Мир русской усадьбы в повести А. С. Пушкина

«Барышня-крестьянка»

«Барышня-крестьянка» — первое прозаическое произведение А. С. Пушкина, с которым встречаются юные читатели. Работа над этой повестью закладывает основы отношения к творчеству Пушкина — прозаика, философа, психолога и тончайшего стилиста.

Безусловно, «Повести Белкина» невозможно исчерпать за один раз, тем более в 11—12 лет. Чтобы осознать глубину пушкинского постижения мира, мы возвращаемся к его творениям на протяжении всей своей жизни. Но именно при первой встрече с прозой А. С. Пушкина мы можем показать образец вдумчивого чтения, понимания той эпохи, в которой жили поэт, его герои, которая является неотъемлемой частью его поэтики, является нашей историей.

При работе с шестиклассниками необходимо учитывать их недостаточное знакомство с культурно-историческим контекстом конца XVIII — начала XIX века, на фоне которого развертывается повествование, с отсутствием представления, особенно у городских школьников, о быте русской деревни, о жизни русских дворян в своих родовых поместьях.

Кроме того, психологической особенностью шестиклассников является преимущественно конкретно-предметное мышление. Чтобы выделить главных героев, обозначить их характер, проследить основные сюжетные линии, ученикам необходимо хорошо представлять время и место действия повести.

Работа над темой «Мир русской усадьбы» потребует привлечения знаний из области истории, культуры, экономики, географии, этнографии. От внимательного чтения повести и лексической работы можно перейти к попытке представить, а затем и изобразить на бумаге то место, где живут герои, связать свои знания и представления о быте наших предков с конкретными уголками родной земли, где еще сохранились старинные дворянские усадьбы или прослеживаются среди поросли величественные и таинственные липовые аллеи — остатки прекрасных парков.

Проникновение в мир дворянской усадьбы XIX века позволит школьникам более глубоко почувствовать лирику поэтов пушкинской поры, понять «Дубровского», а затем и проблемы дворянства и народа в «Капитанской дочке», станет основой для прочтения «Евгения Онегина».

 

Российская империя делилась на губернии, а губернии делились на уезды. Действие повести А. С. Пушкина «Барышня-крестьянка» происходит в уезде «одной из отдаленных наших губерний» (отдаленной от столиц). В начале XIX века главной характеристикой человека была принадлежность к тому или иному сословию: крестьян, мещан, купцов, чиновников или дворян. Принадлежность к сословию определяла имущественное положение и социальный статус, брак между мужчиной и женщиной разных сословий считался неравным. («Алексею хотелось уравнять их отношения». «Причина ясная: Алексей, как ни привязан был к милой своей Акулине, все помнил расстояние, существующее между им и бедной крестьянкою...»)

В. И. Даль говорит, что дворянин — «начально придворный, знатный гражданин на службе при государе, чиновник при дворе; звание это обратилось в потомственное и означает благородного по роду или чину, принадлежащего к жалованному высшему сословию, коему одному только предоставлено было владеть населенными именьями, людьми», т. е. только дворяне имели право по закону владеть крепостными крестьянами, распоряжаться ими как рабами, быть хозяевами их жизни и судьбы. (Лиза: «Господа в ссоре, а слуги друг друга угощают». Настя: «К тому же я ваша, а не папенькина».)

Важно помнить, что для современного школьника понятия «имение», «усадьба» не наполнены конкретным содержанием. Обратимся к Далю: «Усадьба — господский дом на селе со всеми ухожами, садом, огородом». Господский — принадлежащий господину, то есть дворянину, помещику, барину.

Село — обстроенное и заселенное крестьянами место — от деревни отличалось наличием церкви.

Огородом или овощником называлось «место для разводки полезных, более съедомых растений».

А вот слово сад имело несколько иное значение, чем в наше время.

Сад — «участок земли, засаженный стараньем человека деревьями, кустами, цветами, с убитыми дорожками и разного рода и вида затеями, украшениями».

В таком понимании слово сад более соответствует современному парк. В «Барышне-крестьянке» мы встретим еще английский сад — регулярный парк с четкой планировкой. Сады во французском стиле имитировали натуральный ландшафт.

