Развитие отечественной историографии

2.1. Понятие историографии. Проблемами зарождения и развития исторических знаний занимается дисциплина историография. Само это слово имеет два значения: в первом случае историография – это вся совокупность исторических трудов, когда либо-посвящавшихся той или иной проблеме, во втором – дисциплина, изучающая историю исторической науки. Изучая историографию, историк получает возможность не только ознакомиться с традицией рассмотрения фактов и явлений, с научными изысканиями и суждениями своих предшественников, но и сформулировать собственную точку зрения по наиболее актуальным и дискуссионным вопросам.

2.2. Русская историческая традиция. В России процесс формирования исторической науки занял довольно продолжительное время. Вначале у восточных славян, как и у всех народов, определенные исторические знания передавались из поколения в поколение устно, в виде всевозможных преданий, былин, легенд. С появлением на Руси письменности появились и первые исторические сочинения – летописи. Вероятно, русское летописание началось в конце X в. – начале XI в., но древнейшим из дошедших до нас летописным произведением является «Повесть временных лет», автором которой считается монах Нестор, творивший в начале XII в. (его летопись сохранилась в позднейших списках). На ее основе сформировались другие летописные своды, отражавшие как историю отдельных регионов Руси периода её раздробленности (Ипатьевская, Лаврентьевская, Радзивилловская, Новгородские летописи), так и события, связанные с созданием единого Русского государства (Троицкая, Симеоновская, Воскресенская, Никоновская летописи).

2.3. Зарождение исторической науки в России. Несмотря на богатые традиции историописания, становление научного исторического знания в нашей стране началось сравнительно поздно. Летописный период на Руси продолжался до XVII в., а в отдельных областях – до XVIII в. Первые попытки преодолеть летописную традицию были предприняты в последней четверти XVII в. Именно тогда были написаны первые русскоязычные работы по истории, в большей или меньшей степени основанные на критике исторических источников и рациональном истолковании событий. К числу подобных трудов можно отнести сочинения Сильвестра Медведева («Созерцание краткое», «Известие истинное»), Игнатия Римского-Корсакова («Генеалогия»), Андрея Лызлова («Скифская история»). Но настоящее развитие исторических исследований началось в нашей стране лишь в XVIII в., с приходом рационалистической философии. Среди крупных историографических сочинений этой эпохи следует отметить 5-томную «Историю Российскую с самых древнейших времён» Василия Никитича Татищева (1686–1750), «Историю Российскую с древнейших времён» князя Михаила Михайловича Щербатова (1733–1790) и «Древнюю Российскую историю от начала российского народа» Михаила Васильевича Ломоносова (1711–1765). Немаловажной предпосылкой развития русской историографии стала деятельность учрежденной Петром I в 1724 г. Санкт-Петербургской Академии наук. В ней работали видные западные историки и археографы, такие как Готлиб Зигфрид Байер (1694–1738), Герхард Фридрих Миллер (1705–1783) и Август Людвиг Шлёцер (1735–1809). Предпринятое ими и их сотрудниками собирание и дотошное изучение разнообразных памятников русской культуры и письменности сделало возможным не только накопление обширного фактического материала, но и постепенное превращение русских исторических изысканий в подлинно научную дисциплину.

Деятельность историков-просветителей привела к образованию в начале XIX в. исторических обществ – в Москве («Московское общество истории и древностей российских»), Харькове, Казани, Одессе. В московское историческое общество входил среди прочих и Николай Михайлович Карамзин (1766–1826), известный литератор, назначенный в 1803 г. придворным историографом. Результатом его многолетнего научного труда стала 12-томная «История государства Российского». Это произведение в основной своей части представляло собой не исследование, а очередную компиляцию фактического материала, – не зря Пушкин назвал Карамзина «последним летописцем». Но, будучи встречена критикой историков-специалистов, «История государства Российского» своими литературными достоинствами и доступностью заслужила любовь обычного читателя и открыла прошлое Отечества для образованного русского общества. На ней воспитывались будущие писатели (Л.Н. Толстой, Ф.М. Достоевский) и историки (С.М. Соловьев, В.О. Ключевский).

2.4. Расцвет русской имперской историографии. Со второй трети XIX в. в России наступает время профессиональных историков – выпускников историко-филологических факультетов императорских университетов. Российская историография входит в пору расцвета. В это время создаются работы таких классиков отечественной исторической мысли, как Николай Иванович Костомаров (1817–1885), Сергей Михайлович Соловьёв (1820–1879), Василий Осипович Ключевский (1841–1911), Сергей Федорович Платонов (1860–1933), Александр Сергеевич Лаппо-Данилевский (1863–1919), Алексей Александрович Шахматов (1864–1920). Выходят в свет как обобщающие труды (29-томная «История России с древнейших времен» С.М. Соловьева, «Курс русской истории» В.О. Ключевского, «Полный курс лекций по русской истории» С.Ф. Платонова, «Методология истории» А.С. Лаппо-Данилевского), так и посвященные отдельным периодам и тематикам исследования («Очерки по истории Смуты в Московском государстве» С.Ф. Платонова, «История политических идей в России XVIII в.» А.С. Лаппо-Данилевского, «Разыскания о древнейших летописных сводах» А.А. Шахматова и др.). Структура отечественной исторической науки этого периода становится значительно сложнее и многограннее за счёт продолжающегося накопления фактического материала и благодаря расширению тематики исторических изысканий. Оформляется ряд направлений русской исторической школы, обусловленных как научными, так и мировоззренческими предпочтениями авторов. К числу таковых можно отнести:

