Молот Тора; громовник Тор — защитник богов и людей

Само происхождение бога грома и молнии в скандинавских мифах описывается по-разному: его матерью именуется то Ёрд, воплощение земли, то некая Фьёргюн, чье имя совпадает с именем отца Фригг. Имя Фьёргюн объединяет Тора с именами громовержцев других индоевропейских народов, в том числе славянского Перуна. Отцом Тора считается Один, но Снорри в прологе к «Младшей Эдде» говорит что Тор, или Трор, был первопредком всех богов (впрочем, Трором именует себя и сам Один в знаменитом перечне имен — туле из «Речей Гримнира»). Так или иначе, Тор, как и Тюр оказался потесненным на скандинавском Олимпе: Один со своей Вальхаллой занял там центральное место в эпоху викингов, хотя культ Тора оставался самым популярным — недаром его идол стоял в середине храма в Упсале.

Тор — сильнейший среди богов и людей. И его владения на небесах именуются Трудвангар — «Поля силы». Чертог бога Бильскирнир — «Сверкающий как молния» — также огромен, как Вальхалла — там «пять сотен палат и сорок еще».

Имя и самый облик Тора — рыжебородого богатыря — свидетельствовали о его главной роли: имя Тор (германское Донар) означало «Гром, Громовержец», рыжая борода была символом небесного огня — молнии. Одна исландская статуэтка, относящаяся к эпохе, когда идолов уже ниспровергали христианские правители и молиться можно было лишь «портативным» карманным божкам, изображает Тора, держащего себя за бороду, а борода эта имеет форму молота — знаменитого Мьёлльнира, Молнии, некогда выкованного искусными карлами. Потрясая своими волосами, громовержцы в разных традициях вызывали гром и молнию.

Мы помним, что не только сам Тор, но и его жена Сив обладали чудесными волосами, изготовленными альвами. Волосы в народной традиции были символом плодородия — ведь их постоянный рост воспринимался как залог вечной жизни. И.М. Дьяконов, сравнивая мифы Востока и Запада, предположил, что волосы Сив — это символ колосящихся полей. Само имя Сив, означавшее «род», говорило о том, что она была не просто супругой громовержца, но и богиней плодородия.

Подобно другим ванам, Фрейя передвигается на колеснице, в нее запряжены кошки — животные, обычные для ближневосточных богинь любви, но непривычные для скандинавского Севера.

Роспись церкви в Шлезвиге. XII век.

Здесь изображена Фрейя в облике ведьмы верхом на коте.

Третий по значению бог скандинавского пантеона — Фрейр.

Ему подвластны плодородные дожди и даже солнечный свет. Этого бога следует молить о плодородии и мире.

Фигурка Фрейра, бога плодородия Раллинге, Швеция. XI в.

Бронзовая статуэтка X века из Исландии изображает Тора, сильнейшего среди богов и людей. Имя и сам облик Тора — рыжебородого богатыря — свидетельствовали о его главной роли. Имя Тор означало Громовержец, его рыжая борода — символ огня.

Серебряные амулеты, изображающие молот Тора. Борода Тора имеет форму молнии — знаменитого Мьёлльнира, Молнии, некогда выкованного искусными карлами.

Серебряные амулеты, изображающие молот Тора.

На памятном камне XI века изАльтуны в Швеции изображена рыбная ловля Тора.

Этот забавный сюжет о трусливом великане и мести Тора служит прелюдией к мировой драме, когда в последние времена Змей сам выползет на сушу и сразится с громовержцем.

Всадник, которого сопровождают два ворона, изображен на серебряной пластине, украшавшей шлем шведского вождя в VIII веке. Считалось, что появление двух воронов знаменует для увидевшего их грядущую победу в битве.

Воины в шлемах.

Изображение на бронзовой пластине VIII века. Швеция.

На памятном камне с острова Готланд валькирия с питьевым рогом встречает всадника на восьминогом коне Слейпнире.