Мы предлагаем восстановить, опираясь на текст повести, целостную картину русской дворянской усадьбы, ее жизни и быта, который складывался на протяжении нескольких столетий, был четко организован, каждый человек знал свое место и свои обязанности. Хозяйство в имениях было во многом натуральным, почти все основные потребности удовлетворялись изнутри.

Берестов, самый богатый в своем уезде помещик, предпочитал носить сюртук из сукна домашней работы и ездить в гости (за три версты) в коляске домашней же работы, в которую впряжена была шестерка лошадей. Берестов отнесен Пушкиным к тому небольшому числу помещиков, которые построили на своих землях небольшие суконные фабрики, полотняные, бумажные или иные заводы, но не были капиталистами конца XIX века, а продолжали жить крепко, по старинке.

Каждая помещичья усадьба была как бы самостоятельным государством, каждый барин был полноправным хозяином над своими землями, крепостными крестьянами и их семьями. Будучи фактически диктатором во всем околотке, такой помещик не церемонился и со своими собственными детьми, присваивая себе право распоряжаться их судьбами. (Берестов Алексею: «...а покамест намерен я тебя женить».)

Часто помещики, постоянно проживающие в своей усадьбе, отказывались от услуг приказчика и самостоятельно вели хозяйство. Берестов «сам записывал расход». О матери Татьяны Лариной в «Евгении Онегине» А. С. Пушкин пишет:

 

Она езжала по работам,

Солила на зиму грибы,

Вела расходы, брила лбы...

 

Такие помещики прекрасно знали каждый участок своей земли, своего государства.

Центром усадьбы был барский дом, в нем — столовая («Вслед за ним сын его приехал верхом и вместе с ним вошел в столовую, где стол был уже накрыт...»), гостиная («Возвратясь в гостиную, они уселись втроем...»), библиотека, спальни, комнаты для гостей, комнаты для гувернантки или гувернера, горничной, кухня, девичья (Лиза «засадила за шитье всю девичью»). Этот дом необходимо было отапливать (нужен истопник, а среди хозяйственных построек — дровяной сарай), убирать его, стирать белье, стряпать не только на господ, но и на их гостей, и на всю дворню (в повести упоминается поварова жена).

Гости подъезжали к парадному крыльцу («...коляска... въехала во двор и покатилась около густо-зеленого дернового круга. Старый Берестов взошел на крыльцо с помощью двух ливрейных лакеев Муромского»). По дорожкам сада можно было спуститься к реке или к пруду (село Муромского — Прилучино — значит: при луке, излучине, изгибе реки). С заднего крыльца можно было попасть на огород, на хозяйственный двор. («Лиза... вышла на заднее крыльцо и через огород побежала в поле».)

В пределах усадьбы находилась ферма («Лиза вышла из лесу, перебралась через поле, прокралась в сад и опрометью побежала в ферму...»), конюшни (у Берестова был стременной, о Муромском: «Конюхи его были одеты английскими жокеями»). Для лошадей, коров нужны были выгоны, пастбища, сенокосные угодья, сеновалы.

Это кажется очень простым, но городской школьник может не иметь об этом никакого представления. Зададим ему вопрос: сколько сена надо одной лошади на зиму? Какова должна быть территория луговины, на которой вырастет столько травы? Сколько лошадей было у Муромского? у Берестова? Сколько нужно было для них овса, сена?

Любимым развлечением дворян была охота. «...Иван Петрович Берестов выехал прогуляться верхом, на всякий случай взяв с собою пары три борзых, стремянного и несколько дворовых мальчишек с трещотками». Любил охотиться и Алексей Берестов с «прекрасной легавой собакой». Значит, в усадьбе должна была быть псарня, псари ухаживали за собаками, кормили их. Но псарня не могла располагаться близко к господскому дому, дабы собаки не мешали сну барина. «Местом содержания зверей и диких животных в неволе» (В. И. Даль) был зверинец («Муромский принял своих соседей как нельзя ласковее, предложил им осмотреть перед обедом сад и зверинец...»). За состоянием сада следили садовники. Среди хозяйственных построек должна была быть баня; подкатный сарай для колясок, дрожек, повозок; были мастера, которые их изготавливали.

