Правила операции определения

Явное определение будет корректным и выполнит свои функции, если будет соответствовать некоторым правилам:

1. Правило соразмерности: объемы определяемого и определяющего по-нятия должны быть равны. Когда нарушается правило соразмерности, то воз-можны две логические ошибки:

а) Слишком широкое определение, т.е. объем определяющего понятия шире, чем объем определяемого понятия, например: «Халатность – это долж-ностное преступление», «кража есть хищение чужого имущества». В этих при-мерах определяющие понятия имеют объем, значительно превышающий объем определяемого, так как «халатность» - далеко не единственное должностное преступление, как и кража не единственный вид хищения, ведь и под эти опре-деления попадают должностной подлог, злоупотребление служебным положе-нием и.т.д. в первом примере и грабеж, мошенничество и др. в случае слишком широкого определения понятия «кража». Определение не выполняет своей функции – отличить определяемый предмет от других, подобных ему.

б) Определение слишком узкое, - определяющие понятия по объему меньше определяемого, например: «Разбой – открытое хищение чужого имуще-ства с применением насилия». Если принять это определение понятия «разбой», тогда случай хищения имущества с угрозой применения насилия не есть разбой.

в) Определение одновременно и слишком широкое, и слишком узкое: «Корзина – плетеное изделие, в котором хранят овощи». С одной стороны, определение – слишком широкое, поскольку хранить овощи можно в ящике и т.д.; с другой стороны – слишком узкое, так как в корзине можно хранить не только овощи.

2. Второе правило запрещает круг в определении. Понятия определяющей части должны определяться автономно, независимо, без помощи определяемого понятия. Основной термин определяющей части, его содержание не должно раскрываться через определяемый термин. Так, нередко даже в учебно-методической литературе правильное мышление определяется как мышление по законам логики, а саму логику, ее законы трактуют как законы, обеспечивающие логическую правильность мышления. Или пример из юридической литературы низкого качества: «Право - система норм, имеющая задачей охранять и оправдывать существующий правопорядок». Сам же правопорядок определяется через право. Образуется «круг в определении». Очевидные примеры «круга» называют тавтологией: «Садист – человек, имеющий садистские наклонности». В определяющей части в данном случае повторяется в иной словесной форме определяемое понятие – «масло масляное».

Но в определении: «Культурист – человек, занимающийся культуриз-мом» не будет «круга», если культуризм как деятельность будет определен ав-тономно, независимо от термина «культурист».

3. Третье правило настаивает на ясности и точности понятий определяю-щей части. Определяющие понятия должны иметь однозначный смысл, их объ-емы должны быть четко ограничены. Этому требованию не соответствуют об-разные выражения, метафоры, эпитеты, олицетворения, сравнения и т.д. и по-этому их не следует использовать для определения.

Например, утверждения «Диалектика – живая душа марксизма»; «Волк – санитар леса»; «Личное – враг бизнеса» и пр. не могут служить определениями предметов мысли – они, скорее, передают наше отношение к предмету, нежели определяют сам предмет. Так у М.Зощенко жена, от которой ушел муж, описывает ситуацию следующим образом: «Его любовь приобрела причудливые формы». В этих и подобных случаях неясность и неточность есть результат использования образных выражений.

Возможны случаи, когда определение является точным, четким, но не является ясным, понятным для людей, незнакомых со специальной, научной и пр. терминологией. Совершается ошибка определения «неизвестного через не-известное». Например: «Олигоцен – третья эпоха палеогена», «пролегомены – одно из названий пропедевтики» - точные, четкие определения, однако они не-понятны, неясны для людей, не имеющих специальных знаний.

4. Существуют две формулировки четвертого правила. Первая ради-кальна: «Определение не должно быть отрицательным». Однако в таком случае неясно, как определить совершенно незнакомые, но впервые ставшие предметом мысли и практического освоения объекты. Действительно, мы не можем сказать о них ничего, кроме того очевидного отличия их от известных нам. «Кенгуру – животное, похожее на зайца, но не заяц».

Осмысливая подобные познавательные ситуации, авторы учебников смягчают требование: «Определение по возможности (желательно) не должно быть отрицательным (только отрицательным)»; «Известным вещам не стоит давать отрицательных определений». Для большинства предметов мысли данное требование, конечно, является правилом. Однако, обратите внимание, нравственность, нравственное поведение известно людям изначально, но изна-чально и по сей день люди определяют нравственность отрицательным образом. Первобытные моральные кодексы – суть «табу» (запреты), т.е. отрицательные определения: «Не убий», «Не укради», «Не сотвори кумира» и т.д. – суть отрицательные определения нравственного поведения. Дело не в том, что мы не знаем предмета мысли, дело в природе самой нравственности, как внутреннем отказе от безнравственного («скотского») поведения. Нравственно – это то, что я не сделаю никогда, а если сделаю, то мне будет стыдно, «замучит совесть». Такому предмету по его природе (а не потому, что мы его не знаем) давали, дают и будут давать отрицательное определение.