Рядом — другая валькирия с эйнхерием, вооруженным топором. Над ними — изображение небесного чертога — Вальхаллы. Рядом с Вальхаллой — воины в странных позах, скорее всего это воины Одина, демонстрирующие свое мастерство в технике боя, подобно римским гладиаторам в цирке.

Ковер с изображением обрядовой процессии и колесниц.

Найден в королевском погребении в кургане Осеберг в Норвегии. XI век. Здесь была похоронена королева Аса. Предполагают, что она была жрицей Фрейи.

 

Тогда брак сына Земли Тора и богини земного плодородия Сив — это священный брак неба и земли. И недаром Тор так разгневался, когда Локи похитил волосы его жены — дело было не только в женской красоте, но и в этом залоге плодородия.

Дети Тора воплощали его богатырские качества: имя его дочери Труд означало «Сила», сыновья носили имена Моди и Магни, что означает «Смелый» и «Мощный».

Кроме молота Мьёлльнира у Тора есть еще два сокровища-талисмана. Это Пояс Силы, вдвое прибавляющий силы богу, и железные рукавицы, без которых невозможно держать в руках молот-молнию. Этим молотом Тор поражает своих врагов великанов, которые чувствуют его силу уже тогда, когда он еще только занесен. Поэтому они пытаются похитить Мьёлльнир, и об этом повествует особый миф.

Громовержец именуется также Эку-Тором — Тором-Колесничим, потому что разъезжает на колеснице; колесница — обычный атрибут громовников, гром — это грохот ее колес. Когда он скачет на битву с великанами, крошатся горы и пылает небо. Но в отличие от прочих богов-колесничих, Тор запрягает в свою повозку не благородных божественных животных — коней, а козлов. Их имена — Скрежещущий зубами и Скрипящий зубами — показывают, что козлы добавляют шума к грохоту колесницы. Недаром одно из имен Тора в «Эдде» — Хлориди — «Скачущий в шуме». Но роль этих животных, конечно, не в производимом ими шуме.

Специальный миф в «Видении Гюльви» рассказывает о том, как Тор отправился на восток, в Страну Великанов, на своей колеснице, взяв с собой Локи. На ночь они остановились в одном доме (он принадлежал великану Эгилю, как свидетельствует «Старшая Эдда»), где Тор сам приготовил ужин: бог зарезал своих козлов и бросил их мясо вариться в котел. На ужин Тор позвал хозяев с дочкой и сыном Тьяльви, велев им не разгрызать кости, а бросать на расстеленные шкуры. Но Тьяльви (по коварному совету Локи) расколол одну бедренную кость. Наутро Тор взял молот и освятил им шкуры: козлы тут же воскресли, но один из них хромал. Громовнику пришлось продолжить путь пешком, а виновник этого приключения Тьяльви и его сестра Рёсква должны были стать его слугами.

Козлы Тора — воскресающие звери, источник неиссякаемой божественной пищи, подобно вепрю Сэхримниру в Вальхалле. Но вместе с тем козлы в фольклорных традициях многих европейских народов — воплощения плодородия вообще, особенно плодородия полей. В восточнославянском фольклоре популярна песенка:

 

Где коза ходит,

там жито родит,

где коза ногою,

там жито копною.

 

Урожай более всего зависел от воли громовника — плодородного дождя. Ему даже заплетали последний сноп «на бородку». Козлы — бородатые животные — были символом самого громовержца.

Небесный бог — сын матери-земли и супруг богини плодородия Сив — сам воплощал плодородный дождь. Недаром в одном древнеанглийском заговоре Тор — Донар именуется «Громом благодатным, вечным для народа». Имя Тора было самым распространенным компонентом мужских и женских имен в Скандинавии, а амулеты — молоточки Тора — самыми распространенными оберегами.

В стихотворном проклятии (нид), направленном против своего врага — норвежского конунга Эйрика Кровавая секира, самый знаменитый исландский скальд Эгиль Скаллагримсон (предок Снорри Стурлусона) призывал на его голову гнев Трора (Одина), некоего «Аса земли» (или края), а также Ньёрда и Фрейра: речь шла о верховных богах скандинавского пантеона, и Асом (богом) земли мог именоваться только Тор, сын богини земли Ёрд. Тор был воителем-громовержцем, главным божеством, обеспечивающим жизнь людей (и богов); он сдерживал великанов, бывших не только чудовищами, жаждавшими захватить мир людей, и воплощением первобытного холода и мрака, но и зимы, отступающей под ударами первого грома.