В барском доме была людская — комната для «людей» — прислуги, лакеев. А псари, конюхи, садовники имели свои дома, семьи, хозяйство, в которое едва проникали товарно-денежные отношения. Корова, свиньи, куры, гуси, овцы, лошадь, огород, покосы, посевы — без этого немыслима жизнь крестьянина. («Заиграл рожок, и деревенское стадо протянулось мимо барского дома».)

Уклад крестьянского быта обеспечивал самодостаточность: пряли, ткали, шили одежду, изготавливали обувь (Трофим-пастух плел лапти). В каждой деревне был кузнец (Василий-кузнец в Прилучине), на селе была церковь, а значит, и дом священника.

Барская усадьба была огорожена («Настя за воротами ожидала пастуха»). Деревню окружала своя граница — околица, и крестьяне хорошо знали пределы владений своего барина. Граница имений Берестова и Муромского проходила по роще («Приближаясь к роще, стоящей на рубеже отцовского владения, Лиза пошла тише»).

Господа ездили друг к другу в гости. Например, к Берестову соседи приезжали «гостить с своими семействами и собаками». Общались друг с другом и крестьяне окрестных деревень («...господа в ссоре, а слуги друг друга угощают»). Предложим ученикам посчитать, сколько народу было на обеде у именинницы — поваровой жены в Тугилове. О празднике по порядку рассказывает Настя: «...пошли мы, я, Ненила, Дунька...». «Комната полна была народу. Были колбинские, захарьевские, приказчица с дочерьми, хлупинские...»

Как ни считай, а меньше тридцати человек не получается. К тому же сидели гости за столом часа три, «и обед был славный; пирожное бланманже синее, красное и полосатое». Сколько же съестного должно было стоять на столе, чтобы тридцать человек могли три часа есть и потом отзываться об обеде как о славном!

Читая и комментируя текст, ученик получает первоначальное представление об укладе жизни в дворянской усадьбе, о быте русской деревни, которое будет углубляться с чтением «Дубровского» и «Евгения Онегина» А. С. Пушкина. В свою очередь, позже, в старших классах, ученик сможет соотнести образы Ивана Петровича Берестова, господина Троекурова и Дмитрия Ларина, Лизы Муромской, Марьи Кириловны и Татьяны Лариной.

Когда слова и понятия, над которыми работали ученики, будут записаны в тетради, учитель может предложить следующий вид работы: нарисовать планировку комнат в господском доме, расположение хозяйственных построек внутри усадьбы. Ученик может попытаться изобразить план местности, где располагались Прилучино и Тугилово, с полями, рощами, оврагами, дорогами и рекой.

Мы на опыте убедились, что даже для сельских детей такой вид работы достаточно сложен, но именно он дает возможность ученикам представить мир наших предков во всем объеме и многогранности, почувствовать вместе с героями повести радость и грусть, увидеть жизнь их глазами, окунуться в ту среду, в которой формировались характеры главных героев повести.

Когда ученикам раскроется объем, стоящий за простыми предложениями Пушкина, они смогут оценить лаконизм и динамику пушкинской прозы.

Итоговым уроком в работе над темой «Мир русской усадьбы» может стать экскурсия, проведенная совместно с учителем истории и краеведения в одной из сохранившихся усадеб, которые еще остались в России. Ученики могут сделать фотоснимки, альбомные зарисовки, написать небольшие сочинения об экскурсии, отважиться на микроисследования. Это позволит углубить знание истории родного края, будет развивать творческое отношение к жизни, способствовать попыткам творческого осмысления действительности. От этих уроков будет зависеть формирование у школьников желания проникнуть в удивительный мир пушкинской эпохи.

 

Сюжет и герои повести

Характер человека не определен при рождении, он развивается на основе природных данных под влиянием среды и общества, проявляясь особенно ярко в переломные моменты жизни.

Пушкин не дает оценочных определений характерам Берестова и Муромского, Алексея и Лизы. Анализ художественных средств создания характеров неотделим от анализа самих образов этих героев. С другой стороны, говорить об образах мы можем, только опираясь на художественные средства. Пушкинский способ прорисовки характеров можно сравнить с пластичной и прочной графикой.

Уверенно прочерченная история жизни героев, лаконичные линии портретов, краткие и емкие речевые характеристики, в том числе и несобственно прямая речь, само поведение героев в сложившейся ситуации, — все это художественные средства создания характеров в повести.

