Когда приходится увольнять

Давайте начнем с исходного положения: когда приходится кого-то увольнять, все чувствуют себя неловко. Дело весьма неприятное, сопряженное со стрессом, поэтому за последние годы внедрилась практика письменного, а не личного уведомления об увольнении. Пресловутый «розовый лис­токо избавляет от неприятной роли человека, сообщающего плохую новость.

Некоторые специалисты-типологи полагают, что легче и успешней всего справляются с задачей уволить кого-нибудь Мыслительные (Т). Однако наш опыт свидетельствует, что это вовсе не так. Сколь бы ни были логичны и аналитичны Мыслительные (Т), возможно, и в самом деле испытыва­ющие меньшую по сравнению с другими типами личную вовлеченность в эту ситуацию, они тем не менее тоже страдают от жестокой необходимости сообщить плохую новость.

Хотя дело это очень непростое, но и при увольнении Типоведение играет весьма значительную роль.

Начнем с Е и I. Экстраверты (Е) часто испытывают; потребность репетировать то, что они будут говорить увольняемому сотруднику, каком-нибудь, кто попадется под руку. Во время самого разговора ему или ей потребуется двадцать минут на изложение дела, которое вполне может быть изложено за пять, ибо при этом они будут говорить о вещах, которые явно не имеют к предмету разговора никакого отношения — о погоде, о вчерашнем матче, вообще о чем попало. После того, как все будет кончено, у Экстравертов (Е) может появиться желание, причем очень острое, еще раз проговорить всю ситуацию с коллегами, друзьями, даже с абсолютно незнакомыми людьми, вновь и вновь ее переживая, строя какие-то догадки, можно сказать, «репетируя» ее в ретроспективе.

Интроверты (I) тоже переживают перед тем, как уволить кого-нибудь, но делают это про себя или же набрасывают на бумаге основное, что необходимо будет сказать в «последнем собеседовании». Непосредственно во время разговора они, вполне вероятно, скажут далеко не все, что собирались, выдерживая томительные паузы, увеличиваю­щие смущение и дискомфорт обеих сторон. Они тоже будут еще и еще раз заново переживать имевшую место сцену, хотя и про себя, что типично для Интровертов (I) и вызывает у них значительно больше язвенных болезней, чем у Экстра­вертов (Е). Или возьмем Мыслительных (Т) и Чувствующих (F). Объективисты Мыслительные (Т) могут казаться в момент увольнения очень черствыми, хотя, вполне вероятно, что впечатление это будет обманчивым. Будучи неловки во всем, что связано с эмоциями, они склонны держать себя подчеркнуто холодно. Для них аксиома, что, невзирая на любые трудности, Т обязаны оставаться рационалистами. Чувства, будь они даже искренни и глубоки, не должны примешиваться к делу. В результате и складывается впечатление, что Мыслительному (Т) просто на все напле­вать. Интроверт-Мыслительный (IT) направит свои пере­живания вовнутрь, Экстраверт (Е) сорвет досаду на том, кто попадется под руку.

Наименее способны правильно отнестись к увольнению кого-либо Чувствующие (F). Они, как вы помните, стремятся поставить себя на место другого человека: «Как бы я себя чувствовал, если бы подобную новость преподнес­ли мне?» Попытка ответить на вопрос ведет к тому, что Чувствующий (F) утрачивает всякое представление о соразмерности причин и следствий даже и в том случае, если увольняемый вел себя в высшей степени безобразно. Для F типично начать винить себя, в том числе и как представителя данной организации: «Что же компания сделала, если бедняга начал вести себя подобным образом?»

Душевный дискомфорт Чувствующих (F). настолько велик, что они склонны произнести что угодно, кроме «Вы уволены». Наилучшей иллюстрацией служит история Чар­ли, ENFJ, инспектора по кадрам, которому предстояло уволить дворника Сэма. Три раза Чарли сообщал Сэму, что он уволен, и каждый раз Сэм снова приходил на работу. Почему? Оказалось, Чарли был столь деликатен, сообщая об увольнении, что Сэм вообразил, что уход с работы предстоит не ему, а Чарли.

Представим себе, как это было:

Чарли говорил:. «Знаешь, Сэм, мне будет не хватать ежедневных встреч с тобой. Да, это точно. Понимаешь, сейчас так быстро все меняется. Если хочешь добиться успеха, нельзя засиживаться на одном месте. Такова жизнь». И так далее в том же духе. К тому же разговор велся | за чашечкой кофе, и ему предшествовала небольшая болтовня о семье Сэма и вчерашних теленовостях. Обста­новка была чрезвычайно теплая и дружеская, так что мало удивительного в том, что Сэму и в голову не приходило, что ему пора собирать пожитки.