В «Старшей» и «Младшей Эдде» Тор, прежде всего, силач — защитник Мидгарда, недаром одно из его имен — Веор — значит «Защитник». Настойчивый странник Ганглери допытывается у таинственной троицы, правда ли, что Тору не страшна никакая сила и колдовская власть. Высокий нехотя признает, что многое стоило Тору великого труда. Но негоже рассказывать о таком — ведь каждый должен верить, что нет сильнее Тора. Лишь под угрозой того, что вопрошающий объявит их побежденными, Третий решается рассказать Ганглери историю, на которую намекал Один-Харбард, так разгневавший громовника.

Тор у Утгарда-Локи

Вернемся же к Тору, оставшемуся без своих козлов на пути в Страну великанов. Вместе с Локи и своими слугами Тьяльви и Рёсквой он переправился через море и углубился в лес, где и вынужден был заночевать. Путники набрели на жилище немалых размеров, но только они расположились там, как началось землетрясение, и дом стал содрогаться так, что Тор со спутниками бросились в небольшую пристройку, где дрожали от страха, громовник же с молотом в руках ждал у входа, готовый защищаться. Лишь когда рассвело, Тор обнаружил храпящего в лесу великана и понял, что храп он принял за землетрясение.

Тор опоясался было Поясом силы, но тут великан проснулся и встал во весь свой рост, и говорят, что Тор впервые не решился ударить своим молотом. Громовник спросил гиганта о его имени, и тот назвался Скрюмниром, что могло означать «Хвастун», и, значит, не было настоящим именем великана. Более того, великан знал, с кем имеет дело, — перед ним сам Аса-Тор (Тор асов). Не бог ли, спросил Скрюмнир, уволок куда-то его рукавицу? Тут Тор и обнаружил, что ночью принял рукавицу за дом, а палец — за пристройку.

Скрюмнир же напросился к Тору и его спутникам в попутчики да еще свалил всю еду в свой мешок. К вечеру же великан расположился под дубом и велел Тору с его людьми приготовить ужин, сам же уснул. Громовник принялся развязывать великанскую котомку и не смог развязать ни одного узла. Тогда разъярившийся Тор схватил молот и ударил-таки спящего великана по голове. Тот проснулся и спросил, не листок ли с дерева упал ему на голову. Тор вынужден был улечься голодным и слушать великанский храп. Ночью он опять подошел к Скрюмниру и хватил его по голове так, что Мьёлльнир вошел глубоко в голову. Проснувшийся великан спросил, не желудь ли свалился с дерева. Снова посрамленный Тор дожидается, когда его незваный попутчик уснет, и изо всех сил ударяет его в висок, так что молот входит по самую рукоять. Скрюмнир же как ни в чем не бывало проводит по виску рукой и спрашивает, не сучок ли обломился под птицей.

Наконец, великан собирается продолжить путь и предупреждает своих спутников, что еще не настолько огромен: вот когда подойдут они к городу, что зовется Утгард, увидят людей повыше. Скрюмнир предупредил их, чтобы они не слишком заносились, ибо тамошние люди не терпят мелюзги. Сам же он направляется не на восток, а на север, в горы. «Не сказано, — говорится в «Младшей Эдде», — чтобы асы пожелали скоро с ним свидеться».

Тор же продолжил свой путь и вскоре увидел город среди поля с огромными стенами (такое, как мы помним, привелось увидеть и Ганглери). Решетчатые ворота были на запоре, и путники не смогли их открыть, зато смогли пройти в город прямо сквозь решетку. В городе были палаты, где действительно было много людей великанского роста, правил же там конунг Утгарда-Локи. Нас не должно смущать это совпадение имен, равно как и то, что сам ас Локи сопровождает Тора: в мифах, особенно пересказанных Снорри, все двусмысленно. Во всяком случае, в имени Утгарда-Локи были совмещены все противники божественного мира.