Н. К. Гей отмечает «удивительный феномен — „раздвижение“ рамок повествования. Это и „расширяющийся“ изнутри мир, казалось бы сосредоточенный „на пятачке“ во времени и в пространстве, но таящий в себе гораздо более открытый внутренний хронотоп», — пишет исследователь «Повестей Белкина».

В самом деле, временные границы действия «Барышни-крестьянки» определены. Это два-три месяца, начиная от похода Насти в гости к поваровой жене и до сцены узнавания. Однако границы раздвигаются, когда мы восстанавливаем биографии Муромского и Берестова и, заглядывая вперед, видим, как сливаются в одно два имения, два рода — один богатый, другой знатный, а старики нянчат внуков.

Обратимся к началу повести.

 

Иван Петрович Берестов в молодости служил в гвардии. При Екатерине II служба в гвардии была привилегией богатых дворянских фамилий. Гвардейцы всегда были опорой императрицы. Не случайно Берестов выходит в отставку в начале 1797 года, когда после смерти Екатерины II на престоле оказывается Павел I, насаждавший в России прусские порядки. Молодой, пылкий гвардеец, Берестов, как и большинство русских людей, не желает повиноваться Павлу I, и его протест против новых порядков выражается прошением об отставке. Можем предположить, что Берестову в это время было около 30 лет, то есть родился он около 1767 года.

В 1801 году императором стал Александр I. Крепостное право казалось незыблемым. Дворянство пользовалось всеми привилегиями. Дворяне понимали, что мануфактуры и фабрики — выгодное дело, поэтому количество промышленных предприятий в России значительно увеличилось. Став единоличным хозяином имения, Берестов не удовлетворился родительским домом, а решил построить свой, по собственному плану (ему было с чем сравнивать — в Петербурге служил!). Деньги, вложенные в строительство фабрики, быстро возвратились, доходы утроились. Крепостным не нужно было платить, как наемным рабочим. Берестов стал одним из самых богатых помещиков губернии, отправил сына, подросшего к тому времени, учиться в столицы, а потом в университет (наиболее популярным у русских студентов был Геттингенский университет), сам же принимал гостей, занимался лошадьми, собаками, ничего не читал, кроме «Сенатских ведомостей», и сам записывал расход.

Из привязанности ко всему домашнему, русскому — или из экономии, граничащей со скупостью, он носил сюртук из сукна домашней работы, в будни же ходил в плисовой куртке. Казалось, он был радушным хозяином, но за угощение соседи платили ему громкими похвалами в адрес хозяйственных распоряжений, соглашались с тем, что он умнейший человек, не мешали его самолюбованию, изображали покорность, а потом ехали рассказывать о Берестове Муромскому и развлекались бешенством Григория Ивановича.

Безусловно, Берестов был хорошим хозяином. Про таких русские люди говорили: «Спесь дворянская, а ум крестьянский» (В. И. Даль). Он знал цену труду и времени, знал цену деньгам и поэтому не мог понять сумасбродства Муромского. Уверенность в себе позволяла Ивану Петровичу везде чувствовать себя как дома. Он привык к тому, что окружающие слушают его, и неособенно задумывался о настроении людей.

На первом месте в ценностном ряду Берестова стояло благосостояние, имение. Он не упускает случая подчеркнуть свое богатство: чтобы проехать три версты, запрягает шестерку лошадей; упрямому Алексею, не желающему жениться на Лизе Муромской, грозит лишением наследства. На женитьбу сына он смотрит как на выгодную сделку: «Григорий Иванович был близкий родственник графу Пронскому, человеку знатному и сильному; граф мог быть очень полезен Алексею...»

От образа Берестова всего несколько шагов до образа Кирилы Петровича Троекурова. Главной, наиболее рельефной, выпуклой чертой характера обоих является любовь к самому себе.

Если условно разделить повесть, как пьесу, на пять актов, то в первых двух актах мы видим якобы ярко выраженный конфликт между Берестовым и Муромским.

 

Григорий Иванович Муромский был близким родственником графу Пронскому, имел значительное состояние. Возможно, он родился в Москве и в детстве в своем поместье если и бывал, то крайне редко. Именно такие люди, не знающие цену труду и затраченному на работу времени, не представляющие, как хлеб родится, беспечно проматывали в столицах свое состояние, проигрывали в карты, устраивали балы (вспомним отца Евгения Онегина). Муромский служил, но, вероятно, недолго («старики вспомнили прежнее время и анекдоты своей службы»). Возможно, он ездил за границу, где и заразился англоманией, т. е. стал страстным приверженцем всего английского.