– консервативное направление (М.П. Погодин, Н.Г. Устрялов, Д.И. Иловайский), отстаивавшее идею коренного отличия исторического развития России от Западной Европы и тезис об особой роли самодержавия в русской истории;

– государственную школу (Б.Н. Чичерин, К.Д. Кавелин, С.М. Соловьев), считавшую государство движущей силой исторического развития, рассматривавшую историю как процесс эволюции политических и юридических институтов;

– революционно-демократическое направление (В.Г. Белинский, А.И. Герцен, Н.А. Добролюбов, Н.Г. Чернышевский), придававшее особое значение развитию экономического быта, изменениям в социально-экономическом положении простого народа, роли народных масс в общественном развитии, революционной борьбе угнетённых против угнетателей;

– экономическую (психолого-экономическую) концепцию В.О. Ключевского, концентрировавшего внимание на анализе социальных и экономических факторов, но одновременно признававшего роль иррационального (психологического) начала в истории;

– концепцию культурно-исторических типов Н.Я. Данилевского, отрицающую существование единого мирового исторического процесса и получившую дальнейшее развитие в работах западных исследователей О. Шпенглера и А. Тойнби.

Широкий диапазон суждений как историко-теоретического, так и практического характера сообщал русской историографии чрезвычайное разнообразие, что, конечно же, не могло не отразиться на развитии отечественной исторической науки в целом. Однако в 1917 г. положение научного сообщества, а заодно и всего исторического знания радикально переменилось. Наследие русской исторической школы было отвергнуто вместе со старым миром. Итог имперскому периоду русской историографии подвел уже в эмиграции Г.В. Вернадский в книге «Русская историография. Очерки по истории науки в России в 1725–1920 гг.».

2.5. Советская историография. Установление в России советской власти во всей полноте отразилось на такой чувствительной к социально-политическим переменам дисциплине, как история. Повсеместное насаждение марксистско-ленинской идеологии и философии истории способствовало тому, что исторические исследования не только были приведены в соответствие с идеологическими установками, но и оказались низведены до положения некой «иллюстрации» официальных историко-теоретических концепций. Основоположником подобного подхода к историографии считается историк-марксист Михаил Николаевич Покровский (1868–1932), автор 5-томной «Русской истории с древнейших времен» и первого советского учебника. Усиление идеологического и политического контроля в 1920–30-ые гг. привело к почти полному разрушению системы исторического образования, а затем и академической науки. Огромный вред исторической науке был нанесён и организованными новой властью репрессиями против научной интеллигенции.

Возрождение исторических исследований стало возможным только в середине 1930-х гг., когда существующий сталинский режим потребовал своего обоснования через рассмотрение предшествующего исторического развития России. Впрочем, эти изыскания (проводимые такими историками, как Б.Д. Греков, Б.А. Рыбаков, Л.В. Черепнин, Е.В. Тарле), строились в рамках всё того же марксистско-ленинского формационного подхода в его сталинской интерпретации. Лишь в конце 1950-х гг. в исторической науке наступает период так называемой «санкционированной свободы», и исследователи, пусть и с большими ограничениями, получают возможность для более-менее самостоятельного и разнообразного научного творчества. В советской историографии формируется ряд исследовательских направлений по разработке больших исторических проблем: М.Н. Тихомирова – по русской истории эпохи феодализма, А.Л. Сидорова – по истории российского империализма, И.И. Минца – по истории Октябрьской революции и т.д. Единственной альтернативой историческому материализму в СССР стала созданная в 1960–70-ых гг. пассионарная теория Л.Н. Гумилева, предложившего рассматривать исторический процесс как динамику жизни и взаимодействия этносов, а не классов.

В силу перечисленных обстоятельств, наследие историографии советского периода носит неоднозначный характер. В годы господства исторического материализма в исследованиях историков неизбежно преобладала социально-экономическая тематика (аграрная история, развитие ремесла и промышленности, история города и т.д.), делался акцент на классовой борьбе, прогрессе освободительных идей, истории революций и народных движениях, народной культуре. Однако, несмотря на идеологическое давление и ограничения в выборе тематики, профессиональный уровень исследований таких ученых как С.Б. Веселовский, М.Н. Тихомиров, А.А. Зимин, Б.Н. Флоря, В.Т. Пашуто, В.В. Мавродин, Р.Г. Скрынников, Ю.Г. Алексеев был достаточно высок. Замечательных успехов в советские годы достигла и отечественная археология (А.В. Арциховский, М.И. Артамонов, П.Н. Третьяков, В.Л. Янин, А.Н. Кирпичников и др.).

2.6. Историческая наука в постсоветский период. Новый и на настоящее время последний поворот в отечественной историографии связан с началом перестройки (1985 г.) и последующим разрушением в начале 1990-х гг. политической системы советского государства. Благодаря этому историки, постепенно избавившись от догм марксистского учения, вновь смогли свободно выбирать тему и направление собственных исследований. Произошло возрождение философских и методологических подходов классической русской историографии и одновременное ознакомление с теоретическими достижениями зарубежных учёных XX в., остававшимися практически недоступными для советских исследователей. В настоящее время наблюдается тенденция к использованию комплексного подхода, когда для изучения конкретной исторической проблемы привлекаются методы смежных гуманитарных наук: социологии, политологии, психологии и др. Наряду с позитивными моментами следует отметить и отрицательные – в условиях полной свободы широкое распространение получили исторические спекуляции самого разного свойства.