Путники вежливо приветствовали конунга, тот же не слишком радушно поинтересовался, не этот ли коротышка именуется Эку-Тором? Если им действительно есть чем похвастаться, пусть отличатся в каком-нибудь искусстве и хитрости.

Тут вызвался показать себя Локи и сказал, что никто не может потягаться с ним в прожорливости. Конунг же вызвал человека по имени Логи, и имя его означает «Пламя». Соперники сели с двух концов деревянного корыта, наполненного мясом, и скоро встретились посредине; при этом Локи успел обглодать все кости, Логи же сожрал мясо вместе с костями и даже корытом.

Тогда Тьяльви решил показать свое искусство скорохода, и Утгард-Локи вызывает паренька по прозванию Хуги, и это имя, напоминающее кличку одного из воронов Одина, означает «Мысль». Трижды пытается Тьяльви обогнать Мысль, но хотя сам конунг и признается, что в Утгарде не бывало еще столь быстрого человека, слуга Тора проигрывает.

Наступает черед показать свое умение самому Тору, и тот говорит, что может потягаться с кем угодно силами в питье. Тогда богу приносят штрафной рог, и Утгарда-Локи говорит, что умеющий пить осушит его с одного глотка, а уж с трех выпьет каждый. Тор, мучимый жаждой, видит, что рог не велик, хоть и длинен, и делает первый глоток, думая, что он осушил сосуд. Но питья в роге не убывало — лишь с третьего раза удалось Тору отпить заметную часть воды, так что пришлось ему бросить рог.

Тогда Утгарда-Локи предлагает громовнику уж и вовсе пустячное состязание — оторвать от земли кошку: кошка была немалых размеров, но Тор поднял ее так высоко, как мог. Однако зверь выгнулся, и богу удалось оторвать от земли только одну его лапу. Тут хозяин даже пожалел Тора — ведь он такого малого роста в сравнении с великанами. Это было уже прямое оскорбление для врага великанов, и Тор вызвал на схватку любого, кто на нее решится.

Утгарда-Локи сказал, что не видит никого, кто посчитал бы это стоящим делом — разве что старуха Элли, его воспитательница, возьмется померяться силами с богом. Она многих осилила — признается великан, и это естественно, ведь имя старухи и значит «Старость». Чем больше сил прилагал Тор, чтобы свалить с ног старуху, тем крепче стояла она на ногах. Наконец Тор упал на одно колено, и Утгарда-Локи велел прекратить поединок.

Хитроумный хозяин проявил гостеприимство, и гости получили хороший ночлег и стол на утро. Утгарда-Локи проводил гостей за ворота и тут спросил Тора, как ему понравилось его путешествие. Бог не скрывал, что оно ему не по душе. Тут хозяин раскрыл обман: это он встретил Тора в лесу, и одного удара Мьёлльнира хватило бы, чтобы убить великана, но тот подсунул вместо себя скалу. Напрасным было соревнование в прожорливости с огнем, в быстроте — с мыслью. Рог же, из которого пил громовник, концом своим был опущен в море, и Тор выпил столько воды, что с тех пор это стали называть отливом.

Кошкой, которую хотел оторвать от земли Тор, был Мировой змей, опоясавший землю. Наконец, никому не удавалось еще устоять перед старостью. Услышав об обмане, Тор хотел поразить Утгарда-Локи молотом, но тот исчез, как исчез и сам город (такое же чудо доведется пережить и Ганглери, слушающему этот рассказ). Тор же отправился к себе в Трудвангар, но вспоминал о Мировом змее — ведь ему придется еще встретиться с этим чудовищем, которое не может исчезнуть, как Утгарда-Локи.

Тор выглядит одураченным, как глупый черт в европейских сказках — одну из таких сказок, «О попе и о работнике его Балде», пересказал поэтическим языком Пушкин. Но у Снорри в образе одураченного персонажа выведен сам громовник и хитроумный ас Локи: сила и хитрость этих асов оказывается недейственной в Утгарде.