В Москве у него родилась и подросла дочь. После смерти жены Муромский уехал с дочерью в свою деревню. Его «проказы» — английский сад, костюмы английских жокеев на конюхах, содержание «мадам мисс Жаксон», которая «получала... две тысячи рублей и умирала со скуки в этой варварской России», — все это оборачивалось новыми долгами, к тому же крестьяне имения, заложенного Григорием Ивановичем в Опекунский совет, должны были выплачивать проценты на сумму, которую помещик благополучно потратил. Крестьяне разорялись, а соседи восхищались, как Муромский любит и балует свою дочь, которую он оставил без наследства, фактически с одними долгами («...все брильянты ее матери, еще не заложенные в ломбард, сияли на ее пальцах, шее и ушах»). К тому же он никогда не пытался проникнуть в ее внутренний мир. Все поступки, непонятные для него, он истолковывал удобным для себя образом: после первой ранней прогулки Лизы он толкует о «принципах человеческого долголетия, почерпнутых из английских журналов»; после переодевания Лизы к обеду он задает ей вопрос и, не дожидаясь ответа, советует дочери пользоваться белилами.

Как Берестов не видит и не понимает своего сына, так Муромский видит в Лизе только проказницу и шалунью Бетси. Но если Берестов похож на трудолюбивого крыловского Муравья, то сосед его скользит по жизни, как Мотылек. Это скольжение, привычка избегать серьезного решения проблем, беззаботность и безответственность проявляются и в его речи. («Что ты, с ума сошла? — возразил отец, — давно ли ты стала так застенчива, или ты к ним питаешь наследственную ненависть, как романическая героиня?»)

Мы видим те же мысли Муромского о замужестве Лизы: «...по смерти Ивана Петровича все его имение перейдет в руки к Алексею Ивановичу; что в таком случае Алексей Иванович будет одним из самых богатых помещиков той губернии и что ему нет никакой причины не жениться на Лизе». Мысль Муромского о смерти соседа способствовала превращению знакомства в дружбу!

Так же легко, как к финансовым делам, Муромский относится к делам сердечным: «...если Алексей будет у меня всякий день, то Бетси должна же будет в него влюбиться. Это в порядке вещей. Время все сладит». Григорий Иванович хочет поскорее сбыть с рук дочь, потому что самое тяжелое бремя — бремя ответственности.

Сам Пушкин благодаря рассказчику — Белкину не дает прямой оценки жизни «образованного европейца», лишь один раз мы трезвыми глазами — глазами Алексея — видим Муромского просто «самовлюбленным англоманом», а Берестова — «расчетливым помещиком».

Итак, жизненные позиции Берестова и Муромского строятся на одной и той же платформе — на самолюбии. Именно это, а не «пугливость куцой кобылки» стало причиной прекращения вражды «старинной и глубоко укоренившейся». А была ли вражда? Старинной она не могла быть, Муромский не так уж долго жил в Прилучине, а глубину ее изображали соседи, усердствуя в передаче слов одного помещика другому.

Автор пародирует тему вражды отцов, популярную благодаря У. Шекспиру, поэтому употребляет такое количество слов вдруг, неожиданно, ненависть, противник и многообещающее «вдруг очутился от него на расстоянии пистолетного выстрела». Но вражда раздута соседями и лопается, как мыльный пузырь, при первой же встрече двух помещиков.

Надо отметить, что в «Дубровском» конфликт уже настоящий, в его основе — независимость одного и властолюбие другого соседа.

Берестов и Муромский — два типичных представителя дворянства начала XIX века, их образы найдут продолжение в героях И. С. Тургенева, Л. Н. Толстого, И. А. Гончарова и И. А. Бунина.

 

Алексей Берестов. В XIX веке еще более усиливается относительная скорость течения времени, и задолго до И. С. Тургенева А. С. Пушкин намечает тему конфликта отцов и детей. Иван Петрович Берестов, читая в своем поместье «Сенатские ведомости», не представляет, чем наполнена жизнь студента *** университета. Отец — фигура монолитная, застывшая в своих привычках. В Алексее мы можем различить и выделить несколько субличностей, каждая из которых живет как бы своей жизнью, в то же время они составляют единое целое.