С подобными вещами нам приходилось сталкиваться в нашей собственной фирме — организации, в штате которой преобладают Чувствующие (F). Однажды мы приняли на работу ESTJ, потому что решили, что у нас перебор NFP. (По правде говоря, тогда мы думали иначе, чем сегодня, и старались брать людей на основании их психологического типа. С тех пор мы многому научились на собственных ошибках.) Хотя рекомендации были прекрасными, оказа­лось, что ни навыки, ни способности, ни отношение к работе новой сотрудницы нас не удовлетворяют. И мы, владельцы фирмы-F, встали перед проблемой: как от нее избавиться.

Начали мы с того, что стали избавлять ее от самих себя, то есть от своего присутствия. Мы приходили на работу позднее обычного, искали повод находиться где-нибудь в другом месте, даже умудрились превратить рабочую поездку в двухнедельные каникулы. Однако неизбежное все-таки должно было случиться. Отто набрался храбрости, которой требовала личная встреча с той служащей, отрепетировал речь и назначил точное время для ее произнесения — вторник, 3.00. В 2.55 в кабинет Отто вошла Дженет и сказала: «Может быть, мы не проявили достаточной отзывчивости. Наверное, не смогли учесть все возможные варианты. Мало ли что... Давай дадим ей еще две недели, вдруг она проявит себя иначе?». Отто уже почти согласился, но здравый смысл все-таки возобладал. Дело было сделано. Однако мы потратили почти два месяца, чтобы решить вопрос, который следует решать быстро и эффективно.

Стремясь актуализировать различия между Мыслитель­ными (Т) и Чувствующими (F) на рабочем месте, чтобы сделать их настолько очевидными, что они могли бы стать предметом обсуждения, мы прибегли к тесту, который дал потрясающие результаты. Мы разбили коллектив на Т и F и попросили каждую группу разработать принципы, на основании которых служащие увольняются в случае необхо­димости сократить штат. (Правда, при использовании подобного теста можно с самого начала столкнуться со сложностями. В некоторых организациях так мало Чувству­ющих (F), что из них невозможно создать группу. Однако если есть три или более Чувствующих (F), тест может дать интересные результаты). Каждая группа написала свой ответ на листе бумаги, и мы вывесили их для всеобщего ознакомления и обсуждения.

Т-критерии неизбежно включали безличные установки кадровой политики фирмы, например: «Последний приня­тый на работу увольняется первым». Они также разрабо­тали целый список различных параметров производитель­ности: недельная заработная плата, количество обрабатыва­емых в течение часа анкет, своевременность подачи матери­алов и т.п. Те, у кого показатели оказались самыми высокими, подлежали увольнению в последнюю очередь. Те, у кого они получились низкими, были первыми кандидатами на увольнение.

Чувствующие (F) же включили в критерии для увольне­ния такие пункты, как наличие семьи, общий доход семьи данного служащего, количество ее членов, наличие требую­щих заботы детей, возможность быстро найти другую работу, стаж работы на фирме, возраст, здоровье и тому подобное. Они, конечно, тоже учитывали принципы кадро­вой политики и производительность труда, но редко считали их определяющими факторами. (Характерно, что Мысли­тельные (Т) принимали во внимание такие характеристики, как стаж и личные обстоятельства служащего, но лишь в качестве дополнительных аспектов). Чувствующие (F) обычно желали, чтобы принципы кадровой политики осно­вывались на индивидуальном подходе и учитывали обстоя­тельства, извиняющие те или иные неудачи сотрудника. Мыслительные (Т) же были преимущественно нацелены на формулировку общеприменимых принципов и подходов.

Дискуссия, которая следует за изложением своей позиции каждой из групп, всегда оказывается плодотворной. В ее ходе обе стороны осознают необходимость учета точки зрения друг друга. Они редко достигают согласия относительно единого набора критериев, но подобные простые тесты по сверке мнений в значительной степени способству­ют улучшению делового климата в целом.

Рисунок 1

 

 

Три совета отделу кадров

1. Мыслите в категориях противоположности. Пос­кольку статистика свидетельствует, что в процессе найма психологические типы склонны к «воспроизводству» себе подобных —люди предпочитают брать на работу тех, кто на них похож, а не наоборот, — то на отделе кадров лежит
обязанность во всех отношениях мыслить в категориях противоположности и различия: пол, раса, возраст, научная квалификация, психологический тип и т.д. Если вы ищете человека в организацию, состоящую из белых мужчин, вам обязательно следует рассмотреть кандидатуры чернокожих женщин. Подобное разнообразие вкупе с Типоведением всегда дает прекрасный результат.,

2. Знайте компанию, в которой работаете. Отдел кадров должен знать, что организация хотела бы получить от новых сотрудников. В задачи отдела также входит периодическая проверка, соответствуют ли результаты его деятельности тому, что ждет от него организация. Нам, в частности, известно утверждение, которое официально имело установку на найм меньшинств и женщин, но никто не сообщил о ней отделу кадров, который, в свою очередь, неизменно продолжал нанимать белых мужчин. То же самое касается планов относительно предпочтительных психологи­ческих типов и всего прочего.

