vis quotidiana). С этого времени различались два интердикта unde vi: interdictum de vi armata и interdictum de vi privata. Interdictum de vi armata мог применяться с успехом любым владельцем, даже достигшим владения порочным путем — vi, clam или precario — по отношению к узурпатору. Interdictum de vi privata, между тем, могли применять лишь владельцы, бывшие добросовестными противниками. Юстиниан объединил два интердикта и определил, что любое применение силы в отношениях по поводу владения должно быть наказано утратой права собственности с реституцией отнятой вещи и денежным штрафом до величины ее стоимости.

Другим реституторным интердиктом, или интердиктом, изданным для возвращения владения, был interdictum de precario. Interdictum de precario мог применяться лицами, которым прекариет не хотел возвращать предмет, принятый в precarium. Успех интердикта зависел от факта, действительно ли держатель был прекариетом лица, применяющего к нему интердикт.

В источниках римского права нет подробных сведений о третьем интрердикте о восстановлении владения (interdictum de clandestina possessione). Сохранено лишь наименование этого интердикта и его соответствующее место в системе интердиктной защиты.

в) Интердиктная защита владельцев имела большое значение. Сами собственники чаще всего применяли интердикты и избегали rei vindicatio, если существовали условия их успешного применения. Именно потому, что с помощью интердикта можно было сохранить или получить владение собственной вещью, собственники вынуждали противника — в ревиндикационном иске — взять на себя тяжесть доказательств существования права собственности. (268)

Причину такой защиты владельцев некоторые историки находили в потребности сохранять порядок и мир, и противостоять самоуправству и самовластию, которые наступили бы, если бы собственникам и третьим лицам было позволено самим, без вмешательства государственного органа, разрушать однажды уже восстановленные отношения владения (Савиньи). Другие историки основную причину защиты владения находили только в собственнических интересах (Chering). Путем интердиктов собственники, которые обычно были и владельцами своих вещей, получали более быстрые и простые средства защиты владения, а опосредованно, и защиты собственности. Обе причины во всяком случае имелись в виду при создании системы защиты владельцев. Между тем, решающую причину введения интердиктов, как и создания всего института римского владения, следует искать в истории развития римской собственности. Господствующие слои Рима долгое время не были собственниками латифундий, которыми пользовались. Они являлись захватчиками или держателями ager publicus. Для того, чтобы защитить интересы крупных землевладельцев и упорядочить их взаимоотношения, и для того, чтобы сделать возможной концентрацию земельных участков в рамках существующих латифундий, было необходимо, кроме правил урегулирования собственности, создать целую систему правил о правомочиях и взаимоотношениях держателей, или лиц, имевших владение вещью.

Владение правом

 

Владение вещью устанавливалось corpore et anima и означало физическую власть над предметом, который всегда был телесной вещью: possideri aurem possunt quae sunt corporalia. (269) Бестелесные вещи, или права, не могли быть предметом владения. Это было твердой позицией классического права.

Между тем, когда была установлена долгосрочная аренда земли и когда интердиктная защита признавалась и для лиц, не владевших чужими вещами cum animo rem sibi habendi, а еще более когда эта защита распространилась и на обладателей сервитутов, не владевших чужими предметами ни corpore, ни animo, началось развитие теории о владении правом (quasi possessio). Аналогично владению материальной вещью считалось, что владение правом, или juris quasi possessio, принадлежит лицам, которые стремились пользоваться каким-либо правом в своих интересах и действительно пользовались этим правом. Стремление кого-либо пользоваться чужим правом толковалось аналогично стремлению обладать вещью (animus rem sibi habendi), а пользование таким правом понималось аналогично corpus, или физической власти над материальным предметом. Во всем остальном квазивладение, или juris quasi-possessio, было уравнено с владением материальной вещью.