Алексей-гусар. Отец не пускает его на военную службу, но Алексей отпускает усы на всякий случай. «Алексей был, в самом деле, молодец. Право было бы жаль, если бы его стройного стана никогда не стягивал военный мундир и если бы он, вместо того чтоб рисоваться на коне, провел свою молодость, согнувшись над канцелярскими бумагами».

Алексей — таинственный меланхолик, принесший новую моду из столиц в провинцию. «Он первый перед ними явился мрачным и разочарованным, первый говорил им об утраченных радостях и об увядшей своей юности; сверх того носил он черное кольцо с изображением мертвой головы».

Как похоже:

 

Богат, хорош собою, Ленский

С душою прямо геттингенской

Везде был принят как жених.

 

...Он пел поблекшей жизни цвет

Без малого в осьмнадцать лет.

 

Ленский был искренен в своих песнях. Алексей же выбирал себе эту роль лишь тогда, когда это ему казалось нужным: «Он решил, что холодная рассеянность во всяком случае всего приличнее».

Алексей-барин. «Удивительно хорош, — говорит о нем Настя, — красавец, можно сказать. Стройный, высокий, румянец во всю щеку...» С крестьянками и дворовыми девушками он «привык не церемониться» и ведет себя не как барин, а как избалованный барчук.

Алексей-сын хорошо знает нрав своего батюшки, который если «заберет себе в голову, то уже того, по выражению Тараса Скотинина, у него и гвоздем не вышибешь», поэтому в разговоре с отцом он принимает позу почтительного сына и предпочитает выглядеть послушным отцовской воле, пока его не берут за живое.

Алексей-геттингенец. В Германии, в Геттингенском университете, обучался тогда цвет русского дворянства. Там говорили о философии, о свободе и просвещении народа, читали прогрессивную литературу, размышляли о долге и чести. Алексей, начиная обучать Акулину грамоте, удивлялся: «Да у нас ученье идет скорее, чем по ланкастерской системе». Система взаимного обучения Белла — Ланкастера, когда старшие успешные ученики (мониторы) под руководством учителя вели занятия с остальными учащимися, стала известна в России с 1818 года.

Система эта считалась прогрессивной, и ее использовали декабристы для распространения грамотности среди солдат. Знакомство Алексея с этой системой говорит о связи его с передовым, образованным дворянством.

На третий урок Алексей приносит Акулине «Наталью, боярскую дочь» Н. М. Карамзина. Это историческая идиллия в сентиментально-романтическом духе — повесть о двух влюбленных, жизнь которых оказывается неразрывно связана с судьбой государства. Книги Н. М. Карамзина вряд ли хранились в библиотеке старого Берестова. Карамзин был целою эпохою русской литературы, кумиром молодых поэтов. Идеей его творчества было «возвысить в отечестве нашем сан человека» («Жил-был на свете добрый царь»).

Алексей (главный герой «Натальи, боярской дочери» тоже Алексей) и Лиза читают о движениях сердца человеческого. Лиза, возможно, уже была знакома с книгой и много думала над ней, ибо ее замечания «истинно» изумляют Алексея.

В подтексте повести — связь взаимоотношений Алексея и Акулины с сюжетом «Бедной Лизы» Карамзина, где дворянин Эраст обольщает чистую душой крестьянку Лизу. В некоторые моменты Эраст стремится выйти за пределы крепостнической морали окружающего его общества. Алексей находит удовлетворение в том, что его отношения с Акулиной не похожи на обольщение, что он ни разу не нарушил слова, что он занимается просвещением своей любимой: «Акулина видимо привыкала к лучшему складу речей, и ум ее приметно развивался и образовывался».

Алексей свободно пока входит в любую свою роль. Ни одна маска к нему еще не приросла, он «...был добрый и пылкий малый и имел сердце чистое, способное чувствовать наслаждения невинности».