3. Берегитесь слабых мест. Отдел кадров должен быть в курсе уязвимых с точки зрения типологии мест организа­ции. Не слишком ли мало Экстравертов (Е), что чревато тем, что мир никогда не узнает о ваших прекрасных идеях? Не слишком ли мало Интровертов (I), и не приведет ли это в итоге к тому, что все будут говорить и никто не будет слушать? Вместо того, чтобы брать тех, кто подвернется под руку, отдел кадров в первую очередь должен думать, как впишутся эти люди в общую структуру организации.

Разрешение конфликтов

«Ну-ну, не стоит волноваться»

Конфликт может принимать множество форм, не все из которых очевидны. Встречаются чаще всего обычные растянутые во времени стычки, но есть и более утонченные разновидности конфронтации: пассивно-агрессивный кивок, долженствующий обозначать согласие там, где им и не пахнет; медоточивая улыбка, прикрывающая ненависть; поза молчания, с помощью которой одна сторона просто отказывается признать существование другой; продолжи­тельное соперничество, часто из-за совершеннейших пустя­ков, которое, выплескиваясь, производит такую бурю, что Хэтфилды и Маккои на ее фоне могут показаться дружной семейной компанией.

Конфликт может иметь различные последствия. Для одних он — динамическая и творческая сила, которая вдохновляет вовлеченные стороны, а, возможно, и органи­зацию в целом, на достижение нового уровня продуктивной деятельности. Другие видят в нем неизбежное зло, лучшей политикой по отношению к которому — улыбаться, терпеть и надеяться, что все кончится хорошо. Некоторые считают конфликт разрушительным началом, чем-то таким, чего необходимо избегать любой ценой, потому что он выливается в устойчивую недоброжелательность. Последние убеждены, что ничего позитивного из конфликта извлечь нельзя в принципе.

Пока люди работают в коллективах, конфликты неизбеж­ны, нравится нам это или нет. Хотя очень немногие психически здоровые люди ищут столкновений с себе подобными, похоже, эти столкновения сами нас находят Различия в ценностях, мнениях, представлениях, мировос­приятии обрекают нас на кажущуюся бесконечной череду недоразумении или разногласий с окружающими. Как мы ни стараемся, рано или поздно конфликта не избежать.

Проблема начинается с того, что под «конфликтом» различные психологические типы понимают далеко не одно и то же. То, что для одного «изложение своей позиции», для другого — «начало спора». Чья-то сравнительно невинная, хотя и неудачная реплика кем-то может быть расценена как брошенная перчатка. Чье-то «простое недоразумение» для других может быть «жестоким оскорблением»

Пожалуй некоторые психологические типы имеют ряд черт, позволяющих улаживать конфликты. Например, Мыслительные-Решающие (TJ) могут сохранять объектив­ность и не впадать в эмоции, оказавшись в стрессовой ситуации. Экстраверты (Е), благодаря своему красноречию, могут «заговорить» любую ситуацию. А сдержанное молчание Интровертов (I) по идее должно сбить накал разгора­ющегося конфликта.

Однако наш опыт показывает, что ни один психологичес­кий тип не блещет в конфликтных ситуациях. Трудно сказать почему, но конфликт способствует проявлению худших черт из тех, которыми мы обладаем. Так, Мыслительные-Решающие (TJ) становятся еще жестче, будучи не только непоколебимо уверенными в своей правоте, но и полностью закрываясь от иных точек зрения. Экстраверты (Е) вместо того, чтобы демонстрировать свое умение уговаривать, делаются шумными и бессмысленно агрессивными. Интро­верты (I) просто замыкаются в себе, исключая возможность общения, которое могло бы привести к урегулированию ситуации. -

Нам приходится принять необходимость каким-то обра­зом пройти через конфликт от начала до конца, прибегая к тем приемам, которые так или иначе помогли нам пережить предыдущие.

Наша неспособность справиться с конфликтом вынужда­ет компании тратить огромные суммы денег на то, чтобы обучить своих служащих «навыкам разрешения конфлик­тов», причем, следует заметить, что отнюдь не все подобные программы плохи или бесполезны. Многие из них предла­гают ценные методы урегулирования конфликтных ситуаций или погашения их в самом начале. Но, увы, между действительностью и теориями, которыми снабжают нас авторы подобных программ, существует большое несоответ­ствие. Десять-двадцать принципов разрешения конфликт­ных ситуаций, будучи абсолютно разумными и обоснованными, не всегда применимы к практически бесконечному числу вариантов возникающих конфликтов.

Мы считаем, что любая модель разрешения конфликтов, не учитывающая межличностные различия, обречена на провал. Случай за случаем мы наблюдали, как Типоведение ведет к росту осведомленности, позволяющей участникам конфликта легче с ним справиться и дающей возможность сознательного выбора стиля поведения как во время, так и после стычки.