Искренним и изумленным предстает перед нами Алексей после слов отца о женитьбе. Шоковое состояние проходит, и во время нескольких последующих реплик у Алексея идет выбор роли, варианта поведения. Он еще не вышел окончательно из образа послушного сына и не может мотивировать свой отказ, но в своей комнате, размышляя «о пределах власти родительской», он делает попытку разобраться в своих чувствах и принимает решение объясниться с Муромским и жениться на крестьянке. И чувство удовлетворения приносит ему не столько идея, сколько сам факт принятия решения. Но решение жениться на крестьянке не подвергается жизненной проверке, так как крестьянка оказывается мнимой. Конфликт с отцом тоже лишается своей почвы.

Зачем же Пушкин-психолог проводит перед нами вереницу субличностей Алексея? Алексей — гусар, модный меланхолик, молодой барин, послушный сын, добрый малый, образованный геттингенец. К этому перечню можно еще добавить присутствующий в потенциале образ чиновника, человека в статской службе, о котором мы знаем, что он не станет «скакать сломя голову».

В Алексее в потенциале присутствуют начала всех путей, по которым в дальнейшем пойдет русское дворянство. Пушкин оставляет открытым финал повести: мы не знаем, по какой дороге пойдет именно Алексей. Мы смело можем сказать, что «Барышня-крестьянка» в действительности повесть, наполненная эпохальным жизненным содержанием. Ставя эту повесть в конце всего цикла «Повестей Белкина», Пушкин как бы задает вопрос русскому обществу: куда мы пойдем? Какими будем? Какою сделаем жизнь?

Немногие современники поняли глубину повести, а ответом на пушкинские вопросы стала история России.

 

Образ Лизы Муромской всегда привлекал исследователей. Внимание останавливали на количестве сменяемых масок: Лиза, Бетси, Акулина.

Маскарад — это место, где каждый может проявить свою сущность без опасения быть узнанным. В маскараде участвуют для того, чтобы иметь возможность побыть самим собой, если обстоятельства повседневной жизни не дают возможности реализоваться человеческой сущности.

Алексей на протяжении повести не меняет своего внешнего облика, но выступает перед нами в разных ипостасях. Лиза, меняя маски, не изменяет главной идее — идее доверчивой и нежной — женской — любви.

Лиза — дворянка, но в ней нет аристократической спеси, как в Марье Кириловне Троекуровой. Она с удовольствием беседует с Настей, входит в дела и заботы деревенских девушек, умеет говорить на местном наречии и не считает для себя зазорным надеть толстую рубашку и сарафан из синей китайки.

Лиза — сирота. Мать не поможет ей советом. Отец, наняв мисс Жаксон, считает, что он все сделал для ее воспитания. Мисс Жаксон в свою очередь не докучает ей своими наставлениями. Таким образом, жизнь ее, как речка, течет прихотливо и свободно, не загнанная в гранитные берега светских условностей. Она уездная барышня, но не повторяющая слепо моды столичных журналов. Уездные новости были слишком просты и суетны, они не могли занять всего досуга Лизы.

И Лиза довольно вдумчиво читала.

Среди повестей Н. М. Карамзина самой большой популярностью пользовалась «Бедная Лиза». Пушкинская Лиза довольно хорошо знает эту повесть и совершенно согласна с идеей, что «и крестьянки любить умеют». Думая об обманутой любви и о мелодраматической гибели бедной Лизы, Лиза Муромская желает утвердить справедливость, «увидеть тугиловского помещика у ног дочери прилучинского кузнеца». Важно было, чтобы над мужчиной восторжествовала женщина, важно было, чтобы перед любовью рассыпались в прах незыблемые сословные предрассудки. «...Способы нравиться в мужчине зависят от моды, от минутного мнения, а в женщинах — они основаны на чувстве и природе, которые вечны», — писал А. С. Пушкин в «Романе в письмах».

Возможно, вопрос верности в любви является для мужчины особенно болезненным. Девочкой в столице Лиза видела многое, что смогла осмыслить, оставшись наедине с собою в Прилучине.

Для Лизы была очень значима верность Алексея крестьянке Акулине. Она была умна, она видела жизнь реальной, без пудры и томной страсти, и хотела себе в мужья человека, который будет ее любить и останется верен ей.

Первое переодевание было вызвано естественным женским любопытством. Переодевание — излюбленный прием комедийной традиции. Но и любопытство — главная черта провинциальной девушки. Второе переодевание было необходимо, чтобы сохранить сложившиеся отношения. Мысли о нравственности ее встреч с Алексеем тревожили ее, но недолго: молодость и любовь восторжествовали, Алексей и Акулина были вполне счастливы днем сегодняшним.

В наше время, в начале XXI века, умение быть счастливым встречается очень редко. Причина этого — повышенная тревожность, неуверенность в завтрашнем дне, в результате — постоянное состояние агрессии. Агрессия же несовместима с состоянием счастья, т. е. приятия мира таковым, какой он есть, осознания себя частью этого мира. Счастье — целостность, гармония с собой и миром. Немногие знают это состояние сейчас. Оно было доступно Лизе и Алексею.

Лиза в разговорах с Алексеем честно пытается играть роль крестьянки. Она говорит на местном наречии, но употребляет выражения, которые были присущи только речи людей дворянского сословия, иногда говорит так, как, по мнению Н. М. Карамзина, должна говорить крестьянка. «Мне не нужно клятвы», — вслед за бедной Лизой, героиней Карамзина, повторяет мнимая Акулина. И так же как Лиза у Карамзина, Акулина сетует на свою безграмотность.

Современники А. С. Пушкина, хорошо знавшие немногочисленные тогда произведения русской литературы, прекрасно слышали скрытую ироничную полемику автора с сентименталистами относительно того, каким следовало изображать народ.

Лиза у Н. М. Карамзина говорит Эрасту: «Ах, для чего не умею ни читать, ни писать! Ты бы уведомлял меня обо всем, что с тобою случится, а я писала бы к тебе — о слезах своих!»

Лиза у А. С. Пушкина реальна и конкретна: «Однако ж, — сказала она со вздохом, — хоть барышня, может, и смешна, а все ж я перед нею дура безграмотная».

В цикле «Повестей Белкина» А. С. Пушкин не раз обращается к вопросу о праве женщин на самостоятельный выбор жизненного пути. Во времена Пушкина для женщины не существовало возможности получить образование, в университеты принимали только мужчин, хотя женщины уже доказали, что им не занимать ума. Княгиня Е. Р. Дашкова, Екатерина II да и героиня Пушкина Лиза изумляет геттингенца Алексея тонкостью замечаний!

В литературе, в искусстве господствовали мужчины. Явление женщины на государственной должности было фактически невозможным, а занятия предпринимательством... Об этом нельзя было и помыслить!

У барышни был только один путь, одобряемый обществом: выйти замуж и стать матерью.

Свадьба Лизы и Алексея, решенная наперед их отцами, оказалась желанной и для детей — редкое совпадение.

В «Барышне-крестьянке» в тонкой пародии, в увлекательном маскараде, в динамике сцен скрыты сюжеты, которые могли бы стать началом трагедий. Если бы вражда отцов была неискоренимой, отцы бы не помирились, возникла бы повесть, настоянная на великой трагедии У. Шекспира, сходная сюжетом с «Дубровским». Если бы молодые люди не испытывали друг к другу сильных чувств и отцы женили бы их насильно, то возникли бы сюжеты, подобные «Анне Карениной» Л. Н. Толстого. Если бы Алексей оказался обольстителем, подобным Эрасту, а Акулина действительно была крестьянкой, то возникли бы коллизии, сходные с «Воскресением» Л. Н. Толстого.

А. С. Пушкин виртуозно завершает повесть, но счастливый конец не снимает вопроса, поставленного Н. М. Карамзиным. Отныне — и навсегда — русские писатели пишут о русской женщине, в основе души которой — любовь.

Еще одна пушкинская Лиза («Роман в письмах») пишет своей подруге об общем знакомом: «Пусть он по старой канве вышьет новые узоры и представит нам в маленькой раме картину света и людей, которых он так хорошо знает». Александр Сергеевич Пушкин в «Барышне-крестьянке» вышил новые узоры по старой канве и в маленькой раме представил картину большого света и людей, которых он так хорошо знал и любил.

 

Домашнее задание

Прочитать самостоятельно повесть А. С. Пушкина «Выстрел».

Индивидуальное задание

Один ученик готовит рассказ о первом выстреле. Второй — о втором и третьем выстрелах. Для страховки можно попросить подготовиться по каждому эпизоду двух учеников.

 

Урок 20

«Выстрел»: три выстрела и три рассказа о них.

«Повести покойного Ивана Петровича Белкина» — цикл повестей.